Текст книги "Юность Есенина"

Автор книги: Юрий Прокушев

Сергей Есенин. 1914-1915 гг.

Отсюда противоречивость во взглядах и раннем творчестве Есенина, в его общественной позиции. При этом нельзя упускать из виду противоречивость тех условий, в которых молодой поэт формировался.

* * *

В начале 1914 года в печати начинают появляться первые стихи Есенина. В январском номере детского журнала «Мирок» за 1914 год, который издавался Сытиным, было помещено стихотворение «Береза», написанное Есениным в 1913 году.

 
Белая береза
Под моим окном
Принакрылась снегом,
Точно серебром.
На пушистых ветках
Снежною каймой
Распустились кисти
Белой бахромой.
И стоит береза
В сонной тишине,
И горят снежинки
В золотом огне.
А заря, лениво
Обходя кругом,
Обсыпает ветки
Новым серебром. (1, 88)
 

Об этом стихотворении, очевидно, идет речь в письме Есенина к Г. Панфилову, относящемуся к началу 1914 года: «Посылаю тебе на этой неделе, – пишет Есенин, – детский журнал, там мои стихи»[249]

[Закрыть]. Это стихотворение было опубликовано за подписью «Аристон»[250]

[Закрыть]. О намерении Есенина избрать для себя псевдоним «Аристон» рассказывает в своих воспоминаниях и Н. С. Сардановский. «Вначале он (Есенин. – Ю. П.) хотел было писать под псевдонимом „Аристон“ (так назывался начинавший получать распространение в то время музыкальный ящик)» [251]

[Закрыть].

Вслед за «Березой» в журнале «Мирок» появляется еще несколько есенинских стихов – «Пороша», «Поет зима – аукает…», «С добрым утром!», «Село» (из Тараса Шевченко) и др. Печатаются в 1914 году стихи Есенина и в детских журналах «Проталинка», «Доброе утро», в газетах «Путь правды», «Новь». Молодой поэт с радостью сообщает Г. Панфилову: «Распечатался я во всю Ивановскую. Редактора принимают без просмотра и псевдоним мой „Аристон“ сняли. Пиши г-рят под своей фамилией. Получаю 15 к. за строчку. Посылаю одно из детских стихотворений» [252]

[Закрыть].

Стихи Есенина подкупали влюбленностью в красоту родной природы, хрустальной прозрачностью образов. При наличии в них мотивов и образов, навеянных церковно-христианскими представлениями, они полны неповторимой земной красоты:

 
Задремали звезды золотые,
Задрожало зеркало затона,
Брезжит свет на заводи речные
И румянит сетку небосклона.
Улыбнулись сонные березки,
Растрепали шелковые косы.
Шелестят зеленые сережки,
И горят серебряные росы.
У плетня заросшая крапива
Обрядилась ярким перламутром
И, качаясь, шепчет шаловливо:
«С добрым утром!» (1, 99).
 

Вот и все стихотворение «С добрым утром!», написанное Есениным в 1914 году. Сколько в нем радости бытия, образных находок: даже заросшая крапива становится неожиданно прекрасной!

Из ранних произведений Сергея Есенина особенно примечательно «Кузнец». Стихотворение это было написано в 1914 году и напечатано в мае того же года за подписью Есенина в большевистской газете «Путь правды» (под таким названием тогда выходила газета «Правда»)[253]

[Закрыть]. Оно было помещено в большой подборке «Жизнь рабочих России» на третьей полосе, и вся подборка открывалась этим стихотворением. В том же номере газеты на второй полосе было напечатано стихотворение Д. Бедного «Быль». Так впервые «встретились» С. Есенин и Д. Бедный.

В стихотворении «Кузнец», полном света и энергии, Есенин создает символический образ провозвестника свободы, зажигающего народные сердца ненавистью и гневом. Открыто звучит в нем призыв к пробуждению от «робости постылой» и страха перед «хозяевами жизни».

