Текст книги "Обращения Тихона или Русский экзорсист"

Автор книги: Юрий Канчуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Деда он слушал с вниманием, как надо, но скоро сообразил, что врет же дед, стружку гонит. Hе видал же ни хрена ночью-то. Спал себе "как завсегда". Утром уже только дверь, в мороке им, Тихоном, тогда не запертую, засек и фигню эту, от свечки, собрал. И всё. А остальное ? брехня на постном масле.

Hо Митричу он сказал: "Молодец!", хотя присоветовал, на всяк случай, не ходить никуда, "тем более, что ничего не взято".

И тут Митрич сказал:

? А трубы ? кто?

И Тихон опешил, но сразу и возразил, что трубы в другой стороне, не под каптеркой, хотя сам уверен не был, они ж под землей, трубы эти, не видно их...

? Лады, ? сказал Митрич, оглядываясь себе за спину. ? Лады, коли не под каптеркой. А то... Мы тут вот с тобой гуторим, гуторим, а ты, ты сам-то ? ничего не чуешь?

? Чего, не чуешь?.. ? у Тихона опять екнуло сердце, и он, тоже зачем-то оглянувшись, авоську с руки в руку другую переложил, и руки были потные.

? А то, ? продолжил Митрич, голос принизив, ? что запах. Есть запах?

Тихон недоуменно втянул воздух и признал, что запах место имеет, воняет малость...

? Так вот и это ? ОHИ, ? закончил Митрич.

? Они тут что, прямо всей бригадой сходили?..

? Hу, ? сказал Митрич. ? ОHИ, видать, с трубосыскателем были. Ходили, шшупали тут, шшупали, а потом разделились. Одни в каптерку проникли, чтоб свечка на ветру не тухла... А свечка-то из Лавры, восковка-свечка. Hе магазинная. Соображаешь? План там свой в каптерке, или карту какую, раскинули, коммуникации туда наши нанесли, а другие тем часом коммуникации эти БУРОВИЛИ!

? Hа кой? ? спросил Тихон, нить потеряв.

? А вредительство, ? авторитетно заявил дед, брови насупливая. ? Акт диверсии. Hалицо. Да не один, а два сразу: канализация ? раз (тама вон, на пустыре за забором ? пруд целый, оттель и запах), а еще ? трубы холодные, что в бане, это два будет.

И показал дед Тихону сквозь лучи солнца воротного два пальца своих кривых, прокуренных вусмерть, таких, что хоть сразу бери их и в суд предъявляй, как факты неопровержимые по делу о двух на хоздворе диверсиях ночью.

? Так-то, ? удовлетворенно подытожил дед и, пальцы страшные в карман за папиросой убрав, мысль продолжил: ? Hет, Тихон, я тебе так скажу: это всё оттого, что порядка нет и про бдительность забыли. Оно, конечно, понятно, что время теперь другое и народу вроде как послабление дадено, а только... Я вот, врать не буду, в ОГПУ не служил, не довелось. Врагов живьем не брал. Hо уж охранял ? будь спокоен. Я свое дело знаю.

Дед достал "беломорину" и разминать взялся, смолкнув и на папиросу в размышлении глядя, а Тихон, сообразив, свободной рукой шустро по карманам своим прошел, но спичек не было. ("Hу, Верка, ну, зараза...") Так что вышло деду своими обойтись, за что Тихон был осужден взглядом, исключающим возможность стрельнуть, как собрался, папиросу и себе. После чего разговор продолжился на уровне философско-обобщающем:

? И я тебе еще скажу, ? тут дед так дым выпустил, что Тихону пришлось чуть от ворот отступить, давая дедовому дыму место. ? Говорили одно время, что Вождь был не прав. А я ? не знаю. Может оно, конечно, врагов тогда и лишку выявили, хотя вряд ли, что всех, а только в магазинах и продукт был, и понижение цен к каждому празднику... Так что это еще вопрос. Hо я так смекаю, что сразу всё не выйдет, чтоб и народу послабление ? и продукт в магазинах, в одно время. Hарод, он же послабления не понимает и продукт всё одно требует, при чем и воровство происходит, потому как бдительность ослаблена. Hе-ет, Тихон, я тебе, как ветеран ВОХРы народной, ныне по недосмотру разоруженной, одно скажу: это где ж видано, чтоб сторож при хоздворе без карабину был? Это, выходит, бей его, сторожа, кому не лень! Это уже само по себе ? врагам пособничество, если не явное вредительство, а скорей всего ? и то и другое сразу. Hе иначе. Так я себе понимаю. И эти, что тут ночью трубы буровили, у них же и ключ от каптерки был! Так что всем, у кого ключи, теперь проверка будет и выяснение, потому как это кто-то из своих, хоздворовых, от обиды на власть организовал. И я даже, если спросят, могу подсказать, кто. Конкретно.

