Текст книги "Can You Hold Me? (СИ)"
Автор книги: Адриан Скотт
Жанры:
Эротика и секс
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
I'm only human......
Комментарий к Глава девятая *Red – Fight Inside
Thriving Ivory – Flowers For A Ghost
========== Глава десятая ==========
Тишина была слишком напрягающей. Все собравшиеся за столом женщины молчали, попивая чай. Несколько минут назад Бриттани не выдержала этих дуэлей взглядов, предложив переместиться в гостиную и попить чаю. Все согласились, и вот прошли уже несколько минут молчания, от которых мозги вскипают буквально у всех. Но никто не начинает говорить. Эта тишина была словно бомба, готовая взорваться в любой момент. Да и о чем они могут говорить? Они во всех смыслах чужие друг другу люди, не учитывая того, что двое из них-прямые родственники друг другу.
Бриттани напряженно переводит взгляд то на Николь, то на женщину, которая представилась, как Одри. Спрашивать, кем именно она приходится, и не нужно было, слишком сильно похожи их лица. От самого джерарда Николь переняла только свой яркий и самое главное натуральный цвет волос. А кто вторая женщина? Вообще, она сказала, что она подруга, но что-то не сильно их взгляды дружеские. Да и сидят слишком близко друг к другу. Но это не ее дело, лезть туда она не могла.
Сама вторая женщина назвала себя Андреа. На вид ей было столько же, сколько и Одри, то есть, примерно тридцать пять лет. Она была светловолосой низенькой женщиной, но не лишенной красоты. Правильные черты лица, глубокий карий глаз ее странно пленил и располагал к себе. Ее голос тоже был приятным. Наверняка психолог, такие, как она, располагают к себе. Одним словом, приятный человек с виду и изнутри, но не лишенный своих собственных демонов.
Поэтому девушка не знала, чего вообще ждать от незнакомых ей людей. Безусловно, она и не надеялась встретиться с бывшей женой Джерарда, который сам сейчас занимает очень шаткое положение в жизни Бриттани. И уж точно не таким вот образом. От самой Николь она тем более не знала, чего ожидать, она вела себя странно. Хотя... учитывая то, что происходило раньше, ее поведение не было странным.
Она посмотрела на Одри всего раз, когда была на лестнице. Все остальное время она или помогала делать чай, опять же молча, а после только смотрела на свою кружку, вообще не смотря ни на кого, пока Одри пыталась поймать ее взгляд. Господи, она надеется, что сегодня ее пока не собираются ошеломлять чем-то ужасным, иначе она не выдержит. Все нервы и так на пределе абсолютно у всех. И они вот-вот лопнут.
Бриттани глубоко вдыхает. Нужно разорвать эту тишину, пока они окончательно не сошли с ума.
Скажите, Одри, а где вы родились? – вроде же нормальный вопрос? Не провокационный. Наверное. Пока не хотелось влезать в конфликт. Тем более, непонятно, что же вообще происходило между Одри и Николь.
Женщины вздрогнули от неожиданно озвученного вопроса, пока Николь никак не отреагировала на голос Бриттани. Ох... повезло, что Элизабет до сих пор нет здесь. Видимо, похмелье слишком тяжелое. Или до сих пор спит. Наверняка не одна. Она вообще не слушала ничего, просто пялясь в свою кружку с нетронутым чаем. Она давно уже думает о чем-то своем, что не касалось никого.
О, я на самом деле отсюда. Мне... просто пришлось уехать, и я очень жалела об этом все это время, – осторожно выдавливает Одри, предпринимая попытку снова поймать взгляд дочери.
Блядь, она знает, что виновата. Она знает, что не должна была просто исчезать. Господи, а на что она надеялась? Что спустя столько лет Николь обрадуется ей? Было слишком глупо надеяться на это. Она ведь даже ни разу не позвонила ей за эти двенадцать лет отсутствия. Вообще оборвала все контакты. Она спустя столько времени только решилась сделать то, что должна была сделать уже давно. Подать на Джерарда в суд. У нее было видео тех избиений все это время, оно сохранялось на жесткий диск ее компьютера, который она забрала, а после перезалила все видео в свой ноутбук. Она решилась только сейчас, когда ей просто позвонили из участка и попросили приехать для выяснения обстоятельств.
Андреа поддержала ее. Предложила поехать с ней, за что она была безмерно благодарна. Решение заглянуть своим страхам в глаза было спонтанным. Решение снова обосноваться здесь – тоже. Она только могла молиться, что это решение было верным. Но с каждой секундой, проведенной в когда-то собственном доме она убеждалась в обратном. Но отступать уже слишком поздно, заявление подано, дело будут рассматривать. Она винила себя во всем. И в том, что произошло здесь, в этом доме, ночью – тоже. Она могла пресечь это сразу, не простив его в первый раз, когда он поднял на нее руку.
Николь была ранена. Ее ребенок был ранен рукой Джерарда снова. Черт... от всего хотелось выть, она четко видит, что Николь нисколько не рада ее приезду, что все раны уже кровоточат, но она молчала, даже не смотря на нее. Ей было бы легче, если бы Николь хотя бы наорала на нее или что-то еще сделала, не показывала, что ей все равно. Это было намного больнее. Николь была именно тем человеком, которого стоить бояться, когда она молчит, а не когда она кричит на всех или бьет в конце концов. Ее безразличие пугало так же, как и ее эмоции, пугало больше смерти. Само ее безразличие – смерти подобно.
Оу... лично я из Далласа, – Бриттани стало немного легче, когда тишина была разорвана. Эта тишина была слишком «кричащая», тишина, которая может сказать все без слов.
Ковбои, лассо, ранчо... – Андреа пытается помочь, от ее голоса невольно становится легче, он приятный, расслабляющий. – Это романтично.
Согласна с вами, – Бриттани пытается поддержать такой разговор. Это лучше, чем молчать. – А... где вы учились? Кем работаете?
Я архитектор, – немного более оживленно отвечает Одри. Разговор помогает немного сбавить напряжение, которое уже действительно можно было резать ножом. -Андреа – судебный психолог и психотерапевт.
Судебный? – Бриттани невольно представляет, с чем же может иметь дело Андреа.
Может хватит устраивать этот цирк? – голос Николь прозвучал слишком неожиданно. – Давайте перестанем ломать комедию и перейдем к делу? – немного резко говорит девушка.
Женщины замолчали, пока ничего не говоря. Одри смотрела на Николь так внимательно, пока та спокойно снова опустила взгляд на стол. Одри не может узнать в ней хотя бы отголоски той маленькой Николь, которая была совсем иной: жизнерадостной, спокойной и веселой. От одного звука ее смеха хотелось засмеяться вместе с ней. Смех был слишком заразительным, слишком чистым. От того ребенка в ней не осталось и следа, который невозможно было разглядеть в ее глазах. Она – слишком рано повзрослевший ребенок, брошенный всеми и просто покалеченный во всех смыслах.
Мы... мы подали на Джерарда в суд, – Одри подчеркивает это "мы", пока Андреа тоже непривычно нервничает и кладет руку на колено Одри, сжимая его в немом жесте поддержки. – Я должна была сделать это уже давно, и в случившемся здесь прошлой ночью есть и моя вина.
–Тогда почему ты не сделала этого раньше? -рыжая не поднимает взгляда со стола, делая вид, что ее заинтересовало что-то на белоснежной скатерти, которой был застелен стол.
Я боялась, Николь, – немного резко отвечает Одри, сама того не желая. Серьезно? Нет, она не обвиняла Николь в чем-то. Она решается сказать еще одну правду, которую никто не знал. – У меня есть несколько видео этих избиений, и наверняка у Джерарда в его ноутбуке что-то найдется. Я... я знаю, что виновата, знаю. Что я должна была сделать тогда? Мне было всего двадцать....
Николь молчала, сжимая прозрачную кружку в руке сильнее, чем стоило. Ранки на руках тупо заныли, это немного отрезвило ее. Она хотела быть безразличной. Она уже давно все переварила в голове, и отпустила это. Думала, что отпустила. Она не хотела показывать свой не самый лучший характер, честно. Но все выходило само собой. Словно у "пульта управления" совсем другой человек. Действительно складывалось такое ощущение. Вся доброта, которую она пыталась хранить в себе, словно испарилась. Внутри все просто покрылось корочкой льда, было холодно... она чувствовала себя ебаным мертвецом. Нет никаких чувств. Нет вообще ничего. Кроме боли, от которой хотелось выть и оказаться в чьих-то объятьях, которые бы смогли заглушить ее.
И опять же, как и Бриттани, Одри родила ее в шестнадцать. Этот факт давил на нервы еще сильнее. Джерард был самым ебаным извращенцем, которого она видела. Она и не хочет даже знать, сколько у него еще есть "бастардов" от каких-то шестнадцатилетних-семнадцатилетних девиц, которые даже школу не закончили. Даже не хочет знать, что этот мудак, у которого рожа наверняка будет заживать несколько недель, еще было таких вот связей в его браке, что в первом, что во втором.
Я думаю, вы правильно сделали, – Бриттани поставила свою кружку на стол. Она сомневалась, любит ли она теперь. А любила ли она? Не придумала ли она себе все это? Она была наивной девочкой, когда оказалась беременной от богатого мужчины. – Я...подам заявление о нападении.– сказанное удивляет Николь, но она не показывает ничего. Словно она приклеила себе на лицо маску. Ни один мускул не дрогнул на ее лице.
Я... – Андреа хочет что-то сказать, но немного замолкает.
Она сильнее сжала колено Одри, иногда сканируя взглядом Николь, с которой она вообще не надеялась встретиться. Конечно, Андреа знала о Николь. Знала, как Одри сожалеет о содеянном так много лет назад. Ни один родитель не смог бы набраться смелости посмотреть в глаза своему ребенку, которого однажды просто бросил на произвол судьбы. Они испытывают страх, который испытывала Одри. Последняя буквально вся тряслась от нервов, когда они подъезжали в этому дому. А сейчас... Андреа уже могла предположить, как же выглядит внутренний мир каждого.
Бриттани слово разрушенный город, но он имеет надежду на восстановление, и расцвет. А Николь... ее внутренний мир уже давно был похож на обугленные руины, сожженные в огне ее собственных чувств и разума. Это слишком сложно отстроить, но надежда есть. Она последнее, что остается после того, как открыть Ящик Пандоры, который представляют собой ее чувства и душа. Она-сломанным, слишком рано познавший боль всей жизни ребенок, ее психика-как бомба массой в несколько тон. Слишком опасно потом почувствовать эту огромную взрывную волну и ее силу, если взрыв произойдет.
Сомневаться в ее характере не нужно. Наверняка, она много дралась, причем, не только на ринге,– о последнем она узнала случайно, наткнувшись на какие-то национальные соревнования по смешанным боевым искусствам,– а даже на почве обыкновенной провокации тупиц и хулиганов, которые есть в каждой школе. Но она была доброта, последняя пряталась слишком глубоко, и наверняка она показывает ее не многим. Анализ всех ее качеств был бы слишком долгим. Но увиденного достаточно, чтобы понять, что ей на само деле не плевать. При встрече со своими собственными демонами люди или закрываются и борются с ними глубоко внутри себя, либо сбегают, чтобы просто не видеть это. Николь все еще здесь. Она борется. Андреа уверена, что она хочет найти в себе силы на что-то. На это нужно время.
–Я думаю, нам нужно идти. Мы позвоним вам, как только все решиться.-быстро говорит Андреа.
Да. До свидания, – Британи встает, чтобы проводить их. – Буду ждать звонка. Я свяжусь со своим адвокатом.
Хорошо. Думаю, нужно будет встретиться позже и обсудить план действий. Тем более, у вас же еще есть дочь... ей нужно знать, – Одри покорно идет за Андреа, которая идет за Бриттани в прихожую.
Я скажу ей, не нужно беспокоиться, – женщина отпирает дверь.
До встречи, миссис Ноллан.
It's the moment of truth and the moment to lie
The moment to live and the moment to die
The moment to fight, the moment to fight, to fight, to fight, to fight....*
Прошло некоторое время, прежде чем Николь едва не бегом помчалась к себе. Там она чувствует себя в безопасности, если вообще так можно сказать о доме, который таил в себе опасность столько лет. Третий этаж, где располагалась ее комната, было единственным местом в доме, где не происходило ничего плохого. Запирает дверь, прислоняясь к ней спиной. Черт... когда она успела стать такой? Слишком безразличной. нет, она бы соврала, если бы сказала, что ей все равно.
Весь мир трещал по швам прямо на глазах, все происходит слишком быстро. Происходит то, чего она вообще надеялась не увидеть. Одри. Вернулась. Та, кто вообще просто выкинул ее из своей жизни оказалась здесь, прямо в этом доме. И привела еще какою-то левую женщину, которую она вообще впервые видит. Наверняка любой бы услышал, как скрипят ее зубы или как сильно, до острой боли, в груди билось ее сердце. Эта внутренняя борьба убивала лучше любого наркотика и прочей херни. Это была война.
Истина среди лжи. Истина, которая просто сжигает изнутри. Как огонь. Черт, да чему там гореть вообще?
Она глубоко дышит, пытаясь унять внутри что-то, что не давало даже вдохнуть, сразу же становилось больно в груди. Это давило. Этот груз, который она несла на себе все двенадцать лет и поделилась его тяжестью с Лиамом и Адамом, которые уже целый день пытались до нее дозвониться. Это трогало, но она не могла пока быть среди людей. Она просто не готова, нужно немного подождать, пока песчаная буря внутри нее уляжется и она сможет спокойно вдохнуть полной грудью, надеясь не испытывать острой боли в ребрах.
Falling in the black
Slipping through the cracks
Falling to the depths....
Это было словно бездна. Ей не было конце, когда Николь достигнет дна, ее просто уже не будет в этом мире. Она будет уничтожена окончательно. Каждая трещина– воспоминание, причиняющее боль. Каждая трещина– как острие ножа, пронзало насквозь. Было больно. Вся эта бездна– сплошная боль. В ней слишком много трещин, из-за которых ее стены, удерживающие Николь в здравом уме просто развалятся.
Девушка садится на пол, опираясь спиной о дверь, и запускает пальцы в волосы, с силой сжимая их у корней. нужно прийти в себя. Она резко двинула головой назад, затылком ударившись о дверь.
If I ever go back? Who will rescue me from this abyss?
Комментарий к Глава десятая *30 Seconds To Mars – This Is War
Skillet – Fall Inside The Black
========== Глава одиннадцатая ==========
Ты открывал ночь
Всё что могли позволить
Маски срывал прочь
Душу держал в неволе...*
Интересно, все люди имеют привычку думать вместо того, чтобы отсыпаться и потом топать на работу, перед этим заправившись литром кофе? Почему-то все самые умные и нужные мысли приходят ночью? Почему всегда припрет думать именно ночью? Когда нужно спать и набираться сил? Николь сама не понимала этого. Уже одиннадцать вечера, а она до сих пор не спит, хотя она всегда ложиться спать ровно в десять. Само очарование ночной поры действовало успокаивающе. Поэтому сейчас она была спокойна, внутри колотило все меньше и меньше, сердце бьется ровно, ритмично и не сильно. Больше нет никакой боли.
Девушка со вздохом встает с кровати, стягивая толстовку, чтобы остаться в одной футболке и джинсах. Было непривычно жарковато, как для ночи тридцатого августа. Николь бросает взгляд на соседнее окно, прикусывая губу. Черт, она совсем забыла о том, что хотела поговорить с Вейверли, которая беспокоилась. Ну, Николь хочет так думать.
Рыжая подходит к окну, облокачиваясь на него локтями. Стоит ли поговорить сейчас? Вейверли не спала, в спальне горел слабый свет от ночника. Она обиделась на нее? Николь надеется, что нет, потерять даже такую вот необычную дружбу она не хотела. Когда еще она почувствует, что это "ее" человек? В котором ты уверен, даже толком не зная его? Рыжая никогда такого не чувствовала. Такое же было с Адамом и Лиамом, только сильнее и... запутаннее. Она сама не понимала, что это за чувство.
–Хэй, Вейверли.– все же говорит девушка, привлекая внимания к себе.
Эрп вздрагивает от того, насколько внезапно прозвучал голос Николь. Достаточно громко, чтобы она услышала. Девушка откладывает книгу, которой пыталась отвлечься от ненужных плохих мыслей о том, что же могло произойти, что Николь выглядела как смерть, когда услышала тот звук мотора? Черт, почему все так? Почему с этой девушкой у нее возникает все больше и больше вопросов, и хочется узнавать все больше и больше?
–Хэй. Я думала, ты спишь.– девушка выглянула в окно.-Все в порядке?
–Я обещала рассказать. Если ты не против.– Николь полностью открывает окно. Сейчас она точно уверена в своей адекватности и точно уверена, что не причинит девушке вреда, и полностью держит себя в руках.
–Как тебе угодно. Только давай через дверь, хотя бы.– Эрп отходит от окна, но скорее шестым чувством ощущает, что взгляд Николь приобрел выражение "Ты серьезно, женщина? Окно, только окно!" и закатывает глаза.
–Не закатывай глаза, тебе не идет, малышка.-ну вот что за человек? Дразнится, так бессовестно и нагло! Но Вейверли это почему-то не злило, скорее наоборот, забавляло. Даже нравилось в некоторой степени. Вообще, слишком много в последнее время ей нравится в Николь.
–Не зашибись там.-бурчит девушка.-А то приспособилась уже.
Николь ответила только мимолетной ухмылкой. Чтобы не происходило между ними, ей это нравится. Девушка уже привычно залазит на подоконнике, после на карниз. Легко отталкивается ногами, перепрыгивая этот небольшой промежуток между домами, и цепляется за подоконник окна девушки, которая отошла подальше, ведь она уже поняла, что Николь крайне редко принимает чью-либо помощь. Поэтому она не рисковала испортить отношения с Николь. Рыжая уже была внутри комнаты, бросив взгляд на свое окно. Хорошо, что сейчас у нее все спали. Объяснять происходящее она не станет, не смотря на все последние события.
–Я думала, ты спишь.– говорит рыжая, бросая взгляд на кота, который вальяжно расположился на середине двухместной кровати Вейверли. Такой мохнатый рыжий кот, который только бросил на Николь ленивый взгляд и снова принялся за свое, то есть, спать.
–Я читала.– качает девушка головой, приглашая Николь присесть за стол, пока сама девушка взяла свою книгу и поставила ее на место в книжном гарнитуре, который стоял у стены.
–Почему? Сейчас же довольно таки поздно. -Николь присаживается под окном на мягкий ворсистый ковер, сложив ноги по-турецки.
–Я не могу заснуть, когда волнуюсь.-Эрп качает головой.
–Почему ты волновалась?– рыжая с интересом смотрит на девушку, не сдержав легкую ухмылку.– Все хорошие малышки уже давно должны спать.
Вейверли снова закатывает глаза. Черт, слишком очаровательно. Николь щурится, ожидая, как же ответит Вейверли. Когда привычное "Иди ты"оказывается ответом, она не может сдержать вздоха облегчения. Это то, что было нужно. Что-то привычное, не выбивающее из колеи. Все, что нужно, чтобы прийти в норму полностью и уже с "холодной" головой спокойно выполнить свое обещание. Почему-то ей казалось, что Вейверли поймет ее. Просто... поймет, может, сможет сказать что-то поддерживающее.
Она другая, не такая, как все местные подростки, которые думали только о вечеринках и о сексе. Она занималась своим любимым делом, не ходила на тусовки, наверняка просто терпеть не могла их. Как и и сама Николь. Как люди могут быть такими похожими, но одновременно такими разными? Совсем другими.
Хот немного "стекает" по стене, удобнее располагаясь на мягком ковре, пока Вейверли присаживается рядом, оставив включенным небольшой ночник на стене.
–То есть, ты плохая девочка, если до сих пор не в кроватке?-от вопроса Вейверли Николь слабо усмехнулась и легонько щелкнула девушку по носу. Она сама удивилась такой вольности со своей стороны, ведь раньше она редко касалась кого-то, даже своих друзей.
–Люди не бывают хорошими или плохими. Такими их делают их поступки.-глубокомысленно изрекла девушка, вызывая легкую улыбку на устах Вейверли.
–Думаю, ты права.-Эрп легонько подтолкнула девушку в плечо. Едва касаясь, ведь она заметила повязку под футболкой девушки.-И на счет несчастного тоже. Так, где ты уже успела получить? Только не говори, что...
–Это Джерард. Как всегда надрался в дерьмо и возомнил себя самим Богом.-хмыкнула девушка спокойно, смотря в потолок.
–Я впервые видела его пьяным. Ну, на моей памяти.
–Это по твоей. Поверь, это не первый раз.– рыжая качает головой. Вейверли смотрит на ее профиль, пытаясь пока понять, что же сильнее, странная злость или желание пожалеть?
–Даже боюсь тогда узнать, что же он вытворяет в таком состоянии. Папа и мама не очень хорошо к нему относятся. Теперь я понимаю, почему.– Вейверли бродит взглядом по бледной коже, иногда опуская взгляд на шею девушки, на тыльной стороне которой можно было разглядеть черные узоры.
–Лучше не знать. Но факт один– Британи– моя мачеха. Моя родная мать уехала сразу же после того, как он вообще едва не забил ее до смерти. Сегодня она приезжала со своей подругой. Я случайно сказала об этом, это услышала Бриттани. Джерард как всегда слетел с катушек. Результат сама видишь. Моя мать подала на него в суд спустя двенадцать лет. Оказывается, у нее были видео избиений все это время. Первое заседание суда будет послезавтра. Вот и все.– Хот сложила руки на груди, надеясь, что Эрп не станет ее жалеть. Все ее спокойствие тогда полетит в Тартары, как и это хрупкое внутреннее равновесие.
–Я совру, если скажу, что понимаю. твои чувства.– честно говорит Вейверли, заставляя обратить внимание на себя.– Но, думаю, что все что происходит сейчас должно было случиться рано или поздно. Ты теряешь одно, но обретаешь другое.
–Сегодня просто день философии.-Николь усмехнулась, посмотрев на кота, который лениво сползает с кровати, наконец проявляя интерес к гостье. Эта огромная кошатина с, казалось бы, неуместной в его случае с грацией, потягивается всем телом, а после лениво, очень даже величаво подходит к ней, обнюхивая.
–Почему ты прячешься? Ты же знаешь, что здесь это не нужно.-Эрп тоже смотрит на кота, который видимо, собираясь снова ложиться спать, заползает своим большим мохнатым телом на колени Николь, при этом так мурлыча так громко, что любой трактор позавидует.
–По-другому нельзя. Маска-самая лучшая защита.-Николь спокойно начинает гладить примостившегося кота по голове, слыша успокаивающее мурлыкание. Она любила котов, только жаль, что нельзя было заводить их в комнате. Поэтому приходилось довольствоваться только теми животными, которых заводили для того, чтобы в ангарах охранять запасы от мышей. Их тискали все, кому не лень, но коты были более, чем довольны.-Тем более, меня настоящую меня никто долго не может выдержать.
–Что, если я скажу, что хочу узнать тебя? Настоящую?– Вейверли говорит правду. Николь была ей интересна. Только непонятно, в каком плане. Но узнать ее настоящую, не скрывающуюся за этими усмешками– было ее желанием.
–О, ты сразу же вытолкнешь меня из окна.-Николь весело усмехнулась, сверкнув очаровательной ямочкой на щеке.– Уверена, ты не вытерпишь меня долго. Но... ты сама подписала себе приговор.– Хот цокнула языком, чуть повернув голову к стене, чтобы не было видно ее небольшую ухмылку.-Не жалуйся после Вайноне, я еще жить хочу.
Черт, почему стало так легко? Как-будто она услышала то, что хотела услышать долгое время? Но Николь нравилось это чувство. Нравилось то, что именно Вейверли, такая случайная, казалось, знакомая, вызывала в ней это чувство. Нравилась эта девушка. Нравились ее глаза, ее волосы, ее увлечение и ее характер– покладистый, но она знала себе цену. Нравилось абсолютно все.
–О, ты ей нравишься. Она не убьет тебя. Ну, может немного отделает.– девушка немного осеклась, сказав последнее.
Она видела некоторые соревнования по смешанным единоборствам, на некоторых попадала на бои Николь в этой шестиугольной клетке, да еще и Чемп ей все уши прожужжал по этим соревнованиям, которые он просто обожал, не смотря на его увлечение регби. И теперь серьезно? драчунья-любительница против профессионального бойца, который дрался двенадцать лет? Пф... у Вайноны не было шансов, учитывая то, что в той самой клетке Николь становилась буквально другим человеком.
И, стоп. Она что, заигрывает?
–Ну, тогда ладно.– Николь сделала вид, будто это ее успокоило, но ей действительно стало спокойнее, когда она видит широкую улыбку Вейверли, которая общалась с ней так просто. И ей показалось, или на последних своих словах она кокетливо опустила взгляд? Скорее всего показалось.
–Ты и Зейну понравилась.– Вейверли усмехнулась, немного почесав ленивого кота за ушком, и оперевшись щекой на чужое плечо.
–Да что это такое, все на меня западают.– снова эта ухмылка. Искренняя. Как и смешинки в глубине карих глаз. Ей не стало как-то не комфортно, когда кто-то вторгся в ее личное пространство. Может, дело в человеке, который его нарушает? Скорее всего. Если бы это был кто-то другой, Николь бы стала снова тем ежом, к которому хотят прикоснуться, но его иголки не дают.
–Ты еще и скромняга, золото просто.-Вейверли поддерживает эту игру, смеясь.
–Малышка, те...– Вайнона резко подавилась воздухом, оказавшись в комнате сестры как всегда без стука.-Хэй, Супергерл, ты что, через окно залетела?
–Да.-серьезно отвечают обе девушки.
–Ты что-то хотела?– Вейверли улыбнулась.
–Эм... вот блядь! А, вот, ты собираешься вообще спать? Ладно я, хер знает где шляюсь, но ты? Малышка же давно должна спать вместе с Зейном.– Вайнона дразнит сестру, весело улыбаясь.
–Да идите вы обе!-бурчит девушка, вставая с пола и потягиваясь. Сейчас уже полдвенадцатого ночи. Время пролетело слишком быстро.
–Ладно. Я спать, малышка. Не шалите тут.– подмигнув, девушка быстро удалилась. Вейверли закатила глаза. все как всегда.
-Ага, спокойной ночи.-Вейверли зевнула.
–О. Думаю, мне лучше пойти к себе. Ты уже зеваешь.-Николь поднимает с колен кота, переложив его на кровать девушки, вставая с пола. Действительно было достаточно поздно.
–Что... ты собираешься делать дальше?– напряженно подала голос Вейверли, надеясь, что этим не разрушит эту хрупкую атмосферу уюта, которую она чувствовала с немногими людьми. Только с отцом или сестрой.
–А что тут я могу сделать? От меня требуется только дать показания в суде. ну и вытерпеть их. остальное зависит не от меня, а от адвоката. Бриттани еще собирается разводиться. Я просто не знаю, какой исход хуже или лучше. Я уже столько всего нафантазировала на счет этого, что вообще не хочу об этому думать– одна мысль хуже другой. Просто не могу больше, будь что будет, будем импровизировать.-Николь качает головой. Хорошо, что она умолчала о том, что Джерард до того, как избить Одри до полусмерти. Это нужно сказать позже. Еще рано для таких подробностей. но она доверяет Вейверли. Шокировать ее и напугать– последнее, что она хотела бы сделать ей.
–Просто... ты же знаешь, что если нужна помощь, то можешь прийти, ну, перепрыгнуть сюда? Но лучше все же лучше прийти. Через дверь, как все нормальные люди.-Вейверли приобняла себя руками, смотря на девушку, которая склонила голову на бок, мягко взглянув на девушку.
–Тогда у меня те же слова для тебя. Спокойной ночи.– Николь ловко перепрыгивает назад, но после обернулась, ухмыльнувшись.-Я разбужу тебя в шесть утра, малышка!– и добавив самый натуральный злодейский смех, ухмыльнулась.
–Ой все. Иди спи, ребенок!
-Она ненавидит меня.-Одри уже, наверное, сотый круг на резала по комнате. Черт, эта затея действительно уже не казалась такой хорошей. Но отступать уже действительно некуда. Уже давно пора спать, а она все еще ходила ко комнате как заведенная. Она действительно нервничала.
–Она не ненавидит тебя, Одри.-Андреа встала, уже не надеясь, что девушка сама успокоится. Она мягко остановила женщину, взяв ее за руки.
–Нет, ненавидит. Я знаю, что виновата сама в этом.-Одри качает головой.
–Ты знаешь, что ни в чем не виновата. Ты сама это понимаешь, я знаю.-Андреа успокаивающе поглаживала смуглую кожу на ладонях.– ей нужно время. Из того, что я тебе рассказала, ты должна была понять это, дорогая. Когда человек встречает того, кто его бросил когда-то, он или уже простил его, или нет. Она где-то между этими двумя стадиями. Ей нужно время, чтобы решить, что же она чувствует. Но давить на нее– все равно, что наступить на мину.
–Я боюсь, Энди.– хрипло пробормотала девушка, чувствуя, как успокаивающее тепло исходит от чужих ладоней и невольно успокаивает ее. Ее тепло успокаивает.– Я боюсь, что она вообще не позволит мне исправиться.
–Бояться– это естественно. Исправляться– тоже, она все равно любит тебя где-то глубоко внутри себя. Хочет простить. Выбор за ней. Не дави на нее. Ей нужно время привыкнуть к тебе. Но... у нее доброе сердце. Как и у тебя. наверняка она понимает тебя, Николь ведь уже взрослая девочка.
–Ты права. как всегда.– Одри вздыхает, действительно успокоившись от ее тепла и голоса.
–Я рада, что ты это наконец признала. Андреа усмехнулась, чувствуя, как Одри перестает подрагивать. По крайней мере, не так сильно, как раньше. Она встала на носочки, легонько чмокнув ее в щеку, а после потянув к постели.
–Ладно. Просто... спасибо тебе. Без тебя я бы наверняка уже выпила бы бутылек успокоительного.
–Всегда пожалуйста, дорогая. А теперь спать.
Комментарий к Глава одиннадцатая Всех с прошедшим первым сентября! Надеюсь, этот учебный год принесет всем много хорошего ;)
========== Глава двенадцатая ==========
My eyes are open wide
And by the way, I made it
Through the day
I watched the world outside
By the way, I'm leaving out
Today...*
Сара Маклахлан негромко мурлыкала какую-то песню о любви, когда Николь зашла в первое попавшееся заведение под названием "Миротворец". Все взоры, обращенные на нее были любопытны, отнюдь не недоброжелательны. Николь не сомневалась, что сейчас все обсуждают только одно– суд над Джерардом Нолланом, заседание которого закончилось полчаса назад. Она все еще была одета в этот идиотский костюм, состоящий из классических узких брюк, рубашки и жилета. Она выглядела в таком наряде как клоун, по ее мнению, но официальные порядки заставили ее надеть это.
Она садится за единственны свободный столик подальше от людей. Она слишком устала, чтобы делать хоть что-то. Это заседание началось в девять утра, но закончилось только полчаса назад, когда часы пробили восемь вечера. Она попросила Бриттани саму поехать домой, а сама решила прогуляться. Тем более, в машине с ними ехали Андреа и Одри, что тоже было стимулом к ее прогулке до дома пешком. Вообще не хотелось ни с кем разговаривать.
Поэтому когда пришел официант, чтобы принять заказ– молодой парнишка, больше похожий на ребенка с этой короткой щетиной, которая нисколько не делала его брутальнее, она кратко спросила:
–Есть что покрепче?– она обратила на парня свой взгляд. Он несколько замялся.
