Текст книги "Газета Завтра 773 (37 2008)"

Автор книги: "Завтра" Газета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Теория систем – это "что". Что развивается? Система. Любая динамическая система имеет траекторию (в обычном пространстве, если речь идет о механической системе, или в пространстве фазовых переменных, если речь идет о системе более сложной). Траектория определенного типа – это траектория развития.

Как отличить траектории, не являющиеся траекториями развития, от траекторий, являющихся траекториями развития? Как выявить типы траекторий развития, увязать эти типы с классами систем, решить обратную задачу восстановления системы по траектории? Этим всем должна заниматься теория развития.

И что значит противопоставить их друг другу? Примерно то же самое, что противопоставить слово "солёный" слову "огурец". Это логический, а значит и методологический, нонсенс.

Но что подобный казус знаменует собой в плане идеологическом (так и хочется сказать – схоластическом)? Что религия в том виде, в каком ее понимает Лоргус, не хочет бороться с наукой, оставаясь только на своей территории. Как достигается такая победа – понятно.

Говорится, что есть мистический опыт, опровергающий нечто (например, развитие).

Оппонент спрашивает: "Что за опыт?"

Ему отвечают: "Вам не понять. Наш опыт внутри системы, а вы – вне нее".

Оппонент указывает на мистический опыт других людей, находящихся внутри системы. Опыт, утверждающий, а не опровергающий нечто (например, развитие).

Ему отвечают: "Мы между собой разберемся, а вы тут лишний".

Ну, хорошо, я готов признать себя лишним.

Как быть с культурологией, историей религий, религиоведением – отдельный вопрос. Есть мнение, что всем этим можно заниматься, только находясь "внутри". Принимаю, но с одной оговоркой. А сравнительным религиоведением должен заниматься кто? Экуменист? Немного чудно.

Но в принципе, я готов рассмотреть всё сразу – и отказ от развития с апелляцией к мистическому опыту, и разделение на тех, кто "внутри", и тех, кто "не внутри". Однако тогда религия не должна никогда апеллировать ни к какой науке. Она должна апеллировать только к религиозному опыту и создавать такие формы его осмысления, которые будут свободны от научного искуса.

Такой подход к религии существовал. Говорили ведь о "греческом соблазне", имея в виду увлечение античными философствованиями. Но это очень быстро было отметено. Стало ясно, что подобный подход носит абсолютно тупиковый характер. Религии пришлось пойти на компромисс, взять внутрь себя и научный метод, и научные данные. Не сделай она этого – ей бы быстро пришел конец.

Ведь речь идет ни много, ни мало о вопросе соотношения между Разумом и Верой. И "оскоромились разумом" люди веры – не в XIX и не в ХХ столетии, а примерно тогда, когда Блаженный Августин заявил во всеуслышание, что без чтения греческих философов он пребывал бы во тьме. Он же не заявил при этом, что для него наука выше божественного! Он трактовал Платона и Аристотеля очень тонко и абсолютно своеобразно. И именно вокруг этих (и других, вкушающих от разума) трактовок сложилась хрупкая система христианского "вероразума". Начните изымать из этого сплава разум – система рухнет.

ПРОВОЦИРОВАНИЕ РЕЛИГИОЗНОЙ СИСТЕМЫ НА РАЗРЫВ С РАЗУМОМ КАК ТАКОВЫМ – ЭТО ПОДРЫВНАЯ ОПЕРАЦИЯ. Говорю как специалист. Это точь-в-точь запуск Танатоса – но не по отношению к нации с определенным идеологическим опытом, а по отношению к конфессии.

Отношения между Разумом и Верой никогда не были гладкими и сусальными. На что опять-таки указывает А.К.Толстой, но и не только он, по этому поводу тысячи томов написаны. Да, они НЕ БЫЛИ гладкими. Но они БЫЛИ – были всегда! Кто-то говорил, что Разум подчинен Вере. Кто-то – что Вера подчинена Разуму. Кто-то предлагал тот или иной паритет в отношениях между Верой и Разумом. Кто-то особым образом трактовал Разум в его отношениях с Верой.

