Текст книги "Лейтенант из будущего. Спецназ ГРУ против бандеровцев"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Бойцы отошли, Вадим и Мезина двигались вдоль рва до истоптанной кучи земли, потом поднялись на стену.

– Здесь негде, – машинально сообщил Спирин, озирая бугристую истоптанную поляну и колья проволочного заграждения. – Нужно у башен внимательнее искать.

– Ладно, пошли, перекурим, – хрипло сказала Мезина.

…Лавка на витых ножках, похожая на садовую, стояла у внутренней линии «колючки». Мезина плюхнулась, положила самозарядку на колени, вынула папиросы – яркую, очевидно, московскую коробку.

– Куришь, что ли? – вяло удивился Спирин. – Рассказывали, что спортсменка-рекордсменка.

– Врут. Курю. Редко и не в затяжку, – она неловко чиркнула спичкой, все ж зажгла…

Пахнуло ароматом хорошего табака. Вадим сел рядом – Катерина пыталась пускать дым короткими кольцами – похоже, бессознательно. Не по себе сержанту. Не железная.

И тут лейтенант Спирин догадался. О Мезиной и вообще о людях. Всё ведь проще и понятнее. Просто истина лежит в иной плоскости. Они: весь 1-й Украинский, и остальные фронты, учебные полки и училища, банно-прачечные отряды и огромный тыл, – все они, эти миллионы людей разных возрастов и разных талантов, все они вообще не мыслят категориями целесообразности, они не осознают размаха стратегических наступлений-отступлений, не понимают элегантности штабных решений по контрударам и «клещам», не задумываются о проблеме гибкого предполья и своевременного введения промежуточного патрона. Они себя и своих родных защищают. Выбора у них нет. Защищаются от этого рва, от бомб и голода, от окрика «Halt, russische Schwein!». Защищаются, учась на своих страшных ошибках, уже умея безостановочно клепать танки, зарываться в землю, вести разведку и гнать впереди себя сплошной вал артогня. Научившись побеждать и рисковать…

– А что, товарищ лейтенант, у тебя во фляжке? – поинтересовалась Мезина, разочарованно следя за рахитичным колечком дыма.

– В смысле? – Вадим пощупал ремень и вспомнил, что флягу забыл в машине. Нет, кажется, еще в «Скауте» оставил.

– Фляга – не только предмет подотчетной амуниции, но и крайне полезная в хозяйстве вещь, – Катерина извлекла собственную фляжку. – Ключевая вода великолепно восполняет потерю организмом жидкости, иные напитки тоже чего-то там восполняют. Здесь «иные»…

Спирин кивнул.

Коньяк, взболтанный в алюминии посудины, получает весьма странный привкус. Глотнули поочередно, глядя поверх стены и рва…

– Пошли, – Мезина еще разок затянулась и отшвырнула свою роскошную папиросу. – Начальство возникло, видимо, следующий этап процесса грядет.

– …Подвалы мы нащупали, мин внизу в избытке. Бойцы работают, но там задач на несколько суток, – сообщил Коваленко. – Завтра танкисты должны подойти, у них полноценный саперный взвод. Нашими силами быстро управиться проблематично.

– Едва ли штурмбаннфюрер Визе будет сидеть в потернах и ждать, когда его разминируют, – заметил Спирин.

– Это верно. Какие предложения? – сухо поинтересовался майор.

– Если Визе застрял именно здесь, то ночью он попробует уйти. Засаду бы организовать.

– Периметр великоват. Мы не охватим, а приданные бойцы скорей завалят клиента, чем живого возьмут.

– Если у нас разыскные мероприятия и как бы следствие, то, может, свидетелей поопрашивать? – предположила Мезина. – Ну, в детективах так принято.

– Ирония, что ли? – мрачно осведомился Коваленко. – Мы в подвалах нашли тела, но они вряд ли заговорят.

– Здесь-то понятно, вот там… – сержант качнула стволом СВТ в сторону колючей проволоки, за которой виднелись крыши и верхние этажи домов. – Земляков говорил, там свидетели жизни шталага имелись. Наблюдали в окна, потом живописали быт и все такое. Отчего бы им и последние дни не запомнить? Телевизора у них нет, смотреть некуда. Вдруг подскажут что полезное?

