Текст книги "Сосед на Камри (СИ)"
Автор книги: Agna Werner
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
13 глава
Когда за Владом закрывается дверь, волнение возвращается. А, как известно, для меня главное спасение – труд. Сначала навожу порядок на кухне: перемываю и расставляю по полочкам посуду, стираю капли пролитого кофе с узкой столешницы, задвигаю барные стулья. Недавно купленные милые парные кружки с Микки и Минни Маусами радуют глаз и закрепляют наш статус парочки, что ли. Затем перемещаюсь в спальню, чтобы заправить кровать. Нисколько не удивляюсь, обнаружив влажное полотенце на полу. Я постепенно привыкаю к его способности делать легкий беспорядок из ничего. Иногда Влад ведет себя как маленький ребенок: взял какую-то вещь, прошел с ней два метра, поставил. На просьбу вернуть на место следует отговорка: потом уберу. Ладно уж, мне несложно самой наводить чистоту, ведь это то немногое, чем могу фактически отплатить. За размышлениями не замечаю, как уже надраиваю матовые пластиковые шторки в ванной комнате.
Спустя два часа метаний в неизвестности, набираю сама.
– Да, Крис.
Отчего-то совсем не нравится его безжизненный голос, тревога нарастает с большей силой.
– Я беспокоюсь.
– Все нормально, скоро приеду, – звучит непривычно сдержанный ответ. Словно это не мой парень, который всегда ласков.
– Влад, ты ничего не скрываешь? – чувствую себя мнительной дурой.
– Нет, милая, – он отключается.
– А… – а я бестолково смотрю на погасший экран.
Наверное, ему неудобно разговаривать, не буду мешать. С двойным рвением берусь за готовку – еще один способ отвлечься. Вспоминаю, что планировала плов и пирог с капустой, заранее закупив необходимые ингредиенты. Звонок Юрия Сергеевича сбил с толку. Постепенно кухня наполняется ароматом тушеной капусты, дрожжевое тесто поднимается и ждет своей очереди. В такие моменты с особой теплотой вспоминаю Феечку, привившую мне любовь к кулинарии. Я же понимаю, что не отличаюсь великим умом или сообразительностью, и вряд ли добьюсь карьерных высот или стану знаменитым экологом. В случае чего, будущего мужа завоюю едой. Даже смешно становится.
Неожиданно телефон оживает мелодией, которую я давно не слышала и сомневалась, что когда-нибудь услышу. Несколько секунд глупо пялюсь на имя, не до конца веря глазам. Вдруг, меня глючит. Но нет, это реальность.
– Да-а? – несмело отвечаю.
– Ну что, сестричка, добилась своего! А Влад тоже хорош, знал, что я против, вот и промолчал вчера! – брат выдает гневную тираду.
– Игорь, я… – догадываюсь, что адекватный диалог не получится, когда он обрывает, продолжая сливать негатив и злость. Вряд ли его интересует правда.
– Ну как тебе живется на всем готовом? – брызжет ядом брат. – Святая мать Тереза, небось, пылинки с тебя сдувает? Довольна? Этого хотела наша бедная Кристиночка?
– Откуда ты…
Он снова не слушает.
– Мама утром сообщила радостную весть о том, что ее дочурка пустилась во все тяжкие.
– Это ложь, – ком в горле нарастает, не позволяя произнести хоть что-то.
– В твою распущенность я тоже не верю. Ты всего лишь паразит, ищущий жертву, за счет которой будет существовать, – презрение вперемешку с отвращением льется из динамика. – В детстве отравляла мою жизнь, теперь переключилась на Влада. Ну ничего, он сообразительный, скоро раскусит тебя и прогонит. Слишком тупа и бесхитростна, чтоб долго продержаться. Я бы на твоем месте…
Сбрасываю звонок, не в силах слушать дальнейшие лживые обвинения, одновременно борясь с желанием выбросить телефон подальше. Будет жаль разбить его так бестолково. Я отгоняла тревогу полдня, а в итоге добил собственный брат. Подбородок трясется, глаза увлажняются, пока пытаюсь не расплакаться. Я на самом деле такая глупая и слабая? Хочу, как Мила, с легкостью давать отпор обидчикам, но я не она. Дрожащими пальцами прокручиваю список контактов в поисках нужного:
– Привет, деточка. Совесть заела, и вспомнила обо мне? – шутливый тон свидетельствует о хорошем настроении женщины.
