355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Жозеф Перес » Изабелла Католичка. Образец для христианского мира? » Текст книги (страница 10)
Изабелла Католичка. Образец для христианского мира?
  • Текст добавлен: 26 октября 2016, 21:40

Текст книги "Изабелла Католичка. Образец для христианского мира?"


Автор книги: Жозеф Перес



сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

XIX век

 Те испанцы, что XIX веке отстаивали либерализм, защищали похожую точку зрения. Для них упадок Испании объяснялся нетерпимостью, фанатизмом и инквизицией, воплотившей все это в себе. В позиции либералов, однако, есть два нюанса: они перекладывают ответственность за эту гибельную политику скорее на Габсбургов, чем на католических королей, и отдают приоритет скорее Изабелле, чем Фердинанду. Биография Диего Клеменсина «Elogio de la Reina Catdlica», изданная в Мадриде в 1821 году, является прекрасным подтверждением этой точки зрения. Изабеллу хвалят за то, что она установила вехи национального единства и подчинила себе дворянство; ей почти прощают учреждение инквизиции и изгнание евреев. Что касается Фердинанда, либералы обычно отодвигают его на второй план, а каталонцы вдобавок упрекают его в том, что он содействовал развитию кастильского централизма, что привело к исчезновению Каталонии. Эти идеи не так далеки от тех, что выражали в то же время французские историки. Во Франции тоже старались очернить Фердинанда и превознести Изабеллу (особенно в консервативных и католических кругах); Изабеллу рисовали королевой, давшей отпор ереси и революции, тогда как авторы-протестанты, напротив, обвиняли ее в фанатизме.

В первые годы XIX века появилось «Краткое изложение общей истории» (Париж, 1801-1807, 12 томов) Анкетиля, не содержащее почти ничего оригинального в том, что касалось истории Испании и правления католических королей. Анкетиль попросту повторил то, о чем говорилось в современном испанском «Compendio de la historia de Espana» Аскарготы [92]92
  Madrid, G. Fuentenebro, 1806, 2 vol. in-16.


[Закрыть]
(в Париже эта книга издавалась несколько раз, как в переводе, так и на родном языке автора) [93]93
  Precis de Vhistoire d'Espagne, depuis les temps les plus recules jusqu'au commencement de la revolution actuelle,traduit de l'espagnol d'Ascargorta, par M.L.G*** [L.-M. Guebhart], Paris, Fanjat aine, 1823, 2 vol. in-8; Compendio de la historia de Espana,par Ascargorta, Paris, Baudry, 1838, in-8 (Collection des meilleurs auteurs espagnols, t. V); Compendio de la historia de Espana,par Ascargorta, Paris, Dramard– Baudry, 1861, in-8. Этот труд, сегодня основательно забытый, в начале XIX века был уважаемым и авторитетным источником. Его можно найти среди шестидесяти исторических томов, которые Огюст Конт включил в свою «Библиотеку пролетария XIX века».


[Закрыть]
. Анкетиль говорит о взаимном согласии правителей, благодаря которому у Испании был период процветания как во внутренних, так и во внешних делах [94]94
  «Королевства Арагон и Кастилия, находившиеся во власти Фердинанда и Изабеллы и столь умело ими управляемые, стали процветающим государством. Супруги-короли жили в добром согласии. Фердинанд, бывший гораздо моложе Изабеллы, благоразумно скрывал выходки, которые могли бы вызвать ее ревность. Изабелла же, вероятно, осведомленная о них, благоразумно хранила молчание» (t. VII, р. 72).


[Закрыть]
, однако он изобличает жестокие действия последующей религиозной политики: иудеи, «тридцать тысяч семей, покинули страну, унося с собой несметные богатства. Испанские правители полагали, что заплатили за свое спокойствие, принеся в жертву столько подданных и сокровищ. Но чтобы не лишиться желаемого результата, они предоставили инквизиции, уже существовавшей в Испании, жестокую власть, которая сделала этот трибунал столь грозной силой» (ibid.).

В 1823 году в Париже был издан «Краткий очерк истории Испании», принадлежавший перу просвещенного любителя Альфонса Рабба [95]95
  Resume de de Vhistoire d'Espagne depuis la conquete des Romains jusqu'a la revolution de Vile de Leon,par Alphonse Rabbe, avec introduction par M. Felix Bodin, Paris, 1823.


