Текст книги "Ванахи (СИ)"

Автор книги: 5ximera5

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Я только что велел тебя выпороть. Придёшь через два часа во двор.

– Но за что, мой Повелитель?!

Ванахи резко повернулся к нему и Коди невольно отпрянул.

– А ты и правда похож на него. – Задумчиво протянул юный Император и, размахнувшись, ударил своего слугу по лицу. – Убирайся с глаз моих!

Коди молча вытер тыльной стороной ладони сочившуюся из ранок, оставленных кольцами, алую кровь и низко поклонился. Развернувшись, он пошёл в противоположном направлении, но Ванахи окликнул его:

– Ты куда?

– Во двор, мой господин.

– А, всё правильно. Не забудь – десять ударов.

– Спасибо, мой господин. Вы добры ко мне.

– Впредь не дерзи.

– Я и не смел…

Ванахи угрожающе прищурил пылающие серым огнём глаза.

– Если бы ты посмел, я бы размазал тебя по стене этого коридора, нищая мразь! Убирайся! Ты надоел мне! ПОШЁЛ ВОН!

Коди ещё раз поклонился и бросился бежать прочь от разъярённого подростка. Заглянув в свою каморку, мальчик приготовил лечебные настойки, которые ему дала добрая целительница с шестнадцатого этажа ещё в прошлый раз, и, тяжело вздохнув, отправился на расправу. Он по богатому опыту знал, что избежать наказания не удастся. Его найдут, где бы он ни спрятался и всыпят в два раза больше, чем приказал Император.

Если подумать, он не был особенно опечален. Что такое – десять ударов? Гораздо опаснее оставлять Императора в одиночестве. Кто знает, что он может натворить? За ним нужно постоянно присматривать. Коди завершил приготовления и отправился на внутренний двор, где проводили экзекуции над провинившимися слугами. Увидев его, мастер Шан удручённо качнул головой.

– Снова ты? Наверное, Его Величество задалось целью снять с тебя шкуру и повесить в собственном кабинете!

– Делайте своё дело, мастер палач. – Сухо ответил Коди, уже привычно располагаясь на специальном ложе, ощущая как металлические захваты с неприятным лязгом закрываются вокруг его тощих запястий и лодыжек.

Мастер Шан взял со специальной стойки кожаную плеть и, широко замахнувшись, опустил её на костлявую спину слуги. Коди мучительно вскрикнул, стукнувшись лбом о жёсткий пластик, на котором лежал. Спину обожгло так, словно плеснули кипятком.

Ванахи наблюдал за процедурой наказания из окна своего кабинета. До него не доносилось криков боли, не было слышно резкого свиста кожаной плётки… Император с глубоким раскаянием взирал на то, как корчится под безжалостными ударами изломанное тело того, которого он считал самым близким. Почти другом. Почти…

Невольница

Дверь, украшенная тяжёлым бронзовым орнаментом отворилась, впуская стайку служанок, облачённых в традиционные одежды Дома ван Эрт. По широким рукавам их простых платьев вилась затейливая вышивка лилового цвета, говорящая об их принадлежности к ордену Инквизиции.

Мэй осталась совершенно спокойной. Она успела понять, что ей не вырваться отсюда. Никогда. За дверью стоят охранники, а эти милые девушки обучены по боевой системе «ван-тари», оттачивающей молниеносную, почти нечеловеческую реакцию. Так что все её «побеги» предотвращались весьма эффективно и максимально вежливо.

Служанки низко поклонились, словно Мэй была какой-нибудь высокородной госпожой, а не бесправной наложницей. Две девушки вышли вперёд, держа на вытянутых руках великолепное бальное платье нежно-голубого цвета, из тончайшего шёлка, расшитого серебряной нитью.

– Прошу, госпожа… – почтительно прошелестел голос одной из девушек.

Мэй покорно встала и позволила одеть себя. В её уши вдели серёжки, выполненные целиком из сапфиров глубокого цвета, на тонкой шее застегнули замочек алмазного колье… А Мэй по-прежнему стояла, словно бездушный манекен и так же равнодушно созерцала своё отражение в зеркале.

На бархатной подушке подали серебряную маскарадную маску, украшенную мелкими изумрудами и искрящуюся под лучами светильников. Мэй отстранёно удивлялась – в ней не было даже отвращения к этим приготовлениям. Всё это они уже проходили… Не раз.

