Текст книги "Демон с ошибкой (СИ)"
Автор книги: Зинаида Гаврик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)
– Саша, выслушай меня до конца, ладно? Потом можешь кричать, ругаться, даже врезать. Да хоть нож возьми на кухне и воткни мне в грудь, я слова не скажу.
Я удивленно кивнула. Он назвал мое имя. Это почему-то пугало.
– Годами я пытался добиться твоей взаимности, – начал исповедь Гелиан, – перепробовал все, что только можно. Ходил за тобой след в след, старался предугадать все желания, убрать с твоего пути даже малейшие проблемы. Когда ты улыбалась, я был счастлив. Ты, конечно, всячески пыталась оттолкнуть меня, но безуспешно. Во-первых, я просто не мог уйти. Это то единственное, что всегда было выше моих сил. Во-вторых, я ощущал, что ты не так равнодушна ко мне, как хочешь казаться. Какая-то крупица чувств существовала, она иногда показывалась на свет, проявлялась в мелочах, а потом снова пряталась за старательно взращиваемую стену ненависти. Я надеялся однажды добраться до нее. Времени и терпения имелось в достатке. Но потом ты начала убегать, прятаться от меня в других городах, еще хуже – селах… Признаюсь, я никогда не терял тебя из виду. Сначала приходил и сразу забирал, но это только разжигало твой азарт и подпитывало внутреннее сопротивление. Тогда я решил поддержать игру. Давал тебе пожить на новом месте подольше, чтобы ты могла без давления переосмыслить собственные чувства.
На этом месте повествования я ощутила себя полной дурой. Он всегда знал, где я. А я-то, оказывается, лишь тешилась иллюзией свободы.
– Однако в итоге ты заигралась в беглянку, любимая, – ровно продолжил Гелиан. – Воздвигла эту идею в ранг великой миссии и с горячностью принялась за ее воплощение, презирая все препятствия и даже в ущерб собственному комфорту. Солдат на поле боя и только. Нести долг до последнего. А там хоть трава не расти. Такой расклад меня крайне не устраивал. Я должен был понять, действительно ли вызываю в тебе одну лишь звериную ненависть или это устоявшаяся привычка сопротивляться, за которой есть что-то еще. Но как это сделать? Тогда мне пришла дикая идея – раз ты так полюбила погони и приключения, значит, надо дать их тебе. Организовать целый фильм в реальной жизни. Только заменить врага и стать на время твоим напарником.
– Что? – Ахнула я, не в силах сдержать эмоции. – Так охотников на самом деле нет?
– Есть, еще как. Все, что ты видела – правда. Они действительно представляют собой довольно-таки сильную организацию, в которой числится твой знакомый Тагиров и еще куча влиятельных людей. Ложь состоит лишь в том, что по сравнению с суккубами они как дети малые, да еще иногда на нас же и работают, сами того не зная. Их сеть не идет ни в какое сравнение с нашей, и, при желании, мы уничтожили бы их в один момент. Просто пока нам выгодно их существование. Однако сами они, разумеется, даже близко не представляют себе истинного положения дел. Теперь ты понимаешь, почему шанс поймать настоящего суккуба вызвал у них такой ажиотаж? Да потому что никогда раньше им так не везло, а тут вдруг свалилась невиданная удача. Аж целый суккуб, да еще и так бездарно прячущийся.
– Значит, вся эта сеть убежищ, лабиринты, бункеры, пароли… – заторможенно начала я, пытаясь осознать масштаб разыгранного спектакля.
– …да, лишь декорации к фильму, разработанные лично мной. Только вот никто из "актеров" не подозревал о том, что происходит на самом деле. Все были уверены, что все взаправду… охотники считали, что ловят суккуба, Николай с подручными организовывал настоящую операцию по спасению, а Стелла готова поклясться, что сама приняла "мудрое" решение продать информацию за власть.
– А она не сама?
– Нет. Я знал, что этой лицемерке нельзя доверять и подкинул приманку – ей разными путями стала приходить информация о силе и размахе охотничьей организации и о том, что за живого суккуба они заплатят любую цену. И так далее, и тому подобное. Будь она чиста, просто проигнорировала бы слухи, но нет… проглотила наживку вместе с крючком. Результат ты видела. Разумеется, сведения, которые она пыталась слить врагам, и гроша ломаного не стоят.