[Закрыть]
(1786-1829), который был известен в основном как критик-искусствовед и автор литературных произведений, поместивших его в ряд предтеч французского романтизма – свое почтение ему засвидетельствуют и Виктор Гюго, и Бодлер. Рабб интересовался и историей. Помимо очерка об Испании читателю известны его «Очерк об истории России» (1825) и «История Александра I» (1826). В политическом отношении Рабб после нескольких месяцев служения Бурбонам стал придерживаться скорее левых взглядов. Его точка зрения насчет католических королей – характерный для либералов способ представления эволюции Испании, произошедшей с конца XV века. Особый акцент сделан на двух идеях. Первая – упадок Испании объясняется религиозной нетерпимостью и завоеванием Америки:

«Падение испанского могущества объясняется тремя основными причинами. Прежде всего изгнание арабских семей, произошедшее в давние времена (последствия этой меры проявились гораздо позднее, через множество лет): действительно, мавры были сведущи в различного рода ремеслах [...]. Завоевание Нового Света, которое обычно рассматривается как одна из причин резкого возрастания испанского могущества, стало также причиной упадка Испании [...]. Наконец, третья причина упадка – инквизиция; мне эта причина кажется основной и даже единственно достаточной» (p. XIV-XVI).

Вторая идея: Изабелла, безусловно, во многом превосходила Фердинанда, однако сама она находилась в сильном подчинении у духовенства:

«Королю Фердинанду блестяще оказывала содействие его супруга-королева (р. 217).

История никогда не разделяла их имен [...], и это то меньшее, чем обязана она этой великолепной королеве, без которой правление Фердинанда, ее супруга, не было бы отмечено столь великими деяниями. Если бы король оставался один, его ловкая политика позволяла бы ему придерживаться своей линии, невзирая на необузданные и легкомысленные амбиции грандов, однако это не принесло бы ему славы, о нем едва ли вспомнили бы. Благодаря своему гению, красоте и всему, что может воодушевлять в личности королевы-женщины, Изабелла сумела добавить к правильным, но холодным и бесполезным планам своего мужа горячий энтузиазм, который она вызывала» (р. 219-220).

Как Изабелла могла допустить появление на свет такого беспощадного института, как инквизиция? Конечно, в целом ответственность падает на плечи Фердинанда, но у королевы недостало смелости воспротивиться его решению:

«Высочайший интеллект этой прославленной правительницы и ее великодушие затрудняют понимание проблемы инквизиции и ее появления в Испании – если, конечно, нам не станет известно о некоторых забытых или неизвестных ряду историков деталях. Обладавшая мужским умом и смекалкой в ведении дел, Изабелла вновь становилась женщиной под влиянием своего дерзкого и порочного исповедника [Торквемады [96]96
  Рабб допускает ту же ошибку, что и госпожа д'Ольнуа: он полагает, что Торквемада был исповедником Изабеллы. Не путает ли он его с Сиснеросом?


[Закрыть]
]. Истина требует, чтобы мы признали это: учреждение в Кастилии инквизиции следует вменить в вину ее суеверной слабости (р. 236).

По приказу Фердинанда и (увы, это правда) по приказу Изабеллы инквизиция устремилась в Испанию и напилась кровью мавров (р. 231).

Вскоре мы увидим, как ставшая всемогущей инквизиция принялась утолять жажду христианской кровью, истощив мавров и иудеев; мы увидим, как это чудовище жирело от изобилия жертв, которых отдавал ему на растерзание бездушный Филипп II, выдавший инквизиции даже своего сына» [97]97
  Рабб утверждает, что католические короли отнеслись к евреям достаточно лояльно: они «отдавали им предпочтение, предоставляя им особые условия, чему история до сих пор не может найти объяснения. Вместо того чтобы потребовать своей доли, они позволили им увезти с собой их несметные богатства. Историки подсчитали, что к новой эмиграции вследствие иудейского вероисповедания были приговорены восемьсот тысяч человек, независимо от возраста и пола» (р. 230). В этих рассуждениях кроется ошибка: евреям не было позволено увозить с собой золото или деньги, а число тех, кто подвергся высылке, не превышало ста тысяч.


[Закрыть]
(р. 233).

Итак, злым гением Изабеллы был Торквемада. Из этого Рабб делает вывод, что политические дела никогда не стоит доверять женщине:

«Женщинам-королям можно вынести приговор по примеру Изабеллы, которая, возможно, является самым значительным исключением, какое только можно привести в их пользу. Если у королевы нет любовника, то у нее есть исповедник, что еще хуже» (р. 237-238).

Если Рабб, относящийся к Изабелле скорее благосклонно, способен вынести ей такой «приговор», то нет ничего удивительного в том, что другие авторы, настроенные против католических королей, отзываются о ней в гораздо более резкой манере. К таким историкам следует отнести и Жана-Бернара Мари-Лафона (1812-1884). В 1865 году этот уроженец Лангедока родом из Монтобана, занимавшийся изучением провансальского языка и культурой Южной Франции [98]98
  Ему мы обязаны такими работами, как Glossaire historique et comparatif du dialecte пeо-latin parte dans la Bas Quercy ou departement de Tarn et Garonne;le Tableau historique et comparatif de la langue parlee dans le midi de la France et connue sous le поте de langue romano-provencale[Paris, A. Rene, 1841], а также появившейся в 1842 году Histoire politique, religieuse et litteraire du Midi de la France.


