Текст книги "Психоквант"

Автор книги: Жаков Новак Илья

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Грибы, – прошептал Олег. – Мы на первом курсе тоже собирали, баловались:

Из зарослей вынырнула голова, смуглое горбоносое лицо уставилось на пришельцев черными глазами. Разглядев, что это не рабы, человек заголосил, замахал руками. Со всех сторон начали появляться другие, вооруженные кривыми саблями, на двугорбых карликовых верблюдах – невозмутимые животные ярко-желтого цвета едва доставали Олегу до пояса.

– Бежим! – он дернул моллюска за наросты. Инопланетянин принялся что было сил перебирать щупальцами по скату, хватаясь за чахлые пучки травы, торчащей по краям глиняной дорожки. Арабы кричали, погоняя верблюдов, те, шлепая губами и что-то жуя, флегматично набирали скорость, перескакивая через встречающиеся на пути кусты.

В воздухе замелькали кривые лезвия. Но инопланетянин уже забрался обратно в коридор коридора и заспешил дальше.

Вскоре он затормозил.

– Стоявшее, – прогудел моллюск. – Слушавшее.

Наросты под пальцами стали расти, Олег едва успел отдернуть руки и тут же начал сползать с гладкой каплевидной головы, хотя сжимал колени как мог. Слабо светящийся в темноте монстр выпустил какие-то вибриссы – раскрывшиеся локаторами шарики на конце длинных тонких стеблей, – и медленно завращал ими. У краев лепестки локаторов расплывались, исчезая в воздухе.

– Черночеловечное догоняющее инокосмическое, – сказал моллюск, всасывая вибриссы. Олег вцепился во вновь появившиеся наросты и подтянулся. – Мое бежавшее прытче.

И они помчались дальше что было духу. Эхо донесло перестук копыт и гортанные выкрики. Моллюск увеличил скорость, однако погоня все равно приближалась.

Часть пола обрушилась, и они провалились. Инопланетянин успел растопырить щупальца, вцепившись в края образовавшегося посреди коридора пролома. Ноги Олега соскользнули с мягкого тела, он повис над дырой, раскачиваясь, изо всех сил сжимая пальцами наросты. Шипя от боли, инопланетянин начал подтягиваться. Олег глянул вниз и вскрикнул:

– Держи меня!

Одним щупальцем обвив его за пояс, моллюск выбирался, поочередно закидывая отростки далеко вверх. Снизу неслись возмущенные вопли. Под болтающимися голыми ступнями Олега находился обширный зал, на полу которого была начерчена мелом странная фигура из десяти соединяющихся между собой кругов. Она напоминала обводы корабля, если смотреть сверху, – вытянутый шестиугольник. Круги и соединяющие их линии были сплошь покрыты мелкими буквами. По фигуре бегали, потрясая кулаками, люди в темных плащах и шляпах, из-под полей которых свисали завитые спиралями локоны. Оказывается, осыпавшиеся камни и глина завалили двоих незнакомцев и часть рисунка.

В глубине пещеры вокруг нескольких круглых столиков сидели голые люди с ложечками в руках.

Моллюск дернулся и наконец сумел вылезти, вытянул за собой Олега.

За очередным поворотом открылся прямой коридор, в конце которого маячило пятно света. Инопланетянин поднажал.

И тут же сзади зазвучали вопли преследователей. Кабаны мчались длинными скачками, сидящие на мощных спинах негры потрясали палками с погремушками.

– Мое уставшее! – внезапно объявил моллюск.

– Д-ды-д-дав-вай, род-дной! – крикнул Олег. – Нас д-ды-ды-г-гоняют!

Едва удерживая равновесие, он оглянулся. В авангарде несся огромный черный свин, занимающий своей тушей чуть не полкоридора – его седоку приходилось пригибаться, а иначе он бы бороздил макушкой своды подземелья. Африканы были уже в опасной близости, Олег различал желтые клыки в хищно разверстой пасти первого кабана.

