Текст книги "Обладатель"

Автор книги: Юрий Иванович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Я оглянулась, ты лежишь. Илья только на коленки встал… вас хорошо на свету было видно. Ну и вдалеке те типы убегали. И никого больше… Но ведь если возле вас кто и был, он мог просто шагнуть в кусты. Направо или налево. Или замер на месте, слился с деревьями. Я когда возвращалась, больше под ноги смотрела, а он за это время мог и скрыться.

– О! Точно, слился! Поэтому его Илья и не заметил, – расслабился Загралов. – Потом стал меня в чувство приводить, а тот служака и спрятался… где-то. Скорей всего ушлый партизан, такие на ровном месте могут стать незаметными. Только почему он без куртки был?..

– Ну, ты, художник! – раздался возглас вошедшего в спальню Базальта. – Зачем ты ей чулки йодом рисуешь? Если бы я задержался, ты бы и выше сеточку наложил?

– Окстись, дружище! – сдержанно заулыбался Загралов. – Я тебе не Сальвадор Дали! Тем более надо ещё дезинфицирующие средства на твою голову оставить. Садись!

Но девушка тут же заявила:

– Я сама его разрисую.

Иван поставил пузырёк на тумбочку, пожелал спокойной ночи и отправился в ванную. Правда, под горячую воду залезть не рискнул, головокружение и непонятная слабость всё-таки беспокоили. Душ получился скорей холодный, но всё равно не взбодрил. Добрался до своей кровати, сел и осмотрелся.

Эта комната, судя по всему, служила Базальту чем-то вроде мастерской и домашней лаборатории. Чего там только не стояло на полках и тумбочках, чего только не лежало россыпью на столах. Пожалуй, здесь можно было чинить что угодно, да плюс ещё и собрать невесть что из имеющихся деталей. Иван подошел к столу, с улыбкой посмотрел на устаревшие сопротивления, резисторы, конденсаторы, миниатюрные реле, дроссели и соленоиды.

«Завтра мы будем «прощупывать» сигвигатор, – подумал он. – Наверное, там будет не только Базальт, но и его шеф. А нужно ли сразу раскрывать этот секрет? Подобного на земле может и не быть, и привлекут целую толпу к его изучению… А стоит ли так торопиться?.. Но если при включении устройства оно даст некие импульсы, то что я отвечу на их вопросы? «Всё нормально, я пошёл»? Нет, надо что-то придумать, запудрить мозги, разыграть спектакль… Только вот какой? Ага! Вот лежит маленький преобразователь из титаната бария, очень похожий на обычный конденсатор. Он вполне пройдет под названием «чип». Внутренности-то рассмотреть невозможно! А значит, моя легенда с неким маяком в моём теле… (нет, пусть он отыщется в ботинке!) вполне жизненна. Должна прокатить… на первый случай. А там видно будет…»

Он положил конденсатор в карман рубашки, нащупал сигвигатор в другом кармане и направился к кровати. Разделся, лег и отключился от действительности.

Глава седьмая
Загадка и пробы

Небо на востоке только-только начало светлеть, когда чья-то рука осторожно коснулась плеча Загралова.

– Вставай! – Базальт говорил почти шёпотом. – Пока малышка спит, давай смотаемся в тот сквер и всё осмотрим. Или передумал и готов признать, что у тебя было временное помутнение рассудка?

Прежде чем ответить, Иван пошевелился, прислушался к себе. Кое-какие мышцы явно побаливали после вчерашней переноски тяжеленного тела, но в остальном самочувствие было нормальным. То же самое касалось морального состояния. Никакие кошмары не снились, и можно было жить дальше. Вчерашняя сцена вновь чётко предстала перед мысленным взором. Полицейский просто не мог померещиться. Так что следовало всё прояснить до конца.

– Несомненно, надо смотаться. Только не рановато ли для общественного транспорта? Или пешочком?

– Возьму дядькину машину. Своей никак не обзаведусь, и без неё хлопот хватает.

