Текст книги "Анатомия лабиринта (СИ)"

Автор книги: Юрий Пересичанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Дело, в общем, было так, – собрался с мыслями Савчук . – Вче╜ра вечером Федор Кабанов привез своего хозяина Леонида Басова на свидание с женщиной, Басов вышел из машины неподалеку, с другой стороны вон того дома, – показал Савчук в сторону дома, к кото╜рому шел Басов, – потом Басов прошел через проходной двор этого дома, вышел на эту улицу, ведущую к дому его женщины, перед этим приказав Федору Кабанову ждать на том же самом месте ровно в три часа ночи, когда Басов намеревался вернуться со свидания на то са╜мое место, где он вышел из машины вечером. Любовница Басова, очевидно, живет тут неподалеку; пробыв у нее определенное количество времени, Басов приблизительно без десяти минут три вышел от нее, чтобы ровно в три часа быть возле приехавшей за ним машины – чело╜век Басов был пунктуальный. Шел Басов посреди улицы, шел себе, как вдруг, не доходя до места своей ночной прогулки, он услышал оклик╜нувший его голос, например: "Лёня!" – или что-то в этом роде. Ба╜сов повернулся в сторону вон тех дверей подъезда, откуда послыша╜лся оклик, оттуда вышел какой-то человек, Басов либо выхватил из кобуры свой пистолет, либо хотел уже его вытаскивать из-за пояса, как из темноты послышалось: "Да это я, такой-то, такой-то...", – Басов засунул пистолет за пояс. Убийца подошел к Басову и ударил его ножом...

– Стоп, стоп, стоп, – поднял руку Полозов, – легко сказать – по╜дошел и ударил ножом, принимая во внимание бойцовские качества Ба╜сова, будь его убийца хоть трижды знакомым Басова, вот так вот про╜сто подойти среди ночи и ударить ножом... Тут мы что-то не доду╜мали... Что-то тут немного не клеится...

– Может быть дело было так,– Савчук потер подбородок рукой. – Незнакомец окликнул Басова: "Лёня, это я, такой-то, такой-то, я пришел сюда по очень важному делу, не удивляйся, но я должен тебя предупредить об очень большой опасности, не спрашивай, откуда об этом известно мне, потом я тебе расскажу, но я узнал, что твоим врагам стало известно, что тебя сегодня ночью за тем вон домом будет ждать на машине Федя Кабанов, и твои враги сделали на тебя засаду во дворе того вон дома", – произнося этот монолог, убийца подходил все ближе и ближе к Басову, а подойдя вплотную, начал по╜казывать Басову и объяснять, где именно, по его сведениям, будет находиться засада, Басов отвлекся, посмотрел в сторону, убийца этим воспользовался, незаметно вытащил нож и молниеносно нанес смертельный удар!..

– Что же, звучит хотя и немного литературно, но тем не менее довольно правдоподобно, – согласился Полозов, – по крайней мере, как версию можно вполне принять.

– Тем более, что, – продолжил Савчук , – о том, что удар для Басова был неожиданностью, свидетельствует еще и тот факт, что Басов во время встречи курил себе спокойно сигарету, вот, окурок лежит возле его левой руки, – показал Савчук на выпавший из око╜ченевшей левой руки окурок, – если бы Басов почувствовал опасность, или готовился к защите, то он наверняка бы отбросил сигарету, но сигарета оставалась в левой руке Басова до самого конца, и только лишь когда он замертво упал и мышцы его расслабились, то сигарета выпала из его руки и уже на асфальте догорела до фильтра, кстати, судя по количеству пепла, сигарета, выпав из рук Басова, была еще очень длинной, может быть, Басов ее как только что прику╜ривал, может быть как раз это Басова и отвлекло и дало возможность убийце ударить Басова ножом... Кроме того, – продолжал Савчук , не давая себя остановить, – Басов во все это время общения со сво╜им убийцей никуда не двигался ни до удара ножом, ни во время уда╜ра, ни после, Басов как стоял во время разговора со своим убийцей, так же и остался стоять после удара ножом, словно бы прирос от нео╜жиданности к асфальту, потом ноги у Басова подломились, он присел, – Савчук тоже немного присел, увлекшись и как бы демонстрируя па╜дение Басова, – оперся на правое колено, правое колено у него в пы╜ли, потом оперся на правую руку, правая рука у него тоже в пыли, в левой он машинально все еще держал сигарету, потом завалился на спи╜ну, мышцы его расслабились, он раскинул руки, немного вытянулись его подогнутые ноги – и так вот он и лежит до сих пор... – закон╜чил Савчук , многозначительно показывая рукой в сторону трупа, словно бы это именно благодаря рассказу Савчука мертвый Басов ле╜жал именно так, как он лежал, а не иначе. – Вот это, собственно, и все! – самодовольно расправив плечи, завершил Савчук , словно бы поставив жирную точку в своих раздумьях, но тут же более смиренным голосом добавил: – Наверное, все... – словно бы заменив гордую безаппеляционность жирной точки скромным многоточием. Наверное, с вы╜соты, на которую Савчук гордо вознес свою голову, слишком отчет╜ливо стали видны звезды на погонах Царева.

– Ну что же, – похлопал рукой по плечу Савчука Полозов, – непло╜хо, очень даже неплохо, – и, повернувшись к Цареву , он, незаметно для Савчука , весомо продемонстрировал полковнику сжатый кулак с характерно оттопыренным кверху большим пальцем. – Я бы даже сказал здорово, – видно было, что от тягостного настроения, с утра гнетившего майора Полозова, не осталось и следа – азартный блеск в глазах молодого, рвущегося в бой Савчука , сила мысли, сообрази╜тельность, наконец, талантливость лейтенанта, словно восходящее в это утро жаркое солнце, рассеяли хмурость майора. – Да-а-а, денек сегодня будет жаркий, – весело сказал Полозов, беря под руку Савчука и Царева , в минуты душевной оттепели у По╜лозова всегда особо остро просыпались дружеские чувства к полковни╜ку Цареву, бывшему не только начальником, но и старым добрым прия╜телем Полозова, – да, собственно, уже начало припаривать, – посмот╜рел майор на небо, где солнце над горизонтом подбилось уже довольно высоко. – Да-а-а, долгонько же мы тут уже философствуем, скоро уже будет жарко, пора бы уж нам прятаться в тенечек, пора найти местечко попрохладнее, поедем ка, Саша, сейчас, наверное, к гражданину Каба╜нову Федору, потом к неутешной вдове Басова, ну и так далее, и так далее, и тому подобное: там, родственники, друзья, сотрудники, парт╜неры и конкуренты Басова, друзья его родственников, родственники его друзей – одним словом, в соответствии с кодексом нашей профес╜сии, мы должны перелопатить гору этого хлама, чтобы добыть хотя бы крупицу истины. Сейчас мы узнаем местонахождения Кабанова и по╜едем поговорим с ним, пробежку совершать мы с тобой, Саша, не бу╜дем, хоть это и полезно для здоровья, но полезно в умеренных коли╜чествах, так что мы воспользуемся моим "жигуленком", моей родной "копеечкой", приобретенной еще в те времена, когда на свою зарплату я мог позволить себе такую роскошь, как "Жигули" первой модели, на╜деюсь, что ты, Саша, доживешь еще до тех времен, когда сможешь на свою зарплату приобрести "Мерседес", – обычно угрюмый и молчаливый Полозов в минуты радости, что случалось с ним все реже и реже, ста╜новился доброжелательно словоохотлив, видно было, что Полозов был счастлив от перспективы поработать с Савчуком , полковник Царев прекрасно понимал своего друга и был рад наблюдать его душевный подъем.

– А, может быть, пересечемся еще и с параллельной прокуратурой хоть на секунду , – предложил Царев.

– Да нет, – отшутился Полозов, – постараемся все же пересечение параллельных перенести в область бесконечности.

– Постараемся, но как это нам удастся...

– А скажи-ка ты мне лучше, товарищ полковник,– в том же шутливом тоне продолжил Полозов, – почему у Басова было погоняло Туз, поче╜му, например, не Бас, Басов – Бас?

– Ну не знаю, – улыбнувшись, пожал плечами Царев , – давай об этом спросим у нашего юного друга, он же у нас ходячая картотека...

– Я думаю, потому, – подхватил слова Царева Савчук , не дав тому закончить, – потому, что у Басова, несмотря на его внушитель╜ные размеры, голос был деликатно-нежный, почти фальцет, так что кликуху Бас, он мог бы воспринять скорее как оскорбление.