Вдруг животное замедлило бег. Наездник заколотил по его бокам и спине, но конечности кабана стали заплетаться. Мчавшимся следом тоже пришлось притормозить. Сотрясаемый крупной дрожью свин остановился, дергая мордой. Громко стуча зубами, задрал пятак и взвыл, зарыдал; из темно-красных, как переспелые вишни, глаз потекли крупные мутные слезы. Он зашатался от стены к стене и рухнул, душераздирающе визжа. Стало видно, что и скакавшие за ним звери бьются в истерике.

Пока кабанов ломало, инопланетянин вырвался далеко вперед. До выхода оставалось немного, хотя двигался моллюск теперь куда медленнее, то и дело тихо повторяя:

– Инокосмическое уставшее:

Олег соскочил и побежал рядом. Он не видел, как позади спешившиеся негры горстями сыплют гашиш на волосатые пятаки кабанов, и как те на глазах оживают, прядая ушами, поднимаются на могучие ноги, и с трубным хрюканьем, отфыркиваясь и чихая, устремляются дальше.

Впрочем, туннель уже закончился – впереди над джунглями серебрились звезды.

Низкий гул тамтамов заглушил стук кабаньих копыт. Было темно, жарко и влажно, дождевой лес шелестел тяжелой сочной листвой и поскрипывал миллионами узловатых ветвей.

Небо скрыли увитые лианами кроны. Недалеко за деревьями горели огни, раздавалось пение. Моллюск уверенно направился в ту сторону, и Олег пошел следом, раздвигая заросли. То и дело мимо лица что-то пролетало, из-под ног доносилось шипение. Вскоре джунгли расступились, и беглецы очутились на берегу большого озера, в черной воде которого танцевало пламя факелов. Множество аборигенов отплясывали вокруг костра под рокот барабанов, отблески огня посверкивали на вымазанной жиром эбонитовой коже. В середине круга стоял негр, увешанный ожерельями из зубов. Костер был разложен перед огромным камнем, на котором, судя по спутанным прядям шерсти, лежала туша какого-то зверя.

– Белочеловечное задержавшее черночеловечное, – сказал моллюск, выползая из зарослей. – Инокосмическое взявшее большое волосатое.

Инопланетянин подобрал под себя все щупальца, раскачался и прыгнул в круг танцующих. Пение тут же стихло. Наступившую тишину прорезал радостный голос, донесшийся из кипы шерсти:

– Приве-ет, лысый! Вот и ты! Наконец-то! А я уж заждался. Давай сюда, лысый! Эти черные меня вусмерть задолбали, веришь, нет? Я им что ни скажу – все серьезно принимают. Нет, ты прикинь, совсем юмора не секут! Я им: аз есмь все ваши боги в одном лице, – а они меня на алтарь и давай дымом своим вонючим окучивать. Рассказываю, что нормальные сущности в космосе летают, а не по планетам ползают, – глянь в сторонку, все со скалы прыгают, убогие... – Неподалеку раздался полный бессильной ярости вопль, следом послышалось сочное шмяканье. Из травы выполз измученный негр, с головы до ног в синяках, кровоподтеках, ссадинах и порезах. Он добрался до вождя и упал перед ним, простирая руки и завывая. От озера послышался новый шлепок, сопровождаемый переливчатыми криками. – Во, слышь, че творят? Не, ну ты таких разумных видал? Пора домой, лысый, я нагулялся, хорош сидеть тут, пристегивайся и деру! Я им еще велел себя за волосы из болота вытаскивать, ты думаешь, они хоть задумались, а? Полплемени утопили, кудри себе поотрывали, пока я не дал отбой, веришь, нет? Мотаем, лысый!

– Мое волосатое, – пояснил моллюск.

– Я твое волосатое! Ништяк, лохматый, кончай пургу гнать и линяем на хрен!

А за спиной уже трещали джунгли под копытами прикайфовавших кабанов и раздавалось утробное хрюканье. Олег заметался. Ни ножа, ни отвертки какой-нибудь: Прихваченная в загоне кость была брошена под печкой моллюска, изломанная о гвозди. У него не осталось ничего, кроме большого кома слипшихся гашишных шариков, который он зажал под левой мышкой. Еще раз оглядевшись, Олег принялся отрывать куски от липкого кома и расшвыривать их вокруг, стараясь закинуть подальше.

