Текст книги "Царь Птиц"

Автор книги: Жан-Клод Каррьер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Жан-Клод Каррьер
Царь Птиц

Пьеса

La conference des oiseaux de Jean-Claude Carrière

перевод с французского и русский текст Алексей Коновалов-Луваль

Вступительное слово

Абу Хамид Мухаммад ибн Ибрахимп по прозвищу Аттар что значив Аптекарь (или точнее Парфюмера жил в середине 12-го века в персидском городе Нишапур где жил также Омар Хайам. Он унаследовал лавочку отца торговавшую целебными травами и восточными пряностями, где и провёл, по всей видимости! значительную часть жизни. Разнопёрые легенды быстро разукрасили жизнь великого поэта, сотворив из неё житие. Одна из них гласит что сердце его открылось при виде нищего которому он не дал милостыни, и тот умер на пороге его дома. Тогда Аттар решил заняться воспитанием своего духа и в конце концов, сделался одним из самых просвящённых людей своего времени. Фарид-ад-дин жил в суфийском монастырей совершил паломничество в Мекку, путешествовал по Сирии и Египту посетил многих старцев. Им был посвящен значительный труд Тазкират-уль-аулияп «Жизнеописания святых». Аттар Фарид-ад-дину приписывают большое количество произведений! в том числен и аллегорическую поэму под названием Мантыкут-тайрп которое переводят как «Язык птиц». «Трактат о птицах» или «Беседа птиц». Это суфийская поэма размером в 4647 строф написана на широко известную в исламской культуре тему птицы которая освобождаясь от тяжестей земного мира совершает таинственное и трудное путешествие в поисках истинного Царя. Верный восточной традиции!

Аттар в поэтической форме рассказывает мистический опыт непосредственного взаимоотношения личности с божественной сущностью и воссоединения с ней. Эта поэма по существуй набор красочных притч построенных в форме приключения– Загадочность этих притч объясняется таинственной природой мистического опыта, который обращается не к уму а к сердцу– «Что означает здесь ум? Ум остаётся на пороге словно дитя рождённое слепым». По одним данными Аттар Фарид-ад-дин умер в 1190 году по другими в 1229 г. т-е прожил 114 лет. Иные полагают что он и до сих пор жив.

В 1979 году известный английский режиссёр Питер Брук решил поставить поэму Аттар Фарид-ад-дина в театре. С этой целью он предложил не менее известному французскому драматургу Жан-Клоду Каррьеру написать пьесу. В январе общая работа была начата в июле месяце того же года пьеса «Conference des oiseaux» была сыграна на Авиньонском фестивале. Мы предлагаем перевод пьесы написанной Жан-Клодом Каррьером по поэме Аттара Фарид-ад-дина основанной на мистической беседе птиц. Само путешествие занимает в поэме одну страницу в то время как в пьесе на нём основывается действие. Русское название «Царь птиц» не противоречащее, с нашей точки зрения содержанию было взято исключительно в целях благозвучия.

Начало совещания

Удод делает шаг вперёд и говорит

УДОД. Был день, когда всё птицы небесные, те которые известны и те, которые неизвестны, собрались на важное совещание.

Птицы собираются на совещание.

УДОД. Когда собрались они, Удод, растроганный и полный надежды, занял своё место посреди птиц, в центре.

Удод становится в центре птиц. Он берёт слово, говоря:

УДОД. Почтенные птицы, я провожу мои дни в тревоге. Я вижу между нами только ссоры и распри, из-за участка земли, из-за всякого зёрнышка. Так продолжаться не может. Год за годом я ходил по земле и обошёл небо. Я преодолел непреодолимые пространства, и мне открылись многие тайны. Послушайте меня. У нас есть царь. Нам следует отправиться на его поиски. Иначе мы погибли.

ПТИЦЫ. Царь! У нас было много царей! Что мы станем делать с ещё одним царём?

