Текст книги "Сердце в группе риска (СИ)"

Автор книги: Женя Уайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Понимала, что мое желание поплакать в подушку – это слабость. Я была привычна к тому, что постоянно во что-то вляпываюсь. Но именно в последнее время этих самых влипаний стало много. Для одной меня – много. Сашка сейчас поедет со своими друзьями в клуб или еще куда. И хотя бы на время забудет о ставшей уже его персональной проблемой мне. Переключится на Лерку, которая точно не упустит возможности обратить внимание парня на себя любимую. Да и друзья помогут забыться и расслабиться. Это я, придя домой, останусь одна, наедине со своими мыслями и воспоминаниями. Которые, чтоб им, не торопились блекнуть. Да, дома у меня было уютно и спокойно. И мама всегда была готова выслушать. Но… я не могла ей рассказать о своих злоключениях. Не хотелось, чтобы она лишний раз волновалась. А я сама, рано или поздно, во всем разберусь.

Глава 2. В которой неприятностей меньше не становится, а ревность у некоторых зашкаливает

Мамы дома не оказалось. Скорее всего, пошла в магазин, закупаться перед выходными. Завтра суббота, родителям никуда не нужно идти. Это мне придется, как всегда, выйти на работу. Ленка, что работала вместе со мной, терпеть не могла пахать в выходные, поэтому в свое время пришлось взять эту обязанность на себя. Конечно… кто будет фрукты-овощи в продуктовом раскладывать.

Мама дома меня не встретила, а вот тараканы на кухне будто ждали, когда я зайду и их увижу. Ползающими по столу. Стащив со стула старенькое полотенце, прицелилась и шлепнула по рыжему паразиту. Попала. Не убила, но контузила. Второго усатого гада постигла также участь. И вот как от них избавиться? Совсем обнаглели. Даже тапочка перестали бояться.

Ужин был уже готов, поэтому я, быстро переодевшись и помыв руки, сунула свой нос сначала в кастрюлю с супом, потом и в сковородку со вторым. Есть хотелось до головокружения. Особенно приготовленное любимой мамой.

Не знаю почему, но мысли снова стали крутиться вокруг Пономарева и произошедших сегодня неприятностей. И вот еще одна странность – о явном интересе к моей персоне преподавателя не думалось вообще. То есть, да, неприятно, да, с этим нужно что-то делать. Но вот… не думала я о Викторе Алексеевиче. В универе, максимум, что он сможет сделать, это зажать меня где-нибудь. Но до главного точно не осмелится дойти. Для этого ему нужно оказаться со мной вне стен ВУЗа. Вот последнего я допускать не собиралась. Хотя мужчина уже предлагал «прогуляться». К счастью, гулять я не любила. С такими вот наглыми и самоуверенными мужчинами, больше похожими на Колобков. Ему уже внуков пора нянчить, а он все на молоденьких поглядывает. Впрочем, Саша волновал меня больше. В том смысле, что с нашими частыми столкновениями нужно было что-то делать. Что? Если бы я только знала…

Александр

Лерку хотелось придушить голыми руками. Всю дорогу до клуба она выносила мозг тем, что я специально кручусь вокруг «этой мыши». Возможно, по ее словам, она и была мышью. Только вот… Я сам хотел вокруг нее крутиться. Странное желание. Неожиданный интерес к девчонке, на которую на первом курсе я вообще не обращал внимания. Пусть Климова думает, что все наши столкновения – чистая случайность. Мне даже нравилось, как она злилась, вновь встречаясь со мной в коридоре. Или падая в мои объятия. Но сдерживаться и играть перед всеми роль мажора было уже невыносимо. Я был таким, каким хотела меня видеть Валерия. Был, до тех пор, пока мне было это выгодно. Да и Наташка тоже питала ко мне интерес только потому, что я, по ее словам, был тем еще мерзавцем. Им нравилось встречаться с плохим парнем. И я этим пользовался. Но ни одна из тех, кто потом плакался, потому что их бросил этот самый плохой парень, не видела меня настоящим.

Последней каплей стала случайность, а не подстроенная мной встреча. Эта девчонка, от которой у меня в последнее время сносило крышу, не видя никого вокруг, стала переходить дорогу в неположенном месте. И я чуть было ее не сбил. Ненормальная… Описать, насколько я был тогда зол, невозможно. А страх за эту ходячую катастрофу пересилил раздражение на Леру и ее приятелей.

Сам не заметил, как выскочил из автомобиля и налетел на Миру. Хотел задушить… в объятиях. И проверить, все ли с ней в порядке. Хотя точно знал, что успел затормозить вовремя и девчонка не пострадала. Но ей же было достаточно просто выйти из универа, чтобы снова попасть в неприятности!

Сдержался. Пока не давал волю рукам. А ведь хотел ее коснуться, убедиться, что все нормально. Но потом из автомобиля выбралась и Лера. А за ней и Вовка. Я же продолжал заводиться. В том смысле, что беспокойство стремительно вытесняло из меня бешенство. К себе ее что ли привязать? Черт, мне начинала нравиться эта идея. Тогда вероятность, что она снова не вляпается в историю, становилась минимальной.

Нет, я точно с ней с ума сойду…

Мирослава

Мама пришла минут через сорок. Как я и предполагала, груженная сумками. Помогла их разобрать и пошла к себе, заниматься до посинения. Стоило погонять себя по нескольким предметам. Иначе с бюджета меня вышвырнут только так. И что делать в этом случае буду? Не потянем ведь…

Спать легла поздно. А ведь понимала, что нужно было укладываться раньше. На работу вставать, ни свет ни заря. Приходить к самому открытию. Но, опять же, учиться за меня никто не будет. И то, заснуть получилось далеко не сразу. Даже папа уже с работы пришел, успел поужинать и заснуть (я слышала его грозный храп). А я все лежала и… Пыталась выбросить Сашу из головы. Нет, я не млела от его образа. Не мечтала стать Пономаревой, как многие девчонки из универа. Думалось мне по-прежнему о другом – как свести наши столкновения на нет. Иначе ведь точно прибьет. Вон как сегодня взбесился, когда я прямо перед его машиной выскочила. Думала все, не сдержится и как следует встряхнет.

С этими мыслями я и заснула.

А очнулась, ожидаемо, в отвратном настроении и не выспавшаяся. Мама уже хлопотала на кухне. Знала, что мне рано вставать и готовила завтрак. От запаха кофе я и проснулась. А вот будильник сработал чуть позже.

Ну что, новые неприятности, я уже иду.

Идти до них не пришлось. В ванной комнате потек кран. Вода хлынула с такой силой, что пол быстро оказался полностью в прозрачной жидкости. А ведь у нас на воду счетчики стоят! Папа сразу вскочил с любимого дивана и стал переключать воду. Мы же с мамой приступили к мытью полов. Причем не только в ванной, но и в коридоре. Пока убирали, успели и там наследить. Судя по всему, сегодня на работу я пойду не мытой и голодной. Время неумолимо приближалось к тому, когда нужно было выходить. Оставлять родителей с этой проблемой не хотелось. Но, опоздав, я мало того, что работу потеряю. Еще и Ленка мне потом плешь проест.

Собравшись, выскочила из квартиры и заторопилась на выход из подъезда. Суббота… в это время еще кто-то спит, кто-то, бредя по улице, гуляет с собакой. Некоторые, как и я, торопятся на работу, искренне завидуя тем, кто сегодняшний день проведет дома. Или потратит время на себя.

Магазин, в котором я работала, находился в паре остановок на метро. Не так уж и далеко. Но мне сегодня этот короткий путь показался очень длинным и муторным. А все потому, что голод давал о себе знать. И как я весь день на ногах голодная простою? Нужно будет уговорить Соньку или Гузель, чтобы заменили меня хотя бы на полчаса. Дабы я смогла закинуть в себя хоть немного еды. Иначе до дома потом точно не доберусь. Сил не хватит, ноги передвигать.

Гузель оказалась более разговорчивой и отзывчивой, чем Соня. Сразу согласилась ближе к обеденному времени дать мне возможность нормально поесть. Обычно я обедала на ходу, закидывая в себя то баранки, то печенье. А тут чувствовала, не хватит. Вот и пришлось просить коллег о помощи.

День пролетел, как один короткий миг. Окрыляла лишь одна мысль – завтра еще один рабочий день, и с понедельника до среды я точно смогу немного передохнуть. В том смысле, что вечером мне не нужно будет никуда торопиться. Это время было полностью на Ленке. А там уже как пойдет. Если вызовут, приеду. Если нет – то значит, до следующих выходных.

К вечеру проблема с водой у нас разрешилась. Как хорошо, что этот день не был столь катастрофичен для меня, как предыдущий. А то я уже стала подумывать, что злоключения так и будут набирать обороты.

Но если во второй выходной я отработала спокойно, то вот дальше…

Понедельник снова обещал мне неприятности. Чего там… он о них буквально кричал. Все началось с того, что, выйдя из метро на нужной станции, я, бредущая в сторону ВУЗа, не сразу заметила поравнявшегося со мной парня. Только повернула в его сторону голову, как он, схватившись рукой за мою несчастную сумку, дернул ее на себя. Я, не ожидавшая такого, удержать ее не успела. Пальцы лишь вскользь коснулись ремешка, который еще в выходные зашивала на совесть. А сейчас жалела об этом. Если бы он был более хлипкий, снова бы порвался и тогда была бы хотя бы маленькая вероятность того, что и из руки воришки она бы выскользнула.

– Эй! – воскликнула, срываясь с места.

Хорошо, что сегодня на мне были удобные ботинки на плоской подошве. И скорость я развить могла приличную.

– Стой! – Не то, чтобы рассчитывала быть услышанной. Да и останавливаться никто не собирался. Точно так же, как и помогать мне вылавливать этого мерзавца. А он, точно подготовленный к бегу на большие дистанции, ловко маневрировал между прохожими.

Никогда еще я так быстро не добиралась до универа. Но сегодня мне было суждено пройти, точнее промчаться, мимо него.

– Козел… – выдохнула, с досадой понимая, что сил во мне становится все меньше, а дыхание сбивается. Да и в правом боку что-то сильно закололо.

Пономарев появился словно из ниоткуда. Точнее, выскочил из открытого прохода, ведущего к универу и быстро нагнал воришку. Ухватил того за крутку, крепко сжимая пальцы. Дернул на себя. Парни повалились на землю. Как и моя сумка, что выпала из руки вора.

Сашка, оседлав моего обидчика, с силой прошелся кулаком по его лицу. Раз, другой… Пока я не добежала, запыхавшаяся, и не попросила Пономарева прекратить. Не то, чтобы мне было очень жаль того, кто собирался лишить меня денег, телефона, ключей от квартиры, конспектов… Нет, вру, мне его вообще жалко не было. Просто Саша уже успел сбить костяшки пальцев.

– Саша, хватит! – выкрикнула, хватая его за руку, которую он занес для очередного удара. Сумка, признаться, меня сейчас волновала мало. – Оставь ты его.

Незадачливый вор, сплюнув кровавую слюну на асфальт, энергично (насколько мог) закивал. Судя по всему, понял, чем ему грозит продолжение драки с разозленным Пономаревым.

– Пожалуйста, – попросила мягче. И резко отдернула ладони, когда сообразила, что уже двумя руками хватаюсь за конечность Александра. Да и парень смотрел так, что по спине дрожь бежала. Жуткий взгляд.

Отошла, чтобы поднять потрепанную и испачканную сумку. За это время и Саша встал с моего обидчика.

– Снова увижу, пеняй на себя, – пригрозил вору однокурсник. Поправив куртку, тоже отошел от побитого им горе-вора. Последний, мешкать не стал, тоже вскочил на ноги и помчался дальше, время от времени оборачиваясь. Словно боялся, что его начнут преследовать.

Это уже ни в какие ворота не лезло. Я снова нарвалась на Пономарева! И почему-то сейчас он мне казался более грозным и опасным, чем тот воришка, что умчался, поняв, что с Сашей лучше не связываться.

– Пошли, Климова, – сказал парень, хватая меня за руку, чуть выше локтя. Повел ко входу в универ, будто я нашкодивший ребенок, а не студентка.

– Саш, – постаралась говорить мягко. И одновременно с этим пыталась высвободить свою конечность, – пусти. Что я, сама что ли не дойду?

– Судя по всему, – на меня посмотрели, мягко говоря, хмуро, – не дойдешь.

– Но…

– Лучше молчи.

И вот что у него за привычка мне постоянно рот затыкать?

– Послушай, – еще более энергично задергала рукой, которую Саша продолжал удерживать, – хватит. Я искренне тебе благодарна, что ты помог. Вот честно, от всей души. Но это не дает тебе право так со мной обращаться.

– Как «так»? – Пономарев даже шаг замедлил. Будто его заинтересовали мои последние слова.

А тем временем собравшиеся неподалеку от входа в ВУЗ студенты стали на нас косо поглядывать. И среди них (вот ни капельки не удивлена) была и Щегол. Убийственным взглядом, направленным в мою сторону, она могла посоперничать с самим Пономаревым. Который, кстати, заметив свою девушку, не торопился выпускать мою руку.

– Саш-ш-ш-ша, – прошипела. Точно накликает на меня проблемы в лице Лерки. Она же собственница еще та. Вон как в пятницу вокруг него крутилась, пока мы у гардероба топтались. Руку на его плечо клала. Смотрела презрительно. На меня, само собой. Сашу-то она, наоборот, взглядом пожирала. Точно была готова его целиком проглотить. Таким вкусным он ей казался. – Давай сделаем вид, что ничего не произошло. И ты спокойно меня отпустишь.

– Знаешь что, Климова, – склоняясь ко мне, тоже зашипел молодой человек, – лучше ничего не говори. Иначе я не знаю, что с тобой сделаю.

Ой, представляю, что он там со мной сделать хочет. Наверняка что-то нехорошее. Прикопать там за кустиком каким или придушить… Впрочем, обычно сначала душат, а потом закапывают. Чтобы скрыть следы преступления. И чего меня, спрашивается, на криминал потянуло?

– Молчу, молчу, – пробормотала и уже более покорно последовала за однокурсником.

Он прошел мимо столпившихся у входа девушек. Даже не взглянул в сторону Лерки. Может, конечно, они уже успели сегодня пообщаться, но что-то мне в это слабо верится. Если бы Щегол могла убивать взглядом, я бы уже точно лежала прямо здесь, на лестнице бездыханным телом. Она… ревновала. Кто бы мог подумать. Неужели эта красотка, похожая на ангела, может быть в себе не уверенна? При другом раскладе, она бы точно не взглянула на идущую рядом с ее парнем меня. В том смысле, что и не заметила бы. Как это было тогда, в коридоре.

Вот со мной всегда так. Вроде ничего не предвещало. А день начался черти как. Мало того, что могла остаться без денег, документов, конспектов… Вот последнее особенно огорчало. Так еще и на Пономарева снова нарвалась.

– Саш, – позвала, когда мы-таки дошли до проходной. – У тебя костяшки сбиты. Нужно обработать.

– Разберусь, – отмахнулся от моих слов парень.

– Тебе бы в медсестре.

– Сказал же, разберусь! – повысил голос.

И чего такой раздраженный, спрашивается? Из-за Щегол нервничает? Или это я так его допечь успела, что он еле сдерживается.

– Тогда отпусти и иди в медкабинет, – заупрямилась.

– Чего это тебя так беспокоят мои костяшки, а?

– Еще бы я не беспокоилась, – быстро заговорила. Иначе растеряюсь, и вообще слова вымолвить не смогу. – Вдруг этот воришка был заразным? И у тебя начнется воспалительный процесс. А там и до ампутации недалеко…

Судя по медленно ползущим на затылок темным бровям, мои слова ввели парня в состояние шока. Или крайней степени удивления.

– Ладно, возможно, ампутация тебе и не грозит, – затараторила, опуская взгляд в пол. И чего это у меня уши гореть стали? Словно кто-то недобрым словом вспоминает. Точно, Щегол, больше некому.

– О, я рад, – холодно проговорил парень.

Так, перебрасываясь фразами, словно теннисным мячиком, мы и добрались до гардероба. Там уж парню пришлось выпустить мою руку, чтобы снять с себя куртку. Да и я поспешно стала избавляться от верхней одежды. Быстро пихнула курточку гардеробщице и уже было собралась смыться, как мне в спину прилетело:

– А ну стоять, Климова!

У него отец случаем не генерал? Иначе с чего это раскомандовался.

– Пономарев, ну хватит! – я тоже начала злиться. – Или тебя сопроводить до медкабинета?

– Климова… – угрожающе проговорил Саша. Два широких, уверенных шага и вот он снова рядом. Опять хватает за руку и… ведет к лестнице.

– Эй, – возмутилась, вцепляясь свободной рукой в конечность парня, которой он меня удерживал. – Пусти! Ну хватит уже!

На нас уже не просто косились, а смотрели в открытую. Как же… Вместо того, чтобы миловаться со своей девушкой, красавчик Пономарев нянчится с такой вот мышкой, как я. Уму непостижимо. Слухи точно пойдут. Их мне только не хватало для полного букета неприятностей.

– Доведу до аудитории и отпущу, – снизошел до пояснений Александр. – Кстати, где у тебя лекция?

– На третьем, – не веря своим ушам, пробормотала.

Это что еще такое? Он меня что… на самом деле за ручку до аудитории доведет? Э-э-э… черт! Щегол точно меня прибьет.

Понимала, что спорить и показывать характер Пономареву, себе дороже. Он же непробиваемый! Но и покорно идти не могла. Тем более, что мы уже достаточно обратили на себя внимания.

– Саша, чтоб тебе чихалось, пусти немедленно! – когда оказались на нужном этаже, чуть ли не прокричала.

– Не брыкайся, – продолжал упорствовать однокурсник. Ему что, нравятся такие перепалки? В таком случае, могла его расстроить. Мне вот это все не нравилось совершенно. – Боишься, что слухи поползут?

– Нет, – парировала. – Опасаюсь реакции своего парня.

Каюсь, солгала. Парня у меня не было. Но ведь Пономарев об этом не знал. Отцом угрожать не стала. А вот призрачным молодым человеком… Да, глупая затея. Но что делать, если меня вообще не слышат?

Сашка остановился посередине коридора, посмотрел холодно сверху вниз, нахмурил темные брови. Красивый… Но недосягаемый. Впрочем, какое мне до этого дело? Нельзя позволять слабой симпатии разрастись во что-то большее. А то, что я к нему сейчас испытывала, всего лишь благодарность. И ничего больше. Вот совсем.

– Парень? – переспросил почти ласково. Почти, потому как я отчетливо услышала рычащие нотки.

– Да, – подтвердила. – Парень.

– И где он?

Хотелось спросить, какое ему вообще дело до моего мнимого парня, но…

– Вон он, – кивок головы в сторону моей группы, что уже столпилась у аудитории.

Пономарев посмотрел туда, стал еще более хмурым и продолжил допрос:

– Какой из?

– А какая разница? – по-моему, логичный вопрос. Если учитывать, что мы с Сашей даже приятелями не являемся, чтобы он имел право о таком спрашивать.

– Утоли мое любопытство, – и снова почти рык.

– Послушай, мне пора, – снова дернула рукой, как бы намекая, что меня как бы уже можно отпустить. – С минуты на минуту начнется лекция. И если Егор Филиппович не досчитается одного студента, потом этого самого студента будет пытать.

– Я прямо-таки жажду узнать, – Сашка сделал шаг ко мне. Еще немного и коснется грудью моей груди. Вот чего не надо, того не надо.

– Тот, – наобум сказала, – высокий, светлый.

– С черным рюкзаком? – стал уточнять парень.

– Да.

Прости меня Юрка, ты был хорошим приятелем. Обещаю приходить к тебе на могилку. То есть…

– Эй, ты куда! – встрепенулась, уже сама хватая Пономарева за рукав толстовки.

– Поговорить хочу, – теперь уже Саша пытался высвободиться. Еще чего. Он меня держал? Держал. Теперь моя очередь.

– Чего не хватало, – недовольно проворчала, пытаясь притормозить продвижение своей персональной проблемы в сторону Юрки Львова.

Одногруппник, кстати, кажется, понял, что гроза, точнее грозная темная туча, надвигается по его душу. Напрягся, сказал что-то Ваньке, своему закадычному другу, и отошел в сторону, выжидая. Ох, Юрчик, знал бы ты, что туча постепенно превращается в катастрофу.

– Пономарев, – постаралась говорить спокойно, – чего ты так взвился? Я понимаю, что в последнее время мы с тобой часто сталкиваемся. И я для тебя как заноза в одном месте, но… Юрка-то в чем виноват? Или ты ревнуешь?

Последнее сказала, каюсь, не подумав. Но кто же знал, что задену парня за живое.

– Что ты, – медленно проговорил он, останавливаясь. Я же так и застыла, удерживая его руками за рукав. – Просто хочу донести до него одну истину.

– Какую?

– Чтобы он тебя от себя далеко не отпускал. Иначе ты точно до конца года не доживешь.

Вот уж… успокоил. Как-то же я до второго курса дотянула. Чудо, с моей-то везучестью, но…

– Сама с ним поговорю.

Отпустила несчастный рукав. Приподняла руки, показывая Пономареву раскрытые ладони. Ох, Сашка, чего ж ты такой упрямый-то. Пошел бы со своей Леркой разбираться. Иначе от нее я быстрее новую порцию проблем получу.

– В чем дело? – Львов, судя по всему, не выдержал и подошел узнать, чего это мы тут стоим и на его косо поглядываем. – Пономарев, ты чего?

Черт… они знакомы что ли? Все, тушите свет. Сейчас Юрка скажет, что он мне ни капельки не парень и тогда… Саша меня самолично придушит. Вот копчиком чувствую, быть беде.

– А-а-а… – потянул мой конвоир, кажется, вспоминая моего одногруппника. – Лев… Точно.

– Ага, вчера в клубе сталкивались, – хмыкнул Львов, протягивая Пономареву руку. Тот пожал протянутую ладонь.

– Так даже лучше, – Александр оставался напряженным. – Ты чего за девчонкой своей не следишь, Лев?

– Че… – открыл было рот Юрка, но я не позволила ему этого сделать.

Подскочила к Львову, ухватила теперь уже его за руку и елейно проговорила:

– Юр, не слушай ты его. Просто Пономарев сейчас мне очень сильно помог. Вот и в порыве благородства решил проводить до аудитории. Я говорила ему, что ты не придешь от этого в восторг, но…

– Э… Че? – по-прежнему не понимал Львов.

– И сегодня в семь у моих собираемся, ты не забыл?

– А…

– Пойдем, а то опоздаем на лекцию, – это говорила, уже направляясь в сторону аудитории. Юрка, не понимая еще до конца, что это только что сейчас было, безропотно последовал за мной. – Еще раз спасибо, Саш! – сказала, смотря на замершего посередине коридора Пономарева через плечо. Лютый у него взгляд был. Лютый…

– Ничего объяснить не хочешь, – придя, наконец, в себя, поинтересовался тихо Юра.

– Во время перерыва все расскажу, честно, – пообещала.

В аудиторию мы с Львовым зашли вместе. Я крепко держала его за руку. А Лев продолжал хмуриться. Но отстраняться не собирался. Значит, я могла рассчитывать если не на его помощь, то хотя бы на дельный совет.

Ну, вот что мне делать с Пономаревым, а?

Судя по периодическому «беспокойству» моего смартфона, Лев оказался очень нетерпеливым парнем. В том смысле, что спокойно досидеть до перерыва ему было невмоготу. Забросал вопросами, на которые я, понятное дело, пока отвечать не собиралась. Егор Филиппович и так косо посматривал. Не хватало мне внимания еще одного преподавателя. Хватит и Виктора Алексеевича. Не настолько же у нас любвеобильный ВУЗ, правда?

А вот когда в аудитории послышалась противная трель, Львов не стал медлить. Встал из-за свой парты, подошел ко мне и, схватив за руку, потащил на выход. Будь я менее прыткой, точно бы стукнулась ногами о столешницу своей парты. Лида с опаской на меня покосилась. Порывалась сопроводить, дабы проконтролировать сохранность подруги, но я лишь рукой махнула. Если Кислицына узнает, что теперь у меня есть «парень», точно буду подвергнута еще одному допросу с пристрастиями. Она и так видела, как меня Сашка до аудитории доводил. А потом я в нее же в сопровождении Юрки зашла.

Видела, что девушка прямо-таки горит желанием припереть меня к стенке. Но пока мне удалось успокоить ее парой коротких фраз. Со мной и так часто случаются казусы. Одним больше, одним меньше – уже роли не играло.

– Ну, рассказывай, сказочница, – проговорил Львов, подходя к одному из окон с противоположной стороны от аудиторий. – Что ты там Пономареву наплела?

– Ничего такого, – грустно посмотрела на свою конечность, которую сегодня уже успели как следует потрепать. – Отпусти, не убегу.

В отличие от Сашки, Юрка не стал упрямиться и выпустил мою руку. И на этом спасибо, как говорится.

– Ну? – поторопил с ответом.

– Мы с Пономаревым в последнее время часто сталкиваемся, – передернула плечами, вспоминая все «встречи». Бедный парень. На его месте я бы уже обходила такую бедовую девицу десятой дорогой. – Вот и сегодня утром… У меня сумку пытались украсть. Он догнал воришку и… Потом вдруг пожелал сопроводить до аудитории. Во избежание. Сам понимаешь, такой конвой мне ни к чему. Поэтому и попыталась припугнуть его несуществующим парнем. Но Саша на этом не успокоился и стал допытываться, кто у меня в парнях ходит. Вот я и… Мы же с тобой… – Посмотрела на хмурого Львова и с трудом заставила себя закончить мысль: – Вроде как друзья.

– Не сказал бы, – одногруппник покачал головой.

– Приятели? – спросила с надеждой.

– Не совсем.

– Почти приятели, – сдалась я.

– Уже ближе, – смилостивился Юрий.

– Прости меня, Львов, – вздохнула грустно. Все у меня не как у нормальных людей. – Ты, если хочешь, можешь пойти и рассказать Пономареву, что я все придумала.

– А зачем? – вот этот вопрос, признаться, удивил. – Пусть думает. Мне до этого дела нет. Только ты особо на мне не висни, окей?

– А разве у тебя…

– Пока свободен, так что без разницы, – отмахнулся от меня парень. – Что же я, козел какой, подставлять девушку, попавшую в непростую ситуацию.

– Да, ситуация… очень непростая, – согласилась.

Мы так и стояли у окна, время от времени поглядывая на проходящих мимо студентов. В перерыв тут было особенно многолюдно. Особенно, если он длинный, и голодным студиозусам нужно было как-то добраться до столовой, отстоять там очередь и не опоздать на следующую лекцию. Иногда на сам обед оставалось всего ничего, потому что в столовой собиралась огромная очередь.

– В общем, пользуйся моей добротой, – Юрка подмигнул. – Пока мне вся эта игра нравится.

– А потом? Если разонравится?

– Потом, посмотрим, – пожал плечами одногруппник. – Если мой интерес перескочит на другую, я тебе об этом сообщу.

– Что значит, перескочит на другую? – напряглась я.

– То и значит, – меня щелкнули по носу. И, не говоря больше ни слова, направились к аудитории.

Я, в отличие от Львова, и шага не смогла сделать. На что Юра только что намекал? Что я ему нравлюсь? Но… Черт, нужно же было так вляпаться. Да и… он раньше всегда был отстраненный какой-то, даже холодный. Общались мы с ним, правда, нормально. Но дальше темы про учебу разговор у нас никогда не заходил. А тут на тебе, Климова, получи и распишись. Мало мне было странного поведения Пономарева, еще и Львов… И ведь хороший парень, а больше, чем просто приятеля, я его не воспринимаю. Или это я себя уже просто-напросто накручиваю, а на самом деле все гораздо проще? Интерес Льва ко мне вызван азартом. Как же, звезда универа нянчится с его девушкой. Мнимой девушкой, если быть точной.

Единственное, что смущало, это то, что я успела узнать Юрку достаточно хорошо, чтобы быть уверенной в том, что на какую-либо подлость он не пойдет. Он ведь хороший парень, отличник, на гитаре играет, мяч по футбольному полю гоняет. Даже не курит. А вот что в клубе вчера забыл, вопрос. За все время я ни разу не видела его даже с бутылкой пива. Зато Ванька, его верный друг, частенько приходил немного навеселе. Это я к тому, что непонятно, чего это Львов забыл в клубе. Или кого…

– Климова, пошли, – позвал меня Юра, останавливаясь на пороге аудитории. – Чего застыла? Продолжишь мучаться ненужными сейчас размышлениями, рискуешь попасть под ноги особо шустрого студента.

Вы посмотрите, какой шутник…

Нужно было указать Пономареву на другого парня. Да вон, хотя бы, на Гошку Покропчика. Этот весельчак легко бы поддержал меня в моей «игре». Потом бы, правда, не упустил возможности подколоть меня. Несмотря на то, что молодой человек любил шутки, отыгрывался он потом на весельчаке по полной программе. Мне же сейчас и так хватало… чтобы еще и от Георгия словить.

Если я надеялась, что на этом наш с Юркой разговор закончен, то глубоко ошибалась. Оказалось, что парень довольно мстительный. И как только наступил очередной перерыв, снова стал наседать на меня со своими вопросами. Точнее намеками, что уж если мы с ним к моим родителям собирались, то уж надо соответствовать. Только вот мои мама с папой не в курсе, что к ним собрались гости… Второй наш разговор происходил при свидетелях. В смысле, одной свидетельницы. Которая, поняв, что я от нее пыталась скрыть, насупилась и, сложив руки на груди, смотрела в мою сторону хмуро, если не сказать – убийственно. Юра еще… не мог поговорить об этом наедине. Ну, точнее, без лишних ушей. Так нет же, подошел к нам с Лидой, когда мы шли к лестнице, чтобы подняться на один этаж, положил руку на мои плечи и, кажется, полностью вживаясь в роль моего молодого человека, произнес:

– Ну что, крошка, когда зависаем у твоих?

Мысленно застонав с досады и прибив говорливого одногруппника, попыталась отшутиться. Дескать, мои уезжают в холодные края, изучать пингвинов… Если бы мне кто еще поверил.

– Это когда это вы успели перевести свои «отношения» на новый уровень, – притворно спокойно поинтересовалась Лида, продолжая убивать меня взглядом.

– Лид, ты же видела, как меня тащил по коридору Пономарев, – мученически проговорила.

Подруга кивнула, подтверждая. Чего уж там… вся группа видела, как «мило» мы беседовали с Сашкой. И уж тем более ни от кого не укрылось, что к нам потом еще и Лев подошел.

– Да он тебя съесть был готов, – не выдержав, прокомментировала наше странное явление народу Лида. – Причем, это не было связано с его пустым желудком. Голодал он по другой причине.

Я когда-нибудь перестану смущаться? Навряд ли… Сейчас, после слов подруги, сразу поняла, о чем она. Покраснела, выдавая себя тем самым с головой.

– А он тебе нравится, да? – поинтересовался Юрка, пытливо смотря на меня сверху вниз. Его рука на моих плечах потяжелела. А пальцы сжались. Еще немного и вцепится в меня мертвой хваткой.

– Нет, – солгала. Чего скрывать, такие, как Пономарев, нравятся почти всем. Красивый, состоятельный, наглый, с обворожительной улыбкой и завораживающим голосом.

Так… о чем это я?

– Мне-то можешь не рассказывать, – хмыкнул Юра. – По глазам твоим вижу, что нравится. Чего тогда не скажешь? Зачем весь этот цирк.

– А зачем ему такая, как я? – в свою очередь спросила. По всему выходило, что юлить перед Львовым бесполезно. Быстро расколет и поймет, что у меня в голове на самом деле. Зачем тогда врать? Разозлится еще и откажется помогать.

– А что в тебе не так?

– Ты его новую девушку видел?

Мы наконец-то добрались до аудитории, где у нас должна была проходить следующая лекция. Остановились неподалеку. Так, чтобы любопытные одногруппники и не думали подслушивать. Руку Юра так и не убрал. Удерживал меня, прижимая к своему боку. А я не собиралась вырываться. С парнем было спокойно. Что редкость, учитывая, что вокруг меня крутится тысяча и одна проблема.

– Видел, – Юра кивнул. – Симпатичная. Но насквозь фальшивая.

– Ты о чем? – а это поинтересовалась Лидка.

– О том, что она, бесспорно, красивая, но сука еще та, – не стал выбирать выражения парень. – Такую обычно используют только для утоления определенных потребностей организма. Но любят других.