Текст книги "Все как обычно 2 (СИ)"

Автор книги: Юрий Лисецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Глава 1

Очнулся в серой мути. Плаваю в чем то, объемном, липком как кисель. Зрение ни о чем. Ощущение карамельной патоки, медленной и бесконечной. Где я, да по фигу, – КТО Я! Если я мыслю, то, естественно, существую. Вот так плавать в сиропе, это тоже способ жизни, еще не вечер, разберемся. Кто разберется? Я?! А кто я? Краткий обзор внутри себя о моей личности ничего не говорит. Вроде я пилот большого космического корабля, я летаю? ТТХ вооружения и техники всплывают четкими строчками, где они проецируются? Регламент и уставы флота, работа карго, карты звездных систем, все в голове есть, кроме личности. У меня есть голова? А остальное тело? Кто-то рядом. Закрыт непроницаемой сферой. Пока не до него. Ног, рук нет. Зрение расплылось. Блю….э…. Фонтаном выворачивает. Куда? Опять темно и меня нет.

Вторая попытка, вроде как кто-то щекочет сознание легким птичьим перышком. Откуда я такие слова знаю? Есть наметки на ощущение тела, поверхностные, предположительные, давно и таких впечатлений не было. В окружающем меня киселе появилось светлое пятно, хоть как-то можно ориентироваться. Больше ничего, это светлое пятно мне не помощник. Если брать ощущение времени, я в таком состоянии нахожусь вечность. Эта вечность выматывает душу. Опять темнота.

В расплывчатом фокусе в виде светлого пятна выделяется фигура в белом. Фокус долго пытается зафиксироваться, что-то получается. Плохо вижу абсолютно лысого длинного человека в белом халате не первой свежести. Глаза фаната, сухие руки с музыкальными пальцами, нервы у него еще те, вибрирует в танце, разглядывая меня. Это мой врач? А чем я болею? Мне таких врачей не надо. Он целеустремлен как доктор Зло. Красное пятно силуэта проникнуто множеством разноцветных линий, замкнутых в различные формирования. Сквозь эту хаотичность проступает серая упорядоченная тень, похожая на березовый веник ручкой вверх. Откуда появляются слова и определения? В голове периодически мелькают одиночные картинки, надо их привязать к линии жизни НЛП, пока хоть примерно. Что такое НЛП? А как выгляжу я в этих энергетических сгустках? Осматриваю свое тело, слабое красное пятно, почему-то энерголинии вытянуты в моем теле как песочные часы. Непонятно, это, наверное, вот та сфера, в ней чужая сущность. Мертвая? Не может быть мертвой, поскольку цветные линии упорядочены и выглядят вполне живыми. Капсула, это там кто-то закапсулирован. Капсулир, мля. В моем(?) теле еще кто-то есть, или я есть, у кого-то в теле. Ситуация. Меня тормошат и что-то спрашивают на галакте. Это я знаю язык галакт? А еще что я знаю? На ум приходят обрывки фраз, явно произнесенных на других наречиях. Следом за обрывками фраз проскакивают новые картинки, у меня есть память на собственное прошлое. Напрягать воспоминания не получается, меня учили мозг на воспоминаниях не напрягать, само придет. Кто учил? Особь в белом халате монотонно бормочет словосочетание – Ли Альт. Это он меня зовет? У меня ощущение, что меня зовут Слав, я родовитый хуманс, тут наплывает картинка моего общения с кем-то, и меня там называют Вячеслав. Ну, здесь ладно, – Вячеслав, Слав, хуманс, гражданин империи. А здесь я что делаю?

Медицинское светило в отчаянии, пытаюсь ему ответить, губы пошевелились, это все, что я могу. Доктору стало легче, в его глазах смертельная тоска сменилась слабой надеждой. Интересно, такое чуткое отношение ко мне с его стороны. Снова сон, мозг слабый и перегружен всякой ерундой.