[Закрыть]
, опубликовал «Историю Испании с древнейших лет до наших дней». Первая глава второго тома «Истории» посвящена правлению католических королей. Как можно понять, Мари-Лафон, либеральный протестант и антиклерикал, близкий Мишле, чьи идеи он разделяет, не щадит инквизицию, но особенно едкой критике с его стороны подвергаются католические короли. Изабелла, по его словам, сурово обходилась с феодалами, а также целиком и полностью подчинялась воле Церкви. Оба правителя, Изабелла и Фердинанд, удостаиваются нелицеприятного и даже грубого описания:

«Изабелла, возведенная католицизмом в ранг великих людей и лишенная им вследствие избыточного поклонения даже своего пола, была приземистой, толстой и бесцветной испанкой, а незыблемое спокойствие ее черт в высшей степени свидетельствовало о двойном характере ее ума, о суеверии и упрямстве. Насколько ее муж Фердинанд с его косоглазием, отсутствующим передним зубом и грубым лицом астурийца [sic], вечно морщившимся или улыбавшимся, силился скрыть свое коварство, чтобы обманывать своих врагов и подданных половчее, настолько Изабелла, достойная своего предка Педро Жестокого, блистала надменным нравом и упрямством» (р. 1-2).

Такое суровое отношение в те времена было исключительным даже среди либеральных авторов. Зато консерваторы не переставали хвалить католических королей – особенно королеву. И с этой точки зрения интересно будет обратиться к произведениям Капефига и барона Нерво.

Батист-Оноре-Раймон Капефиг (1802-1872) очень рано показал себя приверженцем роялистов; он последовательно поддерживал Реставрацию, Июльскую монархию и Вторую империю. Плодовитый публицист, Капефиг издал по меньшей мере семьдесят произведений, касавшихся самых различных тем; среди них – история Франции и Европы [99]99
  Recueil des operations de I'armee franqaise en Espagne sous les orders du Due d'Angouleme(1823), Histoire de Philip pe-Auguste вчетырех томах (1827-1829, несколько переизданий), Histoire de La reforme, de la ligue et du regne du Henri IV(8 vol., 1834-1835), Histoire de la Restauration et des causes qui ont атепё la chute de la branche ainee des Bourbons(Paris, 1831, 10 vol.), UEurope depuis I'avenement de Louis-Philippe(Paris, 1845-1846, 16 vol.), L'Europe depuis la chute de Louis-Philippe jusqu a la presidence de Louis-Napoleon Bonaparte(Paris, 1849, 3 vol.).


[Закрыть]
, история Церкви [100]100
  Les Quatre Premiers Siecle de l’Eglise chretienne(Paris, 1850, 4 vol.).


[Закрыть]
, биографии [101]101
  Les Reines de la main gauche(Paris, 1858-1864, 15 vol.) – в произведении собраны жизнеописания Агнессы Сорель, госпожи де Помпадур, госпожи Дюбарри и т. д.; Les Reines de la main droite(Paris, 1856-1864, 6 vol.) посвящено Екатерине Медичи, Елизавете Английской, Марии-Терезии и т. д.; La vie de saint Vincent de Paul(Paris, 1827).


[Закрыть]
, исторический роман [102]102
  Jacques II a Saint-Germain(Paris, 1833, 2 vol.).


[Закрыть]
... В 1869 году он посвятил Изабелле Католичке книгу, которая на самом деле была посвящена истории Испании со времен вестготов по 1850 год: «Изабелла Католичка, или Возвышение и упадок Испании» (Париж, издательство «Эймо»). С первых же страниц Изабелле придан облик исключительной правительницы:

«Изабелла Католичка – один из самых приятных, самых знаменитых испанских персонажей. Арабские и кастильские хронисты наперебой прославляют ее красоту и великодушие [...]. К этой исключительной красоте Изабелла добавила отвагу рыцаря: она приказала осадить Гранаду [...]. Именно ей Испания обязана избавлением от гнета мавров» (р. II).

Королева проявила необычайную широту взглядов, предоставив помощь Колумбу, которого все в ее окружении считали авантюристом. Изабелла дала Испании два образцовых института: Священное Братство, спасшее страну от раздора и анархии (р. II), и инквизицию. Капефиг сознательно выступает против принятых в обществе идей, но при этом старается внести в вопрос ясность: «Не в обычае истории принимать готовые идеи и особенно высокопарные суждения; нужно бесстрастно изучать нравы, институты и запросы интересующего нас времени – тогда все объяснится и оправдается». Он не осуждает Изабеллу за изгнание иудеев, бывших подручной силой и сообщниками мавров (р. 68). Говоря об инквизиции, он предостерегает своих читателей против книги Льоренте «Критическая история испанской инквизиции», опубликованной в Париже в 1817-1818 годах: эта книга «не что иное, как памфлет, а не серьезный труд» (р. 28, примечание). В действительности, продолжает Капефиг, в истории испанской инквизиции следует различать два периода:

1. Этот институт сослужил огромную службу после окончания Реконкисты, когда понадобилось следить за маврами, вступившими в заговор с африканскими арабами. Инквизиция в то время была своего рода государственной полицией, подобно тому, как во Франции существовали комитеты общественного спасения или революционный суд (р. III—IV).

