Текст книги "Мы вернемся"

Автор книги: Зеэв Ривин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава третья

Наступил первый день месяца тишрей (или, по современному календарю, 6 сентября). В этот день, с наступлением вечера, с появлением на небе первой звезды, должен был начаться праздник Рош-Ха-Шана. Праздник начала нового года, день, в который, по традиции, был сотворен мир и создан первый человек. В эти дни Всевышний судит весь мир и в Йом Кипур, то есть в Судный день, решает кому жить, а кому умереть.

Вся семья, все жители виллы Баруха бен Йосефа, собрались за традиционным праздничным столом. Они сидели все вместе. И иудеи и эллины ибо предписано Учением уважать чужестранца в память о том, что евреи в Египте сами были чужестранцами.

Во главе стола сидел старенький рабби Авраам, рядом с ним хозяин дома, его дети, тетя Двора и все остальные. Рабби Авраам с просветленным лицом осмотрел праздничный стол. Он был накрыт согласно традиции, которая была до нас и будет после нас.

Стол украшала хала – хлеб круглой формы, мед, яблоки, финики, гранаты, дабы год был сладким и удачным. На большом блюде лежала голова рыбы, чтобы в Новом году быть в голове, а не в хвосте.

В этот вечер, словно отступили на второй план все заботы, на миг забылись тревоги, связанные с войной, полыхавшей по всей стране.

Рабби Авраам провел праздник с особым вдохновением. В конце трапезы он благословил всех и пожелал, чтобы присутствующие, в наступившем году, получили хорошую запись в Книгу жизни.

После окончания праздника отец вызвал к себе Антипатра.

– Сын мой, – сказал он, я хочу дать тебе ответственное поручение. Уважаемый купец Эльдад бен Яир из города Азотус11
  На месте которого ныне стоит город Ашдод.


[Закрыть] сообщил, что выгодно продал мой товар. Он просил прислать кого-то, чтобы забрать деньги. Я поручаю это тебе. С тобой поедет Леонид. Выезжаете завтра, чтобы успеть вернуться к Судному дню.

На утро следующего дня два всадника покинули ворота виллы. Когда они отъехали, Антипатр, повинуясь безотчетному желанию, обернулся и посмотрел назад, на родной дом. Если бы он знал, что ждет его впереди? Увы, знать этого человеку не дано, а пути Всевышнего, как известно, неисповедимы.

Секст Юлий Север возлежал в триклинии за обедом. Трапезу разделял с ним Квинт Лоллий Урбик и еще несколько старших командиров. Беседу прервал вошедший дежурный офицер.

– Посланец от лекаря,– доложил он.

Публий Марцелл открыл глаза.

Через два часа Юлий Север вошел в комнату, где лежал Публий Марцелл. Это был человек среднего роста. Его забинтованная голова покоилась на высокой подушке, на небритом лице отражалась печать пережитых страданий. Около ложа хлопотал Аргос, лекарь-грек.

Увидя вошедшего, Марцелл попытался приподняться, но Север жестом остановил его.

– Оставь нас, – сказал он лекарю.

Аргос поклонился и вышел. Север взял низкий стул и сел рядом с ложем раненого.

– Ты можешь говорить? – спросил Север.

Публий Марцелл кивнул головой.

– Я вел свой легион из Сирии, – начал он рассказ, еле шевеля пересохшими губами.

Север придвинулся ближе, стараясь не пропустить ни одного слова.

– Разведка сообщила, что впереди, в долине Римон, находятся войска мятежников. Я выдвинулся вперед, чтобы лично уточнить обстановку. Широкая долина между двумя грядами довольно пологих холмов. Войско иудеев стояло, перегораживая долину. Ничего особенного в их построении я не увидел. Как и все варвары, они построились цепью. По моему приказу легион перестроился в боевой порядок. Началось движение на сближение с противником. Я внимательно осмотрел склоны холмов. Ничего. Только редкие кустарники и отдельные деревья. Вдруг иудеи с дикими криками бросились вперед и атаковали мою первую линию. Их атака была легко отбита. Они понесли потери и, под давлением первой линии, стали отступать. Мы продолжили наступление в организованном порядке. Казалось, что наша атака развивается успешно. Еще немного и враг будет опрокинут, но…

Марцелл замолчал и отвернулся. Север подал ему воды.

– …Но вдруг земля разверзлась и вся первая линия рухнула вниз.

– Куда? – не понял Север.

– Они прокопали через всю долину широкий ров и заполнили его смолой. Их передовой отряд своим отступлением заманил нас. Они обрушили перекрытие и подожгли смолу. Вся первая линия и половина второй… Они сгорели, Север. В тот же миг склоны ожили. Где и как они прятались я не заметил. Словно из под земли возникли сотни лучников и пращников. Град стрел и камней обрушился на нас. Более я ничего не помню.

Марцелл замолчал и закрыл глаза. Север тоже сидел в молчании. Он глядел через открытое окно в бездонно-голубое небо Иудеи.

– О Юпитер-громовержец, о бессмертные боги! Неужели вы не можете справиться с одним таинственным иудейским богом, которого даже увидеть нельзя? Или он так силен? Чепуха! Шестьдесят лет назад мы справились, правда тогда Веспасиану и Титу хватило пяти легионов, а сейчас…

Север очнулся от своих мыслей.

– Выздоравливай, Марцелл. Ты мне нужен сильным!

Секст Юлий Север пожал плечо раненого, встал и вышел.

– Эти иудеи храбры до безумия, хитры и коварны! – думал он, возвращаясь в свою резиденцию. – Как они его… а ведь Марцелл опытный воин! К сожалению, я не ошибся. Думаю, война будет действительно тяжелой.

Римские легионы мерной поступью двигались по торговому пути, пролегавшему вдоль Средиземного моря. Mare Nostrum, Наше море – так они называли, его ибо и его берега и народы, проживавшие на них, принадлежали Великому Риму.

Солнце клонилось к закату. Его диск медленно спускался к горизонту. Казалось, что море закипит, как только Гелиос направит в него свою колесницу.

Тит Атерий Непот натянул поводья коня и с некоторым трудом спешился. Это был довольно полный человек. Излишества безмятежной жизни явно сказались на его фигуре. Одет он был в тунику из тонкой шерсти. Кираса, изображавшая, как тогда было принято, торс атлета, прикрывала его тело. Кавалерийский меч висел на левом боку. На плечи был накинут короткий плащ красного цвета.

Непот остановился в небольшом оазисе недалеко от города Ашкелон. Это место было настоящей мечтой любого путника, измученного долгой дорогой и жарой.

Несколько высоких пальм дарили столь желанную тень и прохладу. Тени вытянулись, образовывая довольно большое пятно, покрывавшее землю и примыкающие кустарники. Тонкий ручеек был едва заметен среди скудной травы, редких кустов и старых пальмовых ветвей, усеявших округу и покрывавших землю довольно толстым слоем.

– Привал на полчаса. Я хочу видеть легата Аттиана, – скомандовал он.

Один из сопровождавших его кавалеристов во весь опор помчался вдоль дороги.

Наместник Аравии Тит Атерий Непот вел в Иудею Второй Троянов легион. Двадцать вторым легионом Дейотариана командовал легат Луций Туллий Аттиан.

– Будь прокляты эти иудеи! – думал Непот, расположившись в тени высокой пальмы.

После получения приказа он был вынужден оставить свой роскошный дворец, в тени пальм которого было так приятно наслаждаться жизнью, и двинулся в поход.

Две недели назад к нему прибыл гонец от прокуратора Иудеи Тинния Руфа. Он доставил послание и карты местности. В письме Руф сообщал о трудностях в борьбе с мятежниками и указал общее направление движения легионов – крепость мятежников Бейтар. При этом, один легион должен был проследовать маршрутом Азотус-Явне, наводя по пути порядок, второму же легиону предстояло взять под контроль окрестности города Бейт Гуврин.

Ожидая Аттиана Непот сидел погруженный в раздумья.

– Что мне делать? – размышлял он. – Двигаться по маршруту Азотус-Явне? Азотус город приморский. Явне тоже не очень от него далеко. Вряд ли там будет серьезное сопротивление.

Он всмотрелся в карту, расстеленную на походном столе.

– Район Бейт Гуврина, пожалуй, более важен. Город контролирует стратегическую дорогу, которая ведет вглубь территории, захваченной мятежниками.

У лагеря было выставлено только два часовых. Начальник охраны посчитал, что в большем количестве солдат нет необходимости. Место открытое, все видно издалека. Часовые неспешно прохаживались из стороны в сторону, лениво оглядывая округу. Никто из них не обратил внимания, что невдалеке на одном из редких, окружавших оазис кустов, чуть дрогнула ветка.

Через минуту из-за куста осторожно выполз человек. Он был небольшого роста. Судя по фигуре, худ. Одет человек был в длинную, до колен, рубаху с покрытием для головы. Его одеяние было так сильно перемазано в песке и земле, что человек сливался с буро-желтой поверхностью и был практически незаметен. Он ужом скользнул к другому кусту и затих. Потом медленно и бесшумно снова скользнул вперед.

Так, осторожно переползая от укрытия к укрытию, от тени к тени, сливаясь с землей, словно ящерица, человек смог подобраться довольно близко к пальме, в тени которой сидел Непот. Он, бесшумно двигаясь, забрался под пальмовые ветви и замер.

В отдалении послышался топот скачущих лошадей. К лагерю подлетел всадник. Его сопровождало четверо кавалеристов. Всадник резко остановил коня и спешился. Это был легат Двадцать второго легиона Луций Туллий Аттиан. В отличие от Непота, он был высок ростом, худ и жилист. Одет Аттиан был примерно также, как и Непот.

Туллий Аттиан поднял руку в римском приветствии. Оба полководца склонились над картой.

– Смотри, – сказал Непот, – Тинний Руф предлагает нам двигаться в сторону крепости Бейтар, – он ткнул пальцем в карту. – При этом, один легион должен двигаться по маршруту Азотус-Явне, второй взять под контроль район Бейт Гуврина. Это здесь. Ты и твой легион двинешься по первому маршруту. Я – по второму. Всех мятежников, пытающихся оказать сопротивление, уничтожать без пощады.

Легат Туллий Аттиан еще раз всмотрелся в карту, сверил со своей. Поднял руку в знак прощания, стремительно взлетел в седло и во весь опор помчался к своему легиону.

Через полчаса римляне свернули лагерь и продолжили путь. Когда все стихло, пальмовые листья зашевелились. Худой человек осторожно выбрался из своего укрытия. Он внимательно посмотрел по сторонам. Убедившись в отсутствии опасности, человек бросился бежать. Он достиг оврага, на дне которого стояла лошадь, привязанная к чахлому деревцу. Человек, чуть ли не падая, сбежал вниз, стремительно вскочил ей на спину и во весь опор помчался к только ему ведомой цели.

Глава четвертая

Солнечный диск медленно поднялся над горизонтом и продолжил свой извечный путь. Его лучи осветили руины Храма и скользнули по развалинам Иерусалима. Поднимаясь все выше и выше, солнце щедро осыпало стрелами своих лучей крепость Бейтар, расположенную юго-западнее Иерусалима.

Крепость была построена в глубокой древности и не раз перестраивалась. После начала восстания Бейтар был значительно расширен и укреплен. Крепость находилась на вершине хребта. С трех сторон Бейтар окружали крутые склоны, что делало ее удобной для обороны. К крепости вела только одна дорога, за которой зорко наблюдали стражники со сторожевых башен.

Человек всей своей фигурой более напоминавший кузнеца-молотобойца, сидел на крепкой скамье, стоявшей на высоком помосте. Одет он был просто. Полотняная широкая рубаха скрывала мощь его фигуры. Его опоясывал широкий шерстяной пояс, расшитый золотыми и серебряными нитями. Это было единственное украшение, которое было в его одеянии.

Над головой человека был установлен навес, защищавший от лучей солнца. Его тяжелые, жилистые руки покоились на коленях. Могучая голова, высокий лоб, пронзительный взгляд широко посаженных глаз.

Шимон Бар-Кохба смотрел на толпившихся перед ним людей. Рядом с ним стояли и сидели соратники.

– Квод ха наси Исраэль, уважаемый князь Израиля! – услышал он из толпы громкий голос. – Мы пришли к тебе за помощью и в поисках справедливости.

Вперед, расталкивая плотно стоявших людей, выдвинулся человек небольшого роста. Одет он был, как крестьянин. В руке человек сжимал свернутый папирус. За ним стояли еще трое, одетых так же как он.

– Если ты ищешь справедливости, то ты ее найдешь! Кто ты и чего ты хочешь? – спросил Бар-Кохба.

– Меня зовут Аарон. Я из селения Цораа, что в долине. Двое моих сыновей сражаются у тебя, Шимон. Каждая семья из нашего селения дала тебе воинов. Есть такие, что уже потеряли своих мужей и детей на этой войне. Мы взываем о помощи, Шимон.

– Я слушаю тебя, Аарон.

– Мы арендаторы земли. Ее хозяин, Элиэзер, совсем потерял совесть. Он настолько поднял арендную плату, что нам самим ничего не остается. Что нам делать, Шимон, с голоду помирать? А вдовы павших, как им детей своих кормить? Вот, мы здесь все написали.

Было видно, что Аарон очень волнуется. Он приблизился и дрожащей рукой протянул папирус. Один из окружавших Бар-Кохбу воинов, спрыгнул с помоста и взял послание в руки.

– Подожди, – сказал Шимон.

Он встал со скамьи, спустился вниз, подошел к крестьянину и посмотрел на него с высоты своего роста.

– Так ты говоришь, что двое твоих сыновей у меня?

– Да. Близнецы Азриэль и Авнер. Недавно они приходили домой. Рассказывали, как разбили римский отряд… Вот и мои соседи. Они такие же, как и я. Мы все просим тебя, уважаемый наси…

Аарон обернулся к крестьянам, стоявшим за его спиной.

– И ты, добрый человек, взываешь меня о справедливости?! – спросил Бар-Кохба и в его голосе прозвучала скрытая ярость.

– Слушайте меня!

Его мощный голос загремел так, что достиг всех стоявших на площади.

– Всевышний дал нам эту землю одну на всех. Я не позволю, чтобы кто-то наживался на этих добрых людях! Эй, он обернулся в сторону писца, сидевшего за отдельным столом. Пиши мой указ. Этого Элиэзера в кандалы! Землю его я конфискую. Ты, Аарон, я вижу человек добрый и честный. Назначаю тебя ответственным за распределением земли. Ты мне головой отвечаешь, чтобы никто не был в обиде. Вдовам же павших воинов, я выдам особую помощь.

– Иегуда, – обратился он к одному из своих помощников, – Расспроси обо всем этих людей и помоги им.

– Машиах, – прошептал Аарон и рукой вытер набежавшие слезы.

Бар-Кохба повернулся и уже намеревался вернуться на место, но его остановил громкий голос, раздавшийся из задних рядов.

– Шимон! Подожди. Это я, кузнец Эльяким. Я приготовил тебе подарок.

Сквозь толпу, рассекая ее своим могучим телом, двигался человек по росту и стати не уступавший Бар-Кохбе. В руках он держал нечто, завернутое в холстину.

– Вот, держи! – произнес он и протянул сверток Шимону. – Я уж постарался, не так, как для римлян.

Бар-Кохба взял сверток и развернул. В его руках оказался великолепной работы меч с богато украшенными рукоятью и ножнами. Он выхватил меч и тщательно отполированный клинок засверкал в солнечных лучах.

– Вот это подарок! – восхитился он. Прямо по руке. На римлян, друг мой, я знаю, ты поработал еще лучше!

Бар Кохба громко рассмеялся и его смех подхватили со всех сторон.

– Ты столько наклепал им бракованных мечей, что теперь ими воюет добрая сотня наших воинов! Вот все бы так!22
  По сведениям историков, иудейские кузнецы, изготовляя по заказам римлян оружие, намеренно делали его бракованным, чтобы в последствии использовать его самим.


[Закрыть]

– Мы все так старались! – раздались веселые крики с разных сторон.

Шимон Бар-Кохба поднялся на помост и встал во весь свой огромный рост.

– Слушайте все! Я знаю, что среди нас есть такие, которые думают будто Андриан хотел восстановить Иерусалим и отстроить Храм. Это ложь! Он хотел надругаться над самым святым, что есть у нашего народа, что завещано нам праотцами. Нам не нужно римских милостей. Нам нужна свобода и ради нее мы готовы сражаться и умирать! Мы выкинем римлян с нашей земли, мы отстроим Иерусалим и воздвигнем Храм. Вот этими самыми руками!

Он воздел вверх свои могучие руки. Клинок, который он сжимал в руке, снова засверкал на солнце. Со всех сторон послышались громкие крики одобрения и восторга. Многие выхватили мечи.

– Мы победим! – раздавалось со всех сторон. Всевышний с нами! Шимон Бар-Кохба – Машиах! Он принесет нам свободу!

Постепенно шум стал стихать.

– К нам кто-то скачет во весь опор! – закричал дозорный, стоявший на башне у ворот.

Люди повернулись в их сторону. Они начали расступаться, образовывая круг. В ворота крепости на полном скаку влетел всадник. Он резко остановил коня. Конь взвился на дыбы. Всадник упал на землю, словно мертвый. Несколько человек из тех, что были поближе, кинулись к нему. Кто-то опустился на колени, приподнял голову человека. Из его воспаленных губ они услышали только одно слово.

– Шимон, – шептал он, – Шимон.

Человека подхватили на руки. Кто-то побежал за водой. После нескольких глотков человек открыл глаза. Он был низкоросл и очень худ. Одет человек был в перемазанную землей рубаху, насквозь мокрую от пота.

– Шимон, – снова прошептал он.

Бар-Кохба стремительно соскочил с помоста и встал на колени рядом с лежащим.

– Я слушаю тебя, – сказал он.

– Два легиона, – прошептал человек. – Я слышал своими ушами. Я подобрался к ним…

Человек затих. Кто-то снова протянул ему воду. Человек судорожно глотнул. Было видно, он настолько изможден, что у него не было сил даже пить.

– Один легион, – продолжил неизвестный, – Идет на Бейт Гуврин, потом сюда. Второй тоже сюда, но через Азотус и Явне.

Человек вытянулся всем телом и закрыл глаза.

– Эльяким! – закричал Бар-Кохба.

К нему подошел кузнец.

– Возвращайся к Гиршону. Передай, легион надо задержать! Алон, – обратился он к бородатому человеку среднего роста. – Посылай гонцов по всем отрядам. Мой приказ – двигаться к ущелью. К тому самому, ты понял?

Алон кивнул головой. Бар-Кохба поманил его к себе.

– Самого проворного и надежного пошли к старой Ревекке. Пусть гонец передаст ей, что я просил. Она поймет, она знает, что делать.

Глава пятая

Легат Луций Туллий Аттеан приказал легиону выступать с восходом солнца, чтобы успеть до жары преодолеть как можно большее расстояние. Дорога, ведущая из Явне, в столь ранний час была пуста, что также помогало передвижению большой массы войск.

Впереди легиона двигался авангард, состоящий из конницы и вспомогательных войск, в центре располагались основные силы и обоз. Замыкал походный порядок арьергард.

Туллий Аттеан гарцевал на своем любимом коне в центре легиона. Настроение у него было великолепное. Его легион умиротворил иудеев в Азотусе и Явне, оставив за собой немало крестов с распятыми мятежниками. Теперь он маршировал в сторону Бейтара. Тайно завидуя Непоту, который был наместником Аравии, Аттеан мечтал отличиться так, чтобы возвыситься в глазах императора.

Утром следующего дня легат Аттеан открыл и еще раз изучил карту. Он убедился, что цель его уже близка. Солнце, поднявшееся над Иудейскими горами, освещало дорогу.

Солдаты быстро свернули лагерь и легион выступил в путь. Кавалерийская разведка выдвинулась вперед и на фланги колонны.

Примерно через час после начала похода, разведчики, скакавшие впереди, заметили женщину, идущую им навстречу. Двое всадников немедленно направились к ней.

Ревекка увидела римлян издалека. Несмотря на свой преклонный возраст, она сохранила острое зрение.

– Шма Исраэль Адонай Элоэйну Адонай эхад ! – прошептала она слова молитвы. – Поддержи меня в мой трудный час, прости меня за ложь мою, ибо я буду лгать во имя свершения справедливости, дай мне силы и покарай врагов твоих…

Увидев приближающихся кавалеристов, она воздела вверх руки и произнесла по-гречески.

– Хвала богам, что я встретила вас!

Всадники остановились. Перед ними стояла старуха. Она была одета, как эллинка, в хитон и плащ с покрывалом для головы. Ее одежда была черного цвета в знак глубокого траура. Она была истрепана и густо покрыта дорожной пылью. Седые волосы старухи, более похожие на неприбранные космы, торчали из-под покрывала, едва прикрывавшего голову. Лицо женщины было похоже на маску. На нем отражалась печать страшного горя. Старуха снова воздела руки и направила их по направлению к римлянам.

– О Зевс-громовержец, именем твоим взываю я к отмщению! Покарайте злодеев!

– Эй, объясни, что случилось и чего ты хочешь? – спросил один из кавалеристов на довольно плохом греческом языке.

– Я жажду мести! – ответила старуха. – Где ваш старший? Я знаю что-то очень важное о проклятых мятежниках!

– Квинт, помоги ей! – скомандовал один из римлян, по всей видимости старший по званию.

Всадник наклонился, схватил старуху своими мощными руками и посадил на лошадь перед собой.

Легат Туллий Аттеан издалека заметил, что к нему направляются два кавалериста. Когда они приблизились, он увидел, что на лошади, перед одним из воинов, сидит старуха.

– Отпусти меня, – обратилась она к державшему ее солдату.

Когда старуха встала на ноги, она подошла ближе к легату и опустилась перед ним на колени, прямо в пыль, разбитой сотнями ног дороги.

– Возмездия! – прохрипела старуха, воздев руки и направив их к легату. – Во имя всех олимпийских богов, я прошу возмездия! Покарай их!

– Кто ты и откуда? – спросил ее Аттеан.

– Меня зовут Аглая, – ответила старуха. – Раньше у меня был дом и была семья. Они убили всех и сожгли мой дом. Я одна и мне незачем жить.

Ревекка не очень соврала, когда сказала это важному римлянину, сидевшему на коне и смотревшему на нее, распростертую в дорожной пыли.

У нее действительно была семья и был дом. На ее глазах римляне убили всех. Они убили ее мужа, надругались и убили ее старшую дочь, красавицу Нехаму. Они убили и Азриэля, мужа ее дочери. Они убили ее внуков. Старшую Авиву, одиннадцати лет, среднюю Сигалит, девяти лет и даже шестилетнего Давида. Они убили всех.

Ревекка часто спрашивала себя:

– Почему Всевышний спас ее, почему он оставил ей разум?

Теперь она твердо знала почему и для чего.

– Что ты хочешь сказать мне, Аглая? – спросил римлянин.

Старуха посмотрела на него пронзительным взглядом.

– Ты можешь покарать мятежников, – сказала она. – Тут, не очень далеко в горах, есть долина. Там лагерь проклятых бунтовщиков. Ими командует их главный вождь, Бар-Кохба. Убей их всех!

– Ты уверена? – спросил легат.

– Я иду оттуда, сама видела, – ответила старуха.

Луций Туллий Аттеан почувствовал, как озноб пробежал по спине.

– Неужели боги услышали его мольбы и Марс повернул к нему свой лик? Если уничтожить этого Бар-Кохбу, то можно подавить мятеж одним ударом! Отсечь голову Горгоне! Это будет подвиг достойный богов!

Аттеан на миг, словно со стороны, услышал звон фанфар в свою честь, увидел, как император Андриан приветствует его, как благодарит его. Это великая слава! Такая удача бывает только раз в жизни!

– Веди! – сказал Аттеан старухе, – Но учти, если я их не найду, то ты умрешь!

– Квинт, – обратился он к кавалеристу. – Возьми ее к себе и скачи впереди вместе с разведкой. В случае, если она врет, убей!

– Я умру, – прошептала старуха, но длань Всевышнего покарает вас!

Двадцать второй легион Дейотариана стройными колоннами двинулся в путь. Солдаты шли по шестеро в ряд. Когорта за когортой. Римский орел гордо возвышался над их головами. Рядом с орлом скакал легат Луций Туллий Аттеан.

Солдаты твердо ступали своими, подбитыми железными шипами, сандалиями. Они попирали ненавистную им землю Иудеи. Легион шел к своему концу. 33
  Согласно историческим сведениям, 22 легион Дейотариана был полностью уничтожен в бою с иудеями. Номер его был вычеркнут из списков легионов Рима.


[Закрыть]

Тит Атерий Непот натянул поводья коня и посмотрел на горизонт. Солнце было уже в зените, когда Второй Троянов легион достиг своей промежуточной цели – окрестностей города Бейт Гуврин. Все было тихо и спокойно. Никаких признаков противника не наблюдалось. По приказу командира солдаты быстро разбили укрепленный лагерь.