Текст книги "Соблазнить старлинга (СИ)"

Автор книги: 5ximera5

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

+++

– Что это ты делаешь?! – Возмущённо прошипел Луциан, схватив брата за грудки и хорошенько встряхнув. Несмотря на то, что Айрон был старше, в комплекции, увы, значительно проигрывал, и потому герцогу удалось почти беспрепятственно совершить это противоправное злодеяние. – Он – наш враг, надсмотрщик, «Перворождённый»!

Последнее слово Луциан ядовито выплюнул едва ли не в лицо остающегося невозмутимым Владыки Эргона.

– Закончил? – Холодно поинтересовался Айрон, освобождаясь из братских «объятий» и аккуратно поправляя камзол, стряхивая с него невидимые пылинки и разглаживая складки.

– Никогда и представить не мог, что ты поведёшь себя таким возмутительным образом, – не унимался герцог де Виже Лебрун.

– И что же ТАКОГО я вновь натворил?

– Играешь в непонятные игры с нашим противником, заботишься о его безопасности…

– Это моя обязанность, знаешь ли, как принимающей стороны. Было бы неловко, если с послом что-нибудь случится на подконтрольной вампирам территории. Высшая политика, братец, и ничего больше.

– А что насчёт этих конных прогулок? Старлинг проверяет нас на способность самим выбирать жизненный курс, но какие выводы он может сделать, если наш Повелитель заискивает, льстит и ведёт себя, как ребёнок, демонстрирующий взрослому свои любимые игрушки: вот тут у меня летний дворец, а это – родовой замок, не желаете ли покидать дротики в портреты предков?!

Айрон весело фыркнул:

– Но это было забавно! Тётя Рут со стрелкой между глаз. Всегда хотел сделать это, жаль, охотники убили стерву без моей санкции. Пришлось наказать храбрецов.

– Посмотри на себя! – Вновь трагично возопил Луциан. – Что ты можешь противопоставить мощи старлинга? Пока он с тобой играет, ты ему интересен, как милый домашний питомец, но у всего есть свои пределы, Айрон! Лестер строит хитроумные планы, чтобы выжить со своей территории такого же «посла», Араши Змееглазый – могучий чернокнижник, может не опасаться, что звёздная раса перехватит его контроль над Империей Хсаши, но ты, брат… Колдун из тебя неплохой, верно, ты знаешь и умеешь много, но этого недостаточно! Я знаю, в чём твоя сила, – в очаровании. Ты – непревзойдённый соблазнитель, но ты не учёл маленькую деталь. Таймури Эн Лайни не человек. На него твои уловки не действуют.

– А вот здесь ты ошибаешься, Люц, – необыкновенно мрачным голосом просветил Айрон. Разговор уже давно перестал казаться ему смешным, и раздражение, вызванное последними словами брата, вспыхнуло с небывалой силой. – Старлинги гордятся своей чистотой, неподверженностью низменным страстям, желаниям и эмоциям. Но при этом они выбирают тела людей, априори уязвимых воздействию. Тимо… Таймури уже попался в мою ловушку. Он враг, говоришь? О, я уже имел опыт по нейтрализации врагов, и в этом мне не нужно пользоваться сверхъестественными силами или прибегать к хитростям. Всё произойдёт по очень простому сценарию, исключающему сбои. Насколько я понял, Таймури уже был однажды наказан за потворствование человеческим слабостям, в его алмазной непогрешимости есть невидимые трещины, и я сделаю так, что сами старлинги, его соплеменники, в чью правоту он самозабвенно верит, отвернутся от него вновь. Ты прав, Люц, я силён в том, что касается соблазнов. Я – искуситель, а запретный плод, как известно, неимоверно сладок. Таймури Эн Лайни падёт, проиграв в этой битве, и старлинги сами лишат его разума.

Луциан потрясённо отступил, расширенными глазами уставившись на лицо брата, выражавшее сейчас странную смесь гнева и скорби. Но Айрон быстро взял себя в руки, рвано, хрипло рассмеявшись:

– И если они пришлют на его замену другого, с ним произойдёт то же самое.