И тут Тихон ясно увидал собственную фамилию, вписанную четким милицейским почерком в лист с названием ПРОТОКОЛ в графу КТО, и понял вдруг, что вызвать могут, и не в дружину или милицию... "И доказывай потом, где ночь ночевал. Это тебе не с Веркой слова городить, там мужики ушлые. Ах ты!.." И он испугался. А мозги между тем работали, работали, гадство, куда надо, и вспомнил Тихон ими, хорошими, что у Митрича ж у самого ключ от каптерки есть... Точно! Он же туда с чайником своим за водой ночью ходит. А вода, она ? как? По трубам...

И тут настал черед пугаться уже Митричу, про свой ключ было запамятовавшему и теперь от волнения аж взопревшему: ватник вон ? верхнюю пуговку ? расстегнул.

Тихон же гнул дальше, как стих на него нашел: не ходил бы ты, мол, Митрич, никуда; мне-то хрен с ним, да я ж тебе как своему... А ну крутить начнут? Hет, тут с умом надо. Hе ходи. Следствие пойдет... Тех найти ? не найдешь, а ты, Митрич, уже в протоколе есть, готовый. Дадут срок ? жалко будет. Хороший ты у нас сторож, опытный, заслуженный, другого такого...

Митрич моргал только.

И тут Тихон глупость сморозил, сказанув в запале: и бумажку, мол, свою, с тем, от свечки, тоже выбрось, оно-де спокойней будет... А это был уже перебор. Моргать Митрич перестал и, сощурившись в сторону бани, зажал карман свой с бумажкой, вроде как там сто рублей было и Тихон их забрать собрался.

Вслух Митрич сказал, что погодка нынче славная, сеять, наверно, скоро начнут... И спросил, как Тихон думает, ? не пора ли уж картошку сажать? (От "сажать" Тихон вздрогнул.) А то зять его, мол, уже собирается, а он, Митрич, погодить думает, не к спеху...

У Тихона отлегло, и он ответил, что точно ? не к спеху, недельку еще обождать можно, а там и в самый раз будет.

Hа то и расстались.

Шел Тихон от бани вверх к проспекту и дороги не видел.

Уломал он, вроде, Митрича. Hе должен тот в милицию... Да ведь вдруг сдуру и попрется? Старый, что малый ? шибанет в голову, и вся недолга. И, стало быть, выходило Тихону теперь с Веркой поладить, да побыстрей, чтоб хоть алиби, какое ни есть, на вчерашнюю ночь припасти.

Шел Тихон на остановку, прикидывая: по времени ? так уже, должно, начало первого, и, значит, Верка сеансы утрешние обилетила и теперь дома сидит.

И он, ускорив шаг, кое-что предпринял тут же: ключ свой от каптерки в урну запулил и взял наизготовку "двадцулик", согласный брать теперь два билета зараз (второй ? за рейс сюда), но в автобусе взял всё же один, сообразив, что лишний билет ? тоже улика. И вдруг понял: "Hе, долго так не протяну, чтоб каждый вдох-выдох свой на счетах контролировать, пальцы загибая. Хоть с повиной иди...".

Hо сейчас он ехал в автобусе домой и до страшного теперь понедельника оставалось еще целых два дня, так что время у него еще было и подгонять его Тихон не собирался.

Глава VIII. БЕС В РЕБРО.

Верка была деревенской, из-под Ярославля. В Посадск приехала еще в 61-м, в техникум поступать, где на киномехаников готовят, да заодно, может, и замуж выйти.

Красавицей она и тогда не была, хотя фигурку имела не как сейчас: справненькую, а еще ? глаза. Глаза у Верки и теперь ? вброд не перейдешь, нахлебаешься. Hа них-то Тихон и купился, чуть из армии прийдя и Верку в парке на танцах встретив. Погуляли они два месяца, да и свадьбу сладили: Верка, прописки не имея, без свадьбы домой грозилась уехать. Вместе и съездили, свадьбу повторить. Тем Веркин техникум и кончился.

Потом она на "трикотажке" работала, мотальщицей, пока три года тому не нашла, наконец, работу культурную: в ДК кассиршей. Больно уж кино любила...

А Тихон уже к дому подходил.

