Текст книги "Дочь – повелительница Зари"

Автор книги: Юрий Иванович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

– Папа! Неужели ты так ничего и не понял? Они такие же шаманы, как любой встречный-поперечный. Скорее всего, им самим в голову вбили эти сказки про какое-то там Жерло, и они с чистой совестью в это верят. И по ходу дела просто продают то, что меня сейчас раздавит. Может, пойдем спать?

Мысль о простых торговцах только сейчас пришла в голову Семену, и он со стыдом признал свою ошибку. Наверняка все тайны можно будет узнать, лишь попав в Красные горы. Тяжело вдохнув, командир подхватил хрупкую Нимим под локоток и повел в сторону гостиницы. Правда, и о сыне, нагруженном мешками с порохом, побеспокоился, бросив через плечо совершенно отсутствующим тоном:

– Тебе не тяжело?

– Конечно не тяжело, – пробормотал Виктор. – Но через сто метров я превращусь в черепашку-ниндзя…

Семен не услышал – он с Нимим уже ушел вперед.

Виктория решила помочь брату, потребовав мешок для себя, но тот в ответ лишь прокряхтел:

– Мармуляда, ты лучше меня своей рапирой прикрывай. А то вздумает какой идиот в меня угольком швырнуть и… адьес! Лови мои горелые тапки!

В гостинице не все разошлись по своим комнатам. Семен проводил детей, Нимим пожелала сестре спокойной ночи, и они уединились в той же гостевой комнате, в которой недавно ужинали. По просьбе Семена им принесли три свечи, фрукты, печенье и пиалы с чаем. Потом Семен смутно припоминал сидящую у него на коленях Нимим, ее обвитые вокруг его шеи руки и пылкие продолжительные поцелуи… А потом они разговаривали. В ту ночь он поведал ей многое о своем прошлом.

И в ответ услышал многое из жизни прекрасной Бениды.

Когда стало светать, Семен уговорил Нимим идти готовиться к отъезду.

– Мы расстаемся ненадолго, – сказал он после прощального поцелуя в коридоре у комнаты Нимим. – Нас уже сегодня ждет дальняя и увлекательная дорога.

Нимим прижалась к его груди, с силой вдыхая такой желанный, ставший родным запах, и ответила:

– Мне страшно с тобой расставаться даже на короткий миг. Но… Я сильная, ты не думай… Я с собой справлюсь и буду при всех вести себя примерно…

– Как это?

– Ну, не буду тебя все время обнимать или держаться за твою руку. Хотя… мне будет этого очень не хватать.

– Мне тоже… Ладно, держи выше свой сладкий носик и быстренько буди сестру. А я поднимаю деток – и вперед, в дальние страны!

Первые потери

Через час все выстроились перед гостиницей, а Бениды с удобствами расположились в карете. Вещи были погружены на доставленных из пригорода в несколько заходов запасных лошадей, и Виктор вместе с Торрексом, которого назначили начальником охраны, провели быструю перекличку наемников, которых должно было быть четырнадцать человек. Выяснилось, что один отсутствует. Ждать его не стали – отряд тронулся в путь.

Двигаясь во главе отряда по мостовой, Семен внимательно смотрел по сторонам и поглаживал синее древко своего таинственного копья, лежащего в луке седла.

– Хорошо, что мы вчера взяли на одного воина больше, – сказал Виктор. – Теперь у нас комплект.

– Воина? – хмыкнул Семен, скользнув взглядом по фигуре Теодоро, который ехал в дорогой кольчуге рядом со смуглым Савазином. – Меня беспокоит пропажа наемника. Парень выглядел вполне надежным и обязательным и вдруг взял и не явился… Странно!

Сын сразу понял сомнения отца:

– Намекаешь на восьмерых гопников?

– Очень даже может быть. Пора нам уже каждое движение просчитывать исходя из худшего.

Виктор усмехнулся:

– Худшего для нас или для гопников?

– Худшего в первую очередь для моих детей, если лидеры преступного мира узнают, что Загребной их сопровождает на ПМЖ.