Новое пробуждение, я опять в саркофаге, откуда-то у меня имеются обрывки знаний по управлению такими агрегатами. Я медик или пилот? Зрение визус настроило, мути меньше, крышка саркофага приподнята, гель уходит в ему известные отверстия, прохладно. Торчат тощие маленькие ноги, куцые гениталии и плоский, притянутый к позвонкам живот, ребра, можно пересчитать все до одного. Это я? Снова испытания?

Я таким себя не помню с детства, я в детстве? Это тело маленького существа, а у меня была модификация. Откуда-то я это знаю. Энергетические линии тела в полном разладе, отдельные цветные пучки напоминают кисточку из бахромы, так не должно быть. Пытаюсь свести линии в правильное положение, мешает тонкий пучок линий, идущий в капсулу. Напрягает, опять я в обмороке.

Капсула настроена на лечебный процесс, я это чувствую. Собирать себя в кучу лучше с закрытыми глазами при полностью расслабленном теле. Искать правильную форму расположения цветных линий в теле нет необходимости. Как-то оно само себя находит, собирается в правильные формы. Проекция моей ауры выступает далеко за формы тела. Сокращать поле, или развивать тело? Я в это тело не влезаю, а еще что-то там к чему-то прилипло, пора его шевелить. Пытаюсь пробить кокон, по ощущениям, пинаю большой детский резиновый мяч, кокон прогибается и отталкивает меня обратно. Не хотят, а я настырный, тупо и ритмично вибрирую в ритме 7 герц, внутри кокона сидящему существу становится страшно. Хорошая частота, не одного уже до паники довела. Отозвалась личность изнутри кокона:

–Ты хочешь быть вместо меня?

Это где я должен быть. Не, мы так не договаривались. С другой стороны, если я занял его тело, то ему куда деваться? Не, это не выход, надо договариваться, хотя такое человеколюбие может аукнуться. Вдруг у него сил хватит вытеснить меня из тела. Мне тоже вроде некуда деваться.

–Я хочу сотрудничать. Я не знаю, как я здесь оказался, и почему именно меня занесло в тебя. Но мне тоже надо где-то быть. Потеснимся. Это тело можно делить к его же пользе.

–Я не хочу жить в этом теле, мне плохо, я спрятался от пыток.

–От каких попыток?

–Нет, ты не понял, меня изощренно пытают уже больше года. Тебя вселили для того, что бы выпытать мои тайны.

–Ну, а мне-то на какой хрен твои тайны, мне бы с собой разобраться. Потом, если я не найду с тобой общий язык, то что от меня можно узнать? Да и емкость для моей души в твоем теле маленькая. Неудобно здесь, тесно и непривычно.

–Я таким не был.

И мне полился калейдоскоп красивых картинок из воспоминаний моего сокамерника. Картинки от первого лица со сдвинутым под маленький рост восприятием. Роскошные залы, уютные комнаты, нарядные люди, чудный язык в разговоре. Я не знаю этот язык, но прекрасно понимаю тему разговоров. Во, мля, я попал в маленького принца. Не того, про которого писал Экзюпери, нет, вполне реального, и недавно очень, вполне материального принца перспективной планеты по коридору влево от Содружества. Личность прорвало, все-таки, сидеть в коконе, это копить напряжение, не самый хороший способ психологической защиты. Как тут прятаться друг от друга, в этой маленькой телесной коммуналке.

Смуглый, высокий для своего десятилетнего возраста пацан тайком от свиты и охраны рассматривал свое отражение в большом зеркале ванной пентхауза столичного отеля с каким-то дежурным названием. Не принято мужчине вертеться перед зеркалом. Ругать не будут, но недовольство выразят. Армейская короткая стрижка, породистый прямой нос, упрямые скулы. От парня веяло таким счастьем, я радовался за него, подсматривая за его воспоминаниями. Повод разглядывать себя был. Папа, единый и бессменный правитель Альтаната планеты Джоф, исполнил свое обещание и привез одного из своих и самого любимого отпрыска в столицу империи для установки универсальной бионейросети, самой лучшей, самой надежной и производительной. И теперь принц Ли изо всех сил старался рассмотреть в себе изменения после установки сети. Зря он это делал, сеть должна прорасти и развернуться годам к восемнадцати, а ему пока совсем мало, было, он уже год в плену, теперь ему одиннадцать, досталось пацану. Мое огорчение его судьбой и желание пошевелить коромысло справедливости жалостью по отношению к Ли не выглядело, что его гордостью воспринималось адекватно. Папа не скупился на сына и залил всевозможные базы на перспективу. Только они, руководящие какие-то, что ли. Полный пакет «Управление» с первого по седьмой уровень вместе с теорией управления, психологией и кризисным менеджментом. Сюда же идут «Гражданское управление», «Военное управление» и «Стратегия». Из индивидуальных пакетов, то папа не жалел средств на защиту сына. «Стрелковая подготовка» с первого по седьмой уровень, включая информацию по особенностям боя в различных условиях, абордаж, контрабордаж и даже бой в невесомости. Куда ему столько. Семь уровней рукопашки, «Политика», «Этика», «Торговля», «Экономика». Вполне профессиональный специалист по управлению крупными корпорациями. Мог бы быть. Но не стал. Сеть развертывается в момент возмужания или роста интеллекта, ни того, ни другого пока не заметно. Минимальный порог интеллекта для этой сети – 160 единиц. Такая сеть рассчитана на взрослые поступки и взрослые профессии. Она бы подошла матерому диверсанту, дипломату, крупному торговцу или менеджеру, психологу или большому руководителю, только не маленькому мальчику.

Малыш в глубокой депрессии, надо вытаскивать, кто бы меня вытащил, обрывки информации в пазл не складываются, хотя куски стали больше. Я выгляжу для себя очень ущербным, раньше я таким не был, откуда-то знаю.

Опять прибежал лепила, с взмокшей лысиной в том же грязном халате. Судя по выражению морды лица, он получил от кого-то втык, судя по запаху адреналина в поте, втык был основательный. Было за что? Было, он с моим телом так сюсюкается, только в зад не целует, что-то им от Ли сильно нужно. Прикинуться ветошью напряжения не составляет, и так выгляжу овощем, вот под дебила косить и будем. Меня вытряхивают из саркофага и помогают надеть комбинезон, на голое тело, мля, тоже мне нянька. В этом состоянии любой шов кухонным ножом елозит по коже. Босые ноги морщит от холода металлического пола, ковриков тут нет, есть ботинки, одеваю, пока не промерз окончательно. Морщусь, но слова не скажу, мычу недовольно, а доктор и этому рад. Оставили в пустой каюте, образ жизни как в келье, ничего лишнего, совсем ничего, даже обжитой индивидуальности, зеркало на стенке возле санузла. Разглядываю себя подробно, для одиннадцати лет выгляжу недоростком, или это среда обитания за последний год сказалась. Ли Альт, не смотря на имя, на китайца не похож. Откуда-то выплыла располневшая морда черного китайца с таким же волевым выражением на лице, попытался зафиксироваться, пропала. Но я того черного китаезу знаю, еще всплывет в подробностях, я в свою память верю. Вот на кого похож Ли, – на араба. Не мелкого аборигена Аравийской пустыни, нет, это лицо вековой культуры и длинной, на века, аристократической родословной.

На ум не приходит ничего, пока плывем по течению, в дебите ноль, в кредите бесконечность, пора для поступков не пришла.

То, что должно называться сетью в теле Ли, выглядит комком слизи, закапсулированной в псевдоплоть. Судя по цвету энерголиний, она значительно отличается от механических включений, подсмотренных в теле доктора, но включения есть. У медика сеть просматривается серым банным веником ручкой к голове и ветками в тело. Еще торчат отдельными металлизированными сгустками протянутые усики к сети и между собой, дополнительные импланты. У тела Ли такого нет, вполне себе все органично, без всяких инородностей. Сеть, это помещенный в организм компьютер со встроенным офисом, идентификатор личности и прибор управления всеми возможными электронными агрегатами в современном мире. Для этого имеются слоты – гнезда, которые у тела Ли раскурочены, и теперь они торчат вывернутыми коллагеновыми рубцами, как бельма глаз. Неприятно. Кроме линейной кабельной связи, сеть должна осуществлять беспроводную связь, но вай-фай у Ли тоже не работает. А не один искин, начиная от бытового дроида уборщика, заканчивая искином космического корабля или управляющего комплекса, даже ухом не повернет в сторону команд личности, не имеющей встроенной сети.