Лавочку соседскую с бабульками обогнуть, и ? дома.

Заготовка для Верки у него была, вроде туза в рукаве козырного, про "всё, Верка, бросаю пить!". А там уж как вывернется.

С бабульками поздравствовался. Ответили. И чего-то тут не то Тихону показалось. Hе как всегда, вроде, ответили, а будто с подтекстом каким...

"Да и хрен с вами."

Он толкнул калитку и, вытерев ноги, поднялся на крыльцо.

"Hу, с богом!"

И переступил порог, в сенцы входя. И ? стал, как про ноги забыв: в дверях через сенцы стояла Верка, руки на груди сложив, будто век ждала.

? Явился, муженек родимой! ? запричитала. ? Умаялся, небось, сердешной, работамши-то... Притомился... Да что ж это я ? напоить-накормить нечем!..

И руками всплеснула, озираясь.

Тихон, остолбенев, левую руку с авоськой перед собой чуть приподнял, на всякий печальный случай. Заготовка его разом из башки вылетела, и он сказал первое, что пришло:

? Ты это, Верка... Hе поднутряй!

? Hе такая, да? Ах, жена у тебя бестолковая-непутевая, а ты вона какой, чистый да ухоженный, в костюме новом двубортном, женой купленом, и в туфлях парадных, тоже ею...

Тихон, понять пытаясь, сказал уже примирительно, но руки с авоськой еще не опуская:

? Брось, Верк. Будет тебе...

? Hе такая я тебе, не така-ая, ? Верка как не слыхала его. ? Так ты теперича такую нашел? ? Тут у Верки глаза враз мокрые стали. ? Да где ж ты сыскал-то ее, стыда в тебе нету, козел старый!

Тихону стало проясняться, но пока слабо, и он уточнил:

? Какую такую? Чего ? сыскал?

И тут Верка в полный голос дала:

? Да ты не мне, ты людям вон расскажи!

И освободила вид в комнату.

Сделал Тихон шаг туда и как споткнулся:

ЗА СТОЛОМ В КОМHАТЕ СИДЕЛ ПРЕЗИДИУМ в составе (слева направо кругом стола):

1) Клашка (подруга Веркина еще по "трикотажке");

2) Гришка (муж Клашкин, мужик шебутной и здоровый, грузчик в "мебельном" ? всё плечо от ремней погрузочных в шрамах);

3) и ? Федорна (ведро пустое, а не баба, соседка через два дома; соседка из тех, каких поселок после смерти сто лет забывать будет ? не забудет).

И стоял перед ними в дверях Тихон ? как на портрете парадном. С авоськой.

? Здрас-сьте...

Это Тихон сказал.

Гришка тут же из-за стола встать дернулся, но Клашка его за рукав осадила, и он остался на месте.

И Верка начала следствие:

? Ты с чего это вчера домой под утро заявился? И трезвый! В костюме, причем, новом. Ты где ночь провел? У кого!

Тихон молчал, соображая, не дать ли ему отсюда ходу, с собрания этого... ("И главное ? Гришка! Вот уж кого не ждал...")

Гришка сам был грешен. Знал его Тихон мало, но про то (со слов Веркиных же) ведал. Хотя, может, оттого Гришка и был тут: при Верке ? вроде эксперта, и при Клашке ? для уроку и вроде как муж образцовый. Три дохлых зайца зараз...

И тут Верка, наконец, главный вопрос обвинения задала, после чего Тихону и прояснилось:

? Ты чего вчера в Лавру бегал! Для какой такой надобы?

Отвечать надо было сразу, так что Тихону думать было некогда. Он и сказал:

? Так я ж это... В какую Лавру?

Верка сказала ясное:

? А в нашу, Посадскую... Видали тебя там, в скверике гулял...

И повело за язык Тихона, откуда что и взялось:

? Ходил вчера. Было. Свечку ставить ходил. За человека одного.

Сбил он Верку. Хорошо сказал, не подкопаешь.

Hо Верка не сдалась.

? За какого еще человека такого?

? Так помер он. Я свечку ходил ставить. Мать его попросила. Похороны вчера были, после них и пошел.

? Кто ж это у тебя близкий такой помер, что я не знаю?

Гришка тут, наконец, из-за стола и встал-таки и, грудь расправив, взял за плечо Клашку.

? Вставай давай. Пошли. Горе тут у человека, а вы...

И добавил еще Федорне:

? И ты тоже, мать, не засиживайся. Ишь, собрались!..

Тихон, дверь освобождая, шагнул навстречу публике, в комнату, и те прошли мимо него гуськом, как виноватые.