Возразят, что были и те, кто говорили: "Верую, ибо нелепо". Согласен. Без такой позиции религия мертва. Но такая позиция отдельных очень ярких личностей, позиция мистиков, духовидцев, отстраняющихся от разумного во имя ясности духовного зрения, всегда была интегрирована в институт под названием "церковь". И если бы эта позиция не была интегрирована в институт и отчасти растворена в нем, то религии бы не было. Была бы секта духовидцев… Потом оказалось бы, что у одних – одни духовные видения, а у других – другие. Дать оценку статусу духовных видений невозможно: то ли мистическое откровение, то ли соблазн… И все стало бы рассыпаться.

Чтобы не рассыпалось, как раз и нужен институт. Институт, а не отдельные, сколь угодно яркие, личности с их видениями, чурающиеся разума как препятствия и соблазна. Личности-то, может быть, и чурались. А Институт с разумом никогда не порывал! Потому что понимал, что это бессмысленно. Что нельзя построить здание без веры, но и на одной вере его не построишь.

Номиналисты, реалисты и концептуалисты – по-разному строили отношения между Знанием и Верой. Но они все и всегда эти отношения строили. В Средние века строили. Потом – тем более. Что такое Ренессанс? Это не безбожие, это иное давление античного Знания на христианскую Веру. Вера – выдержала.

Так они и жили… Этак полторы тысячи лет…

А потом наступило нечто, ради чего, в сущности, я так подробно все это обсуждаю. Нечто называлось "проект Модерн". Модернисты – не безбожники. Есть католические, протестантские и православные модернисты. Не разрывая с Верой, они приняли вызов Нового времени. Времени, породившего стремительный взлет науки и техники. А в силу этого – иное отношение к Разуму. Модернисты поняли, что теперь отношения с Разумом и Наукой надо строить по-новому. Или же уходить в глубочайшие катакомбы.

В эти катакомбы ушли так называемые контрмодернисты. Модернисты и контрмодернисты разошлись отнюдь не только в вопросе о внутрицерковных реформах. Да, и о них спорили. Но главным все же был спор об отношении к Разуму. Религиозный модерн согласился принять Разум в дом Веры на совершенно других основаниях, нежели это происходило ранее. А контрмодернисты на это не согласились.

Без религиозного модерна нет проекта Модерн как такового. А без этого проекта Модерн – о каком развитии можно говорить с политической и стратегической точки зрения?

Многие путают Просвещение и Модерн. Эта путаница – от лукавого. Для меня лично и Просвещение – это великая эпоха с великими достижениями, со своими гениями, своими мучениками. Но вряд ли кто-то не согласится с тем, что Модерн намного шире Просвещения. Что в его основе – поиск новых внутрирелигиозных подходов к вопросу о Разуме и Развитии.

Прежде всего, речь пошла о соотношении Развития и Свободы Воли. Если Бог даровал Свободу Воли, то он сделал это зачем-то. Человек имеет право выбрать путь. И идти этим путем до конца. Он может идти к свету или к тьме. Кто-то говорил, что еще и к свету через тьму. Но это отдельный и очень сложный вопрос. В ходе этого движения человек меняется. Меняется, ибо борется. Меняется, ибо само приближение к чему-то может осуществить в нем фантастические перемены.

Являются ли эти перемены актуализацией того, что заложено, или возникновением чего-то совсем нового? Сложный вопрос. Понятно, что в примере, который приводит А.Лоргус (куколка, превратившаяся в бабочку), реализуется не индивидуальная, а внутривидовая программа. Куколке предписано стать бабочкой. И потому куколка не свободна. Но в примере с куколкой и бабочкой речь идет о природе. И о природном же роке. Куколка не человек. Она не может менять программы, написанные программистом под названием "природа". Куколка, как и бабочка, безраздельно принадлежат природному.

А человек? Разве уже культура не является вызовом господству природы? А вторая реальность – реальность сознания? И доколе простирается человеческая свобода? И есть ли у нее пределы, если она дарована Богом?

Впрочем, даже и в плане соотношения Развития и Природы… Что такое, например, мутация? Животное или зародыш облучили жестким радиационным излучением. Возник… ну, например, монстр… Имеем ли мы право сказать, что радиационное излучение актуализировало заданные траектории динамической системы под названием "животное"? Если цыпленок вылупился из яйца или куколка превратилась в бабочку, то ясно, что речь идет о заданных (и реализованных) траекториях. Но если из яйца вылупился мутант, а из куколки вместо бабочки выпорхнуло нечто другое – то это тоже заданная траектория?