 
Куй, кузнец, рази ударом,
Пусть с лица струится пот.
Зажигай сердца пожаром,
Прочь от горя и невзгод!
Закали свои порывы,
Преврати порывы в сталь
И лети мечтой игривой
Ты в заоблачную даль.
…………………………………
Взвейся к солнцу с новой силой,
Загорись в его лучах.
Прочь от робости постылой,
Сбрось скорей постыдный страх. (1, 97, 98)
 

В 1912-1914 годах, кроме лирических стихов, Есениным были написаны произведения, в которых молодой поэт обращается к волнующим страницам героического прошлого русского народа. В 1912 году он создает в традициях былинного эпоса свою «Песнь о Евпатии Коловрате». В ней поэт воспевает «смелую доблесть» своих предков-рязанцев, вставших на защиту земли Русской от татарских орд Батыя:

 
Не заря течет за Коломною,
Не пожар стоит над путиною -
Бьются соколы-дружинники,
……………………………………….
Налетая на татаровье.
От Ольшан до Швивой Заводи
Знают песни про Евпатия.
Их поют от белой вызнати
До холопного сермяжника.
Хоть и много песен сложено,
Да ни слову не уважено,
Не сочесть похвал той удали,
Не ославить смелой доблести. (1, 305, 307)
 

«Песнь о Евпатии Коловрате» создавалась Есениным под влиянием известного памятника древнерусской литературы «Повести о разорении Батыем Рязани в 1237 г.», в одном из эпизодов которой рассказывается о богатырском подвиге рязанского воеводы Евпатия Коловрата[254]

[Закрыть]. Однако сюжет «Песни» Есенина во многом отличается от той части «Повести о разорении Батыем Рязани в 1237 г.», где повествуется о борьбе Евпатия Коловрата с Батыем. Поэт демократизирует образ героя: Евпатий Коловрат в «Повести» – княжеский дружинник, «храбр», то есть воин, богатырь. Евпатий у Есенина – человек из народа, кузнец-силач, выразитель патриотических настроений народных масс.

Н. К. Гудзий отмечает, что рассказ о Евпатии Коловрате в «Повести о разорении Батыем Рязани в 1237 г.», очевидно, «восходит к особым народным историческим песням»; «в основу ее легло устное эпическое произведение» [255]

[Закрыть]. Можно предположить, что наряду с «Повестью о разорении Батыем Рязани в 1237 г.» одним из источников в работе над «Песнью о Евпатии Коловрате» послужили народно-поэтические рассказы, легенды, предания о Евпатии Коловрате, которые Есенин мог слышать в годы юности в родном рязанском краю, когда он собирал и записывал народные песни, сказки и частушки.

К драматическим событиям последних дней Новгородской республики обращается Есенин в своей поэме «Марфа Посадница», написанной им в 1914 году. Товарищ Есенина по университету Шанявского – Борис Сорокин рассказывает: «В начале июня студенты разъехались на каникулы. Увиделись мы только в сентябре, когда уже шла война, и на одном из вечеров Сергей читал поэму „Марфа Посадница“»[256]

[Закрыть].

В основу своей поэмы Есенин положил народно-поэтическое предание о Марфе Посаднице как мужественной поборнице новгородской вольницы. «В нашей истории, – отмечает русский ученый Ключевский, – немного эпох, которые были бы окружены таким роем поэтических сказаний, как падение Новгородской вольности». Воскрешая страницы героической истории Новгородской республики, Есенин мечтает о времени, когда «загудит нам с веча колокол, как встарь». Мысль эта – главная в поэме. Увлеченный ею, поэт в какой-то мере даже идеализирует образ Марфы Посадницы. При всем этом написанная в начале империалистической войны «Марфа Посадница» воспринималась современниками Есенина прежде всего как произведение с отчетливо выраженными демократическими устремлениями.

 
А и минуло теперь четыреста лет.
Не пора ли нам, ребята, взяться за ум.
Исполнить святой Марфин завет:
Заглушить удалью московский шум?
……………………………………….
Ты шуми, певунный Волохов, шуми,
Разбуди Садко с Буслаем на-торгаш!
Выше, выше, вихорь, тучи подыми!
Ой, ты, Новгород, родимый наш! (1, 312)
 

«Марфа Посадница» привлекла внимание М. Горького, который хотел напечатать ее в журнале «Летопись». Однако царская цензура наложила на поэму запрет. Впервые «Марфу Посадницу» удалось напечатать только в 1917 году.

В стихотворении «Ус» (1914 г.) Есенин обращается к образу крестьянского вожака эпохи Степана Разина, поднявшего против «пяты Москвы» калужских, рязанских, тамбовских мужиков.