УДОД. Невежественные птицы, подождите! Тот, о котором я возвещаю вам, наш законный царь. Он пребывает за горой Каф. Имя ему Симург. Он истинный царь птиц. Он близок к нам, но мы удалились от него. Путь, который лежит к нему, никому неизвестен. Нужно обладать сердцем льва, чтобы пройти этот путь. В одиночку я не смогу этого сделать. Но мне будет стыдно, если я не пройду его.

ЦАПЛЯ. Можно ли быть уверенным, кто Симург существует?

УДОД. Да. В середине ночи одно из перьев его упало в Китае, известие об этом облетело весь свет. Этот след есть залог его славы. Был сделан рисунок этого пера. Все сердца носят на себе черты этого рисунка. Взгляните.

Он разворачивает кусок шёлковой ткани, на котором нарисовано перо.

Птицы подходят, чтобы рассмотреть рисунок. Рядом с рисунком находятся несколько китайских идеограмм. Одна из птиц спрашивает:

ГОЛУБЬ. Что тут написано?

УДОД. «Ступайте на мои поиски, пусть путь лежит и в сам Китай».

Беспокойный и возбуждённый, Воробей кричит, говоря:

ВОРОБЕЙ. Да! Давайте отправимся! Мне не терпится узнать вседержителя! В колодце, куда я упал, было бы глупо не ухватиться и за соломинку, отправимся!

Гордый и мужественный, оснащённый по-военному Сокол, вступает в беседу, говоря:

СОКОЛ. Имя мне Сокол, я пребываю на руке царя моего. Моя жизнь безжалостна и основана на строгости, без того мне не выполнить службы, как следует. Зачем же желать мне увидеть Симурга, даже во сне? Я не чувствую призвания отправляться в дорогу. Рука моего царя воздаёт мне достаточно почестей. У меня одно желание, остаться пред ним всю мою жизнь.

УДОД. Не всегда хорошо жить рядом с царями. Смотри.

Входит царь. Удод становится рядом с ним и рассказывает притчу:

УДОД. Этот царь подарил одному рабу одеяние в награду. В этом одеянии раб пустился в дорогу. Стояла жара. Ветер поднимал пыль. Тогда раб утёр лицо своё рукавом одеяния, вот так.

Удод делает движение, которым утирают лицо, и прибавляет, говоря:

УДОД. Тут же царь приказал посадить его на кол.

СОКОЛ. И что же?

Удод показал на другого царя.

УДОД. Другому царю стало известно, что некий нищий испытывает к нему пылкую любовь и рассказывает об этой любви по всей стране.

Появляется нищий, который поёт:

НИЩИЙ. Я люблю моего царя, я люблю только моего царя…

Царь прерывает его, говоря:

ЦАРЬ. Эй ты! Подойди-ка сюда!

Нищий падает перед царём ниц, царь ему говорит:

ЦАРЬ. Если ты влюблён в меня, выбирай: либо ты немедленно уберёшься из страны, либо тебе отрубят голову.

Обеспокоенный нищий, немного поколебавшись, говорит:

НИЩИЙ. Я предпочитаю уйти.

ЦАРЬ. Пусть ему отрубят голову!

Одна из птиц поднимается и спрашивает царя:

ПЕРВАЯ ТРОПИЧЕСКАЯ ПТИЧКА. Но он невиновен! Зачем ты казнишь тех, кто любит тебя?

ЦАРЬ. Его любовь не есть истинная любовь, он предпочитает голову свою любви ко мне!

Рабу рубят голову.

Сокол, который внимательно слушает, опять спрашивает Удода, говоря:

СОКОЛ. Я слушал тебя. Я не совсем понимаю, что ты хочешь сказать.

Удод показывает третьего царя.

УДОД. У одного царя был красивый раб, которого он очень любил. Он давал ему самые красивые одежды и держал всегда перед собой.

Красивый раб входит на сцену, очень бледный.

