Текст книги "50 знаменитых бизнесменов XIX – начала XX в."

Автор книги: Юрий Пернатьев

Соавторы: Елена Васильева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

Зингер Исаак Меррит

 

(род. в 1811 г. – ум. в 1875 г.)

Американский изобретатель и предприниматель, основатель и владелец старейшей мультинациональной фирмы по производству и продаже швейной машинки собственной конструкции.

Не каждая компания может похвастаться тем, что ее основатель вошел во все мировые энциклопедии. Кроме того, этот предприниматель относится к небольшой группе людей, чьи фамилии стали именами нарицательными. Он стоит в одном ряду с Пастером, Дизелем, Ампером, Фордом, Липтоном и др. Основное достижение Зингера заключается в том, что он придумал персональную швейную машинку. Благодаря его изобретению домохозяйка впервые смогла справиться с шитьем без посторонней помощи. Так, с середины XIX столетия машинка перестала быть исключительно промышленным оборудованием и превратилась в предмет домашнего обихода.

Будущий гениальный предприниматель Исаак Меррит Зингер родился 27 октября 1811 г. в городке Трой, штат Нью-Йорк. Поскольку его отец был мастером по ремонту телег, мальчик с детства любил мастерить всевозможные механические штучки. Правда, большой усидчивостью он никогда не отличался. Размеренная и неторопливая жизнь провинциального Питстона, куда семья вскоре переехала, наводила на непоседливого Исаака тоску, и ему приходилось развлекать себя самостоятельно.

Он наряжал собаку в свой школьный костюм, пробирался на чужие огороды и «пересаживал» луковицы корнями вверх, дразнил проходящих по улице почтенных горожан. Однажды будущий бизнесмен стащил у отца банкноту и карандашом пририсовал к напечатанной цифре длинный ряд нулей. От его шалостей и проделок в городке не было покоя ни родителям, ни учителям, ни соседям. Поэтому, когда в 12-летнем возрасте Исаак сбежал из дому, его не особенно упорно искали.

Объявился он в Рочестере, городе на берегу озера Онтарио, и сначала вел себя прилично. Подросток устроился подмастерьем к механику и принялся осваивать ремесло. Природная сообразительность позволила ему довольно быстро научиться ремонтировать немудреную технику того времени, но терпения хватило ненадолго. Исааку хотелось приключений, и достаточно было легкого толчка, чтобы он снова сорвался с места. Таким событием стало знакомство с труппой бродячего театра, прибывшего в Рочестер. Когда артисты, отыграв программу, покинули город, вместе с ними уехал и вчерашний подмастерье Исаак Зингер. Наверное, не зря предки наградили его звучной фамилией, означающей в переводе с английского языка – певец.

О том, каким он был актером, история умалчивает. Известно, что Исааку стукнуло 20 лет, когда он наконец понял, что пора заняться более серьезным делом. В начале 1840 г. судьба занесла его в город Фридериксбург (Фридериктаун), штат Огайо, где любимец театральной публики устроился работать на завод. Правда, бывшему артисту доверили не самую интересную работу, – он просто стоял у станка и изо дня в день вытачивал деревянные болванки. Но именно тогда и состоялось подлинное рождение изобретателя-самоучки Зингера.

Очень скоро ему наскучила монотонная работа, и тогда он усовершенствовал свой станок и изобрел деревообрабатывающую машину оригинальной конструкции. С механизацией в те времена дела обстояли неважно, и новая машина имела определенный успех. Наладив производство и сбыт своего изобретения, Зингер мог бы безбедно существовать в провинциальном Фридериксбурге до конца своих дней. Но скромная жизнь была не для него. В 1849 г. он бросил налаженный бизнес и перебрался в Нью-Йорк.

Однако в Нью-Йорке дело пошло не так хорошо, как хотелось бы, и через некоторое время фирма перебралась в Бостон. Теперь предприниматель Исаак Зингер был не один – у него появился компаньон Джордж Зибер, ранее занимавшийся издательским бизнесом. Увы, партнеров ждало горькое разочарование, так как их специфическая продукция была никому не нужна. Потребители вовсе не спешили выстраиваться в очередь за деревообрабатывающими станками, а сбережения таяли на глазах. Нужно было срочно найти выход из создавшейся ситуации.

По счастливому стечению обстоятельств офис фирмы «Зингер и Зибер» находился в мастерской механика Орсона Фелпса – мелкого производителя швейных машин. И Зингер от нечего делать начал изучать устройство «чудо-техники», которой было завалено соседнее помещение. Конструкций швейных машин в то время было довольно много, а первую из них запатентовали еще в 1846 г. Однако все эти агрегаты функционировали не так хорошо, как хотелось бы их создателям. К тому же это были слишком дорогие и громоздкие устройства, не способные стать предметом массового спроса.

Машинка, которую производил Фелпс, была запатентована некими Дж. Лероу и С. Блоджеттом. Судьба этого изобретения складывалась несчастливо. В этом не было ничего удивительного, так как приспособление, которое Зингер разобрал на детали, не имело никакого права именоваться швейной машиной. Игла, вращавшаяся на специальном барабане по кругу, позволяла строчить исключительно по прямой линии, причем через несколько стежков нить запутывалась, так что приходилось вынимать ткань и начинать все сначала.

Подгоняемый угрозой разорения, Исаак решил усовершенствовать конструкцию машинки и, как гласит легенда, ровно десять дней не выходил из мастерской. Ему удалось найти блестящее техническое решение, которое стало настоящей революцией в этой области. Зингер убрал барабан, расположил челнок горизонтально и сконструировал ножку-держатель, так что игла стала двигаться не по кругу, а вверх-вниз. С обрывами нити было покончено, мало того, теперь можно было поворачивать ткань при шитье в нужную сторону. Но и это еще не все. Изобретатель-самоучка использовал поистине гениальную находку, проделав ушко для продевания нитки в прошивающей, нижней части иглы. Кроме того, он соорудил специальный стол-доску для ткани и ножную педаль для вращения маховика. Получившаяся машинка отличалась такой эффективностью, что запросто могла прострочить свинцовую пластину. Это была настоящая победа.

На этом изобретение, собственно, и было завершено. Главные принципы конструкции, определившие успех швейной машины «зингер», прогремевшей, без преувеличения, на весь мир, автор действительно разработал сразу, за те самые десять легендарных дней. Затем началась не менее интересная и захватывающая история ее триумфального шествия по планете.

Первый же проданный экземпляр швейной машинки не только окупил все затраты на предварительные разработки, но и принес прибыль. Это был крайне редкий, а возможно, и единственный случай в истории предпринимательства. Новое изделие легко завоевывало рынок – слишком неоспоримыми достоинствами оно обладало. Однако стоимость одной машины поначалу была очень высока: 125 долларов США по курсу 1850 г. Такие траты могли себе позволить только крупные промышленные предприятия, даже не каждому состоятельному портному было по карману подобное приобретение.

Для производства новоизобретенной машинки была организована фирма, в которую компаньоны приняли своего арендодателя Орсона Фелпса, а первым ее клиентом стала фабрика по производству рубашек в Нью-Хейвене, закупившая сразу 30 новых машин. К лету 1851 г. компания «Зибер, Зингер и Фелпс» уже чувствовала себя уверенно и едва успевала выполнять заказы.

Однако не обошлось и без неприятностей. В это время в Штаты вернулся американский инженер Элиас Хоуи, автор одной из первых швейных машин, которую он безуспешно пытался продавать сначала на родине, а затем в Англии. Прибыв домой, он с изумлением обнаружил, что за время его отсутствия были запатентованы две модели швейных машин, которые представляли собой, по его мнению, чистейший плагиат. Возмущению Хоуи не было предела. Не долго думая, он подговорил еще троих коллег-изобретателей и подал в суд на «какого-то выскочку» Зингера. Так начался знаменитый процесс под названием «война швейных машин», затянувшийся на несколько лет.

С началом «судебной тяжбы века» партнеры Зингера дрогнули. Сначала Джордж Зибер, а за ним и Орсон Фелпс вышли из дела, посчитав, что первых полученных прибылей им вполне достаточно и дальше рисковать не стоит. Но Исаак верил в себя и свое детище. Собственных средств, чтобы выкупить акции компаньонов, ему не хватало, и он привлек перспективного инвестора – известного адвоката Эдварда Кларка.

Новые совладельцы образовали гармоничную пару: трезвая расчетливость Кларка и богатое воображение Зингера составили тот дуэт, который позволил опередить всех конкурентов. Благодаря стараниям Эдварда, прекрасно ориентировавшегося во всех юридических тонкостях, судебная тяжба, в конце концов, прекратилась. Кларк заставил жалобщиков подписать договор, по которому в течение определенного периода с каждой проданной машинки любой марки отчислялось 15 долларов в общую для всех кассу. Полученные таким образом средства, затем поровну делились между участниками соглашения. А дальше дело было за покупателями, которые должны были «проголосовать кошельком». Вскоре модель Зингера, гораздо более совершенная, чем разработки конкурентов, захватила большую часть рынка.

Массовое производство фирмы Кларка и Зингера началось уже в 1852 г. Новые партнеры показали себя блестящими маркетологами, несмотря на то что ни такого слова, ни такого понятия еще не существовало. В первые годы основную часть произведенной ими продукции покупали швейные фабрики. Для рядового человека она по-прежнему стоила слишком дорого. Стоимость швейной машины «зингер» составляла примерно четверть годового бюджета средней американской семьи. Кларк предложил компаньону выгодный коммерческий ход – организовать продажу швейных машин в кредит. Партнеры разработали систему сбыта своей продукции в рассрочку, не скупились на скидки оптовым покупателям, навербовали целую армию коммивояжеров, добиравшихся до самых отдаленных уголков американской провинции.

Через 6 лет такой торговли на Зингера уже работали четыре завода в штате Нью-Йорк, а количество проданных машин достигало 3 тыс. в год. Спустя 10 лет ежегодные продажи выросли до 20 тыс. экземпляров, и в 1863 г. на смену старой фирме пришла компания «Зингер мэнью-фэкчерин компани». Разбогатевший изобретатель уже мог позволить себе не участвовать в повседневных делах производства и назначил первого наемного президента – Инсли Хоппера. Хоппер принялся воплощать в жизнь международные планы своего хозяина, понимавшего, что США – это еще не весь мир. В 1867 г. компания открыла свой первый завод за пределами Америки – в шотландском Глазго. Возможно, только за это ее следует считать старейшей мультинациональной корпорацией. Вскоре по всему миру стали появляться заводы, производящие швейные машинки Зингера: во Франции, Германии, России, Ирландии и других странах.

Компания «Зингер» вошла в историю бизнеса как первая компания, тратившая на рекламу более миллиона долларов в год. Все газеты обошла фотография индейской женщины из племени семинолов, одетой в яркие национальные одежды, склонившейся над швейной машинкой.

Карьера актера не прошла для Исаака даром: он умел не только исполнять любые роли, но и поражать воображение любого клиента. Во время Гражданской войны Севера и Юга он придумал новую рекламную кампанию под девизом «Мы одеваем армию». Вместе с тем, его реклама никогда не была голословной и не вводила покупателей в заблуждение. Качество продукции, выпускаемой компанией Зингера, было очень высоким, к тому же сами машины постоянно совершенствовались.

Новый индустриальный прорыв на своих заводах Зингер осуществил еще до войны. В изготовление швейных машин он внедрил процессы обработки деталей, которые существовали тогда в самом развитом секторе производства – оружейном. В результате себестоимость одной машинки упала до десяти долларов. В 1870 г. фирма производила уже более 130 тыс. машин, а их цена была снижена до 60 долларов за штуку. При этом Зингер уничтожал все устаревшие экземпляры, чтобы не допустить насыщение рынка и не дать продажам сократиться, а ценам слишком сильно упасть. Его изобретение пользовалось постоянно возрастающим спросом.

Другой частью рекламы, не оплаченной заказчиком, но крайне эффективной, оказалась личная жизнь знаменитого бизнесмена. Те драмы и комедии, которые он в свое время не доиграл в театре, Зингер продолжал играть в жизни. Он был трижды женат, «официально» имел четырех любовниц, а перипетии его непростой судьбы давали обильную информацию для светской хроники.

Первым браком Исаак был женат на белошвейке Кэтрин Хэлей, которая родила ему двоих детей. Но, увидев на сцене одного из балтиморских театров 18-летнюю Мэри Спонслер, пылкий молодой человек решительно изменил свою судьбу. Разыскав за кулисами молодую актрису, он покорил ее дешевым каламбуром: «Мисс Спонслер, вам не нужен спонсор?» Меньше чем через месяц они стали жить в гражданском браке и пробыли в нем ни много ни мало – 24 года. За это время Мэри родила Исааку десятерых детей, но смогла выйти за него замуж только в 1860 г., после того как застала своего благоверного в объятиях некой особы по имени Мэри Макгониал.

Эта вторая Мэри вовсе не была случайной связью Зингера. Незаметно для окружающих он умудрился прижить с ней пятерых детей. Еще через некоторое время обе Мэри с изумлением узнали о параллельном существовании их третьей тезки – Мэри Уолтер, матери еще одного маленького Зингера, который носил фамилию Меррит. Позже в разных точках мира объявилось еще пятеро наследников, и общее число детей Зингера достигло двадцати трех.

Это переходило всякие границы приличия, и Кларк тоже не мог больше закрывать на все глаза. Он стремился всеми силами не допустить скандала, который повлиял бы на дела фирмы. Поэтому Эдвард предложил любвеобильному компаньону временно обосноваться в Европе и руководить компанией оттуда.

Но Зингер не угомонился и там. В 1865 г. бизнесмен встретил свою последнюю любовь в лице молодой француженки Изабель Соммервилль, которая вскоре стала его очередной женой.

По одной из версий, именно с этой дамы изваяна знаменитая Статуя Свободы, ныне украшающая Нью-Йорк и имеющая неофициальное прозвище «статуя Свободы нравов».

Знаменитый предприниматель все больше отходил от дел и посвящал все свое время развлечениям. Большую часть года он проводил с молодой женой на Британских островах и в Европе, поражая публику своими необычными проектами, начиная с сооружения повозки для трех десятков пассажиров, со спальней и кухней, и кончая приобретением роскошного дворца в греко-римском стиле стоимостью в 500 тыс. долларов, который он скромно называл «вигвамом».

Прожив всего лишь 64 года, став богатым и уважаемым членом американского общества, Исаак Меррит Зингер умер 23 июля 1875 г. Инсли Хоппер продолжил успешно вести процветающее дело, перешедшее по наследству многочисленным потомкам знаменитого бизнесмена-изобре-тателя.

С 1875 г. компания «Зингер» продавала уже более 200 тыс. швейных машин в год. А когда через 14 лет специалисты фирмы сконструировали первую электрическую швейную машину, продажи подскочили до 1,35 млн единиц в год. В 1880 г. была зарегистрирована собственная торговая марка, это была красиво изогнутая заглавная буква фамилии основателя предприятия. В мире бизнеса наступала эпоха брэндов, и «Зингер компани» вступила в нее одной из первых.

В начале XX в. фирму возглавил Дуглас Александер. Именно при нем был возведен «Зингер билдинг» на Бродвее. Эта штаб-квартира корпорации стала первым небоскребом в Нью-Йорке и долгое время оставалась самым высоким зданием в мире.

Экспортная деятельность компании также набирала обороты. Еще при жизни своего основоположника фирма вступила и на российский рынок, постепенно расширив число своих отделений до 65. Сначала это были небольшие мастерские по сборке швейных машин в подмосковном Подольске. Затем, в 1900 г., стремясь к снижению себестоимости продукции, компания купила участок земли и, как говорилось в протоколе заседания акционерного общества «Зингер в России», приступила к постройке «завода значительных размеров для фабрикации в России швейных машин».

В 1902 г. завод начал выпуск первых машин, через 10 лет доведя его объем до 600 тыс. штук. Продавались машинки «Зингер» в фирменных магазинах, которых по всей России открылось больше трех тысяч. Продукция завода вывозилась за границу: в Турцию, Персию, Японию и Китай, а сама компания стала гордо именоваться «Поставщиком двора Его Императорского Величества».

Подольскую фабрику большевики забрали у «Зингер компани» сразу после революции. Однако производство не было остановлено и предприятие продолжало изготовлять ту же самую продукцию, но уже под маркой «Госшвеймашина», а потом ПМЗ («Подольский механический завод»). Разработанная впоследствии собственная марка швейных машин «Подольск» была довольно популярна в стране, но до настоящего «зингера» ей было далеко. После горбачевской перестройки фирма «Зингер» собиралась выкупить Подольский завод швейных машин, но это ей не удалось в связи с кризисом в самой компании.

Во всем остальном мире корпорация продолжала наращивать обороты. В 1951 г., когда ее возглавлял уже Милтон Лайтер, а число акционеров достигло 4,5 тыс. человек, годовые продажи фирмы достигли 307,8 млн долларов. Сто лет спустя после изобретения швейной машины Зингера его компания была бесспорным мировым лидером в своем секторе экономики. Если в 1957 г. объем продаж составлял 359 млн долларов, то в 1958 г. он вырос до 507 млн. Для постоянного движения вперед руководителям компании требовалось делать только две вещи – увеличивать акционерный капитал, выпуская все новые ценные бумаги, да время от времени демонстрировать потребителям новые слегка усовершенствованные модели.

В начале 1960-х гг., когда темпы роста компании стали замедляться, ее новый президент Дональд Кирхнер взял курс на освоение новых секторов рынка. В числе первых объектов для атаки было выбрано производство офисного оборудования. Компания «Зингер» применила прием, который потом не раз успешно повторяла: купила одного из лидеров этой отрасли – американскую корпорацию «Фрайден Инк.». В 1965 г. увеличившейся в размерах компании не хватило всего 20 млн долларов до первого миллиарда годовых продаж.

Через 3 года было осуществлено еще более внушительное поглощение. На этот раз была куплена корпорация «Дженерал прецижн эквипмент» – крупнейший производитель и дистрибьютор высокотехнологичного оборудования для правительственных, военных и космических программ. К 1971 г. общие продажи корпорации «Зингер» выросли уже до 2 млрд долларов, в производстве было занято 120 тыс. человек, а число акционеров достигло 60 тысяч. Вскоре акции компании стали котироваться не только на нью-йоркской фондовой бирже, но и на лондонской.

В последующие годы «Зингер» по-прежнему лидировал на рынке и ничто не предвещало заката его могущества. В штате работали высокооплачиваемые профессионалы, компания пользовалась услугами дорогих консультантов и всегда старалась следовать новым маркетинговым и управленческим веяниям. Но к середине 1990-х гг. темпы роста все более замедлялись. Прибыли постепенно исчезали, а затем вообще сменились убытками. Для снижения издержек было принято решение постепенно перевести производство в третьи страны. Сейчас самые большие фабрики компании находятся в Бразилии и на Тайване.

Начиная с 1994 г. «Зингер», как предписывала современная маркетинговая мода, каждый год выпускала на рынок «принципиально» новый продукт. А люди во всем мире с каждым годом предпочитали ее продукцию все реже. Спустя четыре года, через 148 лет после открытия компания была подвергнута принудительному банкротству. Но позднее ее новым владельцам удалось все же набрать обороты в бизнесе, и первую половину 2002 г. легендарная фирма окончила с прибылью.

Самое удивительное, что швейные машинки «зингер» неподвластны возрасту. Они работают, не ломаясь, сколько бы времени ни прошло с момента их изготовления. Правнуки тех, кто когда-то купил эту машинку, пользуются ею до сих пор. Может быть, для того чтобы избежать нынешнего кризиса перепроизводства, Зингеру надо было подумать о своих преемниках и создать чуть менее долговечную машинку. Или вложить в нее какую-нибудь деталь, которая выходила бы из строя хотя бы лет через сто.

Истмен Джордж

 

(род. в 1854 г. – ум. в 1932 г.)

Американский изобретатель, предприниматель и филантроп, создавший первый фотоаппарат «Кодак» (слово, которое стало торговой маркой) и рулонную пленку. Основатель фирмы «Истмен Кодак компани», которая и сегодня занимает ведущее место в мировой фотоиндустрии.

В 1875 г., российский политэмигрант Владислав Малаховский, принявший английское подданство под именем Лейона Варнерке, сконструировал фотоаппарат, который стал прототипом современных любительских камер. Однако его фотографическая система несколько опередила свое время. Стоимость камеры и светочувствительного материала для нее была слишком высока, поэтому коммерческого успеха изобретение не имело. К тому же в 1898 г. Малаховский был обвинен в уголовном преступлении и, несмотря на отсутствие доказательств, застрелился. Его идеями с успехом воспользовался другой изобретатель. Американец Джордж Истмен не был великим инженером или химиком, но обладал уникальной способностью находить перспективные научные открытия и воплощать их в жизнь. Он был поистине великим бизнесменом.

Легендарный создатель «Кодака» родился 12 июля 1854 г. в деревне Уотервилл, неподалеку от города Рочестер (штат Нью-Йорк) в небогатой семье Дж. В. Истмена и Марии Килбурн. Когда мальчику было 5 лет, отец продал хозяйство и перевез семью в город, где намеревался основать торговый колледж. Однако вскоре Истмен-старший скоропостижно скончался, строительство колледжа прекратилось, и семья попала в трудное финансовое положение.

Младший из троих детей, Джордж, в 14 лет бросил школу и устроился на работу. Сначала он служил посыльным в страховой компании, получая 3 доллара в неделю, а через год в аналогичной фирме ему предложили место клерка. По собственной инициативе Истмен взял на себя дополнительные обязанности, что увеличило его жалованье до 5 долларов. Тем не менее денег все равно не хватало, поэтому вечерами он изучал бухгалтерское дело, надеясь продвинуться по службе. В 1874 г. ему удалось получить место в городском Сберегательном банке, где Джорджу платили уже 15 долларов в неделю.

Когда Истмену исполнилось 24 года, он купил себе фотоаппарат с принадлежностями для фотографических пластин. В то время человек, намеревавшийся заняться профессиональной фотографией (любительской просто не существовало), должен был быть химиком, производственником и носильщиком в одном лице. Камера, треножный штатив и другие приспособления весили несколько десятков килограммов. Кроме того, с собой надо было носить палатку, в которой производилось нанесение специальной эмульсии на стеклянные пластины перед экспонированием, а затем проявление и высушивание полученного снимка. Дополнительно необходимо было иметь при себе химикаты, стеклянные емкости, тяжелый держатель для пластин и кувшин с водой. Как говорил Истмен: «Только лошадь была в силах донести до места съемки всю эту экипировку».

Тем не менее банковский клерк увлекся этим сложным делом и задумался над тем, как его упростить, чтобы сделать доступным большему числу людей. Прежде всего он обратил внимание на сложность технологического процесса обработки стеклянных пластин с эмульсией. Воспользовавшись рецептами, найденными в английских журналах, Джордж в свободное от работы время стал экспериментировать с приготовлением желатиновой фотоэмульсии. При этом он настолько увлекался, что частенько не раздеваясь засыпал на кухне возле своих пробирок.

Испытав на собственном опыте все «прелести» «мокрой технологии», он быстро понял перспективность бизнеса, основанного на изготовлении сухих фотопластин и продаже их фотографам. Раздобыв практическую рецептуру светочувствительных слоев, изобретенную ученым Р. Мэддоксом несколькими годами ранее, Истмен отреагировал незамедлительно.

В 1879 г. он сконструировал свой первый образец устройства для изготовления сухих броможелатиновых фотографических пластинок и стал работать над его усовершенствованием. Добившись приемлемых результатов,

1 июня 1881 г. Джордж зарегистрировал фирму «Истмен драй плэйт энд филм компани», в штате которой с самого начала числилось 6 человек. Новоиспеченный бизнесмен уволился из банка, взял в аренду третий этаж здания на улице Стейт в Рочестере и приступил к производству сухих пластин на продажу. Одной из его первых покупок был подержанный двигатель стоимостью 125 долларов. Позднее Истмен вспоминал: «Мне нужна была только одна лошадиная сила, а эта установка тянула на две. Но я верил, что мой бизнес от этого только выиграет. Стоило рискнуть, и я решился».

Уже в этот период молодой предприниматель вел бизнес по всем правилам маркетинговой стратегии, хотя его этому никто не учил. Однажды, когда покупатели вернули партию бракованных пластин, Истмен без разговоров заменил их новыми. Позднее он говорил: «Мы потратили на это последние деньги, но приобрели нечто более важное – репутацию». Более того, он все время думал о перспективе: «Фотография полностью нас поглотила, и мы не только выпускали сухие пластины, но и каждый день стали заниматься фотографией. Мы хотели так упростить процесс фотографирования, чтобы фотоаппаратом можно было пользоваться так же легко, как и обычным карандашом».

В 1885 г., когда фотопластинки еще хорошо продавались, фирма Истмена приступила к выпуску кассет, заряженных рулонной светочувствительной бумагой, предложеной Малаховским десятью годами ранее. В отличие от русско-английского изобретателя американский бизнесмен умудрился в 1884 г. запатентовать «первую пленку в виде рулона» и разместить в газетах рекламу: «Вскоре вам будет представлена новая светочувствительная пленка – более экономичный и удобный заменитель сухих стеклянных пластин для фотографирования в студии и на улице».

Правда, пока «пленки» хватало только на 24 снимка, но уже в 1888 г. появились рулоны в два раза длиннее. Технология ее изготовления к этому времени существенно упростилась, но по сути дела повторяла результаты Малаховского 13-летней давности. Кроме того, лента русско-английского изобретателя имела перфорацию, вроде той, которая в современных аппаратах приводит в действие счетчик кадров. В его кассете она выполняла аналогичную роль: каждое отверстие перфорации соответствовало одному кадру. При перемотке на этом отверстии замыкался электрический контакт и звенел звонок, сообщая, что аппарат готов для следующего снимка. Джордж Истмен не оставил без внимания и эту полезную техническую находку.

Но, главный коммерческий успех пришел к Истмену, когда он блестяще воплотил ещу одну идею Малаховского, выпустив в 1888 г. простую 25-долларовую камеру «Кодак» в кожаном футляре. Она имела затвор с одной выдержкой, объектив с постоянной диафрагмой, дававшей резкое изображение от 2,5 м до бесконечности, и снабжалась кассетой на 100 снимков. Фотографии получались круглые, диаметром около 6 см. Но основное преимущество заключалось в том, что владельцу «Кодака» не нужно было быть профессиональным фотографом. Аппарат после использования отправляли фирме-изготовителю, где проявляли негативы и печатали все, что получилось. Затем отпечатки и вновь заряженную камеру возвращали владельцу. Услуги фирмы обходились в 10 долларов, что было существенно дешевле, чем обрабатывать и печатать снимки самому.

Именно в стоимости комплекта услуг и состояло основное отличие «открытия» Истмена от той системы, которую пытался внедрить Малаховский в Англии. Говоря современным языком, американский бизнесмен правильно определил целевую группу потребителей. В отличие от своего предшественника, который ориентировался на специалистов-фотографов, Джордж сделал ставку на любителей, количество которых было несоизмеримо большим. В инструкции, прилагавшейся к аппарату, он писал: «Сегодня фотографирование сведено до трех простых операций: потянуть шнур, повернуть ключ, нажать кнопку. Это величайшее из всех усовершенствований, сохраняющее при этом существо фотографии. Если раньше фотографией могли заниматься только те, кто располагал возможностью изучить ее, временем и местом, то теперь она доступна каждому. Теперь каждый человек с обычными способностями может за десять минут без труда научиться получать хорошие снимки и не просто попробовать, а снова и снова повторять съемку, получая не менее 85 процентов хороших снимков с самого начала».

Фактически здесь впервые и был озвучен тот самый знаменитый лозунг Истмена «Вы нажимаете кнопку – мы делаем остальное», который красовался на фасаде его фабрики в Рочестере, повторялся в бесчисленных проспектах и дожил до сегодняшнего дня. Вообще же изобретатель «Кодака» уделял огромное внимание рекламе и свято верил в ее возможности. Он сам писал рекламные тексты для своей продукции и размещал их в популярных газетах и журналах. Очень скоро изображение улыбающейся «кодаковской девушки», держащей фотоаппарат, стало легко узнаваемым, а само слово «Кодак», окруженное контрастным желтым фоном, оказалось одним из первых логотипов, используемых в рекламе.

Название было зарегистрировано как торговая марка в том же 1888 г., одновременно с выпуском легендарной ящичной камеры. Современники гадали, что означает слово «кодак», но оказалось, что Истмен просто его выдумал: «Я сам придумал это слово. Буква «К» – моя любимая буква алфавита. Она мне кажется сильной и запоминающейся. Мне пришлось перепробовать множество комбинаций букв, прежде чем получилось слово, начинающееся и заканчивающееся на букву «К». И слово «Кодак» – результат моих усилий». Таким образом, он явился невольным автором одного из основных творческих приемов рекламистов: «Слово должно хорошо звучать, а его смысл мы придумаем потом». Справедливости ради необходимо отметить, что Кодаком (правда, с ударением на втором слоге) называлась крепость на Днепре, снесенная еще в начале XVIII столетия. Хотя вряд ли американский бизнесмен, не получивший никакого образования, мог об этом знать.

Компания «Истмен драй плэйт» быстро развивалась, неоднократно преобразовываясь и меняя название, пока осенью 1901 г. не превратилась в корпорацию «Истмен Кодак» с начальным капиталом в 5,8 млн долларов. Это предприятие стало одной из первых фирм для массового производства стандартного фотографического оборудования.

А ящичные камеры оказались очень популярными у покупателей. С начала 1900-х гг. их выпускали под названием «Брауни» – по имени первого конструктора. Свыше шестидесяти лет эти фотоаппараты сменяли друг друга: улучшался дизайн, деревянный корпус стал пластмассовым, цветная пленка пришла на смену черно-белой. Но неизменной оставалась простота конструкции и дешевизна. Так уже первый «Брауни» стоил всего доллар, а катушка пленки к нему – 15 центов.