
Текст книги "Три банана, или Пётр на сказочной планете (с иллюстрациями)"
Автор книги: Зденек Слабый
Жанр:
Сказки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
Корабль мечты
Съевши все сорванные апельсины, он разделся и стал плавать в море. Вода отлично его держала. Потом он лёг на песок и начал загорать. Солнышко пригревало вовсю, было чудесно.
«Ну вот, – подумал Пётр, – только что я думал, что погибну в голодной тюрьме замка Мяу, и вдруг лежу у моря, и всё прекрасно».
Внимание. Пётр! Знаешь, есть одна хорошая пословица: «Не говори „гоп“, покуда не перескочишь». Вполне возможно, что тебя ждут испытания похуже кошачьей голодной тюрьмы. Но Петр об этом и не думает. Он соображает, что делать дальше.
Чёрная дама, наверное, считает, что Пётр погиб. Она перестанет его преследовать в разных обличьях. Самое главное теперь попасть на Где-то Там и сорвать три банана. Но это не так-то просто. По словам кота Остроушека, за бананами уже отправлялись многие, но возвратился только он один – и без ноги. Это значит, что по пути на Где-то Там Петра подстерегает ещё много опасностей. Но каких?
Пётр вскочил, быстро оделся, но потом вспомнил, что у него всё ещё собачье обличье. На всякий случай он посмотрел в воду: да, оттуда скалилась собачья морда. Он дважды погладил себя по голове и пробормотал:
– Гав-мяу, мяу-гав.
Затем ещё раз посмотрел на своё отражение в воде.
И остолбенел. Из воды на него смотрела грустная усатая мордочка, Обратный порядок слов сделал из него кота.
Пётр сел на песок. Потом снова дважды погладил себя по голове, быстро сказал: «Mяy-гав, гав-мяу», – и побежал посмотреть на себя. В воде колебалась под всплесками волн собачья голова. Как же избавиться от звериного обличья?
Он вспомнил о самокате. Как ездит самокат? Если задать ему направление в рифмах. А что, если Пётр попробует выразить в рифмах и это своё желание?
Недолго думая, он сказал:
Не желаю быть с таким лицом,
А желаю снова стать Петром!
Вода зарябила, и вдруг он увидел в ней смеющееся мальчишеское лицо. Ура!
Мальчик наклонился к самокату и прошептал ему:
По дорогам, где мало бывает людей,
Отвези-ка меня к кораблю побыстрей!
Самокат поехал по берегу моря, промчался по кипарисовой аллее, потом пронёсся в тени могучих фиговых деревьев, пролетел мимо цветущей агавы, и Пётр увидел пристань и длинный белый мол, у которого стоял на якоре большой корабль. В мгновение ока Пётр очутился у корабля.
Белый корабль мягко покачивался на волнах. Но нигде не было видно ни души.
– Эй! – закричал Пётр.
Никакого ответа – только нос корабля поднимался и опускался.
– Э-э-эй! – закричал Пётр громче.
– Что такое? – услышал он над собой хриплый голос.
О поручни опирался старый бородатый капитан с трубкой в зубах.
Пётр подошёл к нему поближе:
– Куда вы едете, пан капитан?
– Куда ветер дует, – услышал он в ответ.
– Возьмите меня с собой, – попросил мальчик. Но на этот раз ответ был суровым:
– Нет!
– Почему нет? – удивился Пётр.
– Мой корабль не перевозит пассажиров, – спокойно сказал капитан и так мастерски выпустил дым из трубки, что над ним поднялось три кольца. Кольца проплыли над палубой и повисли на фок-мачте.
– А что же вы перевозите?
– Мечты.
– Мечты?.. – У Петра вытянулась физиономия от удивления.
– Разве ты никогда-никогда не слыхал о Корабле Мечты?
Пётр покачал головой. Потом спросил:
– А какие мечты вы возите?
– Всевозможные, – хрипло ответил капитан, не вынимая трубки из зубов. – Мечту о том, что кошки никогда не будут драться с собаками; мечту о том, что никто не будет бояться Чёрной дамы; мечту о том, что больше никогда не будет дуэлей; мечту о том, что будут уничтожены все больницы…
– Больницы? – возразил Пётр. – А куда же денутся больные?
– Это мечта, – покачал головой старый капитан, – и о том, чтобы не было больше больных.
– Бот было бы хорошо… – вздохнул Пётр. – А ещё какие мечты вы возите?
– Я ведь сказал – всякие.
– А куда вы с ними ездите?
– Куда? Я вожу мечты туда и обратно и снова туда и жду, пока кто-нибудь из людей вспомнит о своей мечте.
– А потом?
– Потом я запаковываю и отсылаю её по адресу этого человека.
– И эта мечта осуществляется?
Капитан снисходительно улыбнулся:
– Нет, не сразу. Всё зависит от человека.
– Как же это?
– Всё зависит от того, делает ли человек что-нибудь…
– …чтобы эта мечта стала действительностью?
– Мечта делает этого человека сильным, – ответил капитан.
– А можете вы мне дать одну мечту? – попросил Пётр.
– А какая мечта тебя интересует? Трубка капитана задымила ещё сильнее.
– Мечта о трёх бананах.
– М-да, – вздохнул капитан. – Для этой мечты ты ещё, пожалуй, маловат.
– Не так уж я мал, – запротестовал мальчик. – Я уже искра и скоро буду пионером.
– А может быть. ты хочешь какую-нибудь другую мечту? – пытался уговорить его капитан. – Ну, например, о сахарной стране или о шоколадном домике?
– Нет, – решительно завертел Пётр головой. – Это мечты для совсем маленьких детей. А мне действительно нужна мечта о трёх бананах.
Капитан задумался, потом пожал плечами:
– Ну что ж… – и спустился в трюм. Через минуту он вернулся с красивым пакетиком, перевязанным жёлтой ленточкой.
– Лови! – предупредил он Петра и бросил ему пакетик прямо в руки.
– Спасибо! – крикнул Пётр, сияя от счастья.
– Но помни, – добавил капитан с Корабля Мечты, – этот пакетик не развязывай до тех пор, пока тебе не станет труднее всего. Иначе улетучится сила этой мечты. Обещаешь?
– Обещаю.

Пётр смотрит, смотрит, а Корабль Мечты на его глазах расплывается, как пар. И через минуту мол уже свободен.
Что же это было? Видение? Нет, ведь Пётр держит в руке пакетик.
Пакетик с мечтой о трёх бананах.
Послышался гудок. Пётр обернулся: с другой стороны к молу подплывал большой пароход.
Пароход пришвартовался к молу, спустил трап, и на берег высыпала толпа людей.
– Возьмите меня на борт, – обратился Пётр к моряку, стоявшему у трапа.
Моряк обернулся, потом показал на солнце, которое медленно склонялось к западу:
– Видите солнце?
– Вижу.
– Приходите, когда оно обойдёт всю планету Вон Там и снова вернётся на это же место.
– А куда вы плывёте?
– В Далеко. Но вы можете поплыть с нами и в Близко.
– Мне надо попасть на Где-то Там… – сказал мальчик.
– На Где-то Там? Тогда вам лучше плыть в Далеко. Оттуда это уже недалеко. Но только с Где-то Там нет никакого сообщения.
– Не можете ли вы посоветовать, где мне сегодня переночевать?
– Не могу, – сказал моряк. – Спросите кого-нибудь в городе.
Пётр повернулся и отправился в город.
Он встречал по дороге много людей и добросовестно спрашивал их о ночлеге, но все пожимали плечами или отвечали уклончиво. Только один старичок с такой длинной бородой, что она была трижды обёрнута вокруг пояса, предался воспоминаниям:
– Да, мальчик, были тут когда-то гостиницы и комнаты для приезжих… когда-то. Но потом их Чёр… то есть одна дама закрыла и запретила нам предоставлять кому-либо ночлег. Вот оно как, мальчик.
Уныло бродил Пётр по улицам. Он уже было решил переночевать где-нибудь в траве, как вдруг встретил пана Bay.
– Ну что? – поздоровался с ним Bay с самым естественным видом. На этот раз он был в дорожном костюме. – Помогла вам моя Школа языков?
– Откуда вы здесь взялись? – выпалил мальчик.
– Неужели вы ещё не поняли? – Брови пана Bay удивлённо поднялись на середину лба. – Прошло ещё тысячу лет! – И Bay рассказал Петру всё по порядку: – Между мной и вами в цирке произошло недоразумение. Виноват я, но поймите моё положение – может быть, тогда вам станет ясно.
Дело в том, что пан Bay совсем не цирковой клоун, а исследователь и путешественник, автор ряда книг, как например: «Из Не Там в Вон Там», «Близко – это не Далеко», «Мы снова в Не Там», и других. Когда-то он отправился на Где-то Там. Нет, он совсем не мечтал о бананах. Он не стремился встретиться и с Чёрной дамой. Он просто хотел написать большую книгу о планете Где-то Там, потому что его манит всё неизвестное, а среди сказочных планет нет ничего более таинственного, чем именно эта планета, где властвует Чёрная дама. Понятно?

– Но Чёрная дама терпеть не может, когда исследуют её владения. Она схватила меня в самом начале экспедиции и заколдовала, превратив в циркового клоуна. Когда мы с May и её дядей были в цирке, Чёрная дама превратилась именно в цирковую танцовщицу, чтобы удостовериться, действуют ли её чары. Не сомневаюсь, что она тогда подмешала мне в еду несколько капель корня нетерпимости, – только поэтому дело дошло до дуэли.
Понимает ли его пан Перт? Пан Перт тогда мог быть полезен Чёрной даме в её замыслах, она хотела использовать его как помощника, чтобы с его помощью рассчитаться с ним, с паном Bay. Однако она не предполагала, что дуэль закончится таким образом, и тем более не могла предположить, что в дуэль вмешается Господин в чёрной шляпе, которого она тщательно избегает. Она думала, что Перт призовёт на помощь её, Чёрную даму, и она раз и навсегда рассчитается с заколдованным клоуном.
– Вот я и рассказал вам о прошлом, – закончил свой продолжительный рассказ пан Bay. – Весьма был бы рад, если бы вы нашли способ обвести Чёрную даму вокруг пальца. Я с большой охотой и сам бы этим занялся, но не могу – проклятие, висящее надо мной, не даёт мне этого сделать. Я должен кочевать как клоун из цирка в цирк. Правда, – лукаво засмеялся он, – один раз в тысячу лет и я имею какую-то силу. Она сохраняется недолго, поэтому я немногим смогу вам помочь, но охотно окажу вам содействие хотя бы советом.
Он прервал сам себя:
– Однако я заболтался, а вы, конечно, устали. Очевидно, вы хотели меня о чём-то спросить?
– Вы правы, – признался Пётр. – Я хотел бы здесь где-нибудь переночевать. В голодной тюрьме я совсем замучился. Но мне кажется, что это не так-то просто. Может быть, вы поможете мне найти ночлег?
– Вряд ли, – отрицательно махнул рукой пан Bay. – Через несколько минут я побегу на цирковую арену так, что только пятки засверкают. Но я могу дать вам совет: переночуйте у пана Граца. В добрый час!
Последние слова донеслись до Петра уже издалека. Bay умчался: наверное он уже где-нибудь кланяется зрителям на цирковой арене.
Пан Грац-старший и пан Грац-младший, не говоря уже о Граце самом младшем
О том, где живёт пан Грац, Пётр действительно узнал очень легко; только он никак не мог понять, почему каждый, услышав это имя, начинал улыбаться.
Подойдя к дому Граца, он без колебаний позвонил. Никакого ответа. Тогда он постучал. В ответ послышался квакающий голое:
– Во-о-о-йдите.
Петр вошёл…
Он попал в тёмную комнату, заставленную шкафами, витринами, скульптурами, увешанную картинами, заваленную книгами, журналами, камнями и всевозможным хламом и барахлом.
– Здравствуйте, молодой человек, – заквакал голос хозяина которого не было видно в полумраке среди скопления мебели и других вещей.
– Добрый вечер, – поздоровался Пётр. При этом он осматривался, ища пана Граца.
– Что вам угодно? – продолжал голос.
– Я хотел бы видеть пана Граца.
– Которого именно?
– А разве их много? – удивился Пётр.
– Много, много… – охотно подтвердил незнакомец. – Во-первых, пан Грац-старший, который выглядит, как младший; во-вторых, пан Грац-младший, который выглядит, как старший; и, наконец, Грац самый младший, которого нельзя назвать паном, потому что он мальчик.

Пётр был несколько смущён этим ответом, но на всякий случай спросил:
– А вы который из них?
– Хи-хи, – не выдержал голос. – Я совсем не пан Грац, я Бертик.
– Очень рад, – поклонился Пётр, потому что был хорошо воспитан и знал, что так нужно делать. – Меня зовут Пётр.
Петя, Петя, петушок,
Золотой гребешок…
– затараторил голос, что очень удивило Петра.
– Зажгите, пожалуйста, свет.
Петру очень хотелось посмотреть на незнакомца.
– Не могу.
– Почему?
– Хи-хи, потому что у меня нет рук.
Пётр от неожиданности отступил на шаг и сказал сочувственно:
– Как же это случилось?
– Хи-хи, в моей нынешней жизни у меня их и не было. Правда смешно?
Но Пётр не видел в этом ничего забавного. Что же это за человек, у которого никогда не было никаких рук?
– Наверно, они у вас были, – сказал он тихо, – когда вы были совсем маленьким, только вы об этом не помните.
Голос опять засмеялся:
– Вы, наверно, шутите. Когда я подумаю, что у меня раньше были руки, я чуть не падаю от смеха.
– А пан Грац дома? – спросил мальчик, чтобы перестать говорить о руках.
– Который?
– Старший.
– Тот, что выглядит, как младший?
– Да.
– Его нет дома. Он ищет бивни.
– Бивни?
– Бивни.
– Какие бивни?
– Мамонтов, конечно.
– Ага. А младший пан Грац?
– Тот, что выглядит, как старший?
– Да, тот.
– Ну, тот не ищет бивней.
– А что же он делает?
– А что ему делать, – жалуется.
– На что?
– Надо говорить не «на что», а «на кого».
– Ну, так на кого?
– На пана Граца-старшего.
– А кому?
– Кому придётся.
– А почему?
– Потому, что тот пошёл искать бивни.
– А разве этого нельзя делать?
– Можно, но бивни нельзя кушать. Пан Грац-младший хотел бы лучше, чтобы пан Грац-старший принёс целого мамонта.
– Целого мамонта?
– Что это вы всему удивляетесь? Если бы пан Грац-старший достал целого мамонта, не надо было бы думать, чем накормить самого младшего Граца. Теперь вам ясно?
– Гм… – промычал Пётр. Ему было не очень ясно, но он решил больше не спрашивать.
– Если хотите, можете зажечь свет, – предложил голос. – Выключатель за вами.
Пётр зажёг свет и начал искать безрукого человека.
– Хи-хи, – засмеялся кто-то на столе. – А теперь вообразите, что у меня есть руки.
Это был большой жёлто-зелёный попугай в клетке.
Пётр облегчённо вздохнул. Он спросил попугая:
– А этот мальчик Грац дома?
– Он в соседней комнате, но я не советую вам подходить к нему близко. Это может плохо кончиться.
Пётр открыл дверь соседней комнаты и увидел маленького толстого мальчика, который сидел за столом и уплетал жареного поросёнка.
– Входите, – закричал мальчик, лицо которого блестело от жира. – Вы принесли мне что-нибудь поесть?
– Поесть? – удивился Пётр. – Разве этого поросёнка вам не хватит дня на три?
Мальчик облизнулся и весело засмеялся:
– Дня на три… Вот простофиля! Я сегодня разделался уже с пятью поросятами и этого через четверть часа прикончу. Но, честное слово, мне это уже порядком надоело.
– Вам надоело есть?
Мальчик так рассмеялся, что даже начал икать:
– Нет, пан простофиля, есть мне нравится, но мне надоело есть свинину. Я бы съел, например, парочку гусей, три индюшки, четыре телёнка, пять петушков, шесть карпов, семь поросят…
– Но ведь вы говорите, что они вам надоели, – заметил Пётр.
– Если бы я съел гусей, индюшек, телят, петушков и карпов, то я, конечно, снова с удовольствием ел бы поросят. А вы разве не стараетесь разнообразить свой стол?
– Нет, – признался Пётр.
Мальчик осмотрел его с видом знатока:
– Ну и худой же вы!.. Наверно, вы невкусный?
– Я? – испугался Пётр и медленно попятился к двери.
– Не бойтесь, – махнул обжора толстой рукой. – Если вы принесёте мне что-нибудь поесть, я оставлю вас в покое. – И он снова пристально посмотрел на Петра. – А что у вас в портфеле?
– Учебники.
– А их можно есть? – заинтересовался мальчик. Пётр покачал головой.
– Тогда зачем же вы с ними носитесь?
Пётр повернулся и, не отвечая, возвратился к попугаю. С попугаем разговаривали два худых человека в потёртых пиджаках. Оба были лысые и морщинистые. У одного был нос картошкой, а у другого торчал вперёд острый подбородок.
– Я достал его, – с победоносным видом сообщил человек с носом картошкой, как будто он виделся с Петром в последний раз полчаса назад.
– Кого? – не понял Пётр.
– Бивень!
Не успел Пётр ответить, как второй начал жалобным голосом:
– Он всё время что-то собирает. Уже нет никаких сил терпеть. И чего я жду, почему я не уйду куда глаза глядят?
Пётр сказал только: – Но… – и больше ему не удалось вставить ни слова. Оба человека начали кричать друг на друга:
– Я обогатил мои коллекции. Вы уже видели мои коллекции?
– Ему всё равно, что ребёнок голоден.
– Я собираю коробки от спичек. Вы, конечно, никогда не видели таких коробков, какие есть у меня.
– А сегодня он чистил ботинки моей зубной пастой!
Они кричали, перебивая друг друга, всё громче и громче.
Пётр узнал, что человек с круглым носом собирает марки, камни, картины, скульптуры, бивни, книжки, игрушки, пробирки, пепельницы, пресс-папье, музыкальные инструменты, фотографии. От человека с острым подбородком он услышал, что мальчик съел у него бумажник, что человек с круглым носом прищемил ему палец, посолил какао, сунул в сигару бенгальский огонь, перерезал подтяжки и связал их ниткой, которая порвалась, когда он шёл по улице, так что с него упали брюки, и подложил в постель ежа.
Наверное, оба Граца (конечно, и вы их узнали) рассказывали бы так несколько дней и несколько ночей; наверное, они перебивали бы друг друга несколько недель или несколько месяцев, если бы из соседней комнаты не послышался вопль:
– Я хочу есть!
– Он хочет есть! – остановился на полуслове пан Грац-старший, у которого был нос картошкой.
– Он хочет есть, бедняжка, – подтвердил пан Грац-младший с острым подбородком.
– Можно мне у вас переночевать? – воспользовался Пётр минутой тишины.
– А вы заплатите? – с сомнением в голосе спросил пан Грац-старший.
– Заплачу, – кивнул Пётр.
– Тридцать кисулинов? – с ещё большим сомнением спросил пан Грац-младший.
– Да.
Оба Граца протянули руки.
Пан Грац-младший хлопнул пана Граца-старшего по руке и сказал птичьим голоском:
– Не лезь не в своё дело. – Он набросился на пана Граца-старшего: – Покажи-ка лучше молодому человеку комнату, а я пойду куплю ягнёнка. Надо ведь чем-то кормить ребёнка.
Через минуту Пётр уже лежал в постели среди агатов, халцедонов, яшм, гранатов, слюд, известняков, рубинов, сапфиров, кремней, бивней, скульптур, альбомов…
Глаза его стали слипаться. Он уснул.
Таинственная надпись
Доброе утро, доброе утро.
Ну и долго же ты спал, Пётр. Солнце уже искупалось в море, воздух чист, как перламутр, маленький Грац кричит, что он голоден, пан Грац-младший и пан Грац-старший ссорятся, попугай им помогает в этом, а ты всё ещё лежишь в постели среди удивительных коллекций.
Пётр решительно вскочил с постели и оделся.
Едва он вошёл к комнату к попугаю, как оба Граца с шумом набросились на него.
– Он не даёт мальчику досыта поесть! – закричал пан Грац-младший.
– Мальчишка уже слопал блюдо кровяной колбасы, блюдо ливерной колбасы, горшок буженины и пол жареного вола, – твердил пан Грац-старший. – А мне надо купить для своей коллекции камень.
– Будто у тебя мало камней!
– Этот камень мне необходим, – визжал пан Грац-старший. – На нём нерасшифрованная надпись, и купец Синдибуд продаёт его всего за сто кисулинов.
– Как ты можешь морить голодом несчастное дитя?
– Я хочу расшифровать надпись!
– Я хотел бы с вами попрощаться, – вежливо сказал Пётр.
– Вы у нас не останетесь? – угрожающе спросил старший Грац.
– Вы хотите от нас удрать? – нахмурился младший Грац.
– А мы вас не отпустим! – закричал попугай.
– Мы вас запрём… – продолжал Грац с круглым носом.
Второй поддакивал ему:
– … откормим…
– … изжарим…
– … и скормим мальчику!
Пётр пришёл в ужас. Вот так влип! И это после приключения с кошками?
– Разве вы людоеды? – произнёс он с удивлением.
– Людоеды не людоеды – какая разница, – пожал плечами пан Грац с выдающимся острым подбородком. – Мальчик голоден. Он съест вас за милую душу.
– Разве что… – второй сделал вид, что размышляет. – Разве что вы заплатите выкуп.
– Выкуп?
– Да, двести кисулинов…
Пётр выловил в портфеле и бросил на стол две стокисулиновые бумажки.
– Он заплатил, – проскрежетал попугай.
– Будет камень!
– Будет еда для ребёнка!
– Вы благородный человек, – подлизывались к Петру оба Граца. – Знаете, ведь мы только хотели вас напугать. Но кисулины мы себе оставим. Они нам необходимы.
Пан Грац-старший заявил, что немедленно идёт за камнем. Пан Грац-младший помчался за жареными курами. Только пятки засверкали.
Пётр тоже хотел уйти, но попугай задержал его.
– Советую вам обождать. Возможно, что эта надпись вас заинтересует.
– А почему она может меня заинтересовать?
Попугай таинственно промолчал.
Тем временем возвратился пан Грац-старший с большим камнем, на котором были высечены буквы.
– Правда, он хорошенький? – произнёс он.
– Кто? – не понял Пётр. – Мальчик?
– Да нет же, камень. Вот прочтите.
Пётр прочитал:
РФУЖЩЖТУГЖООЙЛФ ИБ УСЖНА ВБОБОБНЙ ТППВЬБЯ, ШУПВЪ ПО ПВСБУЙМ ГОЙНБОЙЖ ОБ ПТЪНЙОПДБ ЛСБВБ Й МЙМПГФЯ МЙМЙЯ Д.Г.Ш.Щ.
– Это очень странная надпись, – покачал головой Пётр.
– Расшифруем шутя и играя… – пробормотал пан Грац-старший.
В комнату влетел как стрела пан Грац-младший с бельевой корзиной, наполненной жареными цыплятами. Вскоре из соседней комнаты донеслось довольное чавканье.

– Почему он столько ест? – спросил Пётр у пана Граца, который рассматривал через огромную лупу надпись.
– Он заколдован, – охотно поделился с ним тот. – Мы все заколдованы. Я должен коллекционировать, мой брат должен жаловаться и сетовать, а мальчик должен есть. Мы не должны иметь ни минуты покоя.
– А кто вас заколдовал? – удивился Пётр.
Пан Грац начал:
– Заколдовала нас…
Но в этот момент послышался скрипучий голос попугая:
– Ты ведь знаешь, что этого нельзя говорить, не то ты превратишься в баобаб.
– А что значит баобаб? – спросил Пётр.
– Это дерево, – с важностью объяснял ему попугай.
– Откуда вы столько знаете? – польстил Пётр попугаю, надеясь, что он ещё что-нибудь расскажет. Попугай вздохнул:
– Я не всегда был попугаем. Но это было уже давно.
– А может быть, можно сказать, что нас было четыре брата? – спросил Грац у попугая.
– Лучше не говори ничего, – посоветовал попугай.
– Пусть ничего не говорит, а то я его ударю, – плаксиво добавил пан Грац-младший, который как раз возвратился из комнаты мальчика.
– А ведь мы даже не знаем, кто вы, – заметил пан Грац-старший.
Пётр представился и сказал, что он наводится в пути за тремя бананами.
Не едва он произнёс эти слова, пан Грац-старший и пан Грац-младший начали громко смеяться. Попугай вторил им скрипучим голосом, а из соседней комнаты слышен был хохот мальчика.
– За тремя бананами! Ха-ха-ха! – икал пан Грац-старший.
– Вот это да-а-а!
– Ой, как смешно! Сил моих нет! Наконец они умолкли, и попугай пренебрежительно проскрипел:
– Вы хотите сорвать три банана?
– А почему бы и нет? – отрезал Пётр обиженно.
– Потому что нас было четверо самых доблестных рыцарей из Вон Там и вот что получилось, – пояснил пан Грац-старший.
– Не надо рассказывать, – вмешался пан Грац-младший.
– Давайте лучше расшифровывать надпись, – махнул рукой старший. – А бананы оставьте там, где они растут. Не то даже не заметите, как превратитесь в дельфина. – Он продолжал: – А что, если вместо букв в надписи мы подставим те, которые в алфавите следуют за ними? Что получится?
Пётр начал:
– СХФЗЭЗУФ… Никакого смысла не получается. А что, если добавить две буквы? – И он сразу попробовал: – ТЦХИЮИФХ…
– Это тоже ничего не даёт, – рассуждал Грац. – Значит, на две буквы меньше:
ОТСДЧДРС… Тоже ничего.
– А что, если подставить предыдущие буквы? – предложил Пётр и тут же расшифровал:
ПУТЕШЕСТВЕННИКУ ЗА ТРЕМЯ БАНАНАМИ СООБЩАЮ…
– Я думаю, что этого уже достаточно, – попытался остановить их пан Грац-младший. – Ещё кто-нибудь заподозрит нас, что мы нарочно дали ему это прочитать.
– Как это – нарочно? – возразил пан Грац-старший. – Разве мы знали, что на этом камне написано? Не знали. Разве это мы расшифровали? Нет, он. Значит, не вмешивайся не в своё дело.
Пётр хотел продолжать, но задумался:
– А что будет перед А?
– Перед А? – Грацы тоже задумались.
– Но это же яснее ясного, – закричал попугай. – Перед А будет Я из прошлого алфавита.
– Из какого прошлого?
– Из того, что написан перед тем, который мы сейчас читаем.
– Ничего не понимаю, – вздохнул пан Град-младший.
– Один алфавит кончается, второй начинается, второй кончается, третий начинается…
Все были удовлетворены, и Пётр продолжал расшифровывать:
…ЧТОБЫ ОН ОБРАТИЛ ВНИМАНИЕ НА ОСЬМИНОГА, КРАБА И ЛИЛОВУЮ ЛИЛИЮ.
Г.В.Ч.Ш.
– А что такое Г. В. Ч. Ш.? – поинтересовался он.
– Наверно, какое-нибудь сокращение, – догадался пан Грац-старший.
– Гуси взяли четыре шпильки! – крикнул попугай.
– Почему там должно быть: «Гуси взяли четыре шпильки»? – рассердился пан Грац-младший.
– А почему бы и нет?
– Потому что это бессмыслица! – решил Пётр. Попугай хотел возразить, но в это время послышался гудок парохода.
– Мне пора идти! – крикнул Пётр. – Мой пароход отходит.
– Так вы и вправду едете за тремя бананами? – грустно заговорил пан Грац-старший. Пётр подтвердил.
– Можно вас о чём-то попросить?
– Разумеется. – Пётр ожидал чего-нибудь серьёзного. Пан Грац-старший сказал:
– Если вас будут во что-нибудь превращать, то постарайтесь, чтобы вас не превратили в обжору и не прислали к нам. Двоих нам никак не прокормить.
– Счастливого пути! – проскрипел попугай. Пётр бежал по молу и повторял:
– «Путешественнику за тремя бананами сообщаю, чтобы он обратил внимание на Осьминога, Краба и Лиловую лилию». Но кто такой Г. В. Ч. Ш.?