– Пап, а это что? Не припомню…

– «Постоянное место жительства», аббревиатура. Так говорили у нас на родине про людей, отъезжающих в дальние страны в поисках лучшей жизни.

– Ты смотри, а я все позабывал за пять лет… Ну и как им там, на ПМЖ, жилось?

– А как нам живется? – рассмеялся Семен. – Сплошной отдых и непереносимая скука!

Виктор пробормотал:

– Хорошенькая скука… А я уже и лица одноклассников стал забывать… Хм! И одноклассниц тоже.

Подъехав к салламбаюрскому майору, Загребной поделился с ним соображениями по поводу пропавшего наемника и кратко описал состоявшиеся вчера собеседования. Торрекс кривился при рассказе, а потом признался:

– Видел я этих типчиков перед гостиницей, видел. И если бы хоть один из них отправился с нами в путь, я бы стал сомневаться в вашем благоразумии. Явные они гниды. Но сбрасывать их со счетов не следует, такие на все способны. Только и мы теперь будем смотреть в оба. Если захотят прямо на тракте напасть, им придется большую банду собрать и атаковать нас завтра, в крайнем случае послезавтра. Иначе у них ничего не выйдет. Да и мы можем другим маршрутом пойти.

– Вот и я так подумал. Дорог много, а скорость у нашего отряда отличная. Собьем со следа любого.

– Может, и так. – Торрекс повернулся в седле и заглянул Семену прямо в глаза. – Но с какой стати целой банде за нами по следу гнаться?

Такого прямого вопроса Загребной не ожидал. И в очередной раз удостоверился в большом опыте салламбаюрского майора. Недаром этот ветеран лишь одним своим видом вызывал уважение. Поэтому лгать ему напропалую не стал, а ограничился лишь расплывчатым утверждением:

– Значит, они свой смысл имеют. Ну а наша задача – дать им отпор в нужное время.

Ветеран собрался было сказать что-то еще, но Семен его опередил:

– А кое-какие ответы на загадки достойные люди тоже узнают со временем.

Он придержал коня, дожидаясь приближения плавно едущей кареты. Заглянул в окошко и увидел радостные глаза Нимим.

– Не трясет? – спросил командир отряда и вместе с улыбкой и воздушным поцелуем получил ответ:

– Превосходно! Словно лодочка на волнах покачивается.

Семен широко улыбнулся, и улыбка еще долго не сходила с его лица.

Стены и башни Далтена остались далеко позади.

А ближе к обеду произошло совершенно в этом месте неожиданное событие. Путешественники проехали очередной крупный поселок и на хорошей скорости двигались по широкому тракту. По словам одного наемника из местных, он помнил времена, когда на этом тракте было не протолкнуться от караванов, идущих в обе стороны. За время ханского правления количество караванов уменьшилось втрое, а в данный момент, из-за стычек на всех границах, торговый люд вообще предпочитал сидеть по домам, пережидая лихое время становления за толстыми стенами.

Но все равно движение на тракте было весьма оживленным. Вереницами тянулись крестьянские телеги, по обочинам брели многочисленные переселенцы, а средняя часть дороги была отдана в распоряжение скоростных отрядов на лихих конях и с грохотом несущихся огромных дилижансов. С правой стороны простиралось огромное поле с колосящимися злаками, а слева чуть ли не вплотную к дороге подступал старый величественный лес. На опушке он был основательно прорежен останавливающимися отдохнуть путешественниками, но дальше, в глубине, тянулись воистину глухие чащобы.

К тому времени семейство собралось вместе и на всем скаку громко обсуждало вопрос: почему в этом мире правостороннее движение? Ведь при гужевых и верховых средствах передвижения такой выбор странен. Виктория выдвинула такое предположение:

– Здесь слишком много людей с левосторонней ориентацией.

– Не больше, чем в нашем мире, – возразил Виктор. – Скорее всего, здесь просто сработала воля кого-то из древних, который попал сюда из техногенного, насыщенного машинами мира. Пришелец мог достичь определенной ступени власти и дать такое распоряжение. А уж потом все остальные на практике признали правостороннее движение более целесообразным.

