Текст книги "О тайне появления жизни (СИ)"

Автор книги: Юрий Назаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Назаренко Юрий Сергеевич
О тайне появления жизни

"Сегодня жизнь завоевала каждый квадратный сантиметр Земли, но когда планета только сформировалась, она была мертвым камнем. Как и когда произошел знаковый переход? С чего началась жизнь? Едва ли можно придумать более серьезный, большой и сложный вопрос. На протяжении большей части истории человечества никто не сомневался в том, что это дело богов . Любое другое объяснение было немыслимым. Больше нет. За последнее столетие многие ученые пытались выяснить, с чего могла начаться первая жизнь. Они даже пытались воссоздать момент Сотворения в своих лабораториях: создать совершенно новую жизнь с нуля. Пока никому это не удалось, но мы прошли долгий путь . Сегодня многие ученые, изучающие происхождение жизни, уверены, что они на верном пути –   и у них есть эксперименты, которые подкрепляют их уверенность в этом" .

Это многообещающее начало из цикла статей "Тайна появления жизни на Земле" (автор Илья Хель), опубликованных на сайте "Новости высоких технологий" (hi-news.ru) в конце 2016 года по материалам BBC. В статьях довольно живо, эмоционально и образно, с цветными иллюстрациями, рассказывается о трудностях и достижениях в исследовании этого вопроса за последнее столетие. Рассказ является научно-популярным, чтобы ввести в курс дела людей, проявляющих интерес к проблеме появления жизни, но не являющимися экспертами в соответствующих областях органической химии или молекулярной биологии.

Так что же мы узнаем после прочтения этого цикла статей? Первое, это то, что примерно полтора столетия назад в науке решили отказаться от участия разумного начала в происхождении человека, хотя на «протяжении большей части истории человечества никто не сомневался в том, что это дело богов». И что же мы имеем теперь? К чему пришла наука через полтора столетия? А вот к чему: «Сегодня многие ученые, изучающие происхождение жизни, уверены, что они на верном пути».

Или вот примерно тот же вывод, но другими словами, из последней статьи цикла: "... мы приближаемся к одному из важнейших переломных моментов в человеческой истории: после которого мы узнаем историю появления жизни на Земле. Все люди, умершие до того, как Дарвин опубликовал «Происхождение видов» в 1859 году, понятия не имели, откуда взялся человек, потому что ничего не знали об эволюции. Но любой живущий сегодня может узнать правду о нашем родстве с животными".

Честно говоря, после полутора столетий интенсивных исследований ученых были основания ожидать чего-то большего, чем некие общие слова об эволюции и родстве с братьями нашими меньшими. И здесь вполне можно не согласиться с автором – эти факты люди в общих чертах знали задолго до Дарвина еще во времена Аристотеля, то есть более двух тысячелетий назад.

Дарвин лишь попытался убрать из эволюции разумное начало и свести ее исключительно к случайным или естественным процессам. Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что в конце жизни он написал, что не может считать себя атеистом, так как не верит, что жизнь возникла без участия Создателя. Но последователи Дарвина предпочитают не вспоминать об этом отходе от генеральной линии основоположника дарвинизма.

Каковы же были причины отказа от разумного начала в эволюции во времена Дарвина? Понятно, что основные причины находились в области политики и идеологии, а именно, после Французской революции в Европе начиналась эра господства атеистических взглядов. Теперь уже можно было практически безнаказанно отрицать существование бога-творца, и выдвигать альтернативные гипотезы возникновения мира. Более того, это даже приветствовалось и с нетерпением ожидалось прогрессивной частью общества. Ведь если бог изгнан из идеологии, то очень хочется изгнать его и из науки, иначе идеология остается шаткой, без прочного научного фундамента.

Хорошей иллюстрацией этого ожидания является следующий факт из истории. "Так совпало, что как раз в 1844 г. в Англии анонимно вышла книга «Следы естественной истории творения», которая мгновенно стала бестселлером и выдержала к 1860 г. 11 изданий. Автор аргументировал, что виды возникли не внезапно, а в ходе их размножения, постепенно от низших форм к высшим вплоть до человека, согласно естественным законам, без непосредственного вмешательства Творца. От Творца лишь исходили принципы и исходный импульс творения. По этим же естественным законам происходило становление звездных и планетных систем. Автор не ставил себе задачей выявить эти законы и ответить на вопрос, почему и как происходит эволюция. Имя автора оставалось тайной и было раскрыто только в 1884 г. в посмертном 12 издании. Им оказался известный шотландский просветитель, издатель энциклопедий, биографий и справочников Р. Чамберс (Chambers, 1802-1871)" (Голубовский М.Д. «Дарвин и Уоллес: Драма соавторства и несогласия», 2009).

То есть общество было вполне готово принять эволюцию без участия Творца даже без достаточного научного обоснования и с анонимным автором. А уж когда в 1859 году вышла книга «Происхождение видов» Чарльза Дарвина, который был довольно известным ученым-натуралистом, то она с восторгом была принята атеистическим сообществом.

В чем же суть идей Дарвина? Вот как об этом написано в одной из статей цикла "Тайна появления жизни на Земле". "Теория Дарвина, изложенная в «Происхождении видов» в 1859 году, объяснила, как все это разнообразие жизни могло появиться из единственного общего предка. Каждый отдельный вид теперь уже не был создан Богом, а произошел от древнего организма, который жил миллионы лет назад: последний универсальный общий предок".

На самом деле Дарвин предложил гипотезу естественного отбора, основываясь на аналогии с искусственным отбором. Другими словами, потомки несколько отличаются от родителей, чем люди давно научились успешно пользоваться при выведении новых пород животных или растений. И Дарвин предположил, что этой изменчивости потомков достаточно, чтобы со временем возникла не только новая порода, но даже и совершенно новые виды животных и растений. Идея, конечно, выглядит сомнительно, с учетом того, что новые виды за многие столетия искусственного отбора так и не появились. Но, с другой стороны, если встать на точку зрения твердого материализма с его полным отрицанием каких-либо разумных творческих сил, то по иному эволюция и не могла идти. Из данных палеонтологии следует, что вначале были одноклеточные, а затем появились многоклеточные, которые со временем усложнялись.

Получается забавная ситуация. Из материализма-атеизма следует, что все живое должно было постепенно само-собой появиться из первых клеток, другого просто не дано. А если мы постулируем естественный отбор, то этим мы приходим к чисто материальному процессу возникновения всего живого без вмешательства какого-то либо разумного начала. Таким образом, следствие здесь является доказательством причины, и, наоборот, то есть имеем обычную тавтологию. Собственно, в этом и заключается основное смысловое содержание «теории естественного отбора» или «теории Дарвина» – она нужна только для поддержания атеистической идеологии. Никакого другого научного смысла в ней нет и не было. Но и этого «смысла» оказалось вполне достаточно, чтобы на полтора столетия оставаться неприкасаемой и потому нерушимой догмой официальной атеистической науки.

А были ли, все-таки, какие-то научные, а не чисто идеологические причины в отказе от «участия богов» или, проще говоря, разумных начал в эволюционном процессе? Автор цикла статей приводит такую причину. Оказывается, ученые научились производить органические вещества из неорганических. А раньше считали, что это невозможно, и органические вещества могут возникать только в живом организме. "Но в 1828 году немецкий химик Фридрих Вёлер нашел способ делать мочевину из распространенного химического вещества, цианата аммония, который не имел очевидную связь с живыми существами. Другие последовали его примеру, и вскоре стало ясно, что химические вещества жизни можно сделать из более простых химических веществ, не имеющих ничего общего с жизнью. Это был конец для витализма в качестве научной концепции. Но людям оказалось трудно расстаться с этой идеей. Очень многим казалось, что говорить, что в химических веществах жизни нет ничего «особенного», это как отнимать у жизни ее магию, делать ее механической или бездушной. Ну и, конечно же, это противоречило Библии. ... после 1828 года ученые получили здравые причины искать «безбожное» объяснение первого появления жизни".

Действительно ли указанные причины можно назвать здравыми? Для того чтобы понять, что это далеко не так, можно привести простую аналогию, например, с производством автомобилей. По логике автора, если мы установим, что в автомобиле отсутствуют органические вещества, это будет поводом предполагать, что он появился «естественным» путем, то есть сам по себе без вмешательства разумных сил, в данном случае без инженеров и рабочих.

Проблемы участия или неучастия разумных сил в эволюции лежат совсем в другой плоскости. В качестве основных можно отметить следующие две: во-первых, это сложность живых структур, а, во-вторых, проблема перехода от детерминированного поведения неживой материи к свободе выбора в организмах.

Сложность живых структур ставит под сомнение не сам процесс естественного отбора, а то что было до него, а именно, возможность возникновения первого живого организма из неживой материи. И здесь перед чисто материалистической трактовкой происхождения жизни возникают очень большие проблемы. Если быть честным и объективным, то проблемы непреодолимые.

Вот как эта проблема описывается в одной из статей цикла. "Дарвин знал, что это глубокий вопрос, но – возможно, опасаясь новых нападок со стороны церкви – осмелился обсудить его лишь в 1871 году. Приподнятый тон письма показывает, что он знал глубокое значение этого вопроса: "Но если бы (и ох какое это большое «если бы») мы могли представить себе небольшой теплый пруд со всеми видами аммиака и фосфорной соли – со светом, теплом, электричеством – в котором химически образовалось бы белковое соединение, готовое пройти через еще более сложные изменения...". Другими словами, что если когда-то был небольшой водоем, наполненный простыми органическими соединениями и купающийся в солнечном свете? Некоторые из этих соединений, возможно, в совокупности образовали бы полуживое вещество вроде белка, который мог бы начать развиваться и становиться все более сложным".

Эта идея Дарвина о самопроизвольном возникновении жизни в теплом пруду вполне аналогична идее Аристотеля о возникновении жизни в болотной грязи. Но для Аристотеля это заблуждение вполне простительно, тогда еще не было микроскопов и мало что знали о живой клетке. А Дарвин уже мог знать об опытах Пастера, в которых доказывалось, что жизнь в питательном бульоне сама по себе не возникает, она может появиться только от другого живого организма. Но, с другой стороны, что еще мог предложить Дарвин? Если его гипотеза естественного отбора верна, и никакого разумного вмешательства в эволюцию не было, то, чтобы быть последовательным до конца, нужно верить и в самопроизвольное возникновение первого живого существа.

И последователи Дарвина также были вынуждены в это верить. Собственно весь упомянутый ранее цикл статей "Тайна появления жизни на Земле" и посвящен в основном истории исследования этой проблемы на протяжении всего 20-го века и начала 21-го века. И несмотря на усилия огромного числа ученых, в том числе и удостоившихся за это нобелевских премий, проблема самопроизвольного возникновения первой живой клетки остается нерешенной и по нынешний день. Однако подрастают новые поколения ученых, вполне готовые с энтузиазмом продолжать эти исследования.

Уже много десятилетий идет поиск подходящих цепочек химических реакций, которые могли бы удовлетворительно объяснить возникновение сложных органических веществ из простых. Пока не удается сделать и этого. Но если и найдут такие цепочки, разве это будет доказательством самопроизвольного возникновения жизни? Конечно, нет. И как раз из-за упомянутой выше проблемы сложности живых структур.

Опять поясним эту мысль на простом примере. Предположим, что наши космонавты впервые высадились на другую планету и обнаружили там некое сложное сооружение из неизвестных материалов. После исследования этого объекта, им удалось установить состав материалов этого сооружения, определить, как оно функционировало, и для чего предназначалось. Сделают ли они из этого вывод, что это сооружение образовалось само по себе, как результат действия природных сил на этой планете? Ответ довольно очевиден, конечно, нет. Сложность объекта указывает на его происхождение в результате действия разумных, целенаправленных сил.

То же самое можно сказать и о живых клетках, их структурная и функциональная сложность однозначно указывает на участие разумных сил в их возникновении. Это понятно любому исследователю, если его разум не зомбирован мыслью о том, что никаких разумных сил быть не могло. Но именно эта мысль и вбивается нашим ученым в процессе их обучения и воспитания, чуть ли не «с молоком матери». И уже никакие факты и доводы разума не могут сдвинуть большинство из них с этой, усвоенной с детства, позиции.

Невозможность возникновения сложных структур в каком-нибудь «теплом пруду» за счет случайного перемешивания простых веществ можно строго доказать с помощью несложной математики. И для этого даже не надо погружаться в изучение тонкостей химических процессов. Достаточно рассмотреть абстрактную задачу о вероятности упорядочивания большого числа элементов путем случайного перемешивания. Для наглядности начнем с малого числа элементов. Пусть у нас есть рулетка с двумя лунками, и на нее бросаем два шара с номерами один и два. Какова вероятность, что первый шар попадет в первую лунку, а второй во вторую? Ясно, что одна вторая, ведь у нас есть всего два возможных размещения шаров: одно правильное, а другое неправильное. А если увеличим число шаров и лунок до трех? Тогда вероятность попадания первого шара в первую лунку будет уже одна третья. А дальше останутся только две свободные лунки, как и в предыдущей задаче. То есть вероятность правильного размещения трех шаров в трех лунках будет равна одной шестой.

Пока ничего необычного не видно. Мы можем сразу положить все шары в нужные лунки, и это будет разумное вмешательство. А можем использовать случайный перебор, тогда примерно каждый шестой случай будет давать правильное размещение шаров. И это вполне приемлемо, то есть в случае малого числа элементов случайный перебор может довольно быстро приводить к нужному результату. Теперь будем увеличивать число шаров и лунок. Понятно, что добавление четвертой пары шар-лунка увеличит число размещений ровно в четыре раза, соответственно, вероятность правильного варианта уменьшится в четыре раза. Добавление пятой пары шар-лунка увеличит возможное число размещений шаров в пять раз и т.д.

Нетрудно заметить, что число возможных размещений шаров по лункам будет равно произведению всех целых чисел от единицы до числа, равному количеству пар шар-лунка, размещенных на рулетке. Для трех шаров это будет шесть, для четырех уже двадцать четыре, а для пяти, соответственно, сто двадцать. То есть на рулетке с пятью лунками и пятью шарами надо делать примерно сто двадцать попыток, чтобы одна из них дала правильный результат.

Теперь вспомним, что для получения белков в клетке рибосома производит сначала цепочку из аминокислот, в которой в строгом порядке должны быть расположены сотни, а для некоторых белков, даже тысячи разных элементов. А далее из этих цепочек сворачивается пространственная структура, причем она тоже должна быть вполне определенная. К сожалению для сторонников случайной сборки, белков из пяти или десяти аминокислот не существует. И все известные клетки обязательно содержат и сложные белки, и сложные нуклеотидные цепочки молекул. К тому же сами по себе эти сложные молекулы, содержащие многие тысячи атомов, упакованных в строгом порядке в пространственные структуры, еще не являются живыми. Живой является только клетка целиком, где таких сложных структур как белки, насчитываются десятки тысяч, и расположены они тоже весьма упорядоченным образом, а отнюдь не в случайном порядке.

Известный ученый, правда не биолог, а астрофизик Фред Хойл в конце 20-го века сделал оценку случайного появления первой клетки. Он получил вероятность в ноль целых и затем сорок тысяч нулей перед первой значащей цифрой. И сделал совершенно правильный и очевидный вывод, что такая малая вероятность ставит жирный крест на всех гипотезах случайного возникновения жизни. Кстати, это число с сорока тысячами нулей получается из простой оценки. Сколько различных телефонных номеров можно получить, если в номере десять знаков? Ответ получается путем возведения десяти в степень десять. Аналогично можно оценить число комбинаций из десяти тысяч различных элементов, оно будет десять тысяч в степени десять тысяч, или единичка с сорока тысячами нулей после нее.

Что было делать в этой ситуации биологам, которые считали гипотезу случайного происхождения жизни верной и не подлежащей сомнению? Или игнорировать результаты Хойла, что и сделало большинство из них, или попытаться их опровергнуть. Некоторые решили пойти по второму пути. Они предложили делать сборку целой клетки не сразу, а постепенно по отдельным частям. И действительно, расчеты показывают, что в этом случае вероятность появления существенно увеличивается. Однако, предложение постепенной сборки означает, что кто-то уже заранее знает, что вот именно эта часть является правильной составляющей от конечного целого, и ее больше не надо подвергать случайному перебору. А из этого следует, что такая сборка больше уже не является случайной, так как имеет место явное вмешательство целенаправленного или разумного начала. Примеры таких некорректных оценок, выдаваемых за правильные, можно найти в книге Р. Докинза «Слепой часовщик» или в обзорной статье Г.Р. Иваницкого «ХХI век: что такое жизнь с точки зрения физики», УФН, 2010, том 180, номер 4.

На самом деле для доказательства невозможности случайной сборки необязательно брать десять тысяч элементов, достаточно ограничиться всего лишь одной сотней. Если вернуться к разобранной раньше задаче с шарами и лунками на рулетке, то в случае ста шаров-лунок получаем число вариантов размещения равным произведению натуральных чисел от единицы до ста. Это число называется сто-факториал и легко вычисляется на обычном калькуляторе. Оно содержит сто пятьдесят восемь значащих цифр. То есть оно больше, чем единица со ста пятьюдесятью восемью нулями. Примерно столько раз надо крутить рулетку, чтобы шары в лунках хотя бы один раз расположились в нужном правильном порядке. Легко подсчитать, что если мы возьмем столько рулеток, сколько атомов содержит наша планета, и будем пробовать один вариант размещения с характерной скоростью внутриатомных процессов – миллиард в секунду, то и тогда за время существования нашей планеты мы и близко не подойдем к нужному нам числу вариантов.

Другими словами, даже если взять столько дарвиновских «теплых луж» сколько атомов содержит наша планета, то и десятков миллиардов лет будет совершенно недостаточно, чтобы в одной из них случайным образом появилась хотя бы пара белков средних размеров. Понятно, что о случайном появлении целой клетки не может быть и речи. В этом и состоит проблема случайности для материалистов, им остается или просто игнорировать ее, или прибегать к разным вычислительным трюкам, основанным на обмане.

Для тех, кого эти оценки все еще не убеждают, приведем дополнительные аргументы. Сколько же, в конце концов, надо взять "теплых луж", чтобы в какой-то из них с вероятностью близкой к единице образовалась нужная нам последовательность из ста элементов? Число "луж" или рулеток должно быть равно такому огромному числу, которое получается умножением числа атомов на нашей планете, на число атомов в нашей Вселенной. И при этом есть еще две проблемы. Во-первых, кто-то должен постоянно наблюдать за всеми этими бесчисленными «лужами», и когда в одной из них, а заранее неизвестно в какой, получится нужный результат, успеть остановить в ней механизм перебора. Иначе снова придется ждать миллиарды лет. И, во-вторых, кто-то еще должен организовать правильный случайный перебор. Ведь этот перебор должен охватить все возможные случаи расположения элементов. А вполне возможно, что механизм перебора может охватывать лишь часть, к примеру, только половину всех размещений, и в эту половину не входит нужный нам случай. Тогда мы никогда его не дождемся. Таким образом, становится совершенно очевидно, что упорядочить сто элементов случайным образом, то есть без вмешательства разумного начала, не представляется возможным.

А есть еще и проблема свободы воли, о которой говорилось выше. В этой проблеме речь идет уже не о том, что живая клетка не могла появиться когда-то давно без вмешательства разумного начала. Здесь речь идет о том, что все живое в принципе не может функционировать без вмешательства разумных сил, и не когда-то давно, а прямо здесь и сейчас. Это следует из принципиальной разницы в поведении живой и неживой материи. Неживая материя подчиняется физическим законам, которые детерминированы. То есть если мы знаем граничные условия и начальные скорости для некоторой группы атомов, то мы можем однозначно предсказать ее поведение в ближайшие моменты времени. Конечно, в законах физики существует и квантовая неопределенность, когда точное предсказание для отдельной частицы невозможно. Но по этому поводу вполне можно согласиться с мнением одного из основателей квантовой физики Эрвина Шредингера: «Для физика, я хочу подчеркнуть, что вопреки мнению некоторых других ученых, квантовая неопределенность, по моему мнению, не имеет принципиального значения для биологических процессов. Она может только повышать роль случайности в таких явлениях, как мейоз, естественные и искусственно вызванные х-лучами мутации и т. д., что вполне понятно и достаточно хорошо известно» («Что такое жизнь с точки зрения физика», 1944).

А в живой материи мы имеем возможность выбора последующего поведения, которая из законов физики никак не следует. Однако, живая материя состоит из таких же атомов, как и обычная неживая материя. Поэтому она, казалось бы, обязана вести себя тоже детерминировано, но не ведет. С точки зрения последовательного материалиста это противоречие является неразрешимым. Поэтому, как обычно в таких случаях, его или игнорируют, или прибегают к обману. Например, Р. Докинз мимоходом, одной фразой разрешает это противоречие, утверждая, что наша свобода воли лишь кажущаяся, из-за сложности нервных процессов, а на самом деле, все наше поведение остается детерминированным. Если эту точку зрения считать научной, то знающий об этом адвокат, сможет оправдать любого преступника, ссылаясь на науку.

В ложности утверждения Р. Докинза можно убедиться хотя бы на примере одноклеточных организмов, которые не имеют никакой нервной системы, но обнаруживают способность к целесообразным действиям, то есть обладают возможностью выбора. А именно это и является основным критерием участия разумных сил в некотором процессе. Все физические силы строго подчиняются законам, они указывают только один путь в будущее. И качественное отличие разумных сил в том, что они имеют возможность выбирать свое будущее. Отсюда понятно, что источник разумных сил должен иметь другую, нефизическую природу, и одновременно иметь возможность влиять на физические тела живых организмов. Этот вывод есть простое следствие из знания законов физики и анализа поведения живых созданий.

Для ученых времен Декарта, Ньютона, Эйлера такой вывод был вполне понятным общим местом, не требующим особых пояснений. Совсем по другому это вывод воспринимается учеными во времена эры господства материализма. Когда Э. Шредингер в упомянутой выше книге указал на это принципиальное различие между живой и неживой материей, он был подвергнут суровой и беспощадной критике со стороны биологов-материалистов. Конечно, по существу вопроса им возразить было нечего, поэтому его просто обвинили в "старомодном мистицизме" и в "неразумных мозговых упражнениях и измышлениях".

В 19-м веке о внутренней структуре живых клеток было известно довольно мало, и их рассматривали как некие "мешочки с химическими веществами". Тогда еще была понятна надежда на то, что свойства клетки определяются только физико-химическими процессами. Однако сейчас структура клеток хорошо исследована почти до уровня атомов или небольших молекул. Открыты и описаны весьма сложные функциональные процессы, непрерывно идущие в клетке. Клетка оказалась не просто «мешочком с химическими веществами», а хорошо организованным производством, с множеством, слаженно действующих, внутриклеточных машин. Человечество теперь также накопило немалый собственный опыт в работе с цехами с удаленным или автоматическим управлением. Но, конечно, до такого совершенства, как это происходит в живых клетках, ему еще далеко.

Утверждение о возможности цеха с удаленным или автоматическим управлением работать без системы управления выглядело бы образцом бессмысленности или глупости. Однако по отношению к живой клетке аналогичные утверждения считаются не бессмысленными, а вполне научными. Есть ли хоть какие-то обоснования у такой «научности»? Конечно, по большому счету, их нет, да и быть не может, но приводятся некие подобия научным аргументам. Вводится догма о генетической информации, которая хранится в молекулах ДНК. И именно эта генетическая информация назначается ответственной за все сложные процессы как в клетке, так и в организме в целом.

Здесь стоит уточнить само понятие "информация". Информация не эквивалентна системе управления. Именно здесь происходит подмена: система управления вроде бы не нужна, достаточно записанной информации. В качестве источника информации может выступить практически любой материальный объект, но для того, чтобы он действительно стал носителем информации, обязательно нужен субъект, который ее считает и использует. Система управления подразумевает наличие и информации, и субъекта, как некоего разумного начала, которое имеет возможность делать выбор будущего. А просто информация без субъекта такой возможности не имеет. В нашем случае с генетической информацией роль управляющего субъекта размазывается и неявно приписывается различным белкам и молекулярным машинам. Но они очевидно не обладают такими свойствами, в клетке должна быть общая система управления, которая и обеспечивает слаженную работу всех ее составляющих.

Вот фраза, которая объясняет назначение генетической информации: "Реализация генетической информации происходит в процессе синтеза белковых молекул". Обычно она приводится во всех учебниках с возможными незначительными вариациями. Но смысл ее неизменен – генетическая информация используется в клетке в процессе производства белков. И все, на этом ее роль заканчивается. Но процесс производства белков – это только небольшая часть из множества сложных процессов, постоянно идущих в живой клетке. И к этим остальным процессам генетическая информация уже не имеет никакого отношения. Однако на этом очевидном факте нынешняя наука предпочитает не акцентировать внимание, она просто не замечает его.

То есть за бортом современной науки остаются следующие важнейшие вопросы: "Кто считывает генетическую информацию и управляет процессом производства белков?" И второй: "Кто управляет остальными, помимо производства белков, сложнейшими процессами в клетке"? На эти вопросы наука не только не дает ответа, но даже и не упоминает об их существовании. И вполне понятно почему, если она только вспомнит о них, то это будет означать конец чисто материалистическому пониманию биологии. Именно поэтому студентам и даже школьникам вдалбливают догму-ложь о генетической информации, которая якобы объясняет и обеспечивает всю полноту процессов в клетке. А кто этого не понимает или не согласен, тому нет места в биологической науке.

Многие ученые не приемлют наличие разумного или божественного начала в природе из-за того, что по их мнению, оно не поддается исследованию, а это означает конец научного подхода. Но это мнение основано на недоразумении, точнее, на приписывании произвольно выдуманных свойств этому разумному началу. А эти свойства вполне доступны изучению. Например, ранее мы пришли к пониманию необходимости признать существование у каждой живой клетки ее системы управления. Конечно, система управления подразумевает наличие в ней как действующего разумного начала, так и необходимой для него информации. На этом же принципе действует наше сознание – оно анализирует доступную памяти информацию, а затем посылает нужные команды нашему телу для исполнения. И на этом же принципе построены все наши автоматические системы управления – они являются некими упрощенными слепками с нашего сознания.

Скорее всего, информация в системе управления клеткой записана в виде числового кода, также как и в наших компьютерах. На это прямо указывает тот способ, с помощью которого в клетках хранится и считывается генетическая информация. До появления и развития информатики предполагалось, что объемные формы можно передавать только копированием. Поэтому вводились в рассмотрение идеи преформизма или морфических полей. Однако теперь мы можем зашифровывать любые сложные формы с помощью рядов чисел. Так вот, конструкторы первых клеток с помощью генетического кода явным образом показали нам, что они освоили числовое кодирование миллиарды лет тому назад.

Можно утверждать, что система управления клеткой имеет иерархическую структуру. А элементами этой структуры являются системы управления белками и молекулярными машинами. Это становится понятным из того, что некоторые молекулярные машины могут работать вне клетки, то есть имеют свои собственные системы управления. Примерами таких машин являются ДНК полимеразы. Другим примером такой автономной системы управления является наличие у белков системы, которая обеспечивает его правильное свертывание в свою нативную пространственную структуру даже вне клетки. Если бы такой системы у белков не было, то невозможно объяснить, как они быстро находят единственно верную структуру из огромного числа потенциально возможных структур. А вот если такая же линейная цепочка белка собрана искусственно, то способностью сворачиваться в правильную структуру она уже не обладает.