Текст книги "Сказки для сатиров (СИ)"
Автор книги: Зоя Солнечная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
Глава 9. Последний оставшийся в живых
Кони двигались с трудом и потому довольно медленно. Пробираться здесь по топям было довольно утомительно, и через пару часов пути я решила пообщаться с Эерией. Она столько всего знала, что слушать ее было очень интересно.
– Интересно, можно ли эти земли провести в порядок?
Она ехала ко мне ближе всех, и общалась я чаще всего именно с ней, поэтому она верно сочла вопрос направленным себе и ответила:
– Это не простые болота, мистра, хотя сейчас, когда богов больше нет, уже наверное можно.
– Разве какому-то богу нужны были эти болота? Но кому и зачем? – я даже удивилась.
– Здесь когда-то были земли бога болот Аш'рьох'ота. Другие боги не приняли его к себе, но и объявлять врагом, как Великого Древнего, не стали, а просто изгнали и отобрали те земли, которыми он на тот момент владел.
– И он стал богом без мистры? – задумалась я.
– Это мне неизвестно, – жрица пожала плечами. – Это все происходило задолго до моего рождения, я всего лишь пересказываю то, чему меня учили в школе жрецов. Историю жизни богов нам тоже преподавали. Сейчас у него нет последователей, по крайней мере официально. Хотя ходили слухи, что местные жители с земель, прилегающих к его болотам, с ним как-то контактировали. Так что если у него и была мистра, то либо он получил ее тайком в школе жрецов, либо выбрал из числа этих местных. Но о нем ничего не слышно уже больше века. Возможно, из-за отсутствия мистры он уснул первым, и сделал это уже очень давно.
Что ж, похоже, его душу мы здесь попутно прихватим, не зря же Тенебрис повел нас тут.
И вот наконец мы добрались до условно сухого места. Развалины старого храма болотного бога были окружены некоторым количеством ныне потрескавшейся каменной плитки, но самое главное – под плиткой и храмом почва была твердой. Уже был поздний вечер, так что я почти так же сильно, как моя лошадь, была рада ощутить твердую землю под ногами. Внутри круглый храм составлял одно большое помещение, если конечно слово "внутри" можно отнести к лишенному половины крыши строению.
– Тебе надо спать, Льера. Здесь вы останетесь на ночь. И не покидайте пределов этого места, снаружи опасно. А мне нужно кое-что найти, так что я оставлю тебя до утра, моя жрица, – он погладил меня тремя щупальцами и ушел.
Что ж, место было неплохим, все лучше, чем болотистая почва. К тому же эти стены, пусть и не совсем целые, но защищали нас от внезапного вторжения диких животных, которых тут наверняка водилось много, раз даже Тенебрис предупредил не выходить. Сообщив своим жрецам об опасности диких животных снаружи, я приказала располагаться здесь до утра. Вот только спокойно отдохнуть мне не удалось.
Время было уже за полночь, когда меня потревожила Эерия: – Мистра! – позвала она меня, не входя в палатку. – Проснитесь, мистра!
Я с трудом разлепила глаза и выпозла из спального мешка:
– Да, войди.
Разумеется, моя одежда была измята и волосы явно в порядке не были, но она была встревожена, так что пусть рассказывает, что случилось, а я пока разберусь с прической.
– Мистра, – она почти ворвалась внутрь и была встревожена настолько, что при взгляде на нее я даже про волосы забыла, – Торн! С ним что-то совсем не так! Он ушел!
Еще несколько жрецов остались стоять снаружи палатки, ожидая, чем кончится наш разговор.
– Как ушел? В каком смысле ушел? – я ее не понимала, а она от волнения не могла нормально составлять фразы.
– Мы с ним… – она на секунду смутилась, но посчитав свое смущение в данной ситуации несущественным, быстро взяла себя в руки, – мы с ним перед сном захотели побыть вместе и отошли недалеко от нашего лагеря, чтобы уединиться. А потом он стал странным прямо в процессе.
– В процессе соития? – уточнила я просто на всякий случай. – И что значит странным?
– Да, мистра. Он начал говорить странные вещи, смеяться. Я попыталась высвободиться, но он не дал. Он силой удержал меня и кончил, а потом развернулся и ушел куда-то в лес, мистра!
– Когда это было? – совершенно не представляю, что делать, Тенебрис ушел очень невовремя.
– Только что, я сразу прибежала к вам. Что нам делать?
Всё верно, без указа мистры жрецы не имеют права покидать свой пост и нарушать ранее выданный приказ. Вдвойне странно, что это сделал Торн – самый преданный и самый первый из моих жрецов. Во всем этом есть ровно одна хорошая новость – с Эерией они, кажется, сошлись.
– Четверо идут со мной, остальные остаются здесь! – приказала я, а потом перевела взгляд на Эерию. – Сможешь его найти, Всевидящая?
– Простите, мистра, – смутилась она. – С тех пор, как мы въехали в земли Аш'рьох'ота, я словно в тумане – вижу, но не очень хорошо.
Дурные вести не приходят одни. Ситуацию спас жрец Дик – мужчина был совершенно лыс и весь покрыт татуировками:
– Мистра, я следопытом раньше был, выслеживал животных и людей в лесу. Торн не был осторожен, и земли тут нехоженые, по его следам легко будет пройти. Ветки и кусты поломаны, следы в грязи.
Немного подумав, я решила не разделяться и двигаться всем отрядом. Они все легко могли оказать достойное сопротивление крупной армии, так что с ними я чувствовала себя в безопасности.
Путь, которым шел Торн, не был извилист, словно он просто направился куда-то по прямой напролом. Увязнуть мы не боялись – он же здесь прошел, значит, путь есть. Однако преследовали мы его не меньше получаса, прежде чем вышли к странному озеру. Кажется, здесь когда-то была крупная поляна, которая теперь из-за большого количества воды превратилась в не очень большое озеро. Торн лежал без сознания в воде по пояс, словно пытался выбраться, и весь был мокрым и облепленным тиной. Земля под ногами была такой же зыбкой и мягкой, как и всё вокруг.
– Проверьте, жив ли он, и вытаскивайте его, – приказала я жрецам, выходя на поляну вместе с ними, но на всякий случай не приближаясь к озеру.
Однако стоило мне сделать пару шагов, как я провалилась, не успев даже пискнуть, будто у меня под ногами было пусто, и земля сомкнулась над головой так же легко и быстро, как разошлась под моими ногами.
Летела я недолго и свалилась в воду в кромешной темноте. Когда темно, не видно верха и низа, я дезориентировалась и падения в воду не ожидала, поэтому первый вдох оказался под водой. Я хлебнула ее и запаниковала ещё сильнее, забарахталась, мной овладел животный инстинкт выжить, который мешал нормально соображать. Страх охватил меня уже через секунду, когда я поняла, что хотя поверхность воды где-то рядом, я совершенно не представляю, где именно. И почему я влипла в это как раз, когда Тенебрис отошёл? Он бы меня точно сейчас вытащил. Видимо, говоря об опасности, он имел в виду не животных, а именно то, что со мной и случилось.
Внезапно меня обхватило щупальце и дернуло вбок, вытаскивая из воды. Ах, значит не вбок, а вверх. Тенебрис?! Вернулся! Или нет… Я не узнавала это щупальце. Оно точно было другим. Конечности моего бога очень крепкие, словно состоят из цельных мышц, а это хоть и тоже гладкое и живое, но другое, похожее скорее на очень толстый вьюнок или плющ, как крепкий гибкий канат: хотя и такое же подвижное, но намного лучше сгибающееся. Я протерла глаза от воды и увидела в темноте два красных еле заметно фосфоресцирующих глаза.
– Кто-о тут у на-ас, – голос звучал медленнее обычной речи, и его владелец иногда растягивал гласные.
Со всех сторон почти одновременно раздались тихие "пых" от встряхнутых люм, и повсюду мягко засияли грибные споры. Вокруг меня была крупная пещера, почти все пространство которой занимал водоем. По всем стенам этой пещеры росли люмы, но они пробивались через множество болотной зелени, облепившей собой все стены. Здесь был лишь один малый клочок суши, тоже весь в зелени, из которой торчал каменный алтарь, но и с ним зелень не церемонилась, зарастив его и вход в пещеру рядом с ним. И судя по количеству растительности, здесь давно никого не бывало. Но самое страшное я видела сейчас перед собой. Обладателем красных глаз оказался мужчина, на верхнюю половину торчащий из воды. Но как только я опустила взгляд вниз, увидела, что человек он только на верхнюю половину. У пресса кожа принимала болотный цвет и переходила в щупальца, уходящие в воду, словно на нижнюю часть он был странным болотным осьминогом. И щупальца его тут шевелились по всей пещере.
И он был тут не один. В дальней части озера, у стены в его конечностях возлегала девушка. Она была без одежды и наполовину находилась в воде. Ее руки, как и все ее тело, устало висели в его шупальцах, ими увитые. Одно из них со спины лежало на ее плече, проходя между грудей и спиралью обвивающее одну из них, кончик при этом приходился точно на сосок. Девушка была почти неподвижна, лишь немного шевелила пальцами, и сама немного двигалась, будто чуть дергалась, но я никак не могла понять, что не так. Она была похожа на человека, серьезно накачанного наркотическими порошками, продолжающего получать свое удовольствие. Меня было сложно не услышать, но она лишь немного приоткрыла глаза с расширенным зрачками, увидела меня, а потом вновь их закрыла, перестав обращать на меня внимание и вновь отдавшись своим чувствам.
Неужели передо мной живой бог, а это – его мистра? Так вот о какой опасности говорил Тенебрис. И, ой, кажется, у меня проблемы. Надо быть осторожной и сразу дать понять, что я тоже мистра. Со слов Эерии, боги не трогают чужих мистр, ибо как никто знают, что мы – всего лишь игрушки для таких, как они. Да и потом, как знать, зачем я здесь, может ему новая мистра нужна, ну так вот я уже занята.
– Благодарю за спасение, Аш'рьох'от, – я ладонью провела по своему лицу, стирая столько остатков влаги, сколько смогу. – Могу ли я попросить тебя указать мне путь наружу?
Это с мертвым богами я могла не церемониться, но живой бог, пусть и забытый, здесь вполне в своих правах. Хотя произнося эти слова, я конечно понимала, что вполне возможно, он не спас меня, а наоборот, сам затащил к себе.
– Что? – он как будто не понял, что я сказала. – Ми-истра?
Его брови в удивлении поднялись, он даже придвинул меня к себе ближе, обхватил мое лицо ладонями и всмотрелся в глаза. И я, не понимая его реакцию, замерла и на всякий случай уточнила:
– Я – мистра Тенебриса, Великого Древнего, бога Темного Солнца.
Он прищурился, вглядываясь мне в глаза, а потом отпустил лицо и засмеялся. Его смех был немного скрипучим и булькающим.
Просмеявшись, он пристально посмотрел мне в глаза, и вот теперь его взгляд мне совсем не понравился. Щупальца приподняли его мистру из воды, и я заметила, как одно из них вышло из нее, и она чуть поморщилась и тихо коротко простонала на выдохе. Так вот, что с ней было! Я не поверила своим глазам. Он что, свою мистру круглыми сутками имеет? И судя по ее виду, она пусть и очень уставшая, но очень даже довольная этим. Щупальце зависло рядом с ней, и она, насколько хватило сил, потянулась к нему пальцами, словно хотела вернуть его на место.
– Смотри, Гле-ейра, кто-о у нас тут, – он обращался к своей мистре, но с меня взгляд не сводил. – Знакомься, ми-илая, это моя мать, богиня Люцеа-ата.
Это вот он сейчас про меня? Да ну, у него крыша поехала. Сколько он тут находится, сотню лет? Должен вроде был знать про Люцеату.
– Прошу простить мне мою дерзость, но богиня Люцеата мертва более тысячи лет. И я не она. Я – всего лишь мистра.
Его брови приподнялись в удивлении, и он уже хотел мне ответить, но содрогнулся и резко отвлекся на свою мистру. Оказывается, пока мы общались, девушка была совершенно не заинтересована разговором, зато сумела ухватиться за его щупальце и неторопливо с удовольствием вылизывала его, словно мороженое. Прикосновение языка его и отвлекло, и он расплылся в улыбке, даже отодвинул меня в сторону, а сам всем телом придвинулся к ней:
– Конечно, ми-илая, все мое внимание – твоё, – с улыбкой негромко проурчал он.
Он склонился над ней, обнял одной рукой за пояс и неторопливо с удовольствием провел языком ей вдоль шеи и уха до самого виска, а пальцами второй погладил ее грудь. Девушка довольно выдохнула и свободной рукой потянулась, обнимая его за шею и пальцами впиваясь в крепкую мускулистую спину, в то же время сжимая второй рукой его щупальце и поглаживая его. Аш'рьох'от посмотрел ей в глаза, не отодвигаясь, и ещё тише продолжил:
– Но прямо сейча-ас у меня небольшое дело, которое нужно зако-ончить.
– Какое? – она расплылась в улыбке, глядя ему в красные глаза.
– Я придумываю, как отомстить моей "любимой" мамочке.
Только после этих слов я удостоилась капельки внимания с ее стороны. Она перевела на меня слегка отсутствующий взгляд и рассмотрела, а потом хихикнула и снова вернула взгляд к своему богу:
– Помню, ты говорил… что ненавидишь отца так же, как и мать… – ее речь была с паузами и немного неразборчива из-за ее состояния. – Ну так… обоим…
Она снова захихикала.
– У тебя есть идея, ми-илая? – он погладил ее по волосам и подождал, пока она закончит смеяться.
– Отымей ее… Жестко… – она продолжала смотреть ему в глаза и улыбаться. – Отомстишь сразу обоим…
И девушка снова потеряла интерес к разговору, и потянула ко рту его щупальце, что все ещё держала в руке.
– Какая ты у меня у-умница! – ему идея очень понравилась, но щупальце свое он у нее из пальцев аккуратно высвободил. – Дай мне его. Отда-ай. Вот так, молодец.
А потом он снова отправить его внутрь нее, и она с удовольствием застонала, пока оно входило, и снова расслабилась. Бог повернулся на меня.
– Я не Люцеата! – я серьезно испугалась, они оба безумны. – Мое имя Льера. Я родилась двадцать пять лет назад, и к моему рождению остались лишь истории о богине-матери, принесшей себя в жертву.
Он придвинулся ближе, взял мое лицо в ладони и снова уставился в мои испуганные глаза:
– Как интере-есно!
Он пристально уставился мне в глаза, и я буквально ощутила, как он перехватывает контроль над моим телом, как ковыряется в моих воспоминаниях и мыслях. Это не больно, но чувство отвратное. Закончилось все быстро, хотя мне, объекту этого действа, показалось, что время растянулось на часы. Он наконец оставил мои мысли в покое и погладил по щеке даже почти ласково:
– Ну конечно я знаю, что мама уби-ила сама себя, чтобы заточить отца-а в его тюрьму. Это случилось как раз перед тем, как мы-ы, с моими братьями и сестрами, проснулись и стали делить вла-асть. Но все меня отвергали. Все!
Он помолчал, но и я молчала. Он тянет время, и я постараюсь, это сейчас единственный мой шанс. Тенебрис вернётся и найдет меня. Надеюсь, он успеет. А если нет, что ж, надеюсь, его новая мистра будет так же преданна ему, как я. И не будет так же глупить, нарушая его приказы.
– Ну давай, спроси "почему", – он не дождался вопроса от меня, и начал злиться, крепко схватил меня за подбородок одной рукой.
– Почему? – не стала спорить я.
– Посмотри на меня, ма-ама, – он отодвинулся и раскинул руки в стороны, поднявшись из воды ещё немного выше. Так можно было отчетливо видеть, как его тело переходит в щупальца, и они уходят в воду.
– Я – лишь наполовину такой, как все мои бра-атья и сестры. Как ты! Зато на вторую половину я – как мой оте-ец. В итоге меня ненавидят все! Они изгнали меня сюда. Это ты-ы виновата, что породила меня такого. Во всем этом виновата ты, – с последними словами он угрожающее приблизился и уставился мне в глаза. – И ты даже не по-омнишь об этом.
Ладно, он считает меня ею, но может, дополнительные доводы помогут переубедить его. Кажется, сейчас это мой единственный шанс на спасение
– Если бы я была Люцеатой, неужели ты думаешь, я бы все ещё висела здесь, в твоих щупальцах? Я бы уже давно освободилась!
Его щупальца зашевелились по всей пещере, и мне это движение совсем не понравилось.
– Я взял от отца бо-ольше, чем мои прочие родственники. Я вижу всё. Я чувствую всё. Мысли смертных для меня – открытая кни-ига. Я вижу не только тела, но и души. Ты возродилась, мама, и даже сама не знаешь этого. А зна-аешь, почему я рассказываю тебе все это, прежде чем взять тебя силой?
– Почему? – я нервно сглотнула. – Хочешь напугать?
– Не только, хотя это прекрасное дополне-ение. Потому что ты сама попросила отца ничего тебе не напоминать, мама. И тем самым я могу отомстить тебе прошлой, той, что ты была до смерти. Той самой, которой отомстить всегда хотел. А когда я доберу-усь до тебя, то и отцу отомщу. Я могу быть очень неаккуратным с хрупким человеческим телом. Прекрасный план, не так ли?
Он широко разулыбался, горделиво глядя на меня. Повисла тишина, и в ней четко раздались стоны удовольствия его мистры. Он был так доволен собой, что его неторопливый секс с мистрой, которым он занимался все время, пока общался со мной, стал более жестким, и ей это нравилось.
От страха я не выдержала и сорвалась на крик:
– Он найдет тебя! Он ушел ненадолго, и вот-вот вернётся! Тенебрис все твои конечности по одной повыдергивает, если я не заступлюсь, а я не заступлюсь, если ты не отпустишь меня прямо сейчас!
Он хмыкнул и раскинул руки снова:
– Здесь, в моих землях, я везде-е. Я – это и есть мои земли. Как только вы вошли, я вас заметил, но подобраться не мог. Отец скрывал вас, защищал вас. И я скрыва-ался от него. Сразу понял, что это ты, и все думал, как тебя заманить. Проник в разум твоего жреца-а, даже насладился твоей жрицей, – он оскалился. – Думал, поработить его разум, чтобы он хитростью тебя привел, но ты сама покинула защитный купол отца-а и пришла туда, где я смог поймать тебя и утащить сюда, где я все это время скрывался. Отец не нашел меня раньше, не найдет и сейчас!
Он придвинул меня в хватке своих колец ближе, буквально прижал к своему телу, провел тыльной стороной пальцев по щеке:
– Сначала тебе даже понравится, пока я не разорву тебя, мамочка.
Он прикрыл глаза, довольно жмурясь, и негромко проговорил:
– Да, Гле-ейра, милая, продолжай.
Мне не было видно, что именно она делает, но ему это явно нравилось, и его мистра совершенно не стеснялась заниматься этим при мне, чем бы она там ни занималась с его конечностями. Это даже было бы возбуждающе, если бы мне не было так страшно. Я буквально видела злое безумие в его глазах, и это пугало. Уж точно ничего хорошего мне все это не сулило, так что я сделала единственное, что могла: схватилась за его душу и начала тянуть. И сразу поняла свою ошибку: это только спящие боги не сопротивлялись, а с живым проделать то же самое не получится. Он даже не заметил моей попытки.
– Не остана-авливайся, милая, я хочу ощущать тебя, пока буду мстить, я не могу упустить такое блаже-енство!
Вот тут меня пробрало. Никто не может мне сейчас помочь. Жрецы ещё не факт, что справились бы с ним, даже будь они тут, а Тенебриса нет. И я закричала, а потом попыталась сжаться в комок, но увы, хоть он и не Тенебрис, его щупальца мне не одолеть. И я задергалась, отчаянно и бесполезно пытаясь вырваться из его хватки. Ему это не мешало. Он бросил меня на алтарь, где все мое тело, руки и ноги сразу оказались увиты другими его щупальцами. Оказывается, половина местной зелени на самом деле – его конечности. Он навис надо мной, распятой на этом алтаре, и вцепился пальцами в шею, склонился ближе к лицу, наслаждаясь страхом в моих глазах и ритмом сердца, отбивающем в ускоренном темпе:
– Я мечтал об этом моменте всю свою жизнь. Я буду добавлять их в тебя по одному и проверять, на скольки ты начнешь умолять прекратить, а на скольки просто начнешь кричать от боли.
Сразу пять его щупалец зависли рядом со мной в ожидании своей очереди, и он на несколько секунд снова прикрыл глаза, тихо бормоча:
– Да, милая. Вот так. Да.
И его словам вторили стоны девушки, которая несмотря на всю свою усталость, извивалась в удовольствии в его конечностях. Я же напрягала мышцы изо всех сил, пытаясь вырваться из его гибких оков, но это было невозможно. Что бы он ни говорил про богиню, никакой божественной силы я в себе не ощущала, и я зажмурилась в ожидании неизбежного.
Меня вот-вот уже должен был коснуться Аш'рьох'от, но он все медлил. И я открыла глаза. Он замер надо мной, схватившись руками за воздух. Его тело и щупальца были измяты под напором невидимых конечностей Тенебриса.
– А-ар-ргх-х, – почти зарычал Аш'рьох'от, силясь разжать хватку, но не мог. – Я все равно ее сломаю!
Он напрягся, отчего сдавил и меня так сильно, что я уж думала, выполнит свою угрозу, а затем просто обмяк и свалился вбок на пол. Его конечности больше не удерживали девушку на весу и оставили ее лежать рядом с водой. Она как будто сразу поняла, что случилось, потому что помолчала лишь пару секунд, а затем просто разрыдалась.
Пока все это происходило, я выдохнула. Тенебрис. Мертвые ныне, щупальца просто валялись на мне, и невидимые конечности любимого бога стали стаскивать их с меня, отбрасывая в стороны.
– Льер-ра! Льер-ра! – его тяжёлый грубый рык раздался в моей голове. – Ты слышишь? Льер-ра! Отзовись!
– Слышу, – прошептала я и улыбнулась, потянулась пальцами вверх в пустоту, и несколько его мелких незримых конечностей обвились вокруг моих пальцев в несколько колец на каждом.
– Ты ослушалась! Ты меня ослушалась! Без тебя я бы не нашел его. Ты стала для меня проходом. НО ТЫ ОСЛУШАЛАСЬ МЕНЯ! – это был настоящий грохот в моей голове. – И ты будешь наказана!
По всей пещере разлетелись зелёные искры света, зависшие в воздухе, словно пепел на пожарище. Все щупальца, что принадлежали Аш'рьох'оту, вместе с его телом просто превратились в эту зелёную пыльцу, а его последняя живая часть – его душа – осталась в Глейре.
– Забирай душу, Льера! – его голос сейчас неповиновения не подразумевал, и я кое-как сползла с алтаря, еле держась на ногах от пережитого волнения, и подошла к рыдающей девушке.
Я все ещё не чувствовала себя хорошо, но когда поняла, что он рядом, сразу стало легче. И да, я ослушалась. И приму наказание, какое он потребует.
Мистру было жаль, пусть даже предложение варианта мести исходило именно от нее. Но нельзя же ругать собаку за то, что она искренне преданна своему хозяину. И я просто вытянула руку в ее сторону. Как и в случае с Иеном, с ней все было ясно, но на всякий случай я все равно предупредила:
– Его душу я заберу в любом случае, но если отпустишь ее, выживешь сама.
Она так и не перестала рыдать, я даже не уверена, что она меня услышала, но в душу бога вцепилась намертво. Пришлось забрать и ее жизнь. В пещере воцарилась тишина. И через секунду я опустилась на колени и склонила голову:
– Прости, Великий. Я не по злому умыслу ушла. Он взял под контроль разум моего жреца. Я лишь хотела помочь.
– Твой жрец на то и жрец, чтобы жизнь за тебя отдать, – недовольный голос Тенебриса снова разнесся в моей голове. – Если бы ты погибла, он посчитал бы это своей виной. Впрочем, неважно, о чем бы подумал он, я все равно убил бы их всех. А сейчас, Льера, ложись на алтарь. Время наказания пришло.
И снова лёгкий укол страха. Конечно, Тенебрису позволительно делать со мной, что угодно, и я к этому готова, но оставаться равнодушной не могу. Я подошла к каменному алтарю и начала на него укладываться:
– Это алтарь чужого бога, Великий. Разве он подойдет тебе?
– Неважно, чей он. Это место силы, Льера. А для наказания и это не имеет значения. Лежи и жди своих жрецов. Они будут выполнять мои приказы. Их я накажу вместе с тобой, потому что их задача – спасать тебя даже от себя самой.
– И в чем будет заключаться наказание?
– Лежи, Льера, и жди. И я более не скажу тебе ни слова, пока наказание не будет завершено. Мое молчание – его часть, Льера. Прими свое наказание.
– Да, Великий, – согласилась я и осталась лежать, разглядывая увитый травами и корнями земляной потолок. Сейчас, когда Тенебрис рядом, это место уже не казалось страшным, да и уверенность ко мне вернулась. Да, бог Тёмного Солнца – злой бог, но вряд ли серьезно навредит мне. А если и да, что ж, таково его желание. Хотя я все равно немного нервничала, но и была готова ко всему.
Через десяток минут я услышала звуки со стороны заросшего входа. Тенебрис помогал моим жрецам покататься сквозь толпу и корни, освобождать путь ко мне. Вошли почти все, у входа далеко снаружи осталась лишь Эерия и Альберт, который жрецом не являлся.
Все вели себя очень тихо и серьезно. Похоже, им Тенебрис уже тоже высказал все свое негодование. Как и обещала Великому, я просто осталась лежать, когда они окружили меня, хотя и было немного страшновато. Сейчас они подчинялись не нам с Тенебрисом, а только ему, и то, как меня окружили десяток взрослых крепких мужчин, выглядело даже немного угрожающе. Они потянулись ко мне разом со всех сторон, и я с трудом сдержала порыв убежать. Множество рук расстегивали и стягивали с меня плащ, походную жреческую робу, штаны, трусики – все это полетело на пол. Чтобы сделать это, они приподнимали и придерживали самые разные части моего тела, и их касания были, казалось, везде, что добавляло страха. Если столько мужчин меня раздевают, то их намерения вполне очевидны, и даже если бы я хотела, сбежать не получится. А здесь я ещё и на алтаре, будто жертва окруженная фанатиками бога. А впрочем, почему "будто"? Двое из них взяли мои руки и завели их вверх, за голову, где их перехватил Айвен.
Он присоединился ко мне лишь в середине моих странствий. Обычный дровосек, пожелавший в корне изменить свою жизнь, и я считаю его одним из самых привлекательных среди моих жрецов. Красивое крепкое мускулистое тело, которое не очень хорошо видно сквозь жреческие одежды, но которое я прекрасно помню. Мы занимались с ним сексом почти полгода, прежде чем я переключилась на другого новенького жреца.
Он вряд ли бы хотел причинять мне вред, но приказы бога не обсуждаются. Айвен опустился на колени у моей макушки и сначала взялся пальцами за мои пальцы, согнув их, зацепившись за мои согнутые пальцы и тем самым взяв их в ладони. Кажется, это большее, что он мог позволить себе, чтобы успокоить меня, и у него это получилось. Как бы страшно мне ни было, они – мои жрецы тоже, и почти со всеми из них я даже уже так или иначе занималась сексом. Тем не менее, секунда спокойствия прошла, когда он крепко перехватил мои руки, взявшись около самых локтей, и развел их в стороны, оставив согнутыми в локтях. Его мускулистые руки всей длиной до самых локтей лежали поверх моих, прижимая к алтарю, и я, стремясь найти ещё хотя бы немного поддержки, схватилась за его мышцы у локтей. За мои сомкнутые ноги также схватилось несколько рук, крепко прижав их к алтарю, парочка ладоней коснулась бедер, заставив меня немного вздрогнуть – страшно, но вместе с этим, по телу пробежала первая дрожь возбуждения. Я немного откинула голову назад, чтобы посмотреть на Айвена, он был серьезен и внимательно смотрел на меня. И в его взгляде я видела, что он хочет меня.
И в это же момент два щупальца Тенебриса схватились за мои соски и оттянули их, причинив легкую боль. Я вздрогнула и тихо простонала, закусив губу, сразу отвлекшись, даже немного дернула ногами, оценив крепкую хватку мужских рук, что держали не только за щиколотки, но и за голени, и даже у бедер. Тенебрис отпустил меня, и на смену его конечностям пришли мягкие теплые языки ещё пары моих жрецов. Два жреца ласкали мою грудь, гладили мой живот и бедра, другие крепко держали, чтобы я не могла сопротивляться остальным. Некоторые просто стояли рядом, готовые к действию, нависая наши мной новыми угрозами. Я перестала обращать внимание, кто из них где. Было странное ощущение, что меня насилуют целой толпой, и я тихо дрожала от возбуждения.
Они раздвинули мне ноги и одну согнули, опустив ее вбок, и я ощутила поцелуи у себя на внутренней стороне бедра. Очень чувствительное место, и как только туда пришелся первый мягкий укус, я вздрогнула, хотела сжаться от страха, но меня все ещё крепко держали, и я лишь выдохнула жалобный стон. О нет, это совсем не было больно, зато неожиданно приятно. Настолько неожиданно, что страшно и очень возбуждающе. Когда за первым укусом последовал второй, я снова чуть дернулась, но уже меньше. Я начинала принимать происходящее, отдаваться своим чувствам, отключать голову, и место уходящего страха заполняло возбуждение. Поцелуи перемежались с губами, а затем добавился и язык. И то же делали с моим животом, о чем я сообразила, стоило мне отвлечься от ног.
А потом чьи-то губы оказались у меня между ног и впились там в самое чувствительное место. И я застонала, хотела выгнуться, податься грудью вверх, но крепкие руки меня держали, а губы и языки продолжали ласкать и покусывать бедра, грудь, ноги – все мое тело. Я крепко вцепилась ногтями в мышцы под своими пальцами. Взгляд мой начинал затуманиваться удовольствием, а связные мысли – постепенно исчезать, и я обратила последние крохи своего внимания на жрецов. Они все хотели меня, да так сильно, что даже через жреческие одежды это было заметно, но они не прекращали ласки. Несколько из них стояли рядом, заставляя меня чувствовать исходящую от них угрозу, но все ощущения уже давно смешались в единый коктейль. Если они сейчас начнут раздеваться и все по очереди возьмут меня, я буду только рада, потому что между ног уже давно полыхало. Мне хотелось принять их в себя, и можно даже не по одному.
И слово услышав мои мысли, они отвели в сторону и согнули вторую мою ногу. Губы и язык напоследок мягко прикусили меня между ног, прежде чем оставить в покое, и я почувствовала, как чей-то член коснулся моего входа и замер так. Первой моей мыслью было: интересно, кто это. А потом я вдруг поняла, что это не член. Щупальце. Огромное. Я распахнула глаза, чтобы посмотреть, но все, что увидела, это лишь жрецов, держащих меня и мои ноги, щупальце же было как всегда невидимым. И я закрыла глаза, опускаясь затылком обратно на алтарь, отдавая остатки воли Великому и готовая принимать все, что он сделает.
Один из жрецов закрыл мне рот ладонью, словно меня готовили к худшему, и оно начало входить – непривычно огромное – неторопливо, словно Тенебрис хотел, чтобы я прочувствовала всё от начала до конца. И меня начало трясти от удовольствия, так сильно, оказывается, я хотела принять его в себя. Жрецам пришлось крепче меня удерживать, потому что я уже не думала ни о чем и извивалась в их руках, принимая его в себя. Он замер внутри меня, давая секунды передышки, хотя отдыхом это можно было бы назвать с трудом. Я смогла совсем немного отдышаться, но оно пульсировало внутри, не давая о себе забыть, а может и двигалось – сейчас я с трудом разбирала происходящее. Я протяжно застонала, но рука все ещё крепко закрывала мой рот, и стон получился придушенный, совсем не громкий, отчего мне легче меняем на стало, и в парке хоть немного выплеснуть напряжение я вонзилась ногтями в мышцы под пальцами, пытаясь согнуть ноги, будто хотела вытолкнуть его из себя, но на самом деле – лишь лучше ощутить его в себе.