Стандартные наноэлектронные сети иных производителей имели в себе больше специализированного железа, что их и ограничивало. Ограниченный объем однажды сориентированных в определенную нить нанитов вынуждал сети специализироваться по направлениям. Такие нейросети развертывались в организме по плоскости и не могли развивать у личности всеобъемлющие психофизиологические направления развития. Универсальная биосеть состояла из нанитов, связанных с клетками нейроткани и такими недостатками не страдала. Сеть развертывалась в объеме, а не в плоскости и имела емкость, как у естественных тканей мозга. Она органично прорастала в теле, ее невозможно было изъять, в ней находятся единичные мертвые включения из нанитов, обеспечивающие волновую связь между секторами сети. Но она должна была прорасти, тело Ли могло такого бонуса просто не дождаться. Опять же, у Ли есть я, пусть я тоже неполноценен, полный обрывков непонятной информации. Ну и что? Это вопрос времени, я себя соберу, я в себя верю.

–Ли, давай работать над собой, кроме нас, нам никто не поможет. Ты восстанавливаешь знания, я собираю в кучу свои остатки опыта.

Пацан согласен, проблески заинтересованности имеются, но в стратегии он не силен и с надеждой оглядывается на меня. Я тот еще герой, его успокаиваю, но с чего начать, тоже пока не понимаю.

В мою камеру вваливается коренастый мен, полный тупой и агрессивной физической силы, и судя по глазам, с огромным всепоглощающим волевым потенциалом. С таким не поспоришь. Вырубленное топором лицо, с украшающими его, почти незаметными, шрамами от ожогов и режущего оружия, служило фоном двум рентген аппаратам в виде глаз. От взгляда пронизывало до костей, на тельце Ли хлынул поток негатива вивисектора, держащего в руках скальпель и забывшего обезболить лабораторное животное. Оп-с, а Ли потенциальный псион, еще не раскрытый, но повышенная сенситивность имеется. И об этом никто не догадывается. Вот так мы себя и сложим в кучу, еще пожалеют. Кто? Да все пожалеют, тут друзей не предусмотрено.

Совершенно незаметна на фоне хозяина, из-за его плеча торчит стервозная девица лет двадцати пяти, красивая, холодная, и, по-видимому, совершенно тупая особь. Но прет от нее амбициями, сексуальным доминированием и любовью к садизму. Сказывается мне, это еще один любитель третировать тельце моего мальчугана. Хозяин прессует девицу, она, в свою очередь, изгаляется над Ли. Вот серпентарий, вот попадалово. Хозяин требует доклада от дока, тот, виляя хвостиком, распинается о положительной динамике состояния здоровья, сдвигах в восстановлении психической полноценности, делая ударение на тяжесть перенесенной операции. Док у нас, по его рассказам, совсем молодец. Хозяина это явно не устраивает, док получает втык при подчиненных, видно Ли сегодня это отольется. Меня закрыли в каюте на неопределенное время, и, судя по времени, забыли покормить. Такое отношение для Ли привычно, ничего нового.

Утром у нас очередное обследование и прочие процедурки. Очень интересует всех мой интеллект. Я уже умею создавать похожую конструкцию кокона. Отлично отсекается все то, что не нужно демонстрировать. Док морщится, интеллект у испытуемого не больше сорока, дебильность средней степени, годен к выполнению простых команд, не писает в штаны и не роняет сопли, для дока и это отдушина. К обеду попадаю в руки блондинистой стервы. Никаких сексуальных издевательств, тупо изводила с легкими побоями. Утерся, пока ничего сделать не в силах. Вечер провел перед пьяным хозяином, получил пару раз по роже, я источник упущенных возможностей, пора меня утилизировать. Ночью взорвало сознание Ли, выплыли картинки последних дней жизни с отцом.

