Текст книги "Промышленный шпионаж"

Автор книги: Жак Бержье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Русские тоже испытывают затруднения в деле распространения за пределами СССР некоторых новых изобретений. Одно время русские испытывали затруднения в деле бесплатного распространения образцов выработанного ими нового вещества для чистки трюмов судов и удаления из них всякого запаха. Для совершения этой операции достаточно примешать несколько капель этого вещества к бочке воды. Однако в то время, когда иностранные посетители не решались принять эти образцы, несколько склянок с этим веществом было похищено и, вероятно, продано по очень высокой цене.

Так же обстояло дело с советской машиной для обработки алмазов. Устройство машины, своеобразие которой заключается в том, что она имеет реактивную камеру из бериллия, металла прочного, не пропускающего икс-лучи и позволяющего следить за этапами производства, было описано в советской брошюре, продававшейся в Париже за 60 сантимов. Однако данные, взятые из этой брошюры, без всяких изменений были проданы за огромную сумму одной американской компании: информация исходящая от промышленного шпиона, внушает больше доверия, чем та же информация, распространяемая бесплатно.

Говорят, что лучший способ сокрытия важной информации от внимания шпионов – это публикация ее. Ни кто не в состоянии читать все научные журналы, и документы, к которым не приложен гриф «секретно», «конфиденциально», не привлекают внимания шпионов.

Это замечание будет оставаться верным до тех пор пока агентства промышленного шпионажа не будут располагать машинами, автоматически просматривающими все научные журналы. Возможно, близок час, когда крупные международные организации промышленного шпионажа будут иметь такие машины.

Как и в области военного шпионажа, значительная доля сведений, которых домогаются промышленные шпионы, содержится в литературе, доступной всем. Однако здесь эта доля меньше, чем в области военного или политического шпионажа. Дело в том, что как патенты на изобретения, так и научные публикации, относящиеся к промышленным исследованиям, подвергаются предварительной цензуре. Эта цензура осуществляется с таким расчетом, чтобы местный или иностранный конкурент нашел в них как можно меньше секретов.

Иначе обстоит дело с официальными документами. Типичным в этом отношении примером, на который часто ссылаются и который действительно примечателен, является налет на редакцию журнала «Амеразия», совершенный ФБР 11 марта 1945 г., то есть почти в самом конце второй мировой войны. Этот журнал издавался тиражом 1,7 тыс. зкз. Тираж небольшой, но влияние журнала было велико. В кабинетах «Амеразпи» обнаружили 1,5 тыс. более или менее важных официальных документов. Они были посланы названному журналу по простой его просьбе различными правительственными учреждениями! Впрочем, редакция журнала состояла, видимо, не из шпионов, а из журналистов. Во всяком случае, они выпутались из этой истории, отделавшись штрафом в 3 тыс. долл. Такого рода события не могут произойти в области промышленного шпионажа, ибо промышленная компания, у которой просят техническую информацию, с большим вниманием относится к тому, что она посылает. Вот почему шпионы должны снимать фотокопии документов, похищать образцы, подслушивать разговоры, сманивать ученых и специалистов. Все это делается в широких масштабах в Париже, Нью-Йорке, Токио.

Ни один из примеров, которые читатель найдет в этой книге, не был ни вымышлен, ни облечен в форму романа. Достаточно было голых фактов из отчетов о судебных процессах и судебных объявлений. Кроме того, я посетил центры промышленного шпионажа в Швейцарии. По причинам понятной сдержанности, я не могу сказать о них многого. Эти учреждения не отличаются излишней сентиментальностью, на их дверях красуется простенькое, едва заметное слово «консультация». Они имеют многочисленную клиентуру. Люди, которые руководят этими учреждениями, проявляют исключительную порядочность в отношении своих клиентов. Они никогда не продают дважды одну и ту же документацию и никогда не совершают действий, направленных против фирмы, которая хоть раз была их клиентом. Хотелось бы надеяться, что такая же исключительная порядочность проявляется агентами этих учреждений, когда они приступают к делу. Я не могу назвать ни имен, ни адресов – и это понятно; могу лишь указать на некоторые из главных тем в области промышленного шпионажа, которыми интересовались в 1969 году:

– легкие аккумуляторы для электромобилей, в особенности батареи, применяющие литий. Это вполне понятно, ибо лабораторные испытания электромобиля теперь окончательно закончены. В США состоялся первый пробег электромобилей на дистанцию 5 тыс. км;

– специальные моторы для гоночных автомобилей. Проявлялся большой интерес как к роторным, так и к поршневым двигателям;

– большие реактивные самолеты типа «Конкорд». И это также понятно, ибо названные самолеты поистине являются кладезем новых идей и изобретений. Из-за «Конкорда» уже многие были арестованы и многие высланы. Шпионы развернули активную деятельность вокруг больших сверхзвуковых пассажирских самолетов;

– секрет производства транзисторов из пластических материалов. Преимущество обладания транзисторами, которые можно разрезать ножницами или которые имеют форму листа, к которому можно подключать ток, – очевидно. Поэтому вполне естественно, что активность шпионов развивается и в этом направлении;

– радиолокационное устройство для автомобилей, железных дорог и т. д. Это устройство в настоящее время разрабатывается в Англии и США. В основу его положен эффект Ганна, который состоит в образовании ударных волн в электронном газе кристалла.

Ряд американских работ показал, что такого рода изобретение, позволяющее избежать большинства железнодорожных и автомобильных катастроф, имело бы огромный потенциальный рынок, сумма сделок на котором, согласно некоторым подсчетам, составит минимум 500 млн. долл. в год. Поэтому вполне понятно, что информация, относящаяся к такого рода прибору, пользуется большим спросом на рынке промышленного шпионажа.

Итак, это то, что я видел в Швейцарии.

Мне сообщили из многих других стран – США, Англии и Франции – удивительные истории, которые воспроизведены в этой книге с предельной точностью.

Однако проблему промышленного шпионажа можно по-настоящему понять, если вернуться в довольно далекое прошлое. Поэтому давайте углубимся во тьму веков…

2 ГЛАВА
ДРЕВНЕЕ ВОЕННОГО ШПИОНАЖА

«Жила-была очаровательная принцесса, знающая большой секрет…» – так могла бы начинаться сказка из «Тысячи и одной ночи». В действительности это – доподлинный факт, запечатленный в китайских хрониках. Большой секрет – это секрет производства шелка. Принцесса отправилась за границу, надев на голову чудесную шляпу с живыми цветами. В цветах она спрятала шелковичных червей, которые отдала споему возлюбленному, индийцу. Таким образом шелк был вывезен за пределы Китая. Это поистине классический пример промышленного шпионажа, восходящего примерно к XV веку до нашей эры, но далеко не первый.

Люди с доисторических времен пытались выведывать друг у друга промышленные секреты, и прежде всего секрет добывания огня. И «Борьбу за огонь» Рони Старшего22
  Рони Старший – псевдоним французского писателя Жозефа Бёкса. Его роман «Борьба за огонь», рассказывающий о жизни людей каменного века, написан в 1911 году. – Прим. ред.


[Закрыть] справедливо можно было бы рассматривать как первый роман о промышленном шпионаже, ибо племена, раскрывшие секрет огня, были вожделенным объектом шпионажа для менее удачливых племен. Очевидно, домогались раскрытия и других секретов, в частности секрета обработки кремня. Это – очень сложная техника, которую современные исследователи с большим трудом открыли вновь лишь частично. Существует, например, способ раскалывания одним ударом прямоугольной кремневой пластины на четыре куска для выделения желвака. Эта работа требует очень большой сноровки. Шпионы охотились за этим секретом и, вероятно, похищали его не раз 10 тыс. или 20 тыс. лет назад. Несомненно также, что другие шпионы безуспешно доискивались секретов мастерства критян. Но так, видимо, и не доискались. Пришлось обратиться к критским специалистам, чтобы построить в Англии необыкновенный ансамбль мегалитов – Стонхендж, в котором некоторые хотят видеть теперь гигантскую машину для предсказания движения небесных светил.

Видимо, критянам долгое время принадлежала монополия обработки кремня. Крупнейшему критскому инженеру Дедалу приписывается такое множество необыкновенных изобретений – планеры, роботы, противозачаточные средства, искусственное осеменение, клей и т. д., – что трудно поверить, чтобы это было делом одного человека, даже гениального. Я, скорее, склонен думать, что Дедал – это собирательное имя тех, кто оканчивал определенную школу, подобно тому как слово «политехник» в наше время относится к питомцам Политехнической школы в Париже. Тайна Дедала еще ждет своего раскрытия.

Между великой критской эпохой и средневековьем были найдены, потеряны, затем вновь найдены многие производственные секреты, в особенности секреты алхимиков. Мы еще вернемся к ним, однако документов об этом мало. Зато довольно обильно число документов, относящихся к военному и главным образом промышленному секрету, а именно изобретению, сделанному в Константинополе. Речь идет о «греческом огне». Арабы затратили 400 лет на раскрытие этого секрета, для того чтобы вновь утерять его.

По мнению великого английского историка Гиббона, арабские шпионы, искавшие секрет «греческого огня», фактически пытались вновь раздобыть один из своих секретов. По словам Гиббона, изобретение было сделано неким Галлиникосом, который жил в Гелиополисе, в Сирии, дезертировавшим с калифской службы и поступившим на службу к византийскому императору. Гиббон – очень серьезный ученый, однако это сообщение представляется весьма неправдоподобным: вызывает сомнение упоминание Гелиополиса. В самом деле, опыт показывает, что всякий раз, когда в связи с каким-либо алхимическим изобретением говорят о Гелиополисе, речь идет не об одном из многочисленных городов, носивших это название, но об очень древнем тайном обществе гелиополисских братьев. Как бы то ни было, действие этого абсолютного оружия той эпохи видели такие заслуживающие доверия люди, как Жуанвиль,33
  Ж. Жуанвиль (1224–1317 гг.) – французский писатель-историк. – Прим. ред.


[Закрыть] который говорит, что оружие это было приделано к метательному копью, запускавшемуся гигантской пращой. Он рассказывает, что «греческий огонь» «летел с быстротой молнии и с громовым грохотом и был похож на крылатого дракона с головой свиньи и длинным хвостом». Когда снаряд достигал цели, происходил сильный взрыв и поднималось облако черного дыма. После того как дым рассеивался, виднелось пламя, распространявшееся во всех направлениях.

Если пытались загасить пламя водой, оно вспыхивало с новой силой. Гасить пламя можно было песком или уксусом. В течение четырех столетий промышленный шпионаж всех стран был сосредоточен на «греческом огне». В частности, итальянцы после разрушения Пизы в конце XI века прилагали большие усилия, чтобы разгадать тайну «греческого огня», но это им не удалось. В конце концов мусульманам удалось похитить секрет, и они использовали «греческий огонь» во время крестовых походов, но затем секрет его производства был утерян. Вновь он так и не был найден. Известно, что в состав «греческого огня» входили какой-то нефтепродукт, сера и сосновая смола. «Греческий огонь» сравнивали с напалмом, однако свойства у них неодинаковые. Для производства современного «греческого огня» потребовалось бы прибавить натрий к какому-либо веществу типа напалма.

Однако представляется весьма сомнительным, чтобы техника той эпохи, если даже допустить, что были известны самые необычайные алхимические секреты, могла обеспечить возможность промышленного производства натрия, который получают лишь путем электролиза. Пытались обойти проблему, выдвигая предположение, что алхимикам, изобретшим «греческий огонь», удалось добыть фосфор, воспламеняющийся при соприкосновении с водой. Подобные соединения существуют, однако довольно невероятно, чтобы в средние века можно было их выделить, очистить и изготовить промышленным способом. Предпочтительнее признать, что секрет был потерян. Как пишет Гиббон, «состав «греческого огня» хранили в тайне, и эту тайну оберегали исключительно ревностно. Ужас врагов был тем сильнее и продолжительнее, чем дольше длилось их неведение и изумление». В таком же неведении пребываем и мы – ведь мы не можем заслать шпионов в прошлое.

Секрет «греческого огня» стерегли куда лучше, чем, например, секрет пороха или атомной бомбы.

Нужно было дождаться XVIII века, чтобы промышленный шпионаж завладел секретом такого же значения: секретом производства фарфора. Китайцы в течение тысячелетий производили фарфор высокого качества. Секрет производства был найден китайскими алхимиками и, подобно всем алхимическим секретам, был окружен легендами и облечен в форму мифа. Согласно этому мифу, фарфоровая масса находится под землей в некоторых священных местах и охраняется злыми духами. Она превращается в фарфор под благотворными лучами солнца. Но из этой легенды нельзя было почерпнуть сведения о производстве фарфора. Поэтому в Китай засылали множество шпионов, чтобы они овладели секретом. Первым, кто в этом преуспел, был французский антрекольский иезуит. Ему удалось посетить закрытый город Цзиндэчжэнь, где находилась императорская фарфоровая мануфактура. Он описал этот город в своих письмах, датированных сентябрем 1712 года и январем 1722 года. В Цзиндэчжэни проживал в то время 1 млн. рабочих. Три тысячи фарфоровые печей озаряли ночное небо над городом красно-оранжевым светом. Антрекольский монах детально изучил технику производства твердого фарфора из каолина, и, несмотря на бдительность китайской контрразведки, ему удалось послать Реомюру44
  Реомюр (1683–1757 гг) – французский естествоиспытатель, известен как разносторонний исследователь. – Прим. ред.


[Закрыть] образцы сырья. Как раз в это время химики Дарсе и Макер обнаружили каолин в окрестностях Лиможа. Венсеннская фарфоровая мануфактура мягкого фритто-вого фарфора, переведенная в 1756 году в Севр, уже с 1764 года начала производить твердый фарфор, который получил широкую известность. В 1876 году она была переведена в парк Сен-Клу.

Англичане, в свою очередь, похитили этот метод благодаря Томасу Бриану, агенту, который работал в Севре. В 1738 году сообщение антрекольского монаха было полностью воспроизведено в одном из пособий по истории Китая, что позволило англичанам расширить свою промышленность и даже получить патент! В Англии этот патент был подтвержден законом, дающим его владельцу исключительное право на производство фарфора и импорт сырья. Таким образом, англичане и французы обогнали немцев, которые самостоятельно раскрыли секрет. Немецкому алхимику Фридриху Бстгеру (который, видимо, производил также золото) удалось раскрыть китайский секрет и наладить производство фарфора. Впрочем, он использовал работы химика фон Гирнгаузена. Тем не менее Бётгер пренебрежительно относился к фарфору. На дверях его лаборатории красовалась такая надпись: «Наш создатель, бог, пути которого неисповедимы, превратил золотоделателя в горшечника».

Он так надежно оберегал секрет, что неизвестно даже, в каком году раскрыл его. Возможно, в 1708 или 1709 году. Он занялся производством фарфора только потому, что курфюрст Саксонии Август пригрозил ему смертью, в случае если бы последнему не удалось наладить производство фарфора. Бётгер до этого был приговорен к смерти за то, что занимался алхимией.

Бетгер отказался изложить письменно какие-либо сведения об изготовлении того, что впоследствии получило известность под названием саксонского фарфора. Тем не менее он заставил выучить наизусть половину секрета ученого Немица, другую половину – Гартельмея… Второй знал, как производить фарфор, первый – как покрывать его глазурью.

В XVIII веке Дрезден превратился в крупный центр промышленного шпионажа. Английский историк Джордж Сэвидж в своей книге «Немецкий фарфор в XVIII веке» рассказывает, что шпионы были настолько бессовестны, что, не колеблясь, соблазняли дочерей фабрикантов, чтобы похитить секрет у их отцов. Когда читаешь эту книгу, кажется, словно читаешь о пресловутом Джеймсе Бонде. Тюрьмы были заполнены мошенниками, которые продавали фальшивые секреты производства фарфора, и рабочими, которые продавали подлинные секреты. Все постоялые дворы в радиусе 50 км вокруг Дрездена, как и вокруг Севра, кишели шпионами и тайными агентами. Шпионы хлынули и в Китай. Были основаны заводы и в других странах, например в Австрии: в Вене был построен завод Клавдием Иннокентием дю Пакье, который вербовал специалистов на постоялых дворах близ Дрездена. Один из них, некий Штёльцель, саботировавший производство фарфора в Вене, – он примешивал к каолину посторонние вещества – устыдился и вернулся в Саксонию, в Мейсен. Таким образом, он вошел в историю как лицо, сочетающее функции двойного агента и саботажника. Собутыльник Бётгера Кристоф Хунгер, который занимался в Мейсене аппликацией золота к фарфору, путешествовал по Европе, продавая настоящие или ложные секреты производства фарфора в Венеции, Скандинавии и Санкт-Петербурге. В течение целого столетия фарфор был главной мишенью шпионажа.

Большинство секретов теперь известно, за исключением секрета изготовления розового фарфора. Старая легенда гласит, что китайцы окрашивали фарфор в розовый цвет, примешивая к нему кровь девственницы.

Маловероятно, чтобы европейцы испробовали подобный метод, который едва ли был бы запатентован: такой патент противоречил бы общественной морали.

Существует целая отрасль совершенно бесчестной деятельности – производство поддельного фарфора, и в частности «древних» китайских ваз. Однако новые методы, использующие палеомагнетизм и термолюминесценцию,55
  Термолюминесценция – новый метод определения возраста керамики, разработанный в Оксфордском университете. Доклад об этом методе был сделан директором археологической лаборатории Оксфордского университета доктором Эдвардом Холлом в первых числах марта 1968 года Он применяется к керамике в возрасте от 50 до 6000 лет. Метод основан на том, что электроны, излучаемые радиоактивными изотопами, содержащимися в сырье фарфора, находятся в скованном состоянии до тех пор, пока фарфор остается при обычной температуре, но освобождаются при его нагревании. Если вторично подогреть фриттованный фарфор, то появится люминесценция, и она тем интенсивнее, чем больше интервал между двумя подогревами.
  Таким образом можно определять возраст фарфора с большой точностью, что позволяет исключить большинство подделок. Это избавит от таких скандалов, как покупка в 1921 году нью-йоркским Метрополитен-музеем статуи этрусского воина, оказавшейся подделкой. – Прим. ред.


[Закрыть] позволяют ныне датировать фарфор и уличать производителей подделок.

В этой области еще предстоят открытия, в частности относящиеся к промежуточным продуктам между фарфором и стеклом, именуемым пирокерамикой. Хотелось бы знать, каким образом алхимики получали очень высокие температуры в своих фарфоровьих печах и каким образом китайские алхимики, изготовлявшие фарфор, могли производить алюминиевую бронзу. Дело в том, что в их могилах были найдены предметы из алюминиевой бронзы. Видимо, ими был найден метод, отличный от электролитического, но какой именно – неизвестно.

После рассказа о мерзкой погоне за секретами производства фарфора говорить о шпионе Фоли – английском поэте и музыканте, жившем в XVIII веке, – одно удовольствие.

Фоли был литейщиком в Сторбридже, в графстве Ворчестершир. Считая, что английская сталь тех времен была очень низкого качества, Фоли взял свою скрипку, облачился в одежду менестреля и начал бродяжничать по континенту. Босой, в лохмотьях, зарабатывая на жизнь игрой на постоялых дворах и в замках, Фоли скитался по Бельгии, Германии, Богемии, Северной Италии и Испании и выкрадывал секреты производства стали. Вернувшись в Англию, он, проведя несколько опытов, нашел, что сталь еще не очень хороша, и снова вернулся на континент. На этот раз ему повезло больше. Лица, подосланные гильдиями литейщиков Европы, пытались его убить, совершали диверсии на его заводах. Ничего сделать им не удалось, и Фоли умер богатым. Его дети получили дворянский титул. Промышленный шпионаж вознаграждается!

Арабские секреты также были объектом промышленного шпионажа, однако безуспешного, ибо арабы исключительно хорошо хранили свои секреты. Впрочем, арабы продавали их, нередко через посредство евреев. Долгое время на португальских кораблях – «каравеллах Христа», которые огибали Африку, находился какой-нибудь еврей с проданной ему арабами таблицей тригонометрических функций, с помощью которой можно было определять координаты местонахождения корабля. Секрет этих вычислений ревностно охранялся. Другой арабский секрет – на этот раз военный – уберечь не удалось. Это был секрет производства ракет, раскрытие которого позволило многим странам обзавестись собственными военными ракетами. В частности, англичане с помощью таких ракет во время теперь уже забытой войны66
  Англо-американская война 1812–1814 годов. – Прим. ред.


[Закрыть] в 1812 году подожгли Вашингтон. Сами арабы называли свои ракеты «китайскими стрелами», поэтому можно предположить, что они выкрали этот секрет у китайцев.

Долгое время люди думали, что только порох может быть двигателем ракеты, и понадобился Ньютон с его законом действия и противодействия, чтобы они поняли, что двигателем может быть любая сила.

Промышленный шпионаж вызвал к жизни патент на изобретение, который в принципе предназначен для обеспечения монополии изобретателя и предоставления после его смерти секрета изобретения, поскольку в патенте содержится описание секрета, в распоряжение общества.

В деле о фарфоре, о котором мы уже рассказали, вполне четко проявились два аспекта патента на изобретение: предоставление секрета в распоряжение общества и опасность монополии. Первым англичанином, запатентовавшим производство фарфора, был Уильям Кукуорти. Его дело продолжил другой англичанин – Ричард Чемпион, у которого были широкие связи с парламентом и который добился принятия закона, предоставившего ему абсолютную монополию. Это выввало многочисленные протесты: ссылались на добрые намерения Кукуорти, который якобы хотел, чтобы его открытиями воспользовалась вся Англия. Но на самом деле произошло закрепление монополии.

До сих пор продолжаются споры о преимуществах и неудобствах патента на изобретение. Несомненно одно – в наше время сложной техники трудно воссоздать изобретение на основе одного лишь патента, нужно иметь дополнительные данные, которые обычно называются «know-how». В наиболее приближенном переводе термин «know-how» означает «умение». Именно умение и было похищено как в деле о фарфоре, так и в деле со сталью. Патент на изобретение, напротив, если он не является помехой для промышленного шпионажа, благоприятствует честной передаче или продаже его, и не следует забывать, что своим рождением он обязан тому, что в средние века сильно расплодились шпионы. Полагают также, что благодаря патенту на изобретение можно избежать потери секретов. Между тем большое количество секретов, и немаловажных, потеряно.

Так, например, потеряны секреты производства гнущегося стекла и нержавеющего железа. Забыт способ производства большого числа красителей шелка и шерсти. Невозможно воспроизвести большинство красок, применявшихся в великие эпохи масляной живописи. Потерян также секрет, о котором мне говорили в Скотланд-ярде. Упоминание о нем находят в документах, оставленных разведывательными службами Кромвеля и Джона Турлоу. Насколько мне известно, об этом никогда не рассказывали. Вот эта история. Турлоу получал в то время годовой кредит в 70 тыс. фунтов для своей разведывательной службы. Он пользовался услугами лучших криптографов того времени, в частности доктора Джона Уоллеса Оксфордского, который в 1654 году дешифровал весь секретный код эмигрантов, стремившихся убить Кромвеля. Однажды Турлоу посетил человек, отказавшийся назвать свое имя и заявивший следующее: «Сэр, вы теряете очень много временив «черном кабинете».77
  Секретный отдел полиции, ведающий перлюстрацией. – Прим. ред.


[Закрыть] Вскрыв письма, вы снимаете копии с них, и это обходится вам дорого в смысле расходов на служащих и затраты времени. Между тем, если вы оставите меня одного с письмом, через минуту я вручу вам его точную копию. Через несколько часов письменные знаки копии пропадут, но вы за это время сможете прочесть ее».

Турлоу договорился с неизвестным, и последний работал на него в течение всего периода диктатуры Оливера Кромвеля и его сына Ричарда. Таким образом Турлоу избавил Кромвеля от необходимости вскрыть отравленное письмо, посланное ему из Франции. Он сумел раскрыть заговор сэра Джона Пекингтона, который ввозил в Англию боеприпасы, закамуфлированные под видом вина и мыла. Он сумел разгромить тайное роялистское общество «Тугой узел», которое также замышляло убийство Кромвеля. Когда к власти пришел Карл II, Турлоу удалился на покой, хотя новый король просил его остаться. Неизвестный из «черного кабинета» ушел с кошельком золота, и секрет так и не был раскрыт. Английские специалисты, рассказавшие мне об этом, говорили: «Мы полагаем, что это была своего рода фотография без гипосульфитного фиксажа. Вот почему снимки не сохранялись».

Должен сказать, что я не убежден в этом. Мне непонятно, каким образом при технике тех времен можно было достичь этого, даже оперируя известными нам светочувствительными материалами. Я думаю, что это была какая-то новинка, утерянная и еще не найденная в наши дни, тем более что неизвестный работал при самом скверном дневном свете и даже при свече. По-моему, вещество, которое он открыл, не было светочувствительным, оно, вероятно, изменяло окраску при соприкосновении с чернилами, причем на несколько часов. Неизвестный, видимо, пропитывал этим веществом листы бумаги, которыми пользовался. Во всяком случае, противникам Турлоу не удалось разгадать его секрет.

Упоминание о другом поистине необычном секрете мы находим в воспоминаниях сэра Джона Эвелина. Этот английский дворянин оставил очень интересный дневник. В начале XVII века он находился в Риме. И вот как-то к нему обратился один человек с предложением «продать чудо». Неизвестный показал ему перстень, в гнезде которого светилась чрезвычайно яркая точка. Этой светящейся точкой незнакомец запалил трубку Джона Эвелина. Затем он назначил цену. Эвелин хотел поторговаться, но незнакомец сухо возразил: «Милорд, я никогда не торгуюсь», – и скрылся в толпе. Найти его Эвелину уже не удалось. Однако же я бьюсь об заклад, что никому не удастся, даже используя радиоактивные изотопы, вложить в гнездо перстня источник тепла, которым можно было бы запалить трубку! Сигарету – может быть, но не трубку, которая требует более высокой температуры.

Вот вам еще секрет, потерянный не только для XVII века, но и для нас. Перстень, который видел сэр Джон Эвелин, в техническом отношении опередил его век и пока еще опережает XX век. Вероятно, он был сделан каким-нибудь алхимиком.

Теперь нам необходимо коснуться вопроса об алхимиках. Мои взгляды по этому вопросу, как известно, не разделяются большинством ученых, и я отнюдь не стремлюсь навязать их читателям. Попытаюсь оставаться, в меру возможности, в области установленных фактов. Для этого рассмотрим алхимию лишь под одним углом зрения, хотя речь идет об очень обширной области, затрагивающей философию, религию, искусство, науку и технику. Ограничусь здесь одним лишь техническим аспектом. Этот технический аспект вкратце можно охарактеризовать следующим образом: алхимики утверждали, что они могут манипулировать с материей иначе, чем химики и физики. По словам алхимиков, манипуляции их более артистичны. Это означает, что если в результате обычных манипуляций можно получить, например, рисунок, накатывая валиком краску на бумажные обои, то в результате артистических, то есть алхимических, манипуляций можно получить картину. Между конечным продуктом какой-либо химической реакции и конечным продуктом алхимии такая же разница, как между трафаретным рисунком и «Джокондой». С другой стороны, алхимики считали своим долгом максимально оберегать результаты, которых достигали. А результатов этих доискивались в средние века и вплоть до середины XVI столетия как посредством пыток, так и путем шпионажа.

Разумеется, пытались добывать секреты рентабельные или секреты, которые можно было использовать в промышленных целях. Но и не только такие. Так, например, занимались активным поиском секрета некоторых ядов. В самом деле, в свое время приготовление ядов превратилось в настоящий промысел. Это относится к сенсационному «делу о ядах», в котором была замешана фаворитка Людовика XIV мадам Монтеспан вместе со многими представителями дворянства и крупной буржуазии. В связи с этим делом была раскрыта целая ассоциация алхимиков, знахарей и волшебников, которые большую часть своих доходов получали от приготовления и продажи ядов под названием «порошков для получения наследства».

Рецепты большого числа этих ядов разыскать не удалось – и тем лучше.

Поиск ядов и противоядий от них, так же как поиск лекарств, очень долгое время был частью промышленного шпионажа. Мы еще будем иметь случай подробно рассказать о шпионаже в области фармацевтики.

Замечу, что поиск ядов является не самой диковинной формой невоенного шпионажа. Пальма первенства в этой области принадлежит шпионажу в области музыки. В начале 1968 года обратили внимание на то, что в течение ряда лет все пользующиеся успехом во Франции мелодии и пьесы копировались музыкальными пиратами за границей, в частности в США. И раскрыть это помогла дешифровка странных каблограмм, передававшихся по трансатлантическим подводным кабелям.

Расскажу еще о нескольких секретах. Тайна некоторых из них еще не раскрыта и в наше время.

Секрет герметической закупорки. Герметическая закупорка, иначе говоря, закупорка по способу Гермеса, по мысли алхимиков, является методом, позволяющим закупоривать сосуды таким образом, чтобы они оставались непроницаемыми даже при высоких температурах, не пропуская каких-либо газов. Такая закупорка в настоящее время неизвестна, и опыт показал, что некоторые газы, как, например, окись углерода, проникают при высокой температуре как в металлы, так и в керамику. Поскольку нам неизвестны способы герметической закупорки, в настоящее время невозможно повторить большинство алхимических опытов.

Все попытки похитить секрет потерпели неудачу. Он может быть очень простым, но воссоздать его не удавалось.

Секрет пороха. Речь идет, конечно, об алхимическом секрете. Изобретение пороха приписывается немецкому монаху-бенедиктинцу Бертольду Шварцу (1318–1384 гг.), а может быть, это просто легенда, рассказывающая об одной из алхимических манипуляций – приготовлении черного пороха («шварц» по-немецки означает «черный»). Секрет почти всеми был выкраден у мусульман и китайцев, и применение черного пороха вместе с огнестрельным оружием распространилось по всему миру. Секрет действительно очень прост, ибо достаточно смешать в определенных пропорциях уголь, серу и селитру, чтобы получить порох. Вероятно, именно эта простота секрета позволила шпионам выкрасть его без большого труда.

Секрет кислот. Впервые азотная и серная кислоты были приготовлены алхимиками. Уже в XIV веке им было известно (спрашивается, каким образом?), что азотная кислота, хотя она является производной серы и селитры, содержит в себе составные части воздуха. Алхимики производили серную кислоту в большом количестве. Кстати, среди их символов фигурирует купорос. Они производили также некоторые другие кислоты, закладывая таким образом основы современной крупной химической промышленности. Производство серной кислоты позволило им, в частности, открыть явление катализа, которое остается необъясненным и которое, вероятно, играло большую роль в манипуляциях алхимиков. Все секреты производства кислот были довольно быстро похищены у арабских алхимиков и впоследствии из Испании или Африки проникли в Европу.