– Логично. Берите двух бойцов, опросите жителей. Если кого найдете. Да, тут к нам мальчишка-поляк приблудился – требует karabin выдать. Размовляет вполне внятно, возьмите, может, пацан контакт с обывателями легче наладит.

Город Львов Оперативная группа «Чат»/младший лейтенант Земляков 15:35

– Активно воюют, – заметил Марчук, прислушиваясь.

Бой шел в стороне, видимо, за районом Бернардинского монастыря. Можно было различить выстрелы танковых пушек, сериями ложились мины. В переулке, в котором застрял «Чат», было тихо. Наверняка из окон кто-то из обывателей бронемашины видит, но задернутые шторы не шевелились, ни единого движения – вымер благоразумный старинный город.

Проезд преграждал ров – не то чтобы глубокий, но колесной машине не перепрыгнуть. Да и на той стороне высился бруствер из аккуратно вынутой брусчатки – даже и не поймешь, оборонительное заграждение возводилось или просто водопровод так вовремя вздумали чинить.

– Придется в объезд, – наконец решил Марчук.

Малогабаритный «шесть-четыре», разворачиваясь, лихо крутанулся, заскочил на тротуар, «Скауту» пришлось пятиться – пулеметчики обоих «браунингов» водили стволами, с опаской поглядывая на окна и решетки палисадников.

Крошечный разведотряд повернул направо, к Таможенной, проскочил квартал, и вновь пришлось тормозить. Впереди тарахтела перестрелка: палили довольно бессмысленно, сшибая лепнину с фасада магазинчика. Откуда отвечал противник и отвечал ли вообще, было непонятно.

Из башенки «шесть-четыре» высунулся командир броневика – коренастый широкоплечий старший сержант, непонятно как помещающийся в восьмиугольной «шайбе»:

– Проскочим?

– Нет, обнаружим себя, забеспокоятся, – покачал головой Марчук.

На взгляд Женьки, можно было бы и проскочить – запальчивые снайперы, проникшиеся малообъяснимой ненавистью к беззащитному магазинчику, встрепенутся, но вряд ли вздумают преследовать бронированный отряд. Тут в переулках и танковый батальон легко затеряется. С другой стороны, капитан Марчук прав – задача наблюдать и выслеживать, следовательно, позиция должна быть подобрана спокойная.

– Давай назад, и в тот переулок, – приказал командир.

Попятились, свернули. Марчук указал на серый четырехэтажный дом:

– Поднимемся на чердак, определимся. Сержант – с нами!

Женька спрыгнул на тротуар. Дверь, парадная, вся в старинных завитках, филенках и переплетах, оказалась заперта, Марчук подергал бронзовую рукоять:

– Обойти и по пожарной, что ли?

Женька переглянулся с сержантом: карабкаться по пожарной лестнице на крышу – само по себе занятие веселое, а когда тебя из соседнего дома могут как куропатку «снять», так и вообще обхохочешься. Сержант стукнул прикладом автомата в стекло, засунул руку, нащупал засов.

– Немудрено тут. Прошу, товарищи офицеры!

Высокая дверь с торжественным скрипом открылась. Марчук посмотрел на осколки стекла:

– Частная собственность все-таки…

Нырнули в полутьму подъезда, здесь стоял столик с цветочными горшками, выше висел плакат: из дебрей настоящей герани и рисованной пшеницы высовывались двое вооруженных храбрецов – «Ставайте в ряди стрiлецькоi «Галичини» – в братерствi зброi з найкращими вояками свiту!».

– Ишь, притаились. Будто война мимо пройдет, – пробормотал сержант.

Стараясь не топать, двинулись вверх, окна вдоль пролетов шли сплошняком, в стекле мелькали пыльноватые отражения пятнистых теней. На четвертом этаже в глаза ударило солнце, тоже чуть пыльное, но яркое. Проскочили к низкой площадке у чердака…

– Собственно, вон она, Соборная, – указал Марчук.

За полукруглым переплетом зиял провал узкой улицы, потом крыша, а дальше – лабиринт скатов, труб и шпилей сливался в сплошную мозаику, – главным ориентиром торчала башня ратуши.

– На вот том красноголовом доме НП – лучше не придумаешь…

С капитаном трудно было не согласиться: указанный дом стоял близко к перекрестку, обзор обещал завидный. Отличный наблюдательный пункт. Конечно, если там никто столь же умный еще не обустроился.

– Подъехать не удастся, бронетехнику вон в том дворе оставим. Сами налегке проскочим…

Стоило спуститься, и Земляков уверенность несколько подрастерял – красноголовый дом исчез за близлежащими, словно и не было его. Впрочем, Марчук действовал уверенно: отступили чуть назад, сломали решетку на воротах – «Скаут» протиснулся в подворотню с некоторым трудом. Выставили пост в воротах. Капитан поколебался: брать ли с собой радиста? Решил оставить. Если удастся вычислить Визе, немедленно вызывать подмогу бессмысленно – все равно не успеют. Придется или «вести» немца, или попытаться взять собственными силами.

– Сержант, с нами. Остальным ждать сигнала.

…Шли дворами. Вроде бы недалеко, а заборов, словно на республиканской заборной выставке. Капитан подготовочку имел, Земляков тоже особых трудностей не испытывал, вот сержант с такой дворовой гимнастикой не очень дружил. Преодолели очередную преграду, оказались в дворике: здесь стеной стояли сараи с низкими и широкими, обветшавшими створками. Валялась на скамейке посеревшая от дождей старая кукла, растопыривала бесформенные руки-ноги. Женька подпрыгнул, ухватился за край крыши, подтянулся и спрыгнул обратно с обломком дряхлого бруса в руках.

– Брось сувенир, – Марчук ухватил сержанта за рукав. – Ну-ка…

Сержант догадался – сплели руки, создавая ступеньку.

– Только от души не швыряйте – перелечу, – Земляков коротко разбежался. Товарищи, крякнув, удержали толчок переводческого сапога – Женька оказался на крыше, чехол с биноклем двинул прыгуна по носу, пятнистые штаны, понятно, зацепились и затрещали. Земляков огляделся – вроде спокойно. Развернулся на животе, опустил руки:

– Давай…

Втащили-затолкали сержанта. Марчук взлетел практически сам. Лежали, отдувались…

– Слушай, Жека, в тебе сколько живого веса? Чуть кисти не оборвал, – шепотом возмутился капитан.

– Это не во мне. Это бронежилет, – уклонился от выдачи закрытой служебной информации переводчик.

Разведчики лежали на щелястой крыше. Окна окружающих домов недобро смотрели в спину пришельцам. Впереди возвышался искомый дом.

– Подъезда два, но, похоже, заперты, – примеривался капитан. – Эх, надо было ломик прихватить. Двери, хоть и задние, но вон какие… европейские. Черта им в…

– Давайте по помойке проскочим и до гаража, – сержант показал на солидную пристройку, вход в которую прятался за углом двора. – Оттуда и в подъезд ход должен иметься.

– Верно, – Марчук легко подскочил. – Двинулись.

Женька, успевший поудобнее пристроить футляр увесистого бинокля, хотел уточнить, почему «по помойке», но через пару шагов по крыше догадался – снизу неслабо завоняло. Видимо, питались обитатели красноголового дома вполне исправно и регулярно.

– Если что, прикроете, – капитан присел у края крыши. – Что-то не нравится мне этот дворик.

Женька и сержант, прислушиваясь к звукам не такой уж отдаленной стрельбы, изготовили автоматы.

– Сержант, тебя как по имени? – спросил капитан, подтягивая ремень каски.

– Сержант Жатьков. Василий.

– Ты, Вася, постарайся потише действовать. Понятно, подготовка у тебя не та, но все же… – попросил капитан.

– Есть. В смысле, постараюсь, – заверил сержант.

– Ну и добре, – Марчук мягко скакнул вниз. Через мгновенье там раздался душераздирающий вой – Женька от испуга и напряженных нервов едва не нажал на гашетку пэпээса…

Мелькнула рыжая молния, удирающая через двор, – контуженый кот, на которого метко десантировался капитан Марчук, спасался бегством. Донеслось приглушенное капитанское проклятие – разведчик, чуть прихрамывая, бежал к углу гаражной пристройки…

Женька успел спрыгнуть и разогнуться, как из-за угла высунулся носатый мужчина: худой, в штатском свободном пиджаке, широких брюках. Узкое лицо, озадаченное истошным кошачьим мявом, мигом побледнело – буквально в шаге застыл пятнистый капитан, целящийся в грудь горожанина из автомата.

– Шо надо? – шепотом поинтересовался Марчук. – А ну, геть отсюда.

Носатый медленно поднял руки и на цыпочках пошел в сторону, куда показывал автоматный ствол.

– Вдома сиди, война тут, – посоветовал раздосадованный многочисленными дворовыми сюрпризами капитан.

Носатый втянул голову в плечи и меленько затрусил через двор.

– Черта им в… Пошли живее, – приказал Марчук.

Разведгруппа нырнула за угол – здесь обнаружились приоткрытые ворота.

– То не гараж, а склад, наверное, – прошептал сержант Вася, глядя на штабель фанерных коробов.

– Да и черта им в… – капитан тронул стволом автомата приоткрытую створку ворот.

Ворота оказались хорошо смазанные – петли не скрипнули, зато за ними оказался сюрприз – разведчики увидели бампер и радиатор грузовика.

– Все ж, гараж, – прошептал Марчук, протискиваясь между стеной и подножкой грузовика. – «Рено» [72]72
  Бескапотный 3,5-тонный армейский грузовик «Рено-АHN» выпускался в 1940–1944 гг.


[Закрыть]припрятали, в антиквариат готовят…

Женька пролез с другой стороны машины – от кабины шибало бензином и вонью разогретого двигателя. Похоже, грузовичок вполне себе на ходу числился.

В полутьме громоздились коробки и ящики, со стеллажа свисала полуразвернутая штука материи – сатин в мелкий жизнерадостный цветочек. Борт «Рено» был откинут – в кузове тоже что-то лежало.

– Удрать не успели, – догадался сержант.

– Барахло нас не касается, пусть его интенданты считают, – намекнул капитан.

– Так я разве к этому, – обиделся Вася.

– Вот и хорошо, что к иному. Вон она, дверь, – Марчук двинулся к ступенькам у левой стороны склада-гаража.

Разговор и звуки отдаленного боя отвлекали – и на шорох к другим дверям, что в торце помещения, Женька повернулся поздновато. В дверном проеме шевелилось что-то угловатое – ага, коробки в руках, башка носильщика над ними едва торчит. Смутный грузчик, разглядевший подсвеченную из ворот пятнистую фигуру с автоматом, замер.

– Стоять! Хальт! – тихо скомандовал Земляков…

Коробконос и так стоял столбом, но за ним кто-то был, и этот «кто-то» оказался суетливый – дернулась полутьма, сверкнула вспышкой… Выстрела Женька не слышал – крепко двинуло в район солнечного сплетения, и переводчик Земляков мгновенно ответил очередью. С другой стороны гаража поддержал автомат капитана. Верхняя часть дверного проема очистилась – внизу слабо дергались лежащие, в соседней комнате кто-то закричал. Женька стеганул экономной очередью по груде на ступеньках, метнулся к ним. За стеной выстрелили, но явно наугад. Через мгновенье Земляков стоял на коленях на чьем-то теле и расстреливал темноту за порогом. Рядом возник Марчук, ствол его пэпээса тоже засверкал пламенем. За дверью становилось не так уж темно: пули дырявили ставни широких окон, оттуда начали пробиваться лучи дневного света, освещали мебель, груды ткани, странные сплошные столы, от которых отлетала щепа… Треск автоматов на миг стих – Женька скатился с трупов, и, нашаривая в кармане бронежилета новый «рожок», слушал, как осыпаются стекла… За дверьми кто-то замычал, то ли ругаясь, то ли застонав…

– Готов? – выдохнул Марчук, взводя затвор своего автомата.

– А то… – Женька готовился вскинуться к мертвому брустверу.

– Так дайте я их гранатой, – прошептал за спиной сержант Вася.

– Давай…

Брякнула, покатилась по полу и осколкам стекла закинутая лимонка… Бойцы сунулись ближе к стенам…

Бабахнуло… Разведчики слушали, морщась от пыли. Тихо… только иногда стекла позвякивают.

Марчук, пригибаясь, вошел в дверь.

– Готовы…

Женька перешагнул трупы и коробки. Понятно, магазин: ставни, ставшие больше похожими на жалюзи, стекла осыпали разбитые шкафы-витрины, вокруг груды коробок и осколков, лежащие тела. Пахло дымом, пылью и отчего-то свежевыделанной кожей.

– Здесь трое, да в дверях парочка, – Марчук сапогом отбросил подальше от руки мертвеца пистолет. – Это вообще кто? Местные «черные кошаки»?