– Ириночка Владимировна, – всхлипываю, жалость к себе окончательно поглощает разум.
– Ах! Кристиночка, ты дома? Какой номер квартиры? Я бегу!
– Пятьдесят девятая.
Феечка отключается. Вскоре раздается настойчивый стук в дверь. Открываю и сразу бросаюсь в ее объятия, разрываясь рыданиями.
– Влад обидел? Что он сделал?! Так, я забираю тебя! Совсем ребенка замучили.
– Нет, Игорь наговорил гадостей, – как в детстве жалуюсь на брата и мне ни капли не стыдно.
– Вот же засранец! Ну я ему устрою! – она без остановки гладит меня по спине и нашептывает ласковые слова: – Будет тебе, солнышко, не обращай внимания.
Присутствие родного человека успокаивают лучше любых лекарств. Вдоволь наплакавшись, постепенно затихаю.
– Чем пахнет? – Феечка подозрительно принюхивается.
– Ах ты ж блин! – до носа доходит запах горелого.
Тороплюсь на кухню, Ирина Владимировна следом. Быстро убираю сковородку с горячей конфорки. Окончательно падаю духом, больше ничего не хочу делать. Обреченно плюхаюсь на стул, только замечая, что на Феечке серое форменное платье и фартук. Она примчалась прямо в рабочем. Я ее сорвала, даже не подумав, что та может быть занята. Ну какая же я эгоистка!
– Чего готовила-то?
– По плану пирог с капустой. Вон тесто поднимается, – с кислой миной тыкаю в миску, накрытую крышкой. – Все потеряно.
– Эка беда! Тьфу! Сейчас что-нибудь придумаем, – деловито изучает содержимое холодильника. – Так-с, что у нас есть… зеленый лук. Ну вот, зря расстраивалась. Яйца сварим, и начинка для пирожков готова.
Феечка вихрем проносится, вычищая и замачивая сковородку.
– А мясо куда?
– В плов, – повторно вздыхаю.
– Вот и займись им. Где моя неунывающая малышка? Кристин, ты стойкая девочка, из-за Игоря так бы не сорвалась.
– Владу отец позвонил. Я услышала только часть разговора, но поняла, что он касался меня. Влад уехал, а я переживаю.
– Хм, – яйца уже варятся, и Ирина Владимировна поворачивается ко мне. – Николай Викторович тоже ушел сегодня с утра пораньше, хотя выходной.
– А мама?
– В салон укатила, тут без изменений.
– Кристина, скажи у вас правда все в порядке? – беспокойство не покидает ее.
– Честно, все хорошо. Он практически на руках меня носит.
– Все они поначалу ангелочки, а потом эти самые руки распускают, пьют. Будь осторожна, ну сколько ты этого мальчика знаешь? Несколько месяцев? Почуешь опасность, немедля беги ко мне. Понятно?
– Угу.
Я в курсе, почему она так переживает, поэтому помалкиваю. Однажды проговорилась вскользь. Если бы не один козел в молодости, может, ее жизнь сложилась иначе: замуж вышла, детей нарожала. Не было бы моей золотой Феечки рядом.
Мы быстро разбираемся со всем, и я отпускаю женщину, пока мама не вернулась и не заметила пропажи. Встреча с Феечкой немного поднимает боевой дух, даже хочется что-то фоном включить. Естественно, на помощь приходит БТС, остается выбрать лишь папку с ритмичной подборкой. Да, я еще та зануда, даже музыка рассортирована под разные ситуации. Про кухонные принадлежности и заикаться не стоит. Влад до сих пор подшучивает, после того как застукал мои сюсюканья со специями и разными баночками в магазине.
Сменив один противень с пирожками на второй, кружусь и пританцовываю под зажигательную песню «So what». В сковороде рис приобретает золотистый оттенок, отчего настроение вновь улучшается. Заканчиваю со стряпней, успев провонять насквозь смесью разнообразных запахов еды и пота. Легкая усталость гонит в душ скинуть накопившееся напряжение. Холодные струи чередуются с горячими и погружают в некоторый транс, разбиваясь о спину и скользя вниз. Я рассматриваю шрамы, как будто это что-то изменит: безобразные неровные линии где-то обрываются, где-то пересекаются. Глубокие рытвины навсегда останутся моим проклятием. Я настолько погружаюсь в себя, что не замечаю, как открывается дверь в ванную комнату. Грохот отодвигающейся пластиковой панели заставляет вздрогнуть:
– Влад, ты что…
Замолкаю, пребывая в шоке от увиденного: его неестественно бледное лицо лишено каких-либо эмоций. Он снимает футболку и забирается ко мне, оставаясь в шортах.
