Текст книги "Типтик, или приключения одного мальчика, великолепной бабушки и говоряшего ворона"

Автор книги: Юрий Магалиф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Возможно, дорога будет дальняя, – сказала Бабушка, – предлагаю надеть кроссовки, в них легче ходить и бегать. И это была прекрасная мысль!

Погода в тот день стояла серенькая. Однако было тепло, безветренно.

Воронуша спустился на землю и сначала враскачку вышагивал по тротуару. Типтик с Бабушкой шли рядом. Потом Воронуше идти надоело – он поднялся в воздух и, легонько помахивая крыльями, летел медленно, неторопливо. А Бабушка и Типтик трусцой бежали по улицам, стараясь не отставать от своего крылатого друга.

– Как ты думаешь, Бабушка, – спросил Типтик, – неужели Ворон и вправду знает, где картина?.. Летит и летит...

– А мы бежим и бежим! Никакой усталости! – великолепная Бабушка, сжав кулаки и согнув руки в локтях, легко обгоняла прохожих, успевая при этом вежливо говорить "Простите... Извините!.."

– А что мы будем делать, если встретимся с Дядей Ловушкой? – беспокоился Типтик. – Без милиции, пожалуй, с ним не справиться...

– "Вперед, без страха и сомненья!" – воскликнула Бабушка и прибавила ходу, потому что Воронуша полетел быстрее...

Типтик начал отставать. Он то бежал, то шел шагом – спотыкаясь, задыхаясь. И как-то не заметил, что они свернули со знакомых улиц и попали в район, где ни разу до сих пор не бывали.

Здесь шло большое строительство. Перекликались рабочие. Ворчали бульдозеры. Мягко катились по рельсам башенные краны. Грузовики везли готовые стены с отверстиями для дверей и окон. Всю стройку опутали электрические провода, резиновые шланги. Кругом виднелись бочки с краской, мешки цемента, груды горячего асфальта, ящики со стеклом...

Прошлой осенью Типтик видел, как у них во дворе сосед строил гараж для мотоцикла. Малюсенький гаражик, но строился он почти неделю.

А здесь целая квартира получалась за какой-нибудь час! Поставили стенку, к ней прислонили другую, третью, четвертую и – будьте любезны! – осталось лишь пол настелить да стекла в рамы вставить. Никто словно не торопится, а дома растут и растут.

... Воронуша присел на стрелу башенного крана, посмотрел небрежно, сверху вниз, на Типтика, на Бабушку. Типтик помахал рукой. Воронуша перелетел на другой кран, потом на третий... – все дальше и дальше. Там, за строящимися домами, темнел парк.

– Стой! – кричал Типтик. – Стой! Спускайся сейчас же!..

Бабушка ничего не кричала, не говорила – бежала той же легкой рысцой, но, кажется, тоже начала уставать.

– Ты, Бабушка, отдохни, – сказал Типтик. – А я его догоню...

Увязая в грудах песка, путаясь в шлангах и проводах, мальчик опять побежал за птицей.

Иногда он останавливался, чтобы перевести дух... И тогда замечал, что чем ближе к парку, тем быстрее строились дома. Но здесь уже не слышны были крики, шум, как в начале стройки. И людей почти не было видно – за них работали машины. Лишь кое-где под стеклянными навесами стояли дяденьки и нажимали клавиши на столиках, будто на маленьких роялях играли. Нажмут клавишу – и квартира, с окрашенными полами и вымытыми окнами, наверх поехала на восьмой этаж. Нажмут другую клавишу – и квартира сама становится рядом с такой же готовой квартирой.

– Здорово! – воскликнул Типтик и даже о Воронуше забыл на минутку.

Потом вспомнил, побежал дальше.

А Ворона нигде не было видно – скрылся за деревьями. Типтик повернул назад, к Бабушке. Но улица, по которой он только что бежал, исчезла – на месте улицы вырос новый дом!.. Типтик решил обогнуть этот дом, но окончательно запутался и заблудился между кранами, деревьями, домами и проводами... Он бежал все тише и тише. Соленый пот струйками сбегал по лбу, попадал в глаза... А деревьев становилось все меньше и меньше. А город становился все выше и выше.

– Бабушка... Воронусик... Где вы? – едва выговорил Типтик и без сил шлепнулся на жесткий асфальт.

...То ли он спал, то ли не спал – ничего нельзя было понять от усталости. Когда же, наконец, снова поднялся на ноги, то увидел, что находится в непонятном городе.

Да-да! Дома здесь были особенные, невиданные. Белые, как сахар. Или как снег. Или как лед. Их, наверное, не успели покрасить, и весь город был похож на черно-белый рисунок из детского альбома "Раскрась сам".

Из чего сделаны эти дома? Из пластмассы, что ли?.. Изо льда?.. Или из взбитых сливок?.. Типтику даже захотелось лизнуть стенку соседнего дома.

Но в этот момент высоко за крышами раздалось "Каррр-каррр-каррр!"

Типтик пошел дальше, высматривая Воронушу в небе. Погода изменилась, тучи исчезли. Стены, крыши, двери, лестницы наполнились солнечным светом – как будто сами светились изнутри.

Но глаза от этого света не болели. Наоборот, смотреть было легко, приятно. И усталость пропала...

"Куда же это я попал? – думал Типтик. – И где моя Бабушка?"

Глава пятнадцатая

Стеклянный город

Сквозь широкие окна видно было, как живут здесь люди – никаких занавесок, никаких тайн и секретов.

Чем занимались жители города? Где работали? Что делали?.. А, кажется, ничего не делали! Они бродили без толку по своим квартирам – словно что-то потеряли и не могли найти. Они лениво выглядывали в окна; дремали на балконах в мягких креслах; некоторые, задрав голову к небу, тревожно прислушивались в чему-то; многие бродили по улицам. Ноги передвигали еле-еле... Какое-то сонное белое царство!

На каждом проспекте, в каждом переулке торчали искусственные белые цветы из жести и бумаги. А возле суетились крохотные юркие машинки на колесиках и обдавали цветы распыленной водой. И клумбы казались сияющими: радужные капли воды скатывались с лепестков на листья, с листьев на стебли, а по стеблям скользили вниз – в неглубокие канавки, сделанные в асфальте.

Как чисто в городе! Ни пылинки, ни соринки. И небо над городом – будто мылом вымытое; Типтик все вглядывался в него – вдруг Воронуша покажется... Нет, черненькая птичка скрылась где-то за плоскими крышами.

Снова Типтик прибавил шагу. Редкие прохожие с удивлением поглядывали на запыленного, раскрасневшегося мальчишку, который энергично топал по тротуару. Прохожие удивлялись: мальчишка был одет вовсе не так, как одевались местные жители. На них были белые костюмы из легкой шелковистой ткани; на плечах – тонкие серебристые накидки; и когда по улицам проносился ветерок, люди казались крылатыми.

Типтику было забавно смотреть на этих "крылатых" жителей: почти все они были слишком полными, раздобревшими, даже толстыми; и от этого ходили вперевалку, как домашние гуси, тяжело отдуваясь при каждом шаге. И хотя все люди-гуси улыбались, но их улыбки казались равнодушными...

Типтику показалось, что он попал на какой-то скучный праздник, который начался давным-давно, и все от него уже здорово устали.

Удивительный город! Ни автомобилей, ни троллейбусов; даже велосипедов не было! И милиционеров, кажется, тоже не было – зачем они, если вокруг полный покой и порядочек?

Но когда Типтик побежал быстрее – вдруг перед ним, прямо из-под земли выскочил маленький столбик с круглым щитком! На щитке – цифра "I".

Проходившая мимо полная тетенька сказала Типтику:

– Мальчик в старинных башмаках! Разве ты не видишь дорожный знак: "СКОРОСТЬ ОГРАНИЧЕНА"?.. Тебе разрешается двигаться не быстрее одного километра в час. Типтик остановился.

– Во-первых, – сказал он, – во-первых, у меня не башмаки, а кроссовки. Во-вторых, они не старинные, а совсем новые, недавно купленные. В-третьих, я очень беспокоюсь...

Типтик даже не успел объяснить – о чем он беспокоится, как из-под земли выскочил другой знак: круг, в середине которого было нарисовано серое сердце, перечеркнутое полосой.

– Что это? – спросил Типтик.

– Это значит, – объяснила тетенька, – "БЕСПОКОИТЬСЯ ЗАПРЕЩЕНО".

Типтик удивленно развел руками и медленно зашагал дальше со скоростью один километр в час.

Глава шестнадцатая

Памятник

Вот круглая большая площадь.

Ни кустика, ни деревца, ни травинки.

В самом центре площади возвышался в одиночестве роскошный памятник. Он изображал стройного мужчину, на плечи которого был наброшен клетчатый пиджачок. Лицо у мужчины ласковое, доброе, полные губы сложены бантиком. Правой рукой мужчина поднимает какой-то предмет, похожий на картину, а левой поглаживает что-то непонятное – то ли птицу, напоминающую орла, то ли машину...

А перед памятником – люди-гуси. Толстые, с заплывшими глазками. Они заунывно пели, покачиваясь из стороны в сторону:

Картины Главный Хранитель

Наш дорогой повелитель!

Как ты красив!

Как ты умен!

Как ты хорош

Со всех сторон!

"Скучная песенка", – подумал Типтик и пошел дальше по площади. К ней с четырех сторон сходились длинные проспекты. На высоких башнях развевались клетчатые флаги... В конце самого широкого проспекта что-то поблескивало; гуда указывал знак – стрела с надписью: "Река".

"Пойти, искупаться что ли? – подумал Типтик. – Нет, Бабушка будет сердиться, если узнает, что я купался в незнакомом месте – Но где же она, моя великолепная Бабушка? И где Воронуша?.."

Глава семнадцатая

В саду

У Типтика начала кружиться голова. Захотелось спокойно посидеть, собраться с мыслями.

И он направился в сад, раскинувшийся рядом с площадью. Тенистый сад с песчаными дорожками, с белыми скамейками и ровными рядами фруктовых деревьев.

Позвольте, а что за странные плоды росли на этих деревьях? И что это за деревья?.. Да ведь они все искусственные! – вместо стволов – чугунные тумбы, вместо веток – железные палки, вместо листьев – тряпочки, а вместо яблок да груш – булочки, котлеты и сосиски!..

Между железными деревьями сновали самоходные машины. Одни белили известью стволы, другие разглаживали тряпочки, чтобы они были похожи на листья, а третьи аккуратно развешивали на ветки плоды. Типтик даже засмеялся, глядя, как ловко они это проделывают.

А в садовых аллеях, в удобных низких креслах сидели толстые мальчики и девочки. Они старательно жевали булочки и котлетки, по очереди приказывая машинам:

– Двадцать вторая! Яблоко покрупнее!

– Девятнадцатая! Две груши послаще! – А мне, Тринадцатая, помягче!

"Попробую-ка я тоже", – решил Типтик и сказал робко, вполголоса:

– Двадцать вторая! Будьте добры, принесите, пожалуйста, самое лучшее яблоко!

И тотчас же машина, на крышке которой стояли цифры 22 , подкатила к Типтику и прямо в руки сунуло ему свежевыпеченную румяную булку.

Эх, что за булка!.. Эх, что за жизнь!..

Глава восемнадцатая

"Чижик"

Типтик мигом проглотил булку и от удовольствия показал язык девчонке, сидевшей в соседнем кресле. Девчонка тоже показала язык, но вышло у нее это как-то скучновато.

А девчонка, кажется, славная. И, главное, не толстая, как другие. Она съела маленькую котлетку и вздохнула.

– Что вздыхаешь? – спросил Типтик.

– Так...

– Скучно тебе?

– Нет, что ты! – испуганно сказала девчонка, оглянулась по сторонам и опять вздохнула. – Мне совсем не скучно...

– Ей просто стыдно, – сказал сидевший напротив толстощекий парнишка. – Ей стыдно, что она такая худющая.

– А тебе не стыдно, что ты такой жирнющий? – вступился Типтик за девчонку. – Посмотрел бы я, как ты будешь играть в футбол или гонять шайбу.

– Во что играть? – спросил толстощекий.

– А кто такая Шайба? – спросила девочка. – За что ее прогонять?

– Не прогонять, а гонять. Да неужели вы тут не знаете, что такое футбол и хоккей? Во что же вы тогда играете?

– Мы играем в "медленность", – сказал толстощекий. – Очень интересно. Хочешь, научим?

– Научите.

– Это совсем просто, – объяснила девочка. – Сначала надо отмерить дистанцию. Например, десять метров...

– Десятиметровку, значит, – кивнул Типтик.

– Да. А потом – встать на старт, и по команде "марш!" нужно...

– Скорее добежать до финиша?

– Не скорее, а, наоборот, медленнее, – сказал толстощекий. – Вот я, например, десять метров прохожу за полчаса! А вон там, видишь, гуляет мальчик, который эту дистанцию за три с половиной часа проползает! Он чемпион нашего города.

Чемпион по "медленности" шел, заложив руки за спину. Типтику показалось, что это не мальчик, а надутый воздушный шар плывет по аллее.

– Ты что делаешь в нашем саду? – важно спросил шарообразный мальчик.

– Ничего. Булку съел, – ответил Типтик.

– Так нельзя говорить. Булка в нашем саду называется "яблоко"... Ну, ладно. Ешь побольше, если желаешь стать таким же ловким, как я.

– А ты бегать умеешь? – спросил Типтик.

– Что ты! С ума сошел? Бегать вредно.

– Надо тебе поговорить с моей Бабушкой, – сказал Типтик. – Она знаешь как бегает! И это ей совсем не вредно!

– А может твоя бабушка съесть полсотни пирожков с мясом?.. Не может?.. Тогда как же ей заниматься спортом – "медленностью"? Она обязательно проиграет.

– Чепуха! – воскликнул Типтик. – "Медленность"! Да разве это спорт?.. Жаль, нет у меня с собой мяча – показал бы я вам настоящую игру – вмиг похудели бы... Футбол или даже лапту... Погодите-ка, я придумал что-то интересное!.. Вон там, кажется, валяется палочка...

– Это от флажка.

– Какого флажка?

– Стартовый флажок; когда в "медленность" состязаемся.

– Все равно... Можно взять палочку?

– Тридцать первая! – приказал толстощекий. – Принеси палочку!

Машина с номером "31" покатилась...

– Стой, Тридцать первая! – остановил машину Типтик. – До чего же вы, ребята, тут все обленились. Пошли, сами принесем. Нечего зря машину портить.

– Нам самим нельзя носить, – опять вздохнула девчонка.

– Нельзя носить и делать ничего нельзя. За нас все делают машины.

– Пусть вам нельзя. А мне можно!

Типтик принес палочку и достал из кармана перочинный ножичек.

– Сейчас попробуем сделать... – он разрезал палочку на две части: на коротенькую и длинную.

Он взял коротенькую часть и начал обстругивать ее с обеих сторон, как затачивают сине-красный карандаш.

Со всех сторон сада потянулись к Типтику ребята; они с любопытством смотрели, как ловко скользит лезвие по дереву.

– Как мне хочется тоже попробовать! – сказал кто-то.

– И мне хочется очень! Дай хоть немножечко построгать...

– На, попробуй, – Типтик отдал ножик худенькой девчонке. – Осторожнее, не порежь палец!.. Не так!.. Неужели ты никогда нож в руке не держала?..

– И я хочу попробовать! – захныкал малыш.

– Дай мне хоть на секунду подержать твой ножик, – попросил высокий паренек с белыми пухлыми пальцами.

Палочка и нож переходили из рук в руки – ребята работали с таким удовольствием, с каким изнемогающий от жары чело-век бросается в прохладную воду.

Только шарообразный чемпион гордо стоял в сторонке, даже не глядя на работающих.

– Так, главное дело сделано! – объявил Типтик. – Теперь нужно поаккуратнее обстрогать длинную палочку. Вы знаете, какая у нас будет игра?.. Эх, ничего-то вы не знаете!.. Это будет "чижик"!

– Игра очень полезная для здешних детей, – раздался знакомый голос сзади,

Бабушка!.. Она вошла в сад вместе с несколькими взрослыми.

Чемпион по "медленности" поспешил им навстречу. Впрочем, слово "поспешил" здесь не совсем точное, потому что ноги чемпиона были похожи на валики от старомодного дивана; передвигал он их едва-едва.

– А вот этот чужой, незнакомый мальчишка, – чемпион показал пальцем на Типтика, – делает то, что не позволяет нам Главный Хранитель...

Взрослые переглянулись:

– Делает?!..

– Дедушка! – закричала худенькая девчонка, подбежав к высокому старику. Дедушка, погляди, как работает этот замечательный человек в голубой каскетке. Погляди, дедушка!

– Не понимаю, что тут удивительного? – спросила Бабушка.

Но остальные взрослые зашептались тревожно:

– Работает?.. Что?.. Как так, работает?..

Они осторожно приблизились к Типтику, который обстругивал палочку. Дерево было сухое, а ножик острый, и тонкие стружки свивались в нежные золотистые лепестки.

– А хорошо-то как! – опять зашептались взрослые. – Какое это прекрасное занятие – строгать ножом!

– А я вам скажу по секрету – смотрите, не выдавайте меня!

– У меня дома тоже есть маленький ножичек, и когда мне тоскливо – я им работаю...

– А у меня дома есть отвертка – Только прошу вас, об этом никому ни слова!

– Какой у меня был молоток! Пришлось сдать его Главному Хранителю...

– Ни-че-го не понимаю! – воскликнула Бабушка. – Работа – самая первая потребность каждого нормального человека. – А как же можно работать без инструментов?

– Тише, тише!.. И с инструментами, и без инструментов в нашем городе работать нельзя! Главный Хранитель запретил! Тише, тише, тише!..

– А давненько я не видел работающего человека, – задумчиво произнес высокий старик, ласково глядя на руки Типтика.

– Какое дивное зрелище – труд!

– Как вы думаете, последний Доктор, это не слишком опасно? – спросил его кто-то из взрослых.

– Ну конечно, немножко опасно, – ответил старик.

– Не тревожься, дедушка! – сказала худенькая девчонка.

– Чепуха! – улыбнулся Типтик. – Или вы думаете, что я палец порежу?

– За твои пальцы я спокоен – вижу, что умеешь работать. Но... не следят ли за тобой? – Последний Доктор посмотрел сквозь металлические ветви на небо. – Нет, нас тут не видно...

Типтик ровным счетом ничего не понял. Не поняла и Бабушка:

– Кто может следить за моим внуком? – удивилась она. – Мальчик ничего плохого не сделал...

"Чижик" готов!

Типтик положил его на землю, резко ударил палочкой по заточенному концу.

"Чижик" подскочил, и палка еще раз щелкнула по нему в воздухе – он полетел, кувыркаясь.

– Догоняйте! – крикнул Типтик. – Кто первым принесет "чижика" обратно, тот сможет сам запустить его снова!..

Все – и ребята, и взрослые – побежали за "чижиком". Конечно, быстрее всех бегала великолепная Бабушка, но она нарочно немного отстала, чтобы первой прибежала к "чижику" худенькая девчонка. Последний Доктор тоже вступил в игру; у него было сухощавая фигура, бегал он довольно легко.

А девчонка принесла "чижика" на место, сама ловко запустила его. И все опять побежали по аллее. Сад, зазвенел от веселого смеха. Лица у всех разрумянились, глаза заблестели.

– Прекрасно! – радовался Последний Доктор. – Так и надо! Быстрее бегайте!

– Энергичней размахивайте руками! – кричала Бабушка.

– Выше колени!

Типтик играл вместе со всеми. Ему нравилось бегать по этому странному железно-булочному саду.

Нашелся бы Воронуша – тогда и совсем хорошо будет.

Глава девятнадцатая

Бабушка и мермехон

Игра незаметно передвинулась к воротам сада. Здесь было просторнее и светлее.

Худенькая девочка – ее звали Зоя – первая выбежала за "чижиком" на площадь.

– Осторожнее! – крикнул Последний Доктор и бросился догонять внучку.

Но раньше всех к "чижику" подбежал Типтик. Он нагнулся чтобы поднять его, и в этот момент закричали:

– Берегись! Мермехон летит!..

Черная тень с тихим свистом пронеслась над Типтиком. Он обернулся и увидел прямо над собой огромные сверкающие стальные крючья. Отвратительной вонью повеяло в воздухе – то ли горелой резиной, то ли керосиновым дымом. Что-то резко лязгнуло, щелкнуло. Голубая каскетка сорвалась с головы Типтика; летающая машина ловко подхватила ее и унесла куда-то высоко в небо.

– Ага! Что я говорил? – ликовал шарообразный мальчик.

– Бежим! – Последний Доктор схватил Зою и Типтика за руки и потащил их обоих в сад. – Спрячемся под деревьями, пока он снова не пролетел...

– Это от кого же вы собираетесь прятаться? – подбоченилась Бабушка. – От этой вонючей керосинки?

Она подпрыгнула, ухватилась за железную ветку булочного дерева и отломила ее:

– Ну-ка! Пусть еще раз спустится!..

– Мермехон! – закричали опять. – Спасайся, кто может!..

Камнем упала с неба черная крылатая машина. Не долетев двух метров до земли, она со змеиным шипением зависла в воздухе, растопырив кривые когти. Вот она подлетела к Типтику... Вот слегка накренилась, чтобы половчее ухватить его... И в ту же секунду...

Трах!.. Трах!.. И еще раз – трах-бабах!..

Это великолепная Бабушка изо всех сил лупила железной палкой по машине, ловко попадая по растопыренным когтям.

– Бей мермехонов! – весело кричала Бабушка, размахивая палкой. – Никакой пощады! Долой!

Летающая машина подобрала свои страшные когти. Внутри ее что-то звякнуло-брякнуло; из ее железного брюха закапала вонючая черная жидкость. С пронзительным воем машина кое-как поднялась в воздух и исчезла за крышами высоких домов.

– Вы храбрая женщина! – сказал Последний Доктор.

– Разрешите поцеловать Вашу мужественную руку... – Он наклонился и губами прикоснулся к пальцам великолепной Бабушки; – А теперь мы должны бежать. Сейчас сюда прилетит целая эскадрилья мермехонов, и нам не сдобровать.

– А почему они называются мермехоны? – спросил Типтик.

– Что значит слово "мермехон"?

– Это значит: Мерзавец Механический Особого Назначения, – объяснила девочка Зоя. – А сокращенно будет – "мермехон". Ах, какие это ужасные машины! Они сверху следят за всем, что движется по земле, а в воздухе уничтожают все живое. Понял?

– Да... Теперь понял... понял... – Типтик едва одерживал слезы. – Я все понял...

– Что с тобой? Что ты понял?

– Я понял, что случилось с моим... с моим... с нашим... – Типтик не смог продолжать; он не выдержал и заплакал.

– Что я вижу, внук?! – великолепная Бабушка кинула Типтику платок. Вытри нос и убери слезы! Не бойся – наш Воронуша не так глуп, чтобы попасться в лапы этим Мерзавцам Механическим Особого Назначения. Прибавьте ходу, друзья! Энергичней размахивайте руками!

Глава двадцатая

Последний Доктор.

Они быстро шли какими-то стеклянными переходами, поднимались и опускались по стеклянным лестницам, перебегали по стеклянным мостикам. И далеко ушли от того места, где их подстерегали злые механические хищники. Мало-помалу Типтик перестал плакать. Нет, он еще не совсем успокоился – все вспоминал своего Воронушу, его хриплый голосок, его забавные разговоры. Неужели больше никогда он не услышит этого?..

Но ведь слезами горю не поможешь.

К тому же Зоя сказала:

– А плакать в нашем городе воспрещается. Смотри, чтобы никто не увидел твоих мокрых щек.

– Да что же это за город такой! – рассердился Типтик. – Играть нельзя, бегать нельзя, даже плакать воспрещается. Что же у вас тут можно делать?

– Делать у нас ничего нельзя! – вздохнул Последний Доктор. – В этом-то вся беда...

– Смешно!

– Совсем даже не смешно, – сказала Зоя. – Ведь громко смеяться тоже нельзя. Можно тихонько улыбаться.

– А если я не хочу улыбаться! Если я хочу хохотать! Чепуха какая-то... Не нравится мне ваш город!

– Что ты! – воскликнул Последний Доктор. – Город у нас замечательный! Замечательный, как и все города теперь на земле. О таких городах давно мечтали люди. Ты только посмотри, мальчик... Как тебя зовут?

– Типтик.

– Чудесное имя для мальчишки!.. Ты только взгляни, Типтик, какие красивые у нас дома. Посмотри, какие умные машины работают вокруг: шьют одежду, очищают воздух, готовят пищу, убирают мусор... делают все, что прикажет им человек. Разве это плохо?

– Нет, неплохо. Хорошо... А кто приказывает?

– Не понимаю...

– Вы сказали, что машины делают все, что им прикажет человек. А какой человек им приказывает? Кто такой? Как его зовут?

– О! Этого человека зовут очень красиво. Его зовут Главный Хранитель!

– Знаю, знаю! – обрадовался Типтик. – Я видел памятник этому вашему главному...

– Тимоша, внук, – сказала Бабушка. – Памятники воздвигают только умершим людям. А Главный Хранитель, очевидно, живой человек. Значит, ты видел не памятник, а монумент в честь Хранителя.

– Пусть монумент. А я его видел. Дяденька в клетчатом пиджаке – красивый такой – стоит улыбается... а в руке держит какого-то мермехона.

– Правильно, – кивнул Последний Доктор. – Он управляет не только всем полезными машинами, но и всеми мермехонами. Он самый главный человек в нашем городе.

– А мермехоны – они тут зачем?

– Чтобы наблюдать за порядком и вылавливать бунтовщиков.

– Ха-ха! – засмеялась Бабушка. – У вас есть бунтовщики? Вот уж никогда бы не подумала. Вы все на вид такие тихие, покорные.

– Нет, не все такие... – Последний Доктор беспокойно взглянул на Зою и ничего больше не сказал.

– Вы побледнели... – Бабушка тревожно посмотрела на старика. – Вы нездоровы?

– Я здоров. Вполне здоров. Здесь все, знаете ли, здоровы. А я никому не нужен. Я – Последний Доктор. У нас тут никто больше не болеет ни свинкой, ни коклюшем, ни корью. Разумеется, это прекрасно, это великолепно. Но...

– Нет, ты нужен, дедушка! – перебила Зоя. – В городе все тебя уважают, советуются с тобой.

– И совсем не слушаются меня! – старик печально вздохнул. – В нашем городе люди стали быстро толстеть: всем приказано есть как можно больше. И у всех поэтому появились жирные подбородки, жирные животики, жирные щеки и даже жирные ноги. А лишний вес – беда для здоровья! Все наши толстяки, может быть, скоро-скоро умрут от ожирения сердца. Жирное сердце – это ужасно, это конец!

– Совершенно с вами согласна! – воскликнула великолепная Бабушка, слегка подтянув узкие синие брючки. – Но не будем медлить. Вперед, друзья!

Глава двадцать первая

Про картину

Хотя Типтик был человеком серьезным и, закончив второй класс, успешно перешел в третий; хотя он многое знал на белом свете – все равно, он слишком часто употреблял в разговорах четыре важных слова: "Почему?", "Как?", "Откуда?" и "Когда?"

– А как построили такой город? – спросил Типтик.

– Сначала строили медленно, а потом все быстрее и быстрее. Потому что людям помогали специальные строительные машины.

– А когда начали строить?

– Это трудно сказать... Видишь ли, сначала нужно было придумать такой необычный город. Придумал его один Знаменитый Художник и нарисовал его на большой Картине. Кажется, наш город построен в точности так, как этого хотел Художник... Поэтому можно считать, что начался этот город с того момента, когда была закончена большая Картина... Правда, по-моему, она не совсем закончена. Мне кажется, что Знаменитый Художник не успел ее раскрасить.

– Ага, – сказал Типтик. – Ваш город похож на рисунки в детском альбоме "Раскрась сам".

– Мы и хотели сами раскрасить наши дома, сады, одежду. Но Главный Хранитель запретил. И поэтому все здесь белое, серое и черное.

– Весьма любопытно... – сказала Бабушка и, помолчав, тоже спросила: – А скажите, уважаемый Последний Доктор, можно ли взглянуть на эту картину?

– Что вы, что вы! – замахал обеими руками старик. – Это совершенно невозможно! Картина находится у Главного Хранителя, только он смотрит на нее, а всем остальным это категорически запрещено. Запрещено под страхом смерти!

– Почему? – спросил Типтик.

– Сам удивляюсь, – сказал старик. – Главный Хранитель говорит, что мы слишком простые люди, чтобы глядеть на произведение искусства. Он говорит, что мы ничего не поймем... Он сам смотрит и потом рассказывает, что там нарисовано: какие дома, какие дворцы, какие магазины; как надо одеваться, как надо ходить, как надо есть...

– А как надо есть? – Типтик проглотил слюну. – Я сию минуту хочу узнать, как надо есть в вашем городе!

– Идем! – Зоя взяла Типтика за руку. – Это рядом. Иди, ешь.

Глава двадцать вторая

В белом зале

Они вошли в ослепительно белый зал.

Здесь так же, как и повсюду в городе, все было залито светом. Тихо звучала ласковая музыка, похожая на журчанье маленькой речки. И это было прекрасно.

Но для Типтика прекраснее всего здесь были не свет и не музыка, а вкусные запахи. С одной стороны неслись ароматы жареных котлет и наваристого бульона с петрушкой. С другой стороны пахло теплыми булками, шоколадом. Свежесть клубники словно проникала под язык... Типтик даже зажмурился от удовольствия... Стоял и размышлял: на какой запах кинуться в первую очередь?.. Приоткрыл один глаз – посмотрел вправо, приоткрыл другой посмотрел влево: куда ни глянешь – везде заманчиво!

Сначала ему показалось, что здесь – магазин: на длинных полках стояли банки с компотами, лежали головки сыра, желтели груды лимонов, бананов и ананасов; с потолка свисали круги копченых колбас; с розовых окороков стекали капельки прозрачного жира...

Нет, это был не магазин, а, пожалуй, столовая: на белых столах стояли белые тарелки с супом, а над ними клубился белый пар; в белых стаканах белело молоко; шипела яичница на белых сковородках...

Нет, наверное, это была не столовая и не магазин, а фабрика: по залу бегали машины, похожие на тех, что были в саду. Только здесь они сортировали продукты, варили, жарили, подносили еду к столам, убирали и мыли посуду...

– Садитесь за стол и ешьте, – сказала Зоя Типтику и Бабушке. – Ешьте что хотите и сколько хотите.

– Но у нас с собой нет денег, – сказала Бабушка.

– Что такое "деньги"? – Зоя посмотрела на своего дедушку. – Не понимаю, о чем говорят эти люди?

– Да, в нашем городе нету денег, обходимся без них, – сказал Последний Доктор и наклонился к самому уху Типтика: – Помни мой совет – не объедайся! Еда у нас вкусная: многие едят, забыв всякую меру, поэтому быстро толстеют. Толстеть вредно и опасно – запомни, мальчик!

Видать, Типтик сильно проголодался после всех сегодняшних переживаний суп был съеден в один момент.

Но жареное мясо Типтик ел уже помедленнее. И совсем спокойно, аккуратно облизывая ложечку, проглотил порцию сливочного мороженого.

Бабушка съела крохотный пирожок и выпила малюсенькую чашечку чая с клубничным вареньем... Пожалуй, она съела бы еще что-нибудь, но это наверняка помешало бы ей бегать трусцой.

... В зал входили все новые люди. Серьезно, деловито, словно совершая самую важную в их жизни работу, они проглатывали по несколько тарелок супа, ели котлеты, манную кашу с вареньем, большими ложками черпали мед из фарфоровых кувшинов. Бабушка смотрела с возмущением: разве можно столько съесть за один раз?

А вот в зал ввалился шарообразный мальчик. Машины засуетились вокруг него, торопливо подсовывая тарелки одну за другой. Чемпион по "медленности" ел так жадно, что противно было смотреть.

– Все в порядке! – объявил Типтик, отходя от стола. – Спасибо... Живете вы тут неплохо. Только откуда берется вся эта бесплатная еда?

– Автоматы! Роботы! Электроника! – с гордостью объясню Последний Доктор. – Все делают наши умнейшие машины: пашут землю, пасут коров, мелют муку, пекут хлеб, ловят рыбу, сбивают масло... Рука человека ни к чему не притрагивается. Умные роботы сами делают новых еще более умных роботов. Все рассчитывают компьютеры.

– Здорово! Это мне нравится, – сказал Типтик. И только он хотел было обтереть рот рукавом своей курточки, как внезапно подкатилась специальная машинка и приложила к его губам чистую салфетку. Типтик улыбнулся во весь рот:

– А это уж совсем красота!

– Пррра-пррравильно! Красота! Карр! – раздалось откуда-то с самых верхних полок.

– Воронуша!.. Миленький! Чудная моя птичка! "Птичка" почистила лапой клюв и заплясала по полке, распевая:

Карр-карр-карр!

Ох и вкусный здесь товар!

Не товар, а чудеса:

Пирроги и колбаса!

– Слезай сейчас же! – закричал Типтик. – Слезай, кому говорят!

– Воронуша! – строго приказала Бабушка. – Марш вниз! Воронуша подумал-подумал, сунул клюв в банку с компотом, проглотил ягоду, опять подумал... И нехотя спрыгнул с полки прямо на плечо Типтику. Вот радость-то!