– А как же твои любимые рыцари? – напомнил отец. – Ведь это у них испокон веков предписывалось разъезжаться друг с другом правыми боками. Да и на турнире всегда использовалось и используется левостороннее сближение для стычки.

– Ха! Сражение рыцарей – это одно, а воля министра гужевого транспорта – совсем другое. Уж как он распорядился, так и…

В этот момент Виктория воскликнула:

– Атака справа!

И ей тут же начали вторить сигнальные рожки дозорных в голове и хвосте колонны. Семен моментально оценил обстановку и скомандовал:

– Зарядить все арбалеты! Приготовить щиты! Продолжаем движение шагом!

Неожиданного нападения на тракте вроде и не должно было быть, а если и ожидалось, то только со стороны леса, куда и посматривали с неослабным вниманием. Но отряд из трех десятков всадников атаковал с поля. Вернее, не атаковал, а, как сразу же выяснилось, сам спасался бегством от более многочисленного и лучше вооруженного противника. По следам улепетывающих гензыров мчалась тяжеловооруженная конница королевских латников. Но именно тяжелое и прочное вооружение и сыграло роль основного тормоза: рыцари на открытом пространстве явно упускали свою добычу, и расстояние между ними и гензырами увеличивалось на глазах. Видимо, врага заманили или загнали в ловушку, но не успели ее захлопнуть, и теперь крупный отряд стремился проскочить через тракт и затеряться в густом лесу. На его пути были только простые крестьяне, которые бросились врассыпную. Торрекс, одобряя решение командира, поднял большой палец. Упускать гензыров в лес было нельзя. Оклемаются и таких бед натворят! Такие оголтелые разбойники не сдадутся, раз до сих пор не сложили оружие.

Расстрелять их из арбалетов было самым простым и правильным решением. Тем более что каждый наемник имел по три единицы этого оружия. А вот гензыры во время прорыва наверняка все запасы растратили и, кроме того, на такой скорости не смогли бы приготовить свои арбалеты для контратаки. А против легких стрел отряд Загребного был защищен отлично.

Заметив готовящуюся им встречу на тракте, гензыры вначале вильнули в сторону, но тут же поняли, что тогда на них сомкнутся фланги рыцарской погони. И с отчаянным завыванием стали подстегивать коней. Видимо, им ничего не оставалось, как прорываться, плен для них означал только смерть. И они сами выбрали свою судьбу.

Первый же залп издали поразил десяток всадников или их коней. Второй был самым результативным: пятнадцать гензыров оказались на земле. А уж оставшуюся пятерку расстреляли быстро и без промахов.

Со стороны врага только и успел взлететь десяток стрел, не больше. Но две из них таки попали в цель. Одна пронзила левую руку племяннику Торрекса, а вторая попала одному из наемников прямо в горло, и бедняга почти тут же скончался.

В облаке пыли и с сотрясающим грунт топотом на тракт выскочила и конница рыцарей, по ходу дела пытаясь пленить раненых гензыров и тех, кто при ранении лошади просто оказался на земле. Командир латников с плюмажем полковника безошибочно угадал в Семене старшего и подскакал к нему:

– Спасибо за помощь! Эти ублюдки вырвались из засады, и я грешным делом подумал, что опять уйдут в леса. Есть у вас пострадавшие?

В это время к ним подъехал Торрекс и доложил:

– Один из наших убит. И одно легкое ранение…

Но какими глазами ветеран смотрел на никчемную рану своего племянника! Торрекс чуть не плакал. И только впитавшаяся в кровь воинская дисциплина не позволяла ему тут же броситься на помощь Виктории, которая обрабатывала рану и накладывала повязку. К чести Теодоро, он при этом даже не поморщился. А когда Виктория закончила, с достоинством поклонился и с уважением, но весьма напыщенно произнес:

– Благодарю вас, леди.

Девушка издала смешок:

– Леди? Ха! Я обычный воин. А вы в следующий раз постарайтесь щитом прикрываться.

И тут все увидели, как мужчины могут краснеть. Причем покраснел не только Теодоро, но и его дядя Торрекс. Лишь стоящий позади юноши Савазин сохранял на лице воистину самурайскую невозмутимость.

