Текст книги "Подари мне себя"

Автор книги: Зоя Анишкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Глава 1. Макс

Прошло почти семь месяцев как девочки исчезли из нашей жизни. Долбаных семь месяцев поисков, звонков, детективов и толп айтишников. Никто не мог сказать, куда подевались три человека.

Ах да, четыре. Возможно, и пять. Пронырливый безопасник также как сквозь землю провалился, а еще Мирина тетушка. О ней я вообще узнал из прослушки у Филатова совершенно случайно.

Да. Наш нотариус заметно сдал за последние несколько месяцев – не без моего участия, безусловно. Хоть я и «щенок», но щенок, живучий и злопамятный.

К сожалению, он таки добрался до документов, подстроив аварию, где мы с Олегом должны были погибнуть. Но ожиданий его это не оправдало. Ибо как только я немного оклемался, а случилось это ровно через сутки, то первым делом кинулся к общаку.

Если честно, нам с Олегом безумно повезло, что один наш одноклассник давно работает с нами в качестве штатного врача. Когда я очнулся в луже крови сразу после столкновения, мне едва хватило сил кинуть ему смс о помощи, а ребятам из службы безопасности – о случившемся.

Второе мое пробуждение было уже в стенах частного госпиталя. Георгий сидел напротив меня, листая что-то в планшете.

На секунду мне показалось, что я сплю. Но при первом же движении по телу разлилась ноющая боль. Она была хоть и приглушенной, но довольно ощутимой. Я не сдержал стона.

– О! Наша спящая красавица очнулась. Максимка, а вы куда с Олежкой влипли, а? Я его еле собрал по кусочкам. Хвала небесам, что реакция у него отменная, а то валялись бы сейчас на столе у другого доктора. Который с трупами работает.

Я непонимающе смотрел на него, пока мысли собирались в кучу. Затем оглядел свою руку в гипсе и вторую – с десятком проводов.

Филатов, тварь! Ты мне ответишь. И следом – мысль: бумаги, Витюша, Мира!

– Жора, мне надо выйти на денечек, отключи меня от этих пикалок.

Я резво засобирался на выход. Найти бы еще телефон побыстрее и одежду, а то светить задницей в одноразовом халатике мне не улыбается.

Но Жорик был против.

– Сдурел? Тебе, что ли, жить надоело? Пока лично Олегу спасибо не скажешь, что он удар на себя принял, – не пущу никуда.

– В смысле на себя? И почему он не рядом в палате? Нам многое обсудить надо.

– Макс, ты вообще меня слышал? Олег в реанимации после сложнейшей операции. Он чудом жив остался, так как в последний момент успел выкрутить руль, уведя из-под столкновения тебя.

Я моргал глазами слишком быстро. Моментами лицо Георгия расплывалось передо мной. Смысл сказанного медленно просачивался в сознание.

Олег подставил себя под удар. Вместо меня. Друг готов был пожертвовать жизнью ради меня.

Я резко подорвался, снова охнув от боли. Жора даже не дернулся. Он не раз видел упрямцев похлеще меня.

– Давай ты сейчас мне быстренько расскажешь о моем состоянии, потом мы сходим к Олежке, и ты расскажешь про него. – Я снова охнул и скривился от боли. – Ты же подлатал меня?

Он скептически смотрел на меня.

Я уже озирался по сторонам, наткнувшись взглядом на шкаф. Где-то там должна быть моя одежда. А где-то рядом с кроватью – дурацкий звоночек.

Взгляд обшаривал мебель возле кровати. Ах, вот она. Я нажал на столе кнопку вызова медсестры.

– А потом я пойду наказывать старого хрена, который еще не осознал, насколько он влип.

По мне, так план действий для моего заплывшего мозга был прекрасен в своей простоте. Но, судя по лицу грозного доктора, так считал только я.

В палату влетела худенькая шатенка:

– Звали, Георгий Зурабович?

Девушка покосилась на сидящего меня. Подозреваю, вид был еще тот. Но что поделать, красавица? Терпи вот таких вот клиентов.

– Нет, Сонечка, не я тебя вызывал, – он перевел спокойный взгляд на меня. – Вот это говорящее мясо со сломанными ребрами, переломом лучевой кости левой руки, множественными ушибами и сотрясением мозга. Оно тебя и звало.