2. Позднее «инквизиция, власть, бесполезная для государства, превратилась в суд придирчивой теологии: она изгоняла ереси, которые представляли опасность в обществе, построенном на религиозных принципах» (р. IV).

В конечном счете автор утверждает, что инквизиция пошла Испании на пользу: «Без инквизиции, надзирательницы и покровительницы, Испания не совершила бы великих деяний в истории» – иными словами, не было бы завоевания Америки, правления Карла V и Филиппа II, битвы при Лепанто, герцога Альбы, расправившегося с фламандцами, и союза с Португалией (p. IV-V). Капефиг придерживается мнения, которое вскоре будут защищать испанские неокатолики во главе с Менендесом Пелайо: «Все, что возвеличило Испанию, все, что представляет некоторый интерес в ее истории, принадлежит католической мысли» (р. VII).

В то же время, в 1874 году, в свет вышла другая биография Изабеллы Католички, написанная восторженным слогом, – это книга барона де Нерво [103]103
  Isabelle la catholique, reine d'Espagne. Sa vie, son temps,par baron de Nervo, member de l'Academie espagnole, Paris, Michel Levy freres editeurs, 1874.


[Закрыть]
, представившегося членом Испанской академии [104]104
  Без сомнения, нужно понимать, что он был корреспондентом Академии Истории, подобной нашей Академии надписей и изящной словесности.


[Закрыть]
. Речь идет о Гонзальво де Нерво (1804-1897), который после службы во французской армии занимал различные административные должности. Барон Нерво написал много работ о финансовом праве [105]105
  Les Finances de la France sous le gouvernement de Napoleon III(Paris, 1861), Les Budgets de la France et de I'Angleterre(1862), Les Finances frangaises sous Vancienne Monarchie, la Republique, le Consulat et Г Empire(1863), L''Administration des finances sous la Restauration(1865), Les Finances frangaises sous la Restauration(1865-68).


[Закрыть]
и об Испании [106]106
  До книги об Изабелле барон Нерво опубликовал три произведения об Испании: L'Espagne en I867. Ses finances, son administration, son armee,Paris, Michel Levy, 1868, 4 vol.; La Monarchie Espagnole, ses Origines, sa Fondation; Histoire d'Espagne depuis ses origines,Paris, Michel Levy freres editeurs, 1870-1873, 4 vol.


[Закрыть]
. Он тщательно подбирал и изучал сведения об Изабелле, правительнице, которой он восхищался и считал «единственной руководительницей, твердо, мудро и умело управлявшей этим великим народом» (предисловие), тогда как ее супруг, «король Фердинанд, столь мало любивший кастильцев [...] и столь быстро забывший Изабеллу, занимался Арагоном». Нерво приписывает Изабелле все положительные стороны правления: реставрацию монархической власти, отвоевание Гранады, открытие Америки. Королю Фердинанду, напротив, Испания обязана изгнанием иудеев, пособников мавров, и учреждением инквизиции, несмотря на нерешительную позицию Изабеллы: «Лишь после упорного сопротивления, после сомнений и поисков альтернативы Изабелла сдалась под гнетом просьб и своего духовника Торквемады [107]107
  Опять та же ошибка относительно должности Торквемады при королеве.


[Закрыть]
, из нее попросту вырвалисогласие на эту беспредельную и ужасную меру» (р. 171). Инквизиция действовала намного жестче в землях Арагонской короны, личного домена Фердинанда, чем в Кастилии, где Изабелле удалось смягчить ее суровые меры [108]108
  «В Арагоне, в отличие от Кастилии, инквизиция, находясь под покровительством ее небескорыстного сторонника, короля Фердинанда, действовала с пылом, о котором можно догадываться» (р. 174). Мимоходом барон де Нерво приводит суждение Гизо: «Инквизиция по сути была скорее мерой порядка,нежели религиозной мерой» (р. 173).


[Закрыть]
. Такие взгляды не могли не понравиться испанским консерваторам, обязанным защищать свою страну и королеву Изабеллу от обвинений в фанатизме и нетерпимости. Понятно, что книга Нерво была переведена в Испании Франко [109]109
  Isabel la Catolica,Saragosse, 1938, Ed. Biblioteca Nueva-Ediciones Luz, 272 p., Coleccidn la Espana Imperial. Второе издание появилось в 1941 году: Imprenta El Adelantado de Segovia, Madrid, Biblioteca Nueva, 237 p. – La Espana Imperial.


[Закрыть]
.

