Текст книги "Камбоджийская рулетка"

Автор книги: Жерар де Вилье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Жерар де Вилье
Камбоджийская рулетка

Глава 1

– Печень – это самое лучшее, что есть у коммунистов.

Генерал Унг Кром изобразил на своем лице ледяную улыбку, наблюдая, как солдат правительственных войск вскрывал живот «красного кхмера», лежащего у его ног, орудуя кинжалом Кобар[1]1
  Специальный кинжал для ближнего боя. Его длина 20 сантиметров.


[Закрыть]. Пленник, связанный телефонными проводами, был серьезно ранен осколком мины, разворотившим ему живот. Его тело рефлексивно дергалось. Это был очень молодой парень, круглолицый. Черты его лица были искажены болью.

Мучивший его солдат старательно раздвинул зеленоватую форму, рассекая тело, чтобы добраться до печени и желчного пузыря.

Малко с трудом удержал тошноту. За сценой наблюдали смеющиеся камбоджийские солдаты с автоматами М-16 на плечах. Один из них схватил печень, завернул ее в полиэтиленовый пакет и положил в рюкзак. Немец-оператор со странными миндалевидными глазами снимал сцену, сопровождаемый повсюду китаянкой, которая доходила ему только до пояса. Он остановил камеру, аккуратно положил ее на землю и вытер лоб.

Сверху послышался свист. Малко инстинктивно сжал плечи. Снаряд 82-миллиметрового миномета разорвался в полусотне метров, подняв белое облако. Солдаты не шевельнулись. Один из них осторожно прикусил зубами маленького Будду из слоновой кости, висящего на шее. Он убежден, что это делает его неуязвимым... Тотчас же М-113 – бронетранспортер, замаскированный чуть в стороне, начал косить пулеметными очередями по опушке кокосовой рощи, где засели «красные кхмеры». Они находились в сотне метров за открытым пространством. Передовая. Густые зеленые джунгли перемежались с пересеченной саванной. Пномпень был отсюда в двадцати километрах к югу. Пока на фронте затишье: священный час риса. По взаимному согласию противники соблюдают молчаливое перемирие. Тем более что недавно правительственные войска несколько продвинулись вперед.

Малко стал наблюдать за генералом Унг Кромом, стоящим возле трупа. Он был выше остальных камбоджийцев на добрые двадцать сантиметров. Бритая голова и огромные черные усы, спадавшие по обеим сторонам рта, делали его похожим на Чингисхана, заблудившегося в Азии. Густой пук черных волос под носом придавал ему невольно комичный вид.

Его форма была только что выглажена. На фронте он появлялся лишь на короткое время. Будучи правой рукой маршала Лон Нола, главы государства Камбоджа, он практически не покидал «Шамкар Мон» в центре Пномпеня, где живет старый маршал, окруженный морем колючей проволоки.

Прикончив пленного и взяв его печень, солдат повесил автомат на плечо и ушел.

Несколько заинтригованный Малко подошел к камбоджийскому генералу.

– Для чего ему эта: печень?

Генерал широко улыбнулся.

– Он ее съест. Чтобы заимствовать достоинства врага.

Длинный оператор, занявшийся перезарядкой камеры, поднял голову и добавил медленным и безразличным тоном:

– Иногда они едят и уши. А еще варят голову для супа.

Генерал Кром искренне рассмеялся.

– Из этого хорошего супа не сваришь!

Неожиданно несколько 106-миллиметровых безоткатных пушек, установленных на бронетранспортерах М-113, открыли беглый огонь прямой наводкой по позициям «красных кхмеров». Шум был ужасный. При каждом выстреле М-113 исчезал в облаке белого дыма. Китаянка, сопровождающая длинного оператора, села на землю и закрыла уши руками, улыбнувшись Малко. Ее длинные черные волосы, пухлые губы, большие глаза косули являли странный контраст с широкими плечами и походкой, скорее напоминавшей движения грузчика. Выражение ее лица не изменилось, когда на ее глазах солдат извлек печень убитого. В мире улыбающейся и привычной жестокости все это было мелким событием. Малко, не пришедший в себя после двадцати часов полета, с рубашкой, прилипшей от пота к спине, неожиданно спросил себя, как занесло его в этот затерянный уголок камбоджийских джунглей.

Генерал Унг Кром нагнулся и взял китайский автомат АК-47 с разбитым прикладом и бросил его в личный джип. Остальные машины его сопровождения остались позади, на дороге.

Оператор спокойно направился к одному из М-113, поливавшему свинцом позиции «красных кхмеров». За ним шла китаянка с батареями.

– Где же мистер Франкель? – неожиданно спросил генерал Кром.

– Вот он, – сказал Малко. – Он относил что-то в машину.

Американец возвращался, быстро шагая под горячим солнцем. Малко не мог понять, чего ради его затащили в этот затерянный уголок. Он повернул голову и перехватил взгляд генерала Крома, направленный на американца. Дикая ненависть сверкала в его черных глазах.

Как только он заметил, что Малко на него смотрит, его взгляд сразу же погас. Дуглас Франкель подошел, совершенно запыхавшийся.

– Вы решили наступать? – спросил он.

– Мы ждем 105-миллиметровки, – ответил камбоджиец.

Правительственные войска никогда не торопились наступать. За 12 долларов в месяц и одну печень время от времени они не очень торопятся на бойню.

Дуг Франкель кивнул. Он уже привык. Это могло длиться часами... Он повернулся к Малко.

– Возвращаемся в Пномпень, Я покажу вам беженцев на дороге № 30.

Малко в знак согласия кивнул головой, потом постарался незаметно отодвинуться от американца: от того жутко воняло рыбой – сегодня утром ему пришлось лететь на камбоджийском самолете, который до этого перевозил сушеную рыбу. Очками в стальной оправе, круглым и немного полным лицом, плотным телом и своим небрежным видом он напоминал коммивояжера, затерявшегося на этой странной войне. Губы, тонкие, как бритвенные лезвия, не гармонировали с круглым, как луна, лицом. Однако Дуг Франкель был одним из самых блестящих агентов ЦРУ в Юго-Восточной Азии. Один из немногих агентов, который говорит по-китайски, по-тайски, по-французски, по-вьетнамски, по-камбоджийски... Конечно, двадцать два года, проведенные в Азии, повлияли на него так же сильно, как сырость, проникающая в старью пагоды. Однако в целом он оставался профессионалом, прекрасно знающим местные условия, вооруженным ледяной ненавистью и железобетонным цинизмом. Да к тому же и непоколебимым физическим мужеством.

Он открыто презирал молодых выпускников Гарвардского университета, которые заполняли сегодня кабинеты ЦРУ. Когда он начинал работу в разведке, то новичков обучали отрезать головы финкой, прежде чем учить их составлять письменные отчеты.

Глядя на желтоватую и мокрую от пота рубашку начальника отделения ЦРУ, Малко пытался определить, знал ли Дуг Франкель истинную причину его приезда в Пномпень. В его дипломате лежал длинный сверхсекретный доклад о нем, составленный ответственными работниками ЦРУ в Юго-Восточной Азии.

Очень тревожный доклад.

Но пока Малко и американец прощались с генералом Кромом, вокруг них возобновилась стрельба. Фронт просыпался.

Неожиданно большими прыжками генерал Унг Кром бросился к пулемету, возле которого находились оператор и китаянка. Унг Кром сказал что-то командирским тоном солдату. Тот отошел в сторону. Генерал лег, взял пулемет и начал стрелять очередями. Малко взглянул на его лицо. На нем было выражение почти чувственного удовольствия. Пули поднимали фонтаны желтой пыли на опушке кокосовой рощи. Прямо над головами просвистел снаряд, который взорвался довольно близко, подняв столб черного и белого дыма. Генерал Унг Кром встал с очень довольным видом и вернул пулемет солдату. Он пронзительно посмотрел на Малко.

– В Удонге, – сказал он, – коммунисты захватили пятерых бонз и разрезали их головы на ломтики...