Глаза девчонки расширились, и теперь она косилась на меня с явной опаской. Но мне некогда нянчиться с миленькими медсестрами. Раньше я бы не пропустил эту юбку, но чертова рыжая бестия отравила мои мозги своим присутствием. Да еще и обет целомудрия, по ходу, внедрила в подкорку.

– Девушка, выньте из меня все эти трубочки и проводите к Олегу Смирнову в реанимацию.

Она перевела взгляд на своего босса в ожидании реакции. Он хмыкнул и недовольно кивнул в ответ. То-то же.

– Сам сказал, что я почти здоров, – я невесело улыбнулся. – Не одолжишь мне телефон?

Георгий молча встал и полез в один из своих многочисленных карманов.

– Не то чтобы я сомневался, – он посмотрел на меня поверх очков, – но моя надежда умерла последней. Макс, не надо геройствовать, у нас тут не триллер из девяностых.

Девчонка уже ловко орудовала пальчиками возле моей целой руки. Надо будет запастись обезболивающими, а то хреновый будет из меня борец за правду и справедливость.

Свободный от больничных оков, я поднялся. Молча пожал Жоре руку.

– Спасибо тебе за нас. И знаешь, – я устало смотрел на него, – это не триллер из девяностых, это люди из того времени. Совсем не понимают современных правил игры.

А дальше я увидел друга. Выглядел он совсем паршиво и в себя еще не приходил. В отключке он провалялся три дня, пока я гонялся за Филатовым.

Зам Олега, Денис, выполнил свою работу безупречно. Нас временно все считали погибшими. Сделано все было немного топорно, но вроде никто и не копал особо. Папка пропала, а значит, и повод нас искать – тоже.

К вечеру первого дня после аварии я с ужасом понял, что немного опоздал: Филатов таки до общака добрался. И спрятал его. Доказательств этому у меня не было, но я точно знал, что это он.

В этот же день в Сети в топ вышло видео, на котором Витюша орет благим матом на курьера из магазина интимных товаров. Я даже улыбнулся, глядя, как он машет огромным розовым пенисом, доказывая, что этот заказ не его.

Как некстати он привлек к себе внимание…

Через сутки он пропал. А еще через неделю исчез и Вознесенский. И вот уже семь месяцев вся чертова семейка то ли в бегах, то ли в подвалах чьего-то особняка.

Судя по тому, что Артем тоже свалил, я искренне надеялся, что хотя бы девочки в безопасности.

Тогда первым делом я оборвал Мире телефон. Был у нее дома, где все было перевернуто вверх дном.

Потом наведался в офис, где довел до истерики ее подчиненных. Потом же пришлось и их брать под крыло, ибо без начальницы они впали в анабиоз. Хорошо хоть, секретарь ее с мозгами оказалась – она и занялась поддержанием бизнеса.

Только до Филатова я не мог добраться. Не знаю как быстро, должно быть очень, но ему стало известно об оплошности.

Но я должен был найти эти деньги, найти и вернуть их трем владельцам, на которых вышел совершенно случайно.

Как и на мотивы Филатова. Ведь я оказался прав: он хотел отомстить Вознесенскому за старую обиду. Только вот везде просчитался. Абсолютно.

Илларион Аристархович, почуяв жареное, сбежал. Голову даю на отсечение, что отсиживается где-то за границей.

А вот насчет Витюши я бы не был так уверен. Скорее всего, братцу повезло меньше. Но все это были лишь догадки.

Примерно через месяц после аварии мне пришло письмо. Обычное, бумажное. Почтой России. Я чуть не поперхнулся, когда Эльвира положила его на стол вместе с прочей корреспонденцией.

Внутри оказался один листок А4 с текстом: «Филатов мстит Вознесенскому за личную обиду. Все рассчитано так, чтобы кредиторы Виктора Трофимова взяли деньги у того, у кого они есть. Вознесенский разорен, его дочь – как заложник. Филатов ее спасает, и все счастливы. Думай.

P.S. Они целы и невредимы».

С этим листком я тогда отправился прямиком в больницу.

