Текст книги "Жизнь начинается после смерти"

Автор книги: Юрий Елисеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Глава 9

Вернувшись в Лимб и стряхнув ливанскую пыль на пороге нашей кельи, я обнаружил на кровати записку от деда Михаила: «Срочно! Свяжись с Данте. Ты ему очень нужен. P.S. Мы с Эмиром отправились по делам. Будем к вечеру».

За пять дней моего отсутствия случиться могло что угодно и, поэтому, я не стал гадать о причинах, вдруг, возникшей потребности во мне и, сменив сапоги на легкие сандалии, отправился в Рай. Предъявив жетон на входе, был пропущен ангелом, который, по любому, должен был гнать меня взашей, но замороченный циркулярами администрации, верил жетону больше, чем своим глазам. Я поднялся по ступеням, проложенным прямо в облаках, к уже знакомой мне площади и спросил у первого подвернувшегося мне праведника, где найти Данте. Праведником оказался Фома Аквинский. Он презрительно покосился на меня и изрёк:

– Что тебе нужно от этого предателя?

Я был ошарашен таким приёмом и решил выяснить в чём дело.

– Почему предателя? Он что, кого-то предал?

Теолог католической церкви плюнул в сердцах и даже подпрыгнул от возмущения.

– Ты ещё спрашиваешь! Этот недостойный итальянский мул, предал своего друга в лапы инквизитора Урфино Берголезе. Его замуровали вместе с остальными в райских пещерах, где они укрылись от преследования дворцовой стражи.

«Вот почему Данте так переживал, когда Вергилий отказался выходить из пещер. Он предполагал, что предпримет Савонарола, когда узнает об этом». Я не мог допустить мысли, что Данте способен предать Вергилия. Церковник ещё что-то кричал мне вслед, но я уже бежал по площади ко дворцу юстиции, огибая скопления людей, которые, негромко переговариваясь между собой, насторожено смотрели мне вслед. Я заметил некоторые изменения в лицах ранее беззаботных обитателей Рая, в глазах которых читалось беспокойство, смешанное с извечным вопросом: «А что дальше?». Добравшись до зданий администрации, я увидел несколько рядов охраны, стоящей прямо на ступенях дворца папы Пия lX. Подошедший офицер, увидев мой жетон, спросил, что мне угодно. Я сказал, что мне надо срочно найти Данте.

– Данте сейчас находится у Савонаролы. – сказал офицер. – Возьмите стражника в провожатые.

Я поблагодарил его и, миновав строй охраны, в сопровождении солдата, вошёл во дворец. Охранник проводил меня в канцелярию, что-то шепнул одному из клерков и удалился. Клерк равнодушно поглядел в мою сторону, соображая, где он мог видеть меня и, видимо вспомнив недавний мой визит к Савонароле, поднялся из-за своего стола и исчез за дверьми ведущими в кабинет. Прошло, наверно, с полминуты, как дверь раскрылась и на пороге появился Данте, который поманил меня к себе.

– Где вы изволите пропадать. – раздраженно прошелестел он, когда я подошёл поближе. – Где ты болтаешься, когда так нужен мне здесь.

– Зачем? – спросил я искрене не понимая, чего это, вдруг, я ему понадобился.

Данте прикрыл за собой дверь и направился к выходу из канцелярии.

– Следуй за мной. И не задавай дурацких вопросов.

У выхода из дворца, Данте снял с себя венок и нацепил бороду и усы.

– Что? – вскипел он, увидев мои округлившиеся глаза и открытый от удивления рот. – Да, я на нелегальном положении. В Раю сейчас не спокойно!

– Что происходит в конце-концов! – поднял голос я потеряв терпение.

– Революция! – воскликнул Данте.

Мы прошли через площадь и углубились в сады праведников. Сады ломились от изобилия плодов различных форм и окрасок, которые свисали с веток, согнувшихся под их тяжестью до самой земли. Одним словом – Райское изобилие. В одной из аллей Данте остановился, посмотрел по сторонам, затем достал из кустов два мешка и, отдав один мне, стал рвать плоды и складывать их в мешок. Я попытался полюбопытствовать: зачем, но поэт только отмахнулся и продолжил сбор урожая. Когда мешки наполнились, Данте взвалил мешок на плечо и сказал:

– Теперь иди за мной и ничему не удивляйся.

Дыра, в которую я залез вслед за Данте, была одним из неизвестных широкой публике проходов в райские пещеры со стороны заповедного леса. Мой спутник шёл уверенно ориентируясь в тоннелях и закоулках пещер, как человек, уже не раз, бывший в этих местах, и вскоре мы вышли в просторную пещеру, где нас, к моему большому удивлению встретили более чем радушно. Данте и Вергилий обнялись, как старые друзья и на мой дурацкий вид отреагировали убийственным смехом.

