Текст книги "Собрание сочинений в 12 т. Т. 11"

Автор книги: Жюль Габриэль Верн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 40 страниц)

1

Казалось, блестящие победы «аппаратов тяжелее воздуха» почти совершенно вытеснили аэростаты. Общественное мнение осудило «аппараты легче воздуха» на вымирание: уж слишком зловещи были происходившие с ними катастрофы, чересчур ненадежны были эти «пленники ветра». Но не рано ли вынесли им приговор?

…Над научными поселками в Арктике и Антарктике, над тысячами метеорологических и аэрологических станций ежедневно взлетают небольшие воздушные шары – радиозонды. На высоту до сорока километров поднимают они разнообразную аппаратуру, чтобы получить из заоблачных высот необходимые ученым сведения о составе, плотности, влажности воздуха, его движении и т. д.

До самого последнего времени максимальная высота – около двадцати трех километров – была достигнута человеком также на аэростате – стратостате.

В программе Международного геофизического года (1957-1958) намечен оригинальный запуск исследовательских ракет с «летающих ракетодромов» – аэростатов. Поднятые на несколько километров, ракеты смогут затем достичь значительно больших высот, чем при старте с земли.

Именно с аэростатов удобней всего проводить некоторые исследования атмосферы и воздушных течений в ней, а также астрономические наблюдения.

«Ну что ж, – поспешно выскажется кто-нибудь, – за аэростатами, следовательно, осталась важная, но все же второстепенная роль в освоении воздуха».

Не спешите с выводами. Обратимся к фактам.

Еще в 1887 году, когда изобретатели, преодолевая великие трудности, строили аэростаты с мягкой оболочкой и кончали жизнь, как правило, во время ужасных катастроф, постигавших их несовершенные творения, Константин Эдуардович Циолковский предложил проект поразительного аэростата.

То был его знаменитый цельнометаллический дирижабль – безопасный, надежный, управляемый легче, чем аэростат с мягким баллоном. В то же время его подъемная сила оставалась постоянной при всех изменениях наружного воздуха.

Не случайно великого ученого занимали вопросы строительства аппаратов легче воздуха: пассажирские и грузовые перевозки на дирижаблях удобны, дешевы, быстры.

Но дело не только в грузоподъемности. Неоспоримым достоинством дирижабля является его способность «зависать» на одном месте, роднящая дирижабль с вертолетом. Другое его достоинство – большая продолжительность полета. С этих точек зрения дирижабль не имеет себе соперников. Поэтому он может выполнять ряд совершенно специфических задач. Снабженный, например, радиолокационными установками, дирижабль способен вести дальнюю воздушную и морскую разведку, ретранслировать телепередачи и т. п.

Стремление использовать замечательные качества дирижабля привело к появлению необыкновенных «гибридов». Таковы различные надувные самолеты – удивительные сооружения с фюзеляжами и крыльями из резиновых камер. Один из таких аппаратов, созданный в Англии, развивает с двумя пассажирами скорость до 100 километров в час.

Весной 1957 года всю зарубежную прессу обошло сообщение о полете американского дирижабля 2 Р9-2, который летал 264 часа без посадки и пролетел около 15 тысяч километров! В связи с этим полетом появился ряд статей о перспективах воздухоплавания на дирижаблях. Приводились расчеты, доказывавшие, что дирижабль может пересечь Атлантический океан за сутки (то есть в два – два с половиной раза медленней, чем обычный пассажирский самолет, но в пять раз быстрее, чем судно). Он доставит сразу пятьсот пассажиров, причем проезд будет стоить значительно дешевле, чем пароходом и самолетом.

Если учесть, что скорость дирижабля при благоприятных условиях может достигать 300 километров в час, а пассажирам не страшна никакая «болтанка», потому что полет будет происходить на большой высоте, выше всей непогоды, – станет ясно, почему сторонники «аппаратов легче воздуха» настаивают на развитии воздухоплавания. Один из наиболее горячих защитников аэростатов назвал их даже «кораблями будущего».

Время покажет, кто прав, а пока, думается нам, спор, начатый еще в эпоху создания «Альбатроса», не окончен. Ведь пути развития и судьбы многих изобретений весьма причудливы. Странная на первый взгляд судьба постигла и вертолет.

2

Его идея появилась раньше идеи создания других летательных аппаратов. Еще в 1475 году Леонардо да Винчи набросал известный теперь любому школьнику рисунок: над круглой площадкой возвышается плавный виток Архимедова винта. В 1754 году другой великий мечтатель – Михайло Ломоносов – построил модель «аэродинамической машины». Это была первая в мире модель вертолета.

Но, несмотря на это, создание пригодного для практических целей вертолета задержалось до середины нашего века. Почему?

На крыло летящего самолета непрерывно набегают все новые и новые «порции» воздуха, и поэтому создать подъемную силу позволяет даже небольшой двигатель. Другое дело – вертолет. Когда он, например, зависает неподвижно, его винт отбрасывает совсем немного воздуха, тяга в этом случае невелика. Поэтому вертолету нужен более мощный двигатель.

В ту пору, когда создавался «Альбатрос», не было двигателей, способных поднять в воздух даже собственный вес. Но «Альбатрос» взлетел – и взлетел на великолепном электрическом двигателе, созданном Робуром! Правда, с реальными аэронефами дело оказалось сложнее.

Давно уже совершали трансатлантические перелеты аэропланы, с их помощью был достигнут полюс, они подняли человека на многие километры в небо, перевозили почту и грузы. А вертолеты продолжали «подпрыгивать» на зеленой травке аэродромов. В 1934 году профессор А. М. Черемухин поднялся на вертолете на 605 метров и более чем в тридцать раз перекрыл мировой рекорд высоты для вертолетов, который был тогда равен… восемнадцати метрам!

И все же вертолеты выжили, – и ныне смешными кажутся их первые «прыжки». Теперь «потолок» вертолетов – около восьми с половиной тысяч метров, а грузоподъемность достигает шести тонн. Главное же их достоинство – вертикальный взлет и посадка.

И вот в современной авиации сложилось странное положение: машины, способные взлететь и подняться с «пятачка», медлительны, в то время как стремительные аппараты, покрывающие тысячи километров в час, требуют для взлета и посадки гигантских аэродромов.

Авиация попала в заколдованный круг. Разрешением этой задачи занялись в последние годы конструкторы и ученые ряда стран.

Благодаря их усилиям в настоящее время создано много разнообразных проектов «гибридных» самолетов, найдено несколько путей решения проблемы, созданы модели и опытные образцы ряда машин.

3

Каковы эти машины?

Все они могут быть сведены к нескольким типам.

Самые «самолетные» из них – вертиплан и самолет с «реактивной заслонкой». Вертиплан отличается от обычного самолета немногим: у него специальные закрылки – маленькие плоскости за крылом, – которые можно поворачивать до вертикального положения вниз. Благодаря этому струя воздуха от винтов создает повышенное давление под крылом, и вертиплан взлетает почти вертикально. А затем, в полете, закрылки ставятся горизонтально. Недостаток вертиплана – малая грузоподъемность.

Проект самолета с «реактивной заслонкой» предложен английским конструктором Дэвидсоном. Внешне он напоминает вертиплан: здесь также имеются отклоняющиеся вниз закрылки – «реактивные заслонки». Но их назначение другое. Эти заслонки отклоняют вниз струю газа, подводимую в крыло из реактивного двигателя, и создают на крыле реактивный момент, направленный вверх. Для взлета и посадки такому самолету требуется во много раз более короткая дорожка, чем обычному.

На этом, пожалуй, мы и расстанемся с привычными для нас формами: дальше пойдут летательные аппараты, ничем не похожие на самолеты.

Пройдем по воображаемому аэродрому будущего.

Вот взвыли моторы какого-то странного аппарата. Фюзеляж у него как будто самолетный, но крылья подняты над фюзеляжем и моторы на них, словно по «рассеянности» конструктора, смотрят в разные стороны: на одном крыле – вперед, на другом – назад. И вдруг крылья начинают вращаться, гул моторов нарастает, крылья сливаются в сверкающий диск… Да это же вертолет, только винт его «сделан» из крыльев! Странный аппарат оторвался от земли, поднялся вертикально, а затем, слегка планируя, вдруг прекратил вращение крыла-винта, повернул одно из крыльев в нормальное положение и полетел как обычный самолет…

Пока мы наблюдали за его взлетом, над аэродромом показался еще один необычный аппарат. Крылья у него прикреплены к фюзеляжу не горизонтально, а вертикально, так что винты тянут вверх. Самолет набрал высоту, а затем его странное крыло начало поворачиваться, моторы заняли нормальное положение, аппарат стал неотличим от любого многомоторного самолета…

Это конвертопланы, преобразуемые в полете самолеты.

…Мимо нас мелькает что-то круглое и вытянутое, а через мгновение мы видим: над нашей головой летит странный бочонок, из которого торчит поблескивающий на солнце конус. Это колеоптер, самолет с кольцевым крылом. Весь фюзеляж спрятан в это крыло, поэтому вес и лобовое сопротивление аппарата гораздо ниже, чем у обычных самолетов. Взлетает и садится он совершенно вертикально, а скорость такая же, как у любого реактивного самолета.

…В воздухе появился огромный треугольник, в вершинах которого укреплены не то гигантские блюдца, не то сковородки. Снизу к треугольнику подвешен колоссальный бочонок. Это – дальнейшее развитие «летающих сковородок», как называли их в 1956 году. Внутри каждой сковородки – воздушный винт, мощный мотор установлен сверху. А в целом – удобнейший вид ближнего транспорта!…

Мы говорим о будущем. Пока же спор между вертикально и горизонтально взлетающими самолетами, начатый в эпоху «Альбатроса» и «Урагана», еще не решен.

4

Многообразие летательных аппаратов стало возможным потому, что были созданы мощные и легкие двигатели. Однако проблема снабжения летательных аппаратов энергией для полета не только не упростилась, а наоборот – приобрела особую остроту.

Жюль Верн прекрасно понимал огромное значение электричества. Именно поэтому и доктор Фергюссон и Робур-Завоеватель черпают энергию для своих летательных аппаратов из аккумуляторов и батарей. В романе это, конечно, допустимое преувеличение, но в действительности до сих пор еще не создано таких аккумуляторов или батарей, которые смогли бы снабдить энергией двигатели летательного аппарата.

Идея использования электричества в летательном аппарате настолько заманчива, что появилась после первых же успехов электричества. В 1869 году замечательный русский инженер

А. Н. Лодыгин предложил проект «электролета» – летательного аппарата с электрическим двигателем. Не получив поддержки на родине, изобретатель уехал во Францию, где его предложение, сулившее немалые прибыли, было подхвачено предпринимателями.

Франко-прусская война сорвала планы постройки аппарата. Но уже в 1881 году братья Тиссандье демонстрировали на Парижской выставке летающую модель аэростата с электродвигателем, а позднее электродвигатель был установлен на аэростате капитана Шарля Ренара.

Конечно, о всех этих опытах знал и Жюль Верн. Воображение позволило ему увидеть в этих скромных успехах блестящие перспективы, создать «Альбатрос» и «Ураган».

В наши дни еще не созданы, повторяем, такие аккумуляторы и батареи. Самолеты заправляются горючим: бензином или керосином. Запас его на самолете недостаточен для полета вокруг Земли, хотя скорости современных самолетов таковы, что кругосветное путешествие, на которое у Магеллана некогда ушло три года, а у Филиаса Фогга («Вокруг света в 80 дней») – почти три месяца, ныне можно совершить буквально за несколько часов.

Современный самолет вынужден совершать посадки для дозаправки периодически или производить ее в воздухе. Именно так и был организован кругосветный беспосадочный полет, который совершили в 1956 году за сорок пять часов три тяжелых американских самолета.

Мысль конструкторов и ученых поэтому непрерывно ищет других, более совершенных видов энергии для летательных аппаратов.

Успехи атомной энергетики привлекли к себе внимание авиаконструкторов, которые предложили создать атомный авиационный двигатель. Еще далеко не все подробности уточнены и не все препятствия обойдены, но в общих чертах идея такого двигателя и самолета в целом родилась. Как можно судить, имеются попытки реализации этой идеи, но об успехах говорить пока рано. Правда, построенные в США подводные лодки с атомными двигателями и строящийся в СССР гигантский атомный ледокол свидетельствуют о том, что мы близки к решению задачи создания атомного авиационного двигателя. А тогда даже невыгодным станет полет с многочисленными посадками: ведь атомный самолет, заправившись однажды ядерным «топливом», сможет очень долго летать без посадки, совершая один за другим кругосветные рейсы. На его огромном фюзеляже можно будет организовать аэродром для взлета и посадки небольших самолетов-пересадчиков. Через специальный люк пассажиры маленького самолета перейдут на атомный гигант, а те, которым нужно «сойти», займут места в кабине пересадчика. Все это произойдет в полете, а затем маленький самолет отцепится от кругосветного лайнера и доставит пассажиров на землю. Такой интересный проект предложен недавно энтузиастами атомной авиации.

Заглянем в более отдаленные времена…

Атомные самолеты – уже не новинка, но среди них вы сразу заметите странный самолет с огромными крыльями. По своим размерам он будет выделяться среди всех остальных машин. Это ионолет, проект которого предложен доктором технических наук профессором Г. И. Бабат.

…Вот ионолет вырулил на длинную, плавно поднимающуюся вверх эстакаду. Тревожно завыли сирены, предупреждая всех об опасности. Обслуживающий персонал скрылся в убежища. Еще раз прозвучали сирены, и вдруг из дюз двигателей вырвались… солнечные лучи! Через мгновенье полыханье у дюз превратилось в ослепительные солнечные протуберанцы, по аэродрому прокатился грохот, и ионолет, чуть качнувшись, заскользил вверх по эстакаде. Еще мгновенье – и удивительная машина скрылась с глаз. Тут только вы вспомнили, что не было обычной перед полетом суеты с заправкой ионолета. Неужели у него так много горючего? Нет, на ионолете совсем нет горючего!

Энергию он получает с земли. Вон в конце эстакады возвышается огромное зеркало. Это антенна. На нее подаются электромагнитные колебания сверхвысокой частоты. А антенна направляет их дальше, на ионолет, огромные крылья которого служат приемными антеннами. Вот почему они так велики. Сконцентрированная энергия передается с крыльев в реактивные камеры, где вспыхивает сверхмощное электрическое пламя – так называемый безэлектродный вихревой разряд. Воздух засасывается в камеру или в полете попадает в нее под напором. Там он раскаляется, его молекулы расщепляются и ионизируются; из сопел двигателей с колоссальной скоростью вырывается струя газа – те самые протуберанцы, которые мы видели на взлете.

И все же ионолет привязан к источнику энергии, к излучающей антенне. «Альбатрос» Робура-Завоевателя, а позднее его «Ураган» совершенно не зависели от каких бы то ни было источников энергии. Воздух, который служил им опорой, был для них и кладовой энергии. Эта мысль казалась фантастической не только современникам Жюля Верна – совсем недавно она казалась такой и нам, привыкшим не удивляться самым необыкновенным открытиям науки наших дней.

Но лет сорок пять тому назад ученые обратили внимание на странное явление: в безлунном ночном небе был обнаружен «лишний свет». Он не излучался звездами. Более того, оказалось, что значительная часть света, которым залита ночью земля, берется неизвестно откуда! Ученые терялись в догадках, пока к 1925 году не выяснилось, что «лишний свет» излучает в своем спектре зеленую линию, точно такую же, какую дает атомарный кислород, то есть кислород, молекулы которого распались.

Тогда и появилась первая гипотеза этого явления. В 1956 году гипотеза была блестяще доказана, наука подарила нам еще один важный факт.

Оказалось, что на больших высотах кислород воздуха под влиянием космических и ультрафиолетовых лучей становится атомарным. Атомарный кислород очень неустойчив, его атомы стремятся вновь объединиться в молекулы. В момент их соединения и выделяется «лишний свет» неба. Это, казалось бы, еще ничего не дает. Но учеными был установлен еще один факт: соединение атомов кислорода в молекулы идет особенно быстро в присутствии окиси азота.

…В безлунную ночь в темном небе вдруг вспыхнула ослепительная звезда, затмившая блеском Венеру. Через несколько мгновений свет более яркий, чем сияние полной луны, залил землю. Наблюдателям показалось, что среди ночи вдруг разгорелась заря! Это происходила реакция образования молекул кислорода. Она шла на высоте 95 километров, куда небольшая ракета забросила несколько килограммов окиси азота.

Как предполагают сейчас, энергию соединения атомов кислорода можно использовать для летательных аппаратов. Атомарный кислород будет образовывать молекулы в камерах двигателя под влиянием окиси азота. Выделяющейся энергии будет вполне достаточно, чтобы помчать ионосферный самолет с огромной скоростью.

Так превращается в реальность фантастическая идея Жюля Верна черпать энергию из воздуха. Поистине пророчески звучат сегодня слова великого фантаста: «Что бы я ни сочинял, что бы я ни выдумывал – все это будет уступать истине, ибо настанет время, когда достижения науки превзойдут силу воображения».

И наука в своем непрерывном развитии открывает повседневно такие перспективы, о которых современники Жюля Верна не могли и мечтать.

Совсем недавно ряд зарубежных журналов обошло сенсационное сообщение: в лабораторных условиях была создана искусственная невесомость тел!

Загадочная сила, объяснить которую не может пока никто, – тяжесть, – приковывает нас к земле. Всемирное тяготение, общий закон которого сформулировал великий Ньютон, воздействует одинаково на мельчайшую пылинку и на сверхгигантские космические тела.

И вот сообщение – сила тяжести уничтожена или по меньшей мере побеждена!

Конечно, это нуждается в тщательной научной проверке, но открытие такого рода, если оно действительно будет сделано, перевернет всю технику, произведет революцию, не сравнимую ни с какими техническими переворотами.

5

«Внезапно в машинном отделении что-то загрохотало, широкие лопасти, висевшие по бокам лодки, развернулись в огромные крылья, и «Ураган», готовый уже ввергнуться в бездну, взмыл а воздух и перелетел через ревущий водопад, освещенный спектром лунной радуги!»

Было отчего изумиться полицейскому инспектору Строку. На его глазах «Ураган» из корабля превратился в подводную лодку, а затем – в самолет и сверхскоростной автомобиль. Даже в наши дни, через пятьдесят лет после «создания» Жюлем Верном самолета-оборотня, нет подобных аппаратов.

Почему? Прежде всего потому, что соединить воедино те транспортные средства, которыми мы пользуемся сейчас, – значит объединить и присущие каждому из них особенности конструкции. Но то, что является достоинством конструкции автомобиля, будет мешать летательному аппарату, а необходимые для последнего детали окажутся совершенно лишними для движения по воде. Поэтому аппарат-вездеход будет уступать на земле автомобилю, в воздухе – самолету, на воде – катеру. И вряд ли целесообразно создание такого аппарата.

В неуклюжих, смешных моделях Понтон д’Амекура Жюль Верн угадал стройный корпус сказочного «Альбатроса», в первых несовершенных самолетах он видел скоростные машины будущего. Его фантастика – творческая, действенная сила, зовущая к созиданию нового, к победам над природой.

Страстная вера писателя в могущество науки и техники вдохновила многих известных изобретателей и конструкторов. И те, кто в детстве замирал над «Необыкновенными путешествиями», ныне своими руками создают реактивные самолеты» космические ракеты, искусственные спутники Земли. Они создают то, о чем герои Жюля Верна не могли и мечтать, и мечтают о еще более необыкновенном и фантастическом.

Ибо сила человеческого разума не знает предела.

Инженер П. Беляев

И. Нехамкин

РОССИЯ В ТВОРЧЕСТВЕ ЖЮЛЯ ВЕРНА И РОМАН «ДРАМА В ЛИФЛЯНДИИ»
1

Всеобъемлющий замысел «Необыкновенных путешествий», этой единственной в своем роде географической эпопеи, какой еще не было в художественной литературе, обязывал Жюля Верна описать страны и народы всего мира, «проложить маршруты» через все части света, моря и океаны. Его герои немало путешествовали и по России Россия привлекала внимание французского писателя на всем протяжении его творчества, и русская тема в той или иной связи получила отражение во многих его романах.

В книгах Жюля Верна постоянно мелькают русские географические названия, имена русских путешественников и ученых, внесших свой вклад в мировую науку наравне с путешественниками и учеными Франции, Англии, США, Германии и других стран. Во многих романах действующими лицами являются русские или рассказывается о географических открытиях русских мореплавателей («Приключения трех русских и трех англичан в Южной Африке», «Гектор Сервадак», «Вверх дном», «Пловучий остров» и др.). В семи романах Жюля Верна события протекают целиком или частично на территории России («Михаил Строгов», «Клодиус Бомбарнак», «Драма в Лифляндии», «Цезарь Каска-бель», «Упрямец Керабан», «Найденыш с погибшей «Цинтии», «Робур-Завоеватель»).

Географию России Жюль Верн знал хорошо. Но специфические условия русской действительности были знакомы ему недостаточно. Как и некоторые другие западноевропейские авторы, писавшие в XIX веке о России, Жюль Верн допустил много ошибок в изображении исторической обстановки, ряд преувеличений, неточностей, анахронизмов

Волнениями среднеазиатских кочевых племен в годы присоединения Туркестана к России, повидимому, навеян сюжет романа «Михаил Строгов» (1876) Восстание, в ходе которого кочевники якобы захватили большую часть Восточной Сибири, служит живописным фоном для развития приключенческого действия. Фельдъегерь Михаил Строгов, преодолев тысячи препятствий, прибывает в Иркутск, к генерал-губернатору, с собственноручным посланием царя и разоблачает предателя Ивана Огарева, возглавившего восстание кочевников

Первоначально роман был озаглавлен «Курьер царя». Перед тем как выпустить книгу в свет, издатель Этцель связался через И. С. Тургенева с русским послом и попросил его прочесть гранки. Посол не нашел в романе ничего «предосудительного», но порекомендовал изменить заглавие. Тем не менее русский перевод «Михаила Строгова» до начала XX века задерживался цензурой. Первое издание было выпущено только в 1900 году.

Интересно в этом романе подробное географическое описание России на всем пути следования героя от Москвы до Иркутска – через Нижний Новгород с его знаменитой ярмаркой, Казань, Пермь, Тюмень, Омск, Колывань, Томск, Красноярск и другие города. Жюль Верн хорошо знает самую подробную карту России и специальную справочную литературу, правильно указывая даже самые захолустные села и посады, почтовые станции и перевалочные пункты, состояние проезжих дорог и объездные пути.

Сибирские историки и краеведы давно уже обратили внимание на многие поразительные подробности в описаниях природы и городов Восточной Сибири, полагая, что такие точные и детальные сведения Жюлю Верну не могли дать имевшиеся в его распоряжении путеводители и справочники, труды академика Палласа и путевые записки французских путешественников, на которые он ссылается в тексте романа. Повидимому, писатель, кроме печатных источников, воспользовался живыми рассказами какого-то человека, изъездившего Сибирь, что называется, вдоль и поперек.

Есть основания предполагать, что Жюль Верн консультировался с известным русским географом, революционером П. А. Кропоткиным [41]

[Закрыть]. В годы своей эмиграции Кропоткин подружился с Элизе Реклю и оказал ему помощь в написании шестого тома «Всеобщей географии», посвященного Азиатской России [42]

[Закрыть]. Реклю был старым знакомым Жюля Верна, и через его посредство автор «Необыкновенных путешествий» мог завязать отношения с Кропоткиным, человеком полулегендарной биографии, одним из лучших знатоков Сибири. Кстати сказать, Кропоткин упоминает Жюля Верна в своих «Записках революционера», а художник Жорж Ру, иллюстрировавший посмертно изданный роман Жюля Верна «Потерпевшие крушение на «Джонатане», наделил героя этого романа, анархиста Кау-Джера, несомненным портретным сходством с Кропоткиным.

В романе «Цезарь Каскабель» (1890) одним из главных героев является политический ссыльный – граф Сергей Васильевич Наркин. Убежав из Сибири, он несколько лет проводит в Америке, а потом пробирается обратно на родину, пристав к бродячей труппе Цезаря Каскабеля. Здесь описано полное захватывающих приключений путешествие из Калифорнии через Аляску и Берингов пролив по Сибири. В Беринговом проливе дрейфующие льды увлекают путешественников в открытое море и несут вдоль полярных берегов Сибири до острова Котельного (Новосибирские острова). Отсюда они попадают в Якутию, переправляются через Енисей, потом через Обь и следуют дальше до Перьми.

Географическое описание Сибири в этом романе еще более подробно и не менее достоверно, чем в «Михаиле Строгове».

Особенности сюжета «Михаила Строгова», где также фигурирует «политический ссыльный, рижанин Василий Федоров, и романа «Цезарь Каскабель» можно объяснить влиянием устойчивой во Франции литературной традиции романа о России.

В литературе XIX века довольно широко использовалась тема о сибирском изгнаннике или ссыльно-заключенном, который живет в обстановке суровой природы, иногда в полном одиночестве, и в конце концов либо сам спасается бегством, либо возвращается из изгнания по ходатайству друзей или заступничеству своих детей. «С конца 60-х гг., – пишет М. П. Алексеев, – эта своеобразная литература, о сибирских изгнанниках и беглецах значительно увеличивается благодаря интересу к русской политической жизни вообще и в частности к революционной деятельности народников… С другой стороны, Сибирью, как живописным фоном для повествования, и историей ссыльного беглеца, как удобной сюжетной канвой, заинтересовывается авантюрный роман» [43]

[Закрыть].

Полярное побережье Сибири описано в романе «Найденыш с погибшей «Цинтии» (1885). Здесь Жюль Верн и его соавтор Андрэ Лори широко использовали известную книгу шведского полярного исследователя Норденшельда «Плавание на «Веге», в которой нашли много интересных сведений о сибирских морях, природе Арктики и все необходимые для романа фактические данные о зимовке «Веги» в 1878 году в Колючинской губе, неподалеку от выхода в Берингов пролив. Читатели узнают «трогательные подробности» об исключительной честности и гостеприимстве чукчей и помощи, оказанной ими Норденшельду. В романе много говорится и о перспективах использования Северного морского пути, который «даст возможность заинтересованным государствам установить регулярное морское сообщение с Сибирью».

Географические описания России не ограничиваются у Жюля Верна восточными и северными окраинами. Робур и его спутники во время кругосветного воздушного путешествия пролетают над Каспием, вдоль Волги, мимо Москвы и Петербурга.

Южная часть России – Крым и кавказское побережье – служит предметом изображения в романе «Упрямец Керабан» (1583). Приключения героев развертываются на фоне прекрасной природы, о своеобразии которой автор дает, в общем, верное представление. «Со своим Чатыр-Дагом, – пишет он, – который возносит на полторы тысячи метров ввысь плоскую вершину, с амфитеатром лесов, зеленая пелена которых спускается до самого моря, с купами диких каштанов, кипарисов, маслин, миндальника, ракитника, с каскадами, воспетыми Пушкиным, – Крым представляет собою прелестнейшую жемчужину в том венке стран, который простирается от Черного моря до моря Адриатического».

Хотя о нравах и обычаях населения автор имеет зачастую только приблизительные или даже полуфантастические сведения, ему все же удалось в рамках приключенческого романа воспроизвести некоторые реальные стороны жизни царской России, с неизбежными жандармами и казаками, чинившими препоны сумасбродному Керабану.

В Среднюю Азию Жюль Верн переносит читателей в романе «Клодиус Бомбарнак» и в Прибалтику – в романе «Драма в Лифляндии».

Когда появился роман «Клодиус Бомбарнак» (1893), подходило к концу строительство Закаспийской железной дороги (Красноводск – Ташкент) и было начато сооружение Великой Сибирской магистрали. Закаспийскую дорогу, имевшую стратегическое значение, строило военное ведомство под руководством опытного инженера, генерала М. Н. Анненкова. В условиях движущихся песков пустыни Кара-Кум, с редкими оазисами и реками, строители столкнулись с неимоверными трудностями.

К 1893 году Закаспийская дорога была доведена до Самарканда. В предвидении дальнейших успехов железнодорожною строительства в России и развития экономических связей между двумя великими государствами Жюль Верн мысленно продолжил эту дорогу от Самарканда до Ташкента и китайской границы, провел ее через весь Китай, из конца в конец, – через Памирское плоскогорье, мимо озер Лобнор и Хара-Нур, через Тайюань и Тянцзинь, до самого Пекина.

Писатель не устает восхищаться на протяжении всей книги искусством и изобретательностью строителей Закаспийской железной дороги. «К счастью, я читал отчеты инженера Буланжье относительно громадного сооружения генерала Анненкова, – сообщает репортер Клодиус Бомбарнак. – Часто говорят о необычайной быстроте, с какой американцы проложили железнодорожный путь через долины Дальнего Запада. Но да будет известно, что русские ничуть не уступают им в этом отношении, если даже они не превзошли их как своим проворством, так и промышленной смелостью».

Постоянно обращаясь в своих романах к истории географических открытий, Жюль Верн никогда не забывает упомянуть о заслугах русских ученых и путешественников.

В «Найденыше с погибшей «Цинтии» сообщается, что «Россия на протяжении одного столетия снарядила и отправила одну за другой не менее восемнадцати экспедиций для исследований Новой Земли, Карского моря, восточных и западных берегов Сибири». В связи с этим здесь говорится об исследованиях Пахтусова, адмирала Литке и академика Бэра.

В текст романа «Вверх дном» включен содержательный историко-географический обзор открытий в Арктике и попыток мореплавателей разных стран достигнуть Северного полюса. Автор приводит сведения о Камчатских экспедициях 1725-1743 годов во главе с В. И. Берингом и А. И. Чириковым, а также об экспедиции адмирала В. Я. Чичагова, сделавшего попытку «учинить поиск морскому проходу Северным морем в Камчатку».