Служанки взяли её руки, облачённые в белоснежные перчатки, и вывели из комнаты, словно не имеющую собственной воли куклу.

…Бал встретил её сверкающими переливами огней, смехом приглашённых гостей, плавной музыкой вальса… Но сердце Мэй начало учащённо биться только тогда, когда её ищущий взгляд нашёл его стройную фигуру. Фридрих ван Эрт. Её проклятье, её бессовестный мучитель! Она ненавидела его настолько, что сила собственного гнева заставляла появляться на её бледных щеках яркий румянец, карие глаза начинали метать молнии, которые, увы, не причиняли ему никакого вреда.

Он тоже увидел её и стал приближаться. Медленно, словно сторожил каждое её движение. За неё просчитывал все пути к бегству. Нет, она не побежит сегодня. Она не доставит ему такой радости! Того удовольствия, на которое он рассчитывает.

– Мэй, ты прекрасно выглядишь.

Дежурная фраза. Он всегда так начинал их разговоры.

– Ты тоже неплохо смотришься, Фридрих.

– Рядом с тобой все краски мира бледнеют. – Ван Эрт наклонился к её руке и легко поцеловал тонкие пальцы девушки. Остро блеснул изумруд в тяжёлой оправе кольца, которое он подарил ей. Словно гиря, привязанная к хрупкой лапке птицы, он не давал ей взлететь…

– Чем я заслужила сегодняшнюю небольшую прогулку?

– Будешь ласкова, получишь больше свободы.

– Я скорее удавлюсь, чем стану твоей безропотной рабыней, Инквизитор!

– Люблю женщин с темпераментом.

– Ублюдок!

– Моя красавица… – промурлыкал Фридрих, вводя её в круг танцующих под медленную музыку.

– Прошу, не растеряй свой гонор до конца вечера!

– Сволочь! – Бессильно прошипела Мэй, чувствуя, как обнимают её талию его руки. – Почему из всех женщин этой Галактики ты выбрал для своих грязных забав именно меня?

– Ну, давай, прочитай мои мысли, если с твоим скудным даром это возможно!

– Ты охотишься на таких, как я!

– Это моя работа.

– Это больше, чем работа, верно?

– Когда ты мне надоешь, я отдам тебя в колонию. Там приготовлено тёплое местечко для телепата.

– Ты говорил это в прошлый раз. И в позапрошлый, и в…

– Помолчи немного, ладно? – Фридрих приблизил своё лицо к лицу девушки. Она чувствовала на щеке его тёплое дыхание. – Порой ты утомляешь меня настолько, что я готов выполнить свою угрозу немедленно. – Его губы касались нежной кожи Мэй, и по её телу пробегала нервная дрожь. Фридрих медленно коснулся губами губ Мэй и она почувствовала его язвительную улыбку. Верховный Инквизитор смял в жадных объятиях покорное тело женщины и прошептал:

– Ну же, не будь такой послушной!

– Я устала, Фридрих. От тебя.

– Да? Я не отдавал такого приказа. – Улыбка стала злой, а серые глаза опасно потемнели.

Мэй торжествующе рассмеялась.

– Я знаю, чего ты боишься, ван Эрт! У тебя до сих пор нет жены, нет наследников… Ты – последний в роду и Дом ван Эрт сдохнет вместе с тобой!

Фридрих молча смотрел на неё. Его красивое и порочное лицо даже не дрогнуло.

– Ты была бы счастлива тогда? – вдруг спросил он. Мэй на секунду задумалась. Потом ответила:

– Пожалуй. Но есть ещё одна вещь, о которой я мечтаю. Присутствовать при твоей кончине.

Фридрих растеряно моргнул, а потом рассмеялся.

– Знаешь, об этом мечтают очень многие, так что занимай очередь.

– Не волнуйся. Я подожду, сколько нужно.

Он склонился над ней и приник к её губам в долгом и страстном поцелуе. Мэй попыталась укусить его, и к пряному вкусу поцелуя прибавился острый железный привкус крови. Фридрих словно и не заметил этой боли. Он прижал к груди хрупкую девушку и хрипло выдохнул:

– Что ж, прогулка окончена.

– А если я закричу?

– Здесь – только мои люди. Кричи, сколько вздумается. В этом доме моё слово – Закон.

