Текст книги "Нежная боль (СИ)"

Автор книги: Аида Янг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Глава 29.

– Поехали домой, – продолжил всё тот же дорогой человек, гладя меня по волосам.

И тут, осознав, как я перед ним виновата, меня словно захлестнуло лавиной эмоций.

Кинувшись ему на шею, крепко к себе прижав, шептала одно единственное слово “Простите”.

Тимофей Петрович говорил слова утешения. Слова, которые сквозь истерику не могли пробиться в мой разум. Плакала и просила прощения, не в силах остановиться, чувствуя себя предательницей. Да, именно предала. За спиной крёстного позволила себе пренебречь его уважением и растоптать всё хорошее, что он дал, введя в свой дом.

– Дочка, всё хорошо, – гладил меня по спине, пытаясь успокоить, словно маленького ребенка. – Всё хорошо, тебе просто нужно было позвонить…

Мой спаситель и в мыслях не мог предположить, что я сотворила. Скорее всего, мой всплеск эмоций был расценён как страх из-за отсутствия звонка.

Пусть так и будет, сама мысль, что увижу укор в его добром взгляде, заставляла продолжать молчать.

– Совсем забыла, простите, – всхлипнула, отстраняясь от него.

– Ничего, – улыбнулся мне. – Поехали домой, – протянул мне свою ладонь и крепко сжал мои пальцы.

Кивнув, спустила ноги на пол, приводя в порядок одежду. В комнате, где меня на ночь разместила Вера Михайловна, царил мрак. И в эту минуту я была ему очень рада, так как он скрывал мой виноватый взгляд и пунцовые щеки. Стыд и вина грызли меня живьём, разъедали чёрную дыру в чистой душе, превращая меня в мерзкую обманщицу, которая боялась признаться в содеянном.

Опустив свой виноватый взгляд, поднялась с маленькой скрипучей кровати, продолжая держать его за руку.

– Я готова ехать, – тихо сказала ему.

В полном молчании, думая каждый о своём, покинули здание детского дома и отправились в то место, куда бы я предпочла больше не возвращаться. Новый дом причинял боль, ассоциировался с предательством и обманом. Воспоминания об утренней новости резали на живую так, что физически ощущались спазмы мук и страданий. По мере того, как автомобиль приближал меня к особняку, боль и разочарование от предательства любимого сжимали грудь в тугое кольцо, заставляя дышать через раз.

– Ты сегодня переутомилась, – взволнованно нахмурил брови мой покровитель, а сумерки ночи делали его лицо намного старше. – Завтра тебе лучше остаться дома и пропустить занятия. К тому же, утром возвращается Стас, отметим его приезд и удачный контракт. Это парень знает толк в бизнесе… – гордо говорил он, глядя прямо перед собой.

Всегда, когда речь заходила о сыне, его глаза загорались огнём, а губы расползались в улыбке. Каждый раз, наблюдая эту картину, сама непроизвольно улыбалась, но не сегодня. Сейчас мысли о Стасе причиняли такое страдание, что слёзы моментально наворачивались на глаза.

– Хорошо, – выдавила из себя я, боясь разреветься.

Отвернулась к окну и попыталась сосредоточиться на красоте и мощи высотных зданий, которые выстроились вдоль дороги. Как бы не пыталась переключиться на инфраструктуру, но мысли то и дело возвращались к вопросу, который я так и не решила. Дрожащей рукой сжала свою небольшую сумочку, в которой по-прежнему лежал не распакованный тест на беременность.

– Иди, отдыхай, и чтобы завтра улыбка не сходила с твоего лица, – войдя в дом, прощался со мной Тимофей Петрович.

Вымученно улыбнувшись, в который раз кивнув, побрела в сторону лестницы.

Малодушие и предпраздничная кутерьма не позволили сделать тест, но сейчас, поднимаясь по ступеням, убеждала себя в том, что это неизбежно.

Захлопнув дверь, не включая в комнате свет, нырнула рукой в сумку, обхватывая холодными пальцами небольшую коробочку.

– Давай же, нужно это сделать… – шептала самой себе.

Набравшись храбрости, направилась в ванную комнату. Проведя необходимые манипуляции, указанные в инструкции, нервно отсчитывала положенное время.

Кусая кончик большого пальца, молила Бога, чтобы ошиблась в своем предположении, иначе, страшно подумать, к чему меня приведут такие шокирующие обстоятельства.

Не дождавшись окончания необходимого времени, посмотрела на тест, мгновенно холодея от ужаса. Страх прострелил моё заледеневшее тело. По бледным щекам поползли горячие струйки горьких слёз.