Если мне удалось оттуда сбежать непростительно быстро, то Олегу повезло значительно меньше: множественные переломы, рваные раны… Осколок стекла вошел в грудь, чудом не разорвав легкое и не попав в сердце.

Меня останавливать было некому, а вот у него был начальник. Очень строгий начальник! И родители.

Поэтому войдя в палату, я наткнулся на взгляд, полный бунтарства. Как маленький, ей-Богу!

– Олежек, ты смотришь на меня, как мальчик, которому запретили мороженку.

Я улыбнулся. Вид у друга был уже намного лучше. Осталось вынуть железные прутья из руки – и можно приступать к физическим упражнениям и работе.

Хотя судя по царящему вокруг хаосу: куча бумаг, провода, два ноутбука и один моноблок – можно сделать вывод, что работа у Олега идет полным ходом.

Но друг так не считал и на мою фразу отреагировал хмурым взглядом. Я сжалился:

– Смотри, что я сегодня получил. Что скажешь?

Я кинул ему лист вместе с конвертом. Первым делом он стал изучать марки и отметки, сделанные на почте.

Спустя пару минут изрек:

– Место получения невозможно узнать. Штрих-код – фальшивка, отметки –частично, – он кинул конверт обратно. – Это письмо гуляло минимум месяц по стране, пока не дошло до нас.

И он открыл содержимое. Я с наслаждением наблюдал, как его глаза округляются. Он взглянул на меня и снова перечитал, и снова, и снова…

– Ты думаешь то же, что и я? С ними действительно все хорошо?

– Думаю, да. Более того, я считаю, что у них более чем надежная компания и они в хороших руках.

Друг на секунду задумался, а потом рассмеялся.

– От ревности до хороших рук – один шаг, верно? Только зря воздух портил пару месяцев назад своими претензиями.

Я гневно сверкнул на него глазами. Да. Я ревновал Миру к ее безопаснику. Да и до сих пор не одобряю их сотрудничества. Но не признать его профессионализм, тем более в противовес Филатову и его же собственному отцу, не мог.

– Артем доказал свою преданность ей. Не думаю, что их отношения зайдут дальше работы. Или максимум дружбы. А вот насчет блондиночки не уверен. Она-то девушка свободная.

И я с наслаждением наблюдал, как лицо друга багровеет. А нечего было давить мне на больную мозоль! Сам находится в таком же положении со своей Машей.

– Ты, кстати, до сих пор не рассказал, что у вас там произошло с грудастой докторишкой в розовом. А мне, между прочим, интересно! Особенно учитывая то, что впервые за все время ради нее ты проигнорировал мой запрет.

– К черту запреты, Макс! Из-за этого я и накосячил, – он взлохматил прилично отросшие волосы. – Может, когда это дерьмо кончится, мы обязательно напьемся и поговорим друг с другом начистоту. А пока нет.

Он крутил в руках листочек. Да… Там вопросов на сотни миллионов, бизнес трещит по швам из-за вынужденного «отпуска»… А мы обсуждаем безопасность двух баб. Двух чертовых баб, которые въелись в наши сердца за непозволительно короткое время.

– А знаешь, я давно предполагал что-то подобное, – он кивнул на бумагу. – Давай выпишем меня отсюда и начнем прижимать старую крысу?

Я смотрел на него и никак не мог представить наш следующий шаг. Что теперь делать с этим знанием, как использовать информацию?

– Олег, хрен знает, что с этим делать. – я вертел в руках лист бумаги. – Я готов биться об заклад, что это весточка от Артема. Но что он ждет от нас? Чем им помочь? Как разрубить этот узел?

Я схватился за голову. С самого момента аварии меня разрывало от невозможности что-либо сделать. Нет, я, конечно же, работал, установил слежку за Филатовым, искал следы девочек. Но все это попахивало несвежим дерьмом.

Плана не было, как и не было идей по его составлению. Чувство беспомощности просто выводило меня из себя. Сколько можно сидеть сложа руки!

Мы думали в тишине несколько минут, пока я не услышал шуршание. Это Олег пытался освободить кнопку вызова медсестры от тонны бумажек.

– И что ты задумал? Я по медсестричкам сейчас пас, как-то без настроения.

Моя кривая шутка не зашла даже мне.

– Прежде чем хохмить, лучше бы придумал, что скажешь моей матери, когда она не найдет меня в палате.

Я смотрел на него с сомнением. Месяц лежал – и на тебе, решил выписаться.

– А с чего ты решил, что сможешь сегодня уйти от сюда? Да Жора меня в лесу прикопает! Не издевайся.

В палату зашла та самая шатенка, что помогала сбежать из больнички мне. Но вот Олегу она улыбалась во все тридцать два. Спорим, он ее очаровал с первых минут знакомства! Точнее, ее и его утки. Все-таки падок Олежек на медперсонал…

Через пару минут уговоров, а затем и «разоружения» моего друга мы снова остались одни. Я вопросительно поднял бровь. Олег с сожалением покачал головой.

– Ну Макс. Что там у тебя с мозгами! Совсем вытекли розовой лужицей? Все проще простого: прижмем одного старого хрена, выкурим другого и вернем деньги их владельцам.

Он мечтательно закатил глаза.

– Ага, – я откинулся на стуле. – А потом сыграем две свадьбы. Главное – найти и уболтать невест.

Друг подмигнул, и мы рассмеялись.

Глава 2. Макс

И вот позади шесть месяцев, четыре из которых мы потратили на окучивание Филатова и поиск Вознесенского. На повелителя розовых пенисов решили не тратить время.

Видео с Витюшей набрало бешеную популярность. Не будь он в бегах или подвалах – заработал бы на участии в ток-шоу. Даже мне стало интересно, чей это вибратор.

Естественно, о ресторане моей матери речи не шло. Джованни уже несколько лет не было в России, а место под названием «Вдохновение» лишилось всех наград и почестей.

Но от болезни, название которой возмездие, меня вылечили. Вылечили, заразив другим навязчивым состоянием: не было ни дня, чтобы я не вспоминал несколько самых счастливых дней в моей жизни. Таковыми они были признаны не сразу. Для этого в первую очередь понадобилась вся моя воля.

Да, рыжая чертовка не уходила из моей головы, и каждую ночь я просыпался с адским стояком от снов, где она стояла спиной у огромного окна на фоне заката.

И кто придумал поговорку «С глаз долой – из сердца вон»? Этот человек явно не был помешан на ком-то.

Не менее тяжко приходилось и Олегу. Но мы ни разу это не обсуждали. Я просто знал, что друг, как и я, перестал трахать других баб.

Лично мне стало противно от этого механического яйцеопустошения. Признаю, что пару раз я пробовал спустить пар. Но стоило только рту рыжеволосой эскортницы (элитной, между прочим!) приблизиться к моему члену, как перед глазами вставало отражение в зеркале: Мира без верха на коленях передо мной.

Поэтому я спасался старым как мир способом. Да. Я, взрослый мальчик 36 лет, онанировал на воспоминания. Кроме них у меня оставалось лишь видео из ее кабинета – наш горячий секс на столе.

Можно смело записывать себя в извращенцы. Заслужил.

К сожалению, даже это никак не помогало избавиться от чертовой тоски. Больше всего на свете я желал видеть свою девочку рядом. Хотя бы рядом… Целую и невредимую.

В идеале – верхом на мне, стонущую от наслаждения и сжимающую мой член внутри себя спазмами оргазма. Черт. Снова стояк.

Я сидел в своем новом офисе по соседству с фирмой Миры. Вид из окна у меня, конечно, был не как у некоторых, но сойдет. Девочкам надо уступать. Когда она вернется, с нашим ритмом работы это – прекрасная возможность траха… видеться почаще.

Да. Я уже распланировал нашу жизнь. И если эта рыжая коза станет сопротивляться, то я непременно найду несколько аргументов заткнуть ее милый ротик.

Опять меня не туда понесло.

В дверь постучали, и я спешно схватил первую попавшуюся папку, чтобы прикрыть стояк.

В кабинет просунулась хорошенькая мордашка Юлии – теперь уже зама Миры. Растет девчонка.

– Добрый день, Максим Сергеевич. Я могу к вам обратиться с вопросом? Тут у нас с вами предварительный договор аренды истекает… И вот, ну, в общем…

Я посмотрел на нее как на идиотку. Вот вроде головастая девка, не дура и притом весьма миловидная. А такие тупые вопросы задает!

– Юлечка, а как ты думаешь, что дальше будет? Для чего я седьмой месяц тут в твою няньку играю? – я начал распаляться. – Чтобы попереть вас к чертям собачьим?!

На последних словах я сорвался на крик. А девчонка попятилась к двери.

– Я все поняла, договор аренды на пять лет принесу попозже.

И она выскочила за дверь со скоростью света. Я же раздраженно плюхнулся в кресло. Совсем озверел, уже на людей бросаться стал.

Дверь снова скрипнула.

– Договор принесешь в пять!

Я поднял взгляд и уперся им в Олега.

– А я-то думаю, чего это Юлька вылетела отсюда как ужаленная!

И он тоже устало плюхнулся на диванчик рядом со мной. В планировке кабинетов я себе давно не изменял, тем более зная, что этот любитель развалиться на мягком все равно найдет себе точку опоры. Пусть уж лучше будет диван, чем стол или подоконник.

Олег смотрел на меня спокойно и немного отсутствующе. С тех пор как он вышел из больницы под мою личную ответственность, у него не было ни одного выходного.

Впрочем, у меня их не было также уже семь месяцев. Мы понимали друг друга и просто молча работали на износ. Если раньше я думал, что вкалывал, то сейчас понял, как ошибался.

Когда перед тобой стоит стимул совсем иного рода… Не месть, не обида, не желание заработать все деньги мира. Я просто хотел вернуть любимую женщину.

Смешно, но я даже не знал, хочет того же она. Ирония судьбы.

Олег выглядел хреново. Попадись я на глаза его матери, то был бы выпорот, как нашкодивший первоклашка. Я обещал Марии Егоровне, что прослежу за ее сыном. Но обещание не держал.

Догадываюсь, она и сама знала об этом, ведь Олег работал как проклятый в эти месяцы. И не надо было быть оракулом, чтобы понять, из-за кого.

Он жутко похудел, осунулся, сдулся. Мышечная масса ушла из-за долгой реабилитации. Но он все равно находил время, чтобы зайти в тренажерку и вернуть форму.

В этом я был с ним солидарен. Если бы не бесконечные дела, то я бы не вылезал из зала. Там хоть как-то можно было выпустить пар.

– Закончил осмотр? Стал уже как Жорик со своими обследованиями. Выглядишь, между прочим, не лучше моего.

Друг отложил смартфон в сторону, пристально глядя на меня.

– У меня к тебе предложение. Прежде чем отказываться, подумай, – он внимательно вглядывался в меня. – Нам нужен Освальд.

Мой взгляд потемнел, а на челюстях заходили желваки. Освальд, значит. С этим нарциссом у нас была своя давняя история. Но сейчас в предложении Олега было рациональное зерно.

– И с чего это ты решил, что Герман Освальд зароет топор войны и станет мне помогать? Столько лет мы с ним бодаемся, а теперь друзьями станем? Ага, как же!

Олег ухмыльнулся, встал и направился к бару. Да, бар был вечно полупуст с таким режимом работы. Так и спиться недолго.

Он налил в два бокала какую-то новую жидкость янтарного цвета. Я на него покосился.

– Да не переживай ты так, это отцовская, на обожженных дубовых щепочках. Я другое теперь вообще боюсь пить.

Я его понимал, ибо наркоту, что была обнаружена в нашей крови, нам, скорее всего, тогда перед аварией подмешал Филатов. Так что к настойкам любого рода я теперь был более чем подозрительно настроен. Что вполне справедливо.

– А вообще, Макс, задумайся: вы с ним играете в непримиримых соперников сколько? Года три? Но за эти три года, кроме петушиных словесных перестрелок да мелких шпилек в виде уведенных баб и тачек, у вас не было конфликтов. Это не вражда, это ребячество. Он даже ни разу не залез к нам в базу. Я даже со счетчика его снял год назад. Только ребятам дал задание фоном следить. И знаешь что?

– Что? – я хмуро пялился в бокал.