Удод берёт яблоко и ставит его на голову рабу, говоря:

УДОД. Каждый день раб ставил себе на голову яблоко, и царь упражнялся в стрельбе из лука.

Одна из птиц спрашивает:

ВТОРАЯ ТРОПИЧЕСКАЯ ПТИЧКА. Почему раб такой бледный?

ПЕРВАЯ ТРОПИЧЕСКАЯ ПТИЧКА. Ты ещё спрашиваешь?

УДОД. Когда стрела попадала в яблоко, двор аплодировал царю.

Царь пускает две стрелы, которые попадают в цель.

Все аплодируют. Всякий раз Удод ставит яблоко на голову рабу.

Царь выпускает третью стрелу.

УДОД. В один прекрасный день, по несчастью, раб был ранен.

Стрела ранит раба, который пошатывается. Царь даёт своей ярости вырваться наружу.

ЦАРЬ. Растяпа! Дурак! Я самый искусный стрелок в государстве! Это твоя вина! Ты двинулся! Прикончить его!

Раба убивают.

Сокол спрашивает Удода:

СОКОЛ. Почему ты всегда отвечаешь мне притчами?

УДОД. Тот, чья воля самодержавно безумствует, не царь.

Дрожь охватывает птиц. Удод обращается к зрителям:

УДОД. Чтобы избежать похода, птицы изыскивали многочисленные оправдания. Чтобы убедить их отправиться в путь, Удод рассказывал им многочисленные притчи. Но чаще всего страх птиц был сильнее желания пуститься в дорогу.

Селезень отходит от остальных птиц и возвышает свой голос, говоря:

СЕЛЕЗЕНЬ. Нет, нет и нет! Идите, если ходите, я – Селезень, никуда не пойду. Я есмь сама чистота, я же живу в воде. Кто так держится на воде, как я держусь на воде? Я без сомнения обладаю чудесными силами. Нет, я никуда не пойду!

Куропатка присоединяется к Селезню и говорит:

КУРОПАТКА. Я тоже не двинусь с места. Я, Куропатка, моя жизнь – это драгоценные камни. Любовь к драгоценностям зажгла в моём сердце огонь. Эта любовь привязала меня к горе, где я нахожу камни. Мне никак невозможно покинуть эти места.

СЕЛЕЗЕНЬ. Моя пища и жилище моё в воде. Если и появляется в моём сердце печаль, я тут же смываю её водой. Я не люблю сушу. Как же оставить мне воду?

КУРОПАТКА. Я ем камни и сплю на камнях. Я люблю камни, ибо они вечны. Либо я нахожу камни, либо умираю!

Селезень и Куропатка оставляют совещание.

Удод обращается ко всем остальным сильным словом, говоря:

УДОД. Послушайте меня. Симург загорожен вуалью. Если он едва появится из-за неё, лицо его сияет, как солнце, и он отбрасывает на землю многочисленные тени. Эти тени и есть птицы. Вы все. Вы только тени Симурга. Какая вам разница: жить или умереть? Если бы Симург не хотел показаться, то и теней бы никогда не было. А тени есть. Но так как в лицо ему прямо взглянуть невозможно, то он создал зеркало, чтобы отражаться в нём.

ГОЛУБЬ. Что это за зеркало?

УДОД. Это зеркало – твоё сердце.

ВТОРОЯ ТРОПИЧЕСКАЯ ПТИЧКА. Почему ты всегда говоришь загадками?

УДОД. Не ответил ли я уже?

Между птицами растёт оживление и возбуждение. Удод спрашивает, говоря:

ЦАПЛЯ. У меня больше нет терпения ждать, но мне страшно. Что же это за царь, объясни!

УДОД. Посмотри на эту царевну.

Входит царевна, за которой следует служанка.

УДОД. Однажды, во время прогулки царевна увидела раба неописуемой красоты. С этого мгновения сердце её перестало быть ей подвластно.