– Мерзавец, ты ещё за всё заплатишь.

– Несомненно. Но позже.

…Мэй тихо плакала, свернувшись в клубок на широкой постели. Как бы она хотела знать, что сниться тому человеку, который спал сейчас рядом, по-хозяйски обняв её! Но её скромного дара действительно не хватало на то, чтобы проникнуть глубоко в мысли Верховного Инквизитора, чтобы узнать о его страхах, узнать, каким способом можно причинить ему боль… Хотя, порой она сомневалась в том, что рядом с ней каждую ночь засыпал человек. Человеческого во Фридрихе ван Эрте осталось ровно настолько, чтобы поддерживать эту бессмысленную иллюзию. Никто из его родственников, друзей и сослуживцев и не подозревал, какой он на самом деле! И только она, Мэй Хоруна, была вынуждена подчиняться этому зверю каждый день, каждую ночь… Она устала от этого. Она жаждала его смерти… И не могла позволить, чтобы это случилось. Противоречия, раздирающие её душу были ещё мучительнее, чем то, что приходилось терпеть от Фридриха.

И Мэй никак не могла решить – что же ей со всем этим делать?

Дневник

Кабинет Императора был выполнен в слегка старомодном стиле. Ванахи ничего не стал менять в обстановке, хотя много раз грозился это сделать. Его бесило всё, что было связано с отцом. Это была застарелая обида, настоянная на ревности и ненависти. Ванахи понимал, что все придворные с тоской вспоминают те времена, когда ими правил «мудрый» и «великолепный»… Его тошнило от подобный титулов. Сам он мог бы удостоится пары строчек в воспоминаниях потомков и то под неприглядными «капризный», да «невыносимый».

И всё же он почему-то любил здесь бывать. В этой маленькой комнатке, стены которой были выполнены из прочнейшего стекла, так что солнечный свет заливал всё небольшое помещение. Он любил мечтать. Это всё, что осталось в нём от прежнего жизнерадостного и невинного ребёнка.

…Вот ему снова семь лет, как было в тот день, когда сообщили ужасную новость о смерти отца. Он не поверил. Прибежал сюда и заглянул в каждый угол, словно отец захотел сыграть с ним в прятки. Но здесь негде было спрятаться…

Ванахи обошёл кресло с высокой спинкой и зажмурился, представляя сидящего в кресле отца. В его платиновых волосах играет бликами солнце, в ярко-синих глазах – золотое дно. Ванахи спросил тихо:

– Я не помешаю?

– Конечно, нет. – Он никогда не мешал отцу. Его просто никто не замечал, как не обращают внимания на что-то привычное и обыденное.

Коди застыл перед большим столом из красного дерева. На лице мальчика отразилось недоумение:

– Здесь нет никаких бумаг. Вы не работаете здесь?

– Это музей. – Хмыкнул Ванахи. – Памяти «Величайшего». Нравиться?

– Красиво.

– Устарело.

– Здесь никто больше не бывает?

– Кроме меня – нет.

Ванахи подошёл к одной из прозрачных стен и стал смотреть на Вечный Город. Отсюда был отличный вид. Коди за его спиной сидел в своей любимой позе у самого стола, терпеливо ожидая.

– Ваако хотел предупредить меня о чём-то. С ним нужно поговорить.

– Думаю, он хотел предостеречь от грядущего переворота.

– Что ты несёшь?! – Возмущённо прошипел Ванахи, поворачиваясь к слуге.

– Амадо хотят вернуть себе трон. Помните урок по истории? Адмирал Агон…

– Я помню! – Взревел Ванахи. – Глупость! Чушь! Не смей повторять при мне эти дурацкие домыслы, или я тебя в порошок сотру!

– Но мой Повелитель… – Ванахи неожиданно быстро подскочил к слуге и, что есть силы, саданул его под рёбра сапогом.

– Заткнись!

Коди ударился об угол стола и отполз прочь, не решаясь больше злить Императора. Но вниманием подростка завладело что-то другое.

– Смотри-ка! Что это? – От удара в боковой стенке стола стала видна небольшая трещина. Точнее, даже четыре трещины. – Коди, это тайник! Помоги мне!