Чувствовалось, что он был очень зол, что у него украли эту оригинальную идею. Малко перевел взгляд на китаянку, которая стояла в тени кокосовой пальмы возле пулемета. Ее мокрая белая тенниска плотно облегала маленькие груди. Она казалась чувственной и покинутой, расслабленной, готовой показать себя любому мужчине между двумя пулеметными очередями. Все было возможно в этой странной войне, где каждый, казалось, играл в русскую рулетку, но в камбоджийской версии... Здесь ездят на фронт в городском костюме.

На велорикше или в машине – в зависимости от достатка. От центра Пномпеня ближайшие позиции «красных кхмеров» находились в восьми, а самые отдаленные – в двадцати километрах.

Передвигаясь, линия фронта гнала перед собой толпы беженцев.

Именно они официально оправдывали присутствие принца Малко Линге в Камбодже. В качестве представителя Американской помощи, ответственного за справедливое распределение посылок.

День начался с посещения вместе с генералом Кромом, представителем камбоджийского правительства, центра беженцев на берегу Тонлесапа, притока Меконга в районе Пномпеня. Беженцы поступали ежедневно. Только в Пномпене их скопилось уже 650 тысяч. Каждый раз, когда правительственные войска отступали, они уводили с собой крестьян, чтобы коммунисты не мобилизовали их в свою армию. И каждый раз правительственная печать восхваляла героическое поведение крестьян, бежавших от ужасных «красных кхмеров», пособников бывшего принца Сианука и Пекина.

Малко взглянул на убитого «красного кхмера». На открытой ране копошился огромный рой мух.

В Азии жестокость всегда была обычным делом.

В этот момент два тяжелых пулемета «красных кхмеров» стали поливать свинцом бронетранспортеры. К ним присоединились минометы. Взрывы поднимали в воздух тела солдат.

– У них кончился обед, – заметил Дуг Франкель.

Мимо них пробежали два солдата, поддерживая раненого. Стрельба слышалась со всех сторон. В тридцати метрах от них солдат с видом сознательного трубочиста вставлял снаряд в миномет. Дуг Франкель взял Малко под руку.

– Пошли. Нет смысла рисковать. Они попытаются подавить этот миномет.

Вокруг миномета без всякой защиты лежали горы снарядов. Один точный выстрел, и в трехстах метрах вокруг не останется ничего живого. Совсем рядом несколько солдат спали в гамаках, привязанных к столбам, оставшимся от разрушенного дома. Чуть дальше на дороге другие солдаты мирно воровали доски из полуразрушенных бомбами домов и складывали их на военный грузовик.

Оператор вскочил на ноги и побежал, сопровождаемый китаянкой. Ее ягодицы агрессивно наполняли джинсы кремового цвета. Малко забеспокоился: у него не было никакого желания быть разорванным на куски. Китаянка обернулась и с улыбкой бросилась на землю за высокой травой, 106-миллиметровка М-113 возобновила стрельбу со страшным шумом. Ее окутало облако белой ныли... Совершенно оглушенный, Малко протянул руку генералу Крому.

– Благодарю вас за посещение фронта, – сказал тот на прекрасном французском языке с легким кхмерским акцентом.

Абсолютно светский человек. К нему подбежал солдат с радиостанцией на спине. Кром взял трубку и что-то сказал. Дуг Франкель сложил ладони перед грудью в знак традиционного кхмерского приветствия. Генерал отложил телефонную трубку и ответил ему таким же приветствием.

Малко был весь мокрый. Он почувствовал огромное облегчение, когда они удалились от стрелявшего М-113.

Они пересекли открытое пространство, повернувшись спиной к линии фронта. «Плимут-фьюри» Дуга Франкеля был замаскирован на дороге, которая шла вдоль линии аванпостов. Они прошли мимо высокой кокосовой пальмы, разрезанной пополам снарядом. Война шла здесь много месяцев, и джунгли были разворочены. Жара стала невыносимой. Они пробежали сотню метров и остановились возле колодца. Дуг Франкель остановился и плюнул в него.

– Дьявольская жара, – проворчал он.

Как всегда, он немного присвистывал.

– Эта поездка была так необходима? – спросил Малко.

Тонкие губы американца почти полностью исчезли. Он снял очки и протер стекла. Впереди разорвался снаряд. Малко подумал о «красных кхмерах», спрятавшихся в землянках.

– Генерал Унг Кром показывается очень редко, – просвистел американец. – Я думал, что вам было интересно встретиться с ним.

– Да, это так, – признал Малко.

Официально правительство США поддерживало маршала Лон Нола. Генерал Кром был правой рукой, «серым кардиналом» маршала, наполовину разбитого параличом.

Но не все было так просто. Малко знал, что уже несколько месяцев как ЦРУ развернуло тайную войну против генерала Унг Крома.

Да и сам он был послан в Пномпень, чтобы нанести генералу неожиданный удар.

Дуг Франкель надел очки и подождал, когда стихнет очередь.

– Генерал Кром знает, чего мы хотим. Я надеюсь, что вам повезет больше, чем мне.

Малко сделал вежливую мину.

– Дуг, – сказал он с американской фамильярностью. – Вы так знаете страну, говорите на местных языках... Если уж вам не удалось...

Начальник местного отделения ЦРУ горько улыбнулся и продолжил странным и свистящим голосом:

– Но они все же прислали вас... И они приказали мне быть в вашем распоряжении. У них должны быть причины...

Он замолчал. Малко не ответил. Он помнил наизусть содержание сверхсекретного доклада о Дугласе Франкеле. Это его ужасно стесняло.

Все было очень просто. Лэнгли считал, что американец уже утратил способности, что он больше не заслуживал доверия. Но его нельзя так просто убрать. У него слишком много местных контактов, он прекрасно знает страну. Любому его преемнику придется затратить много месяцев, прежде чем он сможет успешно работать. Но для ЦРУ время – деньги. Все было готово для переговоров с коммунистами. Оставалось лишь убрать Унг Крома, чего и требовали «красные кхмеры».

Руководители ЦРУ желали, чтобы все было сделано чисто. Если возможно, то без насилия. Никаких 105-миллиметровых снарядов в машине генерала. Никакой стрельбы «неизвестными». После убийства вьетнамского президента Дьема они многому научились. Единственное препятствие состояло в том, что Кром был не из тех, кто мог подчиниться приказу «уходи!».

Дуг Франкель оставил колодец и прохрипел:

– Пошли. Иначе мы до четырех часов не доберемся до Пномпеня.

Они направились к дороге. Малко подумал, что его задача непроста. Поверенный в делах США со дня на день ожидал вызова в Вашингтон. На его место назначен посол, который должен прекратить гражданскую войну. Но он вступит в должность только после устранения Унг Крома. Шагая за американцем, Малко пытался понять, чего ему от него ждать: помощи или помех. Пока американец казался благорасположенным. Может быть, даже слишком любезным. Малко ускорил шаг и поравнялся с Дугласом, воспользовавшись тем, что они пересекали опушку.

– Каковы ваши отношения с генералом Кромом? Знает ли он...

Неожиданно послышались несколько разрывов позади них, с линии фронта. Буквально над их головами засвистели пули. Потребовалась секунда, чтобы понять, что стреляли именно в них!

С неожиданной скоростью Франкель бросился на землю за невысокую гряду.

– Ложись, черт возьми! – закричал он. Малко, в свою очередь, вжался в желтую землю. Сердце яростно билось. Пули продолжали свистеть. Одна из них подняла небольшое облачко в метре от них. Невидимая смерть и ядовитый свист не доставляли удовольствия.

Все прекратилось так же неожиданно, как и началось. Малко прислушался. Снова стреляли только минометы и АК-47. Дуг Франкель встал и смахнул пыль. Высоко над головой мягко прошелестела мина.

– Нам просто повезло, – сказал Малко.

Дуг Франкель удивленно покачал головой.

– Странно... Ведь по нас стрелял М-16. У него совсем не такой звук, как у АК-47.

– Как М-16?

– Но это ничего не означает, – поспешил добавить американец. – Такие есть и у тех. Но я не думаю, что это были коммунисты.

– А кто же?

– Генерал Кром, – прошепелявил Дуг Франкель. – Это способ предупредить вас не очень стараться. Как бы объявление войны по-азиатски. Но он не хотел нас убить.

– Но это было бы так просто...

Американец сделал гримасу.

– Это не понравилось бы нашей «конторе». Не забывайте, что Камбоджа живет лишь благодаря американской помощи. За миллион долларов в сутки мы имеем все-таки право не быть застреленными как зайцы... Если Кром пожелает нас ликвидировать, то он применит более изощренные методы...

Наверное, Дуг Франкель был прав, по Малко с удовольствием поднялся. По ним больше не стреляли.

В полукилометре за ними М-113 продолжали посылать 106-миллиметровые снаряды с возрастающей частотой. Видимо, готовилась атака. Черный «плимут» Франкеля был укрыт под дикими бананами, шофер мирно спал в канаве. Услышав хозяина, он вскочил и открыл дверцы. В машине было как в печке. Все машины сотрудников посольства США в Пномпене имели дополнительные трехсантиметровые пуленепробиваемые стекла, которые защищали от небольших автоматов и от осколков. Дверцы также были укреплены стальными плитами.

Настоящий маленький танк. Да, Камбоджа уже не гостеприимна для американцев. Им даже пришлось отказаться от игры в бейсбол в городе. Граната, брошенная террористом, убила двух игроков и ранила шестерых. После этого случая они довольствовались баскетболом за оградой посольства, защищенного от гранат сеткой восьмиметровой высоты.

Шум битвы был почти не слышен за толстыми стеклами. Они обогнали раненого, который возвращался с фронта автостопом. Франкель вытер лоб. Кондиционер начал освежать «плимут».

– Через Монивань мы сегодня вечером узнаем, не был ли это подлый Кром.

«Плимут» ускорил движение, поднимая за собой хвост красной пыли.

– А кто это Монивань?

– Малышка, сопровождавшая оператора. Китаянка. Она очень активна и служит гидом для военных корреспондентов, хотя очень плохо знает английский и французский. Но она знает все, что происходит в Пномпене. Она бывает повсюду.

– Она также работает и на ЦРУ?

– Плевать она хотела на ЦРУ! Я даю ей на карманные расходы. Ее это просто забавляет. Ей скучно в Пномпене.

Еще один любитель играть в русскую рулетку.

«Плимут» подпрыгивал на дороге, извивающейся между джунглями, саванной и рисовыми полями. Вдруг очень близкий взрыв обрушился на машину. Малко подскочил.

– Это не для пас, – прохрипел Дуг. – Посмотри налево.

Из кокосовой рощи, почти полностью разбитой снарядами, через них стреляли именно туда, откуда они только что приехали. Грохот стоял ужасный. Полуголые дети играли среди россыпей пустых гильз. Камбоджийские солдаты повсюду тащили за собой семьи.

Они проехали мимо батареи, и шум понемногу утих. Через несколько километров они въехали на дорогу, соединяющую Пномпень с Баттамбангом, которая была перерезана «красными кхмерами» в 30 километрах от столицы. Как, впрочем, и все другие дороги, которые вели к городу.

Дуг Франкель задремал. В ушах Малко все еще стоял грохот взрывов. Он никак не мог забыть запах смерти, запах разрезанного трупа. Странно, как человеческая печень напоминает печень теленка... Тот же цвет, тот же размер... Да, генерал Кром непростой противник.

Измученный долгим перелетом, он, в свою очередь, закрыл глаза. Ему не терпелось как можно скорее оказаться в гостинице «Руаяль», хотя после революции 1970 года она была переименована в «Пном». Это был памятник колониальной архитектуры: потолки как в соборах, огромные спальни, большое число молчаливых и быстрых слуг.

Затененный лианами, бассейн «Пнома» закрыт для посторонних. Это место встречи иностранцев. Война не снизила уровня обслуживания. На завтрак подавали жареных лангустов, политых лимонным соком, прямо к бассейну. И все это под близкий грохот пушек. Скрежет многочисленных моторов разбудил Малко. Они уже находились в северном предместье Пномпеня.

Наперерез двигалась бесконечная колонна военных машин, направляющихся к линии фронта. Слева от дороги он заметил разбитый бетонный каркас огромного моста, центральный пролет которого лежал в реке.

– "Красные кхмеры", – прокомментировал Дуг Франкель. – Их было 85. Три месяца назад. Мост взорвался слишком рано, и все они были убиты правительственными силами прямо в центре города. Трупы были везде, в том числе и в посольстве Франции. После этого случая посол приказал построить подземный бункер.

Разве можно его за это критиковать?

Они объехали круглый перекресток – самую северную точку авеню Монивонг. Это главная магистраль Пномпеня, протянувшаяся с севера на юг, длиной более шести километров, вдоль реки Тонлесап.

Удивительный город. Все его улицы и переулки пересекали друг друга под прямым углом. Казалось, что он построен американцами. Только нет небоскребов. Современные трех– и четырехэтажные здания, а также старые колониальные особняки в более или менее хорошем состоянии, в окружении больших садов. Вдоль больших улиц также посажены деревья. Можно подумать, что это огромный парк. Только торговый квартал в центре с рынком и китайскими улочками говорит о том, что находишься в Азии.

«Плимут» проехал мимо французского посольства и госпиталя «Кальмет». Пробираясь между велорикшами, военными грузовиками и мотороллерами-автобусами. По краям тротуаров сидели женщины и дети и держали возле себя бутылки, наполненные розоватой жидкостью.

– Это вино? – спросил Малко.

Дуг Франкель от души рассмеялся.

– Бензин! Перед тем как уехать на фронт, водители бронетранспортеров отливают его и дают своим родным для продажи... Дешевле, чем на официальном рынке. Не забывайте, что рядовой солдат, имеющий десять детей, зарабатывает 6000 старых франков в месяц, а генерал получает меньше, чем моя секретарша, – 18000 риелей. Не приходится удивляться, что они продают свое оружие коммунистам...

Малко смотрел на проплывавшие мимо виллы богатого квартала.

Со времени его последнего визита Пномпень мало изменился. Он стал немного грязнее. Каждое государственное здание превратилось в укрепленный пункт, огороженный зеленоватыми мешками с песком и опутанный колючей проволокой. Все же, несмотря на войну, жизнь, казалось, продолжается нормально. Не считая, конечно, 400 камбоджийцев, убитых снарядами несколько недель тому назад, когда «красные кхмеры» подошли к городу на расстояние пушечного выстрела. Тогда ракеты падали вокруг «Пнома» и разрушили лицей Декарта по другую сторону улицы.

«Плимут» притормозил, повернул налево и въехал в сад «Пнома». Здесь война казалась чем-то очень далеким! Обычные школьницы – проститутки по совместительству – загорали вокруг бассейна, обмениваясь последними сплетнями в тени цветущих лиан. Несколько фотографов, уклонившихся от службы в армии, наслаждались плаваньем и пытались залить свой страх джином и коньяком. Несмотря на войну, в этом отношении в Пномпене не было никаких ограничений.

Дуг Франкель вылез из «плимута» и сказал:

– Обменяйте ваши доллары на черном рынке. Вы получите 600 риелей вместо 370. Нет смысла делать им подарки. Генерал Унг Кром сумел присвоить 35 миллионов долларов за время, что он трется вокруг президента... Понятно, что ему не хочется уступать кому-либо свое место...

Малко разглядывал охровый фасад «Пнома». По крайней мере, вывеска была сменена. Но на посуде стояло прежнее название «Отель Королевский». Стены холла были по-прежнему увешаны рекламой авиакомпаний Восточной Европы.

Влажную тишину бассейна неожиданно разорвали несколько пушечных выстрелов.

– Что это? Они наступают или обороняются?

Дуг Франкель изобразил на лице ироническую улыбку.

– Пока ракеты не падают нам на голову, это означает, что они более чем в одиннадцати километрах.

Малко прислушался. Далекие взрывы продолжались. «Красные кхмеры» постепенно окружали Пномпень, скрываясь в болотах, прикрывающих город с запада. Все равно, если бы мы находились в Париже, а бои разгорались возле Орли... И это продолжалось уже три года.

Время от времени «красные кхмеры» просачивались до аэропорта Почентронг, и тогда Пномпень оказывался полностью отрезанным от внешнего мира.

– Я зайду за вами в шесть часов, – объявил Дуг Франкель. – Мы начнем серьезную работу. Надо спешить, пока этот негодяй Кром не разрезал нас на мелкие ломтики...

Малко подумал, что это не просто образное выражение.