– Зачем вообще она тебе понадобилась?
– Я старался создать сюжет в разных жанрах – шпионский фильм, боевик, экшн, даже элементы триллера. Обязательно нужен был яркий персонаж, тайком сливающий информацию противнику, лучше женщина, – признался Гелиан. – Остальные предатели появились вне плана, по собственной воле. Думаю, рассчитывали получить награду. Кроме Натана, тот мстил.
– И чего ты добился этим всем? – Грустно спросила я. На бурные эмоции уже не осталось ни сил, ни желания. Зато теперь понятно, кто "как бы случайно" не давал охотникам потерять нас из виду…
– О, многого. Больше того, на что рассчитывал. И если бы чертов Руслан не появился так невовремя, все могло обернуться совсем по-другому, – пожалуй, жестковато сказал Гелиан. – Я узнал самое главное, ради чего организовал эту масштабную игру. Знаешь, ведь на начальном этапе, когда я только вызволил тебя из логова охотников, был позыв прекратить все немедленно. Затея показалась ужасно глупой, и я намеревался отказаться от продолжения. Но мое решение изменил тот джип, который выехал нам навстречу, помнишь? Я едва не скончался от удивления, когда ты, та, которая должна ненавидеть и желать смерти, вдруг пожертвовала собой, чтобы вытащить меня из машины. Заботилась обо мне, перевязывала бок и даже – о, чудо, – предложила помыть. Я замедлил регенерацию внешних тканей, как мог. До последнего заставлял рану кровоточить и, черт побери, сделал бы это снова без колебаний. Вообще, эта ужасная, с твоей точки зрения, инсценировка наших совместных приключений стала счастливейшим временем моей жизни. Быть рядом, видеть, как внешне ты продолжаешь убеждать себя в ненависти, но при этом моментально расслабляешься и плавишься в моих руках… Лишь один раз все пошло не по плану – когда ты сбежала из бункера и попалась в ловушку. Вот тогда я готов был волосы на себе рвать. В остальном же, за время наших скитаний я увидел то, о чем только подозревал и на что надеялся, начиная с детских лет. Жаль только, что из-за Руслана этого не успела увидеть ты.
Он замолчал. Я тоже не нарушала тишину, раздавленная услышанным. Его способности манипулировать окружающими откровенно пугали.
– Никто, имея такие способности, не должен так запросто использовать их на людях, – наконец, выдавила я. – Да, ты суккуб и тебе невозможно противостоять, но…
– Кстати, я никогда не применял к тебе силу суккуба, – перебил он. – Хоть ты и любишь обвинять ее во всех своих поступках.
Я нервно расхохоталась.
– Да ты постоянно это делаешь. Одно принуждение за другим. Как только что-то идет не по-твоему, ты включаешь свой специальный голос, которому невозможно сопротивляться. Еще взгляд, телодвижения…
– Нет, не включаю, – упорствовал Гелиан.
– Ну а как тогда объяснить то, что я в эти моменты вообще теряю способность спорить и готова согласиться на что угодно?
– Этому есть объяснение, Медок. Удивительно простое и логичное, но сейчас ты вряд ли его примешь.
– Не верю, – Разозлилась я. – Каких бы причин ты не называл, виновата во всем твоя отравляющая сущность, которой ты пользуешься направо и налево, как захочется.
– Я могу доказать обратное, – мрачно сказал Гелиан. – Очень легко. Вот только тебе это не понравится.
– Как? – Рявкнула я, выведенная из себя его упрямством. Не принуждал он, как же…
– Я впервые применю силу суккуба на тебе, просто, чтобы ты увидела разницу.
Не дождавшись ответа, он откинулся на спинку кресла и мягко сказал:
– Повинуйся мне.