– Ваш тогдашний спор – чушь собачья, а так называемая вражда – просто детский сад, не более. Но он лучший в своем деле. Лучший! И ты это знаешь. Мне вообще иногда кажется, что это он нам не дает пролезть дальше, ждет, когда попросим помощи.

Он стал ходить взад-вперед по небольшому пространству. Нервничал. Совсем стали с ним неврастениками.

– Мы бьемся об стену. Сколько уже сделано? А кроме установки тупой прослушки залезть к Филатову по-настоящему не удалось. Да и в именах трех кредиторов мы не уверены до конца. Что дальше-то? Сколько они смогут прятаться?

Последний вопрос был адресован больше стене, чем мне. Я же вздохнул.

С Германом Освальдом жизнь меня свела лет пять назад, когда мой бизнес только стал приносить стабильные дивиденды. Он же тогда только пытался начать свое дело – открыть частную компанию по информационной безопасности.

Герман – почти гениальный айтишник, но до жути избалованный. Его родители – известные деятели культуры: мать, кажется, балетная прима в отставке, отец – режиссер-постановщик мирового уровня. А сын – компьютерный чудик.

Он не походил ни на одного ботаника или типичного задрота. Высокий, широкоплечий, фанат восточных единоборств, больше всего на свете любит себя.

Как-то мы с ним поспорили. На бабу, как ни банально. Просто с ходу ткнули пальчиком. Ткнули неудачно. Это оказалась сестра моего давнего знакомого.

Милое невинное создание, вырядившееся зачем-то как шлюха. Что, собственно, и сбило нас с толку. Первый поход в клуб ей явно запомнился надолго!

Естественно, когда этот знакомый в ужасе начал интересоваться, с чего это у девочки такие ухажеры появились, я дал заднюю. И Герман обвинил меня в трусости.

Причем сам еще долго добивался выигрыша спора. Чем там дело кончилось, я так и не узнал, но с тех пор между нами пробежала черная кошка.

Я не мог понять, зачем надо было дергать девочку, да еще и когда знаешь, что она невинная сестра твоего знакомого. Когда тебя просят не трогать и не ломать! Вокруг достаточно хищниц и эскортниц – только выбирай.

А он, очевидно, не мог понять, что это не трусость. Что я его не кидал. Что это совершенно другое, то, что ты перерос. Пьяный спор – это одно, но мне не нужно кому-то что-то доказывать. А вот Герман на подобных спорах был помешан.

С тех пор в прессе частенько мелькали наши перепалки. Пару раз он даже пытался мне насолить в части бизнеса, но как-то несерьезно.

Откровенно говоря, я уже и сам думал о том, чтобы воспользоваться его помощью. Да о каких, к черту, распрях может идти речь, когда на кону стоят жизни любимых. Правильно – никаких.

– Давай его телефон. Я уже даже не представляю, куда мог его засунуть.

Олег с явным облегчением полез в свой смартфон, и буквально через секунду в мессенджер мне прилетел номер. Возможно, это даже и неплохо. Когда еще дойдут руки закопать топор войны, если не сейчас?

– Погоди минутку! – друг на секунду задумался. – Давай-ка решим, что ему скажем? Информацию стоит выдавать дозированно.

Он зашуршал бумагами. Я же смотрел на него, как на Юлю, которая спрашивала про договор аренды.

– Олежек, солнышко, для безопасника твоего уровня подобные замечания – это как-то несолидно. Ты что, забыл, кому я звоню?

Я с веселым недоумением рассматривал друга. Вот правда насмешил! Это ж надо…

– Да я не удивлюсь, что он уже в курсе того, что я ему звонить собираюсь, а ты тут планы строишь. Давай не теряй сноровку!

Олег надулся и молча дал знак из разряда «Валяй». Я повертел в руках телефон и с особой надеждой нажал кнопку вызова.

На той стороне послышались гудки. Звучали они долго. Я уже начал терять терпение, когда в телефоне что-то звякнуло и послышался низкий бархатистый голос:

– Макс, долго же ты соображал, звонить или нет. Видно, знатно тебя приложило.

Он засмеялся. А меня слегка перекосило: я так и думал, что этот сученыш меня пасет.