Но тогда все на свете предзадано, и говорить просто не о чем. На самом же деле уже приведенный пример, – касающийся животного или растения, которые качественно менее свободны от диктата природы, чем человек, – доказывает, что возможно то, что не задано изначально. И это-то и называется прорыв.

На сверхсложную систему, способную выйти за рамки автоматизированных программ поведения, оказано абсолютно нетривиальное воздействие. Система в существующем виде на это воздействие ответить не может. Но она хочет жить. И она представлена миллионами, а то и миллиардами, экземпляров с разной жизнеспособностью. Одни из них сверхнормативная нагрузка уничтожит, а другие преобразует ("тяжкий млат, дробя стекло, кует булат").

Развитие – это ответ системы на испытание, задающее нагрузки, превышающие пределы прочности системы. Механическая или любая просто сложная система ответит на нагрузки, превышающие пределы ее прочности, одним-единственным способом: она разрушится. А вот сверхсложная система… Может быть, разрушится, а может быть и нет. И в этом "может быть, нет" – механизм развития. Нет этого "может быть" – нет развития. И почему же это Творец не мог заложить такой механизм в Творение? Уже скоро компьютерщик сможет, а Творец нет? Странное отношение к Творцу (смотри А.К.Толстого). Странное – и, видимо, неслучайное.

Продолжение следует

Сергей Батчиков СЛОВО И ДЕЛО

«Я освобождаю вас от химеры, именуемой совестью…»

Известный западноевропейский политик XX века

«И мы для них чужие навсегда…»

А.Вертинский

РОССИЯ И ЗАПАД: НЕМНОГО ИСТОРИИ

Сегодня надо, наконец, признать тот очевидный факт, что отношение правящих кругов Запада к России не зависит от цвета российского флага, официальной идеологии и политического строя. Еще в ХVI веке было сказано, что "русский – это варвар на пороге". С тех пор "дружили" с Россией только в те моменты, когда она показывала силу "цивилизаторам". Силу Запад уважает, её побаивается. Любое ослабление России неизменно вело к очередной агрессии в том или ином виде, под тем или иным предлогом.

Меньше чем через год после Победы Советского Союза над фашизмом США и Великобритания начали холодную войну против вчерашнего союзника, против "нации вдов и инвалидов" (по их собственному выражению). Власть имущие США, тогда монополиста в обладании атомным оружием, требовали сбросить атомные бомбы "немедленно и без колебаний". Под этой установкой – выношенная веками философская основа, поняв которую, будет легче просчитать намерения этой своеобразной цивилизации.

Вся история Запада – это история "крестовых походов" против "чужих". Еще в Риме было сказано: "Республика – это война". Республика означает "общее дело". Нынешние философы, изучающие эту сторону западной культуры, говорят: "Война – душа Запада". Посмотришь на историю – так и есть. Воевали по любому поводу и без повода, потом загоняли полмира в свои империи. Обратившись в христианство, стали очищать землю от язычников, считая таковыми любой неугодный народ, потом захватили военной силой и обманом земли Америки, Африки, Азии и Австралии, обращая людей в рабство и выкашивая население и культуру целых континентов. Потом развязали две мировые войны, перед которыми меркнут жестокости Тамерлана. Теперь началось насаждение "демократии".

История России – это история защиты от всех этих нашествий, но каждый раз мы готовимся к "прошлой войне". А сегодня другие войны и другие технологии. Не понимать этого – значит провоцировать Запад на новый "крестовый поход". Сегодня нас ждет война за контроль над сознанием, и нужно быть готовым к совершенно новым средствам и методам ее ведения. Впрочем, это не означает, что не будет использоваться в полном объеме и весь наработанный ранее арсенал средств – от окружения поясом враждебных государств, изматывания провокациями, локальными войнами и террористическими рейдами, до информационно-психологической войны и более "мягких" методов (так убедительно описанных в книгах Джона Перкинса "Исповедь экономического убийцы" и "Тайная история американской империи"), таких как навязывание экономических реформ и установление международной юрисдикции над природными ресурсами

Конфликт в Южной Осетии – это очередной элемент в объявленных и необъявленных войнах Запада против России (о чем не устает повторять и чем так гордится Саакашвили), в непримиримой войне двух мировоззрений, двух разных образов будущего. Запад всегда пытался насаждать свои ценности, выдавая их за универсальные, стремился переформатировать весь мир по своим лекалам и стандартам, ликвидировать вопреки Промыслу Божьему всё цветущее разнообразие культур и народов. Сначала это были ценности цивилизации против варварства, потом ценности западноевропейского христианства, да так ловко поданные, что ради них оказалось возможным разграбить христианскую Византию и попытаться захватить земли православных славян, потом громили и жгли еретиков и ведьм (конфискуя их собственность), потом понесли по свету ценности "Просвещения", а также "свободы, равенства и братства", концентрированным выражением которых явились гильотина и ядерный гриб над Хиросимой. Теперь – блага "демократии" и "общечеловеческих ценностей". А за колоннами этих "подвижников" – дымы пожарищ, руины Вьетнама и Ирака, сегодняшний разрушенный до основания Цхинвал, десятки миллионов оборванных жизней.

В новое время западноевропейское христианство возвело наживу в культ, представив ее как форму служения Богу. В искривленной системе ценностей стало возможно поклоняться Богу и Мамоне одновременно! Протестантская доктрина деления человечества на избранных и отверженных наделила Запад особой свободой – "свободой" от совести и сострадания, а главное ощущением Безнаказанности. Вот откуда такая нутряная ненависть Чубайса к Достоевскому, предрекавшему неизбежность Наказания ("…есть Божий Суд") за Преступление. В какой-то момент Запад вообразил, что купил у Бога универсальную индульгенцию, а потом убил Бога в себе.

ИСТОКИ ПРОТИВОСТОЯНИЯ

Какие события привели нас в сегодняшнюю критическую точку противостояния с Западом?

Сейчас уже совершенно ясно, что на постсоветском пространстве Запад планировал сконструировать вокруг России множество "демократических" республик с внешним управлением, лишив её естественных исторических союзников. В таком окружении истощились бы силы любой страны. За 90-е годы для этой цели были прекрасно отработаны эффективные технологии "оранжевых революций".

Прошедшие через эти революции Грузия и Украина поверили в альтернативу "не с Россией, а с Европой". Одни рады, другие нет, но альтернативу стали считать возможной. За ней – поддержка Запада. Но можем ли мы обижаться на них, если уже двадцать лет российская элита всеми правдами и неправдами стремится на Запад, если она уже не только говорит, но и думает на коммерческом английском новоязе, если она исповедует западные ценности и едва ли не каждый мечтает стать хотя бы очень маленьким, но принятым на Западе Абрамовичем, попасть в круг "избранных" ("виннеров", как они себя называют). Вспомним, как вопреки проведенному референдуму и высказанной воле народов, были подписаны беловежские соглашения и уничтожен СССР. Сейчас Украина и Грузия представляются недружественными России государствами потому, что они намереваются вступить в НАТО. При этом в России продолжает прославляться Ельцин, отношение которого к НАТО ничем не отличалось от позиции Ющенко и Саакашвили. В первом же своем послании Совету НАТО 20 декабря 1991 г. Ельцин заявил: "Сегодня мы ставим вопрос о вступлении России в НАТО, однако готовы рассматривать это как долговременную политическую цель".

После успехов "оранжевых революций" на Украине и в Грузии Запад планировал сделать очередной шаг в направлении к втягиванию России в глобальные процессы, к установлению прямого контроля над российскими ресурсами, а главное к переформатированию ее системы ценностей. И вдруг совершенно неожиданно для себя наткнулся на сопротивление команды Путина. Почему это произошло, почему "ни с того, ни с сего" Путин заартачился? Почему не согласился быть наёмным менеджером у западных собственников? Вполне вероятно, что он и сам сегодня не ответит на этот вопрос. Но это произошло, а потом взаимоотношения начали работать как система с отрицательными обратными связями – чем больше на президента давили, тем сильнее он сопротивлялся. Пытаясь загнать Путина в угол, довели дело до того, что вынудили его не только сказать несколько фраз полуоткрытым текстом, но и задуматься о восстановлении хотя бы минимальной независимости России. Видимо, поэтому родилась концепция суверенной демократии. По сути, это был первый внятный сигнал Западу о том, что Россия "по свистку" не собирается "строиться в шеренгу", что у неё есть свои представления о справедливом мироустройстве и она не хочет быть втянутой в процесс глобализации под эгидой США. Именно это совсем недавно подтвердил на пресс-конференции Д.Медведев, когда говорил о пяти принципах российской внешней политики. Он заявил, что однополярность – неприемлема, доминирование – недопустимо. "Мы не можем принять такое мироустройство, в котором все решения принимаются одной страной."

Из концепции суверенной демократии следовало, что Россия еще не готова к прямой конфронтации с Западом, поэтому пока вынужденно играет по его правилам и заявляет, что она демократическое, но при этом суверенное государство. Это означало, что Россия не собирается отказываться от суверенитета над ресурсами в рамках концепции, озвученной западными странами еще на берлинской конференции для решения спорных вопросов по колонизации тропической Африки 1885 года. На ней впервые прозвучала заявление о том, что если страна не может эффективно использовать свои природные ресурсы, то они должны быть переданы под международную юрисдикцию. С тех пор Запад неизменно руководствовался в своей политике по отношению к колонизируемым странам этим принципом. Отсюда и известное высказывание Мадлен Олбрайт о том, что "это несправедливо, что у России так много ресурсов". Здесь можно вспомнить высказывания другого западноевропейского "мыслителя": "Я горжусь тем, что не знаю, что такое справедливость."

Уже к началу 2007 г. стало совершенно ясно, по какому сценарию будут развиваться события. В десятом номере газеты "Завтра" за 2007 г. в статье "Инструменты и ценности" я попытался проанализировать декларации российской власти и их последствия. Статья имела подзаголовок "Сказав "А", придётся говорить и всё остальное".

"А" БЫЛО СКАЗАНО. ЧТО ДАЛЬШЕ?

В начале 2007 г. В.Путин высказал два принципиальных положения. В "мюнхенской" речи он объявил о разрыве с тем курсом США на построение "нового мирового порядка", в фарватере которого РФ шла, начиная с 1992 г. Это было сделано в столь резких выражениях, что западная пресса заговорила о возобновлении "холодной войны".Это заявление означало разрыв с самой философией мироустройства согласно доктрине "глобализации под эгидой США".

Это был почти необратимый шаг – в фундаментальном противоречии мировой политики Россия переходила из лагеря стран-сателлитов США в число оппонентов или даже противников. США сигнал прекрасно поняли, но решили, "замяв" вопрос, использовать время для подготовки массированного удара. А Россия, успокоенная отсутствием жесткой реакции, продолжала, как это часто бывает, действовать не спеша.

Второе принципиальное положение В.В.Путин высказал на заседании президиума Госсовета РФ в Волгограде 19 февраля 2007 г., и оно было прямо связано с "мюнхенской" речью. Он объявил о курсе на "диверсификацию экономики за счет подъема перерабатывающих отраслей". Это – явный отход от линии на превращение России в "энергетическую державу", снабжающую Запад нефтью и газом. Более того, подъем перерабатывающих отраслей, подразумевающий переориентацию потока энергоносителей на внутренний рынок, на обеспечение сидящего на голодном пайке отечественного хозяйства, – это прямой вызов Западу. Он в своей реальной политике последовательно использует тезис Маргарет Тэтчер о том, что российское население слишком велико, для добычи и транспортировки имеющихся ресурсов будет вполне достаточно 15 млн. человек.

Как сообщил В.В.Путин на заседании Президиума Госсовета, он дал поручение Правительству подготовить федеральный закон "О государственном прогнозировании и социально-экономическом развитии Российской Федерации". Это означало официальный отказ от представления России как "пространства", лишенного своего вектора развития и полностью подчиненного воле "экономических операторов мирового рынка". Государство возвращало себе функцию целеполагания в социально-экономическом развитии. Это было важным изменением, ведь закон о прогнозировании уже был принят предыдущей Думой и даже одобрен Советом Федерации, но тогда по рекомендации Грефа В.В.Путин наложил на него вето. Видимо, к 2007 г. ситуация изменилась.

Наконец, В.В.Путин фактически объявил об отказе от ограничений, которые накладывают нормы ВТО: "Необходимо разработать систему мер, направленных на увеличение доли обрабатывающих производств с высокой степенью добавленной стоимости, … предусмотрев субсидирование процентных ставок по кредитам, предоставляемым на расширение выпуска высокотехнологичной продукции". И государственное субсидирование кредитов промышленным предприятиям, и любые льготы отдельным отраслям промышленности – все это меры государственной поддержки, запрещенные нормами ВТО. В качестве отраслей, которым в первую очередь будет оказана такая поддержка, В.В.Путин назвал авиацию и судостроение. Было открыто заявлено, что авиастроение России будет возрождаться не "в рамках условий ВТО", а под эгидой государства и с помощью государственных инвестиций и субсидий.

Стоит вспомнить, что Россию пытались втянуть в ВТО еще в 2003 г., когда это было "смерти подобно". Но тогда группе ученых и специалистов, которые встретились с В.Путиным, удалось в ходе откровенной продолжительной беседы объяснить, какими катастрофическими последствиями грозит такой шаг России. Удалось с цифрами и фактами в руках показать, как Запад, лицемерно убеждая нас пойти на уступки, на самом деле сам крайне заинтересован в том, чтобы всеми правдами и неправдами как можно скорее втянуть Россию в ВТО, обслуживающую вопреки декларациям исключительно интересы развитых экономик и ТНК. Причем оказалось, что ни Касьянов, ни Илларионов, ни Греф даже не проинформировали президента о главном направлении переговоров – приведении всей системы хозяйствования к нормам ВТО, что означало в первую очередь установление мировых цен на газ и электроэнергию для национальных потребителей. Президент тогда без всяких громких деклараций на эту тему отменил свое же решение о форсированном вступлении в ВТО уже в 2003 г. А недавно сенатор С.Лисовский, тот самый, который выносил "коробку из-под ксерокса" из Белого дома, назвал Максима Медведкова, главного переговорщика по вопросам вступления России в ВТО, врагом народа, правда, не уточнив, какого.

Заявления президента 2007 г. обозначили тот порог, за которым возникла необратимость. Они отражали состояние массового сознания, которое не приемлет ни навязанного России неолиберального курса Гайдара-Чубайса-Кудрина, ни глобализации "под эгидой США". Это неприятие населением курса реформ консолидировалось настолько, что превратилось в политическую силу, которая предопределила эволюцию Путина. Тогда, быть может, он еще не почувствовал, что переступил порог. Но "А" было сказано.

Дальнейшие события развивались в пространстве смыслов произнесенных слов. Оказалось, что слова могут материализовываться. Появилось стремление к восстановлению субъектности России в международной политике, к восстановлению свернутого сотрудничества со своими естественными союзниками, появился план Путина, а потом заявление Медведева на заседании восьмерки на о.Хоккайдо о намерении России перейти к торговле энергоресурсами за рубли. Ранее подобные заявления позволили себе сделать председатель Совета министров СССР В.Павлов и президент Ирака С.Хуссейн, судьба которых хорошо известна. Последним заявлением Медведев фактически поставил под сомнение право США потреблять 40% мирового ВВП, производя менее 20% за счет присвоения сеньоража при эмитировании доллара как мировых денег. Такое не забывается и не прощается.. Далее речь пошла и о приостановке процесса вступления в ВТО, и о подготовке новой концепции деятельности СМИ и т.д. и т.п. За этим могут последовать слова и о газовом ОПЕК, и об общем рынке с Китаем, а главное – о социально-культурной самобытности России, а также многое другое, что сама власть не могла себе представить каких-нибудь три-четыре года тому назад.

Тогда, в 2007 г. ряд аналитиков сошлись на том, что выдержать кампанию "новой холодной войны", которая будет вестись на полное уничтожение ценностно-смыслового пространства России совершенно новым оружием, России будет очень трудно без глубокого преобразования государства и социальной сферы. Слишком велика "пятая колонна", слишком большие интересы поставлены на кон, слишком устал и деморализован "личный состав" России. Чтобы обеспечить оборону в такой войне, первое и главное условие – новый "общественный договор" между властью и обществом. Необходимо привести коллективное бессознательное власти в соответствие с коллективным бессознательным народа. В той своей статье я писал, что для консолидации общества в преддверии испытаний нужен "реальный поворот в экономической и социальной политике, который требует обновления политической системы – ее идеологии, языка, структур, процедур и людей". Сказав "А", уже нельзя прикусить язык и замолчать…

НАЗАД ДОРОГИ НЕТ

Тот ответ, который дала власть России на разведку боем нового "сукина сына" США, еще раз подтверждает, что Рубикон перейден, назад дороги нет, это будет верная гибель, да еще с огромными издержками для будущих поколений. Последние полтора года были использованы Россией не самым эффективным образом, должная подготовка к неизбежному усилению давления, отработка средств противодействия не проведена. Делать эту работу надо срочно. Запаса прочности нет. Масса людей, особенно молодежи, ждут внятных слов и плана действий. Но главное, ждут такого изменения в самой власти, которое будет принято как ее преображение. Без этого не возникнет новая система общих ценностей, не появится новый язык и не пройдет невидимый национальный плебисцит, в котором и сложится новый формат "общего дела" и приемлемый для большинства образ будущего.

Одновременно нужно сформулировать послание людям всего мира, предложить идею, которая обеспечит авторитет и поддержку творческой и думающей части населения всех стран.

Когда мы говорим "Запад", то речь, конечно, идет о правящей верхушке западных стран. И в Европе и в Америке много людей, которые еще не освободились от "химеры совести", и трезво оценивают проводимую Западом политику. На мобилизацию поддержки этих людей должны быть направлены специальные усилия, это огромный неиспользуемый ресурс. Мы не используем в должной мере даже помощь тех, кто сам протягивает руку. Еще в 1996 г. вышла в свет книга "Реформы глазами российских и американских ученых", в которой американские ученые, лауреаты нобелевской премии по экономике объясняли "ошибки" российских реформаторов и неизбежные последствия проводимых "реформ", пытались предостеречь от дальнейших преступных действий, но их голоса услышаны не были. Тогда Чубайс при помощи своего друга министра финансов США Саммерса блокировал все попытки довести их мнение до широкой российской и американской общественности.

Но всё же главная, решающая точка приложения мысли, слова и дела власти – не в Брюсселе или Нью-Йорке, пусть там свое дело делают В.Чуркин и его коллеги. Она – здесь, в России. Сегодня в мире действует право сильного, а государство Россия в лице его правящей продажной верхушки в 90-е годы последовательно уничтожало все, что давало ему силу. Оно разрушило промышленность и сельское хозяйство, науку и образование, ополовинило численность вооруженных сил, отказалось от своей Правды и Справедливости, которые обеспечивали активную поддержку не только собственного населения, но и уважение большинства человечества, включая противников.

Никакой стратегической доктрины дальнейших действий не выработать, если мы не разберемся с тем историческим выбором, который загнал нас в коридор безумия, в котором грузины громят Цхинвал, а русские танки громят грузин. Чтобы прервать дальнейшее движение по этому коридору, нужно проанализировать и дать оценку всем шагам последних двадцати лет.

ОТМЕНИТЬ НЕОБРАТИМОСТЬ

В сегодняшнем конфликте с Грузией ни к чему проводить аналогии с Косово и обсуждать проблему "территориальной целостности". Они лишь искажают суть. При разрушении СССР каждый народ оказался перед выбором – с какой из расходящихся частей он желает жить. Это был момент самоопределения народов, и оно вовсе не закончено – это процесс. Желание осетин и абхазов сблизиться с Россией вызвано желанием быть частью большой исторической нации России, а Грузия от этой нации отказывается и дрейфует на Запад. Это фундаментальный выбор обоих народов. Но чтобы так сформулировать проблему, российская власть должна объявить сам способ роспуска СССР преступным, отмежеваться от Горбачева, Ельцина и их пособников, зафиксировать тот факт, что процесс разделения СССР не завершен и должен перейти от "революционного хаоса" 90-х годов к "законному разводу".

А пока власть в России чествует Ельцина и называет его именем университеты и библиотеки, она сидит на двух стульях. Без восстановления активной и ответственной поддержки власти большинством населения, череда частных конфликтов, начатая в Грузии, не остановится. Запад возьмет измором и принудит к капитуляции нашу осмелевшую было правящую верхушку. Не может быть прочного тыла, если народ отчужден от государства.

В своем интервью агентству АРД 29 августа В.В.Путин был резок: "Мы что, не можем защитить жизни своих граждан? А если мы защищаем свои жизни, то у нас отберут колбасу? У нас выбор какой – между колбасой и жизнью? Мы выбираем жизнь, г-н Рот".