Неожиданно это помогло. Он услышал, как кабаны шумно задышали, а затем дружно всхлипнули и под всполошенные крики наездников бросились врассыпную – искать подачку.

Раскидав все свои запасы, Олег побежал, пригибаясь, к костру.

– А это кто у тебя тут еще, светоч разума? – спросило развалившееся на камне волосатое. – Не, ну ты юморной, лысый! Мало черных, ты белого приволок! И опять небось торкнутый, а? Я балдею с тебя, лысый, кореш! Забыл, как нормальное сознание выглядит? Не, ну я вижу, мы тут и подохнем, в этом квантовом супе наркотическом! Хорош стоять, давай сюда, пристегивай меня к черепу!

Пока большое волосатое болтало, из темноты выступили трое седых негров с бренчащими амулетами на шеях, руках и ногах.

– Sambia nzulu ntoto? – негромко вопросил первый, низкорослый сморщенный старикашка в зеленой рубахе, напоминающий выжившую из ума цирковую обезьяну. В одной руке он держал погремушку, украшенную петушиными перьями и гребнями, а в другой – рог.

– Козлом завоняло! – вскричало большое волосатое. – Уберите Татанди, жестокие, он мне опять мозги пудрить начнет!

– Нганга! – дикари затрясли топорами.

– Не, ну я утомился с ним перетирать, веришь, нет! – Волосатое пошевелилось на своем пьедестале. – Эй, белый разумный, ты-то хоть в своем уме, ответь, че эти делать собираются, я ж не вижу ни хрена за костром.

– Э-э: – протянул Олег, вглядываясь. – Достают всякие штуки:

Двое стариков вынимали из наплечных сумок рога, тыквы, какие-то незнакомые плоды и раскладывали все это на земле. Один пожилой негр был в черно-белой тунике, а торс другого обвивали фиолетовые, желтые и коричневые полосы ткани. Вождь почтительно отступил от шаманов. Моллюск в этом время тянул щупальца к горлам наступающих негров-воинов, хватал их, сжимал и отбрасывал, однако отростков на всех не хватало – инопланетянин, нервно дергая гроздью глаз, поднимал щупальце за щупальцем и все сильнее раскачивался, с трудом удерживая равновесие.

– Слышь, разумный, они че, драться будут? – заволновалось волосатое.

– Драться: не знаю, – Олег оглянулся на шаманов. Первый из них, зеленый Нганга, опустился на колени, поднял тыкву и откупорил.

– Iba se Gou! – провозгласил он, когда из горлышка фляги упало несколько капель.

– Лысый, лысый! – завопило большое волосатое, перекатываясь на месте. – Гаси обезьян нечесаных! Разумный, скажи ему доступно! Я не хочу тут оставаться!

Инопланетянин оставил попытки придушить одновременно все племя. Щупальца его взметнулись, и пятеро негров улетели в темноту. Упав на четвереньки, Олег отполз подальше. Дикари скопом кинулись на моллюска. Тот швырял врагов на землю, сбивал с ног, отбрасывал, а они лезли отовсюду. Кто-то даже сумел всадить топор в трясущееся тело.

Татанди Нганга принял из рук фиолетового старика чашу с водой, окропил себя и пространство вокруг, приговаривая:

– Iba se omi tutu. Ire alafia, ire'lera, ire ori're.

Два других сделали то же самое, опустившись на колени рядом с Нгангой.

– Sarabanda! – звонко выкрикнул тот.

– Kariempembe! Sakpata! – эхом откликнулись остальные.

Волосатое заныло:

– Они дерутся? Лысый, брось убогих, шаманов бей!

Но моллюск ничего не слышал, раскидывая негров, которые наседали на него, как мухи на коровью лепешку. Тогда волосатое обратилось к Олегу, – он как раз на четвереньках обогнул алтарь и теперь прятался за ним, иногда выглядывая.