Часть шестая

Очередные беспокойства

Командир рыцарского воинства после недолгой заминки все-таки предложил очевидное:

– Трофеи разделим поровну?

Загребной тут же согласно кивнул и отдал приказ Торрексу:

– Пусть наши люди помогут!

А у своего коллеги спросил:

– Вы куда дальше отправитесь?

– В Далтен.

– Вас не затруднит передать жене нашего погибшего воина его заработок и нашу половину трофеев?

– Да нисколько. Но такая щедрость довольно редка в наше время.

– Насколько я помню, у погибшего немалая семья, и подобное вознаграждение все равно не окупит его жизни. Так что такая небольшая компенсация вряд ли может называться щедростью.

Этот жест Семену ничего не стоил, зато поднял планку его авторитета среди наемников. Теперь каждый из них был уверен, что, если погибнет, близкие не останутся без средств к существованию.

Из-за этой непредвиденной стычки решили сделать привал и пообедать. Вскоре на опушке леса запылали костры и над ними забулькали котелки с наваристым супом, мясом и кашей.

Трофеи между тем были собраны в две кучи и тут же соответствующим образом поделены командирами отрядов. Пленных отогнали в сторону, сковали одной цепью и усадили на обочине. Но над одним трупом пришлось задуматься. Это определенно был шаман, увешанный странными предметами. Голова превратилась в кровавое месиво после попадания арбалетного болта, а вот все остальное казалось целым и невредимым.

– Может, вам чего надо? – спросил полковник. – Или так и сожжем на костре?

Загребной немного подумал и неопределенно хмыкнул:

– Может, чего и надо… Ребята, отнесите тело к карете. Только голову накройте. Пусть его наши дамы осмотрят. Да и ты, Виктория, им помоги, может, что полезное узнаешь…

Он с некоторым сожалением посмотрел вслед дочери, потому что и сам предпочел бы находиться возле своей Бениды. Но воинские традиции нарушать не стоило. На траве уже разложили закуски и расставили фляги с выпивкой. Блестящую победу над врагом следовало обязательно отметить возлиянием и здравицами в честь друг друга.

А потому обед длился часа три. И когда снова собрались в путь, Торрекс забеспокоился:

– Не слишком ли мы задержались?

Загребной с отягощенным желудком взгромоздился на коня и благодушно ответил:

– Хорошо бы сразу переместиться к цели нашего путешествия, но раз мы это делать не умеем, то и расстраиваться из-за пары часов не станем. Или вы очень спешите в свое королевство?

Он тронул коня и жестом дал команду начинать движение всему отряду. Майор пристроился рядом и продолжил разговор:

– Нам нет особого смысла спешить. Лучше уж медленно, но уверенно.

– Но наверняка уже соскучились по родине?

– Что есть, то есть, – со вздохом признался ветеран. – Да и близкие наши волнуются, переживают.

– А климат там у вас наверняка чудесный? – продолжал выпытывать Загребной.

– Климат? Хм… Да вроде неплохой…

– Изобилие цветов, сладких фруктов и легкий бриз – что может быть лучше…

Ветеран как-то неуверенно поерзал в седле:

– Сразу видно, что в Салламбаюре вы никогда не были.

– Но ведь все морские державы выглядят одинаково?

– Другие – да. Но только не наше королевство. Кто вам такие сказки рассказал? Какие цветы? Какие фрукты? Да у нас все привозное. И с трудом можно насчитать с десяток оазисов в глубине территории.

– Как?! – поразился Семен. – А прибрежные зоны? Самые лучшие земли для жилья и тропических деревьев!

– Да там давно все города разрушены, а порты влачат жалкое существование…

Такие новости на некоторое время лишили Загребного дара речи. И только помотав головой, словно отгоняя от себя самые нехорошие предчувствия, он стал спрашивать:

– А в чем причина такого запустения и развала?

– Причин целых две, – понурив голову, отозвался Торрекс.

– Какие же?

– Первая – сорок лет назад по Салламбаюру прокатилась армия демонов из соседнего государства, Оазиса Рая, и разрушила все, что только могла. Половина населения при этом вторжении погибла, четверть разбежалась. Но не это принесло суховеи и вымирание в наши долины. Виной тому вторая причина: демоны перекрыли три реки, которые брали свое начало на ледниках Фонтеллы, и теперь все наши плодородные долины превратились в пустыни. Да и основные города из-за этого не поддаются возрождению. Как ни странно, на наших полуостровах дожди очень редкие гости, и без питьевой воды королевство буквально умирает. Ошеломленный Семен достал из седельной сумки карту и на ходу стал ее разглядывать.

– Вот они, реки, – сказал он.

Торрекс заинтересованно покосился на древнюю карту из королевского дворца Кариандены:

– Хорошая карта, но явно устаревшая. Тех рек уже нет сорок лет. И сделали это демоны, проложив на своей территории, в скалах, тоннель к их руслам. Воды падают вниз и уходят в самый центр этого проклятого Оазиса Рая. А уже потом по тысяче каналов стекают в море. Причем демонам вполне бы хватило для содержания своих земель и пятой части, но с ними бесполезно даже вести переговоры. А воинской силы у Салламбаюра почти нет.

– Как же вы там живете?

– Очень плохо, – признался ветеран. – Но вам-то что? Ведь в княжестве Макдор жизнь вполне приличная, сытая. Да и независимость им в свое время удалось отстоять. Поэтому будете жить отлично.

А Семен обеспокоился не на шутку:

«Куда же это мы направляемся? И почему о таком катастрофическом состоянии королевства я узнаю только сейчас? Ну да, а кто мне раньше про него рассказывал? Да никто! Вернее, это я ни у кого не спрашивал, потому и не знал. Ха! Выбрали красивые изгибы на карте и едем в пасть к дьяволу! Ну не бестолочи? Может, Нимим с Хазрой хоть что-то о тех краях ведают? Не похоже, чтобы Торрекс приврал ради красного словца. Но тогда получается, что надо срочно выбирать другую цель для места жительства Виктории. А вот где? М-да…»

Загребной подъехал к карете. И с некоторым удивлением обнаружил, что конь дочери бежит на привязи позади их огромного транспорта, а с другой стороны с забинтованной рукой скачет племянник майора Торрекса. Причем не один – возле него удивительно грациозно держится в седле наставник Савазин. Отстали, что ли? А Виктория, значит, решила прокатиться в карете?

Окошко открылось сразу, и вновь глаза Нимим встретили командира отряда с искренней радостью. Пришлось и ему припрятать обеспокоенность, послать в ответ воздушный поцелуй и спросить:

– Вам там не тесно втроем?

– Да что ты! Здесь вполне может и целый десяток пассажиров поместиться. Мог бы и ты с нами хоть немного пообщаться.

– Ну, мне не пристало командовать, сидя в карете. А вот что там моя дочь делает?

– О! Мы тут с погибшего шамана несколько весьма полезных вещичек сняли и теперь втроем трудимся над их разгадыванием и приручением.

– Может и польза быть?

– Еще какая! Вечером обязательно похвастаемся.

– Хорошо, тем более что вечера я и сам жду с нетерпением, – нисколечко не соврал Семен.

Затем он перевел взгляд на Теодоро и спросил:

– Как рука?

– Ничего страшного, заживет.

– Почему здесь? Ведь ваше место в голове колонны.

– Майор Торрекс приказал охранять дам, – тут же последовал горделивый ответ.

Семену осталось лишь мысленно развести руками и подумать:

«Надо же! Или он дамский угодник, или его дядя пытается облегчить родственничку службу. Хотя… дамам действительно лишняя охрана не помешает. Такой, как Сава, – как раз на нужном месте. А вот юноша… Еще бы его на поединке проверить… Может, вечером? Нет, лучше утром».

Поскольку обед затянулся, добраться до большого города засветло не успели, поэтому под вечер решили остановиться на ночлег в придорожном трактире с многочисленными пристройками.

Хозяин напоминал огромный колобок: он был круглый и лоснился от жира. Его маленькие неприятные глазки так и бегали по всем бойцам отряда, словно оценивали вес каждого кошелька. А когда он увидел вышедших из кареты дам, то удивил всех невероятным цирковым номером: «колобок в поклоне». Чем вызвал если не расположение к себе, то невольные улыбки. Да и изысканные манеры у хозяина наличествовали.

– Несказанно рад приветствовать несравненных дам и их же столь блистательных кавалеров в своем знаменитом трактире «Волчий коготь». Меня зовут Жасмин. Что желают господа?

– Осмотреть лучшие комнаты, – начал Загребной. – Потом полюбоваться кухней и узнать меню предстоящего ужина. Если нас все устроит, останемся на ночевку.

– Прошу за мной. – Жасмин тут же покатился внутрь самого большого строения. – Господа будут абсолютно довольны!

Сбоку от хозяина тенью стелился молоденький парнишка с огромными глазищами и смоляными кудрями. Похоже, первый помощник или мальчик на побегушках. Но под ноги он никому не попадался, и его почти не замечали.

По собственному опыту Семен знал, что качество пищи зависит от чистоты и порядка на кухне. Поэтому, если была возможность, совершал экскурсию «за кулисы» и осматривал, так сказать, «горячий цех» с плитами и котлами. Если там все устраивало, то он уже меньше привередничал со спальнями. Но сейчас с ним были сразу три дамы, и он начал с осмотра комнат. Оказалось, что комнаты чуть ли не роскошные и числом не менее пяти. То есть даже пришлось выбирать. Остальные, попроще, для воинов, тоже вполне годились.

На кухне полным ходом разжигали печи и подкидывали уголь под котлы. Создавалось такое впечатление, что здесь никого не ждали.

– Что, больше нет постояльцев? – спросила Нимим, старавшаяся ни на шаг не отходить от Семена.

– Увы! Времена сейчас слишком неспокойные, – пригорюнился хозяин трактира. – Ждем не дождемся, когда первые караваны пойдут.

В огромной кухне царили чистота и порядок, но Нимим заметила одну деталь:

– А почему это у вас повар на цепи?

Действительно, от ноги высокого щуплого мужчины с длинными отвисшими усами, в белом поварском колпаке тянулась длинная цепь к кольцу в стене.

– Что у вас за порядки?! – возмутился Загребной.

Колобок, нисколько не смутившись, благостно сложил пухлые ладошки, словно в молитве:

– Этот человек сам предложил такие условия, взамен на то, что я выкуплю его дочь у гензыров. А готовит он превосходно, поэтому мне и пришлось согласиться.

Семен поморщился, но вмешиваться не имел права. Потому как в этом мире подобных традиций было хоть отбавляй. Он сочувственно спросил у повара:

– Это правда?

На худом лице не отразилось ни малейших эмоций. Только глаза блеснули непонятным огнем:

– Истинная правда, уважаемые господа. Моя дочь теперь в полной безопасности. И мне не составит никакого труда отработать мой долг.

Пока Загребной обходил вокруг огромной плиты и заглядывал в котлы, Нимим задала несколько шутливых вопросов добродушному Жасмину. Потом они все вместе вышли во двор. Торрекс тут же подошел к командиру:

– Лошадей на отдых поставили, люди устраиваются.

– Как с охраной?

– Думаю, четырех на смену хватит. Вон в той башенке поставим одного. Оттуда просматриваются все окрестности. И еще троих – по периметру. Ночь лунная, на небе ни облачка.

– Хорошо. Ужин для всех обещали через полтора часа. Подгадайте пересмену к этому времени.

Тут же все поспешили по своим делам, а Нимим придержала Семена за руку и возбужденно зашептала:

– Очень плохое место! Хозяин лжет почти во всем. Его шеф-повар тоже лгал. И этот чернявый мальчонка, заметил его? Видел, как он за Торрексом пошел? Как думаешь, зачем?

– Хм… Майор пошел расставлять стражу…

– На кухне я заметила, как один из работников, похоже конюх, назвал его Угольком, отозвал в сторону и что-то ему нашептал.

– Ага, конюх, значит, – насторожился Загребной. – А ведь он наверняка уже всех наших коней пересчитал и поклажу проверил. Да и в карету заглянул всенепременно… Значит, вот какая петрушка получается…

– Что будем делать?

