Текст книги "Сталин перед судом пигмеев"
Автор книги: Юрий Емельянов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
Путешествие двух беглецов на верблюдах по Белуджистану подозрительно напоминает рассказ о том, как Бендер и Корейко ехали через Казахстан. Рассказ же о том, как Бажанов советовал в июне 1941 года Альфреду Розенбергу не воевать с русским народом и предупреждал теоретика «третьего рейха» о том, что Германию ждет неминуемое поражение, напоминает байку генерала Епанчина о том, как он в возрасте десяти лет давал в 1812 году совет Наполеону покинуть Россию и помириться с русским народом.
И все-таки, несмотря на сходство с некоторыми отрывками из российских литературных произведений, многие слова и обороты в книге «русского Бажанова» наводят на мысли об ее англо-американском происхождении. Некоторые фразы являются грубой калькой с английского. Например, приведенные выше слова «Грациозное Величество» применительно к английскому королю вызывают подозрение, что здесь переводчик прибег к побуквенному переложению на русский язык английского слова «gracious». А это слово по-русски означает не «грациозный», а «добрый», «милосердный», «милостивый». Последнее значение лучше всего использовать в данном контексте, так как речь идет о «милостивом» монархе, по «милости» которого (а не по причине его «грациозности») «Бажанов» путешествовал по Индии.
Калькой с английского является и фраза: «лейтенанты Сталина». Поскольку в тексте имеются в виду не офицеры армии, а «помощники Сталина», видимо, автор в оригинале употребил обычные для англоговорящих людей слова «Stalin's lieutenants». («Lieutenant» означает не только «лейтенант», но и «помощник». Известно, что в 20-е годы лейтенантов в СССР не было.) Плохим переводом с английского является и фраза «имел привилегию слушать». Обычную для англоговорящих людей фразу «had а privilege to listen» лучше было бы перевести «ему довелось слушать», чтобы она не выдавала английского происхождения. Фраза, в которой говорится, что деятельность Троцкого по руководству советским железнодорожным транспортом «ничего не дает, кроме конфуза», на английском языке, возможно, звучала так: «produces nothing except confusion». А поскольку слово «confusion» на английском языке означает не «конфуз», а «путаница» или «беспорядок», то фразу следует перевести: «из этого ничего не получается, кроме путаницы». Речь шла именно о «путанице» в делах, которая, по утверждению автора, последовала вследствие неумелых действий Троцкого.
Скорее всего, «мемуары Бажанова» были сочинены на английском языке, а стало быть, не Бажановым. Ведь, как говорится в «мемуарах», Бажанов едва мог объясняться на этом языке, а потому не мог постоянно сбиваться на характерные для англоговорящего человека слова и фразеологические обороты. В то же время в «мемуарах» были использованы отдельные места из подлинных воспоминаний Бажанова 20-х годов. (В частности, и те слова Бажанова о Сталине, которые цитировал Дейчер, хотя их появление в книге, наполненной грубыми и примитивными антисталинскими выпадами, выглядит нелепо.) Очевидно, что «мемуары» были сфабрикованы в советологических кругах США или Великобритании и не лучшими специалистами, а теми, кто лишь поверхностно и понаслышке узнал кое-что об СССР и его истории.
Поскольку книга без сомнения является фабрикацией, лживость содержащихся в ней сведений не подлежит сомнению. Тем удивительнее, что эта грубая фальшивка, скорее всего, сработанная в США или Англии 30 лет назад, рекомендована в предисловии, подписанном старшим научным сотрудником ИРИ РАН В.А. Шестаковым, как книга, которая «представляет несомненный интерес и для историков и, особенно, для широкой аудитории, представителей нового поколения». Известно, что благодаря такой рекомендации немало читателей приняли грубую подделку за документ, правдиво и точно описывающий Сталина и его время.