– Нет, – выдохнула я, беря в руки тест, на котором отчетливо были видны яркие полоски.

Выронив тест из руки, пошатнулась, хватаясь за край раковины. Ноги задрожали от паники, заставляя опуститься на пол.

Мизерная надежда рухнула, как карточный домик, веером разлетаясь на мелкие кусочки.

Красивая сказка закончилась, так и не успев начаться. Закрыв руками лицо, дала волю чувствам.

Ну почему всё так нелепо? Ведь ещё вчера я была самым счастливым человеком на земле, а сегодня желаю собственной смерти. Позор, который обрушится на мои плечи, окажется непосильной ношей. Тимофей Петрович, узнав правду, больше не станет смотреть в мою сторону. Девочка, которой он верил, вонзила нож в его спину.

Стас… Оставалась мизерная надежда на то, что его невеста окажется каким-нибудь недоразумением… Лопнет, как мыльный пузырь, и навсегда исчезнет из нашей жизни. Пусть окажется всё неправдой, ведь он по-настоящему любит меня, так же, как и я его. Глотая солёные слезы, убеждала себя в этом, чтобы ослабить невыносимую боль.

Прорыдав оставшуюся половину ночи, забылась сном только под утро. Когда яркий луч солнца упал на моё лицо, вынырнула из тяжелого забвения, который не принёс ни капли облегчения. Едва появилась способность мыслить, как по новой накрыло отчаяние.

Прилагая огромные усилия, встала с кровати, чтобы попытаться привести себя в порядок. Не хотелось появляться перед любимым в неприглядном виде. Понимала, что тягаться с такой, как Карина, мне бессмысленно: быть похожей на неё мне никогда не светит, но появляться перед Стасом жалкой и убогой не собиралась.

Приняв душ и переодевшись в бирюзовое любимое платье, вышла за дверь своей комнаты, чтобы разузнать о приезде младшего хозяина дома.

Когда спустилась на несколько ступенек вниз, уши заложило от пронзительного женского визга. Поморщившись от неприятного звука, ускорила свой шаг, пытаясь понять, что происходит.

Пройдя лестницу, направилась в сторону гостиной, откуда были слышны голоса. Едва приблизилась к дверному проёму, как тут же замерла на месте от резкой нехватки воздуха. В гостиной находились Стас и Карина. Блондинка, сидя у любимого на коленях, словно голодная тигрица, пожирала его губы. Эта картина оказалась сродни удару в солнечное сплетение. Боль пронзила грудь, не позволяя сделать вдох. Все иллюзии насчёт недоразумения с невестой отпали одним махом, оставляя лишь привкус горечи и разочарования.

Глава 30.

Попятившись назад, зажимая руками рот, бесшумно скрылась за дверью.

Не ощущала слёз на щеках, быстро поднималась по лестнице, чтобы спрятаться в своей комнате.

Закрылась в ванной, упала на колени, дрожа всем телом.

Вылетающий из горла крик, разрывал мои лёгкие. Не в силах сдерживать себя, ревела белугой от безысходности. Слёзы текли градом, застилая глаза. Одним движением руки сбросила с полки все тюбики и баночки, которыми так и не успела воспользоваться. Как в замедленной съёмке наблюдала за разлетающимися по полу осколками. Мне казалось, сейчас так же разлетались мои иллюзии и мечты. На миллионы мелких частиц, которые уже невозможно склеить.

Увиденное минуту назад словно толкнуло меня в бездну. Летела на бешеной скорости вниз, где была пустота и необратимость.

С диким воплем сметала предметы, попадающие под руку. Я хотела ответа на свой вопрос, а получив его, испытала невыносимую боль.

Кожу словно кололо тонкими иглами, тело трясло мелкой дрожью.

Схватив крупный осколок стекла, зажмурив глаза, решительно провела по запястью.

Какой толк продолжать своё существование, заранее обречённое на погибель. Больше нет для меня будущего в мире, полном предательства и обмана. Разочарование было настолько сильным, настолько обжигающим, что не было сил терпеть. Хотелось закончить всё разом и не чувствовать сводящей с ума боли.

– Девочка моя, – раздался голос за моей спиной, – что же ты наделала… – Тимофей Петрович подскочил ко мне и с силой зажал мою руку.

– Нет, – громко крича, пыталась вырваться. – Отпустите, прошу… – рыдания становились всё громче и надрывистее.

– Тихо-тихо, – притянул к себе, обнимая за плечи. – Успокойся.

– Не нужно… Вы же ничего не знаете, – заикаясь, всхлипывала я. – Совсем ничего…

– Вот ты сейчас мне всё и расскажешь… – заставляя подняться с колен, потащил к раковине.

Ополоснув мои залитые кровью руки прохладной водой, перевязал рану бинтом.

Не говоря ни слова, вывел в комнату и усадил на постель.

– Что происходит? – строго посмотрел на меня, присаживаясь рядом, игнорируя непрекращающиеся всхлипы. – Расскажи, не бойся. Мне казалось, ты счастлива в этом доме. Если жизнь здесь тебе в тягость, я всё пойму и не стану удерживать.

– Нет, я правда была очень счастлива… – вытерла щёки, боясь поднять глаза. – Это всё из-за меня. Я во всём виновата… – обрывая себя на полуслове, разрыдалась с новой силой.

– Не плачь, милая… Ты рвёшь сердце старику… – взял в руки мои ладони, растирая их горячими пальцами. – Что заставило решиться на такой шаг?

– Я предала вас, – выдохнула я. – За всё хорошее… что вы сделали… Нет, – не могла сказать правду, слова застревали сами собой, скрывая чудовищную правду.

– Это как-то связано со Стасом? – неожиданно спросил меня.

– Да, – кивнула в ответ, удивившись его предположению. – Я беременна. Умоляю, простите меня, – закрыла руками лицо, чтобы не видеть презрения в его взгляде.

– Я догадывался… – после затяжной паузы изрёк он. – Видел, как он смотрит на тебя.

– Это я виновата. Не знала, что у него есть невеста, – даже сейчас, несмотря на боль и обиду, пыталась взять ответственность на себя. Ведь в моих словах была доля правды. Если бы изначально знала всю правду, то этого всего не случилось бы.

– Невеста? – удивился Тимофей Петрович. – О ком ты? У него их столько, что не счесть…

Боже, даже родной отец не отрицает того, что я упорно отказывалась замечать. Стас из тех парней, у которого толпа поклонниц, с которыми он развлекается, а я по своей наивности оказалась в их числе.

– Там в гостиной находится одна из них. Карина, кажется… Они со Стасом… – всхлипнула и снова закрыла лицо руками, пряча свои слёзы.

– Такие, как он, никогда не изменятся, никогда, – печально произнес он. – Ты знаешь, я ведь и сам не без греха. Думаешь, по доброте душевной привёл тебя в свой дом? – сказал, заставив меня посмотреть на него.

– Я ведь думал, ты моя дочь. Родная, – сделал паузу, глядя на меня.

– В отличие от тебя, я знаю твою мать. Ты точная копия Светланы, девушки, которую я любил, – продолжил он, вводя меня в шок.

– Мою маму? – ошарашенно переспросила я, не веря своим ушам.

– Да. Мы познакомились в институте. Я и мой друг бились не на жизнь, а на смерть за её внимание. Ухаживали, задаривали различными подарками. И знаешь? Она выбрала Вадима. Я отступился. Не стал мешать их счастью. Но кто ж знал, что этому негодяю наскучит простая девушка. В день, когда я узнал о его измене, сломя голову побежал к Светлане в общежитие, – покачал головой, криво улыбаясь.

– Хотел утешить, а нашёл её в том же состоянии, что и тебя сейчас. Дежавю какое-то прямо, – он опустил взгляд на свои подрагивающие от волнения руки.

– Сам не понял, как мы оказались на кровати… – словно возвращаясь в то далекое прошлое, не моргая смотрел в одну точку. – Наутро я проснулся один. Ни записки, ни намёка… Долгие годы я искал. Долгие годы я надеялся, что найду и никуда не отпущу…

Повисла долгая пауза, позволяющая мне переварить услышанную информацию.

– Но как же вы узнали? Как нашли меня? – дрожащим голосом спрашивала его, превозмогая шок.

– Я увидел тебя на сцене, когда ты пела голосом своей матери. Ты её точная копия, сомнений и не возникало, – улыбнулся мне.

– Вы мой отец? – с ужасом спросила его, так как было страшно подумать, что ношу под сердцем ребёнка собственного брата.

– К несчастью, нет, – с сожалением ответил мне, позволяя сделать глубокий выдох. -Хотя очень бы этого хотел, – улыбнулся печальной улыбкой.

– Как вы можете точно знать? – хотелось полностью быть уверенной в его словах. Страшно подумать, что я смогла полюбить собственного брата.

– Втайне от тебя я провёл тест ДНК: ты точно не моя дочь, но я догадываюсь, кто твой родной отец. Тот самый мерзавец, которого я считал своим другом. К сожалению, я не знаю, где он, и что с ним…

От такого рассказа просто пропал дар речи. В голове не укладывалось, что таким странным образом открылась самая непостижимая для меня тайна, которую я хотела разгадать, сколько себя помню.

