Текст книги "Эверест-82"

Автор книги: Юрий Рост

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 35 страниц)

Вячеслав Онищенко.
Что со мной случилось?

По тропе, ведущей к подножию Эвереста, я прошел с караваном носильщиков 15 дней. Это был тяжелый путь – каждый день движение с 6 до 17–18 часов. Да и к тому же не по ровной тропе, а по перевалам, хотя и не очень высоким (до 3–4 км), но достаточно крутым. Я сам нес свой рюкзак (15–20 кг.) и к концу пути, при подходе к базовому лагерю, чувствовал усталость – ведь мы шли без единого дня отдыха. К тому же и погода нас отнюдь не баловала: только в первые дни тепло и солнечно, а затем – дождь, сильный ветер, холод и даже снег в последние дни похода.

В середине дня 21 марта мы достигли базового лагеря. Конечно, если бы это была обычная экспедиция, то нужно было бы отдохнуть от похода. Но интересы команды требовали работы, тем более что наша группа собралась в полном составе.

Сейчас мне хочется коротко рассказать о каждом дне после прихода в базовый лагерь, чтобы было ясно, какая работа была проделана в этот период времени.

22.03.82 – расчистка от камней места для палаток, установка палаток, сортировка грузов.

23.03.82 – утром: дальнейшее благоустройство лагеря; вечером: подготовка к выходу.

24.03.82 – выход наверх с прохождением ледопада Кхумбу до высоты 6100 с грузом 12 кг. и возвращение в лагерь.

25.03.82 – отдых.

26.03.82 – подготовка к выходу.

27.03.82 – выход на 6100 с рюкзаками 15 кг. и кочевка.

28.03.82 – переход на 6500, спуск на 6100 и снова подъем на 6500 с грузом 15 кг. и ночевка.

29.03.82 – подъем до высоты 7100 м. с рюкзаками 15 кг. для обработки маршрута-было повешено 6,5 веревки. Ночевка на 6500.

30.03.82 – спуск в базовый лагерь.

31.03.82, 1 и 2.04.82 – отдых.

3.04.83 – подготовка к выходу.

4.04.82 – подъем на 6500 и ночевка. Вес рюкзаков; 22 кг.

5.04.82 – подъем на 7350 м. с грузом 20 кг.;

Уже на подъеме чувствовалось, как трудно нам дается этот переход – тяжелое, поверхностное дыхание, частый пульс.

Конечно, времени было еще маловато для хорошей акклиматизации (2 недели), сейчас наш организм отчаянно боролся с недостаточностью кислорода, стремясь адаптироваться к высоте более 7000 м.

Впереди двигался Леша Москальцов, за ним Юра

Голодов, далее мы с Валерой Хомутовым. Подъем мы совершали вместе с группой Валентина Иванова. Ребята несли свой груз до лагеря II и сегодня же спускались в лагерь I. И где-то в середине маршрута вдруг слышу – разговор передается по цепочке. В. Иванов спрашивает:

– А взяли вы два спальных мешка? Ведь во втором лагере всего два мешка…

Я, как руководитель группы, этого не знал-мне никто ничего не сказал в лагере I. Конечно, без двух мешков плохо, но не идти же за мешками вниз, когда пройдено уже полпути!

Наконец-то добрались до 2-х палаток, прилепившихся к скалам. Эти палатки поставлены на маленьких и неровных площадках.

Как ни странно, но до сих пор не было даже таких площадок.

Одна палатка полностью забита грузами. Здесь кислородные баллоны, веревки, крючья, продукты и другое снаряжение. Решаем спать в одной палатке. Так как Алексей и Валера сильно кашляли, то мы отдали им мешки и положили по краям палатки, а мы с Юрой легли в середину палатки, накрывшись пуховками. На ноги надели меховые чуни.

Ночь прошла не очень хорошо-было тесно и достаточно прохладно. К тому же у меня ночью с левой ноги сползла обувь. К утру я обнаружил, что пальцы левой стопы немного потеряли чувствительность. Пришлось спиртом растирать окоченевшие пальцы.

6 апреля пошел снег, палатку трепал сильный ветер, и мы не смогли выйти наверх, чтобы отнести свой груз к лагерю III. Забегая вперед, скажу, что это было, очевидно, нашей ошибкой. Нужно было попытаться пройти насколько это возможно.

Так как четверым было тесно ночевать в одной палатке, мы решили расчистить от груза вторую палатку, тем более что все равно нужно было произвести ревизию всего груза, который находится в лагере II. Этим мы и занимались.

В этот день я почувствовал слабость, апатию, сонливость-все время хотелось спать.

На следующий день, 7 апреля, наверх с грузом вышли Леша и Юра. Правда, прошли они веревок 7–8 и, оставив свой груз, вернулись в лагерь.

Валера тоже попытался пройти наверх, но ему удалось выйти только на 2 веревки и он также спустился.

Меня же сковала слабость, не позволявшая двигаться. Стало ясно, что я заболел. Когда пришел Валера, мы обсудили с ним мое состояние, и он приступил к лечению – подключил кислород с режимом 1–1,5 литра в минуту. Когда же подошел Юра, то я попросил его сделать инъекцию сердечных средств – он у нас в группе был за второго врача.

Валера сообщил по рации в лагерь, что я заболел и мы собираемся утром спускаться.

Утром 8 апреля я все так же чувствовал большую слабость, апатию. Но сознание подсказывало, что нужно двигаться вниз. Ведь спуск-лучшее лекарство. Да и ребята все отлично понимали. Спуск происходил следующим образом: Леша закреплял веревку и страховал меня, а Юра или Валера были рядом со мной и помогали, поддерживали меня. На сложных скальных местах ребята просто туго выдавали мне веревку, а я медленно спускался по скалам.

Когда мы прошли скальный участок маршрута, спустились на ледовый склон, нас встретили Володя Балыбердин, Эдик Мысловский, Володя Шопин и Коля Черный. В их глазах я прочитал беспокойство и в то же время некоторую успокоенность: я все же шел сам, меня не надо было нести. Ведь в случае транспортировочных работ эта группа вместо подъема наверх должна была спускаться вниз, порядком измотавшись. И кто знает, сколько времени нужно еще, чтобы восстановиться. Да и наши ребята на пределе.

Я прекрасно понимал все это и изо всех сил старался держаться на ногах, хотя они были как ватные. Мне все время хотелось сесть и не двигаться. Володя Шопин и Володя Балыбердин предложили по очереди нести меня, даже сделали несколько шагов, но это было очень тяжело на такой высоте. И я сказал, что буду идти, медленно, но сам.

К вечеру мы все же спустились к лагерю I. Я с большим удовольствием залез в шатровую палатку и лег в спальный мешок. Теперь нужно спать и набираться сил для следующего перехода – от 6500 до 5300. Ребята напоили горячим чаем, накормили. Юра сделал мне очередной укол и опять подключил кислород. Я уснул.

На следующий день, 9 апреля, мы попрощались с ребятами из группы Э. Мысловского и пошли вниз– сначала по снежному плато, затем по ледовым сбросам ледника Кхумбу. Мое состояние несколько улучшилось, но ноги были все такие же ватные, и я долго сидел на снегу, восстанавливая силы. Юра все время был рядом со мной и уговаривал не засиживаться и двигаться дальше. Мне не хотелось идти, но я знал, что это необходимо.

Базовый лагерь знал, что мы спускаемся, и вскоре на леднике нас встретили Сергей Бершов, Михаил Туркевич, Борис Романов, врач Свет Петрович, а также Леонид Трощиненко. Все они шли навстречу, чтобы помочь мне спуститься. Я был благодарен им, хотя в то время у меня не было сил поблагодарить ребят там, на леднике, – я делаю это сейчас: большое спасибо вам всем, ребята, и низкий поклон!

Ледник понемногу выполаживапся, идти становилось все легче. Мои друзья шли с двух сторон и поддерживали меня. Так мы и вошли в лагерь, где нас встретили руководитель экспедиции Евгений Игоревич Тамм, Анатолий Георгиевич Овчинников, участливые шерпы. Конечно, нас отвели прямо в столовую-ведь я потерял 6 кг. веса! Здесь я сразу же попал в заботливые руки нашего шеф-повара – Володи Воскобойникова.

После сытного обеда власть надо мной взял всегда остроумный и знающий свое дело наш доктор-Свет Петрович. Это он своими великолепными руками как бы завершил усилия всех моих товарищей и в конце концов поставил меня на ноги. Впоследствии, после спуска вниз и отдыха, я снова поднялся до высоты 6500 для эвакуации груза в базовый лагерь. На этот раз вершина оказалась сильнее меня.

Валерий Хомутов.
Гора как гора

Фотографии, слайды, картины не дают о горах такого представления, какое мы получаем, глядя на них своими глазами.

Первое наше знакомство с Эверестом состоялось вблизи монастыря Тхъянгбоче, вечером, когда садилось солнце, и в разрывах облаков мы увидели его. Вернее, увидели только вершину, так как остальной массив был закрыт длинным занавесом гребня Мупцзе. И кванты света, посланные нам самим Эверестом, создали непередаваемые ощущения, Гора манила и влекла к себе.

После этого мы увидели Эверест еще через неделю, когда сделали первую заброску грузов в промежуточный лагерь, впервые пройдя ледопад Кхумбу.

Стена Эвереста, увиденная нами из Долины Безмолвия, не произвела на нас впечатления, выходящего за пределы виденного нами в горах.

Гора как гора, – сказали ребята, а Эрик Ильинский так оценил маршрут:

Призовое место в высотном классе чемпионата страны.

Гора как гора, но до того, как пойти на штурм этой горы, требовалось совершить 3 восхождения на ее склоны: дважды за пределы 7000 м. и один раз за 8000. Нужно было не только взойти на эти высоты и занести туда грузы, а также и работать на этих высотах: навешивать веревки, устанавливать палатки в лагерях, переносить грузы из лагеря в лагерь.

В четвертый раз мы выходим на склоны Эвереста, на этот раз на штурм вершины. Мы знаем маршрут до высоты 8250 м. – там мы в последний выход установили лагерь IV, сделали по две ходки с грузами из III лагеря в IV. Тогда нам хотелось перевыполнить план и навесить несколько веревок в сторону V лагеря, но срыв Юры Голодова в районе лагеря IV помешал этому. К счастью, Юра отделался легкими ушибами, и все обошлось…

По графику восхождения, который выдал нам Евгений Игоревич, день штурма вершины планировался на 10 мая. Возникла дерзкая мысль: а нельзя ли сократить один день пути и взойти на вершину 9 мая?

Но мы пока еще на леднике, карабкаемся в лабиринтах ледопада.

Подошли к месту падения Леши. Бурые пятна крови на снегу и на ледовой стенке трещины напомнили о вчерашних событиях. Как велика цена каждого движения в этом последнем, решающем выходе к Эвересту! Мы знаем, что это у нас первая и последняя попытка восхождения. Осторожность и еще раз осторожность-к этой мысли я не раз буду возвращаться и на подъеме и при спуске, до тех пор, пока нас не встретят 12 мая наши товарищи в базовом лагере в торжественном строю.

В промежуточный лагерь мы пришли в 11-ледопад преодолели за 5 ходовых часов. Это средний результат и показатель хорошей спортивной формы. После короткого отдыха и чая мы двинулись в I лагерь.

В 14:10 мы из Долины Безмолвия поздравили с победой Валентина Иванова и Сергея Ефимова, которые совершили первое «нормальное», как они потом скажут, восхождение. Ребята были на вершине около часа, сфотографировали и сделали киносъемку. В лагере I нас никто не встречал. Обычно в предыдущие выходы здесь было многолюдно: участники, шерпы. 2 шатровые палатки типа «Зима» и 1 высотная палатка могли вместить до 16 человек.

Вспоминаем общий ужин с шерпами в лагере I. Они готовили национальное блюдо, похожее на украинские галушки, и дополнили его нашими продуктами – сливочным маслом и сосисками.

Ужин готовили на примусе. К нашему приходу газ в лагере I кончился, пустой красный баллон бесполезно лежал в сторонке и наводил на мысль, что экспедиция заканчивается…

На вечерней связи мы выяснили, что в высотных лагерях для нашей группы остались только кислородные баллоны с давлением 230 атмосфер. Мы решили взять завтра с собой по одному баллону с давлением 280 атмосфер для штурма вершины. Лишние 50 атмосфер в баллоне – это 1,5 часа работы или 5 часов сна. Уснули не сразу – сказывалось напряжение прошедшего дня.

«Тринадцатая веревка»… Вспоминаю наш трудный второй выход в лагерь 7350. Я иду последним в группе. Задача нашего выхода-сделать 2 ходки с грузами из II лагеря в III. Мы идем во II лагерь, основная работа начнется завтра. Утренний холодный воздух вызывает мучительный кашель. Частые остановки выбивают из привычного темпа движения. Слава Онищенко на 14-й веревке закрепляет свой рюкзак и спускается ко мне. Таков он, Слава. Взваливает на себя мой рюкзак и идет наверх. Я едва поспеваю за ним. Короткий отдых и поддержка друга прибавляют силы.

Я пришел в лагерь II спустя полчаса после прихода туда ребят.

На подъеме встретили спускающуюся на отдых группу Валиева. Ребята хорошо отработали-навесили веревки до лагеря III на высоте 7800, решили одну из проблем маршрута – прошли первый скальный бастион.

Вечером усилился ветер, пошел снег. Ночью сильные порывы ветра пытались сорвать палатку. Весь следующий день пришлось отсидеть в палатках, о выходе на маршрут не могло быть и речи.

В условиях высоты, непогоды и бездействия коварная болезнь подкрадывалась к Славе. Он боролся с ней в одиночку, как мы в таких случаях делаем в горах. И бьем тревогу только в крайнем случае.

На 2-й день нашего пребывания в лагере II погода улучшилась, ветер сдул снег со скал, и можно было подниматься выше.

Ушли с грузами Леша и Юра. Слава медленно собирается, долго и с большими усилиями зашнуровывает ботинки.

Я прошел 3 веревки от лагеря II и принял решение спускаться вниз. Слава не вышел из палатки. Уложив на полочке груз, я быстро спустился. На мое предложение сразу идти в лагерь I Слава категорически ответил:

– Вниз пойдем все вместе.

На следующий день мы повели Славу вниз.

С этими грустными воспоминаниями мы подходим к лагерю II и замечаем, что у палаток маячит Миша Туркевич.

Миша нас встречает, Сережа Бершов стряпает – жарит сало с луком. Поздравляем ребят с восхождением, располагаемся в палатках и готовимся встречать Эдика, Володю, Валентина и Сережу. Миша убегает вниз готовить встречу ребят в лагере I.

Подходят к палаткам Эдик и Володя. Обнимаем уставших ребят, поздравляем с большой победой. У Эдика за спиной потрепанная котомка, в ней камни с Эвереста Володя показал мне, как специалисту, свой сувенир-на подступах к вершине он подобрал японский радиопередатчик.

Ребята долго не задерживаются-им надо засветло спуститься в лагерь I.

Я консультируюсь с Сережей Бершовым по участку от IV к V лагерю, у нас уже родилось решение пройти путь от III до V лагеря за один день.

Вскоре к нам приходит Валентин Иванов, который сегодня спускается из V лагеря в I. После объятий Валентин рассказывает, что в лагере V он вспоминал барокамерные тесты в Москве, когда при «подъеме» на больших высотах у него подергивались мышцы на ноге перед, «отключением», то есть потерей сознания. Эти симптомы согнали его сегодня с высоты 8500, и ночевать он намерен в лагере 6500. Валентин не задерживается ни на минуту.

Сережа Ефимов приходит последним и располагается на ночлег вместе с Юрой Голодовым во 2-й палатке. Ребята возятся, Юра – долго не может найти оставленный им в прошлом походе пузырек с коньяком. Поиски завершились успехом, и – после тоста за победителей мы крепко заснули.

Сегодня, 8 мая, мы должны выполнить свой план– подняться за один день из III в V лагерь, минуя IV. Это позволит нам завтра, 9 мая, штурмовать вершину Эвереста. Вчера, мы в хорошем темпе и с «хорошими» рюкзаками (по 5 баллонов, кислорода, не считая личных вещей) поднялись в лагерь III.

7 мая Валиев и Хрищатый отказались от попытки штурма, вершины утром – исключительной силы ветер сдувал их с гребня. Только к вечеру ветер поутих, и ребята ушли наверх использовать свой последний шанс. Они использовали его, и рано утром 8 мая их встретили в лагере V Эрик и Сережа.

Утро 8 мая началось с радиопереговоров. Эрик Ильинский пытался уговорить базу предоставить им возможность штурма вершины. Но Евгений Игоревич был неумолим. Слова Валеры Хрищатого о «небольших волдыриках» на его ногах, видно, запали ему в душу. Ребята вчетвером должны спускаться вниз-таково последнее слово руководителя экспедиции. На дневной связи Эрик подбрасывает нам информацию к размышлению-он предлагает нам в группу Сережу Чепчева, который согласен ждать нас в лагере V. Евгений Игоревич держит нейтралитет:

– Валера, решайте сами.

Мне понятно желание ребят использовать любой, в этом случае тоже последний для Сережи, шанс, но на меня, как руководителя, возложена ответственность за успех и здоровье ребят, за наш общий успех.

Сережа уже провел на высоте 8500 одну ночь, в случае нашего согласия ему еще предстоит провести там 2–3 ночи.

Имею ли я право рисковать его здоровьем?

Я решаю все-таки дождаться Юру Голодова (Володя Пучков еще далеко внизу): он ходил с Сережей в горах и знает его возможности больше, чем я.

Юра не доходит до меня метров 10, я прошу его остановиться и выслушать меня. Рация включена, и время не ждет – надо давать ответ.

Юра выслушивает меня внимательно, задумывается и беззвучно поворачивает головой в стороны.

С тяжелым сердцем я отказываю ребятам в согласии на их предложение.

К вечерней связи, в 18:00, у палатки лагеря IV собрались и те, кто спускался из лагеря V, и мы, поднимающиеся туда.

Я включил рацию и тут же принял вызов базы на связь. Евгений Игоревич сообщил, что для нас есть 2 телеграммы.

Из первой телеграммы мы узнали, что всем нам, работавшим на маршруте – и взошедшим на вершину Эвереста и не сделавшим этого, – присвоено звание заслуженного мастера спорта СССР.

Я передаю вниз слова о том, что мы постараемся оправдать оказанное нам доверие, на что Евгений Игоревич отвечает, что я поторопился и не выслушал вторую телеграмму.

Вторая телеграмма предписывает нашей группе спускаться вниз «в связи с резким ухудшением погоды и во исключение дальнейшего риска».

Я прошу у базы тайм-аут до 20:00: слишком много информации мы получили сразу, необходимо все обдумать, взвесить и только потом сообщить о своих действиях. Ребята долго не задерживаются в лагере IV, по одному пристегиваются к веревке и уходят вниз.

Мы остаемся одни, времени на раздумья мало, скоро стемнеет. Принимаем решение: не менять план, идти сегодня наверх, в лагерь V. У нас еще достаточно сил, хороший запас кислорода. Я пришел к мысли, что наше восхождение принадлежит не только нам. Мы должны подняться на вершину 9 Мая, в святой для нашего народа день, и в этот день должен прозвучать заключительный аккорд нашей экспедиции.

У нас в рюкзаках флаги: флаг СССР, флаг Непала и флаг ООН. Мы должны оставить их на вершине. Мы должны донести до вершины пионерский флаг, портрет Николая Рериха – великого художника, певца Гималайских гор.

В 20:00 мы вышли на связь, когда были уже на 4-й веревке от лагеря 8250. Сообщили базе, что ночевать будем в лагере V. В это время уже светила луна, и подниматься стало легче. Значительно похолодало, но ветра нет. Володя Пучков идет впереди, я последним. Около 24 часов Володя криками возвестил нас о приходе в лагерь. Вскоре и мы подошли к нему. Угомонились к 2 часам ночи, уснули в кислородных масках с минимальной подачей кислорода. Можно было и не экономить, но мы к этой норме привыкли.

В 5 часов утра просыпаемся, я развязываю вход в палатку и высовываю голову наружу. На небе звезды, слабый ветер и 40-градусный мороз, обжигающий лицо. Начинаем готовиться к выходу на штурм.

В палатке все покрыто инеем: спальные мешки, пуховые куртки, кислородные баллоны. Такое впечатление, что мы находимся в глубокой ледниковой трещине, градусник-брелок показывает минус 10. Мне удается за несколько минут разжечь примус-в палатке потеплело и сразу стало веселей.

2 часа ушло на сборы. Укладываем в рюкзак по 2 целых баллона, а третий, ночной, подключаем к маске. Я выхожу первым, за мной Юра и Володя. Связываемся одной веревкой, и с этого момента к вершине идут не 3 альпиниста, а одна связка. Маршрут наш проходит по ажурному гребню, с множеством скальных боков, чередующихся со снежными гребешками и карнизами. Мы растянулись на всю длину 40-метровой веревки.

К 8 часам утра из-за вершины Эвереста выглянуло долгожданное солнце-сразу потеплело, стали отходить замерзшие ноги.

В половине 9-го включаю радио и слышу беспокойный голос Евгения Игоревича:

Где вы?

Мы прошли рыжие скалы, все в порядке.

Молодцы, черти! Когда следующая связь?

Мы решили не беспокоить базу до 11 часов и попросили выключить дежурную рацию.

– Раньше этого часа у нас ничего не произойдет, – передал я базе.

Мне очень хотелось включить рацию на вершине в условленный час. В отдельные моменты ловил себя на том, что излишне сильно натягиваю веревку, когда иду первым.

Сознание того, что наша связка одно целое, сдерживало и заставляло выдерживать нужный темп подъема. После рыжих скал освободились от пустых баллонов – сбросили балласт по 3,5 кг. и установили подачу кислорода 2 литра в минуту. Темп движения увеличился. Все чаще попадаются признаки присутствия здесь людей. Проходим мимо развешенных на скалах красных веревок предыдущих экспедиций, в одном месте на полке я увидел связку скальных крючьев.

При подходе к вершине я натолкнулся на брошенный кислородный баллон с потрескавшейся резиновой маской темно-зеленого цвета.

Слева от вершины на скальной осыпи заметил блестящую трубку метровой длины-по-видимому, это деталь от описанного в литературе сооружения в виде треноги с флагштоком, установленной китайскими альпинистами в 1975 г. Последние десятки метров к вершине проходят по плотному снежному склону. Я замедляю движение, подходят ребята, и мы вместе выходим на вершину-продолговатый снежный гребень с крутыми склонами во все стороны. У треноги, выступающей из снега верхушкой в 30 см., лежат оранжевые баллоны, оставленные предыдущими восходителями. К треноге прикреплены различные вымпелы, мешок с кинокамерой.

В 11 часов 30 минут я включаю рацию.

– База, база, вас вызывает вершина. Группа номер четыре достигла вершины Эвереста!

– В ответ мы принимаем поздравления, слышим беспорядочный шум и оживление в базовом лагере.

Офицеры связи просят нас перечислить все предметы, которые мы обнаружили на вершине, – таким образом они устанавливают факт совершения восхождения. Юра Кононов включил магнитофон и спрашивает нас о том, что мы хотим передать с вершины на Родину. Мы передаем поздравление советским людям с Днем Победы и посвящаем наше восхождение этому празднику.

Фотографирую Юру Голодова с флагом СССР, флагами Непала и ООН. Юра стоит на вершине в позе Тенцинга Норгея, правая нога его на вершине, под левой рукой видна стена пика Лхоцзе. Юра разворачивает трепещущий на ветру пионерский флажок – мы выполнили поручение пионеров Белоруссии. Флаги СССР, Непала и ООН прикрепляем к баллонам на вершине, портрет Николая Рериха устанавливаем рядом, значок ТАСС прикрепляем к одному из вымпелов.

Фотографируем каждый друг друга, снимаем круговую панораму. Почти час провели мы на вершине Эвереста, время пролетело незаметно. Напоследок сняли кислородные маски и подышали воздухом Эвереста.

Вот и все! Цель достигнута, поручения выполнены. Теперь – быстрее вниз!