Среди французских авторов XIX века, интересовавшихся историей Испании и, в частности, эпохой католических королей, следует особо выделить профессоров университета. Трое из них заслуживают отдельного разговора: это Шарль Ромей, Эжен-Франсуа Россев-Сент-Илер и Марьежоль.

Шарль Ромей (1804-1874) вынашивал план написания общей истории Испании от древнейших времен до современной ему эпохи. В течение нескольких лет он путешествовал по Иберийскому полуострову, собирая необходимые материалы для своего проекта, которого он, к сожалению, не смог реализовать: действительно, его «История Испании» доходит лишь до событий 1492 года [110]110
  Histoire de l’Espagne depuis les premiers temps jusqua nos jours,par Ch. Romey, Paris, Furne, 1839-1850, 9 vol. in-8°. Вероятно, в Испании книга имела успех; ее перевел А. Берг де Лас Касас, который добавил к исходному тексту критические замечания и этимологические заметки (Барселона, 1839-1845, 4 vol.). Ромей был принят как член-корреспондент Академии Истории Мадрида (Cf. Antonio Nino, Cultura y diplomacia. Los hispanistas franceses у Espaha. 1875-1931, Madrid, CSIC-Casa de Velazquez, 1988, p. 16).


[Закрыть]
. О королеве Изабелле Ромей отзывается похвально, видя в ней умную, образованную и набожную женщину:

«Ее мать, донья Изабелла Португальская, воспитывала ее в рамках строгого религиозного послушания. Изабелла была женщиной среднего роста. Она была красивой без жеманства и презирала те украшения, которые приобретают молодые люди, желая понравиться. Она была умна и доказала это великими делами. Она принимала степенный вид, говорила мало, любила свой народ и ревностно относилась к его славе. Она знала латынь, французский и итальянский языки. Это тяготение к литературе заставило ее держать в своем окружении ученых, просвещавших ее [...]. Две добродетели более всего украшали ее: набожность и непорочность, два качества, столь редких при дворе королей и обычно нерасторжимых» (t. IX, р. 518-519).

Восхищение, выказанное историком королеве, не мешает ему строго осудить тот способ, каким она добыла себе кастильский трон, но Ромей прощает ей узурпаторство из-за двух великих достижений в ходе ее правления: из-за взятия Гранады и открытия Америки.

«Подготовленное в атмосфере интриг, царившей при дворе Энрике Бессильного, начавшееся с крайне несправедливого шага и даже с узурпации, это правление тем не менее стало знаменитым среди всех правлений сего века, ознаменовавшегося двумя величайшими событиями в истории человечества: открытием книгопечатания, изменившим облик мира, ars artium conservatrix,и открытием Америки [...]. Взятие Гранады и открытие Нового Света, произошедшие в один год (2 января и 12 октября 1492 года), прикрепили к короне Изабеллы две жемчужины, чья слава затмила ее первые немощные шаги на пути к власти» (ibid.,p. 541-542).

Эжен-Франсуа Россев-Сент-Илер (1805-1889), очевидно, был более влиятельным ученым в университетском мире, нежели Ромей. Несмотря на то что его диссертация была посвящена происхождению кастильского языка и испанским балладам, с 1838 года он заведовал в Сорбонне кафедрой древней истории, что, впрочем, не мешало ему заниматься историей Испании; его исследования на эту тему публиковались с 1837 по 1879 год [111]111
  Histoire de l'Espagne depuis les premiers temps jusqu'd la mort de Ferdinand VII...Пять первых томов вышли в период с 1837 по 1841 год. Новое издание в четырнадцати томах появилось между 1844 и 1879 годом. Помимо Histoire de I'EspagneРоссев издал несколько книг, в частности, исторический роман в пяти томах (Rienzi et les Colonna,Paris, 1828), труд о Юлии Цезаре (1866), «Легенды Эльзаса» (1873), биографию шотландского географа Уильяма Гутри, скончавшегося в Лондоне в 1770 году...


[Закрыть]
. Россев-Сент-Илер был протестантом [112]112
  Россев всегда осторожно относился к тому, что называли либеральной теологией, то есть к тенденции протестантизма, ратовавшего за рациональное (если не рационалистское) истолкование Библии и христианских догматов; он принадлежал скорее к традиционалистскому течению, представленному в Revue chretienne,основанному в 1854 году (Россев был одним из сотрудников этого обозрения).


[Закрыть]
, как и Гизо, что частично объясняет его манеру описания испанской истории. Пятый и шестой тома его «Истории», коих насчитывается четырнадцать, посвящены католическим королям. Автор черпает сведения в древнейших хрониках Испании, в книге о Фердинанде и Изабелле [113]113
  History of the Reign of Ferdinand and Isabel,1837.


