Текст книги "Швейцар (СИ)"

Автор книги: _sabadash

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== first step ==========

«..Что же пользы неволишь уничтожить следы?..»

И. Бродский

Молча наблюдаю за её плавной походкой, мысленно восторгаясь. Она так красива. Когда девушка подходит ближе, то я уже открываю большую стеклянную дверь и натягиваю одну из своих самых любезных улыбок. Я разучился улыбаться искренне. Брюнетка среднего роста заходит внутрь здания, и я закрываю обратно дверь. Чувствую себя таким придурком в этой дурацкой форме. Такая, как она, никогда не посмотрит на меня, а всё потому, что я только швейцар.

Быть швейцаром в одном из крупнейших отелей Манчестера не так уж и плохо, но в отличие от просто посудомойщика меня каждый день могут видеть старые знакомые. В их глазах я бездарь, но мне плевать. Возможно, я выгляжу нелепо в этом костюме с дурацкой улыбкой на лице, но меня не волнует это (ложь). Я сам виноват в этом. Мы сами, или почти сами, выбираем своё будущее, никто не делает это за нас.

***

«И даже твоя любовь не спасёт меня. Искренне, Л», – я коряво дописываю, ставя своё первое имя, явно торопясь. Никто не должен узнать о моих пристрастиях, поэтому я быстро сворачиваю ещё недавно гладкую белую бумагу. Несмотря на спешку стараюсь свернуть бумагу как можно аккуратнее, потому что иначе никак; и дело не в том, что я боюсь показаться неряшливым, дело во мне самом. Убираю чёрную ручку во внутренний карман пиджака, а бумажку прячу в ладони, выходя из маленького подсобного помещения не лучшей освещённости.

Я прохожу по узкому коридору и тут же попадаю в дорогой холл отеля, натыкаясь на своего ч.ёртового босса. Зная вероятность моей удачи, которая слишком мала, неприятности всегда идут ко мне навстречу. Сейчас же эту неприятность зовут мистер Макклан. Этот чёртов седой старик всем своим видом только и делает, что показывает насколько ненавидит меня. Ладно, признаюсь, внешне он далеко не старик и далеко не седой, но какая разница? Он стар внутри. Вся его душа, если, конечно, такая у него имеется, пропитана правильностью и, как по мне, преклонным возрастом.

– Мистер Томлинсон? – он улыбается, и его практически чёрные глаза прожигают во мне дыру. Иногда эти глаза напоминают глаза моей любви, такие же тёмные и дьявольские. Когда эта с.раная улыбка сойдёт с его лица? Когда я сброшусь с крыши этого же отеля? Точно нет, она станет только ярче и шире. Значит, это случится, когда я в своей жизни добьюсь хоть чего-нибудь, то есть никогда. – Могу ли я узнать, почему Вы не на своём рабочем месте? – он начинает. – С трёх часов дня до восьми вечера Вы в обязательном порядке должны стоять у входа, мистер Томлинсон. Сейчас ровно три часа и две минуты, так почему Вы не на месте? – шёл он к чёрту. И это я считаю себя пунктуальным? В своих мечтах я желаю похоронить его заживо, а пока только молча прохожу к своему рабочему месту. Возможно, он не плохой человек, но явно не по отношению ко мне.

Я стою у входа отеля с любезной улыбкой ровно около двух минут, пока «старпёр» не скрывается из вида, а я не бегу к лестнице, которой практически никто не пользуется.

У меня есть ровно несколько минут, чтобы остаться незамеченным за своим грешком.

Но все мы грешники.

========== second step ==========

Ты была единственной на моём пути.

Calvin Harris – My Way

«Ты была просто обворожительна сегодня, моя дорогая любовь. Но меня расстраивает небольшая деталь, милая. Знаешь какая? Твоя улыбка. Она перестала быть такой искренней, как раньше. Что случилось, любовь? Можешь ли ты довериться мне, Дамия? Я думаю об этом постоянно, но у меня не получается размышлять об этом очень долго, потому что твой образ у меня в голове перебивает все мысли. Он не хочет уходить.

Я люблю твои глаза, чертовски люблю. Я готов вечно смотреть в этот грозовой омут в поисках молний. Даже когда в них идёт дождь, они прекрасны. Твои глаза целое произведение искусства.

Я люблю твои сладкие губы и, Дамия, знала бы ты, сколько раз я хотел хоть прикоснуться к ним. Но ты бы не позволила это сделать незнакомцу, верно?

Я люблю тебя всю с изъянами и без. Для меня ты поистине прекрасна. Я люблю видеть, как по утрам ты, сонная, спускаешься вниз за утренней почтой. Как ты мило хмуришься, рассматривая адресатов. Я готов отдать всё, чтобы только наблюдать за тобой ежедневно.

Думаешь, я знаю тебя настолько хорошо? Но я не маньяк, Дами. Я только твой верный слуга. Ты – мой свет во мраке. Ты – мой Господь, моя религия.

Искренне, Л».

***

– Уильям? – Томас, парень за ресепшином, окликает меня, и я поворачиваюсь к нему лицом. Он высокого роста и худощавого телосложения. Бледная кожа и светло-русые волосы с серыми глазами делают из него красавца, также он один из моих друзей, если такие вообще есть. Уолш всего на пару лет старше меня, но понимает прекрасно. Мы не очень близки, но Том всегда открыт для более искреннего и открытого общения. Все проблемы опять во мне.

– Да? – спрашиваю, словно совсем не знаю, что он мне сейчас скажет. Я мгновенно оказываюсь возле мраморной стойки, за которой сероглазый стоит стуками. Рассматриваю его красный, практически такой же как у меня, костюм с чёрными вставками, переходя взглядом на часы позади него.

– Ты опять за своё, Уильям? – он хмурится, и я чувствую себя немного виноватым. Он единственный, кто способен вызвать во мне чувство вины. – Это не может продолжаться вечно, Лу, – он произносит моё первое имя, и я вздрагиваю. Гневно смотрю на него, как бы взглядом напоминая, чтобы он не называл меня так. Он не имеет никакого права, как и все остальные. Парень только вздыхает, а уже через секунду ждёт каких-либо действий от меня.

– Что в этом такого? – я, наконец, отвечаю.

– Если кто-то узнает и меня начнут допрашивать, то я не буду снова прикрывать твой зад. Я сдам тебя с потрохами, Уильям, – он устанавливает со мной зрительный контакт, словно проверяя, случаю ли я его, но я только смотрю по сторонам, сканируя холл отеля в поиске знакомого лица несколько раз. – Тебя могут и посадить за это.

– Но ведь пока не посадили, – ухмыляюсь, представляя себя не в этой красной форме отеля, а в каких-нибудь синих или полосатых забавных штанах и майке, где будут видны мои татуировки. Моя будущая форма будет зависеть от тюрьмы, или, например, я могу обойтись общественными работами и штрафом, но сомневаюсь. – Поэтому наслаждайся, пока я ещё здесь. И я тоже буду наслаждаться, Томас, – кидаю последний взгляд другу, когда замечаю нашего «старпёра», которых пока не заметил меня. – Мне пора работать, Томми.

– Пока, говнюк Томмо, – он шепчет, и я пытаюсь улыбнуться, но у меня не получается. Я быстро направляюсь к своей излюбленной стеклянной двери, пока никто не заметил моего отсутствия.

Всё же, если бы не Уолш, я бы уже давно не работал здесь. Он постоянно выгораживает меня, но даже ему это надоело. Ведь он прав, что меня могут посадить. В моей биографии только этого и не хватало.

Я встречаю на улице очередного постоянного постояльца нашего отеля, открывая ему дверь. Настолько ненавижу эти мерзкие лица, что готов сбежать прямо сейчас, но меня держит здесь кое-кто. Моя Дамия держит меня здесь.

Комментарий к second step

Ну, я снова здесь. Томми и Томмо, да что вы знаете о фантазии? Ладно, на самом деле это получилось случайно, когда я назвала Томаса Томми.

Хорошего утра/дня/вечера.х

Т.

========== third step ==========

Я смотрю на свои дешёвые наручные часы, проверяя сколько времени. Моя любовь уже опаздывает на два часа. Бывало, что она задерживалась на десять или пятнадцать минут об обычного времени, в которое возвращается, но прошло уже два часа. Возможно, это совсем немного, но я чувствую странное ощущение внутри себя. Я… волнуюсь? Мне бы очень хотелось сказать, что это невозможно, но это чистейшая правда. С ней ведь не могло ничего случится? Скоро начнёт темнеть, поэтому если она не вернётся в ближайшее время, то я начну переживать сильнее.