Тимо ещё немного постоял под дверью, прислушиваясь к утерявшему свою ценность разговору, и тихо пошёл по коридору в свои покои. Он был спокоен и даже в чём-то испытывал облегчение, узнав о планах Айрона относительно своей персоны. Неужели этот вампир настолько самонадеян? Не слишком ли переоценивает собственные силы?

Стоя под упругими тёплыми струями душа, Тимо улыбался, предчувствуя новые повороты сюжета, который Айрон ошибочно полагал простым. Вот только слева в груди что-то болело не переставая, отнимая почти все силы.

«Если пришлют другого…»

+++

Айрон привык лгать. В сложном мире политических интриг и жестоких игр на выживание слишком трудно сохранить наивность и доброту, изначально присущие всем без исключения существам. Люди не рождаются злокозненными и подлыми, таковыми они становятся постепенно, отравляя свою жизнь каждым новым преступлением, среди которых особенным пороком можно считать именно ложь, так как она имеет свойство становиться обыденностью, неким щитом от действительности, и Айрон, увы, частенько прибегал к нему, потому что слишком рано усвоил урок – никому нельзя доверять. Кругом враги, и даже в семейном кругу нельзя садиться спиной к входу, опасаясь быть зарезанным собственной тётей, дядей или излишне амбициозным племянником. История была богата схожими примерами, а Айрон не желал пополнять своею персоной изрядно длинный список бесславно погибших Владык. Решительно нигде Айрон не мог чувствовать себя в безопасности, особенно в присутствии Луциана, могущего шпионить на клан Юкава или даже на Империю Мэру, откуда родом была его возлюбленная супруга. Подозрительность, иногда переходящая в паранойю, не раз спасала Владыке Эргона жизнь, так что он не видел смысла в изменении своих привычек, но у всего есть и обратная сторона. И довольно скоро Айрон понял, что во всей Галактике по-настоящему довериться может лишь одному человеку. Как ни погляди – грустная картина!

Однако сколько истины было в его словах, сказанных Луциану сегодня, Айрон и сам не мог бы сказать. Выдержка его слабела по мере соблюдения вынужденного перерыва в отношениях с советником, и, размышляя над этим, вампир пришёл к выводу, что интерес старлинга к любовным утехам носит исключительно познавательный характер. Нет резона обманывать себя надеждой, что к Тимо возвращается память. В конце концов, он был первым, кто оттолкнул Айрона. Юный бунтарь, впервые открыто идущий против системы, – и только. Для Таймури Айрон являлся всего лишь средством достижения цели, а Принц Ночи никогда не позволит манипулировать собой и своими чувствами. По крайней мере, так диктовала ему гордость высшего вампира.

Но чего он хотел на самом деле?

В темноте своей спальни Айрон глухо застонал от глубокой внутренней боли, надеясь, что эта позорная слабость когда-нибудь покинет его сердце. Стоит ли продолжать мучить себя и старлинга в попытке вернуть Лайтонена? Айрон не знал, мог лишь с уверенностью сказать – он уже не сможет свернуть с выбранного пути. Осталось лишь дождаться, когда упрямый старлинг не придёт к такому же выводу. А пока… пока вампир мог лишь снимать напряжение единственным доступным ему способом, запершись в душевой, яростно лаская возбуждённый до каменного состояния мыслями о Лайтонене член, коротко вскрикивая и закусывая до крови губу. И когда слепящая волна оргазма накатывала, заполняя собой сознание, Айрон ласково шептал:

– Будь ты проклят, бессердечная тварь… Гори в аду.

+++

Тимо не понимал, что происходит. Владыка Айрон внезапно отдалился, предпочитая избегать общества старлинга и отказываться от любой предложенной помощи. Скорее всего, это резкое похолодание в отношениях было вызвано тем, что произошло между ними в гроте, но Тимо не был уверен на все существующие проценты. Он мог сказать совершенно точно лишь одно – в тот вечер, возвращаясь в замок, они оба чувствовали удовлетворение, но тогда почему?..