О том, что фальшивку приняли за подлинный документ, свидетельствует также справка о Бажанове, содержащаяся в книге «Империя Сталина. Биографический энциклопедический словарь». (Автор – К.А. Залесский; подписан в печать в сентябре 2000 года.) В справке говорится: «По собственным воспоминаниям, являлся автором нового Устава ВКП(б)». Остальные сведения, содержащиеся в справке (подготовка Бажановым статей и выступлений для Кагановича, побег в Персию, в ходе которого «ему удалось обмануть посланных за ним сотрудников ГПУ» и прочее) также взяты из «мемуаров Бажанова». А ведь статус «энциклопедического словаря» вызывает доверие к опубликованной в нем информации, и читатель может поверить, будто в своей книге «Бажанов» на самом деле правдиво «описал террористические методы Сталина, систему принятия политических решений в СССР и т. д.»
В то же время противники Сталина продолжают использовать старые вымыслы, стараясь принизить Сталина. Они изображают его примитивным существом, случайно оказавшимся во главе великого государства. Так, в книге Леонида Млечина «Смерть Сталина» (М., 2003) использованы уже давно разоблаченные антисталинские байки, вроде историй о «таинственной» гибели Камо или про убийство польских офицеров в Катыни, Млечин бездоказательно утверждал: «Некоторые историки и врачи уверены, что он (Сталин. – Прим. авт.) был психически нездоров, что он страдал паранойей, манией преследования и этим объясняются массовые репрессии в стране, его беспредельная жестокость и безжалостность». С каких пор историки стали диагностировать психическое здоровье отдельных людей? Какие врачи были «уверены» в нездоровье Сталина, Млечин умалчивал, ибо таковых не существовало.
Пожалуй, наиболее ярким примером морального и интеллектуального падения антисталиниста стала книга Бориса Илизарова «Тайная жизнь Сталина. По материалам t его библиотеки и архива». Спору нет, Илизаров заведомо взялся за трудное дело: попытаться истолковать характер Сталина и раскрыть его мысли, разбирая пометки, которые тот оставлял на полях книг. Однако к книгам из сталинской библиотеки был допущен человек, явно не способный понять ни смысл сталинских пометок, ни содержание произведений, которые комментировал Сталин.
Сообщая, что он пять лет бился над расшифровкой помет Сталина на нескольких десятках книг, Илизаров лишь расписался в своей интеллектуальной беспомощности. Порой в своих потугах истолковать надписи Сталина Илизаров напоминает персонажа из романа Герберта Уэллса «Человек-невидимка», который, случайно завладев материалами гениального изобретателя невидимости Кемпа, пытается на досуге расшифровать смысл химических формул: «Брови его сдвинуты, и губы шевелятся от усилий. «Шесть маленькое два сверху, крестик и закорючка. Господи, вот голова была!.. Сколько тут тайн, удивительных тайн… Эх, доискаться бы только! Уж я бы не так сделал, как он… Я бы… эх!».
Но возможно, что Илизаров кое-чего добился бы в своих трудах, если бы не его позиция. Провозгласив принцип «эмоционально высвеченной научной истории», Илизаров с первой же страницы книги не скрывает своей ненависти к Сталину. Любая надпись, оставленная Сталиным На полях книги, оборачивалась в сознании Илизарова против Сталина. Например, Сталин воспроизводит слова венгерского деятеля и приводит их перевод. Для Илизарова это лишь повод для презрительного замечания о том, что Сталин не владел венгерским, а пользовался словарем и вообще-то плохо знал языки. Между тем, судя по библиографическим заметкам в книге, не только венгерский, но и другие иностранные языки не знакомы Илизарову.
Стремление Илизарова втиснуть любую карандашную отметку, сделанную Сталиным, в прокрустово ложе стереотипов, характерных для либеральной интеллигенции, приводило его к крайним логическим натяжкам. Слово «Учитель», которое не раз написал Сталин, на: обложке одной книги, позволило Илизарову сделать уверенный вывод, что Сталин сравнивал себя с Иисусом Христом, а затем без конца иронизировать над этим сравнением, которое якобы сделал Сталин.