 
Не белы снега по-над Доном
Заметали степь синим звоном.
Под крутой горой, что ль под тыном,
Расставалась мать с верным сыном:
«Ты прощай, мой сын, прощай, чадо,
Знать, пришла пора, ехать надо!
Захирел наш дол по-над Доном,
Под пятой Москвы, под полоном!»
………………………………………..
Отвечал ей сын напоследок:
«Ты не стой, не плачь на дорогу,
Зажигай свечу, молись богу.
Соберу я Дон, вскручу вихорь,
Полоню царя, сниму лихо».
 

Если в поэме «Марфа Посадница» и в стихотворении «Ус» молодой поэт пытается выразить свободолюбивые чувства, обращаясь к героическому прошлому, то в стихотворении «Русь» поэт рассказывает о тяжелых испытаниях, которые переживала Россия в настоящем.

Тысяча девятьсот четырнадцатый год… «Война до победного конца» – на все лады шумели поэты буржуазно-декадентского толка, стремясь внушить народу, что «смерть, как жизнь, прекрасна». Против войны возвысил гневный голос буревестник революции Максим Горький, «плюнул рифмами в лицо войне» Владимир Маяковский, «бессмысленной» назвал ее Александр Блок. Доколе будет страдать наша древняя мать – родина? – с болью спрашивал он в стихотворении «Коршун».

Теме войны посвящает несколько стихотворений и Сергей Есенин – «Узоры», «Бельгия». Но наиболее зрелым и значительным следует признать «Русь». «…В начале 1915 года, еще перед отъездом в Петербург, – вспоминает поэт-суриковец С. Фомин, – Есенин является к товарищам, где был и я, с большим новым стихотворением под названием „Русь“. В тесной накуренной комнате все притихли. Звенел голос белокурого Сережи… Читал Сережа с душой, и с детски чистым и непосредственным проникновением в те события, какие надвигались на любимую им мужичью, в берестяных лапотках, Русь… Этим стихотворением он и приобретает себе известность и имя»[257]

[Закрыть].

Война была для крестьянской Руси непоправимым бедствием. Сколько русских пахарей не вернулось к отчему крову с войны! Миллионы могильных холмов – таков был кровавый след войны на земле. Народу не нужна война, ибо и без нее много горя – вот главная мысль есенинской «Руси».

Суров, печален, правдив рассказ поэта о родине в годину военных невзгод. Атмосфера тревожного предчувствия надвигающейся беды уже ощутима в начале стихотворения.

Снежные просторы России… В «мглистых сумерках» слышится протяжный вой голодных волков, храп испуганных лошадей, по «тощим полям» метет злая пурга, в бору, «словно нечисть лесная», притаились черные пеньки, где-то за снежными сугробами тускло мерцают оконца деревенских изб. Кругом пустынно, безлюдно, тоскливо, одиноко:

 
Потонула деревня в ухабинах,
Заслонили избенки леса.
Только видно, на кочках и впадинах,
Как синеют кругом небеса. (1, 144)
 

Но поэту дорога и близка эта Русь. Он сын этой Руси. Его тревожит ее судьба. Ему хочется верить, что беда, может быть, обойдет отчий край стороной. Сквозь мглистые зимние сумерки встает перед его взором омытая весенними дождями и ветрами русская земля. На душе у него становится по-весеннему радостно, легко:

 
Но люблю тебя, родина кроткая!
А за что – разгадать не могу.
Весела твоя радость короткая
С громкой песней весной на лугу. (1, 145)
 

Но мечты и надежды эти иллюзорны, а действительность жестоко неумолима. Черные тучи уже застят горизонт… Война! Одно это страшное, ненавистное людям слово заставило содрогнуться весь мир. Как огненный смерч, ворвалось оно в души людей. Закачалась, застонала от горя русская земля:

 
Понакаркали черные вороны:
Грозным бедам широкий простор.
Крутит вихорь леса во все стороны,
Машет саваном пена с озер.
Грянул гром, чашка неба расколота,
Тучи рваные кутают лес.
Не подвесках из легкого золота
Закачались лампадки небес.
Повестили под окнами сотские
Ополченцам идти на войну.
Загыгыкали бабы слободские,
Плач прорезал кругом тишину. (1, 145, 146)
 

Только пережив войну как глубоко личное бедствие, можно так писать о ней. Найти такие слова, вложить такие чувства, что почти физически ощущается этот раздирающий душу женский крик тоски и отчаяния.

Такие строки, полные эмоциональной напряженности, с яркими, смелыми гиперболическими образами, громовыми раскатами аллитераций, вихревыми ритмами, нельзя придумать, нельзя «сделать» искусственно. Они могут родиться только в сердце художника, для которого война – непоправимая человеческая трагедия. Вот откуда лирический накал этих строк.

Одна за другой развертываются в поэме грустные, безрадостные картины деревенской жизни. Опустели русские села. Мужики ушли на фронт. Осиротели крестьянские избы. В каждой война забрала кормильца – отца или сына. У седых матерей и жен-солдаток одна дума: как-то там их милые, не погибли ли в жарком бою? Изредка, нежданно-негаданно, приходили в деревню солдатские весточки:

 
Они верили в эти каракули,
Выводимые с тяжким трудом,
И от счастья и радости плакали,
Как в засуху над первым дождем. (1, 147)
 

Всей душой, всем сердцем поэт с народом: и в короткие радостные мгновенья, и в долгие годы горя и печали:

 
Я люблю эти хижины хилые
С поджиданьем седых матерей. (1, 147)
……………………………………..
Ой ты, Русь, моя родина кроткая,
Лишь к тебе я любовь берегу. (1, 148)
 

Поджиданье седых матерей… О многом заставляет нас и сегодня задуматься, многое пережить, как бы заново, рассказ поэта о прошлых военных бедах на русской земле.

Стихотворение «Русь» – знаменательная веха во всем дооктябрьском творчестве Есенина, своего рода программное произведение. Трудно назвать другое стихотворение Есенина, созданное им до 1917 года, где бы так художественно полнокровно раскрылось поэтом чувство любви к родине. Поэма «Русь», маленькая по количеству строк, но масштабная, глубокая по мысли, по чувству, стала как бы своеобразным художественным синтезом творчества молодого поэта. В ней зазвучали, слились в единую поэтическую симфонию о родине: и задушевные мелодии таких чудесных есенинских этюдов о родной природе, как «С добрым утром!», «Край любимый! Сердцу снятся…», «Еду. Тихо. Слышны звоны…», и звонкие, задорные ритмы таких стихотворений, как «Гой ты, Русь, моя родная…», «По селу тропинкой кривенькой…», и наполненные грустью – «Топи да болота…», «Тяжело и прискорбно мне видеть…», и едва ли не всего слышнее в этой симфонии тревожные, невеселые думы о тяжелой крестьянской доле, полной вздохов и слез, характерные для таких стихотворений, как «Черная, потом пропахшая выть…», «Заглушила засуха засевки…», «Узоры», «Грустно. Душевные муки…», «Молитва матери…».

Образ родины в «Руси», как это порой случалось у Есенина в ранних стихах, не застит ни библейская пыль, ни религиозная символика. Не отяжеляет «Русь» и церковная лексика; далек в ней поэт и от безоблачной идиллии некоторых своих юношеских стихов. Ни в одном из других произведений той поры Есенин не был столь близок к реалистическому показу действительности. В «Руси», более чем в других ранних стихах, Есенин подходит к демократическим традициям русской классической поэзии. Здесь нет и тени ученического подражания, копирования литературных приемов других авторов, что нетрудно обнаружить в ряде ранних стихотворений и у Есенина («Моя жизнь», «Тяжело и прискорбно мне видеть…»).

Спуск к Оке у Константинова.

В «Руси» отчетливо слышен свой поэтический голос, своя песнь о родине. И вместе с тем хорошо, что песнь эта как бы продолжает проникновенную, раздольную кольцовскую песнь о русской земле, перекликается с блоковскими скорбными раздумьями о родине:

 
Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои,
Твои мне песни ветровые,
Как слезы первые любви.
 

И едва ли не более всего она заставляет нас вспомнить строки знаменитой некрасовской песни «Русь»:

 
Ты и убогая,
Ты и обильная,
Ты и забитая,
Ты и всесильная -
Матушка-Русь!..
 

И хотя в «Руси» Есенина слышится больше скорбный голос некрасовской «музы печали», чем «музы мести», народного гнева, нельзя не видеть, не почувствовать главного, что в основе своей это произведение, написанное кровью сердца, близко по духу поэзии Некрасова.