– Не, эти двое в форме, видимо, действительно немцы. Остальные гражданские. Наверное, сводный приватизационный интернационал – совместно спасали материальные ценности от ужасов наступающего коммунизма. А кошаки, те во дворе были… – пояснил Женька.

– Очень остроумно, Земляков. Ну и що стоим? Нашумели, нагремели. Наверх, живенько…

Разведгруппа вернулась в гараж, оттуда боковая дверь вывела на лестницу подъезда. Здесь было тихо, словно раскрошенный за стеной магазинчик за километр остался.

– На крышу, обережненько и без эксцессов, – приказал Марчук и посмотрел на переводчика так, словно это лично Земляков загнал в лавку шайку ушлых, но неудачливых мародеров.

Разведчики устремились вверх. Лестница была хорошая, но широкие мраморные ступени слегка повыщербало время – наверное, еще шпорами по ним тренькали.

…Верхняя площадка, дверь добротная, железом окованная – словно не на чердак, а в стилизованную под старину рюмочную.

– Опять замок? – возмутился Марчук.

Да, с автоматом и физподготовкой у товарища капитана все в порядке, но опыта ведения действий в условиях военного времени пока явно недостаточно. Тут все несколько проще: согласованиями со штабом, комендатурой, муниципальными органами, как и прочими формальностями, можно и пренебречь. Сержант Вася уже ухватился за крайний прут металлических перил, Женька помог, – выкрутили-отодрали железный стержень. Замок висел добротный – кило в два весом, но крепление «ушек», как водится, слабовато. В четыре руки нажали на импровизированную фомку – взвизгнули выдираемые гвозди…

– Да тише вы! – зашипел Марчук, заглядывая в глубокий пролет лестницы – подъезд хранил настороженное молчание.

Разведчики вошли в душную полутьму чердака. Пахло голубями и чем-то старинно-пыльным, видимо, исконно львовским.

Слуховое окно оказалось рядом.

– Ну вот, десять минут, и мы на месте, – удовлетворенно заметил капитан. – Жатьков, ты здесь тылы прикрываешь, а мы наблюдаем. Смотри, задремать не вздумай…

По аккуратной лесенке Женька выбрался на крышу. Лежал вокруг город, ухал разрывами и стрекотал пулеметными очередями. К счастью, бурлило в отдалении. Разведчики, пригибаясь, прошли к углу крыши.

– Значит, ты, Жека, берешь переулок и приглядываешь за боковым проездом, а я целиком на улице сосредотачиваюсь. Замечаешь что-то интересное – наводишь меня.

– Задача ясна, – Земляков располагался на теплом железе. Капитан уже смотрел в бинокль.

Размышляя, отчего это военная судьба так часто заводит переводчиков на крыши, Женька занялся наблюдением. Оптика приблизила проулок и тротуары: пока ничего интересного в поле зрения не имелось. Садились и взлетали голуби, встревоженные приглушенным грохотом орудий, – похоже, бой у вокзала разгорался не на шутку. Улица пока была пуста. Обзор Землякову частично заслонял одноэтажный дом – крыша у них, наверное, течет – экие разводы на стене. Приглушенно заурчало на улице – Земляков отвлекся от несвоевременной оценки коммунального состояния столицы Галиции:

– Немцы едут.

– Слышу, – ответил Марчук.

Прокатил грузовик – трех солдат в кузове Женька успел разглядеть – ни малейшего сходства с Объектом. В кабину, естественно, не заглянешь.

– Что там с эмблемой?

– «Лучники» 101-й егерской, вряд ли наш клиент в машине, – прокомментировал капитан, успевший разглядеть тактический знак на крыле грузовика.

Потом прокатили еще два грузовика, «кюбельваген», набитый солидного вида металлическими ящиками, на которых подпрыгивал очкастый лейтенант, и потянулись обозные фуры…

– Вовремя мы, – заметил, не отрываясь от бинокля, Марчук.

Женька отлично осознавал, что пытаться выявить штурмбаннфюрера Визе, зная лишь ориентировочно место и время его появления, задача практически нереальная. Но на войне и случайные удачи случаются. Вот несколько минут сидим, а немцев понесло, как на параде. Не исключено, что капитан Марчук вообще везунчик и ему те черти, коих он поминутно поминает, помогают…

Обоз оказался длинным – Женька разглядывал ездовых – солидные швабы, лошадей подгоняют исправно, но без паники. Вон тот красноносый ефрейтор еще и закуривает на ходу…

– Твою… – Земляков выругался.