– Это я должен просить у тебя прощения, что не сказал сразу всей правды, да и сын мой тоже хорош… – расстроенно проговорил он. – Но прошлого не воротишь, а будущее в наших руках. Хочу предложить тебе выйти за меня замуж. Свою заботу, поддержку. Ты не будешь ни в чем нуждаться. Этот ребенок скрасит мою старость и будет расти в любви и ласке. Что скажешь? Мм? – улыбаясь такой нежной и доброй улыбкой спросил он, что у меня не осталось ни единого шанса отказаться.

Глава 31.

– Я собрал всех вас здесь, чтобы объявить важную новость, – проговорил Тимофей Петрович, поглядывая на меня. – Мы с Алиной решили сочетаться узами брака.

В комнате стояла гробовая тишина, и лишь озлобленная мимика Стаса и расширенные глаза Стеллы выдавали эмоции присутствующих.

– Я понимаю, что вы малость обескуражены этим известием, но благословения мы и не ждём, – продолжил он, беря меня за руку.

Если бы в эту секунду я не сидела, то вмиг оказалась бы лежащей на этом толстом дорогущем ковре, который застилал практически весь кабинет моего будущего супруга.

Тяжёлые взгляды и гнетущее молчание накаляли воздух в помещении. Ни единого вопроса, ни слова поздравления… Ничего…

Кинув на меня испепеляющий взгляд, любимый поднялся с кресла и просто покинул кабинет.

Я ожидала от него иной реакции: вопросов, непонимания. А после этого должны были последовать мои оправдания, ложь о резко вспыхнувшей любви к его отцу. Но вместо этого я увидела его сплошное равнодушие. Поведение Стаса полностью подтверждало то, что я была для него никем. Лёгкая интрижка, с которой покончено. Появилась прекрасная возможность порвать отношения, не прикладывая усилий. Сейчас он явно был рад, что всё закончилось именно так.

Преподнесённая новость была ему только на руку, ведь за дверью его ждала невеста. Та, что могла открыто претендовать на его любовь. А кто я? Теперь всего лишь стану для него ненавистной мачехой. Посторонним человеком, вызывающим презрение.

Как бы я ни пыталась отговорить своего благодетеля и спасителя в одном лице от поспешного объявления, он был неумолим. Заставив умыться и скрыть порезанную руку под рукавом свободного свитера, молча повёл в свой кабинет, где уже собрались остальные обитатели этого дома.

Стас, показывая всем своим видом, что ему всё безразлично, просто удалился. И сейчас лишь родная сестра Тимофея Петровича, закинув ногу на ногу, пристально смотрела на меня. Пожирала своим взглядом, от которого хотелось провалиться сквозь землю.

– Ловко, – произнесла она ярко накрашенными губами, криво улыбаясь. – Ещё скажите, что уже ждёте потомства, – ехидничала она.

– Ждём, – сухо ответил Тимофей Петрович сестре. – Что-то не так? – приподняв поседевшую бровь, посмотрел на неё.

– Совет да любовь, как говорится, – поднялась с кресла и пошла в сторону выхода. – С сыном не прокатило, так папаша купился… – обернувшись, смотрела на меня уже без улыбки. – Потаскуха, ты ещё пожалеешь, – выплюнула она и скрылась за дверью, тем самым развязывая между нами войну, в которой мне не хотелось участвовать.

Едва захлопнулась дверь, я горько заплакала, уткнувшись лицом в коленки.

– Тихо, маленькая. Я не дам тебя в обиду. Стелла слишком много себе позволяет, но я поставлю её на место. Будь в этом уверена, – гладил по спине, утешая меня.

Мне было так плохо, что никакие слова не могли остановить поток слёз. Корила себя за то, что была так наивна. Этот день заставил меня повзрослеть в одночасье. Открыть глаза и посмотреть на мир другим взглядом. Не все в этом мире так простодушны, как я. Моя вина, что не смогла разглядеть коварства окружающих меня людей.

– Я же любила его, – шептала мокрыми от слёз губами. – Не замечала ничего… А он…

– Всё, девочка, хватит, – уговаривал замолчать. – Не надо больше. Просто забудь. Разговор с ним я возьму на себя.

– Нет, – уцепилась в него руками. – Не надо, пожалуйста, – умоляя, смотрела ему в лицо.

– Как знаешь, – соглашаясь, выдохнул он. – Я бы устроил настоящую трёпку. Он знает, что ты в положении?

– Нет, – опустив глаза, покачала головой. – Я не успела.