Как он, будучи старлингом, совершенной, чистой формой разума, смог допустить подобное гнусное пренебрежение правилами и постулатами Высокого Оола?! Почему его тело, познав ласки и прикосновения другого мужчины, стало настолько чувствительным, теперь доставляя ему немало неприятных минут, особенно когда он невольно обращался воспоминаниями к той ночи? Повторяя с собой те вещи, что вытворял с ним Айрон, он, однако, не чувствовал того восторга и экстаза, даже когда с глухим стоном изливался на смятые простыни. Наверное, он мог испытать те сладостные ощущения только тогда, когда Принц Ночи находился рядом.

Не превратилось ли это в зависимость? И если ответ отрицательный, почему его продолжает волновать отчуждение эргонца?

Тимо измученно вздохнул, провожая взглядом очередной рассвет, проведённый в скорбном одиночестве. Вынужденно признал – ему остро не хватало разговоров у камина, не хватало Айрона, умной , тонкой игры и яркого изумрудного взгляда напротив. Тогда в гроте они оба использовали друг друга для удовлетворения собственных целей, и только – пытался убедить себя Тимо. Владыка Айрон, очевидно, испытывающий глубокие интимные чувства к кому-то, похожему на старлинга, просто удовлетворил настойчивую потребность собственного тела к физическому влечению, это Тимо мог понять и принять, но вот последующая реакция была ему решительно незнакома, как и собственные противоречивые чувства. Был ли тот инцидент способом потешить любопытство или являлся актом бунта против Высокого и его моральных принципов?

Так ли это?

Айрон не был похож на человека, думающего о другом. Нет, он отдавался ласкам неистово и самозабвенно, так, словно на самом деле хотел доставить удовольствие Тимо и никому, кроме него. И ещё, эти «воспоминания» о том, чего никогда не было…

Окончательно запутавшись, Тимо воскресил в памяти подслушанный разговор, внезапно осознав простую истину – Принц Ночи был в корне неправ, говоря о возможности соблазнения другого старлинга. Потому что Тимо сделает так, что Айрон никогда больше не посмотрит ни на кого другого.

Странно, но утвердившись в этой мысли, Перворождённый почувствовал мгновенное облегчение.

+++

– Эта ночь особенная, – Айрон застегнул у горла короткий плащ и критически осмотрел своё отражение в зеркале. Облачённый во всё чёрное, он выглядел, словно ожившая тень, сошедшая с полотен мастеров эпохи ренессанса. Таинственный, мистический романтик, восхищающийся прекрасным миром, но не чувствующий себя его неотъемлемой частью. Бесконечно одинокий.

Тимо, наблюдающий за этими приготовлениями, сидя в кресле и держа в руках чашечку вечернего кофе, почему-то очень остро ощутил это одиночество, словно это было эхо его собственных чувств. Так странно… Но после ночи, когда они познали друг друга, Тимо стал лучше понимать настроение вампира. Или, во всяком случае, предпочитал считать так. Возможно, исходя из услышанного разговора, для Айрона не играла особой роли личность ревизора, и он поступил бы подобным образом с любым другим старлингом, но Таймури Эн Лайни был тщеславен и хотел считать себя кем-то особенным для вампира. Глубоко внутри него зародилось чувство, подозрительно напоминающее собственничество. Поэтому он спросил с тщательно выверенной лёгкой долей скуки в голосе:

– Чем же она отличается от остальных?

Изумрудные глаза потемнели, став парой провалов в бездну. Отвернувшись, Айрон глухо, через силу, вымолвил:

– Время убивать.

Тимо отставил чашку, поднявшись с кресла. Положил большие ладони на узкие плечи вампира, внезапно поразившись его хрупкости. Какая удивительная, страшная сила таилась в этом человеке! Той ночью в гроте его тело едва не светилось внутренней мощью, неистовая страстность переполняла Айрона, его взгляд сверкал, губы, припухшие от яростных укусов-поцелуев, изгибались в улыбке, присущей лишь искусителям-инкубам, – завлекающе, непристойно, развратно… Но сейчас Тимо чувствовал перед собой холодного, собранного Повелителя, который вынужден выполнить обязательный ритуал, не приносящий ему ничего, кроме застарелого раздражения.

– Необходимость в свежей крови, – понимающе протянул старлинг, лёгким скользящим движением снимая ладони с плеч Айрона, будто отталкивая его от себя, вспомнив об истинной природе вампира. – Такая страшная цена за могущество!