– Мамочки, да ты ледяной!
– Крис, мне так плохо. Обними меня, пожалуйста. Просто обними.
– Вставай скорее под душ! – разворачиваю нас и выкручиваю вентиля на максимально терпимую температуру.
Влад цепляется за меня и не отпускает, поэтому вода заливает обоих. Я не собиралась мыть голову, но… Да черт уже с ней. Он продолжает удерживать меня в подрагивающих руках. Чувствую бешеный стук сердца и задаю себе множество вопросов без ответа. Единственным верным решением кажется притянуть его к себе и поцеловать. Сначала Влад никак не реагирует, его губы плотно сомкнуты. Он будто не соображает, где находится. Когда же до него доходит, то парень сам неистово впивается в мой рот. Шорты намокают и неприятно соприкасаются с моей кожей, ужасно раздражает. Так дело не пойдет. Отстранюсь от Влада и пытаюсь снять их. Ткань прилипла и не слушается.
– Крис, не надо, – доносится мучительный стон. – Это неправильно.
Именно это и будет правильным. Наконец, откидываю мокрую тряпку и выпрямляюсь, оказываясь прижатой к обнаженной груди. С легкостью можно почувствовать и то, что топорщится ниже.
Мокрые губы скользят по моей шее и замирают возле ключицы, руки исследуют тело и задерживаются на ягодицах, чуть сжимая их. Дыхание перехватывает от близости Влада и возбуждения. Теперь я стараюсь удержаться и повисаю на его плечах. Никто из нас не решается на следующий шаг. Невыносимо жарко снаружи и внутри, но я буду терпеть ради него.
В итоге Влад выключает воду, обматывает полотенце вокруг бедер, а меня закутывает в махровый халат и уносит в спальню.
– Что случилось? – бесстыдно рассматриваю обнаженного парня, пока он вытирается и, к сожалению, натягивает домашние шорты. – Это из-за наших отцов?
– Нет, – он смотрит через большое зеркало. – Все оказалось куда банальнее: разошлись на почве бизнеса. Я не стал вдаваться в подробности.
– А твое состояние? – не получается подобрать подходящих слов.
– Чуть не столкнулся со встречкой при обгоне, – он дергано поворачивается, грустная улыбка будто что-то скрывает.
– А-а-ах! – ошарашено восклицаю, прижимая ладони к лицу.
– Полежи со мной?
– Угу, – натягиваю его белую майку и забираюсь под одеяло. Шутливо двигаю бровями и похлопываю по матрасу рядом в попытке разрядить обстановку.
В ответ раздается задорный смех, такой родной и любимый. Наверное, мы выглядим странно, но огромный парень, который был моей защитой, сейчас сам нуждается в поддержке и жмется ближе. Его голова лежит на моей груди.
– Влад, поговори со мной. Ты же сказал, что удалось избежать аварии, почему же тебе так плохо? – глажу по волосам.
– Я испугался, что с Камри что-то случится. А это все, что осталось от мамы, – вздыхает особенно тяжко. Его дыхание отпечатывается на моей коже.
– Как ты?
– Уже лучше. Спасибо, что позволила… Прости, я не должен был, но мне было так паршиво, что я хотел… В общем, мне нужна была ты, – сбивчиво оправдывается. – Крис, я так сильно люблю тебя. Пожалуйста, никогда не обманывай меня. Если что-то беспокоит или не устраивает, лучше расскажи сразу. Вместе попробуем решить проблему.
– О чем ты?
В голове всплывают сомнения относительно моей свободы. Не уверена, что подходящий момент, лучше промолчать.
– Ну мало ли. Просто не скрывай свои тревоги.
– Х-хорошо.
Несмотря на эмоциональные переживания, наши тела реагируют естественным образом на близкое нахождение. Влад действует на меня как печка, распаляя желание. Съезжаю с подушки, чтобы быть на одном уровне, и касаюсь пальцами его скул, рта, обвожу брови, мочку уха. Парень одобрительно опускает веки. Прохожусь ладонью по напряженному торсу и несмело оттягиваю резинку трусов.