[Закрыть]
, которую только что издал американец Уильям Хиклинг Прескотт (1796-1859), а также в испанских трудах – таких, как «Похвальное слово королеве Изабелле» Диего Клеменсина [114]114
  Elogio de la Reina Catdlica Dona Isabel,Madrid, 1821 (Memorias de la Real Academia de la Historia, VI).


[Закрыть]
, «История испанской инквизиции» Льоренте (Париж, 1817-1818) или «Критическая история испанской литературы» (1861-1865) Хосе Амадора де лос Риоса.

Основной тон книги задан с первых же страниц:

«Мы подошли к великому правлению католических королей, к которому, говоря по правде, восходит испанская монархия. Ниспосланный провидением союз двух правителей, символизирующий единство двух народов, ознаменовал начало эры испанского могущества и единения [...]. Для Кастилии, до сего времени сокрытой в глубинах континента, открылось новое будущее [...]. Первые годы этого правления посвящены были деянию более великому, чем все завоевания, – установлению в Испании королевской власти» (t. V, p. 391).

После столь многообещающего начала католические короли, к сожалению, позволили вовлечь себя в ловушку нетерпимости и фанатизма; преследование и изгнание иудеев ввергло Испанию в упадок, который продолжается и поныне:

«Об испанских евреях можно сказать то же, что говорят о французских тамплиерах: главным и, возможно, единственным их преступлением оказалось их богатство [...]. Инквизиция в этом деле кажется еще более отвратительной: можно простить скорее фанатизм, разжигавший костры, нежели скупость, рывшуюся в их пепле, дабы найти в нем золото! [...] Обезлюдевший и опустошенный инквизицией полуостров до сих пор сохраняет следы преследования, которым он подвергся... (t. VI, р. 1-2)

С этого времени в Кастилии началась новая эра. Вплоть до сего момента королевство оставалось вне поля действия Европы из-за своего положения. Чуждая, но не враждебная идеям континента, Кастилия не вступала с ними в борьбу, но установление инквизиции стало первым шагом по тому пути, который она выбрала. Гранада взята, евреи изгнаны, но этого недостаточно – Кастилия хочет с корнем вырвать ересь из своего чрева; ей надо преследовать ересь во всех уголках Европы и истреблять ее везде, даже в Новом Свете; роковая цепь неизбежных (за исключением первой) ошибок. Филипп II лишь продолжил дело Изабеллы» (ibid.,p. 52).

Согласно Россев-Сент-Илеру, во всех этих злоключениях виноват зловещий Торквемада [115]115
  «Убеждения Торквемады были искренними – в этом перестаешь сомневаться, ознакомившись с его жизнеописанием. Однако жизнь его вызывает лишь изумление и ужас: она целиком и полностью посвящена злодеяниям, совершаемым с неизменным рвением, каковое другие прилагали к тому, чтобы творить добро» (t. VI, р. 34).


[Закрыть]
, но еще более – вошедшая в привычку нетерпимость, зародившаяся еще в эпоху вестготов и действовавшая на протяжении всей Реконкисты и войн против ислама:

«Без сомнения, читатель может спросить, каким образом на полуострове, в эпоху пробуждения человеческой мысли, в тот момент, когда над Европой занималась заря религиозной свободы, смогла зародиться инквизиция? Как Испания, единственная из стран старого континента, могла пойти против прогресса народов и идей, как могла она отступить, когда все вокруг сделали шаг вперед? Но чтобы понять, почему это произошло, нужно обратиться к испанской истории. Фанатизм, свойственный ей, уходит корнями в глубокое прошлое, как монархия и даже христианство, ибо он восходит к древнейшим церковным соборам и их постановлениям, направленным против иудеев. Фанатизм этот питала истребительная война, начавшаяся тотчас после арабского завоевания и продлившаяся вплоть до взятия Гранады [...]. Для кастильца иудей или мусульманин перестал быть человеком, превратившись в существо, отторгнутое от человеческого общества; любой ценой необходимо изгнать его или уничтожить. Священная война прекратилась, но ее заменила инквизиция, а инквизиция – это опять же завоевание!» (ibid.,p. 35-36)

Действовать так, а не иначе, католических королей побуждала традиция нетерпимости [116]116
  «После инквизиции – иудеи, а после иудеев – арабы: это была логическая цепочка одного и того же замысла. А замысел этот, как видно, принадлежит в большей степени времени и стране, чем католическим королям, а потому вина, возложенная на них, оказывается менее тяжкой» (ibid.,p. 40).


[Закрыть]
. Без нее монархи, безусловно, задумались бы, стоит ли им проявлять достойную сожаления инициативу [117]117
  «Политик Фердинанд не помышлял о том, чтобы лишить Испанию самых предприимчивых ее жителей; справедливая и человечная Изабелла опасалась отчаяния и разорения ста тысяч семей; однако фанатизм заставил совесть умолкнуть» (ibid.,p. 43).


[Закрыть]
.