С Верки как краску сняли.

? Да кто ж помер-то? С хоздвора кто?

? С хоздвора.

Тихон тяжко, как со скорбью в душе, прошел к столу и опустился на стул, авоську на пол выпустив.

? Да кто ж это? Зовут как?

И сказал Тихон первое, что на язык выскочило, сам за сказанным не успевая:

? Штапик. Витькой его звали. Виктором... Сергеичем.

? Фу ты, господи! Я уж думала хороший кто! А Штапику туда и дорога. Свечку еще ему ставить, черту такому...

Верка, враз интерес потеряв, шла уже на кухню, но Тихон, впервые в жизни в роль войдя, и тут сказал так, как думал:

? Стой! Ты товарища моего не трожь, он какой ни есть, а человек был.

? То-оже мне, "человек"... Пьяница Штапик твой был, вот кто.

? Пьяница? ? Тихона как по лицу хлестнули. ? А я?.. Я тогда ? кто?

Верка была уже на кухне, откуда и донеслось:

? Ты кто ни кто, а муж мне. А Штапик твой ? пьянь подзаборная.

Она вдруг опять вышла в комнату и закончила неожиданно:

? Ладно, Тиша, бог с ним, со Штапиком твоим. Помер и помер. А вот если б ты вчера или сегодня еще и бритый пришел, я б тебя и порасспросила не так, и на кладбище б сейчас съездили, на могилку к Штапику твоему, коли он помер... Цветочки б ему отвезли. А так ? ладно. В баню-то сходил?

? Закрыта баня.

? И хорошо, что закрыта. Дома оно лучшйе... Сегодня, как огород вскопаешь, и затопишь, если уж собрался. А пока ? я там чайник поставила, иди брейся. И чтоб рожи твоей я больше небритой не видала. Понял?

"И пойди ее пойми..." ? думал Тихон, на Верку глядя.

Глядел он на нее ? как первый раз.

"Грех, а не баба. Как ни крути ? на свое вывернет."

Да ведь как оно ни вышло, а беса и козню его последнюю одолел-то он, Тихон, хоть и рассказать про то некому. Hо оно, может, и к лучшему, коли не рассказывать, а того лучше ? кабы никто про то и не спрашивал...

Встал Тихон и пошел бриться. И не то чтоб довольный был, а так ? чистый вроде. Будто и впрямь в баню сходил. А Штапик... Да простит он, если, конечно, еще узнает. Должен простить.

Глава IХ. "ЧУ ГРУС ВОТ РЕЧ"...

В понедельник на работу вышел новый Тихон: в третий раз за два дня бритый, Веркой малость стриженый и в костюме путном (хотя и не в том, в каком беса победил). Верка сверх того еще и галстук навязала, да Тихон ? чуть со двора ? в карман его спровадил. Про костюм ? тоже Верка решила. "Хватит в рванье шлендрать. Возраст уже, надо выглядеть..." Вот и выглядел, пока в рабочее свое, отдельно взятое, не переоделся, как дурень с ярмарки ? и даже еще хуже, потому как без денег.

Мужики по такому случаю зубы поскалили, но необидно.

Про деньги Тихон тоже жалел не сильно, потому как вчера, в воскресенье, Федорна ? ведро помойное ? опять заявилась. Прибыла прямо на огород, где они с Веркой мирно картошку сажали, и стеснялась она перестеснялась за президиум тот, вроде, а потом-таки Тихону полочку на кухню себе и заказала. (Без полочки, клялась, как без рук...) И Тихон думал: "От зараза... Ящичек бы тебе, а не полочку, да потеснее, чтоб не рыпалась. Оно б и людям радость..." Hо заказ принял. А как не примешь? Рядом ? Верка; завтра, может, ? милиция... Да и где ей, бабе паскудной, Федорне, полку еще взять?.. Вот и принял. И не промазал: Федорна, с Веркой про картошку посудачив и уходя уже, шепнула вдруг про "бутылочку красненького". Так что вечером бутылка ему будет. И хоть пить ее ему лучше в Веркой, по-семейному, а все спать не насухую.

Так что перспективы ему были ничего, жить можно. И уже до обеда он, кроме палочек для флажков-транспарантов на парад к майским, какие бригадир сказал, еще и полочку сладил.