Даже не позавтракав, мужчины тихонечко оделись и подались на улицу. Машина родственника стояла в гараже-сундуке из волнистого железа в соседнем дворе, так что вскоре приятели оказались на месте. Утро было туманным, в воздухе висела водяная пыльца, угрожавшая в любой момент превратиться в снежные хлопья. Градуса два тепла, но лучше бы был морозец, чем такая сырость.

Зато белесый рассветный туман скрывал сквер, и утренних исследователей никто не мог заметить уже в пятидесяти метрах от дороги. Базальт вынул из рукава куртки короткий обрезок арматуры и вручил изумлённому компаньону. Для себя же достал из кобуры под мышкой пистолет травматического действия. Перехватив взгляд Ивана, он шёпотом пояснил:

– Я ведь битой тому шутнику его пистолет выбил, а вернулись ли они за ним? Могли ведь тоже, как и мы, на утро это дело отложить… Так что смотри в оба!

Фонарь продолжал светить, и два ирокеза-следопыта приступили к разгадыванию следов. Точнее, ирокез «Зоркий Глаз» был один, а его приятель относился к классу «багаж бесполезный, бледнолицый». Базальт разглядывал все вокруг и бормотал:

– Вот тут мы упали… здесь я встал на колени… Точно! Этот камень острый мне штанину прорвал! Ты лежал на боку… А где, говоришь, стоял твой… хм, наш спаситель?

Иван неуверенно шагнул вперёд, притопнул ногой:

– Вот здесь…

– Ага. И вышел он оттуда? – Илья ткнул пальцем в кусты у фонарного столба.

– Ну да…

– Ладно, посмотрим…

Оба приятеля подошли к нужной точке и минуты две стояли, оторопев.

Столб был отделён от кустов полукругом, заполненным загустевшей грязью. И там отчётливо виднелись следы обуви не менее чем сорок пятого размера. Они не вели от кустов, да и не пройти там было человеку: слишком густым, колючим, прочным, почти по грудь был кустарник. Два отпечатка четко показывали: тут кто-то стоял, широко расставив ноги. И главное, что человек этот стоял на том же месте, где возвышался фонарный столб!

Разумеется, при желании такой фокус проделать можно. Взяться за столб руками и аккуратно поставить свои стопы по сторонам от него. Но для этого надо: либо выйти из кустов; либо сползти по столбу вниз; либо, пятясь задом, войти с дорожки в грязь и, встав на одну ногу, другую завести за столб и опустить.

Зачем и кому нужны такие сложности?

А потом ещё и точно по своим следам выйти обратно с грязного места.

Потому что в грязи виднелись ещё два отпечатка, словно человек стоял себе, стоял, а потом двинулся в нужном направлении в нужное время. Первый шаг короткий, всего сантиметров двадцать – двадцать пять, второй уже шире – около сорока сантиметров.

– Шутки над пьяными прохожими? – ошарашенно пробормотал Базальт. – Или над бегающими здесь хулиганами?

Он наклонился и пошел по следам.

– Вот третий шаг… Четвёртый… Пятый… Ага! Остановился, опять расставил ноги… Если верить тебе, Ванюша, то он собирался стрелять из пистолета… И? Что мы видим дальше? А ничего мы не видим. Не прыгал он в кусты. И что это значит? Одно из двух: или этот полицай по своим собственным следам вернулся к столбу и опять влез на него…

Оба приятеля непроизвольно посмотрели на фонарный столб и даже пробежались по нему взглядом до самой лампы. Иван издал смешок и повернулся к Базальту:

– Или?..

– Хм! Грустно такое резюмировать, но: или мы сошли с ума.

– Нет, это не подходит! – решительно возразил Загралов. – Если бы сошли с ума, твоя Елена еще вчера врачей бы вызвала. И настоятельно напоминаю: меня по голове никто не бил.

– М-да… что-то у нас не сходится, – Илья прошёлся вдоль следов их загадочного спасителя. – А пойдём-ка туда, где драка была.