– И не нужно. Будет только хуже. С этой минуты малыш только твой и мой, – серьёзным тоном произнёс он. – Я знаю своего сына, как никто другой. Узнав правду, он всё испортит. Не удивлюсь, если он станет настаивать на аборте. Так что сделай, как я тебя прошу.

Услышав его слова, мне стало страшно за жизнь ребёнка. Вдруг то, что говорит Тимофей Петрович, окажется правдой. Нет, я не могу позволить лишить жизни маленького ангелочка, чьё маленькое сердечко бьётся у меня внутри.

Кивнув, резко встала. Хотелось побыть одной, чтобы без посторонних глаз выплакать всю печаль, что лежала у меня на душе.

– Я пойду к себе, – наспех вытерла влажные щёки и направилась к выходу.

Отец Стаса не возражал, а просто дал мне уйти, видя моё подавленное состояние.

Перед глазами плыло от перенапряжения и морального истощения. Держась за стену, шла по коридору и молила Бога, чтобы не встретить ЕГО. Но, видимо, боги напрочь решили отвернуться от меня, так как через секунду мой путь перегородил именно тот, кого не хотелось видеть.

– Лихо ж ты обвела всех вокруг пальца, – сказал совсем негромко, а у меня от смысла его слов будто лопнули перепонки.

Что? Помотала головой, пытаясь прогнать оцепенение. Что он несёт? Неужели он настолько слеп?

– Стас, мне плохо, позволь я пойду к себе, а позже, если захочешь, мы с тобой поговорим, – не желала слушать его обвинения и весь бред, который он приготовил. Не сейчас, иначе просто тронусь рассудком.

– Нет, дрянь, здесь и сейчас, – приблизив лицо, искажённое яростью и злостью, прошипел сквозь зубы. – Стой и слушай!

– Прекрати, – пыталась отойти, но он с силой сжал моё плечо, не позволяя сдвинуться с места.

– Какая ж ты мерзкая тварь, – выплёвывал каждое слово. – Самой не противно прыгать из одной койки в другую? И каково это, после меня быть в постели со стариком? – жалил меня словами, заставляя ладонями закрыть уши.

– Что ты несёшь? – прокричала я, заливаясь слезами. Его слова больно ранили, резали меня по живому. Он словно проводил тупым ножом по незатянувшейся ране.

– Ну не ветром же надуло, – озлобленно рявкнул он, кивая на мой живот.

Стало ясно, как день, что Стелла успела разболтать. Агрессия Стаса была вызвана задетым самолюбием. Его пьянили злость и гордость, пострадавшая от того, что ему предпочли другого.

– Да, – отчаянно выкрикнула я. – Я беременна от твоего отца, и давай поставим на этом точку, – отшатнулась назад.

– Шлюха, – замахнулся, заставляя меня зажмуриться, ожидая удара.

Но, к счастью, его не последовало. Открыла глаза, хватая воздух ртом.

– Запомни одно, – тяжело дыша, припечатал рукой стену, – счастья тебе не видать. Ты пожалеешь, что переступила порог этого дома. Отныне ты будешь жить в аду, – развернулся и пошёл прочь.

Всхлипывая, открыла дверь в свою комнату и вошла внутрь. Всё походило на какой-то кошмар. Всё нереально. Так не должно быть. Чем я заслужила такое к себе отношение? Что сделала не так?

Захлопнув дверь, сползла по ней спиной на пол. Обхватив колени, уткнулась в них лицом, продолжая реветь.

Боль внутри разрывала на части. Хотелось кричать во весь голос диким воплем, лишь бы стало легче. Вскочив на ноги в истерическом порыве, бросилась к окну. Нет сил терпеть всё это. На меня словно что-то нашло, и я стала судорожно распахивать закрытые створки. Только когда порыв сильного ветра дунул мне в лицо, пробирая до костей, остановилась. Судорожно хватая ртом воздух, чувствовала, что разум стал светлеть.

– Что я творю? – спросила у самой себя, прикасаясь руками к животу.

Теперь я не одна и не могу быть эгоисткой. Должна думать о крохе, что живёт внутри меня. На шаг отошла от окна, качая головой. Моё малодушие губит не только меня, но и жизнь, которую я не имею права забирать. Я буду сильной, я справлюсь, говорила, словно убеждая саму себя. Дрожащими пальцами закрыла окошко и пошла в сторону кровати. На полпути замерла от ощущения чего-то горячего, стекающего по моим голым ногам. Опустила глаза вниз и зашлась в немом крике. По коже ног тонкими струйками растекалась кровь, капая на пол.