– Не переживай, моя красавица, выкрутимся. Ты бери Викторию, Хазру, и, не отходя друг от друга, еще здесь покрутитесь и порасспрашивайте. Только, повторяю, быть вместе. Постараюсь еще к вам сына послать. А я предупрежу Торрекса. Как говорится: предупрежден – значит вооружен.

Парочка не удержалась от короткого, но страстного поцелуя, а потом Нимим ушла в дом, а Загребной прогулочным шагом отправился искать майора. При этом он зорко глядел по сторонам и одновременно вводил свое тело в активную стадию предбоевой подготовки. Пока явной угрозы не наблюдалось, но лучше быть готовым к неожиданностям.

Торрекса он перехватил на пути в дом.

– А где тот паренек чернявый, что возле вас крутился? – спросил Семен.

Майор оглянулся:

– Вроде только недавно видел его хитрую рожицу возле себя. Кажется, его Угольком кличут?

– Верно. Как и то, что он высмотрел расположение наших дозорных.

– Действительно… Но ему-то зачем?

Семен рассказал обо всех наблюдениях и подозрениях. Хотя пока о самом главном умении Нимим решил не распространяться.

– И мне тут не понравилось, – согласился ветеран. – Слишком безлюдно, и все личности какие-то скользкие. Жаль, что мы в предыдущем поселке не поинтересовались репутацией этого трактира…

– Ничего, просто удвойте бдительность и постарайтесь никого не выпускать без явной причины. А уж поздней ночью новые постояльцы вроде как не должны заявиться.

– Предупредить людей?

– Да, предупредим каждого лично и как можно незаметнее. Заодно еще раз просмотрим комнаты, которые мы сняли. Надо изучить все возможные минусы и плюсы защиты и продумать ответные действия при неожиданном нападении. Своего племянника и Савазина на ночь разместите возле женщин. За дело!

В то время как командир и начальник охраны отряда заканчивали инструктаж наемников, три женщины вместе с Виктором уже во второй раз обходили территорию трактира. Виктория своим особым зрением тщательно просматривала опушку близкого леса на предмет нахождения в нем теплокровных созданий. Но пока ничего обнаружить не могла.

– Может, все ваши страхи напрасны? – спросила Хазра у сестры.

– Шутишь? – обиделась Нимим. – Когда это я в таких делах ошибалась? Врут они напропалую. Здесь явно нечисто! И к ним обязательно должна подойти подмога.

– Но ничего и никого не видно, – засомневалась и Виктория.

– Может, с башенки попробуешь? – предложила Хазра.

– Не получится. Я ведь только метров за сто вижу тепловые пятна, не дальше. А вот если мы пойдем в лес…

– Только после приказа отца! – резко перебил ее Виктор.

– Ладно, тогда пойдем к нему.

Но только все четверо собрались идти назад, как в свете большого фонаря, висящего во внутреннем дворе трактира, показался верховой.

– Кто это и куда на ночь глядя собрался? – обеспокоилась Нимим. – Странно! Хазра, игла покойного шамана у тебя?

– Да, вот она.

– Отдай ее Виктории. Отлично! Виктория, помнишь, как надо ее вставлять?

– Помню…

– А ты, рыцарь, – так Нимим в последнее время обращалась к Виктору, чем немало тешила его тщеславие, – как можно громче на него рявкни и прикажи остановиться. А после моих обвинений прикажи спешиться для обыска. Все, приготовились…

Они затихли, поджидая неторопливо шагающую лошадь с невысоким всадником. К седлу были приторочены две большие глиняные бутыли с затычками. Похоже, что стоящую на фоне черного леса четверку верховой не видел, хоть луна и светила вовсю. Поэтому он даже вздрогнул, когда Виктор пробасил с угрозой:

– Стоять! Куда это ты прешься ночью?

Нимим тут же узнала того самого юного помощника по кличке Уголек, который тенью стелился за хозяином, а потом поспешил за Торрексом. Сейчас он испуганно сжался и залепетал:

– Да вот, послали на хутор за молоком с вечерней дойки для господ постояльцев. Тут недалеко…

Тут же младшая Бенида перехватила нить разговора:

– А не страшно тебе?

– Нисколько, госпожа. Я ведь тут каждый вечер езжу.

– Хорошо, мальчик. Мы тут ищем мою большую перламутровую брошку, пропала уже здесь, у вас. Ты не видел?

– Брошка? Да на кой она мне?

– Ах ты, поганец! Отвечай, когда тебя спрашивают! – не на шутку разозлилась Нимим.

– Не видел, госпожа, честное слово, не видел!

И без магических талантов было видно, что парень не врет, но ведь все представление было затеяно с другой целью.

– Ну-ка, слазь с коня! – приказала Нимим и обратилась к Виктории: – Милая, обыщи этого воришку. А ты, воин, осмотри его поклажу и бутыли.

Пока производился обыск, чернявый мальчишка совсем успокоился и даже решился на небольшое хамство:

– Больно нужна кому-то ваша брошка! Сами где-то потеряли…

Бениды возмущенно фыркнули, и Хазра пообещала:

– Завтра получишь взбучку от своего хозяина!

Малец отозвался со стариковской флегматичностью:

– Подумаешь, впервой, что ли? Но когда это завтра еще наступит…

Так и слышалось в его наглом ответе: «И для кого…»

Виктория закончила «обыск» первой:

– Нет у него брошки.

Виктор передал уздечку парнишке и сказал:

– Проваливай отсюда!

Ворчащий всадник все так же неспешно скрылся в черноте леса. А четверо постояльцев направились в трактир. И сразу же наткнулись на Семена:

– Где вас носило?

Пара поясняющих фраз – и вот уже Бениды и Загребной с детьми поднялись на дозорную башенку. Нимим поясняла действия сестры:

– На теле того шамана мы нашли несколько занятных вещиц. Но вот эта, пожалуй, самая полезная. К этому блюдцу с прозрачной крышкой прилагаются три иглы. Одну Виктория воткнула в одежду того чернявого парнишки. Игла костяная, но непростая. Между ней и вот этими предметами есть некая связь. Жидкость в блюдце тоже особая, и, видите, там шарик? Вот он сейчас у края блюдца, и именно в той стороне находится наш носитель иглы. Чем дальше он от нас отъезжает, тем ближе к центру блюдца шарик будет откатываться.

– Любопытнейшая штучка! – восхитился Семен. – Но как далеко она будет чувствовать иглу?

– Проверить мы не успели, но, насколько помню, пять, максимум шесть километров.

– Тоже неплохо. Уже один факт, что мы знаем четкое направление на подозреваемого, позволит нам примерно определить его координаты…

– Что такое «координаты»? – спросила Хазра.

– Вон то примерно место по прямой линии. И что мы там видим?

Все присмотрелись, и Виктория отозвалась первой:

– Сплошной лес. А вон там какая-то впадина.

Молчавший до того часовой подал голос:

– Когда я заступил на пост, мне показалось, что над той впадиной поднимался дым. Словно от большого костра.

– Молодец. Спасибо.

Вскоре Хазра уверенно сообщила:

– Шарик замер на месте, значит, наш носитель прибыл в конечный пункт. Это километра четыре, четыре с половиной отсюда.

– Прекрасно! – воскликнул командир отряда, к тому времени уже явно что-то придумавший. – Дамы, оставайтесь здесь и постарайтесь как можно дольше оттянуть начало ужина. Дозорный, посматривай на шарик и, если вдруг он начнет опять приближаться к краю блюдца, срочно бей общую тревогу. Дети, за мной!

Внизу все трое быстро вооружились, а Загребной, после недолгого раздумья, все-таки прихватил с собой чудесное копье. Причем сделал это не потому, что оно было нужно для боя, а просто не желая расставаться с уникальным оружием.

Ко всему прочему, Семен обладал способностью легко ориентироваться в любом лесу. Как днем, так и ночью. И всегда мог определить расстояние. Ему не составляло никакого труда уверенно сделать огромный круг по незнакомой местности и выйти строго в исходную точку.