– Теперь ты понял, на чьей я стороне? – закончив смеяться, сказал Данте.

– А там, что было? – спросил я имея в виду последний разговор, который состоялся между друзьями.

– Так было надо. Для шпиона Савонаролы. Да и Вергилию нельзя было объяснить. Ведь он, как дитя. – пояснил Данте. Он развязал мешки и стал раздавать фрукты. Бунтовщики выстроились в очередь и скоро в мешках ничего не осталось кроме листьев и веток.

– А что дальше? – спросил я крайне заинтригованный. – Где конечная остановка?

– Есть у революции начало. Нет у революции конца! – продекламировал Вергилий и я вспомнил песню моей молодости на стихи поэта Каменецкого, подумал, что крылатые выражения, всегда, независимо от эпох и государственных устройств, носятся в воздухе.

– До небес не достучаться, – с горечью и отчаянием произнёс Данте. – Небесную комиссию администрация водит за нос, а мы для небожителей всего лишь оболочки, не имеющие ни прав, ни голоса. Нам надо сделать так, чтобы полыхнуло с низов. Тогда, возможно, нас заметят на самом верху.

– Но вы, по правде говоря, не относитесь к бестелесным праведникам. Есть предположения, что вы, как и я, незаконно находитесь в загробном мире. – моё невинное утверждение повергло Данте в страх и он стал громко отрицать мои слова:

– Это всё гнусная ложь! Это твой дед, зараза, распространяет этот пасквиль! Я похоронен в Равенне в 1321 году. Можешь проверить.

Данте в клятвенном экстазе, призывая бога в свидетели, поднял руку, толпа зашумела, подтверждая правдивость его слов, и я вынужден был взять свои слова обратно.

– Хорошо, – рассудительно сказал я стараясь сгладить ситуацию. – Согласен, знаю по истории, что всё это чистейшая правда. Данте действительно похоронен в Равенне в 1321 году, а дед мой придумал эту байку, чтобы отвергнуть кончину любимого поэта и показать, что он бессмертен. Моя речь была принята благосклонно пещерным обществом и самим Данте, который, взяв меня за шею и пригнув к себе, шепнул с некоторым восхищением:

– Ловко, однако, ты шельма, выкрутился! – и добавил улыбнувшись. – Но реноме ты мне поднял.

Данте обвёл взглядом кучку революционных праведников и провозгласил:

– С этого дня, братья, мы начинаем активные действия! Мы разобьёмся на пятёрки и отправимся поднимать граждан Рая на борьбу с администрацией. Дело это не быстрое, недовольство администрацией хоть и существует, но находится в зачаточном, я бы сказал, ещё не в оформившимся виде.

Риторика борьбы захлестнула меня и я, не выдержав, распиравшей меня информации, крикнул:

– Я слышал собственными ушами, что на земле Ватикан открыл торговлю индульгенциями и теперь любой закоренелый грешник: насильник он или убийца, купив этот билет в Рай, сможет претендовать на место рядом с вами!

После того, как я подлил масла в огонь, революционно настроенная толпа зашумела и устремилась к выходу. Вергилий вместе с тремя соратниками, по приказу Данте, остались в пещере, где они должны были изображать диспут, предназначенный для ушей охранников, стоящих на страже у входа; а остальные, выйдя на свободу и, разбившись на пятёрки, веером рассыпались в заповедном лесу.

– Мы пойдём к «радикалам». – сказал Данте. – Там сейчас горячее всего.

По извилистой тропинке, которая пролегала по дну большого оврага, заросшего высоким папоротником и бурьяном, мы подошли к редкому ельнику. Здесь пахло сыростью, ноги утопали во мшанике и, похоже, дальше начиналось болото. Можно было остановиться и повернуть обратно, но впереди маячил островок, где укрылись эти самые «радикалы» и нам, во что бы то ни стало, надо было туда попасть.

– Как это возможно! – возмутился я увязнув в грязи. – Рай и вонючее болото!

– Это о райское болото. – кряхтя отозвался Данте перебираясь с кочки на кочку. Он выломал из мха сухой длинный ствол, бывший когда-то ёлкой и, подождав, когда я сделаю тоже самое, двинулся в направлении острова.

– Их сумасшедший лидер не мог найти более достойного места для укрытия. – раздражённо пробурчал себе под нос Алигьери, увязая по щиколотку в болотной жиже.

– А кто у них лидер? – спросил я.

Может от этих моих слов Данте споткнулся и упал на колени в мокрый мох, который тут же осел и скрылся под его ногами. Поэт в сердцах выматерился, что живо напомнило мне ненормативную лексику деда и сказал:

– Спартак… мать его!

Грязные и вымокшие, мы вылезли на твёрдый берег острова, в центре которого горел костёр, и, вокруг которого находились угрюмые, молчаливые люди с оружием, изготовленным из подручных материалов. Сидевший неподалёку человек встал и преградил нам дорогу.

– Остановитесь. Кто вы, что за овощи с бугра и что вам здесь нужно? – спросил незнакомец.

Данте нацелился сдвоим носом ему в глаз и ответил:

– Я Данте Алигьери и мне нужен твой вожак. Передай ему, что у меня срочное дело.

– А это кто? – незнакомец подозрительно посмотрел на меня, шрам на его щеке дернулся и он произнёс: – Что-то он не очень похож на здешних обитателей. Ты откуда, такой свеженький?

Несколько любопытных, подтянувшись к к нашей группе, стали бесцеремонно трогать моё лицо и руки и с удивлением разглядывать мою одежду

– Ты задаёшь много вопросов. – грубо оборвал его мой спутник и добавил: – Не тяни резину и побыстрее доложи обо мне Спартаку. А не то, я расскажу ему, как ты хамишь мне.

– Ладно, уже иду. – видимо испугавшись наезда Данте, примирительно сказал незнакомец и отправился в шатёр, стоявший возле большого дерева. Минуту спустя полог шатра открылся и появился зевающий лидер восставших рабов. Он был смугл, черноволос и широк в плечах, как истинный горец.

– Это тот Данте с кем я говорил о свободе в эпикурейском саду? – вглядываясь в пришедших, произнёс Спартак.

– Да, друг мой, это я. – отозвался выходя навстречу ему поэт.

Они обнялись и уселись на срубленное бревно, предварительно согнав с него нескольких тщедушных бедолаг.

– Чем приходится командовать.. – сокрушенно заметил Спартак, глядя вслед ушедшим. – Но расскажи мне, как обстоят дела в окрестностях Рая?

Данте взял валявшуюся у ног палку, поковырял ею в костре и, бросив в огонь, смотрел как она изогнулась в жарких углях, вспыхнув, загорелась белым пламенем.

– Около десяти костров пылают, кроме твоего, по периметру восставших. Народ ждёт. Я послал эмиссаров с инструкциями ко всем десяти очагам и назначил день Ч.

– Это очень хорошо! Надоело сидеть сложа руки! – оживился знаменитый гладиатор, – У меня контингент уж больно нетерпеливый, хоть и заморыши, но рвутся в бой. Еле сдерживаю. Давеча двое подрались из-за сущей мелочи – не смогли разойтись на тропинке, – никто не хотел уступить дорогу! Пришлось прибить обоих.

– Ох ты! Это значить того..? – Данте скорчил жуткую рожу.

– Да нет! Полежали рядышком, как братья и к вечеру пришли в себя. Я сказал, что у них подскочило давление.

На дерево, ломая сучки, прилетел пеликан, потоптался на толстой ветке и, скосив круглый глаз на стоящих внизу людей, утробно крякнул. В тот же миг в него было пущено штук пять копий, но больше половины их пролетело мимо, а два успешно отбиты расставленными крыльями птицы. Видя совсем не дружественный приём, пеликан издал истошный крик и, выпустив длинную пахучую струю в сторону нападавших, тяжело махая крыльями, ломанулся в сторону длинного озера, что блестело сквозь ельник на востоке.

– Как раз, в аккурат, полетел к Алику Длинному. – глядя ему вслед, заметил Спартак и добавил. – А тот мастерски владеет пращой.

Обсудив птицу и её возможное будущее, Данте и Спартак открыли митинг, как это полагается в радикально настроенных кругах общества. Спартак, представив Данте координатором и вдохновителем революции, посоветовал своим сподвижникам открыть уши и сердца и внимательно выслушать то, что в дальнейшем всем предстоит сделать для того, чтобы свергнуть ненавистный режим администрации.

Данте начал с «блатных» обитателей Рая. Как представитель партии Гвельфов, выступавших за усиление папской власти в Италии, он был ярым противником Гибеллинов, которые поддерживали Священную Римскую империю и, по его твёрдому убеждению, незаконно пролезли в райские кущи, благодаря папе Пию lX, имевшему во времена своего взлёта, поддержку Карла VII. Обосновавшиеся в Раю, благодаря этой протекции, представители партии гибеллинов составляли самую крикливую часть благоверных, поддерживавших действия администрации. Были названы известные фамилии, присутствие которых было весьма спорно в благословенных местах праведников. Досталось и Ватикану, который начал неприкрытую торговлю местами в Раю, пустив в ход продажу индульгенций. Данте призвал сторонников Спартака проявить сознательность и выступить на площадь перед зданиями администрации в следующее воскресенье. Собрание закончилось под одобрительные выкрики, которые были адресованы выступавшему и проклятиями тем, кто засел в папском дворце. Что-что, а говорить Данте мог. Этого у него было не отнять.

– Что теперь? – спросил я, когда мы покинули лагерь Спартака и направились в обратный путь.

– Будем ждать воскресенья. – ответил Данте. – Ты иди домой, а с утра найди меня. Завтра суббота, мы с тобой навестим Вергилия и встретимся с нашими эмиссарами. Узнаем, как настроения в других местах.

Мы подошли к площади, солнце клонилось к горизонту и день постепенно гас, но всполохи от того огня, что горел над нами в чертогах спасителя, освещали далёким светом площадь и окрестности, и я подумал: – «Как же он далёк от нас и, как ему всё равно, что будет с нами. Воистину вера предполагает смерть рассудка». Я, вдруг, понял, что никто кроме нас не наведёт здесь порядок и только нам дано вернуть обратно, вожделенное существование этого места, называемом Раем, а для этого придётся побороться, чтобы всё стало, как прежде. Как было заведено с незапамятных времён.

– Обязательно прийду. – сказал я.

Деда я встретил на веранде в компании с Эмиром, неизменным Сервантесом и кружками чая сдобренного амброзией.

– А, внучок объявился! – воскликнул дедушка. Он, нетерпеливо потёр руки, вопросительно поглядел на меня и спросил, поражая меня своей прямотой:

– Ну так как, пристроил богатство?

Я замялся, смущённо поглядывая на идальго и, не найдя достойного ответа, произнёс нечто похожее на мычание.

– Ты нашёл моих потомков? – вопрос справа был полон надежды и исходил он от Эмира.

Я кивнул.

– Где же ты их отыскал? – в нетерпении ливанский пират, дёрнул мой рукав. – Они вспомнили меня?

– Я видел одного в Бейруте по имени Исхак. Он помнит твоего отца Фаруха Бен Али, от кого пошла одна из ветвей клана Бен Али.

Эмир воздел руку к небу и, закрыв глаза прошептал слова благодарности своему богу.

– Слава Аллаху! Это так! Действительно, я и мой брат Азиз продолжили наш род после смерти отца. – ливанец осёкся, остановленный внезапной догадкой. – Так что, выходит, остался только этот Исхак? – грустно спросил он.

– Нет, что ты, – успокоил я. – Кроме него осталось ещё двести тринадцать человек и каждый из них, получив по жемчужине, стал богачом.

Я достал из кармана фотографию и протянул её ливанцу. – Вот возьми на память. Это привет тебе от твоих потомков.

Эмир с умилением поглядел на фото и на глазах его выступили слёзы. Пират заплакал.

– Красавец! – сказал дед Михаил и поглядел на меня так, что я понял, – видимо, я сделал нечто такое, что привело его друга в состояние, которое он увидел впервые.

Глава 10

Пока Эмир, потрясённый приветом с того света, приходил в себя, дед рассказал мне, где они пропадали целые сутки.

– Ты не представляешь, внучок, до чего неисповедимы пути господни! – сделав круглые глаза, будто он до сих пор не пришёл в себя от увиденного, утробным голосом произнёс Михаил.

– Мы нашли ещё два мира, которые находились один в другом.

Увидев удивление, отразившееся на моём лице, дед пояснил:

– Ну это… когда мир имеет внешнюю оболочку и внутреннюю… Вроде, как видишь

одно, а на самом деле, открывается другое… Ну скажем: ты увидел идущего по улице оборванца, а подойдя поближе, находишь, что это украшенный дорогой сбруей иноходец. Забавно! – Михаил, перейдя на доверительный шёпот, признался и, скосив глаз на друга, пошептал. – Там, я, расположившись на отдых в местной гостинице, принял Эмира за прелестную одалиску… Хорошо, что наваждение было не долгим, а Эмир об этом никогда не узнает. И вообще, чего там только нам не мерещилось.

Я усмехнулся и спросил:

– Интересно, что вы там курили? Судя по устойчивым галлюцинациям – анашу, иначе я ваши видения обьяснить никак не могу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Назад к карточке книги "Жизнь начинается после смерти"