Повторяя расхожие оскорбительные выпады против Сталина, типичные для своей среды, Илизаров старался вызвать у читателей брезгливое отношение к Сталину, но не мог не достичь обратного эффекта. Навязчивое внимание к вопросам половой жизни, зачастую не имеющим никакого отношения к Сталину (например, полностью воспроизведено личное письмо Троцкого к своей жене, в котором говорится об их интимных отношениях с использованием ненормативной лексики), вызывает лишь омерзение к книжке Илизарова и подозрение в болезненной извращенности ее автора.
Автор хватается за любой материал, который мог бы бросить тень на Сталина. Письмо какой-то странной женщины 1938 года Сталину о том, что она встречалась с некоей особой, которая, возможно, была какой-то родственницей Сталина, а потом исчезла, приводит Илизарова к выводу, что эта якобы исчезнувшая женщина была незаконным ребенком Иосифа Джугашвили, рожденным якобы в результате его насилия над неизвестной женщиной. И якобы за это он и был исключен из семинарии. Нужно не только очень ненавидеть Сталина, но и быть полным невеждой в российской истории, чтобы поддерживать такую версию. Ведь за подобное преступление исключением из семинарии дело бы не ограничилось.
Повествуя о слухах вокруг любовных похождений Енукидзе, Илизаров без всяких оснований обвиняет Сталина в том, что тот добился отстранения этого деятеля, чтобы скрыть собственные грехи. (О том, что отставка Енукидзе была связана с участием его в заговорщической деятельности, позже писали в своих книгах Баландин, Миронов, Жуков.)
Книга Илизарова изобилует и грубыми логическими ошибками. Так, для того, чтобы доказать, что «Сталин думал о себе как об исторической личности исполинских масштабов», Илизаров цитировал Барбюса, который излагал свои мысли, а не Сталина. Илизаров утверждал, что «на каком-то этапе Сталин сравнивал себя с Петром Великим». Единственное публичное высказывание Сталина о Петре I был сделано в его беседе с писателем Эмилем Людвигом.: «Эмиль Людвиг:… Первый вопрос, который я хочу вам задать, следующий: допускаете ли Вы параллель между собой и Петром Великим? Считаете ли Вы себя продолжателем дела Петра Великого? Сталин: «Ни в каком роде. Исторические параллели всегда рискованны. Данная параллель бессмысленна». Но по «логике» Илизарова именно поэтому Сталин сравнивал себя с Петром Великим!
Путаные, помпезные и лишенные логики рассуждения Илизарова, в которые он постоянно пускается (например, разглагольствование о том, что Цезарь, а также другие великие правители прошлого наказаны тем… что они вошли в историю), заставляют усомниться и в рассудке автора. Однако изъяны своего интеллекта автор прикрывает повторением антисталинских шаблонов, давно набивших оскомину.
Дословно повторяя Бориса Ельцина, демагогически жаловавшегося на то, что «Краткий курс» врезался в его голову (хотя вызывало большое сомнение, что какая-либо историческая информация могла сохраняться в голове постоянно пьющего президента РФ), Илизаров утверждал: «Основные конструкции «Краткого курса» до сих пор громоздятся в умах тех, кто жил и учился на территории СССР, и даже тех, кто учится сейчас в России и многих странах СНГ». И это при том, что «Краткий курс» был запрещен с 1956 года, а после 1956 года историки партии делали все для того, чтобы в своих сочинениях об истории КПСС уничтожить хотя бы намек на «конструкции «Краткого курса»!
Постоянно утверждая, что «Краткий курс» не имел никакого отношения к подлинной истории, Илизаров не раз продемонстрировал свое вопиющее незнание советской истории. В своей книге он утверждает, что Сталин произвольно менял исторические даты, а поэтому якобы произвольно перенес день Победы «на несколько дней». И это доказывает, что Илизаров понятия не имеет об обстоятельствах подписания актов о безоговорочной капитуляции Германии в Реймсе 7 мая и в Берлине 8 мая 1945 года, что и определило разницу в датах дней Победы на Западе и в СССР.
В своей книге и в своих выступлениях по телевидению Илизаров упорно настаивал на том, что Сталин повторял репрессии ровно раз в десять лет. (При этом в одной из телепередач Илизаров утверждал, что эти повторы были следствием церковного воспитания Сталина, так как якобы православие заразило его мистической верой в силу цифр.) Илизаров объявил, что пики репрессий в СССР имели место в 1927 году, 1937 году и 1947 году. А поэтому, рассуждал Илизаров, следующий пик репрессий пришелся бы на 1957 год, если бы Сталин остался к этому времени жив.
Однако известно, что в 1927 году массовых репрессий не было. Продолжавшиеся со времен Гражданской войны вооруженные столкновения между властями и крестьянством в 1927 году сошли к минимуму, а поэтому именно в этом году число осужденных по политическим мотивам было самым низким за годы Советской власти. В этой обстановке Советское правительство приняло решение к 10-й годовщине Октябрьской революции отменить смертную казнь. Правда, в конце 1927 года были исключены из партии и высланы из Москвы несколько десятков видных руководителей троцкистско-зиновьевской оппозиции. Однако именно эти люди тогда призывали «повернуть огонь против кулака и нэпмана», то есть развернуть репрессивную политику.
Известно также, что хотя в 1947 году продолжались столкновения между националистическими формированиями на западе страны и войсками МВД и немало жителей Литвы, Латвии, Эстонии, западных областей Украины и Белоруссии были осуждены за антигосударственную деятельность, к этому времени в основном завершились судебные расследования по делам тех, кто сотрудничал с немецко-фашистскими захватчиками. Это позволило Советскому правительству в мае 1947 года вновь отменить смертную казнь за все виды преступлений.
Что же касается репрессий, которые должны были якобы состояться в 1957 году, то Илизаров писал: «О скорой смерти он явно не задумывался, а готовил страну к очередной масштабной дыбе. Но наш мир устроен так, что всему приходит свой срок. Сталин умер в тот момент, когда готовил очередную удавку своему рабски покорному, пресмыкающемуся советскому народу». Комментируя это заявление Илизарова, историки Рудольф Баландин и Сергей Миронов замечали: «Трудно даже определить, что здесь больше: глупости, пошлости? подлости? самодовольства? Но явно преобладают злоба и ненависть к советскому народу. Кто это написал? Некто Б.С. Илизаров – архивист с ограниченными знаниями, ничтожным, судя по всему, жизненным опытом и огромными претензиями. Положим, умственную недостаточность можно простить. Но как расценить огульное, оскорбительнейшее охаивание огромного многонационального народа?»
Эти литературные фальшивки, а также другие лживые сочинения о Сталине не могли не оказывать своего воздействия на общественное сознание населения. К тому же сочинения Радзинского, Резуна и других популяризировались на телеэкране и подкреплялись другими лживыми телеверсиями, авторы которых беспрестанно обливали грязью все советское прошлое.
Еще с последних лет перестройки выработались определенные шаблоны изображения Сталина и сталинского времени на телевидении. Стало считаться обычным, чтобы в любой передаче, в которой речь шла о 30-х – начале 50-х годов, упоминался ГУЛАГ, а Сталина иронично называли «отцом народов», хотя при жизни его так не называли. Ред: кий юбилей актера, писателя, композитора, художника, ученого, талант которого расцвел в сталинское время и был высоко оценен лично Сталиным, обходился без замечаний теледиктора о том, как мучился юбиляр под «гнетом» «сталинского режима», как он лишь чудом уцелел, как он втайне ненавидел Сталина и боролся против него. Портреты Сталина и кинохроника с изображением его выступлений обычно сопровождали тексты о миллионах человеческих жертв и жестоких репрессиях.
Эта постоянная пропаганда находила подтверждение в учебниках по истории для школ, средних специальных и высших заведений, а потому оказывала воздействие на умы жителей России.
Часть 5
СТАЛИН НА РУБЕЖЕ ДВУХ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ
Защищая Сталина в 90-х годах
Несмотря на сохранение власти в руках Ельцина и его окружения, несмотря на не прекращавшуюся антисоветскую и антисталинскую пропаганду, многие люди все больше задумывались о причинах и обстоятельствах катастрофы, постигшей нашу страну. Контраст между советской жизнью и постсоветскими реалиями был не в пользу последних. Многие люди казнили себя зато, что поверили обещаниям авторов сборника «Иного не дано» и других публикаций конца 80-х годов. Их лживость становилась все более очевидной. Резкий поворот средств массовой информации от призывов к «очищению ленинизма от сталинизма» и лозунга «больше социализма» к антикоммунизму и антисоциализму, от требований бороться с коррупцией к оправданию коррумпированности и расхищению народного добра, от заявлений в преданности «делу демократии» к истерическим призывам «раздавить» законно избранный Верховный Совет подорвали у многих людей доверие к газетам, журналам, теле– и радиопередачам, обслуживавшим новый правящий класс.
Все эти обстоятельства привели к тому, что после нескольких десятилетий забвения, после многолетнего злобного очернения его имени, Сталин, олицетворяя противоположность тому, что творилось в России, стал возвращаться на политическую сцену. В это время на бетонных заборах, стенах домов или иных поверхностях люди нередко писали свои проклятия Ельцину и его правительству, которые обрекли их на нищету. Слова «Банду Ельцина под суд!» были наиболее безобидными среди таких надписей. В то же время фотограф запечатлел и надписи «Сталин был прав», «Сталин, вернись!».
Уже в начале 1992 года на демонстрациях оппозиции появлялись самодельные плакатики с фотографиями Сталина. Вскоре такие демонстрации, особенно в Дни Победы, стали сопровождаться призывами в честь Сталина, которые выкрикивались через усилители. Из каких-то неведомых хранилищ извлекались старые портреты Сталина, которые вместе с его новыми портретами люди несли в центр столицы.
На этих демонстрациях и митингах звучали давно забытые песни о Сталине. Песни советской поры, в которых куплеты о Сталине были давно убраны или изменены, исполнялись в прежних редакциях. На московских улицах гремели слова: «Золотыми буквами мы пишем всенародный Сталинский закон», «Артиллеристы! Сталин дал приказ», «Тогда нас в бой пошлет товарищ Сталин и Первый маршал в бой нас поведет!»
Здесь можно было приобрести кассеты с записями не только довоенных песен, но и новых песен, сочиненных и исполняемых Александром Харчиковым и другими «бардами сопротивления». Тут были песни на слова Ф. Чуева, Т. Керба, Н. Рачкова, Я. Осадчей, И. Куликова, С. Баэурина, Б. Гунько. В этих песнях вспоминались драматические события осени 1941 года, говорилось о том, как народ шел по зову Сталина на защиту страны, изображалась фантастическая картина ночного парада оживших защитников страны под руководством Сталина. Здесь была и запись знаменитой песни времен войны Александра Вертинского, посвященной Сталину. Были и переложенные на музыку юношеские стихи Сталина. Тут же продавались и видеокассеты с записями фильмов «Великое зарево», «Оборона Царицына», «Великая клятва», «Сталинградская битва», «Третий удар», «Падение Берлина», «Незабываемый 1919-й» и других, в которых среди действующих лиц был Сталин.
На таких митингах можно было приобрести и небольшие брошюры, авторы которых решительно отвергали господствовавшие в обществе антисталинские представления (например, А. Голенков «Предлагаю «объяснить» Сталина», А. Шабалов «Одиннадцатый удар товарища Сталина», Ф. Маренков «Государь и погань»). Одной из первых крупных книг, изданных в противовес сложившимся версиям о Сталине, стала работа В.М. Жухрая «Сталин: правда и ложь».
Были созданы организации, пропагандировавшие деятельность Сталина (например, «Союз Советских Сталинистов»). На выборах 1996 года в Государственную думу руководители ряда левых организаций страны во главе с Виктором Анниловым выдвинули своих кандидатов от «Сталинского блока за СССР». Некоторые из этих организаций издавали периодически газеты (например, газета «За Родину, за Сталина!»). Эти организации нередко проводили собрания, на которых обсуждались доклады о деятельности Сталина.
В начале ноября 1994 года в одной из аудиторий МГУ состоялся международный семинар, на котором обсуждался вопрос о теоретическом наследии Сталина. В нем приняли участие руководитель «Общества защиты В.И. Ленина» В.А. Лаврин, руководитель ВКП(б) A.A. Лапин, поэт Феликс Чуев, а также представители компартий Великобритании, Италии, Индии, Канады, Албании, Бразилии, Дании и других стран мира.
Правда, в начале 90-х годов сторонников Сталина было немного. К тому же их количество сильно преуменьшали проправительственные средства массовой информации, распространявшие сюжеты в новостях, в которых показывали стареньких женщин с не менёё старенькими портретами Сталина в руках. При этом старательно преуменьшалось число участников митингов и демонстраций, организованных оппозицией. Так формировалось представление о том, что людей, защищающих Сталина, немного, а по мере их старения они исчезнут.
Однако с начала 90-х годов в оппозиционной печати («Правда», «Советская Россия», «День», а затем «Завтра», «Молния», «Большевистская правда» и другие газеты) все чаще стали публиковаться статьи, разоблачавшие лживые представления о Сталине, навязанные Хрущевым, а затем яковлевской пропагандой.
В серии статей, опубликованных в газете «Советская Россия» с 19 декабря 1992 года по 6 марта 1993 года под общим названием «Кадры решают все», известный публицист Владимир Сергеевич Бушин подробно и доказательно опроверг аргументы многочисленных хулителей Сталина.
Отвечая им, B.C. Бушин, в частности, писал: «Сталин – из племени победителей… Его шесть раз арестовывали, бросали в тюрьмы, ссылали, и он пять раз бежал, притом даже из Нарымского края Сибири, во что трудно поверить Волкогонову или Окуджаве. Сталин сумел одолеть такого матерого, коварного и сильного противника, как Троцкий. Разгромив орды Гитлера, он вынудил его совершить для надежности двукратное самоубийство с помощью яда, а потом пули, – так страшна была фюреру встреча с победителем. Сталин вернул земли, утраченные по бездарности царя и в ходе передряг революции. Он вывел Россию на небывалый во всей ее истории уровень мировой сверхдержавы. Его трепетали и ненавидели враги, но боготворил родной народ».
О том, что многие люди сохранили светлую память о Сталине, свидетельствовали высказывания из их писем, направленных Бушину и приведенных им в одной из статей: «Инвалид войны В.М. Корягин: «Я не сталинист, но Сталина уважаю за то, что создал могучее государство, насмерть стоял вместе с нами в годы войны. Недаром сейчас миллионы ветеранов войны вспоминают его и говорят: «Поднять бы Сталина хоть на неделю!»… Гурченко из Владивостока: «Никакие Волкогоновы, Яковлевы, Горбачевы, Медведевы не изменят нас, а нас миллионы. Не изменят нашего отношения к человеку, который спас Россию от гибели. Он сумел привить любовь к Родине, сплотить все национальности»… Л.Н. Шадрина из Сухого Лога: «Мое отношение к нему не изменится. Волкогоновы и прочие не могут затмить все то светлое, что связано с именем Сталина. Я выросла в детдоме. Хорошо помню день смерти Сталина. Все взрослые, а с ними и мы, дети, плакали… Ну хоть один из тех, что сейчас поносят наше прошлое, подумал о том, какой принял Россию Сталин?»… В. Н. Любезный из Брянска, сын Героя Советского Союза, рассказывает, что мальчишкой своими глазами видел в 1943 году, как у деревни Обжи на Брянщине с криком «За Родину! За Сталина!» сам взорвал себя гранатой наш партизан, окруженный немцами. И пишет: «Не вредно было бы разобраться, как этот грузин сумел выиграть такую войну, когда вся Европа покорилась Гитлеру уже Через месяц после вторжения, как сумел создать могучую империю. Вот когда достигнут такого нынешние президенты, тогда и получат моральное право судить о прошлом». А.Н. Гжибовская из Москвы: «Я благодарю Бога, что война была при Сталине. А если бы это случилось сейчас? Страшно подумать». А.Ф. Смыгин из Ленинграда: «Сталин был истинным Отцом, Другом, Учителем и Вождем всех народов… Спасибо Вам за защиту Отца!.. Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами». Обращаясь к одному из хулителей Сталина, Бушин писал: «Приходите, Медведев, я покажу вам мешок таких писем».
Разоблачая невежество и моральную низость антисталинистских пигмеев в этих и многих других статьях, Бушин оружием едкой иронии атаковал А.М. Адамовича, В.П. Астафьева, Г.А. Арбатова, Е.Г. Боннэр, Ф.М. Бурлацкого, Д.А. Волкогонова, О.Р. Лациса, А.Н. Мерцалова, Д.Н. Мерцалову, В.Д. Оскоцкого, Э.С. Радзинского, А.Н. Яковлева и многих других. B.C. Бушин нередко сравнивал нынешние сочинения авторов, в которых они проклинали советский строй и его руководителей, с их же работами, в которых они прежде выступали с апологетикой Советской власти и подхалимствовали перед советским правительством. B.C. Бушин опровергал измышления телепередач, статей и других материалов СМИ, посвященных советской истории, указывая на многочисленные фактические ошибки, логические неувязки, откровенные подтасовки.
В своем открытом письме Виктору Астафьеву Владимир Бушин убедительно показал, что известный писатель, объявивший все советские книги по истории Великой Отечественной войны лживыми, понятия не имеет о подлинной истории и даже не умеет читать военно-исторические карты. Последнее обстоятельство «помогло» Астафьеву неверно истолковывать ход боевых действий на советско-германском фронте. Бушин писал: «Право же, очень трудно понять, какой жизнью шестьдесят с лишним лет жил и живет человек или что с ним случилось, если он до сих пор не знает смысл простейших условных обозначений на военных картах. Откуда он взял, кто ему внушил (ведь вычитать это он нигде не мог!), что стрелка на карте непременно означает армию и что, следовательно, по числу стрелок разного цвета можно судить о количественном соотношении боровшихся сил?»
В своем фельетоне «Сталинизмус унд мерцализмус» Бушин приводил многочисленные примеры того, как «обличители сталинизма» Мерцаловы (которые в советское время лихо разоблачали западных фальсификаторов истории Второй мировой войны). не знают элементарных вещей о военном искусстве и противоречат сами себе. Бушин обратил внимание на то, что антисталинский труд Мерцаловых был издан в Эдинбурге под названием «Крах сталинской дипломатии и стратегии». Бушин иронизировал: «Тот самый крах, что увенчался знаменем Победы над Рейхстагом и актом капитуляции Германии».
В своем фельетоне «Театр одного павлина» B.C. Бушин не раз цитировал книгу Э. Радзинского «Сталин», сопровождая эти цитаты ироническими комментариями. Высмеяв утверждения Радзинского о том, что в первые дни войны Сталин забросил военные дела и долго пребывал в состоянии прострации, Бушин писал: «Радзинский не отрицает, что в те дни Сталин занимался и военными делами: «В его мозгу уже формировалась (несмотря на жуткую прострацию. – В. Б.) кровавая мысль восточного полководца: приберечь резервы, сохранить свежие дивизии». Да… Прав был тот, кто сказал: «Мудрость имеет свои пределы, а ее противоположность безгранична». Наш баталист прожил жизнь в полной уверенности, что западные цивилизованные полководцы никогда и в уме не держали кровавую мысль о том, чтобы беречь резервы, сохранить свежие силы, а бросали в сражение сразу все, что имели. В этом их великое превосходство над восточными полководцами, не способными обойтись без кровавых мыслей о резерве».
Если поверить Радзинскому, писал Бушин, то оказывается, что Сталин всю войну «создавал образ немца-зверя». Бушин комментировал: «А они, фашистские захватчики-то, были очень славные ребята, такие покладистые, деликатные. Об этом и у Солженицына, любимого писателя Радзинского, прочитать можно. Уж этот их разукрасил в своем полубессмертном «Архипелаге»!.. Гитлер в свое время обещал: «Мы воспитаем молодежь, перед которой содрогнется мир». И воспитал, да не только молодежь. И мир содрогнулся перед такими делами, как Освенцим и Бабий Яр, Краснуха и Хатынь… Но разве это для Солженицына и Радзинского основание, чтобы думать о немцах плохо. А вот Сталин, видите ли, думал и даже говорил об их зверствах. У деликатного же Радзинского всего несколько строк об этом, причем весьма странных. Например: «Истребление евреев мобилизовало против Гитлера эту динамичную группу населения». Да, сказано очень странно. Выходит, что если бы Гитлер не тронул евреев, то они не «мобилизовались» бы против него, не встали вместе со всем народом на защиту Советской Родины. Автор клевещет на своих соплеменников».
Многие из работ B.C. Бушина были впоследствии опубликованы в сборниках «Победители и лжецы», «Честь и бесчестие нации», «За Родину! За Сталина!» и других.
Большое значение для переоценки роли Сталина коммунистами страны имела статья одного из видных руководителей КПРФ Юрия Белова «Сталин и Россия», опубликованная 20 октября 1994 года в газете «Советская Россия». В начале статьи автор разоблачал политиканскую подоплеку «перестроечных» публикаций о Сталине. Он писал: «Великая личность требует исследования. Вместо этого обществу было навязано прокурорское расследование эпохи Сталина. В годы перестроечного варварства его развенчание потребовалось для вынесения приговора советской истории России. Разрушение великой державы изнутри нельзя было осуществить, не подвергнув шоку историческое сознание народа. Те, кто в начальные годы перестройки кричал на всех перекрестках о своей приверженности диалектике, бесстыдно пренебрегли именно диалектическим подходом в оценке Сталина. Проще был предъявить эпохе обвинительное заключение, зная, что ее имя неотделимо от истории народа».
Осуждал Белов и «развенчание культа Сталина», предпринятое Хрущевым, так как оно «производилось по технологии одномерных оценок в варианте «или – или»… Поскольку сам культ личности в соответствии с директивным партийным воззрением был явлением черным, то все, что связывалось с именем Сталина, представлялось в черном цвете».
Ю. Белов указывал на глубокие противоречия Сталина и его времени: «Противоположности в великой личности соединятся далеко не гармонично… Сталинская эпоха – эпоха жестокости и величия». В то же время Белов обращал первоочередное внимание на решение Сталиным «жестокого противоречия между геополитической уязвимостью России, ввиду ее экономической, индустриальной отсталости, и необходимостью преодолеть эту уязвимость».
Белов высказывал убеждение в том, что «именно Сталин после смерти Ленина был востребован отечественной историей. Ни Троцкий, ни Каменев, ни Зиновьев, ни Бухарин не отвечали многовековой традиции политической истории России – централизации государственной власти для защиты великой многонациональной общности людей перед опасностью извне». Говоря о противостоянии Сталина и Троцкого, Белов подчеркивал, что «Сталин учитывал национально-исторические особенности и национально-государственные интересы России. Троцкий пренебрегал ими… Сталин был патриотом своего Отечества. Он хорошо знал историю России, глубоко усвоил русскую культуру, сознавал ее общенациональный характер». В то же время Белов отмечал: «Понимая, что Россия – СССР не может существовать иначе как будучи великой державой, Сталин использовал классовый метод борьбы со всеми, кто становился на пути Построения державного социализма».