– Гера, а ты не подскажешь, какого лешего ты ведешь меня? Мы же договорились, кажется, еще лет пять назад. Или нет?

С той стороны послышалось возмущенное фырканье. Даже оно звучало как-то по-стриптизерски. Все разговоры с Германом, оставляли ощущение, что ты болтаешь с мужиком из секса по телефону.

– Максимушка, с тобой договариваться – себе дороже. Ты свое слово держишь криво и косо, – он помедлил. – Но вот смерти твоей я никогда не желал, поэтому просто решил убедиться, что твои безопасники без начальника не наломают дров.

В трубке снова повисла тишина на какое-то время.

– Собственно, они и наломали, так что я по-дружески тебе все подчистил. Мог бы и спасибо сказать!

Даже через трубку я ощущал его самодовольство. Так вот оно что! А я еще думал, что ребята оказались чересчур большими молодцами. Ну теперь я им устрою! Премий они захотели? Получат!

– Ну а потом сам знаешь – запамятовал снять свои примочки. Думаю, что это он там за дело такое начал, что старый лис его укокошить решил? Раньше за тобой таких больших игр не водилось. Так, Витюше хвост подпалить, да и все.

Он снова рассмеялся. А я начинал раздражаться. Видя мое состояние и слыша разговор, Олег дал знак не кипятиться.

– Максимка? Ты еще тут? А то я про себя да про себя. Ну, что я охрененный, это я знаю, а ты что молчишь? Как дела? Как ресторанчик, который перешел к рыжей сучке? Что нового? Детей с ней не заделали?

Поток вопросов заставлял меня мрачнеть все больше. Вот гаденыш! И ведь понимает, что знает все. Тоже мне, кладезь знаний.

Герман всегда был нейтрален в подобных делах. Всегда. Сколько я себя помню, он никуда и никогда не лез, а тут прям неожиданно. Обычно вся его активность ограничивалась спорами. Преимущественно на женщин. И он их выигрывал. Всегда. Это была его маленькая слабость.

В голове крутились сотни вопросов, но от них не было никакого толку без ответов. Я понимал, что пора что-то сказать, но не знал что.

Герман словно чувствовал это, потому что засмеялся. И этот звук в трубке слышался как-то по-новому.

– Ладно, не напрягай свою головушку без дела. Знаю я твои проблемы. Давай-ка выключи громкую связь и немного поговорим без Олега. Я думаю, он будет не против.

Друг сделал жест и присел в импровизированном реверансе.

– Конечно, мистер Освадьд, как скажете, как распорядитесь. Я еще и выйти могу. Вас оставить вдвоем с Максимом Сергеевичем?

В его голосе было столько желчи, что я забеспокоился насчет предстоящего разговора. Мало ли что прилетит в голову Герману.

Но тот лишь фыркнул в трубку и молча ждал. Я переключил аппарат.

– Я слушаю тебя, мой всезнающий друг.

– Я тебе не бабка у подъезда, чтобы все знать, – теперь его голос был жестким, деловым. – У меня информации на две твои жизни, но эта информация неприятная и опасная. Готов ли ты ее услышать? Подумай, стоит ли рыжая наследница такого геморроя? Да и ее белобрысая подружка тоже. Им крупно повезло, что они стартанули так резво.

На секунду в трубке послышались шаги, а затем – шелест ветра.

– С ними бы не церемонились, как сейчас не церемонятся с твоим братцем. Тем более что его негласный гарант – Вознесенский – сразу же дал деру на лазурный берег. Тебе предстоит хренова туча работы!

Постепенно, смысл его слов доходил до меня, а затем и росло бешенство. Догадка за догадкой вспыхивали в моей голове.

– А что это ты настолько хорошо осведомлен о состоянии дел, а?

Я подозрительно прищурился.

– Да просто я один из трех кредиторов, и мне нужны назад мои бабки.

Глава 3. Макс

Мы назначили встречу с Германом через несколько часов. Смысла откладывать наше общение совершенно не было. Я был зол как сто чертей и горел жаждой возмездия.

Догадываюсь, что он это чувствовал. Олег тоже ходил хмурый, ведь теперь многое вставало на свои места. Слишком часто нас стали зажимать.