Стихотворение «Русь», как и ряд других, давало Есенину полное право так сказать позднее о том, что отделяло его творчество от буржуазно-декадентской литературы в годы мировой войны: «Резкое различие со многими петербургскими поэтами в ту эпоху сказалось в том, что они поддались воинствующему патриотизму, а я, при всей своей любви к рязанским полям и к своим соотечественникам, всегда резко относился к империалистической войне и к воинствующему патриотизму. …У меня даже были неприятности из-за того, что я не пишу патриотических стихов на тему „Гром победы, раздавайся“, но поэт может писать только о том, с чем он органически связан»[258]

[Закрыть]. Есенин же был кровно связан с жизнью народа и прежде всего с жизнью русского крестьянства. Красота родных русских раздолий, язык сограждан, молодецкая удаль и грустная боль русской песни, в которой звенит народная душа, – все это было для поэта органически родным и близким. Все, что несло горе и страдание его народу, было чуждо поэту. Есенинская лирика уходит своими корнями в ту реальную действительность, которая окружала поэта.

Сердце поэта гложет «плакучая» дума: «Ой, не весел ты, край мой родной». Его волнует бесправная и тяжелая жизнь соотечественников.

И было бы неверно по старой традиции видеть в ранней поэзии Есенина только идеализацию и поэтизацию патриархальной деревенской старины, хотя, бесспорно, налет ее имеется в его юношеских стихах.

Разве можно, как это было еще в недалеком прошлом, утверждать, что ранняя поэзия Есенина лишена драматизма и напряженности, полна гармонии пастушеского восприятия жизни, звуков свирели и коровьих вздохов?

Стихотворение «Русь», а к нему мы вправе присоединить «Марфу Посадницу», «Ус», «Песнь о Евпатии Коловрате», «Заглушила засуха засевки…», «Кузнец», «Выть», «Бельгия», «Узоры» и другие произведения Есенина, показывает всю несостоятельность и необъективность подобных легенд и суждений.

Молодому поэту понятны и близки тревоги и заботы крестьянской Руси, все больше он начинает разделять справедливые общедемократические требования народа, испытывая явное тяготение к передовым общественным силам. Демократизм Есенина определил резко отрицательное отношение его к империалистической войне.

Пережитое в юные годы помогло поэту увидеть чуждый народу характер войны 1914 года и преодолеть декадентское наступление на его поэзию в 1915-1916 годах в Петрограде.

Как бы отвечая всем тем, кто хотел увести его поэзию от главного – служения родине, еще в 1914 году юный поэт писал:

 
Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою». (1, 130)
 

Есенин остался верен этой юношеской клятве до последних дней своей жизни.

* * *

В самые тяжелые минуты светлый образ родины, запечатленный в сердце с юных лет, согревал душу поэта. «Моя лирика, – не без гордости говорил Есенин, – жива одной большой любовью, любовью к родине. Чувство родины – основное в моем творчестве»[259]

[Закрыть].

От Руси полевой, патриархальной, уходящей в прошлое, от России, ввергнутой царизмом в пучину мировой войны, – к России, преображенной революцией, России ленинской, России Советской – таков путь, пройденный поэтом вместе со своим народом.

Есенин пропел свою песнь о России. Без нее, России, без своего народа, он не мыслил жизни, творчества.

 
Но и тогда,
Когда во всей планете
Пройдет вражда племен.
Исчезнет ложь и грусть, -
Я буду воспевать
Всем существом в поэте
Шестую часть земли'
С названьем кратким «Русь». (2, 171)
 

Мужественная, самозабвенная любовь к родине, кровная связь с крестьянской Русью помогали Есенину находить свой путь к большой правде века.

В грандиозных исторических событиях революционной эпохи, современником которой был Есенин, он не всегда видел главное, не всегда понимал направление развития истории. Чувствуя это, поэт вновь и вновь пристальнее вглядывается в кипение жизни, стремясь, по его словам, «постигнуть в каждом миге коммуной вздыбленную Русь». И как глубоко и самозабвенно надо было любить родину, какую чистую широкую душу надо было иметь, чтобы так мужественно по отношению к самому себе и так проницательно в отношении будущего России сказать:

 
Я не знаю, что будет со мною…
Может, в новую жизнь не гожусь,
Но и все же хочу я стальною
Видеть бедную, нищую Русь. (3, 69)
 

…Каждая эпоха, каждое новое поколение как бы заново открывает для себя больших и настоящих художников прошлого.

Давно двадцатый век потеснил с арены истории век девятнадцатый, а вокруг могучих фигур властителей дум «века минувшего» Пушкина и Лермонтова, Гоголя и Некрасова, Чернышевского и Толстого кипят страсти, сталкиваются различные точки зрения, в их бессмертных творениях открываются для нас сегодня новые художественные дали, новые глубины прекрасного.

Время – самый суровый и справедливый критик. «Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстоянии». Эти афористические строки Есенина можно по праву отнести и к нему самому. Ныне все рельефнее, все весомее, зримее предстает перед нами образ Есенина – поэта и человека, все очевидней становится та истина, что творчество его занимает достойное место в истории советской литературы.

Scan WEAPON

28

Журнал «Молодая гвардия», 1960, N 7, стр. 215.

29

Альманах «Литературная Рязань», 1957, кн. 2, стр. 308, 309.

30

Сергей Есенин. Собр. соч. в пяти томах. М., Гослитиздат, т. 5, 1962, стр. 15-16.

31

1 Иван Розанов. Есенин о себе и других. М., 1926, стр. 17.

32

«В гневе дедушка был жестоким. Своего младшего сына он навсегда сделал несчастным. Младший сын его, Петр, был еще ребенком напуган коровой и вследствие этого был очень нервным. Ему было лет 8, когда он провинился и, боясь гнева дедушки, не пошел кланяться ему в ноги, а спрятался на чердаке. Дедушка от такой дерзости рассвирепел. Он сам влез на чердак, нашел там сына, прижавшегося в темном углу, взял его за шиворот и сбросил вниз. Рядом с необузданностью, у дедушки уживалась большая доброта и нежность по отношению к детям. Редкая женщина умеет так относиться к детям, как он умел. Уложить спать, рассказать сказку, спеть песню для ребенка для него было необходимостью. Кто из внучат не помнит его ласки?.. Часто Сергей напевал припев одной из детских песенок, которую пел ему дедушка:

 
Нейдет коза с орехами,
Нейдет коза с калеными…»
 

(Альманах «Литературная Рязань», 1957, кн. 2, стр. 308).

33

Альманах «Литературная Рязань», 1957, кн. 2, стр. 307.

34

Об этом факте сообщила нам в беседе Е. А. Есенина.

35

Сергей Есенин. Собр. соч. в пяти томах. М., Гослитиздат, т. 5, 1962, стр. 21.

36

Сергей Есенин. Собр. соч. в пяти томах. М., Гослитиздат, т. 5, 1962, стр. 11.

37

Там же, стр. 24

38

Так, например, в брошюре И. Эвентова «Сергей Есенин» (Ленинград, 1957), где в целом дана верная общая характеристика жизни и творчества Есенина, о времени, проведенном им в доме Деда, говорится только в негативном плане.

39

Сергей Есенин. Собр. соч. в пяти томах. М., Гослитиздат, т. 5, 1962, стр. 16.

40

Журнал «Молодая гвардия», 1960, N 7, стр. 209.

41

К. В. Цыбин. Воспоминания. 1956. Авторизованная машинопись. Хранится у автора книги.

42

Сергей Есенин. Собр. соч. в пяти томах. М., Гослитиздат, т. 5, 1962, стр. 16.

43

Сергей Есенин. Собр. соч. в пяти томах. М., Гослитиздат, т. 5, 1962, стр. 8.

44

Там же.

45

По-разному в дальнейшем сложилась судьба друзей «деревенского детства» поэта, но он всегда относился к ним с добрым чувством. Об этом рассказывают в своих воспоминаниях К. Воронцов и Н. Сардановский.

46

Н. Сардановский. Из моих воспоминаний о Сергее Есенине. Рукописный отдел ИМЛИ имени Горького. Архив Есенина.

47

Там же.

48

Н. Сардановский. Из моих воспоминаний о Сергее Есенине. Рукописный отдел ИМЛИ имени Горького. Архив Есенина.

49

Сергей Есенин. Собр. соч. в пяти томах, М., Гослитиздат, т. 5, 1962, стр. 11.

50

«После ссоры наша мать, – рассказывает сестра поэта, – спустя некоторое время обратилась к отцу с просьбой дать ей развод, но отец решительно возражал. Отклонил он, пользуясь правом мужа, и разрешение на получение паспорта, которое мать просила у него» (сообщено Е. А. Есениной автору книги в августе 1957 года).

51

Альманах «Литературная Рязань», 1957, кн. 2, стр. 314.

52

Журнал «Молодая гвардия», 1960, N 8, стр. 208.

53

Цитируется по авторизованной записи беседы с двоюродной сестрой поэта в селе Константинове в августе 1956 года.

54

Екатерина Есенина. Воспоминания. Машинопись, стр. 14. Хранится у Е. Есениной.

55

Поэт Василий Наседкин, посетивший вместе с делегацией московских писателей село Константиново после смерти Есенина в 1926 году, рассказывает: «В целях сбора биографического материала делегация зашла к местному священнику – 80-летнему старику Ивану Смирнову, в доме которого Сергей Есенин бывал довольно часто, проводя там целые дни в кругу своих сверстников из учащейся молодежи. По настоянию этого священника Есенин после окончания сельской школы был определен в Спас-Клепиковскую второклассную учительскую школу… На одной из дверей этого церковного дома хранится написанное Есениным… стихотворение, которое, к сожалению, не разобрать, кроме последней строчки: „Без ладьи вышли на берег скатистый“ (журнал „Красная нива“», 1926, N 26, стр. 10).

56

Документ этот находится в Отделе рукописей ИМЛИ имени Горького. В списке четвертая фамилия – Есенин Сергей Александрович. В графе отметок – все «5» (чтение русское, чтение церковно-славянское, история, география, арифметика, письменные упражнения по русскому языку, письмо (каллиграфия).

57

Цитируется по авторизованной записи беседы с Н. П. Калинкиным в Константинове летом 1956 года.

58

Цитируется по авторизованной записи беседы с К. В. Цыбиным в Константинове летом 1956 года.

59

Так, К. Воронцов пишет, что «Есенин, увлекаясь разными играми и драками, в то же время больше увлекался книгами, еще в последнем классе сельской школы у него была масса книг, прочитанных им» (Рукописный отдел ИМЛИ имени Горького).

«Есенин читать любил. Бывало, если увидит у кого-нибудь новую книгу, то так весь и загорится и уж каким-нибудь образом, но заполучит ее к себе» (цитируется по авторизованной записи беседы с Н. П. Калинкиным в Константинове летом 1956 года).

«По внешнему виду Есенин тогда мало чем отличался от прочих константиновских ребят, – вспоминает Сергей Николаевич Соколов, встречавшийся с ним в Константинове с 1910 года. – Ходил он обычно в белой длинной рубахе, с открытым воротом. В руках или под рубахой у него почти всегда была какая-нибудь книга. Это последнее обстоятельство выделяло его среди сверстников» (цитируется по авторизованной записи беседы с С. Н. Соколовым в Константинове летом 1956 года).

60

Иван Розанов. Есенин о себе и других. М., 1926, стр. 20.

61

Альманах «Литературная Рязань», 1957, кн. 2, стр. 310-312.

62

Сергей Есенин. Собр. соч. в пяти томах. М., Гослитиздат, т. 5, 1962, стр. 11, 12.

63

И. Г. Атюнин. Рязанский мужик – поэт-лирик Сергей Есенин. 1926. Машинопись. Рукописный отдел ИМЛИ имени Горького.

Об этом же сообщает и К. Воронцов, который вспоминает, что еще в 1912-1914 годах Есенин «скинул с себя крест и не носил его, за что его ругали домашние, а если кто его называл „безбожником“, несмотря на то, что это слово в тогдашнее время было самым оскорбительным, он усмехался и говорил „дурак“» (Воспоминания о Есенине. 1926. Рукописный отдел ИМЛИ имени Горького).

64

Журнал «Молодая гвардия», 1960, N 7, стр. 212.

65

Е. А. Есенина. В Константинове. Альманах «Литературная Рязань», 1957, кн. 2, стр. 312.

66

Журнал «Молодая гвардия», 1960, N 8, стр. 212, 213.

67

Альманах «Литературная Рязань», 1955, кн. 1, стр. 338.