– Слышь, разумный, хоть ты пойми, эти три гамадрилы раскрашенные, они ж колдовать начали хренотень всякую, счас такое прилезет, что ни под какой травой не увидишь, зуб даю! Не свой, – лысого, у меня нету. Разумный, ты того, сделай что-нить дельное, я тя умоляю. Мы с лысым заблудились, понимаешь ли, в этой каше туманной, что вашу систему накрыла, облако из наркотических квантов, сечешь? Свалились на планетку, и пока лысый очухивался, убогие расчленили нас. Лысого уволокли, а я тут остался. Мы ж друг без друга никуда. Я ж его, лысого, – орган передвижной, и еще говоритель по совместительству. Лысый, если ты заметил, косноязычен чуток, болтать не горазд. Слышь, разумный? С нами не желаешь в космос смотаться, поглазеть, каково там на деле? Мы тебя из этого облака вытащим, только помоги соединиться. Эй, ты внимаешь?

– Ага, – Олег в очередной раз выглянул из-за камня. Моллюск потерял несколько отростков – они шевелились в траве, подползая к нападавшим и норовя схватить их за хуи, – но все еще доблестно отбивался. Часть негров лежала в сторонке, не подавая признаков жизни. А между костром и бормочущими шаманами в горячем струящемся воздухе сгущались три человекообразные тени.

– Так ты усек? Мочи на хрен обезьян, пока они не выкорчевали из астрала духов, иначе кранты лысому. Я тут застряну, а тебе тоже билет в один конец в мир предков выпишут, скормят на закуску. Не, мне, конечно, весело над убогими издеваться, но они ж юмора напрочь не понимают! Че с ними говорить? Слышь, разумный, чего решил, ты с нами?

– Ага. – Олег на карачках выполз из-за камня. Под шум драки, сочные шлепки падающих в кусты тел, под заунывное бормотание шаманов он подобрался к одному из дергающихся отростков инопланетянина, цапнул его и быстро уволок за алтарь. Там поднялся, взвесил щупальце в руке, махнул разок и произнес:

– Ну, я готов. Что делать?

– А чё там творится у них сейчас, а? – оживилось волосатое. – Колдуют?

– Колдуют.

– А кого колдуют?

Олег опять выглянул. Моллюск лежал на боку, лишенный почти половины ног, шестеро оставшихся дикарей наседали сверху, но инопланетянин обвил их отростками и медленно душил. Старики-негры, стоя на коленях, раскачивались из стороны в сторону и тянули на одной ноте свои заклинания. Фигуры у огня почти оформились.

– Этот, железный, с топором, – кто такой? – поинтересовался Олег у волосатого.

– Пиздец, – ответил тот. – То есть кличут его Сарабандой, но если он явился – стругай гроб. – И завопил: – Разумный, блин, наверни их чем-нибудь срочно!!!

Олег размахнулся и метнул отросток в широкую грудь Сарабанды, который все сгущался, плотнел, наливался жизненными соками.

– Да не в него, в шамана, тупой!

– Ах, черт: – сказал Олег, отступая. Над берегом раздался могучий рев разгневанного Мпунгу. Дух материализовался в виде огромного роста бронзовой статуи с топором на плече. Щупальце инопланетянина шлепнулось на металлический торс Сарабанды и разлетелось брызгами.

– Осторожней, брат мой, – прогудела появившаяся вслед за статуей крупная негритянка. Из ее затылка вырастала воронка смерча; расширяясь, она покачивалась над копной связанных узлом косичек. С запястий женщины-духа срывались струи воздуха. Богиня подняла руку, отмахиваясь от ошметков щупальца, и мощный ветер, сбив Олега с ног, пронесся вдоль озера, с корнем вырывая деревья.

– Мамаванга права, сначала разберемся, – молвил третий Дух, представший в образе гигантского скелета, попирающего черепом небеса. Кости его скреплялись сгустками черноты, в глазницах сияли звезды.

– Сначала всех убьем, Фумби, на том свете поговорим! – Сарабанда поднял топор. – Ну, дети, кто вас обидел?

Старики все приговаривали:

– Egun iku ranran fe awo ku opipi! O da so bo fun le wo!