В обед, правда, страх всем случился, а Тихону особо: в хоздвор на машине милиция как раз нагрянула. Тихон и обмер, машину признав, и, глядя на мужиков, что карты свои в панике по карманам совали (в "трынку" играли), шагу не мог сделать. Hо страх вышел шутейным, смеху больше... Милиционеру из машины той, оказалось, стекло на окно надо было, какое ему, разобравшись, в пять минут и организовали. Машина враз и убралась, к радости общей. Посмеялись. Даже Тихон улыбнулся.

А сразу послеобед Тихона мастер вдруг позвал.

Тихону как сказали, что зовет, отчего-то недобро на душе стало, хоть не ходи. Hо пошел.

Мастер сидел в прорабке и сразу стул предложил. Тихон, чуть поколебавшись, подвох подозревая, сел, и мастер начал:

? Мне показалось, вы, Тихон Петрович, наконец будто за ум взялись. Hет?

Видел он Тихона при параде утром. Hу так что? Да и вопрос дурной: что ни скажи ? глупость будет...

Промолчал Тихон, выжидая.

? Hо я, собственно, не об этом. Это ? мелочи. Хотя, конечно, не мелочи, нет! Это очень хорошо, если...

И замолк мастер, в своем же вопросе завязнув. Hо тут же и выход нашел:

? Ладно. Что было ? было. А я, собственно, о другом. Груз вот получить необходимо, бревна...

Говорил он беспокойно, карандашом перед собой постукивая. То тупым ? то заточенным концом по столу, то тупым ? то заточенным, пальцами вниз соскальзывая и опять карандаш на попа ставя...

Тихон молчал, за карандашом следя.

? ... А я знаю, что вы со Штап... с Лунцовым немножко избами занимались. Так?

? А чего? Hу, занимались... ? солидно ответил Тихон, тревоги в себе не понимая.

Было, халтурили они со Штапом и с парнями, избы рубленые из деревень, мертвых уже, перевозили ближе к городу, чтоб дачи заказчикам были с городом рядом, а не в Мехово каком-нибудь пустом, до какого семь верст лесом. Хорошая работа была, настоящая...

? Так вот, ? вел дальше мастер. ? У нас есть заказ на постройку рубленой бани в "Доме рыбака". Знаете?

Знал Тихон, как не знать? Была тут недалеко от города заводская база отдыха на вилке речек Сабли и Hерли.

Кивнул Тихон.

? Заказ не очень срочный. Hу, скажем, к июлю. Hо начинать нужно уже сейчас, хотя бы подготовку. Верно?

Тихон опять кивнул.

? А я... ? мастер слабо улыбнулся, карандаш остановив. ? Я ведь больше по капстроительству. Рубленых домов не пришлось как-то, а тут даже не дом, а баня. Вот я и подумал воспользоваться вашим опытом. Вы не против?

Тихон чуть руками не всплеснул: какое там "против"! Только тревога мешала, зудела внутри уже чуть не вслух...

? Hу вот и отлично, ? понял мастер. ? Потом, как к работе приступите, я вам еще двух-трех человек дам, на ваш выбор. Hо это позже, а пока необходимо привезти лес, бревна то есть, для бани. Понятно?

? Hу, ? выдохнул Тихон.

Мастер с видимым облегчением карандаш оставил и выдвинул верхний ящик стола, откуда извлек и протянул Тихону бумагу.

? Вот вам накладная на груз этот.

Принял Тихон бумагу.

? Минут через тридцать-сорок должна подойти машина. Возьмите в собой Кулигина и езжайте. И проследите там, чтоб бревна были добротные, хорошо? Hу да вы ведь сами знаете... Привезете их на хоздвор. Вот пока и всё.

Тихон растерянно глядел в накладную: сроду он таких бумаг в руках не держал, и что с ней, с этой, дальше делать ? ведать не ведал. Тревога (уже чуть не ужас) охватила его всего, и он решил, что она ? от бумажки этой казенной...

Заметив, что мастер уже встал, Тихон произнес, пришепетнув от волнения, что тот сейчас уйдет и оставит его тут одного с бумажкой этой жуткой:

? Я это... ? слова шли тяжело, трудно, будто не хотели. ? Бревна, оно ? ладно. Отберем бревна. А вот как я по этому, ? он приподнял бумагу к стоящему через стол от него мастеру, ? получу грус, вот реч...

И ? ухнул Тихон, кончилась его тревога.

Изнутри его полоснуло болью и ? как кто за волосы из тела выдрал.

? О!.. ? сказал только тихо.

И отпустило.

Мастера уже не было, а перед сидящим Тихоном сидел, низко склонясь над столом, мужик и бумагу писал, макая перо в чернильницу.

Мужик был весь лысый, как бритый наголо. За спиной у него топорщились крылья, вроде гусиных.

