Текст книги "Купи меня (СИ)"

Автор книги: Жасмин Майер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 10

Делаю глубокий вдох, и легкие забивает дымом. Пытаюсь вырваться, но тело мне не подчиняется. Я обездвижена. Связана.

Уничтожена.

Липкий ужас парализует голосовые связки. Кольца дыма не взмывают к потолку, а оседают свинцовыми гирями по сторонам от моей головы. Ползут, как змеи, и душат, стягивая горло удавкой.

Первое ледяное прикосновение прошивает острой болью, как иглой касаясь самых костей. А следом лавиной обрушивается жар преисподней. Я кричу. Дыма в легких становится еще больше. Выхода нет. Это конец.

Холод.

И снова ожог.

Убийственно жестокий и обманчивый контраст.

Я ору до хрипоты и мечусь, пытаясь скинуть с себя тяжесть, размазавшую меня по постели.

Какой еще постели?

Резко сажусь, пялясь в темноту. Несколько секунд уходит на то, чтобы понять, где я вообще нахожусь.

И только потом до меня до ходит, что меня никто не держит. Никто не вдавливает в постель. А мое горло саднит не от дыма, а от крика. А значит, кричала я по-настоящему…

Но и дым в комнате тоже настоящий.

Глубоко втягиваю в себя воздух и нахожу источник своих кошмаров.

Ароматная палочка в дальнем углу спальни. Тонкая струйка дыма взмывает к потолку, а потом кольцами оседает на керамическую подставку, распространяя запах сандала, которым пропитан особняк Гранта и сам Грант.

Кое-как вытаскиваю ее из креплений и безжалостно топлю в унитазе в ванной комнате, не зажигая света.

Возвращаюсь в постель и подпрыгиваю от неожиданности. На пороге спальни стоит Грант.

Взглядом мгновенно сканирует меня сверху донизу. Прикрываться поздно – спать я легла абсолютно голой. Выбора он мне не оставил.

– Что случилось? Ты орала, как резанная.

– Мне жаль, что я вас разбудила, – только и отвечаю.

Возвращаюсь в постель. Натянув одеяло до подбородка, устраиваюсь спиной к Гранту, который так и стоит на пороге, и закрываю глаза. Дышать стараюсь ровно. Кошмары это личное, мистер Грант. Спасибо за беспокойство, но валите к чертовой матери.

Кровать подо мной прогибается. Вместо того чтобы уйти, Грант ложится рядом.

Это никакая не забота, говорю себе. Он ненавидит меня. Но, как любой другой мужчина, он просто не способен уйти от обнаженной женщины.

Сердце все еще колотится слишком часто. В такой глубокой тишине, как сейчас, Грант может его даже услышать.

Матрас подо мной снова вздрагивает. Грант перекатывается на бок. Я лежу к нему спиной, не шелохнувшись.

– Пока ты в моем доме, я имею право знать, что может испугать тебя настолько, что ты будешь орать не своим голосом. Так что случилось, Жаклин?

Прекрасно. После полуночи его потянуло на задушевные разговоры?

– У меня аллергия на ароматные палочки, – отрезаю. – Я стала задыхаться и проснулась. Еще раз прошу прощения, что разбудила. Спокойной ночи.

– Утром уберу ароматизатор из твоей спальни.

Вот и славно.

Закрываю глаза, но вся моя правая половина тела снова горит. Только на этот раз меня это не пугает. Это от его присутствия. В моей постели, в которой я без одежды, а на нем одни только боксеры.

Ну, я хоть и не мужчина, но тоже не железная.

Это его дом и он может спать, где угодно. Я не могу его выгнать. И носить он может, что угодно. Нет, некоторые клиенты, конечно, спали со мной в одной постели, но не тогда, когда в их распоряжении были еще несколько спален. Чаще всего, я сплю одна. И после секса я всегда ухожу к себе, если есть такая возможность.

Мои глаза сами собой распахиваются, когда рука Гранта ложится на мое бедро.

Надежда, что я стану спокойней реагировать на его прикосновения, не оправдалась. Мое дыхание моментально сбивается, а сердце едва не выпрыгивает из груди.

Следующим движением Грант отбрасывает в ноги одеяло, и по телу волной прокатывается ночная прохлада. Но она тут же сменяется жаром, который исходит его кожи. Он прижимает меня к себе, рывком, собственническим жестом, впечатывая в свою грудь.

Утихшее в крови желание тут же дает о себе знать. Низ живота скручивает судорогой неутоленного ожидания, особенно когда мои бедра упираются в его. Ерзаю на месте, касаясь ягодицами твердого члена.

Грант снова хочет меня.

Отлично. Секс поможет выбить из головы остатки кошмара, которые вьются вокруг, как призраки из прошлого, напоминая кольца того самого дыма.

Грант не целует меня и не просит повернуться к нему лицом. Похоже, со мной он предпочитает делать это исключительно сзади. Может быть, представляет другую. Ту, из-за которой отыгрывается на мне.

Да хоть и так. Величайшая глупость для такой, как я, ревновать его к призракам прошлого.

Он ведет ладонью по моей груди, выкручивает и тянет соски, и я опять издаю низкий хриплый стон. Фальшивый, как он считал еще вечером. И, похоже, ничего не изменилось – Грант больно кусает меня в плечо, давая знать, что по-прежнему не верит.

Его рука спускается ниже, и мои ноги предательски быстро раздвигаются, но он продолжает исследовать укусами мою шею и выводить круги подушечками пальцев на моем животе возле пупка.

– С радостью раздвигаешь ноги, но не желаешь даже рассказывать, какой дьявол разбудил тебя среди ночи?

Это была проверка. И я опять ее не прошла.

Жаркий шепот чередуется укусами, пока я извиваюсь, зажатая в тиски его рук и припечатанная к его телу. Впервые в жизни так отчаянно хочу целоваться и стонать, чтобы окончательно потерять голову, но не рядом с ним. Эта потребность слишком похожа на другую мою ошибку, которая стоила мне всего.

И вот почему мистеру Гранту незачем втираться в доверие. Мы не подружимся. И в душу мне лезть не надо. Пусть остается там, где он сейчас. За моей спиной. Просто самый великолепный мужской экземпляр – и сейчас я имею в виду только его тело, – который мне попадался.

Изворачиваюсь и касаюсь пальцами его члена под боксерами. Грант впивается в мою талию, и у него сбивается дыхание. Тоже фальшиво, мистер Грант.

Он вжимает мои бедра в себя, не позволяя мне двигать рукой по его члену, а сам все-таки касается моего клитора. Наконец-то. Господи!

Правда, недолго.

Не церемонясь, без подготовки, он просто проводит по мне пальцами, смачивая, а после вводит в меня. Я стону, он – снова недоволен. Снова слишком влажно.

– Может, ты просто нимфоманка, Жаклин?

Я бы узнала об этом гораздо раньше и уж точно еще до первой встречи с вами, мистер Грант. Но вот незадача так – меня вштыривает только ваша близость, будь она неладна.

Но закайте губу. Я никогда не признаюсь лично вам в этом.

– Раскусили, сэр. Я обожаю заниматься сексом. Разве это плохо?

Он не отвечает, продолжая трахать меня пальцем, и с каждой секундой от быстрых сильных движений я забываю алфавит. Склонения. Свои долги. Времена глаголов… И, о боже, я убью его, если сейчас он уберет свою чертову руку.

Он не убирает.

Впервые он дает мне то, в чем я так сильно нуждаюсь. Меня буквально подбрасывает на кровати от первого всплеска удовольствия. Я вскрикиваю и выгибаюсь. А он не прекращает, и даже теперь злится. Хотя я проваливаюсь в бездонный колодец наслаждения, и кричу теперь в полный голос. И это уничтожает призраков прошлого. Всех, каких только можно отыскать в этой спальне, в которую каждый из нас пришел со своим роскошным багажом.

Грант переворачивает меня на живот, вдавливая в кровать. И отвешивает мне звонкий хлопок по ягодице.

Плохо, мол, сыграно. Опять не верю. Чертов озабоченный Станиславский.

Скребусь по простыне ногтями, когда он, впившись в мои бедра, снова входит в меня. Сзади. Соединяя наши тела только в одной точке. Никакой другой близости. Без интимный поцелуев, без обмены слюны.

И не надо выдумывать то, что будет, безусловно, лишним.

Между нами будет только секс.

Много хорошего секса за очень хорошие деньги.

И меня это полностью устраивает.

А вас, мистер Грант?

Глава 11

Меня будит глухой перестук капель деревянным панелям на террасе, и я открываю глаза.

За окном во всю стену клубится низкое свинцовое небо, а от ровной глади бассейна, должно быть, не осталось и следа. Сам бассейн я не вижу, он на первом этаже, тогда как спальня, в которой я проснулась, частично нависает над деревянной террасой, но не настолько, чтобы отбрасываемая тень мешала загорать.

Каждый элемент в доме выполнен по последнему слову современного дизайна. Такие я еще не видела, и очень хочется подойти босой к окну и распахнуть его, чтобы выветрить последние отголоски сгоревшего сандала, а заодно изучить дом при свете дня.

Но в ту же секунд голой спиной ощущаю хриплое дыхание.

И чье-то присутствие.

Именно чье-то. Грант не стал спать со мной, за что ему отдельное спасибо. Я помню, как он ушел, и только после я позволила себе провалиться в сон. Но с кем же я тогда проснулась в одной постели?

В спину вдруг утыкается что-то мягкое и острое, а я слетаю с кровати, подхватив с собой одеяло. Его и обматываю вокруг тела, глядя на внезапного соседа. Я бы решила, что кто-то сбросил на соседнюю половину лисью шубу, если бы эта шуба не смотрела на меня сузившимися янтарными глазами, полными недовольства.

– Помягче, шерстяной половичок. Ты что, еще и недоволен, что я тебя разбудила? Начнем с того, ты вообще кто?

– Это Чарльз.

Грант появляется на пороге моей спальни в распахнутом халате. А под ним у него… плавки? И волосы у него темные и влажные, так что по груди текут капли.

Он либо плавал в бассейн, либо принимал душ в плавках. Дождь за окном в этот миг усиливается, вовсю колошматя по стеклу. У миллионеров что, погода тоже другая? Или здесь есть еще один крытый бассейн?

Грант буравит меня синим взглядом, но я сдерживаюсь. И не задаю уточняющих вопросов. Это не мое дело, из чего состоит его утренняя рутина. Она будет такой же и после того, как наши пути разойдутся.

Рыжая шуба по имени Чарльз изворачивается клубком на кровати и щурится при виде хозяина. Занимает он добрую половину матраса и по лапам, усам и хвосту я понимаю, что это не лиса. Просто кот-переросток.

– Чарльз мейн-кун и был самым крупным котенком в своем помете.

В голосе Гранта впервые слышится тепло. Гордость. Он даже едва заметно приподнимает уголки губ.

Первая улыбка, которую я вижу, но в отличие от кота ни разу не была удостоена.

– Это вообще-то спальня Чарльза, – произносит Грант, обводя взглядом комнату. – Я велел ему спать в другом месте, но…

– Но у него явно есть собственное мнение, где ему спать, – заканчиваю я вместо него.

Недовольный своим вынужденным выселением, нашей болтовней или всем вместе Чарльз зевает и садится, якобы случайно роняя хост на мою подушку. Еще одна зараза мстительная на мою голову.

Кот смотрит на меня с таким презрением во взгляде, как будто я отдавила ему все четыре лапы во сне, пообещала пустить на муфточку и уже отобрала любимый лежак. Эго у этого кота даже больше, чем у его хозяина. Они явно нашли друг друга.

Чарльз вытягивает мохнатые рыжие лапы, толщиной с мои запястья каждая, и сладко потягивается. Одна из этих когтистых лап уперлась в твою спину этим утром, как бы напоминает он мне. Потом спрыгивает с кровати и величественно покидает комнату, на долю секунды махнув хвостом Гранту.

Боже, ну и характер.

– У тебя есть аллергия на котов? – спрашивает Грант.

Надо же, запомнил мою ночную ложь про ароматные палочки.

– На котов нет.

– После завтрака изучи состав, которым пропитывают эти палочки. Мне надо знать, какой компонент нужно исключить.

– Хорошо. А можно их просто не зажигать в этой комнате, пока я здесь?

Губы Гранта превращаются в тонкую линию.

Да, я не называю это место «своей спальней» и не строю иллюзий, что я здесь надолго. Мы оба знаем, что мое пребывание конечно и скоро Чарльз вернется в любимую комнату.

Не могу поверить, что должна произнести это, но у богатых свои причуды.

– Или я могу занять другую спальню, чтобы не стеснять Чарльза?

– Чарльз должен был спать в моей спальне, – чеканит Грант. – Но я оставил дверь открытой, когда бросился к тебе.

Подтягиваю одеяло едва ли не до подборка. Даже кот не желает делить с Грантом спальню, так что я точно не буду.

– Спасибо, что пришел, – буквально заставляю себя произнести это.

Замечаю, как Грант стискивает дверную ручку. Мои глаза снова фокусируются на том, как по его шеи, голой груди и по животу стекает капля воды.

–Возьми халат и приходи на кухню. Я расскажу о планах на сегодня.

Киваю и выдыхаю с облегчением, когда он все-таки уходит. Безумие какое-то. Почему мне не хватило одного раза, ведь вчера все закончилось для меня хорошо? Поймала разрядку и спала с этим мужчиной уже дважды, так почему мне по-прежнему недостаточно? Мало? И так до одури хочется еще?

Смотрю в ванную комнату, но прежде чем отправиться туда отбрасываю в сторону одеяло и смело шагаю к стеклянной двери. За ней узкая терраса, с таким же стеклянным, почти незаметным и воздушным ограждением.

Распахиваю дверь, и влажная свежесть проносится по венам и бодрит не хуже, чем кофе. Прохлада остужает горящее тело, а капли дождя щекочут кожу. Теплый ливень скрывает за серой стеной далекий океан, но я знаю, что он где-то рядом. Там, за пушистыми зелеными шапками деревьев, высаженных на склонах, за далекими крышами соседей, которым не видно голую меня на террасе избалованного миллионера, который купил меня себе.

На время.

А я уже теряю голову от восторга при виде капель воды на его торсе. Глупость несусветная.

Даже в элементах дома дизайнеры попытались сохранить это ощущение простора, свободы и близости к природе. Вот откуда столько стекла, высокие потолки и уйма окон в оформлении дома.

Делаю осторожный шаг по мокрым деревянным доскам. Касаюсь скользкого стеклянного ограждения, которое достигает мне до пояса, но ровно замираю, осознав, что точно напротив спальни нет никакого ограждения вообще. Это опасно и безумно, но неужели таков и был план дизайнера?

Сердце колотится сильнее, когда я осторожно подхожу и заглядываю за край.

Внизу плещется лазурный бассейн. И в хорошую погоду туда, наверное, можно прыгнуть сразу после пробуждения. Прямо из спальни.

Олицетворение настоящей свободы.

На миг представляю, как беру разгон и лечу вниз, прямо в воду, цвет которой напоминает глаза Гранта, когда он в хорошем настроении. Как отфыркиваюсь от воды и моргаю, а его руки смыкаются на моей талии. Пусть он, как и всегда, позади меня, но на этот раз он целует меня в плечи, шею, а я сильнее хватаюсь за бортик, чтобы позволить ему…

Боже, я что, мечтаю?

Трясу головой, разгоняя морок. Как он захочет, так и будет. Никаких глупых фантазий, Джеки, от которых по венам начинает струиться волшебство.

Возвращаюсь в спальню и с грохотом захлопываю стеклянную дверь.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 12

– Адам привет! Я помню, ты просил не беспокоить, но у нас тут несколько очень важных вопросов касательно грядущего мероприятия, и я боюсь ошибиться…

Зажимаю телефон плечом, пока перемешиваю яичницу на сковороде. Так я и поверил.

– Это просто предлог, Дональд, и мы оба это знаем. Тебе просто любопытно, куда я пропал. Так что я отключаюсь, а ты решаешь все вопросы самостоятельно.

– Но Адам…

– Я в отпуске, помнишь? А в организации банкета, пусть и такого помпезного, нет ничего такого, что ты не сможешь решить в эти семь дней, пока меня не будет.

– Но это не просто банкет, это важнейшее событие, в которое ты вложил столько сил…

– Вот именно. А теперь я хочу отдохнуть. Прощай, Дональд.

Отключаюсь и откидываю телефон в сторону. По мраморной столешнице он летит, как по льду, пока не врезается в рыжий бок. Чарльз с недовольным видом ждет задерживающийся завтрак. Переводит хмурый взгляд с меня на кусок пластика.

И смахивает его лапой на пол.

Прорезиненный бампер не спасает. Стекло трескается, а экран гаснет.

– Ну и кто ты после этого? – Проще покормить раньше всех этого пушистого террориста. – Эта модель еще даже не вышла в официальный релиз!

Кот чхать хотел на передовую технику. При виде еды он величественно шествует по столешнице, деликатно обходя черри и листья шпината.

Тогда же за моей спиной появляется она.

Без каблуков Жаклин передвигается легко и бесшумно, но ее присутствие я ощущаю даже затылком. Идеальное утро корчится и обугливается, как края горящей бумаги, стоит ей появиться.

Вместе с ней приходят надоедливый аромат черной смородины, который набил мне оскомину еще прошлой ночью, но от которого теперь никак не скрыться. Смородина снова разъедает легкие, а по венам растекается жгучее, как кайенский перец, желание.

Черт бы побрал эту женщину.

– Доброе утро, мистер Грант.

Киваю.

А еще задерживаю дыхание, разом опрокидываю мясную консерву в миску Чарльза и иду к французскому окну. Одну за другой открываю несколько секций.

Даже не смотрю на нее.

Она и без того возникает перед моим внутренним взором уже слишком давно.

Замираю перед распахнутыми окнами и наконец-то делаю глубокий вдох.

Ветер пахнет мокрой землей, листьями и едкими отголосками пожаров, сейчас бушующих в северной Калифорнии. Резкий порыв сквозняка проходится по кухне… И смотри-ка, больше никакой смородины.

Но с ветром приходит терпкий запах гари, и это уже чревато. Нужно свериться с картой пожаров, чтобы не подвергать свою жизнь глупому риску. Еще и по этой причине меня отговаривали уезжать сейчас, хотя грядущее мероприятие тоже весомая причина не посылать всю прежнюю жизнь к черту, прячась в лесах...

Но.

Одно весомое «но», которое перечеркнуло прежнюю жизнь.

Возвращаюсь к плите, краем глаза отмечая, как Жаклин кутается в махровый халат. Учитывая сквозняк и открытые двери, ведущие к бассейну, сейчас в доме комфортней всего Чарльзу. А вот без шубы и в халате на голое тело, когда на улице градусов тринадцать, даже мне не очень.

Зато никакой смородины, острых ключиц или обнаженных ног, которые как бы сами собой немного раздвигаются, приглашая зайти еще дальше…

– Может, помочь с завтраком?

Она пытается встать рядом. Еще ближе. Чтобы я задохнулся к чертям от смородины.

– Нет. Стой, где стоишь. Вымоешь посуду после завтрака. Знаешь, как это делается или напомнить?

Жаклин кивает. Что такое, детка, обычно тебя покупают как постельную игрушку и никто не заставлял тебя убираться? Что ж, слуг здесь нет, потому что случайные свидетели мне не нужны.

Раскладываю яичницу-болтунью с черри и шпинатом по тарелкам, пока Жаклин занимается тостами и кофе.

Она не щебечет всякую ерунду, не втирается в доверие, даже не пытается случайно скинуть с плеча халатик, чтобы соблазнить и увильнут от мытья посуды, занявшись чем-то другим, более приятным, прямо на обеденном столе.

Ни слова.

Предельная вежливость и подчеркнутая дистанция. Полная покорность и абсолютное безразличие. Лживая красивая кукла, чьи стеклянные глаза вспыхивают только во время секса. И то ненадолго. Она врала мне во время игры в бильярд и врала про аллергию, почему же я должен поверить в то, что стонет она по-настоящему?

Просто надо же отработать каждый цент, да Жаклин? Постараться, чтобы клиент не ушел недовольным. Не зря стала лучшей. С ней легко чувствовать себя самым желанным и умелым мужчиной. Фальшивая страсть, которая злит и толкает на безрассудства, а мысль о других мужчинах тут же доводит до белого каления за несколько секунд.

Я не хотел быть лишь одним из многих. Поэтому перебил ставку в первый раз. Потом во второй. И в последний.

Мысль, что все эти семь дней она будет делать то, что я ей прикажу, вопреки холодному расчету изводит и подогревает фантазию. И только осознание, что после этого она снова уйдет, действует отрезвляюще.

Через семь дней она с таким же восторгом будет стонать под тем, кто на очередном аукционе заплатит больше остальных. И пусть этот следующий заплатит куда меньше, чем я, в этом я уверен, она будет отдаваться ему с не меньшим азартом, и вот это уже бесит конкретно.

– Мне нужна одежда, мистер Грант, – говорит она, отложив вилку и салфетку в сторону.

Мы словно на приеме у Королевы, если бы там подавали пережаренные помидоры и подгоревший шпинат.

Ну да. Ей нужно еще больше сексуальных трусиков, один вид которых приводит меня в полное бешенство и делает так, что в голове не остается ни одной мысли, кроме того, чтобы сорвать их с нее.

Буравит взглядом. Давай, сделай хоть что-то, чтобы я увидел, что ты живая. Настоящая. Не вышколенная доступная кукла.

Не делает.

Куклы не поднимают бунт против господина, и только дурак будет требовать от шлюхи искренности.

– Я должна знать о ваших планах на ближайшую неделю, чтобы подобрать соответствующий гардероб, сэр, – терпеливо объясняет.

От картинок, которые любезно подсовывает мое раздраженное сознание, даже аппетит пропадает. Я видел ее на этих мероприятиях, куда съезжаются богатые мужчины с красивыми спутницами. И не раз.

– Что ж… – тоже откладываю вилку в сторону. – Я не собираюсь водить тебя по ресторанам, коктейльным вечеринкам, бранчам и всем тем светским скучным тусовкам, по которым тебя водили до меня.

Хватит и того, что я, наплевав на все разумные правила предосторожности, просто взял и купил тебя. В двадцать первом гребанном веке, Жаклин, как чертов средневековый работорговец заплатил с личного счета, открытого специально для тебя, потому что все остальные просматриваются моим финансовым директором, и такие траты неминуемо вызовут вопросы у Дональда.

И его сестры.

Никто не должен видеть меня с другой женщиной, иначе не сносить мне головы.

Смородина основа отравляет легкие, черепная коробка давит на мозги, и только член все устраивает. Ему снова нужна она. Вот такая, как есть. Покорная, доступная, голая под халатом и полностью в моей воле.

Сам не верю в то, что секс не входил в мои планы на аукционе. Я надеялся, что отвращение при встрече с ней перевесит чашу возбуждения. И как долго я продержался, пока не пал жертвой ее чар? Уже через четверть часа она встала передо мной на колени в самый первый раз. Поразительно выдержка, мистер Грант, как сказала бы она. С тонкой издевкой и поддельным уважением.

Если раньше я не понимал, как ей удается так легко вертеть мужчинами, то теперь понимаю слишком хорошо.

Встаю из-за стола и слышу, как она поднимается следом. Тарелки в ее руках слегка подрагивают, когда она собирает их и встает возле раковины. Молча, покорно. Поникшие плечи должны меня радовать.

Раньше ее водили по светским мероприятиям как дорогого и сексуального дипломата, мне прекрасно это известно. Не раз именно ее имя звучало, когда я узнавал, кто помогал этим косноязычным толстосумам завязывать и поддерживать нужные знакомства, заключать успешные контракты.

Я же доверяю ей вымыть грязную посуду. В моем доме не стоит рассчитывать на большее.

Хотя сейчас я мог бы подойти сзади, сдернуть халат с ее плеч, чтобы увидеть ее полностью голой. Огладить ладонью тяжелую грудь. Пропустить соски между пальцами, чтобы снова услышать глубокий хриплый стон. Очертить округлости бедер и насладиться податливостью…

Она здесь именно для этого.

Но я уже спал с ней ровно в два раза больше, чем рассчитывал.

Оставшиеся шесть дней я собираюсь держаться от нее, как можно дальше.

Разворачиваюсь и спускаюсь в гараж. Зажигаю свет. Обхожу машину. Сдергиваю покрытый пылью чехол и не могу сдержать улыбки.

В этот раз ты меня точно запомнишь, Жаклин.