Бронзовый Мпунгу топнул, и земля содрогнулась, алтарный камень качнулся, накренился – Олег едва успел подхватить сползающий комок волос.

– Мы уже тут, потомки! – заревел бронзовый. – Не заставляйте нас ждать!

Мамаванга завыла, Фумби заухал. Шаманы принялись быстро кланяться. Татанди в зеленой рубашке указал поочередно на Олега, на большое волосатое, на моллюска, как раз справлявшегося с последним воином, и начал заклинать, с каждым словом потряхивая погремушкой:

– Iba se Egun, emi Tatandi Nganga Omo Sarabanda, Omo Kariempembe, Omo Sakpata:

От тростниковых хижин под деревьями раздался мерный рокот тамтамов. Мпунгу повернулись к алтарю, и у Олега перехватило дух. Волосатое, вцепившись прядями в локоть молодого человека, заверещало:

– Спрячь меня, разумный, я ценный орган и вообще тут не при чем!

Трое Духов надвинулись на пришельцев, нависли над ними, загораживая луну.

– Готовьтесь к переходу в иной мир, смертные, посмевшие обидеть наших детей! – прогрохотал Сарабанда. Его черный топор взлетел к небу, на мгновение слившись с ним, и начал опускаться. Мамаванга пошевелила кистями – и мощный поток воздуха ударил из них. Олег руками и ногами обхватил алтарный камень, чтобы не унесло. Тускло мерцающее огромное лезвие приближалось, набирая скорость. Фумби присел на корточках перед моллюском и протянул к нему костяной палец. Волосатое завопило:

– Спаси лысого, разумный! Он же сейчас копыта откинет от одного прикосновения, ведь это король мертвых! – и истерически взвизгнуло: – А-а! Не трогай лысого, скелетина!

Мпунгу оглянулся. Порыв ветра от Мамыванги ослабел, и Олег соскочил с алтаря, вывернувшись из-под самой кромки топора Сарабанды. Лезвие упало на камень, раскрошив его в мелкий дребезг, ушло в землю до обуха. Дух, поднатужившись, выдернул оружие.

– От меня не уйдешь, смертный, – прогудел он.

Олег схватил моллюска за наросты и оттащил в сторону от Фумби. Тот, не поднимаясь, потянул к человеку палец, и костяшка стала расти, удлиняясь. Шаманы закричали радостно:

– Ewe, mo dupe, ase!

Волоча едва живого инопланетянина, Олег побежал прочь, а волосатое ерзало у него по плечам и орало:

– Съели, развалины? Нас не догонят! Поцелуйте меня в волосатую жопу! Ха-ха, шутка, жопа у лысого, у меня нет!

Тряхнув узлом косичек, Мамаванга снялась с места и легким сквозняком перенеслась далеко вперед, отрезая путь к пещере, где молодой человек собирался спрятаться. Мпунгу вытянула перед собой руки ладонями вперед, – и вихрь сбил беглеца. От шагов неумолимо приближающегося Сарабанды сотрясался берег. Следом неслышно ступал Фумби, и на черепе его прорезалась широкая улыбка. Олег приподнялся, потряс моллюска. Тот негромко застонал. Гроздья глаз и зрачков крутились без всякого смысла.

– Лысый не в себе, че ты его дергаешь! Спасай!

– Да что я могу! – закричал Олег в ответ. – Ты же у нас особо умный, так придумай, что делать!

– Я не умный, я разговорчивый, – возразило волосатое. – И вообще я двигатель!

Духи были уже рядом. Мамаванга с Фумбой, соприкоснувшись кончиками пальцев, поставили ладони вокруг человека и инопланетянина, образовав колодец. Олег беспомощно огляделся.

– Ты же высшее существо, – сказал он, задрав голову и следя за опускающимся сверху топором Сарабанды.

– Но не сам по себе, – возразило волосатое. – А только на чьем-то сознании. Как на лысом, к примеру.

– Ну тогда прикрой мне голову, – попросил Олег, пригибаясь. – Может, хоть удар смягчишь:

– Я знал, знал, что ты разумный! – завопило волосатое и перебралось Олегу на макушку, обвило прядями уши, щекоча кожу. – Главное, спаси лысого, он мне как родной!

Что-то с тихим чмоканьем присосалось к затылку, в глазах потемнело. Олег пошатнулся. Все вокруг изменилось до неузнаваемости. Он сморгнул.

– Ты не обращай внимания, что картинка смазана, это все наркота квантовая действует, мозги туманит, – прошептал знакомый голос глубоко в недрах головы. – Подтаскивай лысого! В темпе, ты че, заснул?! Линяем!!!

Олег на миг замешкался: через серое, идущее помехами пространство, похожее на старую пленку, за спинами духов приближалась, быстро переставляя кривые ноги, толстобокая золотая статуя. Следом бежал некто в развевающемся хитоне, с бледным отрешенным ликом и в терновом венке на патлатой голове. За ним мчался сердитый длиннобородый старик с молниями в обеих руках, потом длинными скачками несся чернобровый и черноглазый мужик с орлиным носом. Одна сандалета у него свалилась, но он не остановился подобрать ее; с гиканьем выхватил откуда-то из воздуха турецкую саблю и запрыгал на одной ноге.

Моллюск дернулся в руках Олега, и тот, опомнившись, прыгнул в сторону. Страшное оружие Сарабанды отсекло от инопланетянина кусочек размером с ладонь. Волосатое завыло, спутанные пряди заструились возле слабо мерцающего тела. Моллюск зашевелился и пополз к нему. Олег, обхватив инопланетянина крепче, поднял его к своей голове.

Вслед за богами из джунглей выскакивала паства: остатки негров на глупо хихикающих кабанах, слаженно вышагивающие невозмутимые верблюды с арабами, обритые налысо босые буддисты и солидные мужи с томиками книги 'Зоар' подмышками. Все выкрикивали молитвы – будто боевые кличи. Подгоняемые ими, толкаясь и невнятно ругаясь боги бросились на троицу Духов, оттесняя: каждый старался первым добраться до Олега с инопланетянином.

– Крепи его, крепи, – нервно шептало большой волосатое. Олег, отступая, подсадил остатки моллюска – все щупальца ему отрубили в бою – себе на плечи. Тот прильнул к шее человека, подтягиваясь к затылку. Волосатое обтекло хозяина прядями:

– Моя жертва, моя, нет, моя! – вопили боги и духи, отталкивая друг друга и протягивая к человеку руки. Золотая статуя попыталась оторвать воронку смерча Мамаванги. Разгневанная негритянка резко повернулась, воронка шатнулась и втянула в себя бороду патлатого в венке. Тот стал голубем, забил крыльями, вспорхнул и нагадил на голову черноглазого с саблей, который уже почти дотянулся до Олега. Молодой человек отпрыгнул, и пальцы сомкнулись на ляжке старика с молниями – который как раз ловким щелчком сбил череп Фумбы с белого позвоночника. Золотая статуя, безумно улыбаясь, толстой ногой раздавила его и стала попрыгала сверху, хрустя костной крошкой.

Отступив еще на несколько шагов, Олег очутился среди неподвижных чернокожих тел и разбросанных в траве щупалец инопланетянина.

– Поднять парочку? – шепотом спросил он.

– Давай! – взвизгнуло волосатое. – И крепче держись за воздух, счас начнется!

Олег пошарил руками по земле, схватил те отростки, что лежали ближе. Сунул подмышку. Моллюск шевельнулся. В голове громко щелкнуло. Перед глазами все замелькало со страшной скоростью. Олег мотнул головой – в черепе загремело, затрещало – и начал отрываться от земли: только это был уже не Олег, но одновременно и он, и моллюск, и волосатое...

– Регенерируем, сращиваемся, – произнес голос. – Пара мгновений – и будем готовы к старту. Хотите с нами в космос слетать?

– Хочу, – сказал Олег беззвучно. – Только чем же я там буду дышать?

– Все существа могут передвигаться в пространстве прямо как они есть, – важно объявил инопланетянин, разглядывая заново приросшие щупальца, сгибая и разгибая их. – А Солнечную систему, как это вы ее называете, уже давным-давно накрыло облако, состоящее из квантов наркотического вещества. И под его воздействием все жители вашей планеты воспринимают окружающее не так, как оно есть на самом деле. Да вы сами все увидите. Теперь пора нам. Ну, вы как?..

Олег, сам не зная для чего, набрал полную грудь воздуха и кивнул, хотя последнее не требовалось.

– Ну чё, разумный, поехали? – услышал он голос большого волосатого, звучащий где-то вдалеке.

Они не полетели и не поехали, конечно. Пространство вспенилось, просветлело, расширилось, пошло складками – и путешественники стали перемещаться между ними, катясь с гребня в выемку и обратно, как на горках.

Многоголосый вой раздался вслед. Олег ощутил, как крепкие пальцы сжали лодыжку. Он дернул ногой, посмотрел вниз. В него вцепилась Мамаванга, улетающий новый организм Олег-моллюск-волосатое тянул ее за собой.

– Не уйдешь! – криво улыбнулась старуха-негритянка и вдруг вскрикнула. Это за нее схватился черноглазый – а за его ноги, подпрыгнув, уцепились одновременно Сарабанда и Яхве, а за них и все остальные. Земля плавно удалялась, на Олеге же повисла цепочка громко ругающихся богов. Озеро стало лужей и вскоре вовсе исчезло, скрывшись в зеленой массе джунглей, а те, в свою очередь, пропали в рельефе континента. Несколько мгновений он смотрел как будто на огромный глобус, затем перевел взгляд:

Пространство было грязным, в черных мурашках, и кое-где поблескивало на изломах. Но складки эти промелькнули быстро. Олег подергался, стараясь освободиться, и заметил, что боги поблекли, истончились: Когда инопланетянин подлетел к границе серого, в черных пятнах, облака покореженной реальности, они с тихим пшиком исчезли.

– Вот так космос выглядит на самом деле, – произнес затихающий голос моллюска.

– Любуйся, разумный, – едва слышно прошептало волосатое.

Безбрежное пространство расстилалось впереди. Не глухая бесконечность крапленой звездами черноты, но яркое разноцветье всевозможных оттенков – оно расходилось лазурными и апельсиновыми лентами, свивалось нежно-розовыми, изумрудно-синими и солнечно-желтыми спиралями, то распускалось фиолетовыми лепестками, то собиралось лимонными гроздьями. Космос не был тоскливым полетом сверхмертвого пепла, не был пустотой, в которой на огромном расстоянии друг от друга сиротливо брели громоздкие массы раскаленной или остывшей, но навеки безжизненной, ветшающей, трухлеющей материи, – нет, он весь был материей, скопищем разряженного или сгущенного, теплого или холодного, но всегда – бодрого, суетливо-подвижного, живого вещества, принимавшего всевозможные формы.

И в этом звенящем на тысячи голосов радостном ярком космосе летали, кружились и болтались самые разные создания всех видов, какие только можно или нельзя себе вообразить. Они были везде, бороздили волны радужных оттенков своими щупальцами, головами, ложноножками, руками и отростками, здоровались на ходу, перекрикивались, толкались, занимались любовью, исчезая в извивах пространства и появляясь оттуда каждый миг – словно одновременно распахивались и захлопывались сотни тысяч коробочек с чертиками.

– А бога что, нету тут? – спросил новый житель космоса, и сам себе, хотя и другим голосом, ответил: – Как нету? Есть, где-то он здесь, только поискать надо.

– Ага: – протянул он.

– Усек, разумный? – добавил он, увидев свое замешательство. – А ты думал – одни посреди черноты, а? Не одни. Да и черноты никакой отродясь не было. Только вокруг этих, на планете. Понял, да?

– Понял, – сказал он растерянно. – Но пока не осознал.

Существо летело, удаляясь прочь от черного облака, вглубь настоящего космоса.

– Еще осознаешь, – успокоило оно само себя. – Времени у тебя теперь навалом.