– Что там? – сердито спросил Марчук.

– Кажется, к нам…

Бинокль приближал тротуар изрядно, и казалось, переводчик-наблюдатель практически встретился взглядом с егерским фельдфебелем. Немцев было шестеро, видимо, из охранения колонны, шагали они устало, но широко, и смотрели на дом. Туда же указывал и семенящий сбоку мирный обыватель: в приметном свободном пиджаке, да и вообще вполне знакомый разведчикам – оптика позволяла разглядеть носатую физиономию, беззвучно открывающийся рот…

– Вот же бандитская харя, привел, значит, – прошептал капитан.

– И не говори. Нет бы, раз драпанул с шухера, так домой нырнуть, заныкаться плотно…

– Слушай, Жека, а ты точно из «пиджаков» [73]73
  «Пиджак» – офицер после военной кафедры гражданского вуза.


[Закрыть]? – поинтересовался капитан, напряженно размышляя.

– Не похож, что ли? – обиделся переводчик-недоучка. – У меня и очки есть. Уходить будем? Или рискнем?

– Вот, що б им черта… В самый нужный момент. Попробуем пересидеть. Может, заглянут в магазин, огорчатся, да пойдут своей дорогой. Ты к сержанту спустись, предупреди…

Женька протиснулся в слуховое окно, призывно зашипел – сидящий у двери сержант обернулся.

– Немцы внизу! – прошептал Земляков.

Сержант Вася кивнул, указал автоматным стволом в щель приоткрытой двери. Женьке стало малость не по себе – получалось, что немцы уже в подъезде. Ну да, толкнулись в запертую дверь магазинчика, решили обойти через подъезд. Или носатый их сразу так повел?

Нехорошо. Выходит, разведгруппа в мышеловке. В смысле, в голубятне, но все равно с надежно подпертой неприятелем дверью. Земляков призывно замахал капитану, но тот не реагировал, увлеченный биноклем. Пришлось бежать по крыше.

– Немцы в подъезде!

– Постой, постой, Жека…

– Да куда стоять?! Мы же не Карлсоны, с крыши не слетим…

– По пожарной… – Марчук не отрывался от оптики.

Женька яростно рванул его за штанину масккостюма:

– Постреляют, как уток.

Капитан выругался, уже без всяких культурных чертей, по-русски, вскочил:

– Да що ж не вовремя так…

Пропихнулись на чердак – имелось у товарища переводчика ощущение, что от бронежилета сплошные помехи – как черепаха в нем.

Сержант Вася уже приготовил гранату:

– Гавкали внизу, сейчас примолкли.

– Нужно проскочить, – прошептал Марчук.

Разведчики выбрались на лестницу, на цыпочках начали спускаться. Внизу кашляли – Женька видел в лестничном пролете камуфляжное шевеление – егерь топтался в полутьме на площадке первого этажа. Вот задрал бледное пятно лица – разведчики отпрянули к стене.

«Не проскочим», – жестом показал Марчук.

Женька тронул рукоять финки.

«Шумно выйдет», – изобразил ладонью капитан.

Женька и сам понимал – подъезд гулкий, определенно выдаст. Но можно заговорить по-немецки, отвлечь…

Сержант Вася усиленно тыкал кулаком с гранатой в ближайшую дверь – выбить, и из окон квартиры на свободу. Этаж второй, высокий, но если с умом…

– …Bloedling, – выругались внизу и загремели сапогами – из магазина возвращались егеря…

Марчук резким жестом указал на дверь и куда-то вглубь, кивнул сержанту и взялся за массивную ручку двери…

– Schau oben [74]74
  – Посмотри наверху ( нем.).


[Закрыть], – сказали этажом ниже. Мелькнула взявшаяся за перила рука, в прицел земляковского автомата вплыла макушка шлема в камуфляжной сетке. Женька взял чуть ниже и нажал спуск. Прогремела короткая очередь, в тот же миг Вася выпустил из ладони «эфку»…

…Закричали немцы… Женька успел увидеть, как капитан уперся сапогом в стену и оттягивает створку двери на себя. Внизу грохнуло, в облаке дыма и известковой пыли Земляков врезался в дверь плечом – ух, маму ее, как скала дубовая… внизу орали – кого-то задело осколками.

– Жека! – прохрипел капитан.

Земляков почти ощупью рванулся на повторный таран, Вася поддержал – врезались в створку одновременно. Показалось, ключица хрустнула, но и дверь не устояла. Ввалились в коридор – «до конца!» – рычал Марчук. Сокрушая и сметая все подряд, разведчики кинулись в глубь квартиры. Двери в комнаты, портьеры, истошный женский визг из-за кадки с пальмой…

– Сюда! – подгонял капитан.

Женька обнаружил, что бежать неудобно – легкая гнутость наделась на ногу и застряла. Пытался стряхнуть, но легенькая этажерка уцепилась, как капкан – пришлось врезать предметом мебели об угол.

На кухню Земляков выскочил последним – капитан уже расколотил оконное стекло и выбивал автоматным стволом верхние крупные осколки.

– Пошел!

Высота оказалась небольшая – под окном была крыша гаражной пристройки. Женька спрыгнул – лопнули под сапогами осколки стекол… Треск винтовочного выстрела – стрелял немец от подворотни. Земляков упал за конек крыши, ответил очередью – егерь успел спрятаться за угол. На крышу свалился сержант, за ним слетел Марчук…

– Немец в арке, – объяснил Женька.

– Вниз давайте!

Внутри дома дважды ахнуло, на голову разведчикам посыпались остатки стекол – немцы с лестничной площадки забрасывали квартиру гранатами. Баба внутри примолкла, потом завизжала с новой силой…

Женька спрыгнул с крыши в тупичок между гаражом и стеной двора. Марчук уже метнулся к высокому кирпичному забору:

– Давай!

– Не, с окна срежут…

С окон забор действительно был как на ладони – кто-то перепрыгнуть успеет, а кто-то и нет…

Отскочили под прикрытие гаража, к воротам. Вася попробовал высунуться во двор – винтовка «арочного» немца мгновенно ответила выстрелом – пуля стукнула в угол гаража.

– Ушлый, сука, – заметил сержант.

– Давай через магазин обойдем…

Только продрались в гараж мимо знакомого грузовика – на шум ударил автомат – один из егерей засел во внутренней двери подъезда.

– Так не пойдет, – прохрипел, пятясь, капитан. – Через двор пробиваться нужно.

– Машина на ходу… – сказал Женька…

…Понятно, «Рено» не танк, но и не линию Маннергейма предстоит штурмовать. Марчук молча рванул дверь кабины – двигатель завелся мгновенно. И то добре…

Вспрыгивая на заднее колесо и собираясь перевалиться в кузов, Женька почувствовал, что сейчас по нему будут стрелять. Пуля, видимо, действительно просвистела, но переводчик уцелел – уже запрыгнувший в грузовик Вася дал очередь из своего ППШ и пуганул высунувшегося из внутренней двери фрица. В треске очередей и реве двигателя «Рено» пихнул бампером прикрытую створку ворот и выкатился на свет божий. Поворот во двор тесноватый, капитан выкручивал руль, но все равно зацепил крылом забор. Толчок пошатнул вставшего было Женьку, и всадить очередь в подворотню не получилось – пули выколотили рыже-белую пыль из стены слева. Впрочем, «арочный» егерь, напуганный неожиданным явлением механизированного противника, второпях выстрелил и драпанул на улицу. Грузовик свирепо газовал и судорожно дергался – капитан Марчук пытался разобраться с непривычными передачами, – и покатил в подворотню. Сидевший между коробками и прочим барахлом сержант дал очередь по окнам над пристройкой – там мелькнул кто-то из егерей…

В прямоугольник подворотни «Рено» все-таки вписался, промелькнул над кабиной низкий темный свод. Грузовик вынес наружные решетчатые ворота, с визгом и лязгом волочащегося по булыжнику металла, выскочил на улицу…

– Russen [75]75
  Русские! ( нем.)


[Закрыть]! – орал удирающий вдоль дома егерь.

Женька ожидал, что сейчас по грузовику начнут палить из карабинов-автоматов, но дело обстояло хуже: у подъезда стоял немецкий грузовичок, из него выпрыгивали егеря, а чуть дальше притормаживал разведывательный бронеавтомобиль 221-го типа [76]76
  Sd.Kfz.221 (leichter Panzerspaehwagen (MG)) – легкий бронеавтомобиль, разработанный в 30-х годах и устаревший к 44-му году. Вооружен одним пулеметом МГ-34.