Они прошагали в тумане метров сорок и обнаружили не только обе биты, но и пистолет. Похоже, тут никто ничего не искал, до этого места группа преследователей так и не добежала, а оба качка, пришедшие в сознание, ушли отсюда к своим машинам позже. А может, уползли? При тщательном осмотре приятели отыскали еще кое-какие вещи: связку ключей, мужской туфель, грязный носовой платок и мобильный телефон. Базальт разблокировал устройство связи, и экран осветился, показывая, что кто-то усиленно пытался дозвониться до абонента. Всего был сделан тридцать один непринятый звонок. И стоял значок одного принятого, но непрочитанного сообщения.

Базальт, ни мгновения не сомневаясь, ткнул кнопочки и стал читать сообщение вслух:

– «Отдайте нашего товарища по-хорошему. Готовы заплатить сколько надо. Ждём до обеда». – Просматривая номера телефонов, Илья озадаченно чесал другой рукой в затылке. – Что-то я не пойму… они не только биты потеряли? Или их подельник сам от них же и спрятался? Или о чём речь?

Загралов огляделся и сказал:

– Не пора ли нам отсюда сматываться? Туман рассеивается, скоро нас тут любой издалека заметит.

– Ты прав, Ванюша.

Базальт сунул телефон в прихваченный из машины пакет, где уже лежал подобранный пистолет и другие вещи, и они направились к проспекту.

– Второй пистолет не помешает, – сказал он. – Нас легко вычислить через подругу Ленкину. Если наедут, будем отвечать адекватно.

По дороге домой Базальт рассказал Ивану то, что вчера, уже в постели, услышал от Елены. Оказалось, что в компании и в самом деле присутствовал один режиссёр, причём довольно известный, а те двое, что силком волокли её под локотки, были из его киношного персонала. В сауне, по утверждениям любвеобильной подруги-нимфоманки, действительно стояла аппаратура и проводились пробные съёмки. Ну а в машинах скорей всего сидели шоферы из какой-то бандитской, но в то же время вполне легальной конторы по обеспечению клиентов транспортом и плечистой охраной.

Вернулись, прошли на кухню, и Загралов начал готовить завтрак.

На запах кофе и сырников на кухню подтянулась и героиня вчерашнего вечера. Она позёвывала и смешно хромала на обе ноги, мелкие порезы за ночь зажить никак не успели.

– Чего меня не будите?

Базальт повернулся к ней:

– А чего тебя будить, если сама проснулась? Так, мы сейчас пойдём по делам, а ты сиди дома и никому не открывай, по телефону с посторонними не общайся.

Позавтракав, приятели направились в НИИ.

Пока дошли, Загралов получил последние советы по теме, как себя вести, что делать и как себя хорошо прорекламировать во время возможного собеседование. Однако начальника Базальта не оказалось на месте.

– Он предупредил, что до вечера его не будет, – сообщила секретарша. – Но сказал, что вы, Илья Степанович, в курсе всего комплекса предстоящих работ. Вот вам ключи от сектора «С».

И уже минут через пять оба приятеля, а со вчерашнего ночного крещения – два боевых товарища, оказались в секторе «С». Иван почувствовал себя в своей стихии среди разных приборов и устройств. Большинство из них явно устарели, но несколько монстров впечатляли. Он забегал вокруг них, потирая в предвкушении руки:

– И как такие приборы сумели купить уже после развала Союза? Диво дивное, не иначе! Но, как я понимаю, их практически не используют? Конечно, кое-что устарело, но само их наличие! Почему они простаивают?

Базальт скривился:

– Ох! Не трави душу! Ты не знаешь, на какие хитрости нашему директору – мы его Дедом называем – приходится идти, чтобы тут хоть что-то работало. А ведь он учёный с мировым именем, только благодаря ему этот храм науки ещё на плаву. Деду удалось три судебных процесса выиграть против лужковской братии, которая попросту хотела снести это, по их словам, «бесполезное, готовое рухнуть здание» и продать землю своим подельникам-спекулянтам. Ну и то спасает, что порой где-то кого-то крепко припечёт, а нужные исследования только у нас ещё и можно провести. Вот потому со стороны и помогают Деду кто чем может.

– А-а-а… ну если так, то всё понятно… – Загралов вёл разговор несколько отстранённо, уже пытаясь перенастраивать один из приборов пассивной локации. – Но насколько я помню, ты ведь и раньше тут работал. Зачем же тогда в «Контакт» перебрался? Тут всё так здорово!

И хорошо, что он не видел лица враз нахмурившегося Базальта. Хотя тон у того оставался ровным и даже равнодушным:

– Потому и сбежал, что в один из моментов институт уже буквально закрывать начали. А сейчас и повод подвернулся приемлемый, чтобы назад попроситься.

Правда, Иван почти не слушал, с увлечением пытаясь загнать и перепрофилировать нужную программу:

– Великолепное «железо»! Ёщё десять минут, и мы имеем в своём распоряжении всечастотный пеленгатор. Хорошо, что такие штуковины в руки прохиндеев и аферистов попасть не могут.

Резвун стоял рядом и внимательно присматривался к бегающим по клавишам пальцам Загралова:

– Ну, ты молоток! Как легко в тему и в настройки врубаешься!

– А то!..

– Но ты уверен, что пеленг будет всечастотным?

– Естественно, что не единовременно. Прощупаем все по порядку.

– Нам подойдёт вон та экранированная камера, – Базальт показал в угол. – Там есть движущаяся локаторная пушка. Ляжешь на стол, будешь водить её за рычаг над собой и при должной настройке любую инфузорию-туфельку у себя в кишках рассмотришь. И переговорное устройство там имеется.

Через полчаса всё было готово. Иван забрался в камеру и лег на стол:

– Начали!

Услышав подтверждение о включении всей цепи устройств, он достал сигвигатор, подставил его под раструб пушки и с какой-то злой решимостью принялся нажимать на выпуклости. При этом не переставая говорить:

– Начал с левой ступни… Прошёл коленную чашечку… Проверяю левое бедро…

Он хорошо продумал, в какой последовательности нажимать на кнопки, а их с каждой стороны было аж по шестьдесят. И нужно было с ними разобраться.

– Начал проверку правой ступни… – это значило, что пошли в ход выпуклости на другой стороне сигвигатора. Причём проверка их осуществлялась в той же последовательности, которую наметил испытатель и которая представлялась ему правильной.

Разумеется, он понимал, что рискует. Как бы ни была экранирована камера, неизвестные лучи сигвигатора – если таковые имелись – могли пробить защиту и попасть на фиксирующее устройство ожившего мертвеца с оторванной головой – опять-таки, если у того есть такое устройство. То, что у него не было переносного, а тем более карманного пеленгатора, сомнений не вызывало. Иначе покойник сразу же, прямо во дворе, засек бы местонахождение сигвигатора.

Первый этап результатов не принёс. Ни вспышек активности неопознанного маяка не выявилось, ни диоды не замигали. Экраны тоже остались безжизненными.

Иван вышел из камеры с кислым видом и стал перенастраивать главное устройство. Илья не преминул поёрничать:

– Что-то тебя не радует отсутствие в кишках маяка! Неужели настолько поверил в свои выдумки?

Пришлось ему подыграть скорбным голосом:

– Никому я не нужен, даже полиции…

Базальт хохотнул и спросил:

– Может, обойдёмся без верхнего порога? Всё-таки излучение в камере получается чрезмерным.

– Ерунда! Не опасней разовой флюорографии. На этот раз начну с головы.

– Да хоть вверх ногами встань, результат от этого не изменится…

После этих слов Иван замер.

«А что, если нажимать на кнопки в той же последовательности, но перевернув сигвигатор экранами вниз? – подумал он. – Мало ли как мозги у  техконструкторов закручены…»

Опять разместившись в камере, он стал повторять попытки. И уже на отрезке «правая ступня» это дало первый результат.

– Ты смотри! – раздался в наушниках поражённый голос Базальта. – Пошла индукционная активность почти на пределе, в диапазоне ультразвука возле миллиарда герц! Невероятно! Но такую штуковину никак не могли тебе зашить под кожу. Наверняка нечто – в твоём ботинке… О! Всплеск на мониторе пропал! Что ты там сделал?

– Да вот, снял ботинок, чтобы исследовать его отдельно… Ну, что сейчас?

– Хм… полный покой…

На самом же деле Иван даже не шевелился, а с упоением наблюдал, как работает включившийся сигвигатор. Экран светился и был усеян какими-то значками, такими мелкими, что Загралов не мог ничего разобрать. Он отключил устройство, а потом опять его включил. И при включении вновь возник всплеск. Он был коротким, но Иван надеялся, что этот всплеск, как и значки, поддадутся расшифровке. Главное – теперь было понятно, как включать этот прибор.

– Вновь всплеск! – сообщил Базальт.

– Ага, значит, дело в ботинке. Сейчас посмотрю…

«Получилось! – ликовал Иван. – Продолжать ли морочить голову Базальту или во всем признаться?..»

Если действовать сообща, вряд ли появятся какие-либо трудности с исследованием сигвигатора. Умный, надёжный, сообразительный, опытный союзник, вдобавок имеющий связи – это почти гарантия успеха в любом деле. Иван уже собрался было начать откровенный разговор прямо по переговорному устройству, но решил всё-таки повременить с признаниями. Какое-то подспудное чувство-предвидение требовало не спешить с этим.

Поэтому дальнейшее пошло уже по давно намеченному плану.

Сняв ботинок, Иван вскоре пробормотал:

– Надо же, как мне тут ловко вставили эту штуковину! Прямо в основание язычка! Как только не давило мне ничего…

– Что? Что там у тебя такое? – разволновался Резвун.

– Да ты знаешь, этакая маленькая штучка… кажется, из титаната бария. Очень похожа на обычный конденсатор, но это явно сложная микросхема… Ха! А как этот чип под старинную деталь грамотно замаскировали-то! Нажимаю…

И сам в этот момент включил сигвигатор.

– Есть всплеск! – тотчас раздался голос Базальта.

Иван выключил и вновь включил устройство:

– А сейчас?

– Опять всплеск!

– Ага! Значит, где бы я ни ходил в этих ботинках – меня засекали! – играл Иван вполне натурально. – А сейчас?

И он в последний раз включил таинственное устройство. И, опережая ответ Базальта, воскликнул:

– Эх! Вот неудача! Вроде несильно-то и придавил в ином направлении, а этот конденсатор лопнул в двух местах… И странно… по сколу ничего понять не могу…

Он спрятал выключенный сигвигатор под пуловер, в карман рубашки, а заготовленную деталь разломал на три кусочка. И, встав со стола, начал их рассматривать под светом боковой лампы, зная, что сделает сейчас Базальт.

И не ошибся: тот влетел в камеру, чуть ли не сорвав дверь с петель:

– Где?! Где этот чип?

– Да вот… – Иван передал два обломка Базальту, а сам продолжил рассматривать третий. – Хм! Что-то никак не пойму…

– Ничего, ничего… – пробормотал приятель, достал из кармана вставляемый в глаз увеличитель, которым пользуются ювелиры, и принялся изучать доставшиеся ему кусочки. – Если не так, то под большим микроскопом всё рассмотрим! Хотя… в современных девайсах так заливают микросхемы, что ничего не отыщешь… Неужели и тут такое же? Маразм какой-то! Ведь с виду банальный конденсатор!

– Вот и я говорю… – кивнул Иван. – Под старину сработали…

Заинтересованность, которую проявил Базальт, давала все основания предполагать, что эксперименты на этом не завершатся. А значит, остаться наедине с сигвигатором не получится. Придётся ждать более удобного момента.

Глава восьмая
Недоумения

Уже поздно вечером, улёгшись на кровать в выделенной ему комнате и выключив свет, Загралов вспомнил, что так и не перезвонил Кракену. Днем он связался с другом детства, но они только обменялись лаконичными фразами, что у них всё в порядке.

