Текст книги "На Овечьей улице"

Автор книги: Юрий Шинкаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Юрий Шинкаренко
На Овечьей улице

Еще вечером на улице Овечьей никакого киоска не было. За ночь кто-то соорудил его под высокой пихтой с ветками-медузами, синий, обитый голубыми рейками.

В восемь утра распахнулись ставни, и торопливые пешеходы увидели за прилавком высокого кирпично-рыжего старика, веснушчатого, с длинными усами, облаченного в фиолетовый хитон с черными блестками. Старик, путаясь в обширных обшлагах рукавов, вывесил табличку, скромно и буднично извещавшую: «Исполнение желаний. Просьба соблюдать очередь».

В восемь тридцать утра от киоска вдоль нешумной Овечьей улицы тянулась длинная очередь. Торопилась старушка в магазин – остановилась. Шли восьмиклассники в школу, увидели необычный киоск, так всем классом и застряли на Овечьей. Бежал по улице четвероклассник, длинный да тощий, – галстук пионерский на худой шее, как вымпел на мачте, – подумал, тоже в очередь встал. И только строгие рабочие, хмуря брови, проходили мимо: торопились на завод.

Ровно в девять рыжий старик закончил какие-то мудреные приготовления и начал работу.

Первой посетительницей оказалась старушка в сером салопчике, сером платке и, несмотря на солнечный май, в серых валенках. Серая старушка протянула горсть медяков и прошелестела сухими губами:

– Два литра сметаны! Сметана-то у вас не разбавленная?

Волшебник улыбнулся.

– Нет, густая, как… сметана.

Он вытянул перед собой руки, пальцы мелко задрожали, и тотчас в воздухе над прилавком повис ослепительный белый шар. Он пах снегом и травами.

– Подставляй, бабка, посуду!

Старушка суетливо нырнула в громадную сумку, долго рылась там, но банки не нашла. Дома второпях забыла.

– А у тебя баночки не найдется? Я б и за баночку заплатила!

Волшебник виновато развел руками:

– За один раз могу исполнить только одно желание.

Шар нетерпеливо дрожал в воздухе. Бабка снова нырнула в сумку, достала газету, ловко свернула кулек. Сметанный шар мгновенно обрушился в него.

– Денег не надо, бабка! Здесь бесплатно!

– Што еще за глупости – бесплатно! – старушка фыркнула и, оставив на прилавке пирамиду темно-желтых монет, поплелась восвояси. Шла, а за нею через всю Овечью тянулась белая пунктирная дорожка – капала сметана…

Следующим подошел к киоску восьмиклассник математической внешности, в огромных очках, за которыми прятались трезвые умные глаза. Черты его лица были так правильны, что по ним можно было доказывать любую теорему – хоть о непересекаемости прямых, хоть о свойствах треугольника, хоть какую другую. Восьмиклассник иронично улыбнулся (при этом параллельные так и не пересеклись):

– Говорите, исполняется только одно желание? Так исполните единственное мое желание: хочу, чтобы исполнилось семь моих желаний.

Конопушки на лице волшебника покраснели от удивления. Он в молчаливом пассе вытянул руки и тихо сказал:

– Ваше желание выполнено.

Восьмиклассник еще раз улыбнулся и пошел в конец очереди.

…Очередь продвинулась еще на одного человека. Высокий парень нагнулся, разыскивая в полумраке киоска лицо хозяина. Доверительным тоном начал:

– Вас не мучает беспричинная тоска? Нет? Тогда вам меня не понять, В мире что-то происходит. Мы на пороге каких-то великих перемен. Я не могу понять себя. Мне, перед лицом светлых далей, хочется чего-то великого. Хочется отрешиться от нашей суетной жизни, от спешки, мелкой возни, хочется потерзать себя сомнениями, испепелить свое сердце грустью. Вам такого не хочется? Нет? Странно. А я жажду уединиться, вникнуть в суть мировых вопросов, попытаться разрешить вечные проблемы человечества.

– Вас уединить, что ли? – участливо предложил волшебник.

– Нет-нет! Я уже уединен. Я созерцаю сам себя. Если бы вы видели, как это красиво – сердце, тихо пылающее немеркнущим огнем грусти.

– Ваше желание? – перебил волшебник юношу, потому что очередь начала волноваться.

– Разве вы можете исполнить мое желание, если оно до конца мной самим не осознано? Впрочем, – понизив голос, промолвил юноша, – так уж и быть: наградите меня за мои мучения, за вериги, в которые облачено мое хрупкое сердце, за мой подвиг.

– Чем?

– Три тысячи: я думаю, на первый раз хватит.

– Три тысячи чего?

– Рублей, естественно.

Старик торопливо, как клиент сберкассы, помолол воздух своими руками, и на прилавок шлепнулось несколько пачек зеленых купюр. Тотчас они исчезли в карманах стройного юноши. Горстка медяков, оставленных старухой за сметану, тоже, кстати, исчезла…

…Очередь шла, шла, шла. Молчаливая, азартно ждущая чего-то, крикливая, счастливая от неожиданного поворота колеса фортуны. От множества сходных лиц у волшебника зарябило в глазах. От сходных желаний стало скучновато. У него просили американские джинсы, мотоциклы «Ява», записи модных ансамблей, юный коллекционер попросил автограф. Вновь подошла очередь восьмиклассника с математической внешностью. Он пожелал, чтобы каждое из семи желаний исполняло еще по семь желаний. Многие требовали, чтобы школа выдала им отличную характеристику, взывали устроить их в институт. Промелькнуло несколько бабок, заинтересованных слухом о сметане. Снова выплыл математический мальчик, горячечно высчитывая количество желаний…

Сотни ног выбили на пустыре возле киоска всю траву. Вдавленные в землю ромашки тускло смотрели в небо своими бельмами..

Возле киоска случилась ссора.

– Да стоял я здесь! Честное слово, стоял! Я за кирпичами ходил. Мне к окошку без них не дотянуться, – оправдывался худенький четвероклассник, как жевательную резинку, растягивая слова.

Волшебник глянул на мальчишку и улыбнулся.

– Мотай, мотай отсюда! – хором возмущались восьмиклассники.

– Кто там? – заинтересовался конец очереди.

– Ихтиозавр приплелся! Сейчас опять будет оригинальностью своей давить!

– Ихтиозавр! Ты еще копошишься? Тебе ведь когда сказано было, чудаки давным-давно вымерли. Не в моде они сейчас.

– Гоните его в шею! Время только тянет!

– Тише! – вдруг впервые за весь день крикнул волшебник и тихо спросил: – Что тебе, мальчик?

«Ихтиозавр» поставил на землю кирпичи и взгромоздился на них. Тонкая шея и большая голова возникли над прилавком. У мальчишки был неправильный прикус, и верхняя челюсть выпячивалась немного вперед. Вдобавок зрачки его чертовски огромных глаз не отличались однотонностью: левый зеленел, как у кошки, а правый, как море, светился синькой.

– Чего тебе? – ласково повторил волшебник.

– Мне… надо… большую… и красивую… радугу!

Ни одно желание волшебник не выполнял с такой готовностью. Он взмахнул рукавом, но мальчишка остановил его.

– Но мне надо не простую радугу! Ее я и так дождусь. А можно ночную радугу?

Волшебник закрыл глаза. Наверное, пытался представить себе радугу в ночи.

Потом сказал:

– Подожди! Я сейчас.

Он вытащил из-под прилавка лист бумаги, нацарапал на нем: «Ушел смотреть ночную радугу. Наверное, не вернусь». Прикрепил лист к витрине и вышел из киоска.

И они неторопливо побрели по Овечьей улице. Неторопливо – потому что фиолетовый хитон с черными блестками путался под ногами волшебника и не давал спешить. Они уходили, и сумерки сгущались за их спинами.

Скоро стало темно, как ночью. Небо покрылось сыпью белых звезд. И тогда в высоте вспыхнула радуга. От горизонта до горизонта! Она была такой сочной и такой живой, что многие люди на земле подняли к небу головы.

…Когда же ночь растаяла, в посветлевшем небе еще долго висели разноцветные обрывки радуги.