Текст книги "Полоний в Лондоне"
Автор книги: Жорес Медведев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Марио Скарамелла
Скарамелла родился в 1970 году в Неаполе, где он и его семья живут и в настоящее время. Он, таким образом, самый молодой из тех четырех человек, которые в разной степени были отравлены полонием-210. Скарамелла был первым подозреваемым отравителем и в показаниях Литвиненко, и в расследованиях Скотленд-Ярда, так как первое открытие радиоизотопа было сделано в суши-баре на Пиккадилли, в который Литвиненко пригласил итальянца на ленч незадолго до встречи с Андреем Луговым и Дмитрием Ковтуном. Сразу после смерти Литвиненко, когда имя Скарамеллы появилось во всех средствах массовой информации, его называли итальянским академиком (в смысле «ученым»), профессором Неапольского и Стэнфордского университетов и даже главой одной из комиссий ООН по борьбе с экологическими преступлениями. Между тем Марио Скарамелла не имеет даже университетского образования. Но он, безусловно, энтузиаст защиты экологии.
В 1989 году в возрасте 19 лет Скарамелла и восемь его юных друзей по собственной инициативе создали ячейку «экологической полиции» и присвоили себе звания «инспекторов». Через друзей семьи, работавших в Национальной комиссии по борьбе с мафией, Скарамелла и его соратники приобрели разрешение на оружие. В Италии это обычно карабин, а не пистолет. Местный прокурор обязал полицию оказывать помощь и содействие «охотничьему и рыболовному инспектору» Марио Скарамелле, который тогда отрастил бороду, чтобы скрыть свою юность. Скарамелла, имея на руках такие документы, начал инспектировать поместья богатых итальянцев, живущих в неаполитанских провинциях, включавших и остров Капри. Отряд Скарамеллы находил множество нарушений экологических законов и незарегистрированных строений, от бань до частных ипподромов. Несомненно собственникам поместий и имений нужно было платить разные штрафы, которые нигде не регистрировались. Группа работала на основе самофинансирования и наличных платежей. Ни «нарушители» экологических правил, ни «инспекторы» не были заинтересованы в составлении бумажной документации. Работа «экологической полиции» продолжалась почти два года. Именно отсутствие документации, а не жалобы пострадавших, привело к подозрениям. Скарамелла был обвинен в незаконном выполнении функций офицера полиции. Однако Марио был оправдан в суде, так как его адвокат доказал, что термин «инспектор» может быть истолкован по-разному.
Повзрослевший Скарамелла начал применять опыт создания «экологических комиссий» в международном масштабе. Эта деятельность облегчалась тем, что в области экологической защиты в Европе существует множество «неформальных» организаций и движений, получающих финансовую поддержку от разнообразных фондов. Скарамелла создал «Межправительственную программу по борьбе с экологическими преступлениями», которой удалось получить большую субсидию, более миллиона евро, от одного из отделов НАТО. Правительство Литвы предоставило для «программы» Скарамеллы офис в Вильнюсе. Список таких же инициатив Скарамеллы можно было бы продолжать очень долго. Он посещал множество стран, выдавая себя за эксперта по охране среды либо за агента безопасности. У него было множество визитных карточек с разными званиями и титулами. Подобные карточки в Лондоне можно, например, заказывать по почте. Это не документ, но здесь им доверяют иногда даже в банках. Таким образом, Скарамелла в 2005 году получил полномочия консультанта парламентской «Комиссии Митрохина», созданной премьером Италии Берлускони для изучения возможных связей левых итальянских политиков с КГБ СССР. Базой данных для этой комиссии стала та часть знаменитого «Архива Митрохина», которая содержала имена итальянских граждан.