Появляется раб. Царевна поражена, но раб её не видит. Служанка спрашивает царевну (одна из птиц задаёт вопрос, а Удод отвечает вместо царевны):

СЛУЖАНКА-ГОЛУБИЦА. Что с тобой, царевна?

ЦАРЕВНА-УДОД. Мной одолевает любовь. Я готова отказаться и от чести моей и от самой жизни.

СЛУЖАНКА-ГОЛУБИЦА. Любовь к рабу?

ЦАРЕВНА-УДОД. Я знаю. Мы не можем быть вместе. Но если я не поговорю с ним, то умру от стенаний.

СЛУЖАНКА-ГОЛУБИЦА. Что именно хотелось бы тебе, царица?

ЦАРЕВНА-УДОД. Хотелось бы мне насладиться его присутствием, но так, чтобы он об этом не знал.

СЛУЖАНКА-ГОЛУБИЦА. Мы тайным образом приведём его к тебе сегодня же ночью. Даже сам раб не узнает ничего.

Служанка подходит к рабу и повествует, говоря:

СЛУЖАНКА-ГОЛУБИЦА. Я пришла секретно к рабу, будто мне самой захотелось развлечься. Я спросила у него две чаши вина. В его чашу я всыпала порошок, от которого раб скоро потерял чувства. Когда наступила ночь, раба тайно доставили в спальню царевны.

Лицо раба закрывают вуалью.

СЛУЖАНКА-ГОЛУБИЦА. Раба посадили на золотой трон, украсили чело его жемчугом. В полночь он открыл глаза и обрёл зрение.

С раба снимают вуаль. Он в полном недоумении. Сокол произносит слова за него, говоря:

СОКОЛ. Где я? Что это за дворец? Откуда взялся ковёр? Откуда эти свечи с янтарным ароматом? И эта музыка?

В это время входит царевна. Раб поражён её красотой.

СОКОЛ. Кто ты? Я ослеплён красотой твоего лица.

Царевна приближается к рабу, берёт его руку.

СОКОЛ. Я поражён. Во мне нет больше ни разума, ни жизни. В мире этом отныне нет меня, и, тем не менее, пока нет и в другом.

ЦАРЕВНА-УДОД. Ты хочешь пить?

СОКОЛ. Меня мучает жажда.

ЦАРЕВНА-УДОД. Вот вино.

Они пьют. Потом они ложатся на ложе и предаются любви, в то время как служанка продолжает, говоря:

СЛУЖАНКА-ГОЛУБИЦА. Всю ночь огонь вина искрился в пламени свечей. Ночь напролёт раб не сводил очей с царевны. Всю ночь царевна слезами обливалась, даря ему любовь.

Царевна осторожно отстраняется от раба.

СЛУЖАНКА-ГОЛУБИЦА. Раб пребывал в своём виденье до рассвета. Когда снотворный порошок вновь усыпил его, раба перенесли в то место, где он был прежде.

Он просыпается рядом с другим рабом, который ещё спит. Раб вскрикивает. Другой раб тоже просыпается и, вскочив, спрашивает его, говоря:

ВТОРОЙ РАБ. Но что с тобой?

РАБ. Где мы?

ВТОРОЙ РАБ. Как это, где мы?

РАБ. Что произошло? Помоги мне!

ВТОРОЙ РАБ. Ночь кончилась, кричать нет смысла.

РАБ. Увы! Увы!

ВТОРОЙ РАБ. Но перестань! Что с тобой?

РАБ. То, что я видел, никто не увидит, никогда и никто!

ВТОРОЙ РАБ. Что же ты видел? Хотя бы расскажи!

РАБ. Не могу. Я в смятении. То, что я видел, я видел в другом теле. Я ничего не слышал, и вместе с тем, я слышал всё. Я ничего не видел и, тем не менее, я всё видел.