Стена холодного воздуха вклинилась между ними, заставив Айрона зябко передёрнуть плечами под плащом. Непроизнесённое «помни своё место, кровосос» повисло невидимым мечом, раня ледяными гранями. Конечно. Он оказал Перворождённому услугу, раскрепостив его и заставив прислушаться к потребностям своего тела, и одновременно утолил собственную жажду близости, цинично использовав двойника Лайтонена ради низменного физического акта. И так легко было представить на месте старлинга СВОЕГО Тимо! Они оба – просто обманщики, искусные лжецы, и если Таймури Эн Лайни поднял бунт против Высокого Оола, позволив Айрону сотворить с собой невозможные для старлинга вещи, то Принц Ночи лгал своему сердцу.

Но самообман должен закончиться – Луциан прав. Избавившись от одного надсмотрщика, Айрону придётся иметь дело с другим. И он вовсе не был уверен, что сможет соблазнить кого-то, кроме Тимо. Точнее, ему была отвратительна сама мысль об этом.

Настроение, и без того поганое, опустилось ниже подвалов родового замка. Стоя всё так же спиной к гостю, Айрон сказал отрывисто и холодно:

– Если вам что-нибудь понадобится, зовите прислугу. В кабинет лучше не заходить – я выставил охранный периметр, и вас он воспримет как чужака. Я сожалею о неудобствах.

– Понимаю, – в бархатном низком голосе чудилась насмешка, больно резанувшая сердце. Словно порез от опасной бритвы – тонкий, но болезненный. В который раз он дал себе зарок – не влюбляться так глупо в Тимо Лайтонена, в его безжалостную красоту и смертельное очарование. Оказывается, даже бездушная кукла, имеющая любимый облик, может страшно мстить за ошибки. Та ночь была ошибкой. Горькой, сладкой, непростительной, волшебной…

И Айрон с ужасом понимал – если вдруг доведётся, он снова сделает то же самое. И, может быть, Тимо Лайтонен всё-таки сможет вернуть себе истинное «я», избавив своего врага от тяжких мук сожалений и сомнений.

Айрон вышел в ночь упругим шагом хищника, начинающего свою охоту. Стремительный чёрный силуэт «Ягуара» последней модели плавно нёс своего хозяина в самый центр мегаполиса, миновав тихий и сонный добропорядочный пригород, окунувшись в океан неоновых огней реклам и кричащих вывесок, ярко освещённых витрин модных бутиков и дорогих ресторанов, бешеную пульсацию ритма музыки молодёжных клубов, начинавших работу после захода солнца. Просто огромный выбор охотничьих угодий!

Пару раз взгляд зацепился за угрюмых молодых парней со значком Гильдии, но, узнав Владыку, охотники предпочли отвалить без вопросов. К сожалению, приходилось с ними работать, время от времени подписывая лицензии на отстрел особенно зарвавшихся «тёмных братьев». Вампиры не убивают себе подобных – старый закон, так никем и не отменённый, породил организацию, которой управлял твёрдой рукой Патрисио Тысячеликий. Они называют себя по-разному – Гильдия, Инквизиция, Орден… Айрону было всё равно. Луциан занимался официальными расследованиями преступлений сородичей, но смертный приговор выносить приходилось именно Владыке Эргона. Ещё один камень на чашу весов его совести, и без того отягощённой немалым грузом.

Раньше было легче. Был Лайтонен, с которым можно было легко забыться, дать волю накопившейся страсти и ярости – Тимо сильный, всегда держал удар, даже если Айрон был груб, раздирая острыми ногтями спину любовника, неистово отдаваясь или безжалостно трахая его, буквально умирая от наслаждения, топя в слепящей волне оргазма все свои печали. Но теперь место Лайтонена занял этот… со стеклянными глазами и ровным, мягким голосом безликого компьютера. Да, ему показалось, что прошлой ночью что-то изменилось, но у него всегда было слишком хорошее воображение.