«А ведь было бы очень здорово с ним на некоторые темы посоветоваться. Ему-то я всяко доверяю больше, чем всем остальным. Вроде бы…»

Потому что после предательства жены он готов был сомневаться даже в самом себе. И других теперь оценивал с точки зрения «а не пытаются ли меня поиметь?» И, как это ни странно было после недавних приключений, в отношении Базальта стали у него появляться некие подозрения. Не в том, что этот человек его хочет обмануть. Просто у него сложилось впечатление, что Илья Степанович Резвун многое о себе недоговаривает.

Почему Базальт в свое время ушел из института? Потому что тот на ладан дышал? А не специально ли это было сделано? Ведь фирма «Контакт» являлась конкурентом этого НИИ, пусть и масштаб у неё был не тот, но всё-таки… Нет ли в крахе «Контакта» некоей «руки доброжелателей»? Может так быть, что его, Загралова, жена просто-напросто стала пешкой в чьих-то руках?

Вполне. Фантазия работала вовсю, ибо чего только в голову не полезет человеку, который в одночасье превратился в бомжа, а потом умудрился завладеть устройством, сделанным, возможно, в ином мире.

В процессе сегодняшней совместной работы с Ильёй Степановичем появились новые подозрения. Для исследования трёх никчемных кусочков конденсатора Резвун поднял на ноги добрую половину учёных и практиков, которые в тот момент находились в институте. Не слишком ли велики полномочия у работника среднего звена? Правда, Базальт вроде бы звонил шефу, а то и самому Деду, но что-то заставляло Ивана сомневаться в натуральности этих разговоров. Уж слишком много властности было в тоне Резвуна. Словно он ни секунды не сомневался в том, что ему разрешат, дадут, выделят, направят и помогут. Прибывшие на помощь сотрудники, хоть и улыбались, но делали это скорей вымученно и чисто автоматически, вопросов не задавали и действовали слаженно, добиваясь этой слаженности с помощью жестов. В прежние безоблачные дни своей жизни Иван бы этих жестов и не заметил…

Вдобавок ему не понравилось, что один, слишком уж «сахарный» тип тёрся рядом с ним, когда Базальт отходил куда-то в сторону. Мало того, именно этот тип остался вместе с ним в камере во время контрольных проверок и лично водил над телом Ивана локаторной пушкой. На этом, опять-таки с подозрительной безапелляционностью, настоял Илья Степанович. И почему-то отвёл глаза в сторону, когда говорил:

– Тебе в полиции могли ещё и второй «жучок» где-то пристроить. Надо поискать.

По его команде Иван на столе что только не делал: и шевелился, и переворачивался на живот, и поднимал руки, и расставлял их. Сигвигатор был отключён, так что всплесков ожидать не приходилось, но такое повышенное внимание настораживало.

Ещё и разговор в конце рабочего дня его обеспокоил. Прибыл тот самый шеф, который почему-то посматривал на «господина Базальта» ну совсем не как на подчинённого. Нет, друзьями они были однозначно, скорей всего и в самом деле вместе получали высшее образование, но вот в остальном поведение шефа несколько не соответствовало общепринятому. Да и само обращение к нему подчинённого звучало как требование:

– Нужно выяснить, кто нацепил на Ивана Фёдоровича этот таинственный чип. Исследования по нему будут продолжаться, но мы вряд ли что-нибудь выясним о его внутренностях, ты понимаешь?.. Нужно использовать все связи и добиться результата.

– Сделаем, Илья, не переживай, – заверил шеф и улыбнулся Загралову так, словно тот не иначе как подопытный кролик: – А насчет работы мы с вами поговорим попозже.

Ну и максимально Загралов струхнул, когда на проходной к нему шагнули два угрюмых типа. На лицах у них было написано только одно: «Что выносишь, гад?» Тотчас ладони вспотели, а в голове забилась паническая мысль: а вдруг отыщут сигвигатор?