ВТОРОЙ РАБ. Тебе снился сон!

РАБ. Не знаю, снился ли мне сон, не знаю, был ли я пьян.

Раб поднимается.

ВТОРОЙ РАБ. Куда ты идёшь?

РАБ. Я не знаю, куда я иду. Мне нужно пуститься в путь. Я должен идти. Он торопливо уходит.

Птицы безумно возбудились от этого рассказа. Они расхаживают туда и сюда, некоторые взлетают, как бы готовые уже пуститься в путь.

Тут вступает Попугай, который кричит:

ПОПУГАЙ. Минуточку! Минуточку!

УДОД. Что ты хочешь, Попугай?

ПОПУГАЙ. Злыдни заперли меня в железную клетку, такого милого попугайчика, каким я являюсь!

УДОД. Ну и что?

ПОПУГАЙ. Ну так вот, я тоже хотел бы подняться до крыла Симурга, но я не могу. Я в клетке.

Удод отворяет клетку.

Попугай выходит и обретает свободу. Он поёт некоторое время. Потом встречает Павлина, пугается и забивается обратно в клетку.

ПОПУГАЙ. Меня с самого утра кормят только сахаром. На мне, полюбуйтесь-ка, золотое ожерелье. Мне хватает и клетки. Я люблю клетку.

УДОД. У тебя нет никакого представления о счастье. Ты не миндаль, а только скорлупа от миндаля.

Павлин развернул колесом свой хвост. Удод его спрашивает, говоря:

УДОД. А ты?

ПАВЛИН. Что я?

УДОД. Ты хочешь отправиться в путь?

ПАВЛИН. Нет, не хочу. Я птица не такая же, как все остальные. Меня изгнали из моего царства, теперь, в изгнании, я дожидаюсь щедрого сердца, которое вернёт мне трон. Бог с ним, с Симургом. Взгляните на мои сто тысяч радужных цветов!

УДОД. Я вижу радугу и вижу к ним впридачу пару кривых ног.

Стыдясь своих ног, Павлин пытается их скрыть. Птицы смеются. Им на посмешище павлин, нахохлившись, выходит. Удод говорит ему, пока тот ещё здесь:

УДОД. В море царство твоё – капля. Зачем тебе капля, если можно стать морем?

Заметив Воробья, который пытается незаметно улететь, он останавливает его, говоря:

УДОД. Куда ты летишь, Воробей?

ВОРОБЕЙ. Я?

УДОД. Да, ты, который убегал с таким нетерпением!

ВОРОБЕЙ. О, я… я такой слабый. Я хрупкий, как волосок. У меня и муравьиной-то силы не будет. Мной овладевает желание увидеть Симурга, но в немощи моей, как же смогу я до него добраться? Я погибну в дороге.

Входит человек, который идёт медленно. Удод указывает на него.

УДОД. Помнишь этого человека?

ВОРОБЕЙ. Нет.

УДОД. Был такой святой, человек непорочный и удаляющийся от зла, который обладал как умением, так и мудростью. Это был человек несравненный, знамя мира. В день казни он произнёс только такие слова: «Я есмь истина». Тогда, в качестве наказания, ему отрубили руки и ноги. Кровь хлестала из его тела так, что он побледнел. Тогда человек, подняв глаза, потёрся об отрубленные руки свои, говоря: «Кровь оживляет лицо человека, воспользуюсь ей, чтобы лицо моё стало полным жизни. Я не хочу показаться бледным никому. Иначе подумают, что я испугался. Я хочу быть красным. Тогда палач повернётся ко мне и увидит, что перед ним мужественный человек. Мир – только труп небытия. Чего буду я бояться?»

Человек, молча, выходит. Птицы тоже хранят молчание. Удод вновь берёт слово и убеждает их, говоря:

УДОД. Ну же? Вы больше ничего не говорите? Вас так напугала эта смерть?