Он выбрал клуб «Оникс», заметив рядом парочку готически одетых и раскрашенных юношей и девушек. Вполне сойдя за «своего» в столь специфическом окружении, Айрон без проблем подцепил у барной стойки какого-то паренька с высветленными волосами и подведёнными чёрной тушью глазами. Без труда поддержав разговор о несчастной любви, Владыка, даже не применяя знаменитого гипноза вампиров, уговорил молодого человека найти более тихое и укромное местечко для того, чтобы заняться вещами, разгоняющими тоску. Заинтригованный сопляк без возражений позволил завести себя в безлюдный тёмный переулок, едва ли не забегая вперёд от нетерпения. Всё было настолько просто, что от отвращения сводило скулы, но Айрон не был настроен на продолжительную охоту. Прежде он любил мучить и изводить выбранную жертву в течение нескольких ночей, вызывая паранойю, страх, перерастающий в панический ужас, и только тогда, когда кровь достигала нужной степени сладости, пил её, словно гурман выдержанное вино, смакуя каждый глоток, отмечая изысканные оттенки ночей, наполненных кошмарами.

Но однажды он опрометчиво попробовал кровь Императора и с тех пор не мог забыть этот неповторимый вкус!

Мальчишка, изрядно опьяневший от выпитого, мерзко хихикал, прижимаясь к Айрону в тёмной подворотне. От него приторно пахло дешёвой туалетной водой и алкоголем. Переборов брезгливость, Владыка вампиров склонился над жертвой, ласково шепча какие-то глупости, как вдруг ощутил на себе пристальный взгляд. Подняв глаза, Айрон увидел Тимо, скрестившего руки на груди и со злой усмешкой наблюдавшего за сценой. Во всём его облике сквозило пренебрежительное: «так вот как это происходит?».

Бывший Император остался верен себе – даже в непривычной, слишком простой для него одежде он продолжал выглядеть величественно, не позволяя обмануться даже случайному взгляду, и любой сказал бы без сомнений, что перед ним породистый аристократ с вереницей прославленных предков, дюжиной имений и внушительным счётом в самом престижном из банков. Непозволительно хорош собой, безумно притягателен. Будь Айрон оборотнем, мог бы сравнить старлинга с луной – яркой, влекущей и пугающей одновременно. Но сейчас… сейчас Принц Ночи просто не мог, не имел права остановиться.

Айрон обольстительно улыбнулся наблюдающему старлингу, страстно обнимая льнущего паренька и не прекращая ворковать ласковые глупости, коснулся губами высветленных волос на виске, потом ниже, целуя мочку уха окончательно растаявшего подростка. При этом Принц Ночи, ни на секунду не отрываясь, смотрел в глаза старлинга, будто вытворяя всё это с ним. Тимо утратил большую часть своей надменности, но продолжал стоять в вызывающей позе, вот только красиво очерченные губы уже не улыбались. Старлинг напрягся, словно хищник перед прыжком, с жадностью следя за манипуляциями Айрона. «Если бы у Тимо был хвост, – внезапно подумал вампир, – он был хлестал им себя по бокам с неистовой силой!»

Осторожно отведя лёгкие прядки с шеи мальчишки, Владыка Эргона целовал бледную кожу, слыша прерывистое дыхание подростка, вероятно, впервые ощущавшего подобную бурю чувств. Клыки болезненно заныли, но Айрон тянул время, чувствуя под губами неистово бьющуюся голубую жилку. Ещё немного… вот сейчас!

Внезапно добыча, противно взвизгнув, отлетела прочь, схваченная и отброшенная за шкирку сильной рукой.

– Мужик, да ты охренел?! – Петушиным фальцетом выкрикнул мальчишка, но Тимо, развернувшись, просто молча посмотрел, и паренька как ветром сдуло.

– Присоединяюсь к вопросу, – заявил весьма раздосадованный Айрон, но слова прозвучали невнятно из-за удлинившихся клыков. Желание порвать кого-нибудь на кровавые тряпки усилилось неимоверно, но Тимо внезапно резко толкнул Айрона к стене и впился в его губы грубым поцелуем. Рот наполнился медным вкусом крови, едва не сводя Владыку с ума. Слишком мало для истинного наслаждения, но предостаточно, чтобы раздразнить.

– Нельзя! – Собрав все силы, Айрон оттолкнул старлинга, зло глядя в надменное, прекрасное лицо Перворождённого. – Нельзя!

– Никого, кроме меня… – прохрипел Тимо, вновь швыряя вампира на стену, да так, что Айрон едва не задохнулся, чувствительно приложившись лопатками. – Только я! Только со мной!

– Идиот! – Взвыл Айрон, теряя голову от запаха и вкуса пролившейся крови. – Я могу убить тебя!

– Попытайся, – издевательский смех старлинга со странной ноткой горечи, всё ещё звучал в ушах, когда Принц Ночи впился клыками в шею Тимо, моля всех богов сразу и Великую Мать Ночь, чтобы дала ему сил остановиться прежде, чем сердце отважного глупца перестанет биться.

Божественный нектар пролился в горло горячей струёй, заполнил сознание отрывками образов, чувств, осколками воспоминаний и мыслей. Айрон едва не потерял себя в этом могучем водовороте. Отчаянно барахтаясь, из последних сил пытаясь сохранить разум, он увидел белую сияющую клетку и человека в ней. Прутья обжигали, словно были раскалены на сильнейшем огне, но вампир всё равно протянул руки, чтобы дотронуться до пленника, увидел расширенные синие глаза без тени мыслей, тонкую ниточку слюны, тянущуюся с уголка рта, и услышал мучительное, вытолкнутое сквозь зубы:

– Спаси!

Айрон отчаянно закричал, встряхнув клетку, разбивая её, разламывая на части… и очнулся в той самой подворотне. Тимо стоял на коленях, прямо в уличной грязи, запрокинув голову, а сам Владыка Эргона, вцепившись в свою жертву, нависал над ним, жадно глотая кровь, напоминавшую летнее молодое вино, божественный нектар, которым невозможно насытиться. Этот запах, вкус, богатые оттенки которого невозможно повторить…

– Тимо… Это ты… Мой…

Айрон не узнал собственного голоса, так страшно, хрипло и исковерканно он звучал. Словно карканье ворона. Истина, простая и страшная в своей простоте, ударила в самое сердце отравленным кинжалом, и вздрогнули оба, почувствовав, как сдвигается сама ткань мироздания, подчиняясь их безумным желаниям и порывам.

«Мой Тимо.»

Синий взгляд, затуманенный страстью, похотливо приоткрытые губы… Укус вампира приносил жертве неописуемое наслаждение, последнее в жизни и оттого сильнейшее. Айрон тихонько, успокаивающе поцеловал старлинга, получив в ответ жадный, яростный, дикий порыв, мгновенно вскруживший голову. Лайтонен, с трудом поднявшись с колен, вновь прижал вампира к стене, но на этот раз не столь импульсивно и грубо.

– Пожалуйста, – простонал прямо в приоткрытые губы Айрона, – помоги мне. Я не знаю, что со мной, но не хочу, чтобы ты с другим… Неправильно. Это неправильно, Айрон!

«Мой Айрон.»

– Я не понимаю тебя, – сухо проронил вампир, избегая смотреть в сапфировые глаза врага. – Определись, наконец, чего именно ты желаешь. Что на самом деле имеет значение для тебя. Для нас. И если всё, что я делаю, настолько «неправильно», то почему ты здесь?

Тимо вздрогнул, словно Айрон ударил его ножом. Потом медленно, осторожно обнял вжимающегося в стену Принца Ночи, уже не представляющего, чего можно ожидать от этого сумасшедшего с раздвоением личности, и трепетно вдохнув до боли знакомый запах, исходящий от тёмных волос, признался:

– Все эти дни без тебя были наполнены одиночеством до краёв. Помнишь, однажды ты посетовал, что мне, как старлингу, неведомо это чувство? Теперь я знаю, что именно ты имел в виду. Так что возьми ответственность! – Тимо любовно очертил пальцами овал лица вампира, безумно деликатно коснулся кончиком языка тёмной капельки засохшей крови в уголке губ Айрона, слизнув её, заставив того судорожно вздохнуть от незнакомой, немного пугающей, щекочущей нервы ауры, исходящей от бывшего Императора. Это было словно ток, бегущий по венам, воскрешающий, дарующий наслаждение.

– Не здесь, не сейчас… Ты ещё не все уроки выучил, Таймури.

Стон, исполненный истинного разочарования, короткая вспышка тьмы, и Айрон понял, что находится на полу собственной спальни.

– Тогда научи меня! – Старлинг, тяжело дыша, навалился на вампира, не давая тому подняться. – Прошу, или я сойду с ума, думая, на кого ты будешь охотиться следующей ночью!

– Мне уже не нужна кровь, по крайней мере, на этот месяц, – тихо улыбнулся Айрон, ласково гладя седые волосы старлинга. – Тебя хватило с лихвой, придурок! Ну, тише, успокойся, я клянусь, что не буду никого целовать без твоего разрешения.

+++

Айрон лежал без сна, думая о том, что увидел в сознании Тимо. Клетка. Тюрьма. Удалось ли ему разрушить её, и если да, то возможно ли для Таймури снова стать Лайтоненом?

Таймури Эн Лайни мучился схожими вопросами. Что заставило его последовать за Айроном этой ночью? Беспокойство за могущественного колдуна со столетним стажем ночных убийств или жадность, нежелание делить свою добычу с кем-то, пусть и на несколько минут?

Воспоминания, возвращающиеся к нему, были подобны каплям, сочащимся из неплотно прикрытого крана, но стоило Айрону оказаться рядом, и эта робкая капель превращалась в безудержный поток, будто повелитель вампиров служил неким катализатором, но хуже всего было то, что Тимо терял способность размышлять здраво, поддаваясь эмоциональным взрывам, беспокоящим его всё чаще, и если раньше он мог контролировать подобные приступы, сейчас не имел ни малейшего желания подавлять свою личность навязанными идеалами Высокого Оола. Кровосос был прав – откуда Высокому знать о чувствах и что дало ему право считать их грязным извращением?

Вновь вспомнил хриплое, прерывающееся «Тимо… Это ты…». Слова, заставившие весь его мир перевернуться. Последняя капля, переполнившая чашу сомнений и подозрений, слишком горьких, чтобы продолжать пить этот лживый яд. Тимо никогда не отступал от принятых решений, предпочитая идти до самого конца, что бы не ожидало его в финале. Он выучит все уроки, что преподаст ему Принц Ночи.

Устало закрыв глаза, старлинг провалился в беспокойный сон, в котором гнался за ускользающим эргонцем и всё никак не мог его догнать.

+++

Рабочий вечер Повелителя Ночи начался в библиотеке, где Айрон рылся в поисках заклинаний, влияющих на суть вещей, но искомая инкунабула находилась слишком высоко, а лестница – далеко, так что, воровато оглянувшись в поисках лишних глаз, Айрон принялся совершенно несолидно для своего положения подпрыгивать, пытаясь вытянутыми пальцами ухватиться за корешок книги. Вдруг он ощутил за спиной движение воздуха, а в следующее мгновение Тимо без труда снял нужный том с полки, протянув его отчаянно покрасневшему Владыке.

– В чём дело? – Не понял старлинг, растеряно моргнув в ответ на злобный взгляд, который метнул в него раздосадованный Айрон. – Я не просил о помощи!

– Но я подумал, что так будет быстрее.

– Ни капли такта, как и раньше, – с сожалением вздохнул вампир, стремительно удаляясь вдоль стеллажей к читальному залу, оборудованному камином, благодаря которому огромное помещение хоть немного, но прогревалось до температуры, при которой пар изо рта при дыхании переставал появляться, хотя в дальних углах библиотеки по-прежнему было жутко холодно.

Демонстративно не замечая гостя, Айрон открыл застёжки, скрепляющие книгу, и углубился в чтение, пытаясь в привычном занятии забыть о данном обещании. Он вовсе не был уверен, что готов к продолжению «обучения» старлинга, но тот был настроен весьма решительно. Выждав некоторое время и убедившись в том, что Айрон лишь изображает заинтересованность древним текстом, Тимо гневно сдвинул седые брови:

– Может, хватит убегать?!

– От чего? – Наивно поинтересовался Айрон, боясь поднять взгляд на старлинга. Но тот решил проблему очень просто – выдернув книгу из рук вампира и заставив того поднять лицо, удерживая подбородок Владыки тонкими сильными пальцами.

– Что случилось? Я напугал тебя?

– Ты всегда пугаешь, – нервно улыбнулся Принц Ночи, сдавшись и принимая свою судьбу. – Как безудержная стихия, как атомный огонь, бегущий по твоим венам и отравляющий мою жизнь невозможным блаженством… Способен ли ты понять, как сильно, как безумно я люблю…

– Молчи, ни слова, – в тревожном шёпоте Лайтонена звучала боль. – Иначе я не смогу остановиться.

– Мы и так не способны на это, Тимо. Уже давно. Так давно… Это словно экспресс без тормозов, мчащийся к неизбежному финалу. Иногда мне страшно, но вместе с тем и весело. Никто не может заставить меня ощущать такую странную смесь чувств. Никто, кроме тебя. Удивительно, правда? – Изумрудный взгляд искрился смешинками, бледные пальцы коснулись щеки, обвели контур губ, и Тимо невесомо поцеловал их, по какому-то наитию зная – так правильно. Айрон вздрогнул, но не отдёрнул руку, а только вздохнул, будто ему не хватало воздуха. Лихорадочный румянец на щеках превратил его, обычно болезненно бледного, в светящегося жизнью, дрожащего от еле сдерживаемого возбуждения. Творящееся между ними волшебство неповторимо, и в сладкой истоме сжималось глупое сердце.

– Разве это так плохо? – Голос не слушался, срывался, но Тимо всё равно задал этот вопрос, и Принц Ночи только улыбнулся странной, растерянной улыбкой.

– Почему мы всегда по разные стороны баррикад? Почему между нами должна быть эта пропасть – в происхождении, статусе, способностях? Зачем Провидение, боги или ещё что-то неведомое встаёт между нами, превращая во врагов?

– Я хочу тебя, Айрон. И мне всё равно, какие у тебя титулы и звания. Мне безразличны расстояния, ведь я могу прийти по первому твоему зову из любой вселенной и галактики. Но ты, упрямец, не желаешь принять это. Тебе нужно равенство между нами? Я готов отказаться от всего того, что делает меня сильнее.

– Тогда это будет уже не Тимо Лайтонен. Мне не нужны уступки. Я сделаю так, что ты признаешь меня, и в этот день мы станем равны, верно?

Вместо ответа Тимо потянулся и поцеловал Айрона. Требовательно, почти грубо вторгаясь языком в рот врага, заставляя задыхаться от невыносимой нежности и того, как сладко сжимается сердце.

– Мы уже равны. Ты просто не желаешь видеть это! Зачем искать различия, когда можно найти что-то общее?

Айрон тихо рассмеялся этой едва ли не детской наивности, но потом благодарно кивнул.

– Никогда бы не подумал, что соглашусь с тобой в чём-то, мой Император! Пожалуй, теперь ты готов к последнему уроку.

Синий взгляд азартно вспыхнул, и вампир успел подумать, что большего хитреца в своей жизни не встречал, а потом они оказались в спальне Владыки Эргона.

– Почему именно здесь? – С любопытством спросил Айрон, подходя к бару, встроенному в стену, и возвращаясь в компании двух бокалов, заполненных янтарной жидкостью. Тимо пожал плечами:

– Здесь нам не помешают, я надеюсь, так что ночь полностью в нашем распоряжении.

– Когда ты успел стать таким ненасытным? – Вампир отпил из своего бокала, чтобы тут же приникнуть к губам старлинга, разделяя крепкий вкус бренди со старым врагом.

– Наверное, тогда, когда опрометчиво решился на тот эксперимент. И почему-то я не чувствую стыда или неловкости, – Тимо пропустил сквозь пальцы чёрный шёлк волос Принца Ночи, наслаждаясь их прохладной гладкостью. Тяжёлые блестящие пряди пахли тимьяном и мятой, их было приятно касаться, они не спутывались, рассыпаясь по волоску, когда старлинг раз за разом проводил по ним ладонью. Айрон залпом допил свой бокал, небрежно отбросив его на пушистый ковёр, соблазнительно улыбнулся, и Тимо увидел в изумрудном взгляде тот же неутолимый голод, что сжигал изнутри его самого.