[Закрыть]– высовывающийся из башенки пулеметчик с изумлением смотрел на выскочивший грузовик: ошалелый, ощетинившийся погнутыми прутьями решетчатых ворот…

Марчук резко крутанул руль вправо, «бортстрелки» из кузова в два ствола полили немцев и их технику: падали на тротуар егеря, пулеметчик успел спрятаться за броню…

«Рено», завывая, несся по брусчатке, одна из створок ворот зацепилась за столб, заякорилась, потянула вторую решетку – грузовик завилял, вспрыгнул одним колесом на тротуар – бортстрелки попадали. Вовремя: пронеслась пулеметная очередь, зацепила борт, угол кабины – пулеметчик в немецком «разведчике» оказался опытен…

Освободившийся «Рено» вильнул к другой стороне улицы и свернул в переулок.

– Немцы за нами рванули! – крикнул Вася.

– Может, отстанут… – Земляков вбил в автомат новый «рожок»…

Что-то крикнул из кабины Марчук, расслышать было трудно, да и не до того было. Сержант и Женька сапогами толкали к заднему борту коробки и ящички, туда же запихали «штуку» шерстяного сукна…

Вынырнул из-за угла преследующий бронеавтомобиль, сразу запульсировал пулеметом. Сержант пытался привстать с автоматом, Женька удержал:

– Лежи! У тебя что, бронебойные?

– Так пугнуть…

Какое там пугнуть, лежали, вжавшись в истертые доски днища кузова: пули дырявили задний борт, и вообще все подряд. Женька ужасался тонкости досок кузова, легкости своей каски и бесконечности немецкой пулеметной ленты. Подпрыгивали коробки, под носом оказалась новая рыжая женская туфля – между прочим, довольно уродливый фасон, Иришка такой ни в жизни бы не надела…

…Пулеметчик теперь бил по скатам. Хлопнула покрышка, «Рено» повело в сторону, чуть-чуть не задели стену, Марчук свернул в какой-то проезд…

…Очередной двор. Груда бочонков. Капитан дал задний ход, закупоривая проезд телом истерзанного бедняги «Рено». Бортстрелки спешно высадились с кузова, Марчук спрыгнул из кабины:

– Там проход, живее!

Побежали через двор – в проезд уже лез бронеавтомобиль, выталкивал упирающийся грузовик. Ударил пулемет, но стрелку мешала кабина «Рено»…

…Палисадник, красивая ограда из дикого камня…

– Дальше нельзя, – отдуваясь, сказал капитан. – Там улица, немцев полно.

Женька сообразил что столь стремительно отошедшая разведгруппа оказалась в узком квартале у Бульварной – и теперь совсем рядом отходящая колонна немцев. Надо бы срочно к основной части «Чата» прорываться…

– Через дворы верней… – начал Марчук, но тут разведчики услышали топот сапог на улице…

– Вот, черта им в… – процедил капитан.

Первого немца срезали, но через забор пришлось прыгать уже под выстрелами. Следующий дворик: совсем узкий, за воротами видны проезжающие по улице грузовики, вот проволокли длинный прицеп…

…Сзади закричали, Женька мельком увидел егеря – тот сидел на заборе, целился из автомата. Капитан отмахнулся – полетела «лимонка»… Немец благоразумно свалился за забор. Разведчики проскочили в щель между сараями – за спиной бабахнуло, осколки «эфки» заколотили по доскам. Впереди был выход в проулок – там тоже стреляли…

– Зажмут ведь, – заметил Вася, вставляя новый диск.

– Давайте без панических настроений, – пробормотал капитан, пытаясь рассмотреть в просветах, что происходит в переулке. Стреляли где-то левее, там даже пулеметы включились. Впрочем, сзади тоже стреляли, пусть и пожиже, но уж точно по разведчикам. Женька невольно пригибался, когда в сарай стучали пули…

– Вперед и не останавливаться. Жека – правый фланг, сержант – левый. Главное, переулок проскочить…

…Пока проскочили лужу на въезде во двор. Переулок, вроде и переплюнуть можно, а прямо проспект, когда вдоль него бьют. И улица рядом: катил груженый грузовик, пригнувшийся у кабины немец беззвучно раззявил рот, ухватился за винтовку. Вот зад обезьяний, будто иных дел у него нет…