– Кристин, не надо. Я слишком подавлен, чтобы твой первый раз сделать максимально безболезненным.
– Сначала возбудил, а после даешь заднюю. Ну уж нет!
– Я не шучу.
– Я тоже. Я хочу тебя, Влад.
Он садится и аккуратно, чтобы не зажать поврежденную ногу, перетягивает меня к себе на колени. Уверенным движением снимает майку. Я мгновенно смущаюсь под пристальным взглядом и с трудом сдерживаю порыв прикрыться. В темноте было гораздо проще. Будто смакуя, Влад исследует, трогает. Он неуловимо меняется, подобно хищнику поймавшему жертву. Жертву, которая ощущает промежностью сквозь ткань возбужденную плоть и радостно несется в раскрытую пасть. Нетерпеливо ерзаю, проявляя дурацкое неумение ждать.
– Не торопись, Крис, дай насладиться тобой. Долгое ожидание определенно стоило того.
Не могу отрицать, почтительное и трепетное отношение очень льстит. Влад подбирается к изнывающей, набухшей груди и сжимает ее, одновременно с тем посасывая кожу на шее. Низ живота сводит в предвкушении.
– Нет, я переоценил свою выдержку, – снова укладывает нас.
Горячие губы находят мои, заставляя раскрыться. Постанываю от удовольствия, которое приносят сумасшедшие, напористые поцелуи и вездесущий язык.
Нахальные руки бесстыдно раздвигают складочки и потирают клитор.
– Вла-а-ад, – всхлипываю, вонзаясь ногтями в широкую спину.
Парень сменяет тактику и погружает палец во влагалище, медленно двигает им, затем добавляет второй. Выгибаюсь навстречу.
– Давай, детка, – еле различаю хриплый голос через дымку удовольствия.
Он возвращает внимание к пульсирующей точке, чередуя легкие поглаживания с надавливаниями. Словно по команде, волна тепла и эйфории растекается по всему организму. Кажется, будто задыхаюсь, мне решительно не хватает воздуха, кожа пылает. Сквозь пелену плохо понимаю, что происходит вокруг: под ягодицами оказывается подушка, правая нога обнимает Влада, что-то шуршит. Первый же толчок возвращает в реальность. Ещё вчера, оценив его размер, я догадалась, что просто не будет, но чтоб настолько! Оба застываем, но эта передышка не облегчает мучений. Каждое следующее движение сильнее отдает нестерпимой болью, отчего в уголках глаз скапливаются слезы. Я пытаюсь их спрятать, но проигрываю бой. Одна за другой капли скатываются по вискам.
– Прости, Крис.
Я чувствую, что он еще сдерживается, чтобы не сорваться на быстрый темп, а я стараюсь не вздрагивать.
– Какая же ты тесная, я умру, – носом зарывается в беспорядочно разметавшиеся волосы. – Потерпи чуть-чуть.
Устремляю взор в белый потолок. Время словно остановилось. Не хочу ни думать, ни испытывать. Влад переплетает наши пальцы и, наконец, замирает. Если бы не адская боль, возможно, я бы почувствовала, как он кончает. Спустя минуту слезает с меня, избавляется от презерватива и выходит из комнаты. Неплохо бы посетить душ, но тело отказывается шевелиться. Возвращается он с теплым влажным полотенцем, которым промакивает между моих бедер. Бросив на пол ненужную тряпку, ложится рядом и обнимает.
– Прости, что твой первый раз получился такой. Не надо было доводить до конца, но я не смог остановиться.
– Я не питала иллюзий и не ждала феерическое шоу, – хотя надеялась на меньшую жесть.
Он грустно усмехается.
– Чего-то «вау» я намереваюсь получить в будущем, – откуда-то берутся силы шутить.
– Поверь, я не разочарую, – крепче прижимает к себе. В его тоне проскальзывает шутливое нахальство.
– Влад, что теперь будет?
– Когда у тебя все заживет, мы будем сношаться как кролики.
Кто бы сомневался.
– Да я про родителей!
– Черт, а я надеялся.
Легонько ударяю по его твердой груди.