И когда обыск казался неминуемым, сзади послышался раздражённый голос Резвуна:

– Чего пройти мешаете? Этот человек со мной.

По пути домой приятели зашли в магазин и накупили разных продуктов. Дома их встретила Елена, и они всем коллективом принялись готовить мясо по-французски, болтая и комментируя теленовости. Когда сели ужинать, Базальт переключил телевизор на канал с криминальными новостями:

– Интересно, о нашей вчерашней битве кто-нибудь сообщил в полицию? Вдруг наши портреты уже на каждой заставке маячат?

На этом канале, наряду со свежей информацией, постоянно, пусть и кратко, упоминали о недавних сообщениях. Так что за ужином узнали о многих творящихся в Москве и на околицах безобразиях. Когда мужчины в очередной раз поднимали налитые рюмки, миловидная диктор сообщила, что выяснились некоторые подробности о найденном в подмосковном лесу раздетом мужчине. Он пришёл в себя, говорила она, смерть от переохлаждения ему уже не грозит, и он дал показания. Теперь известно, кто он и где работает. По словам пострадавшего, вчера вечером он случайно попал в драку, и его ударили битой по голове. И тут она назвала тот самый сквер, в котором заворожённо слушавшая её троица пережила кучу неприятных минут. Пострадавший очнулся уже в больнице и понятия не имел, как попал в лес и кто его раздел.

Дальше пошли иные новости, и мужчины шевельнулись и выпили. Закусив водку квашеной капусткой и солидным куском мяса, Базальт произнес:

– Эк беднягу угораздило так далеко забежать!.. Причём после твоего, Ванюша, удара битой по затылку… Не иначе как полицейский натуральным монстром выглядел? А? С красными светящимися глазами и вампирскими клыками?

– Да нет вроде… Хотя чем дальше, тем картинка у меня в воспоминаниях всё расплывчатей и неопределённей становится. Уже и сам начинаю думать, что мне привиделось… Если бы не следы…

– Давай не будем о следах, а то мозги поломаем. А вот об этом типе поговорим. Можно предположить, что его подобрали, раздели и, как последнего лоха, выбросили на опушке леса. И сделали это в наказание за то, что сплоховал. Верно? – Дождавшись кивка сотрапезника, Базальт продолжил: – А учитывая наши сегодняшние исследования, можно и другое предположить: за тобой следят, оберегают и… чуть ли пылинки не сдувают. Ещё и твоих обидчиков так наказывают, что те не рады, что с тобой связались.

Иван грустно покивал:

– Да, предположить можно. Но тогда получается, что меня и в институте «вели», позволили избавиться от маячка, и теперь я под плотным надзором иных наблюдателей. Или – наблюдателя.

Базальт сразу понял намёк и обиженно фыркнул:

– Меня к этому делу не пристраивай, ты ко мне сам пришёл. Да и вообще я не по таким делам!.. Если так фантазировать, то и драка могла быть подстроена с неизвестными нам целями.

– Это ты уже загнул…

Илья поднял палец вверх, словно его осенило:

– А что, если они подозревают, что ты с женой в сговоре? И ждут, пока она на тебя выйдет, чтобы поделиться украденными в «Контакте» средствами? Между прочим, средствами немалыми, не сравнить с твоими квартирами.

– Ха! А ведь это трезвая мысль! – воскликнул Загралов и тут же поправился: – В смысле – оригинальная и свежая.

– Думаем дальше. Онимыслили так: не страшно то, что ты избавился от маячка, в нём нуждались во время твоего бездомного скитания. Сейчас ты обрёл крышу над головой, скорей всего рабочее место, и уже никуда из-под надзора не денешься. Сходится?

– Ну ты Штирлиц! – восхищённо помотал головой Иван, чувствуя, как приятное опьянение расслабляет всё тело. – За такую светлую голову стоит выпить. Наливай! За тебя!