– Вот видишь почему, – прищелкнул пальцами Царев.

– Да-а-а... – развел руками Полозов, – нечего сказать, ходячая энциклопедия, том девятый, страница тридцатая... А скажи-ка тогда, Саша, почему, например, у Федора Кабанова прозвище Федюня, а не Кабан.

– Давай на этот вопрос попробую ответить я, – вызвался Царев , – я думаю, что Кабанов не Кабан, а Федюня по той же самой причине, что и Басов Туз, а не Бас, только наоборот...

– То есть, у Кабанова тоже голос, только наоборот, бас что ли, но причем тут Кабан, – улыбнулся Полозов.

– Да нет, я имел в виду, что Басов Туз, а не Бас, потому что голос его слишком╜

не схож с басом, а Кабанов Федюня, а не Кабан, по тому что, наоборот, слишком похож с виду на кабана, и тому, кто назвал бы Федюню Кабаном, я бы не позавидовал.

– А вот интересно, как бы, например, назвали меня, я имею в виду, какое бы мне дали поганяло, если бы я оказался в компании Туза, Федюни... – в глазах Полозова вспыхнула игривая лукавость.

– Наверное, Полоз, – в том же духе сделал предположение Царев. – В смысле Гад? – прищурил один глаз Полозов.

– В смысле Змий! – робко-восторженно, но тоже с лукавинкой завершил эти своеобразные филологические исследования Савчук.

3.

Федор Кабанов, водитель и телохранитель Басова, жил в том же ми╜крорайоне, где нашли мертвым Басова, но дом Кабанова находился в стороне, противоположной к месту гибели его, Кабанова, хозяина. Так что, немного проплутав по проулкам Даниловки, Полозов и Сав╜чук на "Жигуленке" выехали на улицу Комсомольскую, где в типо╜вой многоэтажке под номером "семь" и проживал Федор Кабанов.

Не прошло и двадцати минут, как после настырного надавливания кно╜пки входного звонка, сопровождаемого таким же настырным звоном вну╜три квартиры Кабанова, Полозов и Савчук услышали из-за двери гру╜зное шарканье и чертыханье в коридоре, после чего к дверному глаз╜ку кто-то надолго привалился.

– Федор Кабанов здесь живет? – прервал, нависшую после начала на╜блюдений из глазка, тишину Полозов.

– А кто там? – в свою очередь спросил грубым мужским голосом кто-то из-за двери.

– Милиция! – достал Полозов свою красную корочку и показал ее в развернутом виде в глазок. – Майор Полозов, может, слышали?

– Кто-кто?..

– Почтальон Печкин, – пробурчал себе под нос Савчук.

Между тем за дверью послышалось щелканье замка, сопровождаемое нецензурным аккомпанементом хриплого баса, и дверь немного приотво╜рилась. Послышались удаляющиеся шаркающие шаги... Полозов толкнул дверь, распахнув ее настежь, и успел увидеть уда╜ляющуюся в глубь коридора грузную мужскую фигуру, скрывшуюся на ку╜хне. Полозов и Савчук зашли в квартиру, притворив за собой дверь, и вслед за мужчиной прошли на кухню. На кухне им в нос сразу же ударил запах свежеразлитой водки, смешанный с крутым перегаром, что было и не удивительно, поскольку на столе стояло две откупоренные бутылки водки, одна из которых была пустой, а другая наполовину по╜лной, рядом с бутылками лежал опрокинутый стакан, и разлитая водка заунывно капала со стола на пол. И хозяина опрокинутого стакана, казалось, совершенно не интересует столь неэффективное расходование столь ценного продукта, как водка, – толстый огромный мужчина си╜дел на табурете возле стола, безнадежно согнув свою мощную широкую спину, равнодушно опустив руки на колени и склонив голову на грудь. Сидящий действительно на первый взгляд сильно походил на кабана, из чего Полозов сделала вывод, что перед ним сидит именно хозяин квар╜тиры.

– Федор Кабанов? – спросил Полозов и при мысли о том, что не зна╜ет отчества Кабанова, понял, что не подготовился к разговору с Ка╜бановым, как он всегда это делал, изучая все возможные подробности жизни человека, с которым предстояла беседа: "Ай– я – я – й !.. Стареешь, майор", – подумал про себя Полозов и взглянул на Савчу╜ка, подсознательная надежда на знания которого, очевидно, и сыгра╜ла с майором шутку.

– Федор Федорович Кабанов, – словно бы поняв затруднение майора, а заодно и подтвердив свое всезнайство, констатировал Савчук.

– Ну я, – с некоторым сомнением в голосе произнес сидевший на та╜бурете, для которого Федор Федорович Кабанов вместо привычного Федюня звучало действительно несколько необычно, и начал медленно по╜днимать коротко остриженную голову.

– Я, я Кабанов, – уже более уверенно, хотя и заплетающимся голо╜сом, произнес он, подняв свое крупное небритое лицо с большим сломанным носом, мошной челюстью и глубоко спрятанными под низким и уз╜ким лбом глазами.

– Вы шофер Леонида Басова, то есть, бывший шофер и охранник уби╜того этой ночью Леонида Антоновича Басова? – спросил Полозов.

– Друг я ему, – задумчиво поправил Полозова Кабанов и печально добавил: – был...

– Ну а если друг, то не был, а есть и всегда будешь другом, а значит, тем

более должен помочь нам разобраться в причинах гибели твоего, как ты говоришь, друга.

– Никому я ничего не должен, – буркнул Кабанов.

– Федь, не ершись, – подошел ближе к Кабанову Полозов. – Ты что, хочешь чтобы убийцы твоего друга спокойненько гуляли себе на воле и посмеивались?

– Я их погуляю, я их посмеюсь, – стукнул сжатыми кулаками по столу Кабанов так что бутылки и стакан , подскочив, звякнули. – Я их сво╜ими руками передушу.

– Не обольщайся, Федя, – спокойно произнес Полозов, – если они не побоялись замочить самого Туза, то я .думаю, что это организация солидная и самому тебе тут нечего ловить, они прихлопнут тебя как муху, если заподозрят тебя хоть на миг. Сейчас ведь тебе не былые времена, когда все было четко по понятиям. Сейчас группировки рас╜тут, как грибы после дождя, получают крышу на самом верху, давят, мочат, опускают конкурентов, и им наплевать на твои понятия.

– Так это же беспредел, – снова стукнул кулаком по столу Кабанов.

– Ну-у-у... – развел руками Полозов. – Так что , если и может кто-то попытаться наказать убийц Басова, то это только государство с его милицией, прокуратурой и так далее. А государство сейчас пред╜ставляю я, а меня ты знаешь...

– Угу-у-у... – промычал Кабанов, взглянув из-подо лба на майора.

– Я бы мог, конечно, вызвать тебя повесткой, предупредить об от╜ветственности за дачу заведомо ложных показаний, но, как видишь, я сам к тебе пришел, вернее, мы с лейтенантом, – кивнул Полозов в сторону Савчука, – пришли к тебе, и , заметь, никаких протоколов, просто пришли поговорить, потому, что прекрасно понимаем твое сос╜тояние, потому , что цели наши с тобой в данном случае совпадают, мы должны наказать убийц твоего друга. Да и в конце концов, я ведь не склоняю тебя сдать или заложить кого-нибудь, я ведь прекрасно понимаю к кому я пришел, я прошу тебя просто рассказать мне о жиз╜ни твоего друга и больше ничего, иначе я, как сам понимаешь, не смогу поймать убийц. Да и ты сам ведь будешь решать, отвечать на мои вопросы или нет – захочешь ответишь, захочешь не ответишь. Так что, получится у нас разговор?

– Давай поговорим, – Кабанов взял бутылку с водкой и, прищурившись, словно, прицеливаясь, налил себе в стакан, – тебе не предлагаю, ты на службе, понимаю, – и одним махом проглотил полстакана.

– Ну что ж, тогда давай поговорим, – Полозов взял свободный табурет, поставил его поближе к столу и сел, показав на другой табурет Сав╜чуку , который тоже сел, но поближе к дверям. – Итак,– облокотил╜ся Полозов на стол, – во сколько ты высадил Басова возле того самого дома, где потом ждал его в три часа ночи?

– А откуда ты знаешь где я его высадил, – удивился Кабанов, – а-а, наверно, бабушки на лавочках рассказали, так почему они тебе не сказали во сколько я его высадил? Ну да ладно, часов в семь я его высадил.

– Ну а пошел он сразу к своей бабе, или еще куда-то заходил перед этим?

– Да нет, никуда не заходил, сразу прямиком к ней и побежал. То есть,– спохватился Федюня, – ты то откуда знаешь, что он к бабе своей побежал? Что, тоже старушки на лавочках? Хотя они-то откуда могли знать? – передернул он плечами.

– Федь , не забивай себе глупостями голову. Кое-что знаю, кое о чем догадываюсь, кое-что хочу перепроверить, кое в чем убедиться, тебе то это зачем? Давай так, вопросы, в основном, буду задавать я , а ты будешь на них отвечать. Ну, если захочешь, конечно, задать вопрос, то задавай, только не надо таких вот глупых вопросов.

– Ладно, – махнул рукой Федюня.

– Так кто она, эта Лёнина баба?

– А ты что, не знаешь?

– Федя, мы же договорились.

– Кто-кто, секретарша его, кто же еще. Секретарша Танька.

– Понятно, секретарша Танька, классическое, так сказать, прелюбоде╜яние.

– Что, что?

– Я говорю, начальник и его секретарша, классический адюльтер.

– Ага, теперь еще понятней, наверное, я все-таки мало выпил, – взглянул Кабанов из-подо лба на бутылку.

– Нет, нет, Федя, я думаю, пока что тебе хватит, а то мы наш раз╜говор так и не завершим. Я тебе объясню популярнее. Вот ты говоришь, секретарша Басова была его любовницей, но ведь Басов у нас человек женатый, или как?

– Ну да, женат вообще-то , хотя...

– Хотя что?

– Навряд ли это можно назвать семьей.

– И тем не менее, как же все таки смотрела жена Басова на его по╜хождения?

– Кто, Лариска? – метнул удивленный взгляд Кабанов.

– Лариска – это жена Басова?

– Ну да, жена, – Кабанов посмотрел в окно и его, осветившееся солне╜чным светом лицо вдруг приобрело саркастическое выражение, посте╜пенно перешедшее в какую-то романтическую задумчивость.

– Так как же жена Басова смотрела на похождения своего мужа? – вывел Кабанова из задумчивости Полозов.

– Не понял, – встряхнул головой Федя.

– Жена Басова как смотрела на его похождения?

– Нормально смотрела. Я же говорю, что у них семья то была– од╜но название, а не семья. Свободная любовь. Нет, когда Лёнька на Лариске женился, у них конечно все это было: любовь там , страсть, и все такое. Но как-то оно сейчас все это быстро проходит, привыкается, приедается; надоедает что ли... – Кабанов снова задумался.

– И как же у них сейчас, – снова напомнил ему о разговоре Полозов.

– А сейчас каждый из них живет своей, в смысле любви, жизнью.

– И никто никого не ревнует?

– Абсолютно, ничуть. Обоих устраивает такая жизнь.

– Да что это мы говорим, – опомнился Полозов,– "живут", "обоих устраи╜вает", как будто одного из них не убили.

– Вот именно, – потупился Кабанов.

– И что же их держало вместе, деньги? – возвратил Полозов разговор в прежнее русло.

– Может, и деньги, но только не жадность к деньгам. Лёня и Лариса ведь работали в бизнесе вместе, дружно. Да Лариса и до ее замужества имела свое собственное дело. Так что, в случае развода, я думаю, они подели╜ли бы капитал по справедливости, не ссорясь. Тем более, что Лёня уже ведь был разведен ранее, и своей первой жене Светке после развода вы╜делил немалые деньги, хотя Светка, в отличие от Ларисы, не имела ни ма╜лейшего понятия о том, где они берутся, эти самые деньги.

– Так что, держало Басова и его жену вместе только это вот деловое сотрудничество, так сказать, своеобразная дружба, и все?

– Конечно, и это, но это не главное.

– А что же главное?

– Главное – сын Лени от первого брака, Славик.

– То есть, сын Басова и его первой жены Светланы? Но при чем же тут его вторая жена Лариса? – недоуменно посмотрел Полозов на Кабанова.

– Лариса то тут как раз и при чем, а вот Светка как раз то и не при чем. Светка, она как только родила Славика, так и спихнула его на ру╜ки нанятой няне, а сама только и знала что по парикмахерским да мага╜зинам бегать, да задницей перед чужими мужиками вертеть, хотя Лёня в своем сыне души не чаял. Так что прожили они не так уж и долго вместе, и Славик так и не успел еще понять кем ему, собственно, приходилась эта рыжая вертихвостка, родившая его. А Лариса, она детей вообще любит, и когда вышла замуж за Леню, Славика сразу приняла как собственного сына, хотела ему еще подарить братика или сестричку, забеременела, но бере╜менность на третьем месяце сорвалась, что-то там у нее случилось по-женскому, и врачи сказали что детей у нее уже не будет. Так что Сла╜вик для Ларисы стал, можно сказать, единственным сыном на всю жизнь, и привязалась она к нему как... Ну в общем, полюбила она Славика больше чем саму себя.

– А Басов?

– А что Басов? Леня, он хоть , конечно, души в сыне не чаял, но мужик, он и есть мужик, по бабам начал сваливать от Ларисы. Ну тут Лариса, не будь дурой, и себе давай по мужикам. При чем якшалась она с этими мужи╜ками на зло Леньке. Они ей, эти мужики, и нафиг не нужны были, а вот на зло Лёньке... Началось из того, что вот Лёнька с какой-то бабой переспит, а Лариса и себе, разыщет мужа этой самой бабы, с которой Ленька-то переспал, и с мужем этой самой бабы переспит на зло Лёньке, да наутро Лёньке же и расскажет во всех подробностях о своих подвигах.

– И что же он?

– Он сначала было бушевал, грозился. А Ларисе и дела мало – чуть что, она Лёньке сразу о разводе, давай, говорит разводиться, или, если хо╜чешь жить вместе, то я тебе изменять не буду, но и ты тоже завязывай со своими бабами. Ленька бывало давал слово больше не гулять, но дол╜го не выдерживал, и все повторялось снова.

– А развестись не пробовали?

– Да нет, куда там. А как же Славик? Он ведь, Славик-то, к Ларисе при╜вязался, как к собственной матери, даже больше, сильнее чем к родной матери привязался, что ты с этим поделаешь? Лариса так и говорила, ко╜гда разговор заходил о разводе, говорила, что Славика она в таком ра╜зе заберет с собой.

– А Славик?

– А что Славик? Дите ведь еще, мало что еще понимал в этих отношениях между взрослыми, хотя кое-что уже соображал, и по большому счету ма╜чеха ему была ближе и роднее, чем родной отец, и в случае развода, Славик, конечно же, не против был бы остаться с Ларисой, само собой, встречаясь иногда со своим отцом, тем более, что Славик и так-то не очень уж и часто видел своего родного отца, у Лёньки все дела да бабы. Так вот все и решили оставить на своих местах. Так и жили.

– Ну что же, с официальной любовью все более-менее понятно, – сказал Полозов, – осталось только кое-что выяснить о любви запретной. Кто такая у нас секретарша Танька, как долго она уже работает , то есть, работала у Басова, как долго являлась его любовницей? ФИО Таньки?

– Чего?

– Фамилия, имя, отчество секретарши Басова?

– Танька?.. – Задумался Кабанов. – Станкевич, кажется, ее фамилия, но это, по-моему, фамилия ее мужа?..

– А она замужем?

– Да что-то в этом роде. Была замужем. Разошлись с мужем, но официаль╜но, кажется, не разведены до сих пор. Так что, по паспорту она и сей╜час замужем. Да Станкевич ее фамилия по мужу. А отчество, – задумался он снова. – Не знаю, не помню... Танька, да и Танька. А работала она у Лёни уже довольно долго, месяцев с четыре, а может и больше она уже работала...

– Это долго? – удивился Полозов.

– Конечно, долго. Прежняя Лёнина секретарша, Надька, так та проработа╜ла месяц или полтора и надоела Леньке. Надьку Леня выгнал, и взял Таньку.

– Что значит надоела?

– Да ведь они только так у него назывались секретаршами, а были просто любовницами, Лёня называл их сменными секретаршами, ведь была у нас и постоянная секретарша, Ирина Александровна, она у Лёни работа╜ет с незапамятных времен, бухгалтер еще советской школы, а эти, так.

– И где же Басов находил их, этих самых сменных секретарш, чем они занимались у Басова кроме, конечно, удовлетворения его специфических потребностей?

– Где брал? Да везде брал, на улице, в магазинах, на дискотеках, но в основном на конкурсах красоты он их выбирал себе, сам же он и спонсерил, то есть, как это?.. В общем, бабки Лёнька отстегивал на эти са╜мые конкурсы красоты, ну и баб, естественно, выбирал потом там себе. Хотя, эту последнюю, Танька которая, Станкевич, точно не скажу, не знаю точно откуда Лёня ее выцепил. А чем они потом занимались? Да всем понемногу, чай там, кофе поднести, в приемной посидеть, мало ли. А работу всю серьезную выполняла Ирина Александровна, у нее и кабинет свой был, и доступ к Лёне Тузу она име╜ла в любое время суток, ведь по мелочам она его никогда не беспокоила.

– С этой стороной медали все понятно, – немного задумался Полозов. -

А скажи-ка Федя, чем в последнее время занимался Басов, я имею в виду его дела, а не баб, что-нибудь покупал, продавал, строил, давал в долг, брал в долг? С какими партнерами, конкурентами плотно общался? Куда вы с Басовым последний раз ездили перед тем, как ты его отвез к Таньке?

– Много всяких дел было у Лёни, – устало провел рукой по лицу Каба╜нов. – Не до того мне сейчас, да и что я могу конкретно рассказать обо всех его делах. А ездили мы в последний раз перед Танькой в обладмини╜страцию, Лёньке надо было по делу к этому самому, в общем, фонд госимущества это, кажется, называется. Хотел Лёня приобрести у государства заводик, вот и хлопотал...

– А какой именно заводик, к кому именно ходил Басов в обладминистрации?

– Какой, к кому? – как бы сам себе задал вопрос Кабанов. – Кто? Какой? -опустил он голову и замолчал. – Не помню я, не знаю, – он быстро налил себе полстакана водки и моментально выпил. – Не знаю, не помню, все, устал я, – опустил он голову на ладони, облокотившись на стол.

Просидев так молча несколько минут, Полозов и Савчук переглянулись и встали.

– Ну ладно, на первый раз, я думаю, достаточно, – обратился Полозов к застывшему в отрешенности Кабанову, – закрой за нами дверь, Федор Федорович, до свидания.

Полозов с Савчуком совсем уж было направились к выходу, как вдруг Полозов, словно вспомнив внезапно о чем-то, повернулся и снова подошел к Кабанову.

– Слышишь, Федор, – немного потормошил Полозов его за плечо, – а жене Басова Ларисе еще не известно о его гибели?

– Да, я уже сказал ей, я ей уже позвонил еще утром, то есть ночью еще я ей сразу позвонил и все рассказал.

– А где она была, вернее где она может быть сейчас? Нам бы с Сашей надо с ней переговорить.

– Она была дома, когда я ей позвонил, но потом сразу же собралась уезжать на свою дачу, на море. Сказала, что сейчас соберется, возьмет Славика и поедет пока подальше, и ей и Славику так будет лучше.

– Ну что ж, тогда пока, счастливо, – окончательно попрощался Полозов

с Федором , и они с Савчуком вышли из квартиры.

4.

– Ну как тебе Ленька Басов, – спросил Полозов, подмигнув Савчуку, когда они уже вовсю мчали на полозовском «Жигуленке» на дачу Басова к его новоиспеченной вдове, – разухабистый барин какой Ленька-купец удалой молодец. Сам себе конкурсы красоты проводит, сам себе на этих конкурсах выбирает временных секретарш, надоевших выбрасывает на улицу, себе выбирает новых. Свободное общество в полном расцвете. Не хотел бы вдруг оказаться на месте Басова? – весело улыбаясь, спросил Поло╜зов. – Тем более что место как раз освободилось.

– Нет, не хотел бы, – более чем серьезно ответил Савчук.

– И это правильно, – тоже посерьезнел Полозов. – Гадость какая.

На некоторое время оба они, задумавшись, замолчали. Слышно было то╜лько мерное натужное гудение двигателя, напрягающего свои ветхие силы.

– А как тебе Федя Кабанов? – прервал молчание Полозов.

– Вы имеете в виду те психологические наводки, которыми вы в разгово╜ре с Кабановым подспудно старались выявить его отношение к жене Басо╜ва, Ларисе ?

– Ничего себе! – Полозов метнул удивленный взгляд в сторону Савчука. -Ты даже это заметил. Не перестаю тебе удивляться. Интересно как тебе это удалось?

– Элементарно, Ватсон, – иронически улыбнулся Савчук, – но не будем отвлекаться от основной темы.

– Хорошо, что же ты, в таком случае, думаешь по этому поводу?

– То, что на лицо действительно явные признаки неравнодушности, яв╜ное отклонение от нормы в отношении Кабанова к жене его шефа Ларисе.

– Да, я это заметил с первого же упоминания о Ларисе в разговоре с Кабановым, – задумчиво произнес Полозов, – и в последствии еще несколь╜ко раз навел его на эту тему, и убедился, что это и вправду так, Федюня наш действительно как то не равнодушен к Ларисе.

– Явное отклонение от нормы.

– Причем явно в положительном направлении отклонение.

– Я бы даже сказал в очень через край положительном, – согласился Савчук, – хотя, конечно, чужая душа – потемки. Да и вообще, какими бы ни были отношения Кабанова к Ларисе Басовой, будь они хоть суперро╜мантическими, что это нам пока что дает, я имею в виду, что это нам дает само по себе?

– Вот именно, само по себе. – уточнил Полозов. – Само по себе это нам, конечно же, ничего не дает. Само по себе отношение Кабанова к Басовой нам ничего не дает. А скажи-ка , Саша, в качестве ходячей картотеки все, что ты знаешь о Кабанове, кроме, конечно, того, что он был другом Басова и познакомились они в тюрьме.

– А именно?

– Его жизнь до отсидки. Знаешь что-нибудь о ней?

– Да кое-что слышал о правой руке Туза. Да собственно говоря, ничего особенного в биографии Кабанова и нет. Отсидка у него была всего одна, в тюрьму он попал по глупости, по хулиганке. А до того был обыкновенным советским парнем: средняя школа, армия, завод...

– Вот об армии знаешь что -то подробнее?

– Случайно знаю, – улыбнулся Савчук. – Да и как не знать, ведь это , наверное, единственный предмет гордости, я имею в виду официальной, так сказать, гордости Кабанова. Ведь служил он в ВДВ, да еще в каком-то спецподразделении, в разведке, что ли?

– Вот-вот, а что ты там говорил об убийце Басова, о его способности управляться с ножом? Я думаю, более умелого обращения с ножом, чем у Кабанова, навряд ли можно ожидать от кого-нибудь, учитывая его службу в Армии. Да еще мы ведь выяснили, что убийца был близко знаком с Басо╜вым, а был ли более близкий знакомый у Басова, чем Федюня?

– То есть вы хотите сказать, что Кабанов мог убить Басова? – удивился Савчук.

– Суди сам, – пожал плечами Полозов.

– Ну да, так вроде бы все сходится. Но зачем?

– А вот тут вот, как раз и подходит отношение Кабанова к жене своего шефа Ларисе, отношение, которое, само по себе, как мы решили не зна╜чит ничего, но в совокупности со всем вышеозначенным может иметь реша╜ющее значение.

– Но как могла рука Кабанова подняться на Басова, на своего?..

– Могла, мой друг, еще как могла, – покачал головой Полозов. – Любовь, страсть и так далее, это тебе посильнее всех дружб, всех преданностей благодетелю и тому подобное. Вспомни только Квазимодо с Эсмеральдой.

– Ну вы хватили, Юрий Михайлович, – улыбнулся Савчук. – Эсмеральда! Кабанов что, хотел, убив своего шефа жениться на его вдове и унасле╜довать все имущество Басова? Но ведь Лариса Басова – это вам не неви╜нно-наивная Эсмеральда, с чего бы ей влюбляться в Кабанова?

– Именно так, именно так, – задумался Полозов. – Лариса далеко не Эс╜меральда, и влюбляться ей в Квазимодо Федюню незачем, ей достаточно было того, что Кабанов влюблен в нее, чтобы это понять, Ларисе доста╜точно было только взглянуть на Федю, а чтобы заставить его сделать что угодно, Ларисе достаточно было взглянуть на Федю ласково.