Птицы ничего не отвечают, опускают головы. Удод идёт от одного к другому.

УДОД. Эта птица любит только свою клетку. Другая не хочет расстаться со своим болотом, третья с горой. Ещё одна принимает себя за муравья. Ещё одна выдаёт себя за царя. Тысячи творений только тем и заняты, что усердно следуют за останками мира. Все говоря себе: зачем же оставлять покойное счастье, которым мы наслаждаемся? Что делать с сердцем?

Последние оправдания

Убеждённые Удодом птицы, вроде, готовы отправиться в путь. Но тут мы слышим песние Соловья.

Все останавливаются, и некоторое время слушают соловьиные трели. Все, кажется, поражены. Удод обращается к зрителям, говоря:

УДОД. В то время как все птицы уже дрожали желанием пуститься в путь, они услышали пение Соловья. В этой песне заключался целый мир тайн. Соловей воспевал чудесные тайны так, что с ним никто не мог сравниться.

Соловей обращается к другим птицам, говоря:

СОЛОВЕЙ. Мне известны тайны любви. Каждую ночь я повторяю песни любви. Безостановочно я преподаю новые чудеса. Кто бы меня ни слушал, теряют разум. Он в опьянении.

Он показывает розу, которую прятал, говоря:

СОЛОВЕЙ. В начале весны, когда роза, расцветая, начинает источать упоительный аромат, я весело отворяю ей сердце. Что тогда мои печали? Если роза не раскрывается, я молчу. Мои тайны известны не всем, но роза точно их знает. Я полностью погружён в любовь к розе. Существование моё без неё немыслимо. Мне нужна только роза. Добраться до Симурга – выше моих сил. Для Соловья достаточно любви к розе. Как могу я быть вдали от моей любви?

УДОД. Знаешь ли ты, почему дочь царя улыбнулась дервишу?

СОЛОВЕЙ. Нет.

Удод обращается к Голубице, говоря:

УДОД. Расскажи.

ГОЛУБИЦА. У царя была дочь, красивая, как Луна. Невозможно было увидеть её и не влюбиться. Её глаза, прищуренные не то истомой, не то опьянением, возбуждали страсть. Перед блеском её губ самые что ни на есть чистые рубины сохли от ревности. И если бы сахар узнал их вкус, он растворился бы от стыда.

Появляется дервиш, видит царевну и замирает.

Сам дервиш говорит:

ДЕРВИШ. Волею судьбы несчастный дервиш увидел ясную Луну и был жестоко ошарашен. Бедняга держал в руке лепёшку, которая упал на дорогу.

Царевна задерживается перед дервишем, улыбается ему и говорит:

ЦАРЕВНА. Царевна, проходя мимо дервиша, улыбается ему. Прежде, чем удалиться, как пламя огня.

Она исчезает.

ДЕРВИШ. При виде этой улыбки дервиш упал в пыль. После этого он не знал отдыха ни днём и ночью. Любовь к царевне перевернула его душу.

Он падает на землю и стенает, говоря:

ДЕРВИШ. Нет дня теперь, который бы последовал за ночью? Потух светильник неба? Я в крови от подошв ног моих до самого темени моего. Господи, что обозначает знак этой ночи? Ночь столь же длинная и чёрная, как её косы. Я горю в ночи безумием любви. Где жизнь моя, пусть пройдёт она в описании моих страданий? Где царевна моя? Где разум? Где богатство моё, если оно не насыщает моих желаний? Где рука моя, чтобы посыпать голову мою прахом с дороги? Где нога моя, чтобы найти дорогу к возлюбленной моей? Где глаз мой, чтобы созерцать лицо её? Где ещё день, чтобы я мог кричать в течение его и жаловаться? Что это за любовь, что это за боль, что это такое?

Тут царевна появляется и зовёт его, говоря:

ЦАРЕВНА. Псст!

Дервиш не сразу поднимается на ноги.