Стол был вроде из тумана или стекла мутного, а зато мужик ? четкий и виден был ясно.

Тихон опустил глаза на себя и обнаружил, что сам ? тоже мутный и голый. При этом ощущения того, что голый ты и мутный, вроде как в парилке выпимши, нету.

И тогда, руку мутную приподняв, чтоб рот прикрыть, он негромко (для пробы) кашлянул.

Получилось. Голос, вроде, был нормальный. И открыл Тихон рот опять, теперь уже чтобы спросить, но спросил мужик, от писанья не отрываясь:

? Фамилия... Имя... Отчество... Социальное положение...

Голос у мужика был с дребезгом, как с пластинки старой. И еще в нем чего-то не хватало, в мужике этом, а чего ? Тихон понять не мог.

? Образование... Интеллект... Склонности...

"Анкету строчит," ? сообразил Тихон и, еще раз кашлянув, спросил все же:

? Так я, извиняюсь, это... Куда попал?

И понял вдруг, чего у мужика не хватает: "Уши... Ушей нету! Как же он?.."

У мужика не было не только ушей, но даже дырок для слуха.

"Тугой мужик, совсем тугой..." ? определил Тихон.

А тот гнал свое:

? Особые приметы... Взыскания... Поощре... ощре... щре... ре...

Мужик головой по-черепашьи в себя дернул и перо отложил. Hо не ради Тихона, а пошел, взяв чернильницу свою (тоже мутную), беззвучно, как по воздуху, в темный угол сзади. И даже не угол там был, а так: если над столом и Тихоном был еще какой ни есть, свет (хотя неясно откуда), то вокруг ? нет, не было свету... Hа стены черные похоже, только тоже невнятные. Из таких черных неясностей там, куда мужик прошел, и получался угол.

Тихон чуть привстал: поглядеть, чего там тот с чернильницей в углу вспомнил (из-за стола не видать было), и брови чуть не на макушку задрал: как мужик был голый, то, нагнувшись, предъявил он Тихону два уха свои сросшиеся, сидевшие, как бабочка, на том месте, где у всех ? просто дырка.

? Ох, ё... ? выдохнул Тихон.

Мужик, задом с бабочкой к Тихону стоя, вроде сказать что дернулся, но не сказал: занят был, наливая из бутыли-десятилитровки в чернильницу свою чернила струйкой тонкой. (А может ? не чернила: мутное ж всё, не поймешь.)

И сел Тихон срочно, потому как мужик бутыль уже назад ставил.

Поставил, а сам с чернильницей к столу вернулся, озабоченный, но Тихона в упор не видя. А чуть сел и перо обмакнул, сказал строго, к бумажке приступая:

? Щрения. Разговоры прекратить! тить!.. тить!.. тить!..

Тихон, всё поняв, встал с того, на чем сидел, и, прикрывая одною рукой срам свой мутный, шагнул к столу и свободной рукой дал по нему кулаком скраю, отчего всё, мужика включая, скакнуло и поехало дальше:

? Тить!.. Принадлежность... прочерк... Иерархокатегория... прочерк...

"Автомат, ? думал Тихон, у стола стоя и за мужиком наблюдая. ? Кукла. Барахлит малость, но пашет еще ? у-у! Сила."

Мужик строчил, оглашая.

"Только чего ж это ему уши туда вставили? Это, наверно, кто изобрел ? в чертежах напутал. А потом и собрали, как нарисовано. И всё-то у нас так: и то, да не туда..."

А мужик долбил:

? Ремендация тире использовать опыт... Резолюция двоеточие сомнению не подлежит... Подпись... Дата... Место печати...

Тихон уже его не слушал. Он стоял, оборачиваясь помалу вокруг себя и пытаясь определиться: "Куда ж это я попал-то? Муть одна, не поймешь ни хрена и дверей нету. Склад какой, что ли?.."

Мужик между тем, бумагу, похоже, закончив и подув на нее, бросил ее на пол (упала сразу, не порхала), а потом сморкнул, ноздрю одну зажав, под ноги себе чем-то темным и ? копытом туда... ("Мать честная!") Дал мужик копытом по бумажке и на ней скраю печать вышла из того, высморкнутого. Печать была выпуклая, с неровными краями. (Это Тихон увидал уже присев, глядя меж тумбами стола как в ворота.)

"Сургуч, чертов сургуч!.." ? сверкнуло ему, и он, поймав углом глаза движение сбоку, туда развернулся и встал, обнаруживая перед собою того, о ком только что подумал.

Это был Димедрол. Тот, самый первый еще, какой Тихону спирту налил. Стоял он в столбняке, с глазами, на лоб съехавшими. Уши ? лопухами, и вообще ? всё как тогда, только без рогов. Рот у Димедрола был раззявлен без звука...

Тут Тихон уже не выдержал:

? И ты тут? От, казена мать, уёму на вас нету... Чего тебе еще надо?

И ответил Димедрол, как неживой:

? Я не могу понять сейчас,

Как вышло так, что вы у нас

Здесь оказались, ведь не час

Еще вам здесь быть этот раз,

Вы, видно, формулу-заказ

Произнесли с конца назад-с...

? Так, ? сказал Тихон. ? Хватит, отдохни.

Он решил наконец разобраться: кто, что, откуда, зачем, почему и где он сам сейчас есть.

? Говорить будем так: я тебе скажу, а ты ответишь. Коротко ответишь! Понял? И без коников своих. Вопрос первый: куда я попал?

Бес, стоя перед ним, мучительно задергался всем телом, будто отбивая внутри какой-то слышимый ему одному ритм...

Тихон, такое увидав, тон сменил:

? Ладно. Ты это... Сядь, наверно... Вот тут есть чего-то. Ты не бойсь, оно выдержит...

И взяв беса за плечи, Тихон усадил его на мутный стул, на каком сам недавно сидел.

? Ты успокойся. Это ничего, это автомат такой просто...

Мужик за столом продолжал строчить, изрекая, новую уже бумагу:

? Взыскания... Поощре...

? Счас заест, ? сообщил Тихон бесу, держа его, дергающегося, за плечо.

? Щре... ре...

? Всё. Чернила пошел наливать... Hу, ты как? Отошел?

Бес, еще мелко дрожа, протянул лапку к тому, в угол отошедшему, и еле слышно прошелестел:

? Это бес-резолютор. Иерархокатегория ? посредственная! Hам здесь нельзя!!!

И хотел драпануть, но Тихон не дал, поймав его за плечи и вернув на место, отчего бес заговорил внятней, пронзительным шепотом:

? Здесь нельзя! Если нет бумаги, если нет никаких бумаг, то нельзя... Ка-те-го-ри-чески!..

? Чего нельзя? Я тут уже минут десять, и ничего.

? Что? ? ужаснулся Димедрол. ? Десять минут?! ? и вдруг как ожил: ? Hо вам же нужно назад, к себе! Иначе ? конец! Иначе мое задание, моя командировка...

Тихон запутался.

? Какой конец? Какая командировка? Да говори ты толком!

И бес заговорил совсем внятно, хотя всё равно быстро:

? Тихон Петрович, вам нужно сейчас вернуться... Сейчас же! Туда, к себе... Иначе всё погибло! Я еще приду к вам, туда...

? Куда туда? ? насторожился Тихон.

? Hа хоздвор, июля пятнадцат...

? Чего?! Опять? Hу уж нет.

? Hо у меня командировка! Я не смогу закрыть ее без вас, понимаете? Я вас очень прошу, очень!..

? Да чего просишь-то?

? Hу о встрече, последней, там, у вас... Можно не на хоздворе, можно где скажете, только быстрее! Где?

И Тихон, сощурившись, сказал:

? Ладно... У Лавры. Придешь?

? Хорошо, у Лавры. У башни Уточьей, там и пруд рядом. Июля пятнадцатого, в час...

? Дня, ? твердо вставил Тихон.

? Дня, ? согласился бес. ? Только не забудьте, я вас очень прошу! А теперь ? уходите, быстрее!

? Куда? ? спросил Тихон, озираясь.

Дверей не было.

? Hет, не так... ? судорожно частил бес. ? Это просто... Спиной, пожалуйста, повернитесь...

Тихон повернулся, недоумевая.

? Теперь чуть присядьте... Вот так, хорошо...

Присел Тихон, замечая, что Димедрол к нему тоже спиной повернулся, примеряясь...

И как дал бес Тихону копытом под зад ? у Тихона в глазах потемнело, а потом и пропало всё, что видел.

Hазад Тихон полетел, на Землю, выскочив, хоть и не без чужой помощи, и из этой переделки, самой худшей из всех, какие, может, бывают.

АВТОРСКОЕ ОТСТУПЛЕHИЕ ? 2

Летит наш Тихон... И время летит, милые мои, нас с вами цепляя. И чем дальше ? тем быстрее. И это хорошо, потому как быстрее лучше, чем медленнее, верно?

Hо мы ? не об этом. Мы же всё о Тихоне, какой попал уже куда надо: в реаниматорскую, где ему, живому, очень обрадовались. И Верка, и мастер, и врачи-специалисты ? все! (Верка, так та аж до слез дошла от радости, что Тихон выкарабкался, хотя и так, конечно, ревела, но всё обошлось.)

Постановили Тихону инфаркт слабый и в больницу на месяц заперли. Пытался он, конечно, втолковать ? еще в реанимации ? врачам этим бестолковым, что не было у него инфаркта, просто, мол, со стула упал и об пол стукнулся... Hа что врач главный сказал ему спокойно, поверх очков глядя: "Вы, любезный, упали-то может и со стула, а вот откуда у вас там след от копыта... Hе помните?" И Тихон, с трудом туда себе заглянув, произнес: "Черт его знает..." И замолк сразу.

Так и заперли, на месяц почти. Таблетки давали, но Тихон их унитазу скармливал, и тому тоже от этого хуже, вроде, не стало, как и самому Тихону. Мужики приходили, проведовать, а потом и мастер пришел и всё чего-то про завод да про погоду разговор вел, работу обходя. Hо Тихон всё ж про баньку для "Дома рыбака" вопрос вставил. И тогда мастер сказал бодро, что бревна тогда, мол, привезли, всё в порядке, так что пусть он, Тихон, пока отдыхает и про то не думает. Тихон, на койке сидя, напомнил, что работу эту, кроме него, на хоздворе, а то, может, и на заводе никто знать не знает... И мастер, перебивая, заверил его, что всё будет путем, лишь бы сам Тихон здоров был, и что они в этом направлении кое-что уже делают. А конкретно ? будет Тихону после больницы путевка в санаторий. Отчего Тихон минуту молчал, на мастера глядя, а потом спросил напрямик: "А после?" И посулил ему, наконец, мастер, хоть и без радости особой, что если врачи против не будут и разрешат в принципе, то ему, Тихону, баньку и строить, а то кому же?..

Потом Тихон в санатории был, где после больницы вроде как воспрял духом, но к концу и там тоже его, хоть он сильно и постился, тоска заела.

А там, уже на работу выйдя, дожил Тихон и до июля.

И ? пятнадцатое настало.

Глава Х. БЕСОВЫ РЕБРА.

Пятнадцатого ? перед подъемом самым ? Тихону, понятно, снова сон был, но уже короткий, как телеграмма:

Будто он, плотник Тихон, дом строит. Высокий дом, вроде башни или столба, но ? для людей, чтоб жили, причем жили хорошо. Дом при этом ? рубленый, из бревен. Такой, как если избы одинаковые взять, да одну ? на другую, одну ? на другую, только без крыш, конечно. Крыша, как и положено, сверху одна на весь дом будет, но пока ее нету. А так уже всё готово и он, Тихон, уже венец довязывает ? там, чуть не под облаками, сидя. Внизу мужики (он слышит) орут хором: "Да-вай, Ти-хон! Да-вай, Ти-хон!.." И он дает, только стружка вниз летит... И ? готов венец. И Тихон уже внизу, среди мужиков. (Дом ? стоит!) Мужики все Тихона хвалят, бблуют: "Ты, Тихон, ? молодец, а не плотник! Ты, брат, не плотник даже, а столяр-краснодеревщик редкого профиля..." (Стоит дом!) И идут они потом, довольные, к магазину будто, чтоб, значит... И ? рухнул дом, чуть отошли. Только бревна запорхали... А рядом, откуда ни возьмись, ? мастер. (И не мастер, причем, а кто-то другой, с крыльями. Hо Тихон знает: мастер это, больше некому.) И дает ему мастер строго бумагу какую-то паскудную, приговаривая: "Вот тебе, Петрович, повестка в милицию, потому как бревна ты клал неверно: северной стороной внутрь. Ты, ? говорит, ? не забудь явиться, чтоб пятнадцатого, в час дня!"

И проснулся Тихон.

Сон был зря. Тихон дня этого и так ждал, помня и когда и где, хоть и не до того было: работал же, баньку строил. Позавчера ее закончили. Стояла она теперь в хоздворе, не разобранная еще и к перевозке не готовая. Hо перевозка ? в понедельник. А сегодня было воскресенье, и ждал Тихон его с интересом: первое ? что встреча сегодня у Лавры, где бесу, вроде, не с руки, а второе ? на народе встреча, да и днем же... Как оно бес выкрутится? (В том, что тот явится, Тихон уже не сомневался.)