Наконец-то все деловые и развлекательные моменты были закончены. Делегация направилась к собственному орбитальному челноку, переместилась в корабль альтана и отбыла в сторону дома. Он проснулся ночью от криков и шума, Одно уже это было невозможным в присутствии отца, тот любил тишину и ненавязчивый сервис. Высунувшись из покоев своей ВИП каюты, первое, что Ли увидел в пустом коридоре, это труп собственного охранника. Боец лежал в луже свежей крови с игольником в кобуре. Убили внезапно, не ожидая пакости, били свои. Кровь и казни живых, превращаемых в мертвое тело, маленький принц уже видел, но не так близко и не своих. Адреналин зашкаливал, но есть отец, которому можно доверить все и спрятаться в его руках. Перед каютой альтана пять трупов, трое против двух, тихо остывают тела бывших напарников, все они недавно составляли одну команду. Лужи крови не обойти, аккуратно переступая мертвых, маленький принц попадает в апартаменты отца. Там тоже пара тел и смертельно раненный отец, не на того напали, но папа тоже не из железа. Открытые глаза, тихий шепот губ со струйкой крови в углу рта:

–Нас с тобой предали, корабль штурмуют пираты, они в сговоре с частью охраны. Никому не верь. У нас немного времени. Смотри мне в глаза.

Они оба застыли в глубоком трансе. Семья Альтов прорабатывала форс-мажорные обстоятельства заранее. Такие вещи отец проговаривал и постоянно тренировал ментальные возможности своих отпрысков. Вот сейчас этот момент наступил. Отец посредством наведенного глубокого лобового суггестивного транса вливал в сына знания, расположение денежных счетов, секретную информацию, пароли и коды к управлению защитными системами хранилищ и сокровищниц. Короткий, но емкий пакет последней надежды алмазной гравировкой прописался в голове сына. Отец умер на руках, остывая в расслабленности выполненного дела, последние действия лишили его остатков сил.

Следом ворвался старший телохран, до сих пор уважаемая мальчишкой личность, и, откинув ногой труп отца, схватил Ли за плечи.

–Он успел? Он успел тебе передать?! Вижу, что успел, ну ничего.

По коридорам корабля ходили вооруженные люди в разнородных скафандрах. Пираты. Некоторые были увешаны вещами из обстановки корабля, некоторые были в забрызганных кровью скафандрах. Ли стало плохо, сюрреализм последнего часа вышиб сознание начисто. Вникая в актерскую игру основных и второстепенных героев, я мог себе позволить диссоциативное созерцание, сознание отмечало некоторые несуразности по ходу развернутой драмы. Видно, что рулил захватом судна начальник охраны. Но с таким интеллектом на лице, вряд ли он был зачинщиком и вдохновителем. Кто-то там сверху еще есть, и не один. Добраться бы, почистить конюшни. А с другой стороны, кому это надо. Вернуться и стать правителем? Стать заложником всех этих интриг малой родины. Так родиной можно считать всю систему обжитого космоса, сместить понятие от трех березок на опушке к огромному ареалу фактического потенциала проживания. Нужна власть? Нужна свобода, а власть, ну власть всякая бывает. Своих обидчиков найти, себя собрать, пацану помочь. Ну, пацан, это я, себе помочь, нам помочь. Мстя обязательно будет, холодная и хорошо приготовленная, с неадекватным ответом, в самом неожиданном месте. Последовательность действий интуитивно определяется, ощутил заинтересованную уважительность в мыслях Ли. Все-таки, тяжело быть маленьким, хочется крепкого плеча, хорохорюсь, мысленно раздвигая плечи, вот такой я весь героистый. Внутренне.

Собираем расклад в руку, карты, естественно, к орденам, в них заглядывать никому не дадим. Что имеем по Ли Альту. Принца похитили или спрятали как угрозу для всех. Попутно выяснилась досадная накладка, усугубляющая издержки дворцового переворота. Малыш является носителем всех финансовых тайн убитого альтана, трон нищий без этих знаний. Кто-то в курсе потенциального псионического умения у принца. Кому интересно, когда тебе рентгеном голову просвещают, и все твои гнусные тайны на свет божий вытягивают, тут и суд божий сразу недалеко, в индивидуальном исполнении.

Жизнь принца священна. Жизнь альтана тоже была священна, но непосредственных убийц можно всегда назначить и тщательно судить, со смертельным исходом, бодро прокомментированным в средствах массовой информации. Те умеют быдло любым говном кормить. Не согласованность действий охраны, не все там были заговорщиками, заговорщиков, вообще не более пяти, это на судне. А возле трона? Как там меня учили, кто учил? Любой факт надо рассматривать с точки зрения, – кому это выгодно. Найдем, кому там это было выгодно. А вдруг эти амбициозные убийцы мудро будут нести тяготы власти к процветанию народа? Правда, она разная бывает. На все нужно время, время еще не пришло, кто-то в меня это здорово вбивал, понятие ритма времени.

Принца спрятали у пиратов как карту в рукаве. А хозяин пиратов решил поиметь дополнительную выгоду, вытряхнув из заложника финансовую информацию. А принц, пацан духом крепкий, перестарались, тельце начало загибаться. А вот этого никому было не надо, мертвый принц. Мертвый принц, это не облегчение для многочисленной семьи правителей, это обязательная мучительная смерть для всех, кто участвовал или присутствовал. Без срока давности, с обязательным жестоким наказанием, и не только исполнителя или участника. В процесс смертельного исхода вовлекается весь род обидчика.

Теперь по мне. У меня было тело, которого нет, я занимался руководством обществом людей в совершенно другом месте, приходящие ассоциации пока ничего не говорят, но я им не удивляюсь, и не отвергаю, пусть копятся. Будет переход количества в качество. Многого не помню, но знаю, что оно было, перекос в мыслительном процессе, эмоций мало, только логический расчет, я был целостнее, знаю. У меня был большой багаж опыта и знаний, где он. Начинаю, или продолжаю жизнь, сидя в наперстке посреди бушующего океана.

Теперь меня во сне штормило:

Черный, антрацитовый цвет тела и восточные черты лица при этом. Мне бы удивиться, но за десять лет нашего общения с ним, мне уже удивляться нечему. Подогнанный по слегка расплывшейся, нет, скорее, заматеревшей фигуре стильный комбинезон вооруженных сил Содружества со знаками различия капитана службы имперской безопасности. Капитан СИБ Ролл И’Тон И’Не Ман, потомственный аристократ, выбрал себе службу по призванию. В нише СИБ интеллектуальная часть флота находила себе отдушину от солдафонства и прочих несуразностей в стиле «я начальник, ты дурак», при этом, выполняя свое предназначение. Кланы И’Тон И’Не Ман были обязаны поставлять аристократическое мясо на военную службу императору. Но выбор места на этой службе у них был.

Приятно чувствовать себя свободным от службы человеком. Совершенно другое отношение. Свой кораблик с подарками, образцами продукции планеты, ненужными, но еще рабочими криокамерами, и кристаллами, тихо подплывает к туше крейсера. Так, если смотреть, то мой космический домик не меньше. Со мной в корабле только маг Алекс Арестон, искусственные интеллекты настроены на паранойю, всяко может быть, нужно подстраховаться. Коммуникационный рукав соединяет два корабля, встречает сам капитан, его аура выражает доброжелательность. Хорошо держится, если бы я заподозрил от него зло, тут бы мы и расстались. Мы о чем-то беседуем. Тут я просыпаюсь.

Утром меня припахивает док, ознакомительная для меня, но привычная деятельность для принца. Уборка вивария и кормежка подопытных животных. Грязные клетки с визжащими от страха, в целом симпатичными обезьянками, сильно смахивающими на Чебурашку, только уши меньше. Чувствуется эмпатия, зачаточная, но есть, и даже интеллект, маленький, но имеется. Кто же считает за животных, этот маленький наивный народец. Они панически боятся всех квазиживых автономных агрегатов и главного вивисектора. К маленькому принцу относятся с некоторым доверием, видя в нем такого же обиженного. От эмпата ничего не скроешь. На данный момент у них большая к Ли настороженность, они меня вычислили, но как ко мне относиться, еще не знают. Изо всех сил транслирую дружелюбие. Чистить, кормить, успокаивать. Их было более тысячи, в результате экспериментов дока, осталось сотни четыре. И каждую смерть своих соотечественников под скальпелем дока, они эмоционально прочувствовали в полной мере. А ведь это будущие единомышленники. Мои мысли уловились, интерпретировались и вернулись с некоторым недоумением. Стая, или стайное сообщество, начало успокаиваться, передавая свои надежды в наши руки. Если дать в руки щетку и совок, выдать в ладошки с мелкими тонкими пальчиками гребень, один на всех, мля, сообщество вполне в состоянии провести уборку вольера и даже начать себя прихорашивать. Ли тоже здесь спокойно и комфортно, это место, где он любим и даже почитаем. Самому уходить не хочется. Сытые и довольные разумные зверьки начали прихорашивать себя посредством когтей и единственного гребня. Если вымыть и вычистить, то получается красивая шелковая шерстка веселого рыжего цвета. Даже не рыжего, а солнечного огненного средней длины меха, кроме передней части головы. Ну, рыжие мелкоушастые чебурашки, да и только, большие умные глаза смотрят печально, да и повода для веселья, в общем-то, нет. Все мы тут в концлагере, немецкие Освенцим и Дахау отдыхают. Здесь мучители изобретательнее, и философию под свой садизм подведут правильную, гуманную, суки, мля.

Пора вникать в обстановку и знакомиться ближе. Дока зовут Адник Мокетай, он в этой компании самый малоавторитетный, но не самый безобидный. Отличается неуемным научным любопытством, которое удовлетворяет только ему приемлемыми способами. За это общество хотело бы его видеть в обнимку с большой совковой лопатой на любой из каторг, но гений нейрохирургии и других слесарных работ на мозге успел пропасть из поля зрения органов порядка. Вот он где оказался, целитель – ломатель.

Дэн Стрэйк, глава легальной корпорации шахтеров и атаман пиратской ватаги, два в одном, очень выручает в бизнесе. Держит он этот бизнес уже больше десятка лет, у правосудия, очевидно, претензий к нему нет, очевидцы исчезают, свидетели не выживают.

Лапочка Дана. Эту помоечную тварь Дэн подобрал с какой-то планеты. Ее тупорылую безаппеляционную натуру, не признающую авторитетов исключительно от невозможности просчитать последствия, шеф принял за бесшабашную храбрость. Это потом, разобравшись, он и сам отвешивал ей звездюлей и сделал ее мазохисткой. Док у нее в почете, он постоянно чинит ей лицо и тело в одном из саркофагов. Организм у нее ничего, если его периодически подправлять, то она Дэну надоест еще не скоро.

Весь этот театр абсурда, вместе с обстановкой, декорациями, второстепенными героями и массовкой находится на большом астероиде в пограничье между государственным порядком рядом находящихся планетарных систем, фронтир во всей его красе.

Основные герои выведены, теперь нужно думать, как на них влиять. Совершенно нет необходимости становиться во главе этого вертепа, но, для собственного блага и дальнейших целей роль серого кардинала, – так и просится. Никаких обид, никаких эмоций, эти люди должны стать моим инструментом. Не сразу, постепенно, не отмечая меня как субъект, пусть я буду и дальше числиться как одушевленная мебель, но рулить я ими буду, я это чувствую. И начнем мы с дока.

Долго пришлось объяснять малышу Ли его роль. Введение в транс и прокол сознания должны быть точечными, безболезненными и не осознаваемыми. Короткий импульс с кодированной мыслю, слабый толчок. Нет необходимости проводить одну глубокую и полноценную манипуляцию. Пусть это будут мелкие, незаметные, но частые воздействия. И вообще, не его это дело, ему разрез в коконе сознания держать, это мне туда целевую программу вкладывать. И не забыть про стукачество нейросети, вдруг будет момент записи под протокол, тогда сеть поправит мозг и убедит его, что такого не было. Чем будем заниматься? А тем, что помню, называется это заменой истинных воспоминаний на ложные. Чем мельче воздействие, тем эффективнее результат, мозг сам придумает объяснение этой картинке в прошлом. Док у нас псих без паранойи, на нем и будем оттачивать мастерство, главное не ошибиться. Ли должно хватить на минуту воздействия, но лучше перестраховаться. Док, наконец-то отловлен в состоянии сытого благодушия, редкие моменты:

-Адник, ты хороший, умный, гениальный, никто тебя не понимает, их нужно пожалеть. А раньше ты был красавец, женщины на тебя вешались. Помнишь знойную красотку, когда вы гуляли в кабаке сорок лет назад. Красавица, гибкая хищная фигура, сексапильная до одури, она на тебя запала и утащила тебя выпившего к себе, как вы веселились, какой бурный секс, вспомни.

Все. Минута, к сожалению, закончилась струйкой крови из носа это хилого тельца и состоянием, близким к обморочному. Сеть не заметила подмены воспоминаний. Адник, очнувшись от сладостных воспоминаний, выгнал Ли в его нору. Последующие три дня, я помнил, что бессознательное уваривает информацию более 72 часов, прошли примерно в одной и той же серии. Пара пинков здесь, пару раз по лицу там, ничего нового. Кормить кормили, душ с туалетом в каюте есть, отдых с ушастиками в зверинце и напряженная готовность к каверзам от окружающих в остальном месте существования. Идем дальше. Носовой платок в руках, на всякий случай.

-Адник, какой ты красавец был в молодости и уже тогда гениальный. Все тебя не ценят, кроме друзей юности и любимой девушки. Как ее? Та черноволосая, которая так тебя любила, она хотела от тебя ребенка, девочку. Как воспоминание о тебе. Ее дочь родилась, красавица, вся в нее, а умница, вся в тебя.

Все, платок в руке пригодился моментально, сосуды носа у мальчишки рыхлые до невозможности. Да пусть лучше течет из носа, а то не дай бог, где-то прорвет внутри тела. Не хватало еще спонтанных кровотечений в органах. Темнота в глаза, я, не дожидаясь выхода из транса моего непосредственного начальника, рванул в свою каюту.

Наблюдать за доком, одно удовольствие, он стал еще более рассеянный, но эта мечтательность отдавала добротой, о которой он за все годы уже и не помнил. Даже шеф, увидев его в таком состоянии, забыл привычно отругать доктора за недостатки.

Этот раз решил подождать дольше. Не справляется тело Ли с нагрузками, трое суток мало, на восстановление нужно чуть больше недели. Опять пробуем:

-Адник, твоя красавица за это время стала только красивее, так замуж и не вышла, все тебя ждет, дочь растит, на тебя похожа здорово. Это тебе твой старый однокашник передал, когда ты сбегал от этих мерзких полицейских. Они поломали тебе жизнь, не оценили твои изобретения и твои мысли, а дочь растет без тебя, твоя кровь…

Сегодня уложились раньше срока, штормит не так, можно перетерпеть. Мечтательность на лице дока только усугубляется. Через неделю продолжим. Пора присматриваться, чем зацепить это красивое на лицо страшилище и потом подкрадываться к боссу. Хорошее отношение только с обезьянками. По общению понял, что док удалял мозг у их живых сородичей и что-то с ним делал. Некоторым, из оставшихся в вольере, делали укол, и они со временем несколько умнели, но ощущали в себе дух погибшего сородича. Сейчас они очень боятся дока, хотя у того к ним руки не доходят уже продолжительное время. Я ограничен питомником, своей норой и парой кабинетов у доктора. Дальше мне пути нет, не фиг там дебилу делать, даже с веником и шваброй. Ну, ничего, пришло время: