Текст книги "Хирург. Бегун. Беглец"

Автор книги: Юрий Волгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Они сидели перед Густавом, искренне счастливые, пусть и загадочные, семейная пара, муж да жена, но ему уже не хотелось ни слушать, ни даже смотреть на них. Ему хотелось спать. Катастрофически быстро он терял ко всему окружающему интерес, и это его не пугало, он как бы смотрел на себя со стороны, равнодушно и отвлеченно. Густав опустил голову, вдыхая горячий пар, подымающийся из кружки, и задал свой фирменный вопрос снова:

– Откуда ты все это знаешь?

– Потому что я – хирург, – сказал Кир и улыбнулся.

Странник замер, сожалея о том, что отдал Ире пистолет.

– Хирург? – произнес он и клюнул носом, со сверхскоростью погрузившись в сон и тут же оттуда вырвавшись. – Что-то я плохо тебя понимаю.

– Тебе нужно отоспаться, сколько ты уже без сна?

– Сутки. Или двое?

Кир снял ружье, обошел стол и помог Густаву встать со стула.

– Пойдем, я покажу тебе твою комнату.

Глава 7

Густав безропотно повиновался. У него не осталось сил ни сопротивляться, ни спрашивать, ни получать ответы. Ему хотелось только одного – провалиться в сон, манящий и обволакивающий, как руки матери.

Когда странник проснулся, от усталости не осталось и следа. Он лежал в мягкой кровати один, укрытый теплым, практически невесомым одеялом.

Где-то играла музыка. Ритмичная, что-то вроде рока.

Густав повернулся на бок и увидел свою одежду, аккуратно сложенную на стуле. Он оделся, но куртку оставил на спинке, так как в доме хирурга было очень тепло – солнечные батареи действовали на славу, прогревая через многочисленные элементы пол, стены и даже потолок.

Странник вышел в коридор. Он смутно помнил, как вчера добрался до этой комнаты, вернее, его довели, и сейчас с интересом обнаружил, что лампы над головой работают в автоматическом режиме – зажигаясь тогда, когда под ними находится человек, и плавно затухая, когда никого нет.

Музыка действительно играла, и это был панк-рок.

Странник вошел в студию и увидел Иру, которая с остервенением качала пресс, заложив руки за голову. Неподалеку, в какой-то сфере из металлических конструкций, тросов и блоков, Кир мерно сгибал жилистые татуированные руки, и весь механизм, в который он был заключен, приходил в движение. Судя по мокрой футболке и гримасам на лице, хирург упражнялся на каком-то изощренном тренажере.

– Привет! – громко сказал он. – Выспался? А мы тут спортом занимаемся. Без тренировок в этом мире никуда!

Странник поднял руку в знак приветствия, другой протирая заспанные глаза, и кивнул. Ира кивнула в ответ, продолжая с завидным усилием складываться пополам на мягком коврике яркого цвета «вырви глаз».

– Не хочешь к нам присоединиться? – спросил Кир. – Эта штука прекрасно работает, я сейчас закончу, и залезешь в нее, попробуешь, тут легко.

– Нет, спасибо, – сказал Густав.

– Отчего так? Нет, серьезно, тренажер великолепный. В нем все рассчитано под анатомию конкретного организма, и движения совершаются с максимально эффективной амплитудой, то есть твои усилия идут туда, куда нужно. Куча программ, выбирай какую хочешь – новичок, бодибилдер, разминка! А, как тебе?

– Я по старинке, – ответил Густав.

Он пару раз присел, затем уперся ладонями в пол и встал на руки. Секунду выдержал, ловя равновесие, а потом начал отжиматься на одних только руках, строго вертикально вверх. Он не видел лиц хирурга и его жены, но они все больше вытягивались с каждым новым отжиманием. На восемнадцатом странник остановился и встал на одну руку. Некоторое время слегка покачавшись, он ловко оттолкнулся и принял нормальное для человека положение.

– Обычно раз двадцать пять за подход отжимаюсь, – сказал Густав, отряхивая ладони. – Три подхода по двадцать пять.

– И так каждый день? – спросила Ира.

Она закончила качания и теперь полулежала, опершись на локти. Ее грудь без лифчика беззастенчиво торчала под тонкой тканью футболки, и странник постарался поскорее отвести взгляд.

– Да, – сказал он. – Каждый день на протяжении многих лет. И не только отжимания. Без тренировки в нашем мире никуда, так ведь?

– Еще бы! – Хирург нажал кнопку, и блоки как-то разом ослабли, раздвинувшись в стороны. Затихла и музыка. Он подошел к Густаву, вытирая потное лицо полотенцем. – У тебя должны быть очень сильные плечевой пояс и руки.

– Наверное.

– Сто процентов, говорю тебе как врач.

– Да уж. – Странник хмыкнул. – Слышал я о подвигах вашего брата…

– Это не подвиги, – сказал хирург серьезно. – Это наша работа. И нам сегодня придется о ней поговорить.

Они переглянулись с Ирой, и та кивнула.

– Серьезно поговорить. Я бы с радостью отложил беседу, но жена настояла. Это моя работа, черт бы ее побрал.

– Я понимаю. Вроде бы. – Густав неуверенно улыбнулся.

– Тогда поедим, а потом поговорим. Не хочу портить тебе аппетит, – сказал Кирилл.

– Все так серьезно? – спросил странник.

– Если бы. Все очень серьезно.

Глава 8

– Четвертый этаж полностью – моя лаборатория.

Хирург быстро набрал код на двери, который Густав не успел ни отследить, ни запомнить, и они зашли на четвертый этаж. В нос ударил едкий запах. Странник поморщился, но внешний вид лаборатории ему понравился.

На первый взгляд могло показаться, что четвертый этаж, как и третий, жилой, практически пустует и представляет собой единое пространство без стен, но на самом деле везде тут стояли прозрачные перегородки, смыкавшиеся в нечто похожее на рабочие места для одного человека. Соты, если посмотреть сверху. Прозрачные столбы, подпирающие потолок, если посмотреть сбоку.

– Большая часть электроэнергии идет на обеспечение лаборатории, – сказал Кир. – Это очень важное место в нашем доме.

– Значит, здесь ты режешь людей? – спросил Густав.

– Нет, установка передатчиков происходит на местах. Тут же находится то, что этому способствует и в дальнейшем отслеживает и поддерживает. На вот, надень халат и бахилы, я не сторонник тотальной стерильности, стерилизация происходит в предоперационный момент, но кое-каких правил все-таки не избежать.

Хирург протянул Густаву легкий прозрачный халат и бахилы – «целлофановые носки», как их назвал про себя странник. Он тоже облачился в подобное одеяние, и смотрелось оно на нем вполне естественно. Наверное, потому что Кир к нему давно привык и не обращал на него никакого внимания.

– Ты знаешь, зачем и почему существуют хирурги? – спросил Кирилл у Густава.

– Хирурги? Вас много?

– Черт! – Кир покачал головой. – Все еще хуже, чем я предполагал. Знаний у тебя с гулькин нос. Присядь.

Он указал на стулья, выстроенные вдоль стены, и сам устроился рядом с Густавом, уперев руки в колени и задумчиво покусывая губы.

– Боюсь, что ты, как и все странники, вообще не в курсе подлинных событий и того, что произошло на нашей планете после Большого Взрыва, или как вы его называете, – начал говорить Кир. – Это справедливо, с одной стороны. Вы существуете в своей, отдельной жизни, но она далека от реального положения дел. С другой стороны, тебе необходимо узнать правду, чтобы у нас получился конструктивный диалог. Я начну издалека, с того, как все начиналось. А началось все с МКГ – Межнациональной корпорации «Гелиос».

– «Гелиос»? Где-то я уже слышал это слово. Или видел…

– Да на любых технологичных элементах твоего корабля выбиты эти буквы как торговая марка. Именно они создали сверхъемкие солнечные батареи. В то время это было нечто вроде революции, изменившей жизни множества людей. Целой планеты. Скажу больше – когда МКГ заявила о своем намерении выйти на энергорынок, то это стало Большим Взрывом в миниатюре. Так как владельцы сырьевого рынка не желали ничего слышать об альтернативных источниках, они боялись лишиться прибыли.

Кир сделал пальцами движение, будто посолил воздух.

– И МКГ лишила их привычных доходов, забрав себе примерно шестьдесят процентов рынка, – продолжал он. – Это огромные деньги. И огромный сегмент, с трудом умещавшийся в рамки прежней цивилизации. МКГ создала солнечные батареи, которые могли обеспечивать людей теплом, движением – всем тем, что составляет радость и суть жизни. Остальные источники топлива стали как бы вторичными, дорогими заменителями на случай, если солнце перестанет выглядывать из-за туч.

Сырьевые корпорации, а это, считай, целые государства, которые за ними стояли, пошли на уступки, но перед этим пролилось немало крови и слез. Удача переметнулась на сторону «Гелиоса». Где-то везение, где-то свои люди, где-то вовремя проведенные переговоры. И МКГ стала самой авторитетной организацией в мире, обладающей к тому же уникальными технологиями.

Ее прибыль была огромной. Гигантские суммы. Просто умопомрачительные. Исчислялись миллиардами миллиардов. Я мог бы привести тебе пример, но ты не сможешь его осознать или понять, просто поверь, что «Гелиос» обладала безграничной властью. И тогда они решили развиваться дальше. «Гелиос» стал чем-то вроде «Майкрософта», но всецело внедренного в жизни людей – лучшие умы всей планеты собрались там. Работать над проектами МКГ было не столько выгодно, сколько престижно. Каждый мечтал вступить в интернациональную семью и делать что-то для нее. И делал. Это явилось началом конца.

Кирилл на секунду замолчал. Густав внимательно слушал, хотя некоторые вещи и слова ему были неведомыми, например «Майкрософт», прибыль или рынок. Насчет последнего он вообще представлял себе парочку оборванных бродяг, предлагающих обменять хорошую кожаную обувь на собственную дочь четырнадцати лет.

Но странник улавливал основное. И оно ему не нравилось.

А Кир продолжал:

– Акционеры «Гелиоса» решили идти в разных направлениях. Одним из них стало углубленное изучение энергии. Они хотели сделать энергоносители более емкими, безопасными, дешевыми и чуть ли не бесконечными. И практически добились этого. По крайней мере, улучшили свои результаты и вышли с ними на глобальный рынок. Но это еще не все. Другим их направлением стала колонизация Луны.

– Луны? – Густав вопросительно указал наверх, хотя над ними простирался бетонный потолок и еще с десяток этажей здания.

– Да. Этот эксперимент МКГ также оказался успешным. Шутка ли, у нее на руках были безграничные денежные средства, на нее работали умнейшие люди. МКГ занялась Луной вплотную. Через десять лет там построили полностью функционирующий научный городок на пятьсот человек. МКГ наладила космические рейсы. Ее технологии снабжали абсолютно все процессы энергией, а также деньгами. Было объявлено, что в ближайшее столетие Луна станет вторым домом для людей, что вскоре любой, кто захочет и сможет работать на благо МКГ, получит шикарную возможность жизни на Луне. А дальше в ее планах был… космос. «Гелиос» стал для человечества чем-то вроде рывка, взрыва. Только взрыв произошел на самом деле, и отнюдь не из-за бракованных ракетоносителей.

«Гелиос» продолжал экспериментировать с энергией, и в один прекрасный день что-то произошло. Возможно, процесс пошел не так, а возможно, что и так, кто его знает? Но, согласно отчетам тех, кто жил на Луне, и тех единиц, работавших на «Гелиос», что остались в живых на Земле, наша история прекратила свое существование в секунды.

Говорят, что во время синтеза энергии и помещения ее в особый носитель произошло утончение материи, она разомкнулась, и эти твари прорвались в образовавшуюся дыру между реальностями. Ими брызнуло сюда из дыры, как гноем из прыща, странник. Ты ведь в курсе, что наша реальность – всего лишь одна из многих?

– Да. – Густав кивнул. – Мне кое-что говорил об этом Бояр, улитка Легиона. Про множество миров. Но он еще сказал, что Легион поступает так со всеми мирами, что наш – не исключение, пришла всего лишь наша очередь.

– Так оно и есть. Мы, конечно, знаем об этом недостаточно. У меня имеется теория, что для проведения опытов, к которым приступили в МКГ, необходим определенный показатель развития цивилизации. Среди прочих показателей также численность населения. То есть количество пищи. Легион таким вот образом отбирает себе плантации для жатвы, пробираясь в малейшие щели, чтобы в дальнейшем остаться там навсегда. Действует наверняка.

– Получается, что ты знаешь о работе МКГ? О том, что она готовит людей для…

– Естественно, знаю. – Хирург расправил складки на халате. – Ведь я работаю на нее.

– Так ты с Луны?!

Хирург рассмеялся:

– Ты не дослушал. Когда произошел Большой Взрыв, центр человеческой цивилизации оказался на Луне. И во главе встали люди из МКГ. Собственно, они там и раньше всем заправляли. Но все те, кто остался жив, благодарны «Гелиосу» за спасение и кров. Большинству людей неизвестно, по какой причине произошла катастрофа, а мне сообщили об этом в силу моей компетентности и уровня доступа. Это та правда, которую нужно скрывать от лишних ушей.

Так вот, в первые пять-десять лет творилась форменная неразбериха. Представь себе: ты вдалеке от собственного дома и знаешь о том, что где-то находятся огромные ресурсы, пусть и изрядно подпорченные неземными тварями. Были попытки посылать на Землю экипажи специалистов, но они окончились плачевно, Легион будто чуял. Твари уничтожали найденные космодромы, а единственный разведывательный челнок с экипажем в пятьдесят человек уничтожили еще в воздухе, разорвав на куски.

Тогда было принято решение действовать тайком, точечно, вести партизанскую войну. Сообщение между Землей и Луной не было нарушено, поэтому МКГ начала передавать сюда инструкции, а не людей. Но когда мы выяснили, в чем причина нашествия Легиона и что они хотят сделать с человечеством, были приняты кадровые решения. Появились хирурги, и, если хочешь знать, мы что-то вроде последней надежды.

– Постой, но почему Легион не уничтожил лунных жителей так же, как и земных? – спросил странник.

– Потому что они боятся холода. Они его не выносят, он их убивает. Ты видел их тела? Странная темная субстанция, похожая на плотный дым. А прыжок между реальностями – штука сложная, и «перепрыгнуть» одним махом на Луну им, кажется, не под силу. Наверное, они могли бы туда долететь, но вечный холод убьет их, ведь Луна – спутник без атмосферы. Это очень ограниченные твари, если подумать. Они в своем развитии пошли куда-то не туда, многие их действия нам непонятны и неведомы из-за их сбитой, как кажется обычным людям, логики поведения. Но хорошо то, что хотя бы северные территории планеты остались вне сферы их влияния.

– Но я встретился с волком-улиткой! – воскликнул Густав. – Неделю назад, и он вел себя нормально. Мне кажется, он ничуть не боялся холода. И еще у него были человеческие руки вместо лап.

– О как! – Хирург недоверчиво цокнул языком. – Руки вместо лап?

– Да. Он привел за собой стаю, и они напали на меня. Это точно улитка, потому что руки не могут появиться просто так. А затем ее сущность полезла изнутри, пытаясь присосаться ко мне, когда я поранил волка.

– Интересно, но очень странно. Я думаю, улитка напала на донора, только что съевшего человека, и что-то в ней там замкнуло, что она скопировала две ДНК, смешав их воедино.

– ДНК? – переспросил странник.

– Клетки организма. Мы знаем, что ставленники могут существовать в любых условиях, они вторая, неприхотливая сила Легиона, как подшерсток у животных. Поэтому то, что ты видел, не является чем-то особенным, беспокоиться не о чем, похоже, то была случайность.

– Ну и черт с ней. Что насчет тебя? – Густав положил ногу на ногу и тоже расправил халат, как это совсем недавно сделал Кир. Он заметно волновался. – В чем заключается твоя работа?

– В том, что я ставлю передатчики в людей.

– Вшиваешь в них разные штуки?

– Нет, не разные, почти всегда одинаковые. Сейчас покажу.

Кирилл направился к ближайшей кабинке, где на герметично закрытых полках плотными рядами стояли блестящие металлические болванки высотой примерно в три банки от тушенки и точно такого же диаметра. Он просунул руки в специальные отверстия, соединенные с рукавами с пальцами, находившимися внутри герметичного отсека, взял банку и поставил ее в ящик. Потом повернул ручку с внешней стороны кабины, и ящик с шипением вышел наружу, преподнеся банку как на блюдечке.

С банкой в руках хирург вернулся к Густаву.

– Это передатчик, – сказал он, свинчивая тяжелую крышку.

Внутри оказалась прозрачная банка поменьше, которую можно было бы назвать колбой. В ней плавало нечто белесое.

– Передатчик сделан из биологического нейроволокна. – Кир постучал пальцем по стенке колбы. – Говоря простым языком, после вживления в организм оно не отторгается, а подстраивается и приживается, становясь его частью. Частью системы.

– Можно посмотреть?

– Конечно. И не бойся уронить – стекло небьющееся.

Странник осторожно взял банку в руки и поднял ее повыше, проглядывая на свет. Находившийся в прозрачной жидкости передатчик походил на медузу, а в его основном «теле», окруженном нитевидными щупальцами, темнел какой-то сгусток.

– Что это? – спросил Густав.

– Это биохимическая батарея, она питает передатчик, аккумулируя энергию твоего организма. То есть внешние источники подзарядки ему не нужны, очень удобно и на века.

– Зачем питание передатчику?

– А вот тут мы подошли к самому интересному: зачем вообще нужны передатчики и на кой черт мне резать людей.

Кирилл самодовольно улыбнулся и снова сел рядом с Густавом. На этот раз через стул, поставив на свободное сиденье металлическую капсулу. Странник же все еще внимательно рассматривал колбу.

– Батарея нужна для того, чтобы передатчик мог отправлять информацию и принимать, – сказал Кирилл. – Легион действует изнутри человеческого общества, организуя его и в дальнейшем выпестовывая по собственным лекалам, используя в качестве инструмента лидера. Мы пошли тем же путем. Мы стали использовать лидеров.

На помощь пришли разработки МКГ, которые в беззаботной жизни, до Большого Взрыва, заморозили как неперспективные. Ими оказались передатчики. Бинго! Их несколько видов, но принцип действия один – передатчик ставится в человека хирургом, и затем конкретную особь можно пеленговать, то есть отслеживать ее перемещения. Например, есть такие, которые устанавливаются в любой участок тела, допустим в брюшину. Они могут отсылать сигнал, но не сигнал простого пинга, а передавать речь того человека, в которого инсталлированы. Тело, как известно, отличный проводник звука, с этим никаких проблем.

Но все это примитив по сравнению с тем, что ты сейчас держишь в руках. Эти штуки устанавливаются в мозг. И передатчик внешнего порядка может транслировать любую информацию для МКГ, связанную с конкретным человеком. И ретранслировать тоже.

– Ретранслировать? – озадаченно спросил Густав.

– Да. Сообщать носителю нужную информацию. Голоса в голове, понимаешь?

– Голоса в голове, – медленно произнес странник. – То есть ты ставишь эту хрень в мозг, а затем человек начинает слышать голоса…

– Верно, МКГ даже легенду придумала в противовес действиям лидеров Легиона. Что с ними разговаривает бог, что его нужно слушаться, и так далее. В принципе для людей, в их теперешнем положении, МКГ и есть бог, но чем шире сеть, которую производят хирурги, тем больше у бога возможностей. Нам остается лишь отбирать нужных людей.

– Невероятно, – прошептал странник.

Он все смотрел и смотрел на колбу. Сквозь стекло, жидкость и передатчик виднелась его сморщенная желтая ладонь, похожая на испещренный извилинами мозг мертвеца. Внутри странника поочередно вспыхивали разные чувства, начиная с желания разбить этот чертов сосуд и заканчивая желанием закричать, потому что слова хирурга не укладывались у него в голове. Он слышал легенды, но легенды – это обычные сказки, которые люди рассказывают друг другу по пьяни. Странник многое отдал бы, чтобы не знать того, что рассказал ему хирург, он хотел отмотать пленку времени назад и уехать в другую сторону, минуя чертов город Воронеж.

Густав передал колбу хирургу, и тот вложил ее обратно в контейнер, деловито закрутив крышку.

– Я жил в общине, где ты поработал над лидером, – тихим голосом проговорил странник.

– Знаю. Но это была не моя работа, – ответил хирург.

– Как это?

– Вот так. Всех своих носителей я могу пеленговать, это как минимум, хотя полный управленческий функционал всегда есть только у МКГ. Вы с тем объектом, что находился рядом с тобой, – чужие, не мои. Мне было известно о тебе, но я ничего не знал про того носителя. Он заварил всю ту кашу, и ты в нее ввязался. Что тут в принципе рассказывать, сам все знаешь. Но заметь, ты можешь посмотреть историю перемещений моих носителей и сразу все поймешь. Это хоть немного облегчит мою совесть перед тобой: я его не трогал. Отец Захарий вроде бы, да? Священник, сложный экземпляр.

– Постой…

Густав поднял руку. Она дрожала.

– Я весь твой, – сказал Кир.

– Ты сказал: я и тот объект не твои? То есть ты и… Вернее, я и тот, короче, ты понял, о чем я? Или это я чего-то не понял?!

Хирург внимательно посмотрел на Густава. Затем легонько стиснул пальцы странника, будто в рукопожатии.

– Мне очень жаль, странник. Мне очень жаль.

– О чем ты?.. Только не говори, не говори мне, что я…

– Ты носитель. Да.

У Густава помутнело в глазах. То ли слезы, то ли помрачение сознания – он и сам не понял, почему его сердце колотилось в сумасшедшем ритме.

– Нет, пожалуйста, нет, только не это, – прошептал он сиплым голосом. – Это шутка, да?

– Я не намерен шутить, – сказал хирург. – Но у меня есть одна хорошая новость, если она тебя утешит. Ты выбился из программы, функционал твоего передатчика на девяносто девять процентов нарушен.