Кажется, наш «старпёр» Фрэнки удивлён, что я нахожусь на своём рабочем месте весь день. Но всё, что мне нужно – только увидеть её. Задержка моего кислорода продолжается.

Я смотрю в окна старого здания напротив, которых осталось не так много в городе; на первом этаже располагаются всевозможные бутики, а на остальных нескольких этажах обычные квартиры. Ладно, не такие уж и обычные, потому что стоят целое состояние. Я опускаю взгляд на серую плитку на тротуаре, рассматривая свои чёрные лакированные ботинки. Пожалуй, эти ботинки единственное, что я обожаю в своём образе швейцара. Не знаю почему, но вдруг мне захотелось переместить взгляд в сторону, откуда она обычно приходит. Когда через пару секунд до меня доходит, что девушка, направляющаяся к отелю – моя любовь, то кровь в жилах замирает.

Что, мать вашу, она сделала? Я с содроганием сердца рассматриваю её уже подстриженные до плеч волосы, которые ещё сутки назад были ниже лопаток. Признаюсь, что ей идёт и так она выглядит более мило, но почему я чувствую досаду. Ощущение, что она должна была посоветоваться со мной, но кто, чёрт возьми, я такой. Она продолжает направляться ко входу и, соответственно, ко мне, но я до сих пор не могу отойти. Нас разделяют буквально два метра, когда я оттаиваю, машинально открывая стеклянную дверь, не совсем понимая своих действий. Она слегка мне улыбается, как и всем окружающим её людям, пока в голове обрабатывается её новый образ, а в воздухе витает аромат её парфюма. Я стою так ещё около пяти минут, прежде чем до меня доходит, что я давно могу зайти внутрь богатого здания.

Мысль о девушке не даёт мне покоя. Я узнал о Дамии около полугода назад; она переехала сюда незадолго до того, как я устроился на работу. Впервые, когда я заметил её, то только подумал о том, насколько она хорошенькая и какова была бы в постели, но проходили дни и недели, а образ, что самое странное, милой брюнетки не выходил из головы. Ещё через месяц я начал свою затею с письмами, полностью потонув в любви. Окрылённый чувствами, но не забывая о реализме, я потихоньку справлялся, а месяца всё проходили.

Я иду по направлению в помещение для персонала, заходя в небольшую скучную раздевалку; сажусь на скамейку, откидывая голову и прислоняя её к серым металлическим шкафчикам. Ещё один пример того, как за двадцать метров от сюда всё пропитано роскошью, а здесь словно в трущобах, только почище. Представляю своё милейшее создание в нижнем белье, ощущая напряжение. Всегда считал, что мне нравятся исключительно высокие худые кареглазые и горячие девушки, в чём ошибся, потому что без ума от милой брюнетки среднего роста с тёмно-серыми глазами и пухлыми щёчками. Я описываю её так, словно увлекаюсь нимфетками, но на самом деле мой мир медленно рушится. Все иллюзии, которые я так старательно создавал, скоро испарятся. Я без ума от её небольшой груди и тонкой талии с сильно округлыми бёдрами. Я могу попросить это девушку у Санты на Рождество? Это могло бы быть двойным подарком, но сейчас осень, а я не верю в чудеса.

Глубоко вздыхаю, неохотно снимая свой костюм, аккуратно убирая его на вешалку и в шкаф. Я остаюсь в одних боксерах, доставая полотенце, чистое нижнее бельё и старые добрые джинсы с футболкой. То место, где я живу, нельзя назвать домом, но только в нём мне полностью комфортно. Правда, в этом комфортном месте часто не бывает горячей воды, поэтому я пользуюсь случаем, направляясь в одну из трёх душевых кабинок возле раздевалки.

После принятия душа, который был так необходим во всех смыслах, я возвращаюсь в раздевалку к приготовленным заранее вещам. Быстро сушусь и надеваю чёрный джинсы с тёмно-синей футболкой, на подмышках которой скоро образуются дыры, а затем достаю светло-серую толстовку, надевая её через голову.

Самое время возвращаться в своё пристанище, но на улицах уже холодно по вечерам. Прежде, чем выйти из гостиницы на улицу, я оборачиваюсь, замечая взгляд Томаса, заканчивающего смену, поэтому только ухмыляюсь и подмигиваю ему. Когда я выхожу на улицу, освещённую десятками фонарей, то холодный северный ветер окутывает меня. Прохожу около пятидесяти метров по направлению к своему дому, когда останавливаюсь и оборачиваюсь к отелю, слегка поднимая голову вверх. Слабо улыбаюсь, замечая свет в окне Дамии и то, как она сидит с непонятной по обложке книгой. Мне остаётся только ещё пару секунд посмотреть в её узкое окно, а затем отойти от бежевого здания отеля, скрываясь в сумерках.

Комментарий к third step

То, что было в дУше, осталось только там. Шутка.

Как ваши дела?

Если кому интересно, как выглядит Дамия, то прошу: https://pbs.twimg.com/profile_images/462580345234554880/OwLmff_L.jpeg

Хорошего утра/дня/вечера.х

Т.

========== fourth step ==========

– Томми, – я медленно протягиваю, подходя к блондину у стойки. – Как поживаешь, старина? – несмотря на последние события, у меня подозрительно хорошее настроение. Слишком подозрительно.

– С тобой всё в порядке? – он вскидывает брови, тоже удивляясь моей приветливости.

– Более чем, – смотрю по сторонам, задерживая взгляд лишь на секунду на мистера Джозефа, одного из постояльцев преклонного возраста, а затем смотрю на друга. Он напряжёно рассматривает меня. – Я тоже удивлён такому настроению.

– Ты точно не употреблял? – он щурится, и я слегка улыбаюсь. Я завязал с этим дерьмом. – Ты на тяжёлых или лёгких? – он продолжает докапываться. – Тётя Нора, Мери или Хейзел (*1)? – он произносит сленговое название некоторых видов наркотиков, и мне становится ещё забавнее от этой ситуации.

– Скажу тебе больше, у меня зависимость, – решаю поиздеваться над ним; после моих слов он поражённо оборачивается по сторонам, словно проверяя, может ли кто услышать наш разговор. – Кофеиновая и любовная, – он цокает.

– Это не смешно, придурок, – Томас закатывает глаза, а я остаюсь доволен своей шуткой.

– Это у меня в отца, – не могу остановиться, несмотря на небольшую трагичность в моей жизни, связанную с родным отцом.

– Ты свободен в пятницу? – он то ли переводит тему, то ли просто интересуется.

– Я, как и ты, Томми, работаю до девяти по пятницам.

– Не против выпить пива после работы? – поражённо смотрю на него.

– Но я считал тебя Святым Томасом (*2), учеником Христа. Если ты не в курсе, Святые не пьют пива, – после моих слов он закатывает глаза, коверкая мои слова.

– Так ты пойдёшь или нет? – он нетерпеливо спрашивает.

– Это свидание? – не могу не подшутить, а этот парень скоро выйдет из себя.

– Значит, после работы в пятницу, придурок Томмо, – я только ухмыляюсь от того, как он переделал мою фамилию.

Я не спеша направляюсь в сторону своего рабочего места. Стою около пяти минут, начиная уже скучать, когда вижу на горизонте Дамию, одетую в чёрные джинсы, заправленную в них бежевую футболку и в какую-то болотного цвета длинную лёгкую куртку. Сегодня она намного раньше, чем обычно; подозреваю, что у неё выходной.

– Уильям, кажется? – она называет меня по имени, когда оказывает рядом, и я млею то ли от того, что наконец-то слышу её голос настолько близко, то ли от того, что она знает как меня зовут.

– Д-да? – заикаюсь, совсем не зная, что делать. Я никогда раньше не чувствовал себя так, как сейчас, как маленький мальчишка. Боже, я такой идиот.

– Вы не поможете мне? – она указывает на большие тяжёлые бумажные пакеты с чем-то непонятным в её руках, и я тут же забираю их у неё, слегка касаясь нежной кожи рук. Чувствую, что словно электрический заряд прошёлся по всему моему телу. – Спасибо, – она искренне улыбается, назначая мои похороны точно на сегодня. Мы вдвоём заходим в холл отеля, Дамиана идёт впереди, и я поворачиваю голову вправо, замечая ничего не понимающий взгляд Томаса. Да я и сам ничего не понимаю.

Мы всё также идём, заходя в небольшой лифт, и я на мгновение вижу себя в зеркале. Мой бейдж, вот откуда она знает моё имя. Это полный провал. Чёртова маленькая табличка с надписью «Мистер Уильям Томлинсон» полностью испортила мою жизнь, но ей только один плюс – теперь она знает моё имя, которое, вероятно, забудет через минуту, если уже не забыла. Стараюсь незаметно наблюдать за ней, глубоко, но бесшумно вдыхая аромат её слегка сладкого парфюма.

– Нам сюда, – она ведёт меня к своему номеру, когда мы выходим из лифта на четвёртом этаже, словно я сам не знаю куда идти. – Мне нужно будет занести продукты на кухню, – она изредка посматривает на меня, открывая входную дверь.

Я иду прямо по направлению в небольшую кухоньку, ставя бумажные пакеты на столешницу и возвращаясь назад, когда понимаю, что оплошал. Откуда, чёрт возьми, швейцар, который всегда находится на улице и только изредка помогает постояльцам с вещами, знает где находится кухня в её номере? Я точно придурок.

Дамия слегка улыбается, смотря мне прямо в глаза, и я первый разрываю зрительный контакт через пару секунд, чувствуя себя неловко. Клянусь, что видел в этом взгляде нечто большее.

– Спасибо, – она, наконец, произносит.

– Всего доброго, – я направляюсь к двери, случайно чуть не задевая её, когда хочу обойти, и она отходит в ту же сторону. Она только улыбается от этой ситуации. Я уже открываю дверь, чувствуя невероятную боль в висках.

«Пока, Лу», – дверь закрывается, я не могу понять, слышал ли я это в действительности из её уст, или мне показалось. Когда я, поражённый, оборачиваюсь, то дверь уже закрылась, а ощущение, что меня сейчас вырвет становится сильнее. Одно только имя может сделать меня таким.

***

«Иногда мне кажется, что я могу вечно наблюдать за тобой, поэтому если однажды ты заметишь мумию где-то недалеко, то это был я.

Ещё, порой я думаю о том, как долго это будет продолжаться. В один день настанет тот момент, когда всё раскроется, что тогда? Готов поспорить на жизнь, что такой как я, не заинтересует тебя. Поверь, любовь, во мне нет чего-то необычного, я только одержим тобой. Очень одержим.

Это и делает меня другим, но, думаю, не один я так одержим тобой.

Помню как-то я заметил тебя целующейся с каким-то парнем. Вот когда моё сердце разбилось снова. Знаешь ли ты, какую боль причинила мне тогда? Не думал, что смогу пережить это. За весь тот миг, что я наблюдал за вами, то успел возненавидеть тебя, но с того момента прошло два месяца, а я всё ещё здесь, значит, любовь победила.

„Всё ещё“ звучит так странно; но мне до сих пор стыдно, что я думал о том, что могу ненавидеть тебя.

Ты – лучшее, что есть у меня, неважно знаешь ли ты меня или нет.

Мне только хочется заставить тебя улыбаться, но, Дамия, если ты полюбишь кого-нибудь, я буду счастлив.

Ты, любовь, заслуживаешь счастья. Пожалуйста, береги себя, когда этого не смогу сделать я.

И не вини меня.

Твой ангел. Искренне, Л».

Комментарий к fourth step

*1: Небольшой английский сленг. Тётя Нора – кокаин, тётя Мэри – марихуана, а тётя Хейзел – героин.

*2: Святой (Апостол) Фома, он же Теом, здесь же Томас – по библии один из двенадцати учеников Иисуса Христа.

…

Думаю, не одна я чувствую это опустошённое ощущение внутри. Всё случилось так быстро, но я невероятно горда, как и многие из нас, Луи. Этот парень такой храбрый. Нет слов.

Джоанна. Она была такой сильной, и весь мир так благодарен ей за тех ангелов, которых она нам оставила.

Родная, ты только держись.

…

*глубоко вздыхает, переваривая информацию*

Не при таких обстоятельствах я хотела, чтобы вышла эта глава, но всё же…

Вам интересно, почему Луи-Уильям так реагирует на своё первое имя? Если имеются вопросы, то вперёд в комментарии.

Хорошего утра/дня/вечера.х

Т.

========== fifth step ==========

«Время спасёт, коль они неправы».

По четвергам мои смены заканчиваются на час раньше (так сказать, экономия одного часа сейчас и доработка его завтра), поэтому благополучно убедившись, что Дамия уже у себя, я иду в раздевалку. Внутри замечаю только двух сотрудников средних средних лет; это Марк, чьи обязанности я плохо знаю, и Эдриан – сменщик Томаса, у которого сегодня выходной. У меня нет сменщика, так что когда выходные беру я, то меня заменяет Марк или кто-нибудь ещё. Правда, выходных у меня меня практически не бывает, иначе мне не выжить.

Я как обычно направляюсь в десятиминутный душ, а когда возвращаюсь обратно в раздевалку, то замечаю, что Марк уже ушёл, а Эдриана как раз встречаю на выходе. Странно, но сегодня я не приготовил заранее одежду, поэтому стараюсь как можно суше вытереть руки, а потом начать доставать вещи, но они всё равно становятся слегка влажными. Я достаю всё те же чёрные джинсы, на этот раз белую однотонную футболку и пару месяцев назад купленную серую кофту на молнии. Пожалуй, это самая новая вещь в моём гардеробе за последний год. Пока одеваюсь, то вспоминаю, что со вчерашнего вечера оставил здесь лёгкую куртку; вчера было значительно теплее, чем сегодня.

Заканчиваю шнуровать кеды и накидываю куртку болотного цвета, не застёгивая её. Нахожу в своём железном шкафчике обычную чёрную пластмассовую расчёску и подхожу к общему зеркалу, чтобы расчесать нечто непонятное у меня на голове. Только на секунду задерживаю взгляд на своём лице, отмечая, насколько уставшим выгляжу, но голубые глаза светятся невероятно ярко. Нахожу в всё том же шкафчике свой телефон, замечая, что по времени «старпёр» давно ушёл, значит, если я попадусь, то мне не влетит.

Тихо прохожу по узкому коридору и попадаю в холл, а затем незаметно иду к двери, ведущей к лестнице. Могу спокойно выдохнуть, потому что меня никто не заметил, не считая камер наблюдения. Но ведь я не собираюсь кого-то убивать, верно? Я поднимаюсь по лестнице на пятый этаж, тяжело дыша. После этого я останавливаюсь, чтобы отдышаться и оглядеть по сторонам. Когда понимаю, что никого нет, то прохожу по коридору, заворачивая за угол, а за тем поднимаюсь ещё одиннадцать ступенек на дополнительный, только в этой части здания, шестой этаж. Приоткрываю стеклянную дверь, выходя на террасу, расположенную в углу здания так, что если выйдешь на неё, то видно пару улиц, подходящих к отелю с нескольких сторон.

Я смотрю вдаль на мерцающие огни автомобилей некоторое время, прежде чем осознаю потребность в никотине. В голове сразу появляется поток мыслей, начиная с воспоминаний того как я начал курить, и заканчивая тем, почему именно бросил. Я бросил привычку около года назад, но потребность в никотине осталась, поэтому пачка сигарет и зажигалка у меня всегда с собой. Не могу сказать, что курю потому, что мне нравится. Иногда я слишком сильно ощущаю чувство беспокойства, поэтому пытаюсь отвлечься с помощью сигарет. Однажды самые близкие мне люди усомнились в моей человечности, так что моим единственных другом стал никотин. Никто не собирается спасать меня.

Я нащупываю холодными пальцами в кармане куртки пачку, но не доставая её, вытягиваю оттуда одну сигарету, а затем в том же кармане ищу зажигалку. Я поджигаю конец сигареты, делая затяжку, после чего слегка прокашливаюсь. Я не курил уже около полумесяца. Делаю ещё пару затяжек, привыкая к никотину. Выпускаю дым, наблюдая как он растворяется в вечернем воздухе Манчестера.

Начинаю размышлять о том, как дошёл до того, что получил идиотскую работу швейцара, когда понимаю, что не совершил ничего хорошего в этой жизни. Знаю людей, совершающих одно сплошное дерьмо, но при этом оставаясь на вершине. Но это не про меня. Единственная вершина, что мне светит – это та самая терраса, на которую я прихожу иногда, и где нахожусь сейчас.

Ещё одна затяжка.

«Я не верю тебе, Луи. В последнее время ты только расстраиваешь меня. От тебя одни беды», – голубоглазая женщина кричит на мальчишку в порывах гнева, нанося ему невероятную боль.

Выдох.

«Но это правда, мама. Я не вру», – он отчаянно пытается доказать свою невиновность, но женщина только покачивает головой, уходя к младшей сестре парня.

Я прикрываю глаза, пытаясь сосредоточиться.

«Что ты наделал, Лу? Как ты мог?» – всё так же женщина в огромном шоке и со слезами на глазах спрашивает, рассматривая полуживого блондина возле её сына. «Он заслужил этого», – еле шепчет юноша, стараясь оценить ситуацию. Всё идёт ко дну. Он в трансе и ещё не понимает, что чуть не убил человека. «Чейз!» – его сестра кричит окровавленному блондину, находящемуся без сознания. «Что ты наделал, Луи? Он еле дышит, – она рыдает, проклиная в этот самый момент своего старшего брата, – я ненавижу тебя, ненавижу», – она кричит, сильно рыдая возле блондина. «Лу, – его мать вздыхает, – тебе лучше уйти», – она пытается взять себя в руки, чтобы самой не заплакать, но у неё не получается. Она плачет, не понимая, какую ошибку совершает. Она не может поверить ему снова, она боится этого. «Мам», – голубоглазого еле слышно. «Ты не слышал? Проваливай отсюда. Никогда больше не появляйся здесь», – сестра кричит на него, ещё сильнее возненавидев. Его мир рухнул.

Я стеклянными глазами смотрю на фонарный столб внизу, пока в моих руках тлеет сигарета. Делаю вдох и выдох, а затем ещё одну затяжку. Не позволю прошлому сделать ещё хуже своё настоящее. Ветер уносит опавшие листья вместе с моей душой.

– Луи? – слышу слабый голос позади, и мне на мгновение кажется, что это моя покойная мать. Я медленно оборачиваюсь, словно собираюсь увидеть призрака, но мои глаза расширяются ещё сильнее, когда я замечаю Дамию. Лучше бы это был призрак моей матери, а не она.

Комментарий к fifth step

Возможно, кое-что ещё не понятно, но, надеюсь, скоро станет.

Безумно хочется увидеть ваше мнение.

Хорошего утра/дня/вечера.х

Т.

========== sixth step ==========

– Томас, может быть хватит? – я неуверенно спрашиваю у друга, наблюдая как он хочет заказать ещё одну кружку пива. Он выпил немного, но я не думаю, что ему нужно ещё. Я сделал только пару глотков из своей кружки, не захотев пить дальше.

– Отвянь, Томлинсон, – он улыбается, ожидая свою кружку.

– Пошли, – я вдруг сам от себя не ожидая, вскакиваю, хватая его за локоть. Он упирается, но у меня получается вывести его на улицу. – И не говори, что я говнюк, – опережаю его.

– Но я только хотел это сказать, – он надувает щёки как маленький мальчик, и мне немного забавно. Мы молча стоим возле входа в паб около минуты, как вдруг начинаем резко смеяться. – Мне нужно отлить, – он оповещает меня, кажется, алкоголь уже стукнул ему в голову.

– Давай, у кого струя дальше, – я давно не чувствовал себя таким расслабленным, как сейчас. Мы отходим в переулок возле паба и поворачиваемся спинами к фонарю. Мы стоим рядом с друг другом, приготовившись к чему хотели. Можно посчитать нас за придурков, но мы действительно стоим на улице и мочимся, соревнуясь струёй, слегка посмеиваясь.

– Что за? – из служебного входа выходит какой-то высокий мужчина, когда звук «ручья» прекращается. Мы быстро застёгиваем штаны, смотря друг на друга.

– Валим, – Том шепчет, и мы тут же бежим как мальчишки оттуда. Возможно, ничего бы не было, но нам не нужны неприятности.

– И всё же моя была дальше, – я заявляю гордо, когда мы прекращаем бежать, остановившись на пустынной ночной улице.

– Неправда! – Томас вопит на всю улицу. Ему точно двадцать шесть? Потому что я начинаю сомневаться.

– Да-да. Всё правда, – я продолжаю задевать его, и он выглядит таким несчастным, но в то же время злым.

– Я наваляю тебе, если ты не прекратишь, – он смотрит на меня грозно, и я только усмехаюсь. Что может быть забавные, чем угрозы пьяного друга? Мы идём прямо по улице, тихо напевая знакомые мелодии и иногда подтанцовывая. Когда я был таким… расслабленным и раскрепощенным? Подозреваю, что никогда. Несмотря на то, как ещё пару часов назад на моей душе было плохо, сейчас я чувствую себя счастливым. Скорее всего завтра я буду чувствовать себя ещё ущербнее, но какая разница?

– Томми, – я кричу, и мои глаза загораются от увиденного.

– Ты думаешь о том же, что и я? – он искренне улыбается, смотря на огромное футбольное поле, к которому мы подошли.

Я не отвечаю, а только перепрыгиваю через металлический забор и бегу по зелёной траве. Блондин не отстаёт, делая то же самое. Я просто бегаю и валюсь на зеленой траве, чувствуя себя ещё лучше, чем пару минут назад.

– Как же я давно не делал этого, – говорю негромко сам себе, продолжая бегать по огромному полю, ощущая скорость, которую могу достичь с помощью бега. Я поскальзываюсь на газоне, начиная смеяться. Как же без этого. Теперь я весь в грязи.

– Томмо, – я замечаю Уолша на другом конце поля. – Уильям, смотри, что я нашёл, – он достаёт из-за спины футбольный мяч, и, клянусь, я становлюсь самым счастливым человеком на земле.

Я встаю, слегка отряхиваясь. Томас подходит к белой линии, а я отхожу от него на метров тридцать, готовясь. Секунда, и он выпинывает в воздух мяч; ещё секунда, и я наблюдаю за его траекторией, начиная бежать. Мне кажется, что никогда я не бегал так быстро. Когда я достигаю мяча, то веду его в сторону больших белых футбольных ворот, но на пути мне встречается блондинчик. Конечно, это далеко не полноценный футбол, но мы пытаемся создать игру, поэтому когда я обхожу его, то тут же ударяю по мячу, забивая гол. После того, как мяч попадает именно в ту точку, в которую я хотел, то я поворачиваюсь обратно лицом к сероглазому. Я вздымаю руки в воздух и трясу ими, крича, что являюсь чемпионом, обегая всё поле. Том смеётся надо мной. Я могу только слегка улыбнуться ему, а затем плюхнуться на землю.

Я ловлю его взгляд на белый мяч, а затем секундный взгляд на меня, но прежде, чем я понимаю это, мы оба гонимся на перегонки, кто быстрее заберёт мяч. Только представьте, два здоровых мужика бегают ночью по полю, визжа как девчонки, полностью испачкавшись. Он опережает меня буквально на секунду, поэтому мне остаётся плюхнуться на него, стараясь забрать мяч. Наши игры доходят до того, что мяч укатывается, и мы не можем его найти. Когда через время Томас всё же находит его, набивая, то я уже лежу на газоне, смотря в звездное небо. Из-за фонарей, святящих в глаза, видно только маленький кусочек ночного неба, но мне достаточно.

Не знаю, сколько я так лежу, Томас уже давно закончил набивать мяч, а после забивать голы. Все его светлые джинсы и полосатый растянутый свитер испачкались, как и моя одежда.

– Уилли, – он стонет, явно устав. – Скоро начнёт светать, а нам нужно ещё добраться домой, – он окончательно вырывает меня из мира счастья.

– Самое дерьмовое, что мне сегодня ещё на работу, – я ворчу, вставая. В последний раз оглядываю поле, вздыхая. Как бы я хотел здесь остаться.

========== seventh step ==========

«Для тебя что-то прояснилось? Или же ты чувствуешь, что обманулся в том, во что верил?»

Ragʼn’Bone Man

Я стеклянными глазами смотрю на фонарный столб внизу, пока в моих руках тлеет сигарета. Делаю вдох и выдох, а затем ещё одну затяжку. Не позволю прошлому сделать ещё хуже своё настоящее. Ветер уносит опавшие листья вместе с моей душой.