История «Архива Митрохина» довольно проста. Архивариус КГБ Василий Митрохин на протяжении десяти лет, с 1974 по 1984 год, копировал и понемногу выносил из здания КГБ копии документов, часто переписанные от руки, содержащие сведения об иностранцах, в том или ином качестве сотрудничавших с КГБ в странах Западной Европы. Уйдя в 1984 году на пенсию, Митрохин сумел переправить свои бумаги в Великобританию. В начале 1990-х годов Митрохин сам уехал в Великобританию. Исследование «Архива Митрохина» осуществлялось британской контрразведкой, которая передавала в разведки других стран Западной Европы копии тех документов, которые касались их граждан. Здесь были имена известных политических деятелей, дипломатов, журналистов, чиновников, профессоров и т. д. Никаких обвинений или дел, основанных на копиях Митрохина, обычно не заводилось, так как достоверность его «документов» подвергалась большим сомнениям. Однако Сильвио Берлускони решил создать парламентскую комиссию для изучения архива Митрохина, полагая, что в нем можно найти компрометирующие материалы на Романо Проди и других левых политических деятелей.
Во главе итальянской комиссии Митрохина был поставлен сенатор Паоло Гузанти. Именно он привлек к работе в комиссии Марио Скарамеллу. В свою очередь Скарамелла пригласил для работы в комиссии в качестве эксперта Александра Литвиненко. Все бумаги «Архива Митрохина» были, естественно, на русском языке, и бывший работник КГБ мог лучше в них разобраться. Литвиненко несколько раз приезжал в Италию по приглашению Скарамеллы. Его работа и расходы оплачивались, но очень скромно. Скарамелла по делам «комиссии» летал в США для консультаций с бывшим советским шпионом Юрием Швецом и нередко встречался с создателем интернет-сайта Березовского «РусГлобус» Евгением Лимаревым.
Скарамелла, Лимарев и Литвиненко встречались в Лондоне в офисе Березовского после убийства в Москве 7 октября журналистки Анны Политковской. Березовский обещал финансировать независимое расследование. Скарамелла прилетел в Лондон 31 октября, чтобы передать Литвиненко электронное письмо Лимарева о якобы грозящей им всем опасности. В первые недели после внезапного заболевания Литвиненко подозревал, что именно Скарамелла был отравителем. В суши-баре 1 ноября Скарамелла ничего не стал есть, только пил воду. Он также явно нервничал. 25 или 26 ноября 2006 года Скарамелла добровольно прилетел в Лондон для допроса и обследования на полоний. Неожиданно оказалось, что в его организме содержится «массивная доза» полония. Предполагалось даже, что у него может развиться лучевая болезнь с возможным летальным исходом. Скарамеллу обследовали в том же госпитале, где умер Литвиненко. Однако врачи вскоре снизили уровень опасности. Палата, в которой лежал Скарамелла, постоянно охранялась полицией. 5 декабря 2006 года было объявлено, что в организме Скарамеллы находятся лишь «следы» радиоактивности. Он был выписан из больницы и вернулся в Италию. В некоторых публикациях появились сообщения о том, что в первых анализах мочи Скарамеллы его образцы были перепутаны с образцами самого Литвиненко. Спустя несколько дней Скарамеллу снова пригласили в Университетскую больницу для более подробного обследования. На этот раз полоний-210 был найден в организме итальянца, причем в значительных, но не опасных для жизни количествах. Точных цифр не сообщали, но отмечали, что увеличен риск заболевания раком.
Скарамелла находился в больнице довольно долго и был выписан только накануне Рождества, 24 декабря. Происхождение полония в организме итальянца никто не хотел изучать. Возникшая проблема очень сильно нарушала общую концепцию о том, что радиоактивный изотоп был привезен в Лондон Луговым и Ковтуном, и уверенность Скотленд-Ярда в том, что местом отравления была гостиница «Миллениум». По возвращении в Италию Скарамелла был арестован уже в аэропорту по разным старым делам. Судья отказался выпустить его под залог. После этого судьбой Скарамеллы никто не интересовался и о нем «забыла» даже пресса. Только через несколько месяцев, 4 апреля 2007 года, итальянское информационное агентство «Агр» сообщило, что Скарамелла переведен из римской тюрьмы «Реджина Чели» в больницу в связи с инфарктом. Это сообщение было также передано российским агентством РИА «Новости». Британские СМИ не проявили к этому сообщению никакого интереса.
В Италии, безусловно, Скарамеллу также проверяли на наличие в организме полония-210. Однако результаты этих обследований никогда не сообщались. В больнице Скарамелла был изолирован от прессы, его могли посещать только члены семьи и его подруга. Помимо инфаркта и тахикардии Марио жаловался на проблемы с памятью, гипертрофию щитовидной железы, гипертонию и выпадение волос. К июню состояние здоровья Скарамеллы не улучшилось, и по ходатайству его адвокатов 21 июня 2007 года ему разрешили вернуться в Неаполь, но под режим «домашнего ареста», хотя никаких обвинений против него не осталось. Если Скарамелла сумеет продержаться еще незначительное время, то состояние его здоровья начнет улучшаться, так как полоний-210 будет почти полностью выведен из его органов.
Справка о дозировках излучения
Людям, не изучавшим хотя бы основы радиобиологии, очень трудно разобраться с дозировками излучения и их биологическими эффектами. Эти трудности возникают из-за сложности самого предмета, так как каждое радиоактивное вещество имеет специфическую энергию излучения и выбрасывает разные частицы: электроны, нейтроны, ядра гелия или гамма-импульсы. Названия единиц облучения – рентген, кюри, беккерель и другие происходят от имен первооткрывателей, или ими же и предлагались. Кюри – это доза излучения одного грамма открытого Марией Кюри радия. Она соответствует 37 миллиардам распадов в секунду. Генри Беккерель открыл излучение, подобное рентгеновскому, в солях урана. Но в этом случае излучение ассоциировалось с какими-то атомными частицами. Один импульс выделения частиц в секунду стали называть беккерелем.
Однако повреждающие ткани излучения зависят не только от энергии, но и от характера частиц. Гамма-импульс с высокой энергией может пройти через ткань, не вызвав серьезных повреждений. В то же время альфа-излучение, состоящее из крупных частиц, является более радиотоксичным, так как имеет более высокую степень адсорбции тканями. Поэтому в радиобиологии принято давать характеристики не только в кюри или беккерелях, но и в радиационных адсорбированных дозах – радах. В западной литературе для этого чаще применяется обозначение грей. 1 грей составляет 100 рад. Каждый человек получает в год от 0,1 до 0,2 рад от разных естественных источников облучения. 0,5 рад в год считается общедопустимой дозой, а 5 рад в год – допустимой для работников атомной индустрии, для научных работников, использующих радиоизотопы, для экипажей гражданской авиации, которые в большей степени подвергаются действию космического облучения.
Обобщенные данные об аккумулированных дозах облучения разных органов при оральном поглощении 1 гигабеккереля полония-210 и при десятипроцентном его поступлении в кровь.
Это средняя летальная доза.
Расчет сделан в марте 2007 года группой американских и британских радиобиологов, как пример возможного случая Литвиненко. Сравнения с реальной картиной «пост-мортем» не проводилось
Поглощенная доза Поглощенная доза
Процент от поглощенного Процент от поглощенного
Уровень сохранения полония-210 в разных органах после одноразового поглощения
Динамика выделения полония-210 после однократного поглощения
Заключительный анализ
Политические аспекты
С конца января 2007 года, после объявления о том, что Скотленд-Ярд завершил следствие по «делу Литвиненко» и передал его в Королевскую прокуратуру, до настоящего времени (май 2008 года) никаких новых серьезных фактов или улик в этом деле не появлялось. Британская полиция по непонятным причинам не проводила изучения важнейшего в подобных случаях вопроса о возможных мотивах убийства и делала свои выводы исключительно по обнаруживаемым следам радиоактивности полония-210. Сейчас, после почти четырех периодов полураспада полония, какие-то проверки первоначальных данных Скотленд-Ярда, на которых настаивала российская прокуратура, практически невозможны. По логике британской полиции следовало, что поскольку из четырех человек, оставлявших в разных местах следы радиоактивности, умер только один, то именно умерший считается жертвой преступления. Другие, загрязненные в разной степени полонием люди, бывшие, кстати, друзьями и деловыми партнерами умершего – Скарамелла, Ковтун и Луговой, – оказались в положении «подозреваемых».
Первая книга, опубликованная в Лондоне уже в апреле 2007 года, – «Дело Литвиненко», написанная Мартином Сикссмитом, бывшим корреспондентом Би-би-си в Москве[27]27
Sixsmith М. The Litvinenko File. Macmillan. London, 2007.
[Закрыть], давала картину убийства, по которой его исполнителями были Луговой и Ковтун, выполнявшие заказ из Москвы. Сикссмит как известный журналист мог получать информацию из правительственных источников. Согласно его «источникам», в мае готовилось требование британской прокуратуры на экстрадицию Лугового и Ковтуна. Однако Ковтун в мае «выпал» из числа подозреваемых. Это вызвало протесты Гольдфарба, Фельштинского и других членов группы Березовского, заявлявших в разных интервью, что такая сложная операция была не под силу одному Луговому. По их утверждениям, действовала группа людей, управляемая из Москвы. Но на такое обвинение британская прокуратура не решалась, тем более что прямых улик не было даже в отношении Лугового.
Ковтун ранее не был знаком с Литвиненко и не служил в КГБ. Он оставил следы полония в Гамбурге, но немецкая полиция открыла на него «дело» лишь о нелегальном провозе радиоактивных материалов. Британская сторона, безусловно, понимала, что в экстрадиции Лугового будет отказано, поскольку подобные акции запрещены российской Конституцией. В ответ на предсказуемый отказ британское правительство решило «наказать» Москву высылкой из Лондона четырех российских дипломатов, не имевших к этому делу никакого отношения. Это было нелогичное и явно провокационное решение, намеренно ухудшавшее отношения между двумя странами. Все «дело Литвиненко» было, по-видимому, решено перевести в разряд политической пропаганды. Даже Конгресс США стал готовить по этому делу специальную резолюцию, обвинявшую Россию. Эта резолюция была принята палатой представителей США 1 апреля 2008 года.
Усилия пропаганды
Борис Березовский быстро создал особый «Фонд Литвиненко», выделив на его деятельность миллион долларов. Во главе фонда была назначена вдова покойного Марина. В Интернете появился сайт «Фонда Литвиненко». Уже в декабре 2006 года начала распространяться реклама книги, которую срочно готовили Алекс Гольдфарб и Марина Литвиненко, – «Смерть диссидента. Отравление Александра Литвиненко и возвращение КГБ». Объявлялось, что книга будет написана в стиле триллера и выйдет в продажу уже в мае 2007 года. Это свидетельствовало о том, что на подготовку текста было отведено всего два-три месяца, причем переводы готовились по рукописям глав, так как книга выходила сразу на 17 языках в 25 странах. Для реализации подобного плана необходимы большой коллектив редакторов и переводчиков и большая субсидия. В течение июня 2007 года Гольдфарб и Марина Литвиненко выступали в многочисленных телевизионных программах в разных странах с рекламой своей книги. По теории Гольдфарба, отравление Литвиненко готовила группа с участием «третьего» человека – непосредственного исполнителя, профессионала отравлений. Луговой и Ковтун были «наводчиками». Вопреки ожиданиям, книга Гольдфарба и Марины Литвиненко не имела успеха и не переиздавалась. Это, очевидно, объясняется тем, что в книге больше места уделено Березовскому, чем Литвиненко. В ней также нет логически убедительного решения проблемы. Да и сам Литвиненко не подходил на роль «положительного героя». Смерть Литвиненко не вызвала бы в Англии никакой сенсации, если бы не тот совершенно невероятный факт, что главную роль в этом событии имел полоний, о существовании которого британская публика вообще ничего не знала. К тому же в прошлом полоний входил в состав запалов атомных бомб. Именно полоний был главной сенсацией.
Полоний-210 – раствор или аэрозоль?
Возвращаясь к теме о полонии, которая уже подробно рассматривалась, я все же должен сказать, что, по моему глубокому убеждению, версия Скотленд-Ярда о том, что отравление полонием было осуществлено 1 ноября 2006 года в баре гостиницы «Миллениум» путем добавления раствора или порошка полония в заварочный чайник, из которого Литвиненко наливал себе чашку зеленого чая, является совершенно ошибочной. Практически невозможно обнаружить полоний в фарфоровой посуде через пять недель и после сотен промывок и использования этой посуды другими посетителями бара или клиентами гостиницы. Раствор солей полония должен был быть полностью смыт с посуды. Сама дата отравления – 1 ноября также является спорной, поскольку полоний во множестве мест появлялся как загрязнитель в разные дни, начиная с 15 октября. Существующему фактическому материалу соответствует возможность того, что отравление Литвиненко и попытки отравления Скарамеллы, Лугового и Ковтуна осуществлялись не чаем, а путем аэрозольного распылителя – спрея. Отравление в этом случае происходило путем вдыхания, то есть ингаляции аэрозоля. При попадании в легкие почти весь вдыхаемый полоний быстро поступает в кровь. При оральном поступлении раствора солей полония в кровь поступает не более 5–6 процентов проглоченного полония. Другие источники альфа-излучения, например плутоний, вообще не могут проникать в кровь через стенку кишечника. Все отравления плутонием, которые были достаточно частыми среди работников радиохимических предприятий в первые годы развития военной атомной индустрии, происходили путем ингаляции аэрозолей и диагностировались по изменениям в легких. В СССР существовало для такого отравления кодовое название – пневмосклероз.
Отравления полонием были более редкими. Однако все смертельные и несмертельные отравления полонием, которые упоминаются в четырнадцатой главе, также происходили в результате ингаляции. Серьезно повреждалась и сама легочная ткань. Симптоматика отравления полонием при его оральном поступлении и проникновении в кровь через стенку кишечника известна исключительно в результате опытов на животных. Патолого-анатомическая картина отравлений в каждом из этих вариантов различается прежде всего степенью повреждения гортани, бронхов и легких. При ингаляционном повреждении может возникать геморрагическая пневмония, вызывающая дыхательную недостаточность. Именно поэтому рассекречивание результатов патолого-анатомического изучения, произведенного после смерти Литвиненко, имеет критическое значение. Я не исключаю, что эти данные засекречены и не сообщаются российской прокуратуре, неоднократно их запрашивавшей, именно потому, что их интерпретация могла бы расходиться с версией Скотленд-Ярда. Специальный распылитель или пульверизатор при особом дизайне может обеспечить минимальную опасность для самого преступника. Именно применение распылителя объясняет то, что загрязнение полонием оставалось везде, где побывали опрыснутые спреем Литвиненко, Луговой и Ковтун. У них были загрязнены одежда и руки. Скарамелла тоже, по-видимому, оставлял радиоактивные следы, но для него подобных исследований не производилось. Распыление объясняет, почему полониевые следы даже через несколько недель были обнаружены на креслах в японском суши-баре, на столиках, на сиденьях самолетов, на ручках дверей в гостиницах и в других местах. При оральном поглощении раствора полония этого не могло произойти. Опрыскивание аэрозолем могло быть произведено несколько раз, сразу трех друзей, встретившихся в суши-баре 15 или 16 октября, в «Сосновом баре» гостиницы «Миллениум» 1 ноября, а до этого и в стриптизном клубе, дата посещения которого Литвиненко не сообщалась. В этом клубе были загрязнены не только кресла и ручки кабинок, но и обшивка стен, которую потом пришлось менять.
Аэрозольный способ загрязнения был сразу принят британским Отделом радиологической защиты Агентства по защите здоровья, которому была поручена проверка людей, находившихся в тех же барах и ресторанах в те дни, в которые там были Литвиненко, Луговой и Ковтун, и тех, кто летал одними и теми же рейсами самолетов в соседстве с Луговым и Ковтуном. Загрязнения полонием разной степени, обычно не опасные для жизни, были обнаружены у ста человек из примерно 700 обследованных.
Проверка загрязнений производилась путем анализа мочи, и для определения уровня полония был принят коэффициент его распределения по органам, который характерен именно для ингаляционного поглощения. С мочой в этом случае выделяется около 35 процентов полония. При оральном поступлении через мочу выделяется меньше 5 процентов, так как в этом случае полоний, поступивший в кровь из кишечника, быстро фиксируется в печени и выводится с желчью. Отчет об этих обследованиях опубликован в журнале агентства защиты здоровья весной 2007 года[28]28
Stather J., Bailey М., Harrison J. The polonium contamination incident in London in 2006 – assessment of the health consequences / The Magazine of the Health Protection Agency. № 7. Spring 2007. P. 4–9.
[Закрыть]. Определение полония в моче – это довольно сложный процесс. Ионы полония с помощью электролиза адсорбируются на металлических пластинках, и только после этого определяется уровень альфа-излучения.