Тем не менее Россев отдает пальму первенства Изабелле, а не ее супругу. Последний в конечном счете был всего лишь исполнителем, тогда как все великие цели правления принадлежали одной лишь Изабелле:

«История, обычно пристрастная к ярким добродетелям, которые больше напоминают пороки, оставляет в тени скромную фигуру Изабеллы. Долгое время взор современников был устремлен на Фердинанда, оказавшегося на первом плане, но время, расставляющее все по своим местам, отвело Изабелле то положение, какое она должна была занимать, то есть главенствующее. Именно ей должна причитаться большая часть заслуг этого славного правления, все высокие помыслы, все великие свершения. Делу, в которое Фердинанд привнес свои силы и, самое большее, ум, Изабелла отдала свое сердце» (ibid.,p. 171).

Почему же порой Изабелла проявляла столь неуемный фанатизм? Россев находит ей извинение: «На ее безупречной жизни есть одно лишь пятно, и оно – не порок, а лишь излишек добродетели. В детстве глубокий след в характере Изабеллы оставила экзальтированная набожность. Это благочестие, сбившееся с верного пути, привело ее к двум серьезным ошибкам – к изгнанию евреев и мавров и к учреждению инквизиции. Но ни одному разуму, даже столь сильному, не дано воспарить над потоком идей своего времени; ошибкой Изабеллы (простительной, разумеется) было то, что она поддалась общему течению вместо того, чтобы направить его в другое русло» (ibid.,p. 173).

Книга Марьежоля о католических королях, появившаяся в 1892 году, дает отличный пример того, что представляла собой французская историческая школа в конце XIX века [118]118
  Jean-H. Mariejol, VEspagne sous Ferdinand et Isabelle,Paris, Ancienne maison Quantin, Librairies-Imprimeries Reunies, 1892.


[Закрыть]
. Автор – хороший знаток эпохи Ренессанса, посвятивший свою докторскую диссертацию миланскому гуманисту Пьетро Мартире д'Ангьера (1457-1526), которого отправил в Испанию (в качестве наставника юных кастильских аристократов) граф де Тендилья по возвращении своего посольства из Рима [119]119
  Un lettre italien a la cour d'Espagne (1488-1526): Pierre Martyr d'Anghera, sa vie et ses ccuvres(Paris, Hachette, 1887, in-8, 239 p.).


[Закрыть]
. Перу Марьежоля принадлежат, помимо этого, исследования о Карле-Эммануиле Савойском, Екатерине Медичи и Маргарите де Валуа [120]120
  Charles-Emmanuel de Savoie, due de Nemours, gouverneur du Lyonnais, Beaujolais et Forez (1567-1595), Paris, Hachette, 1938; Catherine de Medicis (1519-1589),Paris, Hachette, [s.d.l; La Vie de Marguerite de Valois, reine de Navarre et de France (1553-1615),Paris, Hachette, 1928, in-4, XIV-388 p.


[Закрыть]
. Он же под руководством Эрнеста Лависса принимал участие в работе над общей историей Франции [121]121
  Histoire de la France, depuis les origines jusqua la Revolution...Марьежоль издал том VI, 1 (La Reforme et la Ligue. L'edit de Nantes [1559-1598],1904) и том VI, 2 {Henri IV et Louis X1I1 11598-16431,1905).


[Закрыть]
и писал учебники для среднего образования [122]122
  Lectures historiques, redigees conformement aux programmes de Venseignement secondaire, pour la classe de seconde; Histoire du Moyen Age et des temps modernes, 1270-1610,Paris, Hachette, 1892, in-16, VII-473 p. В 1950-е годы курс истории Жюля Исаака, изданный Андре Альба (Le Moyen Age,classe de quatrieme, Paris, Hachette, 1958), позаимствовал у него иллюстрации; среди документов, предложенных в главе XXIII («Англия и Испания в конце Средневековья»), можно обнаружить выдержку из «Lectures historiques» Марьежоля насчет «восстановления порядка в Кастилии» во время правления католических королей. Марьежоль также внес изменения в учебник Виктора Дюрюи (Histoire de ГЕигоре et de la France de 1270 a 1610,par Victor Duruy, Nouvelle edition remaniee... par M. Mariejol... sous la direction de E. Lavisse, Classe de seconde, Paris, Hachette, 1890, in-18, XIII-782 p.)


[Закрыть]
.

Книга Марьежоля о католических королях – это труд университетского работника, знающего свой предмет. Это добросовестное исследование, подкрепленное документальными данными; на этом основании она долгое время значилась в библиографических списках, рекомендуемых бакалаврам [123]123
  Еще в 1953-1954 годах его рекомендовали студентам, готовившимся получить свидетельство о практическом освоении испанского языка (одно из четырех обязательных удостоверений, необходимых для получения соответствующего разрешения на преподавание) на филологическом факультете.


[Закрыть]
. В книге последовательно изложено «правление Фердинанда и Изабеллы» (окончание анархии, расовая ассимиляция и инквизиция, испанское превосходство и Индии); институты власти (королевская власть, кортесы и Советы, королевские служащие, органы правосудия, армия и управление общественным достоянием); общественная жизнь (жизнь испанцев, двора, духовенства, дворянства, городов); наконец, интеллектуальная жизнь (литература и искусство). Марьежоль подчеркивает важность этого правления в истории Испании. Особой похвалы достойна, по его мнению, Изабелла, заботившаяся о восстановлении престижа монархии (правда, цена вопроса ее не заботила) [124]124
  «Эта дочь Хуана II – умная, красивая, энергичная, – несмотря на свои юные годы, обладала слишком сильным чувством королевской власти, чтобы позволить разразиться мятежу, но при этом она опиралась на общее недовольство, чтобы добиться от своего брата признания ее заранее назначенной наследницей и окончательного отречения от Бельтранехи» (р. 9).


[Закрыть]
. Автор отказывается рассматривать ее как образец женской доброты и нежности, утверждая, что на первом месте у нее всегда стояли государственные интересы, не позволявшие ей проявлять снисходительность в отношении смутьянов [125]125
  «Многие заблуждались, представляя Изабеллу чувствительной, мягкосердечной, снисходительной к виновным. Такой портрет не совпадает с образом Изабеллы, оставшимся в истории, которая приписывала ей скорее суровость, нежели милосердие, а также страстную нетерпимость к порокам и преступлениям» (р. 14).


[Закрыть]
. Несмотря на глубокое религиозное чувство, она без колебаний оказывала сопротивление Церкви, если опасности подвергались интересы государства [126]126
  «Изабелла, чья набожность была столь пылкой, всегда выказывала живейшее участие к духовенству и почитала Святейший престол, но при этом не отказывалась от прав и прерогатив короны» (р. 25).


[Закрыть]
. Благодаря Изабелле Испания конца XV века приняла участие в великом движении Возрождения и оказалась на пике культурного развития: «Изабелла заслуживает уважения за то, что она способствовала этому блистательному взлету, уделяя внимание образованию и осыпая милостями ученых, поэтов и артистов. Не отрекаясь от прошлого, она призывает к своему двору гуманистов Возрождения, она покровительствует античной культуре и филологии» (р. 309). «Заслугой Изабеллы, – продолжает Марьежоль, – были ее помыслы о большем, нежели о нации прокуроров. От своего отца она унаследовала живейшее пристрастие к тем удовольствиям, которые доставляет игра ума; она знала латынь; она читала Цицерона, Сенеку и Тита Ливия на их родном языке» (р. 326).

Марьежоль сближает религиозную политику католических королей с политикой Людовика XIV, отменившего Нантский эдикт и изгнавшего протестантов, но при этом автор все же стремится оправдать своих героев: «Фанатизм Фердинанда и Изабеллы тоже распространялся на узкий круг людей, но он более простителен: перед ними оказались люди другой расы, чье упорство в желании сохранить свою веру превратило их в отдельную неприятельскую группу, существовавшую среди испанского населения» (р. 39-40). В примечании внизу страницы Марьежоль упоминает о ситуации во Франции перед колонизацией Алжира (он писал эти строки в 1892 году); изгнав мусульман, католические короли, возможно, избежали неприятностей, которые теперь коснулись Франции: «Если задуматься о трудностях, которые нам предстоит пережить в Алжире из-за того, что наши колонисты соприкасаются с группой мусульман, в десять раз превосходящих их по численности, то образ действий Фердинанда и Изабеллы покажется не столь уж и суровым». Наконец, Марьежоль восхваляет Изабеллу – но не Фердинанда! – и ее духовника Сиснероса за то, что они вступились за американских индейцев. Сиснерос хотел поместить их под опеку монахов, «в целом, удачная мысль, поскольку она спасла – если не на Антильских островах, то по крайней мере в Южной Америке – плачевные останки автохтонных племен. Саксонская цивилизация полностью истребила их на Севере. Индейцы Центральной и Южной Америки жили под отеческой властью монахов – правда, без особого интеллектуального развития, но зато они выжили». Мимоходом Марьежоль отмечает, что, вопреки рано сложившейся легенде, двор католических королей отнюдь не отличался суровостью нравов. Напротив, «Изабелла любила торжественные представления, в которых величие королевской власти подтверждалось великолепием кортежа и роскошью одеяний. Она сама участвовала в них, облаченная в бархатные одежды с обилием украшений и драгоценных камней, украшенная, как итальянская мадонна. Королева и женщина, она находила удовольствие в этом великолепии одеяний». И Марьежоль справедливо замечает, что вся эта пышность стоила Изабелле упреков и внушений ее духовника Талаверы; королева же оправдывала ее тем, что она демонстрирует превосходство королевской власти и свидетельствует о дистанции, разделяющей монархов от их подданных (р. 254).


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю