Текст книги "Газета Завтра 792 (56 2009)"

Автор книги: "Завтра" Газета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Илья Бражников МИР ВХОДЯЩЕМУ!

Выборы Патриарха в России – событие, которое выходит далеко за рамки внутрицерковных дел. Патриарх – не только первый предстоятель за всю свою многомиллионную паству перед Богом, но и видная политическая и общественная фигура. Это – шестое лицо страны, согласно неофициальному государственному протоколу. Такое положение утвердилось при Святейшем Патриархе Алексие II, который идеально соответствовал отведенной ему роли в политической и общественной жизни Российской Федерации. «Он был настоящим Патриархом» – эти слова В.В. Путина отражают действительное положение дел.

В этой связи становится понятно, сколь ответственное и важное решение утвердит Поместный Собор Русской Православной Церкви, который пройдёт 27-29 января. Имя нового русского патриарха, которое станет известно после собора, скорее всего, ознаменует новую эпоху в истории России. Так бывало всегда: имена московских митрополитов – Петра, Алексия, Макария, потом патриархов – Иова, Гермогена, Никона, а в новейшей истории – Тихона, Сергия, Алексия, Пимена и снова Алексия – становились ключевыми для своего времени.

Нынешние выборы патриарха обещают быть крайне интересными, несмотря на наличие явного фаворита – нынешнего местоблюстителя патриаршего престола митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла. Интрига заключается в том, что фигура митрополита Кирилла сколь очевидна, столь и спорна. Нынешний местоблюститель уже очень давно идёт к намеченной им цели – патриаршеству. Собственно, всё что он делает в последние 10 лет, так или иначе связано с этим. Он именно ищет патриаршества, явно для всех стремится к нему – а это расходится с русской (да и византийской) церковной традицией, по которой бремя патриаршества возлагается чаще всего как раз на плечи того, кто меньше всего к нему стремится. Исключением был присно памятный Никон – тоже "очевидный" кандидат, и закончилось его патриаршество плохо.

История возобновленного в 1917 году патриаршества только подтверждает это. "Заметный" и "яркий" неизменно проигрывает "незаметному" и "тихому". На соборе 1917-18 гг. яркий и явный кандидат, собравший большинство голосов, – митр. Антоний (Храповицкий) уступил по жребию патриарху Тихону, впоследствии признанному святым. В 1971 г. другой церковный активист митрополит Никодим (Ротов) проиграл мало заметному Пимену, а на ещё памятном Соборе 1990 г. главный кандидат, ставший к тому же местоблюстителем, Филарет (Денисенко) уступил будущему патриарху Алексию и, обидевшись, создал раскольничий Киевский Патриархат.

Иными словами, Православная Церковь – это такой институт, где победа достается отнюдь не всегда явному "лидеру". Что, в общем, вытекает из самих основ христианства, где утверждается, что "последние станут первыми", и где сам Глава Церкви накануне принятия Креста "умаляется", умывает ноги собственным ученикам.

Власть патриарха (как, впрочем, и власть любого епископа) является Богоустановленной. Это значит, что архиерей должен поставляться не "многомятежным человеческим хотением", выражающимся в голосовании, а волей Божьей. Для людей мирских это понятие сегодня, возможно, несколько туманно. Но для верующих и церковных, напротив, это вполне конкретная вещь. Необходимо максимально устранить "человеческий фактор" из процедуры избрания, и тогда, собственно, воля Божия не замедлит проявиться. Чтобы она проявилась, необходимо дать ей место.

Однако, мы живём в эпоху господства технологий и, вполне возможно, что в работу собора вмешаются именно они. Технология – это тоже своего рода устранение человеческого фактора, но вместе с тем это и попытка вынести за скобки Божественное начало.

Идеальным сценарием в нынешней неоднозначной ситуации был бы жребий. Кандидаты от клира, от мира, от власти и, пожалуйста, в этом случае хоть от бизнеса – были бы уравнены святостью жребия, применявшегося в церковной практике с апостольских времен.

Возможно, кто-то спросит: но разве само по себе человеческое голосование исключает возможность проявиться Божественному началу? Разве Бог не может действовать через голоса людей?

Разумеется, может. Если эти люди не ограничены в своем выборе. А технология как раз предельно сужает этот выбор, когда вместо того, чтобы найти и выделить нескольких достойных кандидатов, а затем избрать одного из них, к общему удовлетворению, заранее программирует результат, делает выбор вынужденным.

Если говорить о русской традиции выборов патриарха, то в ней решающая роль принадлежала православному Царю как главному проводнику Божественной воли на земле. Именно он, как правило, выбирал из нескольких кандидатов, которых ему представляли митрополиты. Так же обстояло дело и в Византии. В тех случаях, когда у Царя были сомнения (как, например, у Михаила Федоровича при избрании патриарха Иосифа) дело решал жребий. В отсутствии свергнутого Государя Поместный Собор 1917-18 гг. также прибег ко жребию. Самым важным в процессе избрания патриарха было именно то, что выбор не оставлял сомнения: свершилась именно воля Божия.

Что касается процедуры голосования и принятия решения большинством, то она не имеет ничего общего с церковной практикой и принципом соборности. Происхождение и дальнейшая популяризация этой процедуры – следствие Французской революции. Теоретические принципы, на которых основана эта процедура, – атеистические или, в лучшем случае, деистические. Согласно первым, всё решает пресловутая "volonte ge-nerale", и "глас народа – глас Божий". Согласно вторым, Бог сотворивший мир, в земные дела не вмешивается, и на голосование никак не влияет.

При этом, помимо большинства, есть также и меньшинство. Но кто сказал, что правда церковная всегда на стороне большинства? Напротив, история показывает, что правда бывает не просто в меньшинстве, но и в единственном числе: так, например, святитель Марк Эфесский, единственный из участников Ферраро-Флорентийского собора 1438-1445 гг., отказался подписать унию православных с католиками. Чрезвычайно символично, что имя нового русского патриарха мы узнаем как раз в день памяти святителя Марка.

Таким образом, победа большинством голосов никак не гарантирует наличия в решении собора Божьей воли. Строго говоря, абсолютно справедливым и не вызывающим сомнений в исполнении Божественной воли сегодня были бы только два признака: жребий и единогласие. Единогласие, единодушие в делах собора – момент принципиальный. В этом как раз наглядно показывается исполненность участников Единым (Святым) Духом. Неединогласие, неединодушие приведёт впоследствии только к расстройству церковного организма. Обязательно явятся расколы, непоминовение новоизбранного патриарха, непослушание, несогласия. Чтобы этого не случилось, согласия необходимо достичь на соборе. А согласие абсолютно исключает как применение манипулятивных технологий, так и принцип "большинства".

В Византийской Империи, с которой, так или иначе, Россия в части церковного устройства берёт пример, выборы патриарха были зачастую многоступенчатым и сложным делом, в котором принимали участие все заинтересованные стороны. Соборность – это, прежде всего, взаимодействие. Святой Дух как проявление Божьей воли действует всегда между, всегда посреди. "Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них" (Мф. 18, 20). Очень редко, в какие-то исключительные эпохи Дух воплощается в воле одного лица или одной группы лиц. Процесс выборов патриарха в Византии мог продолжаться иногда очень долго, затягиваясь на месяцы и даже годы, если стороны не находили того кандидата, который бы устраивал всех: и Императора, и собор архиереев, и монашествующих, и мирян.

Зачем же и куда спешить нам? Даже если наша очень условно православная власть определилась в своем выборе – наш ли это выбор? Выбор ли это Церкви? И выбор ли это вообще?

ОТ РЕДАКЦИИ.

Православно-аналитическому порталу Правая.ru (http://www.pravaya.ru/main) на днях исполнилось 5 лет, что немало для электронного СМИ.

Поздравляем редактора издания Илью Бражникова и всех авторов и читателей этого ведущего сетевого ресурса правой интеллектуальной среды!

Анастасия Белокурова РАЗБОР ПОЛЁТОВ

«Бумажный солдат» (Россия, 2008, режиссёр – Алексей Герман-младший, в ролях – Мераб Нинидзе, Чулпан Хаматова, Анастасия Шевелева)

Насладиться – мёду нет.

Исцелиться – йоду нет.

Отравиться – яду нет.

Всё другое есть.

Михаил Щербаков

В 1961 году космодром Байконур являлся не самым приятным местом на земле. Бараки, утопающие в грязи. Вечный дождь. Мрак и скрежет зубовный. Молодые космонавты бороздят раскисшую слякоть на велосипедах, где-то неподалёку что-то флегматично жуют верблюды, а падающие с неба фрагменты космических кораблей с искорёженными муляжами лётчиков и ранеными лайками – обычное дело. Долетит – не долетит? Из грязи в князи? Равнодушная казахская степь, ледяной ветер, пустой взгляд… Все надрывно кашляют и при этом подчёркнуто религиозны.

В этих условиях тотального невыживания осуществляется космическая программа по запуску первого человека в горние просторы звёздного пути. "Тебя-то уж точно не выберут!" – говорит кто-то Гагарину. Он и сам мало верит происходящему.

И дело даже не в романтике мифа или в высокой цели полёта. Когда в паре шагов от тебя солдаты стреляют лагерных овчарок, оказавшихся не у дел после событий знаменитого ХХ съезда КПСС, в домах отсутствует элементарная ванна, а военный оркестр репетирует траурные марши, меньше всего хочется думать о звёздах.

Грузинский врач Даниил Михайлович Покровский (Мераб Нинидзе) готовит лётчиков к полёту. Мается, плохо спит, предчувствует беду. И так день за днём. Живёт странной жизнью интеллигента в кризисе среднего возраста. Ездит от Москвы до Байконура. И обратно до Москвы. В столице у него умная, красивая жена Нина (Чулпан Хаматова), ругающая Ленина и заодно все космические программы вместе взятые. На Байконуре – "верный хвостик", некрасивая, малообразованная любовница Вера в жутких сапогах. "Привези мне книжку, как рисовать лошадь! Ты будешь уезжать, а я каждый день буду рисовать лошадь. И мне будет казаться, что ты рядом", – умоляет возлюбленного Вера. Даниил надевает на голову пустой скворечник. "Всё это какие-то круги бытия!" – комментирует он. На сверхкрупных планах переживания героев выглядят крайне убедительно.

"И под божественной улыбкой, уничтожаясь на лету, ты полетишь как камень зыбкий в сияющую пустоту", – вдохновенно читает Дане Нина строчки лермонтовского "Демона", имея в виду не столько будущих "обречённых" героев космоса, сколько всё поколение интеллигенции, всегда чутко реагирующее на несовершенство этого мира. А интеллигенция во главе с Покровским собирается на даче, где пьёт водку, критикует советскую власть, рассуждает о собственном классе и распевает песни Булата Окуджавы. Недаром название фильма имеет непосредственное отношение к творчеству этого автора-исполнителя: "Он переделать мир хотел, чтоб был счастливым каждый, а сам на ниточке висел: ведь был солдат бумажный". Этим, собственно, сказано всё. Исходя из фильма, никто не стал счастливей от того, что Гагарин слетал в космос, а судя по обстановке на сегодняшний день, все стало еще хуже.

Посмотрим на происходящее с другой стороны. Отправимся в 4 октября 1957 года. Маленький Стивен Кинг описывает самый страшный момент своего счастливого детства. В кинотеатре городка Стратфорд, штат Коннектикут давали фантастический фильм "Земля против летающих тарелок". Ближе к концу ленты сеанс был прерван. Экран погас. "Мы сидели на стульях, как манекены, и смотрели на управляющего. Мы гадали, что за катастрофа заставила его остановить фильм в самый напряженный момент, но тут управляющий заговорил, и дрожь в его голосе еще больше смутила нас.

– Я хочу сообщить вам, – начал он, – что русские вывели на орбиту вокруг Земли космический сателлит. Они назвали его… "спутник".

Сообщение было встречено абсолютным, гробовым молчанием. Русские опередили нас в космосе. Где-то над нашими головами, триумфально попискивая, несется электронный мяч, сконструированный и запущенный за железным занавесом. Он летел там, вверху… и они назвали его "спутником".

В фильме Германа-младшего героиню Хаматовой крайне раздражает этот триумф воли Советского Союза. Она сетует на то, что словом "спутник" в СССР называют теперь что ни попадя. Например, бритвенные лезвия или велосипед. Тема велосипедов в картине вообще крайне патологична. Вероятно, они служат для усиления контраста между правдой жизни и мифом: не на космических кораблях же летать советским людям!

Показательно и то, что жутко рефлексирующий по поводу и без повода главный герой умирает, так и не дождавшись ответа на вопрос: вернётся ли на Землю Гагарин? Для данной истории это совершенно неважно. Важно поведать западному миру, как на самом деле происходили советские космические достижения. Понятно, что спустя столько лет, в эпоху краха империи, заграничный гражданин не пугается, подобно маленькому Кингу, факту того, что в космосе мы всегда были и остаёмся первыми. Но наградить за "историческую справедливость" не преминули, вручив главный приз Венецианского кинофестиваля.

Есть какая-то странная закономерность в том, что современные режиссёры предпочитают навязчиво рассказывать зрителю о своем видении исторического прошлого. Словно прошлое давит на художника, мешает ему взглянуть на себя самого в контексте царящего вокруг хаоса. Никто не способен выдать что-нибудь внятное по поводу дней сегодняшних. "Космос, как предчувствие" – "Райские птицы", "Бумажный солдат"… в чём смысл этого поворота взгляда вспять, этого запоздалого диссидентского выпада? Ведь речь идёт не только о мятущихся от собственной беспомощности интеллигентах, которые, к сожалению, были частью русской культуры во все времена. О которых писали и Чехов, и Вампилов. Для Алексея Учителя, Романа Балаяна и Алексея Германа-младшего куда более важен исторический фон: мол, такими несчастными этих героев сделала советская власть.

Особенно жаль, что за всеми реверансами "папиному кино" сын крупного, этически сомнительного режиссёра, живописует безликость и бессмысленность гагаринского подвига. "Был простой человек, стал идол! Противно!" – резюмирует в 1971 году эскиз памятника погибшему Гагарину недовольная Нина, которая спустя 10 лет после смерти мужа живёт с его любовницей в одном доме. Она не в курсе того, что Гагарин накануне первого полёта писал своей жене в письме: "Когда-то ещё в детстве прочитал слова В. П. Чкалова: "Если быть, то быть первым". Вот я и стараюсь им быть и буду до конца". У женщин же совсем другие проблемы. "Через год ремонт обязательно сделаем", – говорит Нина. "Давай занавески жёлтые повесим! Я недавно видела. На них еще лошади нарисованы", – отвечает Вера. Вот уж действительно впору закончить словами Булата Окуджавы: "Он был бы рад в огонь и в дым за вас погибнуть дважды, но потешались вы над ним, ведь был солдат бумажный".

Елена Антонова НА СВЯТОЧНОЙ ВОЛНЕ

Ах, какой подарок преподнес москвичам Михаил Васильевич Плетнёв! В святочный вечер он вместе с Московской консерваторией и Дирекцией ее Большого зала дал бесплатный концерт памяти своего учителя – народного артиста СССР, профессора Льва Николаевича Власенко. Достойно описать праздничную атмосферу этого вечера смогло бы, пожалуй, лишь восторженное перо молодого Гоголя. Как в редком согласии чувств и мыслей звучали шедевры фортепианной концертной музыки в исполнении Симфонического оркестра Московской консерватории под управлением Плетнева и учеников Власенко – Калле Рандалу, Александра Струкова, Натальи Власенко, Николая Сука, чья благодарная память к учителю из далёкого далека свела их под крышу «alma mater». Как новизна трактовки этих неизменно пребывающих «на слуху» концертов побуждала напряженно вслушиваться, сочувствовать и сопереживать. Как студенческий коллектив музыкантов, следуя указаниям дирижера, удивлял мощным слаженным звучанием большого именитого оркестра. Как воодушевлен и раскован был обычно сдержанный маэстро Плетнёв. И, наконец, как единый настрой, действуя по принципу обратной связи, охватил весь зал, сотворив на время собор единомышленников.

Концерт N20 Моцарта, тот знаменитый ре-минорный концерт, Rondo к которому 30-летний Моцарт записал, по преданию, в день выступления, тот, который более двух столетий будоражит слушателей скорбным трагизмом и высокой певучей печалью, был сыгран первым и принес некое разочарование. Показалось, что слишком гладкая и отстраненная манера игры Калле Рандалу не подходит мощной страсти этого сочинения моцартовского гения. Не дотянул до желаемой высоты и Первый фортепианный концерт до мажор Бетховена, где, еще не избыв влияния Моцарта, композитор примеряет себе одежды будущего ниспровергателя канонов. Мелодичный, но холодноватый, Концерт явил нам молодого умника и шутника, переполненного радостью жизни, который и думать не думает о каких-то там вызовах судьбы. Академически выверенный стиль игры солистки Натальи Власенко не мог в полной мере выявить это, даже несмотря на всемерную помощь оркестра. Тут же вспомнился вечер в "Оркестрионе", когда Михаил Плетнев и Российский национальный оркестр, управляемый Кристианом Ганшем, сыграли этот Концерт именно так, как я рассказала, – легко, насмешливо, умно. И это было так интересно, что публика долго не хотела отпускать музыкантов.

Зато любимому Львом Николаевичем Власенко Листу в святочный вечер повезло. Сыгранные Александром Струковым и Николаем Суком с оркестром Концерт N1ми-бемоль мажор и Фантазия на венгерские народные темы прошли на одном дыхании: так свежо и органично они прозвучали. Это и немудрено. Оба пианиста в разное время были победителями конкурсов Листа в Будапеште, да и Михаил Плетнев известен как незабываемый интерпретатор сочинений этого композитора. Их совместное выступление подтвердило главное, что их объединяет: отношение к Листу, как к близкому, родному по духу человеку и музыканту. Это единомыслие, принесшее самим участникам радость сотворчества, и придало сыгранным произведениям редкостную цельность звучания. Браво!

Тимур Зульфикаров ОЧАРОВАННЫЙ «РУСАЛКОЙ»

Впервые за последние двадцать пустынных, смутных лет в нашем обезьянье-попугайском кинематографе – этом жалком провинциальном филиале Голливуда – явился подлинный шедевр!..

…Откуда ты, нечаянный подлинный гость, на пиру унылых масок и завистливых эпигонов?..

Гость говорит, улыбаясь открытой улыбкой молодой прекрасной женщины: "Я пришёл из великого советского кино!.."

Как во всяком истинном твореньи искусства – здесь явлен новый герой, вернее, новая героиня нашего печального времени.

Слава Богу – это не философствующая проститутка, устремлённая на "спасительный" Запад, и не мужеподобная пожирательница жизни – "бизнесвумен", а наша русская простодушная Девочка, похожая на персонажей Джульетты Мазины или Чарли Чаплина в юбке…

А иногда – да простят меня суровые православные – чудилась мне она маленьким Иисусом Христом, ведь в каждой душе живёт Спаситель…

Ницше говорил, что "поэты и пророки обходят большие города, ибо нет в них любви…"

Но вот Любовь забрела в необъятный город и спасает людей…

И погибает, "смертью смерть поправ…"

Эта Девочка, выросшая на брегу вольного моря, пронизанная его хмельными чистыми ветрами, явилась в Москву, чтобы отдать людям свою любовь, добро, тепло, жертвенность (а мы забыли, что любовь – прежде всего – жертва "за други своя")

Ах, городские хладные, расчетливые души!

А может ли Капля Любви напоить Пустыню?

Да! Капля Великой Любви может напоить, победить Пустыню Мегаполиса!

А разве мы тайно иль во снах не ждём такой Любви, чтобы напоила нашу душевную пустыню?

А нам подсовывают на всех экранах и во всех книгах продажную плоть, объятую похотью и корыстью…

Картина снята с живым, редким знанием современной Культуры – живописи, музыки, литературы, философии.

Блистателен ансамбль артистов, работа оператора, художников, композитора…

Многотысячелетняя культура Армении сквозит в каждом кадре, во всякой метафоре – это пиршество забытого "поэтического кино"…

Вспомним, что только за один ХХ век Армения дала трёх великих живописцев – Сарьяна, Бажбеук-Меликяна, Минаса Аветисяна…

И вот эта незабвенная Троица явилась в живописном празднике фильма, украсив его своими вечными павлиньими перьями…

Такую работу, несомненно, оценил бы великий Сергей Параджанов – творитель бесценных киноковров, киноминиатюр, кинохачкаров – этот кипящий вулкан метафор…

(Не могу не вспомнить, как он сказал мне: "Я хочу экранизировать твой роман "Откровенья Омара Хайяма"… Как нам позвонить иранскому Шаху, чтобы Он дал деньги на фильм?.. Ты делаешь в Слове то, что я – в Кино…")

Кинематограф – увы! – быстротекущее, быстротленное искусство.

Я вспоминаю, что, например, Борис Пастернак вообще не считал кино искусством, ибо в нём царит коллектив, а не личность…

Увы! Увы!..

В кино кумиры падают, как цены на нефть.

И вот картина Анны Меликян по своей сверхавангардной эстетике и философии намного обходит всё, что творится в нашем кино, мгновенно превращая его в провинциальное и претенциозное занятие. (Истины ради я отнёс бы к таким передовым фильмам "Остров" Лунгина и "Возвращение" Звягинцева).

Дискуссия о фильме, об этом нерукотворном чуде нашего искусства, ведомая хитроумным Телеодиссеем Александром Гордоном, напомнила мне рассужденья патологоанатомов о любви Ромео и Джульетты.

Когда Тагора спросили, в чем смысл его поэзии, он сказал: "А в чём смысл цветущего дерева?.." Вспоминаю изреченье моего любимого Ходжи Насреддина: "Гений – это не кровавая, живая охота волков-современников, а хладный пир потомков-гиен!.."

Мастер Анна Меликян, лидер русского кино!

Не страшитесь интеллектуальных гиен!

Они едят мёртвое, а Вы – живая!..