Эти два простых слова отпечатались внутри огненным клеймом. Они заполнили сознание, затмили свет и вытеснили все прочие мысли из головы. Осталось только одно жгучее, невыносимое желание повиноваться, следовать воле того, кто сейчас представлялся огромным, размером с целую Вселенную. Сознание натянулось, как струна. Все во мне трепетало от жизненно-необходимой потребности подчиниться. Но почему же он не приказывает? Промедление отзывалось болью. Я ведь живу для этого. Смысл моей жизни – вот он. Он так прост и невероятно желанен. О, как же я хочу сделать хоть что-то для него…
– Приказывай, Повелитель, – прошептали, немея от собственной наглости, пересохшие губы. Но так хотелось угождать… Умоляю, используй меня хоть для чего-нибудь. Что угодно. Убить? Умереть? Да, да. Только намекни.
– Свободна, Медок, – устало сказал Гелиан, а я обмякла в кресле. Боже, что это было? Никогда в жизни не испытывала подобного. Даже когда подчинялась его приказам, злясь на неспособность сопротивляться, ни один из моментов не был похож на то, что произошло сейчас.
Я с ужасом подняла глаза на демона. Никто не должен обладать такой силой. Никто и никогда. Ох, ведь проблема-то еще ужаснее, чем я думала. Передо мной настоящий монстр, способный на немыслимые зверства. Боже, помоги…
Встретив мой взгляд, Гелиан сказал непечатное слово и одним ударом кулака сломал подлокотник добротного кресла.
– И что теперь? – Я сама испугалась своего жуткого потустороннего голоса.
– Ты мне скажи, – демон уже знал ответ, но все равно до последнего не желал принимать его.
– Умоляю, оставь меня в покое. Ты достаточно играл моей жизнью и жизнями других, как испорченный мальчишка. Как же я хочу никогда тебя не встретить… все годы я мечтала только об одном – о нормальной жизни. У меня могли быть подруги, легкомысленные романы, любимая работа. Ты все отнял. Отпусти, прошу. Особенно, если твоя любовь не только придуманная и внутри есть хоть что-то человеческое.
Хотелось сказать с эмоцией, но прозвучало страшно. Глухо и равнодушно.
Гелиан вздрогнул. Он молчал целых пять минут, а потом, наконец, вымолвил:
– Хорошо, Медок. Ты победила, больше не надо бороться. Я дарю тебе нормальную жизнь.
ГЛАВА 10. Проклятая нормальная жизнь
Сентябрь выдался на удивление теплым и ласковым. Солнце гладило мягкими щадящими лучами мое лицо, словно хотело стереть из памяти все последние годы. Суккуб сдержал обещание. После того разговора, он сам лично завез меня к родителям, отвел их обоих в сторону и сказал пару слов наедине. А потом исчез. Вот уже полтора месяца я вела нормальную жизнь, где не было никаких намеков на демона.
После их короткой беседы мама с папой словно забыли про Гелиана. Однажды я для интереса задала им вопрос – помнят ли они его?
– Это тот мальчик, который жил в нашем дворе, – отозвался отец. – Симпатичный парнишка. Интересно, где он сейчас?
И все. На этом беседа перешла в другое русло, а я впервые осознала – кошмар закончился. Через пару недель после возвращения, я прошла собеседование и устроилась в рекламный отдел небольшой фирмы, где и трудилась вплоть до сего дня, пытаясь привыкнуть к совершенно незнакомому состоянию абсолютной нормальности.
Резко вспорхнувший из-под ног голубь выдернул меня из раздумий. Я беззлобно выругала его и зашагала дальше, по сложившейся за последнее время привычке спеша на работу раньше положенного времени. Сегодня по плану было новое кафе, в квартале от нашего офиса. Надеюсь, оно не разочарует меня, как остальные.
– Американо с молоком, пожалуйста. С собой. – Я подала девушке за стойкой купюру и дождалась свой кофе, постукивая пальцами по полированной поверхности и изучая интерьер. А ничего тут, уютно…
Пить кофе на ходу – это особый вид удовольствия. Я задумчиво поднесла брендированный бумажный стаканчик ко рту и сморщилась. Снова гадость. Да что ж такое. Вот уже пятое кафе на этой неделе меня разочаровывает… а до них были автоматы с напитками на работе и даже навороченная офисная кофеварка. Не пойму, в чем дело… возможно, пора переходить на чай?
Я оставила почти нетронутый стаканчик на ближайшей скамейке и забежала в синее стеклянное здание. Именно там, на девятом этаже, располагалась фирма, в которой я теперь работала.
– Привет, – Офис-менеджер Настя жизнерадостно улыбнулась мне. Как бы рано я не приходила, она всегда успевала раньше. Вот уж энтузиаст труда, – Шарфик отпад.
– Спасибо, мама вчера подарила, – боже, обычные дружеские разговоры. Когда же я к ним привыкну?
– Тебе идет горчичный цвет, – Отметила она. – Чего насупленная такая? Опять кофе не устроил?
– Да, – Я с размаху села на стул для посетителей напротив нее. – Словно мои вкусовые рецепторы сломались и требуют ремонта. Я же обожала кофе. Да, вредно. Но раньше один только запах этого напитка уже действовал на меня бодряще. Даже когда жила в поселке, старалась закупать хотя бы растворимый по возможности…
– Ты жила в поселке? – Заинтересовалась Настя. – По тебе и не скажешь. Я думала, ты стопроцентная горожанка…
– Я и горожанка, – мне вдруг резко разонравился разговор. – Просто некоторое время провела, так скажем, в согласии с природой. Ну ладно, пора работать.
Она кивнула, легко, к счастью, соскочив с темы. Пока я устраивалась за своим столом у окна (неплохое, кстати, местечко досталось), включала компьютер и намечала план дня, подтянулось еще несколько сотрудников и директор.
– Саша, приветствую, – Павел Дмитриевич с самого первого дня был со мной невероятно любезен. Девчонки иногда подшучивали, что он ко мне неровно дышит. Я отмахивалась, не желая даже рассматривать подобный вариант. Честно говоря, меньше всего сейчас хотелось уделять внимание сфере отношений. Слишком свежи раны, подождем, пока зарубцуются.
Получив кивок и дежурную улыбку в ответ на приветствие, босс почему-то не спешил уходить. Он без надобности прошелся туда-сюда по общему залу, повертел в руках какие-то бумажки, а потом замер возле моего стола. Я подняла вопросительный взгляд.
– Саша, зайди ко мне в кабинет минут через десять. Надо обсудить кое-что по работе.
Я угукнула и снова углубилась в просмотр почты, попутно удаляя спам. Стоило Павлу Дмитриевичу выйти, как Вера, наш бухгалтер, тихо пробубнила:
– По работе, как же…
Настя хихикнула. Ее романтичная натура находилась в постоянном поиске киношных сюжетов в повседневной жизни. Стоит ли удивляться, что в наши несуществующие отношения с шефом она вцепилась намертво, уже нарисовав в своей голове историю внезапно вспыхнувшей страсти. Так как воображаемой развязки никак не следовало, Настя испытывала смутное разочарование и ненавязчиво пыталась подтолкнуть желаемое развитие событий. Меня это бесило и смешило одновременно. Лучше бы свою личную жизнь устраивала.
– Отстаньте вы от девки, – дизайнер Сергей был единственным, кого вечные намеки на тему "переспит ли Саша с боссом" раздражали не меньше, чем меня. Я видела в нем островок безопасности и старалась на обед ходить в то же время, что и он. Во-первых, Сергей не проявлял ко мне интереса, как к женщине. Во-вторых, он обожал супругу. В-третьих, он знал много смешных анекдотов, и с ним было интересно болтать на все темы. Вот ведь забавно повернулась жизнь – мечтала о подругах, а сама, в итоге, от них же и шарахаюсь.
– Да кто ее трогает, – Вера посмотрела на меня поверх очков. – Мы просто вежливо недоумеваем. Парня у нее вроде нет, а нос от босса воротит. Где еще такого найти? Умный, собой недурен, при деньгах, опять же. На иномарке вон ездит. Что еще надо?
Я невольно хмыкнула. Тоже мне, высокие стандарты. Да по сравнению с… я прервала эту мысль, не додумав. Чертовы пережитки прошлого.
В назначенное время я постучала в кабинет Павла Дмитриевича.
– Входи, – Он уже успел расположиться за столом и принять начальственный вид. – Присаживайся.
Я устроилась в кожаном кресле, где обычно восседали только, разве что, вип-клиенты, которыми занимался лично шеф. Удобно-то как… не чета нашим, в общем зале.
– Саша, ты перспективный молодой специалист, – начал он. – При определенных стараниях через несколько лет из тебя получится, возможно даже, начальник отдела. Вот только, извини за откровенность, надо ли тебе это?
Я обалдела.
– В каком смысле, Павел Дмитриевич? Неужели есть шанс сократить путь по карьерной лестнице?
– Путь есть всегда, но я не об этом. Давай посмотрим, к чему на самом деле стремятся очаровательные юные особы. Карьера – это же просто страховка на случай неудачного замужества. Ну и развлечение, пока не подвернется успешный мужчина, который возьмет на себя все траты.
– Вот как? – Что-то мне не нравится наш разговор…
– Конечно, – он пожал плечами, покровительственно глядя на меня с выражением "сейчас умный дядя научит наивную девочку жизни". – Не буду скрывать – ты мне нравишься. Довольно умна, миловидна, лишена наглости. Не пытаешься привлечь к себе побольше внимания, как иные.
– Ну, это пока, – я криво улыбнулась, желая оказаться как можно дальше отсюда. – Просто стараюсь влиться в коллектив. Я же новичок. А вот как попривыкну, так вы меня и не узнаете. Стану общительной, напористой и даже в определенной степени вредной.
– Не станешь, – уверенность в его голосе звучала отчасти оскорбительно. Словно он разбирается в моем характере лучше, чем я сама. – И это очень хорошо. Подобные качества не красят девушку, так что их стоит у себя искоренять. Впрочем, сейчас речь о другом. Я хочу предложить тебе значительно сократить путь к хорошей жизни.
Он загадочно улыбнулся. Мда. Неужели придется увольняться?
– Мне кажется, я понимаю, к чему вы клоните, Павел Дмитриевич, – вздохнула я. – Только если это не предложение делового характера, то лучше не озвучивайте его. Либо сразу дайте мне чистую бумажку, я напишу заявление на уход.
Шеф заметно удивился.
– Никто не принуждает тебя увольняться, Саша, – помолчав, сказал он. – Думаю, ты не совсем правильно меня поняла. Я настроен вполне серьезно и речь не идет о чем-то неприемлемом для приличной девушки.
– Вы хотите предложить отношения, или я ошибаюсь? Надеюсь, ошибаюсь.
– Я вызываю у тебя отвращение? – Кажется, он смутился от моей догадливости.
– Нет, не вызываете, Павел Дмитриевич. Я к вам отношусь исключительно, как к начальству. С уважением, но и только. И, по правде говоря, в ближайшее время отношения не планирую ни с кем.
Он немного расслабился, но отнюдь не угомонился.
– Я все понимаю и не собираюсь заставлять тебя бросать работу и бежать со мной под венец, – объяснил он, как маленькой девочке. – Для начала я бы предложил хотя бы поужинать вместе и узнать друг друга получше. К тому же, раз ты так стремишься к профессиональному развитию, я могу поспособствовать. Да и подумай, сколько плюсов может дать тебе такой кавалер, как я. Например, у юных дам обычно столько трат…
– Я не продаюсь за карьеру и деньги, – кажется, пора изъясняться более прямолинейно. – Отношения меня не интересуют ни в каком виде, уж простите. Если этот факт повлияет на мою работу, лучше скажите сейчас, чтобы потом не тратить время и нервы. Я просто уйду без шума и пыли.
Он некоторое время рассматривал меня тяжелым взглядом, а потом махнул рукой.
– Возвращайся на рабочее место. Я не принимаю отказ и даю тебе время подумать. На твоей работе наш разговор не скажется, обещаю.
Я молча встала и вышла прочь. Ну, шеф. Испортил настроение на весь день. Но, как оказалось, это только начало. Стоило устроиться за рабочим столом, как на меня насели коллеги, изнывающие от любопытства. Я прикинулась чайником и только повторяла в разных вариациях с абсолютно каменным лицом: "мы с Павлом Дмитриевичем обсуждали рекламные макеты". Поняв, что большего от меня не добиться, они, наконец, разочарованно отстали.
Вечером босс выкинул очередную штуку. Он выглянул из кабинета и при всех спросил:
– Саша, тебя подвезти?
Я едва не выматерилась вслух, наблюдая за просветлевшими лицами коллег, которые строили мне страшные рожи, мол, давай, соглашайся, дура.
– Нет, спасибо. Я хожу пешком и, к тому же, в противоположную от вас сторону. А вот Вера, насколько я знаю, живет как раз в вашем районе. Так что можно подвезти ее, – варварски "разрушила" я свой "единственный шанс" на "счастливую жизнь".
После чего встала, сухо сказала в воздух слова прощания, обращенные ко всем одновременно, и быстро вышла наружу, прихватив пальто.
Идя домой, я пыталась разобраться в своих чувствах. Почему это предложение так выбило меня из колеи? Ну, очевидная причина в том, что в свете последних лет я возненавидела ситуации, когда мне не оставляют выбора. Однако это не объясняет всего калейдоскопа эмоций. Стоило только понять, на что намекает шеф… пожалуй, я соврала ему по поводу отвращения. Именно его я и испытала. Причем, даже не отвращение, а мощное, глубинное омерзение. Гадливость. Мысль об отношениях с ним показалась настолько ужасной, будто даже ее появление в голове уже являлось актом насилия по отношению к себе. Хотя ситуация того явно не стоила. Подумаешь, мужчина проявил симпатию. Их таких, вообще-то, встречалось немало на моем пути. Во время путешествия по поселкам частенько возникали ухажеры, которым приходилось давать отворот поворот. И среди них имелись и такие, что, подобно Павлу Дмитриевичу, имели свое, еще более нелестное мнение о роли женщины в семье. Но мне, по большей части, было плевать. А вот теперь что-то изменилось. Но я ведь сама хотела легкомысленных романов. Мечтала жить свободной жизнью, встречаться и расставаться с мужчинами… так почему же сейчас такое чувство, словно свобода, наоборот, исчезает? Утекает сквозь пальцы? Словно я двигаюсь в обратном направлении. Раньше я считала себя загнанной в угол, но, по факту, за все школьные и институтские годы ни один человек не рискнул навязывать мне образ жизни. Даже преподаватели. Разумеется, из-за Гелиана. Правда, он сам позволял себе… стоп. Если не смотреть в сторону жестоко устраняемых ухажеров, то во всем остальном он мне безобразно потакал. Разрешал быть грубой, неприятной, резкой и вообще какой хочу. Ни разу не слышала от него ничего похожего на сегодняшнюю фразу Павла Дмитриевича "подобные качества не красят девушку, так что их стоит у себя искоренять". Тьфу. Ну, зачем я думаю о проклятом демоне? Обещала же себе…
На следующий день я шла на работу с внутренней решимостью разобраться со сложившейся ситуацией. Если шеф не оставит подобные разговоры – уволиться. Если оставит, то продолжать работать, как ни в чем не бывало. Возможно, своей фразой про неприятие отказа он всего лишь пытался сохранить лицо? А что, так последнее слово осталось за ним и, вроде как, авторитет не пострадал… в любом случае, уходить без особой причины не стоило. Подобное легко может случиться и на других местах работы, но это не значит, что стоит каждый раз сбегать и прятаться. Так вообще проще спрятаться дома от всего мира и сидеть там, презирая людей. Нет уж. Раз мечтала о самостоятельности, так не на что жаловаться.
– Саша – в кабинет, – Распорядился шеф, едва успев появиться. Я вздохнула. Настя мечтательно закатила глаза. Вера одобрительно хмыкнула.
– Я еду в командировку к потенциальным партнерам. Ты со мной, – коротко и по-деловому сообщил он, как только я вошла. И все бы ничего, если бы не было вчерашнего разговора.
– Я? Но ведь обычно вы берете с собой Настю, – помимо основной работы она выполняла иногда обязанности ассистента шефа. Он считал, что это добавляет ему солидности, хотя взять настоящего помощника на отдельный оклад размеры фирмы пока не позволяли.
– У Насти будет другая работа. Все, свободна. Иди, передай срочные дела коллегам, а потом ступай домой, собери вещи на два дня. Я заеду за тобой в три часа. Добираться будем на машине. – Он отдавал приказы сухо и без лишних эмоций. Словно действительно не планировал ничего, кроме переговоров с партнерами. Я немного помялась и вышла прочь, так и не придумав, что ответить. Возможность командировок мы обговаривали еще на этапе собеседования, и я тогда согласилась, не ведая, в какую ловушку поставлю себя в будущем.
Дома взяла чемодан и покидала туда одежду. Выбрала максимально удобную и балахонистую, чтобы никаких облегающих форм. И один деловой комплект, для переговоров. Шеф заехал на полчаса раньше. Вместо того, чтобы позвонить мне на мобильник, он позвонил… в дверь. Интересно, как он проник в закрытый подъезд? Наверняка ведь дежурил рядом, ждал, пока кто-то будет заходить или выходить. Открыла мама. Услышав знакомый голос, я вышла из комнаты и удивленно уставилась на Павла Дмитриевича.
– Вы уже здесь? – Получилось не особо приветливо, но, в данном случае, он сам виноват. – Мы же договорились на три. Я еще планировала перекусить перед поездкой.
– Да, я бы тоже не отказался от чая, – он улыбнулся маме, которая смотрела на него без особой симпатии. – Замотался с делами, не ел с утра.
– Павел Дмитриевич, так может, вы меня в кафе у дома подождете? Поедите заодно. Там, вроде, неплохо кормят. Хоть кофе и дрянной. – Предложила я. – Все-таки время отъезда вами же назначено на полчаса позже. Или, если не хотите кафе, есть ресторан в квартале отсюда.
– Кто там пришел? – Папа выглянул из кухни на шум и уставился на гостя. – Добрый день. Вы, наверное, отец Ларисы? Она говорила, что вы зайдете обсудить программу. Правда, я думал, мы сначала созвонимся.
– Папа, это мой начальник, – поправила я, мысленно злорадствуя. А потом добавила уже для шефа. – Папа преподает экономику и финансы в институте бизнеса. Иногда студенты заказывают у него частные консультации.
– Ясно, – безрадостно отозвался шеф, которого только что состарили до отца студентки.
– Я думал, ты должна встретиться с начальником в три часа, – непосредственно заметил отец. – Ты ж поесть даже не успела. Мать тебе накрыла давно, все остывает…
– Я подожду в кафе, – Павел Дмитриевич, наконец, понял, что приглашать его не собираются.
– Отличная идея, – снова вставил пять копеек родитель.
Стоило шефу уйти, как я, смеясь, повернулась к папе.
– Ты нарочно, да?
– А то, – он подмигнул. – Отец Ларисы вряд ли захотел бы ко мне зайти, учитывая, что Ларисе уже за сорок, и она предприниматель со стажем.
Я вспомнила, как раньше злилась на родителей за полную поддержку Гелиана и мечтала, чтобы они были на моей стороне, как сейчас. Что ж, мечта исполнилась, хоть и с опозданием.
Дорога до нужного города заняла четыре часа. Шеф нарочно загрузил заднее сиденье вещами, так что мне пришлось устраиваться впереди, рядом с водителем. Я напрасно надеялась провести время пути в тишине. Стоило отъехать, как Павел Дмитриевич приступил к расспросам.
– Ты уже бывала в том городе, куда мы едем? – Ненавязчиво начал он.
– Да, – туда я в первый раз сбежала от Гелиана. Он нашел меня меньше, чем за день. Явился прямо в гостиницу, где я планировала оставить вещи перед тем, как заняться поиском более постоянного жилья.
Я ярко вспомнила этот день. Он без стука зашел в номер, улыбнулся мне и мягко сказал:
– Поехали домой, Медок.
Я, конечно, психанула, орала на него, требовала оставить в покое… а он спокойно забрал мой чемодан, взял меня за руку и увел. Я не смогла сопротивляться, и была абсолютно уверена, что это и есть сила суккуба… ведь от одного прикосновения пропал весь запал, и я покорно следовала за ним, почти не способная думать ни о чем другом, кроме желания почувствовать эту горячую ладонь на других частях своего тела. А теперь, после той короткой и почти небрежной демонстрации настоящей силы суккуба, я не знала, что и думать. Иллюзии о собственной необыкновенной сопротивляемости его чарам растаяли, как дым. Я еще, помню, считала, что другие ведут себя, как идиоты, когда моментально выполняют его приказы без малейших попыток бороться с чужой волей. Ни разу ни один не попробовал даже на волосок отступить от навязываемого демоном образа действий… учитывая все это, конечно, я пришла к логичному выводу, что за годы общения приобрела некоторый иммунитет. Как же я, оказывается, ошибалась…
– Саша, – Кажется, Павел Дмитриевич звал меня не в первый раз.
– Я спрашиваю – что ты там делала? – Нетерпеливо повторил он.
– А… да так, была проездом…
– Проездом куда? – Вот ведь настырный.
– Думала сменить место жительства и подыскивала варианты, – между прочим, это почти правда.
– А чем тебя наш город не устроил?
– Были причины, – врать не хотелось, но и правду говорить тоже. А хамить… к сожалению, сейчас мы находились на трассе, у обочин рос лес и настраивать водителя против себя как-то боязно. Мы же здесь только вдвоем… мало ли, что придет ему в голову.
– Какие? – Павел Дмитриевич беззастенчиво лез под кожу. Ну что ж, попробую сформулировать ответ на понятном ему языке.
– Я хотела сбежать от одного местного… хм… авторитета. Но ничего не вышло, он выследил меня в течение дня.
Такого ответа шеф явно не ожидал. Машина вильнула.
– Шутишь? – Настороженно переспросил он.
– Отнюдь. А что такого? Мой бывший одноклассник, между прочим. Воспылал ко мне чувствами и настойчиво преследовал. Денег и влияния хватало. Вот я и металась по городам и селам в поисках укрытия, – я говорила весело, но как-то очень чувствовалось, что это не шутка. По крайней мере, Павел Дмитриевич не спешил обвинять меня во вранье.
– А сейчас он где?
– Не знаю, – я пожала плечами. – Уже полтора месяца его не видела. По делам ездит, наверное. Он числится соучредителем ряда фирм в нашем городе и за его пределами.
– Например? – Шеф почему-то напрягся.
– Да не знаю я. Но, учитывая, что в мои институтские годы он уже вошел в число директоров компании… эээ, как ее там… Эс-галас, что ли…
– "Эй Си Галас"? – Ахнул он. – Это же… крупная корпорация с сетью филиалов за рубежом.
– Угу, – равнодушно поддакнула я.
Наконец-то, Павел Дмитриевич замолчал и глубоко задумался. Остаток пути он почти не напоминал о себе. Я даже успела немного вздремнуть.
– Приехали, – Помимо громкого оповещения, которого было более чем достаточно, на плечо опустилась тяжелая рука.
Я открыла глаза и наткнулась на улыбку шефа, которая мне очень не понравилась. Напряженное молчание было куда предпочтительнее.
– Сейчас по плану заселение в гостиницу и ужин, за которым мы обсудим завтрашний день, – сообщил он, открывая свою дверь автомобиля.
Я быстро вышла и с изумлением уставилась на престижный сетевой отель, который никак не подходил для целей командировки. По рассказам Насти, которую я коротко расспросила перед поездкой, обычно они останавливались в весьма скромных апартаментах, дабы сэкономить финансы фирмы. А тут вдруг такое…
Наши номера оказались смежными. Хорошо хоть не додумался забронировать один на двоих. Правда, в этом случае я бы незамедлительно сбежала. Перед тем, как исчезнуть в своей комнате, Павел Дмитриевич, сказал:
– Через полчаса ужин в ресторане на девятом этаже, подходи туда.
Закрывая за собой дверь, я злобно подумала о том, что он все-таки исхитрился и пригласил меня на ужин, несмотря на вчерашний отказ. Душ я принимать не стала, переодеваться тоже. Даже волосы не расчесала, хотя за время пути они чуть растрепались. Потерплю уж как-нибудь, зато на фоне других дам, на присутствие которых очень надеюсь, буду выглядеть незавидной невестой. Гелиану такой вид протеста был глубоко по барабану, а на дражайшего Павла Дмитриевича должен подействовать.