– Все нормально будет, – вновь становится серьезным. – Я доходчиво объяснил дяде Коле нынешнее положение дел. Через несколько дней он переварит информацию, и встретишься с ним. Ты по-прежнему живешь со мной, в Англию не едешь и ждешь нового учебного года. Или хочешь вернуться домой?
– Пожалуй, нет, – тут же представляю перекошенное злобой лицо мамы, бесконечные упреки, нравоучения, дикие правила.
– Вот и славненько. Я бы тоже не хотел.
Под непрерывные поглаживания проваливаюсь в сон до поздней ночи. Просыпаюсь одна в темноте, на часах полдвенадцатого. Очень странный денек сегодня. Встаю с кровати, и сразу появляется тянущее ощущение внизу живота. Надеваю майку и медленно выползаю в коридор. Зачем мы набрали всю ту одежду, если прекрасно обхожусь его? С другой стороны, поначалу я совсем не была готова открывать много кожи, тем более со шрамами. Именно он вселил уверенность простым отношением и влюбленными взглядами.
На кухне горит свет, Влад сидит за компьютером в наушниках. Облокотившись о дверной косяк, наблюдаю за ним. Возникает идея подойти, но прозвучавшая шепотом фраза: «Как же так, мама» останавливает на середине пути. Влад смотрит домашние архивные записи, о чем свидетельствуют знакомые люди и слабое качество картинки на мониторе. Украдкой вытирает слезы с подбородка и щек. Лучше не мешать. Не многие согласны выставлять свои слабости на публику, показываться уязвимыми.
14 глава
Всю неделю Влад ходит какой-то задумчивый и хмурый. Я сама пребываю в легком раздрае и размышлениях. Беспокоит, как пройдет наша следующая близость. Пусть не будет неземного удовольствия, но и снова испытать подобное не хочется. Прочитала кучу историй на форумах: в основном девушки пишут, что второй раз не больно. Главные же переживания относительно ситуации с родителями. Когда Влад забрал меня, будто жила с пониманием, что это временно, не по-настоящему, и они обязательно найдут способ вернуть непутевую дочь. В итоге хороший мальчик спас принцессу, решил все проблемы. Неужели Мила права, и я перекочевала из-под одной опеки в другую? Понимаю ведь, что влюбляюсь, скоро просто не смогу ничего изменить, растворюсь в нем, срастусь, никогда не попробую самостоятельной жизни. Страшно.
Хлопок двери выводит из оцепенения:
– Кристин, что делаешь? – бодро доносится из коридора. Потом Влад чем-то шуршит на кухне.
– Да особо ничего, я в спальне! – чуть повышаю голос, чтобы услышал.
Поднимаюсь с дивана, на котором просидела почти час, и выхожу в коридор. Не ожидала, что он успеет переместиться, поэтому мы едва не сталкиваемся. В последний момент Влад ловит меня в свои объятия:
– Куда бежишь, торопыжка? – лицо радостно сияет. Ему так идет это, что по привычке зависаю и любуюсь им. – Может, пойдем погуляем? Жара немного спала.
– Давай, – облизываю пересохшие губы.
– Иди собирайся, – улыбается и невесомо целует.
Выбираю легкий сарафан и босоножки на танкетке, Влад неизменно – футболку, шорты и кеды. Глупо хихикаю над его неудачными попытками пригладить заметно отросшие и непослушные волосы. Перед выходом заглядываю на кухню и немею: на столе возвышается огромный букет из синих гортензий и нежно-розовых пионов. С восторгом трогаю каждый цветок, тугие бутоны приятно ложатся в ладонь. Теперь понятно, что это за звуки были. И ведь ничего не сказал, партизан.
– Спасибо-спасибо-спасибо! Они безумно красивые! – повисаю на шее Влада.
– Крис, задушишь, – смеется.
– Вряд ли, силенок не хватит.
Чувствую себя невозможно счастливой и жмусь к парню по пути в паркинг. Он лишь усердно скрывает довольную ухмылку. Становится легко на душе и кажется, что мы справимся с любыми трудностями. Всю дорогу Влад загадочно помалкивает, на вопросы отказывается отвечать, прямо как в прошлый раз. Ладно хоть про маньяка больше не шутит.
Когда заезжаем на стоянку парка развлечений, челюсть падает на пол. Сама бы ни в жизнь не додумалась. Сразу захотелось как в детстве: есть сладкую вату, кататься на колесе обозрения и любоваться городом с высоты, но у кое-кого совсем иные планы. Влад тащит на автодром, будто своих колес мало. Я скептически реагирую на идею, только он и слушать не хочет, усаживает в машинку. Сам потирает руки и запрыгивает в соседнюю. Ну ребенок ребенком!
– Готова?
– Нет, – поджилки трясутся. Помню, Игорь не жалел и врезался в меня, поэтому избегаю такие развлечения.
Осторожно катаюсь вдоль периметра, не стремясь в гущу событий. Даже десятилетние мальчишки резвее гоняют и гогочут. Влад не отстает от них, но контролирует ситуацию. Все же он замечает мое отсутствие и легонько выталкивает машинку в центр, мастерски управляя своей. Вот тут начинается катастрофа: остальные замечают новую жертву и набрасываются скопом, пока главный зачинщик остается в стороне. Наверное, девичьи вопли и визги слышны посетителям в радиусе километра. Наконец, пытка заканчивается, и я пулей вылетаю за предел автодрома. Влад довольный выходит следом:
– Ну как, понравилось?
– Шутишь?! Бр-р-р. В следующий раз ни за что не поведусь на твои красивые глазки. Теперь у меня стресс!
– Пойдем, – приобнимает за плечи. – Будем снимать стресс.
Тормозим возле палатки с угощением, дизайн которой напоминает воздушный зефир. Для меня Влад покупает огромный рожок с любимыми шариками лимонного и фисташкового мороженого, себе – стаканчик Гляссе. С удовольствием уплетаю сладость и жмурюсь на закатное солнце, дурашливо болтая свисающими со скамейки ногами. Легкий ветерок играет с пышными кронами деревьев, слышен щебет птиц. Внутри штиль и умиротворение.
– Как ты в жару пьешь кофе?
– Нормально. Там тоже добавлено мороженое, – он расслабленно откидывается на деревянную спинку. – И потом, если мне станет жарко, в машине всегда есть кондиционер, – легонько щелкает по носу и замирает. Позже звучит стон, который оказывается полной неожиданностью: – Можешь так его не облизывать?
– Можешь не видеть во всем сексуальный подтекст? – передразниваю.
Если поначалу я ничего такого не планировала, то теперь нарочито медленно прохожусь кончиком языка по светло-желтому подтаявшему и мягкому шарику, блаженно опускаю веки и довольно мычу. Когда распахиваю глаза, Влад в той же позе безотрывно наблюдает и тяжело сглатывает. Это тебе за машинки. Естественно, триумф не длится долго и заканчивается полным провалом: вафельный кончик намокает, и на юбку падает несколько бледно-зеленых капель.
– Блин-блин, – отдаю мороженое обалдевшему Владу и спешно достаю из сумки влажные салфетки. С моим везением и неуклюжестью без них нельзя выходить из дома. К сожалению, салфетки не помогают, лишь размазывая и увеличивая кляксу на ткани.
– Я испортила сарафан, – прискорбно отмечаю. Настроение тут же скатывается в тартарары.
– Не расстраивайся, пятно практически не видно, – Влад пытается утешить.
– Ну конечно, это же я. Было бы странно, если бы ничего не случилось.
– Не преувеличивай, – он не сдается. – Смотри, коленки целые, ты не упала и ничего не повредила.
– Потому что мы не пошли кататься на роликах или велосипеде, иначе гарантированно все было. Это ничего не значит.
– Так, – он выбрасывает в урну стаканчик с остатками рожка, поднимает меня и крепко обнимает. – Сейчас выбираешь аттракцион, и мы продолжаем развлекаться.
– Можно? – слезы подошли к опасной границе и намереваются хлынуть.
– Нужно!
– Пойдем на колесо обозрения? – поворачиваюсь в сторону огромной металлической конструкции.
– А нельзя что-нибудь другое? – нервно косится наверх.
– Очуметь! Владислав Юрьевич Керимов чего-то боится?!
– Угу. Представляешь, Крис, высоты, – с досадой кривит рот.
Такого поворота я не ожидала. Сдерживаю упрямо рвущийся наружу смех, чтобы не обидеть.
Влад с опаской залезает внутрь прозрачной кабинки вслед за мной и мертвой хваткой вцепляется в поручень. Видок у него, прямо скажем, не очень, поэтому забираю вспотевшую ладонь в свои руки. На высшей точке он зажмуривается:
– Когда это закончится?
– Еще столько же, – становится жалко парня.
– Ради тебя потерплю, – приоткрывает глаз и озирается. Я лишь сочувствующе вздыхаю.
Чем ближе земля, тем больше Влад приободряется. Конечности не полностью слушаются его, но желание вернуться на твердую поверхность пересиливает. За храбрость целую своего рыцаря:
– Вот почему не захотел по связанным простыням лезть меня спасать. Нашелся твой третий недостаток! Если можно так сказать.
– А первые два какие? – недоуменно останавливается как вкопанный.
– Беспорядок и фастфуд. Пожалуй, на сегодня хватит развлечений, поедем домой?
– Давай.
По пути перебираем варианты вечернего досуга, которые не вяжутся с тем, что вытворяет настойчивая мужская рука. Она скользит по бедру и красноречиво намекает на предпочтительный. Ощущаю мандраж и предвкушение. Пальчиками глажу его кисть, перехожу на царапание ногтями и поднимаюсь до локтя. Мурашки разбегаются по смуглой коже.
– Дразнить удумала.
– Угу, – довольно поджимаю губы. Действую смелее и сжимаю шею сзади, после чего запускаю руку в волосы на затылке.
– Ну вот, теперь я хочу не секса, а расслабляющего массажа.
– Упс.
– Думаю, можно совместить, – обольстительно и многообещающе скалится.
Мы почти добираемся до дома, когда звонит папа:
– Привет, дочь. Подойди в паркинг, нам надо поговорить.
Внутренности холодеют. А ведь Влад так и пророчил.
– Привет, – растерянно поворачиваюсь к парню и беззвучно произношу «папа». – Я не дома, вернусь минут через десять.
– Хорошо, подожду возле твоей машины.
Что это было? Игривое настроение как ветром сдувает, я сильно нервничаю:
– Влад, мне страшно.
– Все будет хорошо, – перехватывает мою кисть и целует. Простой жест приносит некоторое успокоение.
Заезжаем на подземную стоянку, и я без труда различаю фигуру отца возле своей красотули. Очень скучаю по ней. Влад паркуется и неустанно повторяет подбадривающие слова. Выбравшись из Камри, он стремительно меняется и, словно коршун, закрывает меня от гипотетической опасности. Касаюсь его напряженной спины, раздумывая, кто из нас реальный параноик. Странно переглянувшись с папой, он что-то понимает и выдает:
– Кристина, я пока в магазин схожу за Колой.
– Хорошо, – растерянно провожаю удаляющуюся фигуру.
Папа не начинает разговор, хотя инициатива встречи была его. Я же понятия не имею, что сказать.
– Прости меня.
– Э-э-э? – ясно, почему он молчал: собирался с силами.
– Я был не прав. Упустил момент, когда ты повзрослела, продолжая считать нашей маленькой девочкой, которую надо опекать.
– Пап, что у вас случилось с Керимовыми?
– Влад что-то рассказывал? – он нервничает.
– В общих чертах: типа бизнес не поделили, разругались вдрызг. Он же в тот день чуть в аварию не попал.
– Аварию?
– Да, поэтому больше из-за нее переживал.
– Мы с Юрой обсудили ситуацию и пришли к выводу, что глупо ненавидеть друг друга спустя столько лет. Тем более если дети встречаются.
– Ну вы даете.
– Я знаю, что мы не лучшие родители, постарайся не судить строго. Мама еще не остыла, ближайшие пару недель не стоит появляться дома. Как вариант: только в ее отсутствие. Ирина Владимировна тоскует.
Вот именно! Феечка, а не они. Н-да, душевные речи ему не особо даются, в отличие от рабочих. Вроде стало легче, но ощущается пустота и разочарование. Да я и раньше не питала иллюзий насчет любви родителей, но все же… В порыве отчаяния прижимаюсь к отцу:
– Я люблю тебя, – бормочу невнятно в рубашку.
– Я тоже, – неуклюже обнимает. – Не думай, что мы тебя бросили. Если что-то случится, сразу звони.
– Я пойду тогда, – отстраняюсь, пряча влажные глаза.
– Совсем забыл. Я же принес ключи от машины и ноутбук, – папа отключает сигнализацию. На заднем сидении узнаю чехол весь покрытый наклейками с анимэ и участниками БТС. – Забирай.
Пока я подтормаживаю, он вкладывает брелок в руку и отступает.
***
Вчера я вернулась домой после разговора в смешанных чувствах. Естественно, ни о каком втором разе и речи не было. Утром многое переосмыслила и поняла: да, мои родители такие и глупо ждать от них внезапной любви. Хорошо, что Влад другой. И пусть я буду эгоисткой, которая с помощью него перекрывает зияющую дыру в сердце.
После занятий по английскому заезжаю на стоянку за рулем своей рыжули. Как же мне ее не хватало. Прежде чем выйти на улицу, внимательно рассматриваю Камри, пытаясь понять, что с ней не так. Запоздало доходит: она грязная. Странно, что Влад до сих пор не помыл, на него это не похоже. Ведомая детским озорством, рисую на пыльной водительской двери сердце внушительного размера. Довольная возвращаюсь домой и застаю Влада за работой. Тихонько подхожу сзади и разминаю напряженные плечи.
– М-м-м, я слышал, как ты вошла. А можно как вчера?
Без промедления массирую затылок. Парень прикрывает веки и удовлетворенно постанывает, кисти соскальзывают с клавиатуры.
– Ладно, не буду мешать, – спустя время обнимаю его со спины.
Когда уже хочу отстраниться, он хватает за предплечья.
– Поздно, я тебя поймал, – голос Влада меняется с расслабленно-ленивого на глубокий бархатистый.
– Как же работа? – жалобно пищу, зажатая в тисках.
– Подождет. Указания раздал, совещание провел. Сейчас меня гораздо сильнее интересует одна легкомысленная девочка, решившая поиграть со взрослым мальчиком и не подумавшая о последствиях.
Не успеваю ахнуть, как оказываюсь закинутой на плечо. Как хищник тащит добычу в берлогу, Влад уносит меня в спальню и опускает на кровать.
– Попалась, Красная шапочка!
Смеюсь в ответ. Он что, мысли читает? Веселье пропадает, стоит ему раздеться. Подтянутое тело вызывает желание облапать и облизать его всего. Обтягивающие трусы с выпирающим бугром доходчиво обозначают намерения хозяина. Крепкие мужские руки без труда избавляют меня от длинных шорт и футболки.
– Крис, ты издеваешься?! – страдальчески выдает он, завидев полупрозрачные стринги и верх.
О да, я все утро придирчиво выбирала наряд, в котором намеревалась соблазнять своего парня. Очень уж понравилось, как контрастировала яркая фиолетовая ткань с молочным цветом кожи. Встаю на колени и пальчиком заманиваю его на кровать. Влад грозно щурит потемневшие глаза, ставшие изумрудными, будто предрекая скорую расплату за хулиганство. Поравнявшись со мной, расстегивает лиф и дразнит языком, проводя по кончику соска. С любопытством предвкушаю следующие действия.
– Ай! – вот и наказание. Он кусает розовую вершину.
– Маленькая проказница. Если бы знал, то ни за что не выпустил тебя в таком виде.
– Под свободной одеждой никто не видел.
Ложусь и сама стягиваю трусики. Конечно, при дневном свете я чувствую себя некомфортно, но голодный взгляд Влада, нависшего сверху, заглушает любые сомнения. Он целует сразу неистово и властно, губы расправляются с моими, не позволяя ни малейшей вольности. Нетерпеливые пальцы скользят от ключиц к груди, играют с затвердевшими горошинами, легкими касаниями очерчивают плоский живот и одновременно щекочут. Запускаю руку в его волосы, второй упираюсь в подушку, чтобы приподняться. Оставляю влажные поцелуи на выпирающем кадыке, за ухом, облизываю и посасываю мочку, вырывая одобрительное «о да, милая».
– Больше не могу терпеть, – перекатывается и освобождается от трусов.
Последние приготовления и круглая головка, облаченная в латекс, прижимается к набухшим от возбуждения складочкам. Сама того не желая, напрягаюсь и зажмуриваюсь от ожидания боли во время проникновения. Но ее нет, только ощущение заполненности. Влад входит уверенно до самого основания. Каждой клеточкой ощущаю его внутри. Мы тесно прижимаемся, отчего чувствительные соски трутся о его торс. Ритмичные фрикции доставляют постепенно нарастающее удовольствие.