ЦАРЕВНА. Ты, который спит! Я здесь, подними голову.

Дервиш поднимает голову, замечает принцессу и, дрожа, простирается перед ней.

ДЕРВИШ. Царевна…

ЦАРЕВНА. Уходи отсюда. Послушайся меня.

ДЕРВИШ. Я не могу. Не прогоняй меня.

ЦАРЕВНА. Моей свите надоело тебя тут видеть. Они хотят отрубить тебе голову.

ДЕРВИШ. В тот день, когда я стал влюблённым в тебя, я умыл руки мои от жизни. Если скажешь, я готов пожертвовать за тебя жизнью. Без тебя нет у меня ни семьи, ни друзей, ни терпения. Я продал за тебя мир так же, как и мою жизнь. Отвори мне дверь твою.

ЦАРЕВНА. Твоё дыхание холодно. Больше не играй со своим сердцем. Теперь лучше займись твоим саваном. Ты не вдохновляешь любви. Уходи.

ДЕРВИШ. Каждый день я играю со смертью на краю дороги. Ты солнце, я – тень. Как я могу без тебя обойтись?

ЦАРЕВНА. Между нами ничего невозможно. Ничего. Я тебе это говорю. Поэтому, уходи.

ДЕРВИШ. Ничего?

ЦАРЕВНА. Ничего. Уноси ноги, исчезни.

ДЕРВИШ. Ответь мне хотя бы на один вопрос.

ЦАРЕВНА. На какой вопрос?

ДЕРВИШ. Когда ты встретилась со мной, ты мне улыбнулась?

ЦАРЕВНА. Да.

ДЕРВИШ. Почему?

ЦАРЕВНА. При виде тебя, я поняла, что ты превратишься в посмешище. Вот почему я тебе и улыбнулась. Я улыбнулась тебе не от любви. Я улыбнулась тебе из жалости. Прощай, невежественный.

Царевна исчезает.

Дервиш лежит, повергнутый в пыль. Удод обращается к соловью, говоря:

УДОД. Роза не улыбается. Каждой новой весной роза смеётся над Соловьём. Найди любовь, которая не умирает.

Здесь слышится крик Филина. Удод говорит ему:

УДОД. А ты, Филин, какое ты нашёл оправдание?

ФИЛИН. Я? О, я живу в сторонке, в брошенном строении. Я родился в развалинах и мне там нравится. Я побывал во многих обитаемых местах, но одни пребывают в неприятности, другие – в ненависти. Кто хочет жить в мире, должен удалиться в руины.

УДОД. Если ты влачишь своё существование среди развалин, там, верно, кроются твои сокровища.

ФИЛИН. Сокровища? Без всякого сомнения. Сокровища существуют только в развалинах. Я люблю золото. Я не могу отправиться на поиски Симурга. Я люблю только сокровища и мои руины.

Откуда ни возьмись, появляются два вора.

ПЕРВЫЙ ВОР. Ну?

ВТОРОЙ ВОР. Я чую страх.

ПЕРВЫЙ ВОР. Я тоже. В ночное время у страха особый запах.

ВТОРОЙ ВОР. Двое идут сюда по дороге.

ПЕРВЫЙ ВОР. Запах страха приближается вместе с ними.

ВТОРОЙ ВОР. Крепкий запах.

Два странника, действительно, идут по горной дороге. Когда они подходят к тому месту, где сидят воры, те выскакивают.

ПЕРВЫЙ ВОР. Стой! Ваши деньги, ваши богатства!

ПЕРВЫЙ СТРАННИК. Дайте мне пройти, у меня ничего нет.

Оба вора обнюхивают первого странника и отпускают его, даже не обыскав.

ВТОРОЙ ВОР. Проходи.

Они обращаются ко второму страннику, говоря:

ВТОРОЙ СТРАННИК. А ты?

ВТОРОЙ СТРАННИК. У меня тоже ничего нет.

ПЕРВЫЙ ВОР. У тебя ничего нет?

ВТОРОЙ СТРАННИК. Нет.

ПЕРВЫЙ ВОР. И, тем не менее, ты пахнешь страхом. Дай-ка посмотреть.

Воры ощупывают странника, но ничего не находят.

ВТОРОЙ СТРАННИК. Я же вам сказал, что у меня нет ничего. Дайте мне пройти, как и моему другу.

ВТОРОЙ ВОР. Сними-ка одежду.

ВТОРОЙ СТРАННИК. Одежду?

ВТОРОЙ ВОР. Поторопись!

Под угрозой он начинает снимать одежду.

Воры грубо помогают ему.

Однако всё ещё не видно никакого богатства.

ВТОРОЙ СТРАННИК. Вы же видите, что у меня ничего нет. Я же вам сказал! Почему вы разорвали моё платье?

ПЕРВЫЙ ВОР. Откуда же исходит этот запах?

ВТОРОЙ СТРАННИК. Какой запах?

ВТОРОЙ ВОР. Запах страха.

ВТОРОЙ СТРАННИК. Запах страха? Какой запах страха?

ВТОРОЙ ВОР. Нам нужен ответ прежде, чем ты отсюда уйдёшь. Тебе страшно! Если у тебя ничего нет, почему ты боишься?

ВТОРОЙ СТРАННИК. Мне не страшно! У меня ничего…

В этот момент странник звучно и длительно спускает ветры. Оба вора смотрят на его задницу.

ПЕРВЫЙ ВОР. Ну что, ты тут его спрятал?

Они извлекают из его зада чулок с золотыми монетами. Удод берёт эти монеты и бросает их Филину, говоря:

УДОД. Золото, как хромой осёл. У него есть вес, но нет никакой ценности. Возвращайся хорониться в своих руинах.

Первый странник тогда говорит Удоду:

ПЕРВЫЙ СТРАННИК. Однажды я заработал две золотые монеты. Тогда я взял одну монету в одну руку, другую монету – в другую. Если бы я положил обе монеты в одну руку, то не заснул бы всю ночь.

Удод обращается к птицам, говоря:

УДОД. Вы всё ещё колеблитесь?

Птицы ничего не отвечают.

УДОД. Один человек совершил путешествие в Персию. Когда он возвратился домой, у него ничего не осталось, ни деньги, ни сил. Он даже оставил в Персии один глаз. Губы его пересохли и потрескались. Друзья спросили его и сказали: «Что произошло с тобой?» Тогда он ответил им и сказал: «Я случайно проходил мимо одного дома. Дверь дома была открыта. Я увидел мужчин, которые ничего не говорили. Они были праведные и непорочные. В руках у них был сосуд с красным вином». Тогда друзья его спрашивали его, говоря: «Что же они тебе сделали?» И человек ответил, говоря: «Они мне просто сказали: „Входи“».

Удивлённое молчание встречает этот рассказ. Потом одна из птиц спрашивает, говоря:

ПТИЦА: Что означает эта притча?

УДОД. «Они мне просто сказали: „Входи“».

ЦАПЛЯ. Но скажи нам, почему мы должны бросить нашу жизнь?

ПЕРВАЯ ТРОПИЧЕСКАЯ ПТИЧКА. Откуда это желание ужасного путешествия?

ЦАПЛЯ. Где мы найдём для него силы?

УДОД. Птицы без амбиций!

Ошарашенные его тоном, птицы замолкают и слушают Удода.

УДОД. Захлопните клювы! Проглотите ваши оправдания. Любовь любит трудности. Не колеблитесь, выйдите из детства, сделайте шаг вперёд, взмахните крыльями! Если все сгорят, мы сгорим вместе с ними!

Удод становится во главе стаи и, взлетая, говорит:

УДОД. В дорогу.

Птицы располагаются за ним следом. Они все вместе взлетают.