В последний год атаки на себя и свой бизнес я ловил поразительное количество раз. Сначала Витюша совсем охренел и стал вставлять палки в колеса. Потом оказалось, что Филатов меня допекает. Причем было это много раньше покушения. Почву прощупывал, так сказать.

А теперь работа не спорилась из-за чего-то, точнее кого-то, другого. И вот настал момент, когда я понял из-за кого.

Освальд действительно был хорош, иначе мы бы давно сдвинулись с мертвой точки. Но теперь и на Олега я смотрел по-другому.

Будь на его месте менее квалифицированный специалист, нас бы нахрен снесло еще на волне Филатова. А Герман не дал бы достать и крупицы информации.

Но мы все же справлялись, хреново, но справлялись. А без якоря в виде моего любящего споры знакомого явно пойдем в гору.

Но была тут и ложка дегтя. И это команда Олега. Он уже устроил им разнос, и теперь придется подбирать почти весь персонал заново. И в такое время!

Эти ушлепки, когда Герман специально довольно топорно залез меня «убивать» после аварии, решили, что и так сойдет! Он-то понятно, что выигрывал нам с Олегом время – особенно важно это было для моего друга. Его оперировали только шесть часов!

За это время можно было снести все, что я заработал за эти годы, подчистую. Но, слава Богу, никто не дернулся: Витюша был занят, а Филатов потирал ручки над моими документами. А кучка недобезопасников радовалась, что кто-то сделал им большое одолжение.

Настолько радовались, что, когда Герман остался в нашей системе, не стали не только его оттуда выкуривать, но и докладывать начальству не поспешили! Идиоты!

Поэтому сейчас Олег спешно обзванивал нескольких знакомых, претендующих на место в команде. После разговора ему предстояло несколько бессонных ночей по переписыванию протокола безопасности, чтобы даже Герман не мог туда влезть. Но тут не факт, что получится. Поэтому мы все еще думали.

Несмотря на довольно солидный статус, контора Освальда находилась у черта на куличках. Какого лешего он забрался в спальный район Москвы, было совершенно непонятно. Небось, все его шпионские штучки.

Встречать нас никто не вышел, и мы молча подошли к обшарпанному офису рядом с пивнушкой. Отличало его только наличие на стоянке шикарного черного «роллс-ройса». Между прочим, того самого, который я заказывал себе, но который кто-то увел у меня из-под носа.

Мы вошли. На входе сидел дедок и гонял мух, которые садились на его бутерброд с салями. Вонь от колбасы стояла жуткая.

Скользнув по нам взглядом, он ткнул пальцем в сторону двери. Железной огромной двери, которая явно стоила больше, чем вся обстановка комнаты.

Олег пожал плечами, и мы вошли. За дверью был другой мир. Внутри было просторное помещение без окон. Везде сновали мужчины в костюмах.

Ах да, совершенно забыл, что Освальд не терпит женщин в своем окружении. Только мужчины. Должно быть, сказывается опыт общения с прекрасным полом.

Молодой парень-секретарь молча встретил нас и провел к кабинету Германа. Он был в самом дальнем конце зала. Везде двери были стеклянные и прозрачные, его же – матовая.

Мы зашли внутрь. Герман сидел в окружении десятка мониторов, но смотрел прямо на меня. А я на него.

Герман встал и подошел прямо ко мне. Глаза в глаза. Пауза затягивалась. Мы оба прекрасно все понимали.

Я размахнулся и врезал ему по челюсти. Он даже не закрылся. Понимал, что за дело. Раздавшийся хруст свидетельствовал в мою пользу.

Сломать не сломал, но отек с синевой я ему на недельку-другую обеспечил. Он пощупал свое лицо и поморщился. А потом зарядил мне пощечину.

Совершенно девчачью пощечину.

– Соразмерно косякам, так сказать.

Мы снова посмотрели друг другу прямо в глаза, затем я улыбнулся и уселся в комфортабельное кресло.

Олегу было указано на диван.

– Игорь, нам два кофе с ирландским виски, ну, тем, что я привозил на прошлой неделе из поездки лично. И один коктейльчик, как я люблю.