Мальчишки попытались вынуть тайный ящичек, но ничего не получилось. Ванахи выпрямился, оглядываясь в поисках чего-нибудь острого – оставалось лишь поддеть и вытащить замаскированный ящик, но, как назло, на глаза ничего не попадалось. Коди, тем временем, осторожно обследовал поверхность тайника кончиками пальцев. Где-то здесь… Нашёл! Еле заметно надавив на определённый участок стенки, мальчик успел поймать вывалившийся контейнер.

– Ого! – Ванахи сел прямо на ковёр, по примеру слуги, и отобрал у того находку. – Как думаешь – что здесь?

Коди пожал плечами.

– Я точно знаю, в этом кабинете долго рылись спецслужбы Яроша Барра. И как они могли это пропустить? – Нервные пальцы Императора торопливо исследовали гладкую поверхность. Послышался еле слышный щелчок, и крышка контейнера отскочила, явив взору мальчишек содержимое.

– Книга? – С бесконечным удивлением спросил Ванахи, вытряхивая небольшую книжицу на ладонь.

– Похоже. – Коди сунулся было посмотреть, но Ванахи пренебрежительно оттолкнул слишком любопытного слугу. Открыл первую страницу, исписанную мелким почерком.

– Это дневник.

– Неужели прежний император вёл дневник? – Удивление в голосе Коди прозвучало немного фальшиво. Наверно из-за того, что он сильно нервничал.

– Значит вёл. – Внезапно похолодевшим градусов на пятьдесят голосом, ответил Ванахи. – Лучше бы в тайнике оказалось что-то более ценное, чем записки папаши! – Император разочарованно отшвырнул дневник отца прочь. Книга шлёпнулась на ковёр в трёх шагах от мальчишек. Коди жадно проводил её полёт взглядом. Заметивший это Ванахи грозно нахмурился.

– И вы даже не почитаете?

– Зачем ещё?!

– А вдруг там… Он… Не знаю… Что-то важное?..

– Что может быть важного в списке его любовниц?

Коди растеряно молчал. Ванахи посмотрел на него:

– Ступай, скажи слуге господина Ваако Фетта, что я желаю поговорить с ним. Убирайся! Чего ждёшь?

Коди вскочил и выбежал за дверь. Ванахи вновь отвернулся и стал смотреть на валявшуюся рядом книгу. Его била странная дрожь. Наконец он принял решение – не вставая с колен, подполз к таинственному дневнику и, открыв книгу, углубился в чтение.

Он не видел, как совершенно бесшумно Коди прошёл в комнату сквозь плотно прикрытую дверь и остановился, глядя на эту картину. Из голубых глаз катились серебряные слёзы стыда и боли.

Переворот

Император Ванахи осматривал стоянку каров, выбирая машину для увеселительной прогулки по небесам столицы. Коди стоял рядом. Он стал ещё молчаливее, чем прежде. Через всё лицо мальчика тянулась кривая красная полоса, ясно говорившая о том, что совсем недавно кто-то съездил ему по физиономии перчаткой.

И едва только Повелитель Галактики сделал свой выбор, под потолком ангара взревела серена и по громкой связи безликий голос объявил:

– Внимание, чрезвычайная ситуация! Тревога! Вторжение!

– Вон он! – Массивные двери ангара медленно раздвинулись и появился небольшой отряд солдат, облачённых в униформу регулярной армии. Во главе отряда стоял Ярош Барр, держащий в правой руке плазменный бластер. Начальник госбезопасности махнул оружием в сторону остолбеневшего Императора и рявкнул:

– Взять!

– Что?! – Ванахи не мог прийти в себя от шока. Прямо на него, с энергетическими копьями наперевес мчалась верная до сегодняшнего дня армия. – Да как вы смеете? Я прикажу всех расстрелять! Предатели! Изменники!

– Мой Император! – Коди толкнул Ванахи по направлению к кару, который тот только что выбрал. – Уезжайте немедленно!

Ванахи возмущённо оттолкнул руки слуги:

– Не смей приказывать мне, мерзавец! – Взвизгнул он. – Запорю до смерти! Убери от меня свои грязные лапы…

– Уходите! – взмолился Коди и, обернувшись, побежал навстречу солдатам. Ярош, бежавший вместе со всеми, увидел лишь то, что Император стоит у самого кара и вот сейчас улетит, вырвавшись из ловушки. Поэтому внезапно возникший прямо перед ним Коди удостоился лишь небрежного толчка, которого хватило бы, чтобы мальчишка отлетел к дальней стене ангара и не мешался под ногами взрослых людей. Но Коди лишь покачнулся. Ярош с трудом сфокусировал на нём свой затуманенный взгляд. Протянул руку и один из солдат вложил в открытую ладонь энергетический шест. По тонким губам личного слуги Императора побежала мимолётная и зловещая улыбка. Пятнадцатилетний мальчик просто не может так улыбаться!

Ванахи не шевелился. Он стоял и смотрел, как лавина восставших наткнулась на Коди. Сейчас настырному нищему мерзавцу придёт конец! Вдруг рядом с собой Ванахи почувствовал какое-то движение и прямо перед ним со статическим шипением возник энергетический защитный экран. Обернувшись, юный Император встретился взглядом с бароном Юргеном Вентроном.

– Что происходит? – капризно спросил Ванахи. Барон улыбнулся с жалостью.

– Восстание, Ваше Величество.

– Против меня?! МЕНЯ?!

На миг Юргену показалось, что несчастный полубезумный мальчик стал даже выше ростом.

– Ярош Барр и Фридрих ван Эрт.

– Уничтожу! Их казнят на площади перед Дворцом! – Ванахи хотел оттолкнуть руку,

державшую перед ним щит, но Юрген удержал его.

– Нужно убираться отсюда, Ваше Величество.

– Но я не могу! – Ванахи указал на остановившихся солдат. – Там мой друг.

– Что? – Юрген прищурился против чуть голубоватого сияния экрана. – Друг? У такого, как вы?

В это время в ангар подтянулся ещё один отряд мятежников. Все, как один, были облачены в лиловые балахоны инквизиторов. Фридрих откинул на спину капюшон и закричал:

– Чего ты ждёшь, Ярош? Они сейчас уйдут!

Вытянув руку в обвиняющем жесте, граф ван Эрт послал вперёд своих лучших воинов. Но тут он ощутил пронзительную боль и, сдавленно охнув, опрокинулся на Ваако Фетта.

– Ты?! – Потускневшие серые глаза впились в бледное лицо Первого Советника. – Ваако!

– Было очень любезно с твоей стороны поддаться на ту уловку, помнишь? Ваши «признания»

записаны и переданы в Преторию. Вашему восстанию не долго осталось…

– Ну конечно! – несмотря на жуткую боль, Верховный Инквизитор нашёл в себе силы саркастически улыбнуться, потешаясь над собственной ошибкой. – Ведь сам ты так и не сказал – кому верен…

– Прощай, мой вероломный кузен. – Ваако одним слитным движением выдернул кинжалы, вспоровшие лиловую мантию Инквизитора, и сознание Фридриха ван Эрта погрузилось в темноту.

…Коди совершил немыслимое по быстроте движение и Ярош вдруг обнаружил, что энергетическое копьё сменило владельца.

– Не приближайтесь к Императору. – Тихо произнёс мальчик и, крутанув оружие в воздухе, врезал навершием копья Ярошу в плечо. Начальник госбезопасности взвыл от боли. Его закрутило волчком и отбросило в сторону, на мгновение солдаты остановились в нерешительности. Путь к цели перегородил худой подросток, вращающий перед собой копьё так быстро, что оно образовало туманный круг.

– Стреляйте! – Ярош с трудом поднялся. Предплечье было сломано – это он понял сразу. Левой рукой неловко вытащил бластер. – Огонь!

Выстрелы уходили рикошетом, отражаясь от мелькающего в воздухе энергетического копья. Потом Коди перешёл в наступление.

– …М-мать! – Юрген почувствовал, что волосы на его голове встали дыбом от того, что он увидел. – Он из Феттов? Тагар?

– Что? – Не понял Ванахи

– Убийца, Ваше Величество. Наёмный убийца.

– Вы не в себе, барон?

– Это вы не в себе. Были всё это время. – Огрызнулся Юрген. – Тагары входят в доверие к жертвам, и убивают не сразу. Точнее, не так, как сейчас. Обычно – во сне.

– Откуда вы это знаете? – Подозрительно спросил Ванахи.

– Хорошо учился в школе. – Съязвил Юрген и стал подталкивать мальчика к транспорту. – Давайте, двигаем отсюда, пока он и до нас не добрался.

– Коди мой друг!

– Ага. Это не его крики я слышал каждый день со двора? Так с друзьями не обращаются…

– Оставьте меня здесь.

– Ваако! – Юрген умоляюще взглянул на подбежавшего Фетта. – Я не могу пойти против воли Императора!

Фетт зачем-то оглянулся на бушующую позади битву, а потом ободряюще подмигнул:

– А против взбалмошного подростка?

– Вы не имеете права! – Ванахи вырвался из рук Юргена и необыкновенно быстро побежал туда, где Коди добивал мятежников. Ярош лежал у стены совершенно неподвижно. Его коротко стриженные тёмные волосы были влажными от крови. Неподалёку в луже собственной крови лежал его брат по Дому. Ванахи дотронулся до плеча своего слуги и когда тот резко обернулся, вскидывая шест, Император даже не шарахнулся в сторону.

– Коди, так ты и правда тагар? – В этом детском вопросе сливалась безумная надежда на отрицательный ответ и какая-то обида.

– Тагар? – Обычно хриплый голос мальчика вдруг прозвучал ясно и чисто. – Я не играю в детские игрушки!

– Тогда кто же ты?

– Улетай, Ванахи. Немедленно. Здесь опасно.

– Я без тебя не улечу. – Вдруг в серых глазах вспыхнули два солнца. – Я всё понял! Я узнал тебя… Скажи, почему? Почему ты меня бросил?!

…Ярош Барр медленно поднял голову. В ушах звенело, во рту чувствовался медный привкус крови. Но раны не были смертельными. Начальник государственной безопасности хотел мрачно улыбнуться, но вышла только жалкая кривая усмешка. Пальцы левой руки нащупали ребристую рукоять личного оружия, и лицо Ванахи оказалось в перекрестье прицела. Как это просто – нажать на гашетку и совершить самую дерзкую в истории Империи революцию!

Коди пошатнулся от удара. В лицо Императору брызнула чужая кровь. Мальчик пронзительно закричал:

– Нет! Только не сейчас! Ну пожалуйста… Ты должен мне объяснить!

– Ван… В дневнике, я указал координаты верного места. Там тебя не найдут…

Коди медленно стал заваливаться вперёд. Ванахи подхватил его, и они вместе опустились на стальную палубу ангара. «Ван»… Так всегда звал его отец, шутливо сокращая слишком серьёзное имя.

– Иди же… – Слабеющим голосом выдохнул бывший слуга Императора. – Спасайся, малыш.

– Что за место?

– Тебе нужно только сказать, что ты – сын Тимо Лайтонена. Тебя примут. Торопись. Сейчас здесь будет целая рота солдат.

– Что будет с тобой? – Ванахи безжалостно тормошил умирающего Коди. Тот долго не отвечал, собираясь с силами, но потом губы, покрытые кровавой пеной, сложились в усталую улыбку:

– Я встречу…

Голубые глаза закатились, дыхание стало прерывистым. Ванахи услышал грохот сапог по покрытию палубы и понял, что не успеет добежать до спасительного кара. Но тут чья-то сильная рука схватила Ванахи за шиворот и одним могучим рывком закинула на сиденье подлетевшего кара. Барон Юрген Вентрон, матерясь на нескольких языках одновременно, пытался разобраться в управлении машиной.

– Полный вперёд, шеф! Пассажир на борту! – Ваако Фетт защёлкнул на груди оторопевшего от такой наглости Императора упряжь безопасности и как раз вовремя – кар рванул в чистое безоблачное небо с умопомрачительной скоростью.

– Где вы учились пилотажу? – перекрикивая вой ветра, спросил Первый Советник.

– Вам лучше не знать, дорогой кузен.

– Что будем делать?

– Я знаю. – Внезапно совершенно спокойно сказал Ванахи. – Летим в порт.

Верховный Инквизитор

Дверь в комнату Мэй распахнулась совершенно неожиданно, впуская двух дюжих воинов, несущих носилки. Девушка сразу же почувствовала тяжёлый запах приближающейся смерти. Она отпрянула к стене, когда вошедшие с великими предосторожностями опустили на кровать обмякшее тело Фридриха ван Эрта.

– Что происходит? – Спросила Мэй, но солдаты, не ответив, встали почётным караулом у дверей. – Фридрих?

– Кажется, ты молилась нужным богам, моя леди. Вот я и приполз сюда, к тебе. Умирать… – Граф ван Эрт слабо улыбнулся, а потом позвал: – Клаус, Рихард!

Когда названные остановились в ожидании приказа, Фридрих отстегнул браслеты, охватывающие его запястья и ничего не понимающая Мэй вдруг осознала, что солдаты крепко держат её руки.

– Что вам нужно? – испуганно выкрикнула она. На её протесты не обратили ровно никакого внимания. Фридрих чуть приподнялся на подушках, отчего его лицо исказилось от мучительной боли, и одним движением заключил тонкие запястья Мэй в плен браслетов. Только теперь она разглядела, что на них выгравирован фамильный герб Дома. Замысел Фридриха стал кристально ясен, и девушка в отчаянии зарыдала и забилась в крепких руках служителей.

– Нет! Фридрих, не надо! НЕТ!

– Перед Небом, перед лицами предков, перед живыми свидетелями… Не по крови, но по духу, Мэй ван Эрт навечно и… и… – Фридрих закашлялся. По подбородку потекла вязкая струйка тёмной крови. – И неси это имя с гордостью до конца своей жизни. – Он нашёл в себе силы завершить ритуал и девушку, наконец, выпустили. Она сидела, совершенно сломленная, и смотрела в бледнеющее с каждой секундой лицо своего врага и любовника.

– Зачем? – Прошептала Мэй. – Зачем ты это сделал?

– Потому что так надо. Потому что Дом должен жить.

Его вновь скрутил приступ кашля и Фридрих тихо и жалобно застонал.

– Мэй, как же больно…

Она ничего не смогла ответить на это, просто нагнулась к нему и обогрела его холодеющие губы своими. И на последнем выдохе не услышала, – почувствовала:

– Любимая…

Оазис

– Я этого не понимаю, Юрген. Правда – не понимаю. – Ваако Фетт стоял у окна двухэтажного дома, со всех сторон окружённого пышно цветущим садом и смотрел на залитый солнцем двор. Там играли двое – стройный человек с белоснежно-седыми длинными волосами, забранными в хвост и невысокий пятнадцатилетний мальчишка, который ещё совсем недавно (а кажется, в прошлой жизни!) был Императором Галактики. Мужчина объяснял Ванахи приёмы боя на шпагах. Они кружили по двору и иногда, когда ему удавалось сделать правильный выпад или отразить атаку, Ванахи громко смеялся. Совсем не так, как во Дворце. От того злого смеха у Первого Советника порой пробегали по спине ледяные мурашки.

– Он излечился. – Юрген тоже подошёл к окну и, недовольно поморщившись, приложился к фляжке с лекарством. – Мне, похоже, это тоже не помешает.

Ваако Фетт с удивлением покачал головой.

– А он нас всех здорово провёл, правда? Сначала это представление с похоронами, потом превращение в нищего. Как его звали?

– Коди.

– Ах, да. Конечно. Глупое имя.

– Я спросил его – почему он оставил Ванахи восемь лет назад. Знаешь, что он ответил?

– Ну откуда мне знать мысли Величайшего? – Юрген влюблёнными глазами следил за тем, как плавно двигается Император, показывая своему вновь обретённому сыну, как следует обращаться с благородным оружием. Ванахи держал его за руку, словно боялся, что отец вдруг исчезнет.

– Он сказал, что слишком многим своим детям он был отцом. Для Ванахи он хотел стать другом.

– Странно. – Барон Вентрон прикоснулся пальцами к прозрачному стеклу. – Совсем как на портретах. Ничуть не изменился!

Ваако согласно кивнул, вспоминая тот единственный и тяжёлый разговор с Повелителем.

– Он не изменится и через пятьсот лет. А может, даже через тысячу.

– Прежде чем давать волю своему буйному воображению, побеспокойтесь о настоящем, мой друг. – посоветовал Юрген, хитро улыбнувшись. – Ваша очаровательная художница, отважно преследовавшая нас до самой планеты, нуждается в вашем самом пристальном внимании. Кстати, я никогда не думал, что одного человека можно нарисовать такое астрономическое количество раз!

– А вы никогда не были по-настоящему влюблены? – Подхватил Ваако, но по его лицу неудержимо расплывалась таинственная улыбка, а в тёмных глазах загорались золотые искры.

– Все говорят – у меня всего одна страсть. Как финансист, могу авторитетно заявить – любовь к деньгам всего лишь миф, изобретённый теми, кто в действительности не познал светлых и высоких чувств. Чтобы это доказать, я сегодня же отправляюсь домой. Здесь неимоверно жарко!

Фетт весело рассмеялся:

– Сегодня не выйдет – нас пригласили на праздник. Я просто забыл сказать.

– Опять вино! – недовольно скривился Юрген, но потом любопытно спросил: – А что за праздник?

– Вступление Ванахи в Дом Ттар.

– Никогда бы не подумал, что Великий Дом станет загибаться в этой глуши. А про них все забыли…

– Может, именно поэтому здесь живут отличные люди, не погрязшие в отвратительных интригах, не испорченные властью?

– Да, нас неплохо встретили. – Был вынужден согласиться барон Вентрон. – Но сельская жизнь – не для меня. Вот вам с Зэной было бы неплохо остаться на пару лет… Ярош, по крайней мере, сюда даже не заглянет.

– К счастью, дорогой братец. У меня тоже нет желания видеть гнусную физиономию кузена.

– А так же его многочисленных братьев, которые, я уверен, прямо сейчас рвут трон на части.

Юрген и Ваако немного помолчали, представляя себе эту живописную картину. Со стороны двора вновь донёсся счастливый заливистый смех обыкновенного ребёнка, вырвавшегося из личного ада и нашедшего в этом прекрасном оазисе добра и света своего самого лучшего друга.

Инженер

Ванахи отложил на стол электронную деку и устало провёл ладонью по лицу. Он не спал уже тридцать восемь часов, время от времени делая себе инъекции стимуляторов и позволяя себе отвлечься от наблюдения за процессом синтеза клеток лишь для того, чтобы сварить чашку кофе. Над интерактивной панелью стола парил голографический график изменений в программе, и работа Ванахи состояла в сведении нежелательных колебаний к минимуму.

Он был хорошим специалистом в своей области, в конце концов, убедив в этом даже отца, что до сих пор считал своей самой блестящей победой. Там, снаружи, вне комплекса его лабораторий, шли захватнические или гражданские войны, рождались новые религии, сменялись императоры и диктаторы, а он всё так же занимался своими исследованиями, ничуть не интересуясь сменой власти. Потому что быть Инженером несравнимо большая честь, чем пытаться править многомиллиардными толпами людей и не-людей, навязывая им свой образ мыслей и свои желания.

Образец в огромной колбе рефлекторно пошевелился, о чём тут же просигналили соответствующие приборы. Ванахи довольно хмыкнул. Мышечный тонус изделия продолжал оставаться в норме, благодаря особому питательному раствору и периодическим электро разрядам низкой мощности. Следить за этим так же входило в его обязанности.

Программа была его собственным творением. Он сам с любовью создавал конструкцию тела, выверял баланс кислот, наблюдал за развитием мозга, вносил корректирующие поправки в строение клеток, гормональный фон… Это было настолько увлекательно! Гораздо интереснее, чем всё, что могла предложить ему Галактика! Ванахи наслаждался своей работой, каждое своё произведение считая шедевром. Да так оно и было, по сути.

Не стоило сердиться на отца за его непомерный эгоизм и патологическую любовь к власти. Допустив развитие заговора, он, словно искусный кукловод, оставаясь невидимым для зрителей, приглашённых на представление, почти бескровно сменил правление Империей, позволив воцариться Великому Дому Амадо. Пройдут века, люди забудут о нём, и тогда он вновь появится на столь любимой сцене, под другим именем, с другой внешностью, над которой так кропотливо работал сейчас Ванахи.

Это будет незабываемое, триумфальное возвращение!

Вечный Император займёт свой трон, а Ванахи по-прежнему будет оберегать и хранить ту сокровищницу знаний, что ему досталась, подобно сказочному дракону, спящему на горе из золота и драгоценных камней. Вот только сон не входит в его планы, ведь нужно сделать ещё слишком много. Понять природу и причину процессов, протекающих в клетках и атомах, ещё остающихся загадкой даже для такого, как он.

Впереди – непочатый край работы и мысль эта заставляет Ванахи довольно улыбаться.