68

Альманах «Литературная Рязань», 1957, кн. 2, стр. 310.

69

Альманах «Литературная Рязань», 1955, кн. 1, стр. 338.

70

Журнал «Молодая гвардия», 1960, N 8, стр. 218.

71

Примерно это же время указывает он и в ряде других случаев. Так, в автобиографии 1924 года: «Стихи писать начал лет с 9». В наброске «Нечто о себе»: «Стихи с 8 лет».

72

Сергей Есенин. Собр. соч., в пяти томах. М., Гослитиздат, т. 5, 1962, стр. 23.

73

Цитируется по авторизованной записи беседы с Н. П. Калинкиным в селе Константинове в августе 1956 года.

74

Н. Сардановский. Из моих воспоминаний о Сергее Есенине. Рукописный отдел ИМЛИ имени Горького.

75

К. Воронцов. Воспоминания о Есенине. Рукописный отдел ИМЛИ имени Горького.

76

И. Н. Розанов. Мое знакомство с Есениным. Сборник «Памяти Есенина». М., 1926, стр. 45.

77

С. А. Толстая-Есенина. Комментарии к стихам Сергея Есенина. Машинопись. Отдел рукописей Государственного литературного музея.

78

В свидетельстве, выданном ему школьным начальством, указывалось: «Крестьянский сын села Константиново Кузьминской волости Рязанского уезда Сергей Александрович Есенин в мае месяце сего 1909 года успешно окончил курс учения в Константиновском земском 4-годичном училище.

1909 года августа 25 дня.

Учитель И. Власов.

С приложением церковной печати подписываюсь: Константиновской земской школы Рязанского уезда законоучитель священник Иоанн Смирнов» (ЦГАЛИ, ф. 190, on. 1, ед. хр. 2).

79

Есенин ошибся: ему в ту пору было 14 лет.

80

Сергей Есенин. Собр. соч. в пяти томах. М., Гослитиздат, т. 5, 1962, стр. 16.

81

Альманах «Литературная Рязань», 1957, кн. 2, стр. 309-310.

82

Сергей Есенин. Собр. соч. в пяти томах. М., Гослитиздат, т. 5, 1962, стр. 12.

83

Я. А. Трепалин. Воспоминания. Хранятся у автора книги.

84

Правда, когда Есенин поступил в Спас-Клепиковскую школу, заведовал ею священник Алексей Асписов. Как вспоминают бывшие ученики, Асписов не придавал большого значения церковным дисциплинам, по которым вел занятия в школе, и вообще особым религиозным усердием не отличался. Вне церкви был человек живой, общительный, с юмором, больше всего на свете увлекался математикой. Очевидно, все это заставило церковное начальство прислать в школу более надежного и «правоверного» священника Павла Агрономова, который появился в Спас-Клепиках в 1912 году.

85

«Религиозность мало или почти совсем к нам не прививалась, – рассказывает А. Н. Чернов. – Нам вменялось в обязанность читать шестипсалмие в церкви во время всенощной, по очереди. Сергей Есенин обычно сам не читал, а нанимал за 2 копейки своего товарища Тиранова. Один раз Тиранов почему-то отказался читать шестипсалмие, и Есенину пришлось самому читать. Между прочим, мы надевали стихарь и выходили читать перед царскими вратами на амвон. Сергей Есенин долго не выходил. Священник стал волноваться и хотел уже поручить читать другому. Оказывается, Сергей Есенин в это время никак не мог надеть стихарь, и, когда его поторопили, он надел его задом наперед и в таком виде вышел к верующим читать шестипсалмие. Конечно, не все заметили это, но священник-то заметил и впредь запретил ему читать шестипсалмие. Есенин этим был мало огорчен» (А. Н. Чернов. Воспоминание. Автограф. Хранится у автора книги).

86

А. Н. Чернов. Воспоминание. Автограф. Хранится у автора книги.

87

Виктор Алексеевич Гусев проучительствовал в Спас-Клепиках всю свою долгую жизнь. С 1908 года он стал преподавать в церковно-учительской школе. Почти 40 лет отдал он воспитанию советских школьников, за что был отмечен несколькими правительственными наградами.

88

Об этом факте в письме от 28 января 1957 года нам сообщил школьный товарищ Есенина – Я. Трепалин.