Подобные выводы Базальта его вполне устраивали. Теперь Илье было понятно, зачем полиция нацепила на него, Загралова, такой «жучок». И почему его так быстро выпустили из следственного изолятора. Просто некто очень хочет вернуть свои немалые, исчезнувшие неизвестно куда деньги. А в подобном случае, если пообещать пустить половину или треть возвращённых денег в «откат» полицейскому начальству, те землю рыть будут, лишь бы хорошенько заработать.

Так что Иван был даже благодарен Базальту за то, что тот выстроил такую связную цепочку. Теперь самому ничего придумывать не надо, в данное русло прекрасно укладываются почти все происшедшие за последние сутки события. И самое главное – личные деяния и интересы никоим образом не выпадают из этого ряда. Теперь только и оставалось окончательно решить: вовлекать или не вовлекать Илью Степановича в сложный процесс исследования дивного устройства?

И после очередной рюмки Загралов решил поделиться с Базальтом своей тайной. Только вот никак не мог определиться окончательно: дождаться ухода в спальню Елены и всё рассказать или вообще перенести этот разговор на утро? Так сказать, провести беседу на трезвую голову.

И пока обдумывал оба варианта, жизнь сама сделала выбор. Опять по телевизору пошёл репортаж с места событий. «Криминальная хроника» работала круглосуточно. И сейчас какой-то худощавый очкарик в кожаной куртке с меховым воротником с придыханием и расширенными глазами принялся вещать про очередные ужасы московского «дна»:

– Сколько уже раз мы описывали подобные трагедии, но, кажется, эта превзошла по цинизму и кровавости все остальные. Два невинных бомжа, нашедших приют в одном из подвалов дома номер три по улице Объездной, подверглись жутким издевательствам, если не сказать пыткам. По рассказам очевидцев, двух таких же лиц без определённого места жительства, которые заявились в гости, бомжи, облюбовавшие подвал, были подвешены за ноги к потолку, с них сняли чуть ли не всю кожу. Это зрелище довело гостей до нервного срыва. Один так и упал в обморок в подвале… вы сейчас видите, как его грузят в машину «Скорой помощи»… А второй выскочил на улицу с дикими криками и призывами о помощи. По его словам, подобное злодеяние совершено теми, кто цинично причисляет бомжей к бешеным животным и ратует за их полное уничтожение. Мне лично не удалось переговорить со свидетелем страшной сцены, его уже увезли в полицию, но, по рассказам собравшейся толпы ему подобных, свидетель успел многое сказать о всяких профашистских группировках, которые обвиняются в первую очередь. По словам собравшихся, погибшие в страшных мучениях люди скрывали свои полные имена, их знали как Егорыча и Панфу. Но будем надеяться, что полиция в скором времени сообщит полные данные о несчастных, а также даст разъяснения случившемуся. Ждите моего следующего репортажа!

Иван похолодел и протрезвел, как только услышал адрес. А когда сказали, что это Егорыч и Панфа, страх буквально ледяной глыбой утяжелил все внутренности, добавив скованности даже в мысли.

И это не осталось незамеченным Базальтом:

– Ты чего это так притих и побледнел?

К собственному удивлению, Ивану удалось ответить очень правильно:

– Да вот… представил себе, что и про меня так могли бы рассказать, останься я в племени бомжей… Они ведь долго не живут…

Илья протянул свою широкую ладонь над столом, сжал ею плечо приятеля и подбодрил от всей души:

– Не хандри! Ты не такой! Прорвёшься! Ха! И дел-то: обокрали! По сути, ты ещё и радоваться должен, что неверная жена исчезла из твоей жизни и ты теперь сам себе господин! Выпьем за твою свободу!

Литровую бутылку они допили легко, а потом ещё и остатками коньяка залили. Но если Базальт отправился в спальню с Еленой явно навеселе, то Иван укладывался на кровать почти трезвый.

И вот теперь напряжённо размышлял, что делать дальше. По всему получалось, что от Резвуна следовало немедленно съезжать. Подставлять ни его, ни Елену он не имел морального права. Причём съезжать туда, где можно будет спокойно исследовать сигвигатор. Теперь только и оставалось, что придумать, куда перебираться, как и на какие средства.