Текст книги "Творцы империй"

Автор книги: Юрий Мухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Еврейское государство было важнее жизни евреев.

Главный враг для сионистских руководителей – это «ассимиляция». Они смыкаются со всяким расизмом, включая гитлеровский, в этом основном пункте: чистота крови. Поэтому, несмотря на систематический антисемитизм нацистов, который вдохновил их на осуществление чудовищного плана изгнания всех евреев из Германии, а потом и из Европы, попавшей под их власть, нацисты считали сионистов ценными партнерами, потому что они помогали осуществить этот план.

Гитлеровское руководство благосклонно отнеслось к ориентации сионистских вождей, которые, заботясь только о создании своего государства в Палестине, помогали осуществиться их желанию избавиться от евреев. Главный нацистский теоретик Альфред Розенберг писал: «Сионизм нужно всеми силами поддерживать, чтобы ежегодно контингент германских евреев перевозился в Палестину».

(Источник: А. Розенберг. «Еврейский след и смена эпох», Мюнхен, 1937, с. 153).

Рейнхард Гейдрих, позже ставший «протектором» Чехии, писал в 1935 году, когда он был начальником секретной службы СС, в официальном органе СС «Дас Шварце Корпс», в статье «Видимый враг» о различиях между евреями: «Мы должны делить евреев на две категории, сионистов и сторонников ассимиляции. Сионисты проповедуют строгую расовую концепцию и путем эмиграции в Палестину помогают строить свое собственное еврейское государство… мы желаем им всего наилучшего, и наша официальная добрая воля – за них».

(Источник: Хоне. Орден Мертвой головы, с. 333).

Эта директива, которая подтверждала предыдущие меры, была выполнена досконально. Исходя из привилегированного статуса в нацистской Германии, баварское гестапо направило 28 января 1935 года полиции следующий циркуляр: «С членами сионистской организации, по причине их деятельности, ориентированной на эмиграцию в Палестину, не следует обращаться с такой же строгостью, какая необходима при обращении с членами (ассимиляционистских) германских еврейских организаций».

(Источник: Курт Гроссман. Сионисты и несионисты под властью нацистских законов 30-х годов. Ежегодник, т. VI, с. 310).

В обмен на их официальное признание в качестве единственных представителей еврейской общины сионистские руководители нарушали бойкот, который пытались организовать все антифашисты мира.

С 1933 года началось экономическое сотрудничество: были созданы две компании: «Хаавара» в Тель-Авиве и «Палтрой» в Берлине.

Механизм операции был следующим: еврей, который хотел эмигрировать, клал в банк Вассермана в Берлине или банк Варбурга в Гамбурге минимальную сумму 1000 фунтов стерлингов. На эту сумму еврейские экспортеры могли закупить германские товары, предназначенные для Палестины, и выплатить соответствующую стоимость в палестинских фунтах за счет компании Хаавара в Англо-палестинском банке в Тель-Авиве. Когда эмигрант прибывал в Палестину, он получал сумму, эквивалентную той, которую положил в банк в Германии.

(Источник: Бен Гурион и Шерток в «Черной книге: соглашение Хаавара», с. 294. Цит. в книге Тома Сегева «Седьмой миллион», Париж, 1993, с. 30 и 595).

Операция была выгодной для обеих сторон: нацистам удавалось таким образом прорвать блокаду (сионисты продавали германские товары даже в Англии), а сионисты осуществляли «выборочную» иммиграцию, как и хотели: иммигрировать могли только миллионеры (чьи капиталы позволяли развивать сионистскую колонизацию Палестины). В соответствии с целями сионизма было более важно спасти из нацистской Германии еврейские капиталы для развития их предприятия, чем жизни бедных евреев, не способных работать или воевать, – они были балластом.

Эта политика сотрудничества длилась до 1941 года (то есть восемь лет после прихода Гитлера к власти). Эйхман находился в связи с Кастнером. Процесс Эйхмана открыл, по крайней мере с одной стороны, механизм этого соучастия, этих «обменов» сионистов, «полезных» для создания еврейского государства (богачей, техников, молодых людей, способных укрепить армию и т. п.), в то время как масса «менее выгодных» евреев оставалась на произвол Гитлера.

Председатель этого комитета Ицхак Грюнбаум заявил 18 января 1943 года: «Сионизм – прежде всего… Могут сказать, что я антисемит, что я не хочу спасти диаспору, что у меня нет «а варм идиш харц»… Пусть говорят, что хотят. Я не требую от еврейского агентства, чтобы оно ассигновало 300 000 или 100 000 фунтов стерлингов на помощь европейскому еврейству. Я думаю, тот, кто требует такие вещи, совершает акт против сионизма».

(Источник: Грюнбаум: Дни разрушения, с. 63).

Такова же была точка зрения Бен Гуриона:

«Задача сиониста – не спасение «остатка» Израиля, который находится в Европе, а спасение земли Израильской для еврейского народа».

(Цит. в вышеупомянутой книге Тома Сегева, с. 158).

Ханна Арендт, одна из самых выдающихся защитниц еврейского дела, присутствовала на процессе и посвятила ему книгу «Эйхман в Иерусалиме». Она показывала (на с. 134–141) пассивность и даже соучастие «еврейских советов» (юденратов), две трети которых управлялись сионистами.

Согласно книге Исайи Трунка «Юденрат» (Изд. Мак. Милан, Нью-Йорк, 1972), «по расчетам Фрейдигера, половина евреев могла бы спастись, если бы они не следовали инструкциям еврейских советов»(с. 141).

Вейцман был принят Муссолини 3 января 1923 года и еще раз 17 сентября 1926 года. Наум Гольдман, президент Всемирной сионистской организации, встретился 26 октября 1926 года с Муссолини, который сказал ему: «Я помогу вам создать это еврейское государство»(Наум Гольдман. Автобиография, с. 170).

Это сотрудничество представляло собой саботаж международной антифашистской борьбы. Оно подчиняло всю сионистскую политику единственной цели – созданию Еврейского государства в Палестине. Оно продолжалось во время войны, даже когда преследования гитлеровцами европейских евреев были самыми жестокими.

В момент депортации евреев из Венгрии вице-президент сионистской организации Рудольф Кастнер вел переговоры с Эйхманом на такой основе: если Эйхман разрешит отъезд в Палестину 1684 евреев, «полезных» для создания будущего государства Израиль (капиталистов, техников, военных и т. п.), Кастнер обещал Эйхману убедить 460 000 венгерских евреев, что речь идет не о депортации в Освенцим, а о простом переселении.

Судья Голеви напомнил во время процесса Эйхмана о вмешательстве Кастнера с целью спасения одного из его нацистских партнеров: одного из исполнителей Гиммлера, штандартенфюрера Курта Бехера, которому свидетельство Кастнера на Нюрнбергском процессе позволило избегнуть кары.

Судья был категоричен: «В свидетельстве Кастнера не было ни правды, ни добросовестности… Кастнер совершил заведомое клятвопреступление, когда он, свидетельствуя перед этим судом, отрицал, что вступал в защиту Бехера. Более того, он скрыл такой важный факт: его демарш в поддержку Бехера был сделан от имени Еврейского агентства и Всемирного еврейского конгресса… Ясно, что Кастнер давал рекомендации не лично от себя, а также от имени Еврейского агентства, всемирного еврейского конгресса… поэтому Бехер был отпущен союзниками».

После суда израильское общественное мнение было потрясено. Д-р Моше Керен писал 14 июля 1955 года в газете «Гаарец»: «Кастнеру следовало бы предъявить обвинение в сотрудничестве с нацистами». Но вечерняя газета «Едиот Ахаронт» (23 июня 1955) пояснила, почему это не было сделано: «Если отдать Кастнера под суд, то все правительство рискует быть полностью дискредитированным в глазах нации в результате того, что может открыться на этом процессе».

Могло открыться то, что Кастнер действовал не сам по себе, а с согласия других сионистских руководителей, которые в момент процесса сидели в правительстве. Единственным способом избежать того, что Кастнер заговорит и разразится скандал, было исчезновение Кастнера. И он в самом деле внезапно умер, а израильское правительство обратилось в Верховный суд с ходатайством о его реабилитации, которое было удовлетворено.

Эта политика сотрудничества достигла своей кульминации в 1941 году, когда самая экстремистская группа сионистов «Лехи» («Борцы за освобождение Израиля»), которую возглавлял Абрахам Штерн, а после его смерти – триумвиры, одним из которых был Ицхак Рабин, совершила «непростительное с точки зрения морали преступление: выступила за союз с Гитлером, с нацистской Германией , против Великобритании».

(Источник: Бар. Зохар. «Бен Гурион, вооруженный пророк», Париж, 1966, с. 99).

Один из исторических вождей группы Штерна Израиль Элдад подтвердил в статье в тель-авивской газете «Едиот Ахаронт» 4 февраля 1983 года факт переговоров между его движением и официальными представителями нацистской Германии. Он заявил без обиняков, что его коллеги объяснили нацистам, что возможно единство интересов нового порядка в Европе согласно немецкой концепции и чаяниям еврейского народа в Палестине, представляемого борцами за свободу Израиля (группой Штерна).

Вот основные положения этого текста, озаглавленного «Основные принципы Национальной военной организации (НВО) в Палестине (Иргун Цвай Леуми), касающиеся решения еврейского вопроса в Европе и активного участия НВО в войне на стороне Германии»:

«Из выступлений руководителей немецкого национал-социалистического государства вытекает, что радикальное решение еврейского вопроса предполагает массовую эвакуацию евреев из Европы (лозунг «Европа, очищенная от евреев»).

Эта массовая эвакуация европейских евреев является первым условием решения еврейского вопроса, но это возможно лишь при устройстве этих масс в Палестине, в Еврейским государстве в его исторических границах.

Окончательно решить еврейский вопрос и освободить еврейский народ – такова цель политической деятельности и долгих лет борьбы движения за освобождение Израиля («Лехи») и его национальной военной организации в Палестине (Иргун Цвай Леуми).

НВО, зная о благоприятном отношении правительства рейха к сионистской деятельности в Германии и к сионистским планам эмиграции, считает, что:

1) Может существовать общность интересов между учреждением в Европе нового порядка согласно немецкой концепции и истинным чаяниям еврейского народа, находящими свое воплощение в «Лехи».

2) Возможно сотрудничество между новой Германией и обновленной еврейской нацией.

3) Создание еврейского исторического государства на национальной и тоталитарной основе, связанного договором с германским рейхом, может способствовать в будущем усилению позиций Германии на Ближнем Востоке.

При условии, что германским правительством будут признаны национальные чаяния движения за свободу Израиля («Лехи»), Национальная военная организация (НВО) готова принять участие в войне на стороне Германии.

Сотрудничество с движением за освобождение Израиля соответствовало бы последним выступлениям канцлера германского рейха, в которым г-н Гитлер подчеркивал, что любые сделки и союзы допустимы с целью изолировать и победить Англию.

По своей структуре и своему мировоззрению НВО тесно связана с европейскими тоталитарными движениями».

(Источник: Оригинальные текст на немецком языке содержится в приложении № 11 в книге Давида Израэли «Палестинская проблема в германской политике с 1889 по 1945 год». Университет Бар Илан, Рамат Ган, Израиль, 1974, с. 315–317).

Согласно израильской прессе, которая опубликовала дюжину статей на эту тему, нацисты ни на один миг не принимали всерьез предложения Штерна, Шамира и их друзей.

Переговоры прервались, когда войска союзников арестовали в июне 1941 года Нафтали Лубенчика, эмиссара Штерна и Шамира в бюро нацистской секретной службы в Дамаске. Другие члены группы продолжали контакты до ареста британскими властями Ицхака Шамира в декабре 1941 года «за терроризм и сотрудничество с нацистским врагом». Такое прошлое не помешало Ицхаку Шамиру стать премьер-министром. Несмотря на их внутреннее соперничество, сионистские вожди преследуют в действительности одну и ту же расистскую цель: путем террора и экспроприации изгнать всех коренных арабских жителей Палестины и остаться ее единственными завоевателями и хозяевами.

Бен Гурион заявил:

«Бегин, несомненно, человек гитлеровского типа. Это расист, желающий уничтожить всех арабов во имя своей мечты об объединении Израиля, готовый использовать все средства для достижения этой святой цели».

(Источник: Э. Хабер. «Менахем Бегин, человек и легенда», Изд. Делле Бук, Нью-Йорк, 1979, с. 385).

2 мая 1948 года раби Клауснер, уполномоченный по делам «перемещенных лиц», представил отчет Американской еврейской конференции:

«Я убежден, что нужно заставлять людей уезжать в Палестину… Им самой высокой целью кажется американский доллар. Слово «сила» – девиз программы, которую я предлагаю… Сила уже сослужила нам службу совсем недавно и при эвакуации евреев из Польши, и в истории Исхода.

Чтобы воплотить эту программу в жизнь, нужно создавать «перемещенным лицам» не комфортабельные условия, а максимальный дискомфорт. Кроме того, пусть евреев беспокоит Хагана».

(Источник: Альфред Лилиенталь. Какова цена Израиля. Чикаго, 1953, с. 194–195).

Варианты этих методов подстрекательства и принуждения были разнообразны.

В 1940 году, чтобы вызвать возмущение против англичан, которые хотели спасти евреев от Гитлера, вывезя их на остров Маврикий, сионистские руководители организации Хагана (которую возглавлял Бен Гурион) не поколебались взорвать корабль с евреями, когда он причалил в порту Хайфа 25 декабря 1940 года, что повлекло за собой смерть 252 евреев и английского экипажа.

(Источник: Д-р Герцль Розенблюм, директор газеты «Едиот Ахаронт», сделал это разоблачение в 1958 году. Оправдание этому акту было дано в «Джуиш Ньюслеттер», Нью-Йорк, ноябрь 1958).

Другой пример – Ирак. Еврейская община (110 000 человек в 1948 году) глубоко укоренилась в этой стране. Главный раввин Ирака Хедури Сассун заявил: «Евреи и арабы пользуются одинаковыми правами и привилегиями на протяжении тысячи лет и не считают себя раздельными элементами этой нации».

Тогда в 1950 году начались израильские террористические акции в Багдаде. Поскольку иракские евреи не спешили записываться в списки на иммиграцию в Израиль, израильские секретные службы, чтобы убедить евреев, что они находятся в опасности, стали использовать против них бомбы… При взрыве в синагоге Шем-Тов были убиты трое и десятки ранены. Так начался исход, названный «Операция Али-Баба».

(Источник: «Хаолам хазе» 20 апреля и 1 июня 1966, «Едиот Ахаронт», 8 ноября 1977 года).

Это идет по прямой линии от основной доктрины Т. Герцля, который постоянно подчеркивал это в своих «Дневниках». В 1895 году он писал немецкому корреспонденту Шпенделю: «Я понимаю антисемитизм. Мы, евреи, остались, хотя и не по нашей вине, чужеродным телом в разных нациях».

(Источник: Т. Герцль. Дневники, с. 9).

Через несколько страниц он выражается еще ясней: «Антисемиты станут нашими самыми надежными друзьями, антисемитские страны – нашими союзниками» (там же, с. 19). Цель была одна: собрать всех евреев во всемирном гетто.

Факты подтвердили правоту Теодора Герцля.

Благочестивые евреи, как и многие христиане, повторяют каждый день: «На следующий год – в Иерусалиме», делая Иерусалим не определенной территорией, а символом союза Бога с людьми, для примыкания к которому нужны личные усилия. Но «Возврат» осуществился под влиянием угроз антисемитов и иностранных государств.

31 августа 1949 года, обращаясь к группе американцев, посетивших Израиль, Бен Гурион заявил: «Хотя мы достигли нашей цели и создали Еврейское государство, мы только начинаем. Сегодня в Израиле всего 900 000 евреев, в то время как большинство еврейского народа все еще находится за рубежом. Наша будущая задача – собрать всех евреев в Израиле».

Целью Бен Гуриона было собрать в Израиле с 1951 по 1961 год четыре миллиона евреев. Приехало 800 000. В 60-х годах иммиграция не превышала 30 000 в год. В 1975–76 гг. эмиграция из Израиля превысила иммиграцию.

Только большие преследования, как в Румынии, дали некоторый импульс «Возврату».

Даже гитлеровские жестокости не помогли осуществлению мечты Бен Гуриона.

Из еврейских жертв нацизма, которые нашли убежище за рубежом в период с 1935 по 1943 год, лишь 8,5 % устроились в Палестине. США ограничили прием 182 тысячами (менее 7 %), Англия – 67 тысячами (менее 2 %). Огромное большинство (75 %) нашло убежище в Советском Союзе.

(Источник: «Институт по еврейским делам» в Нью-Йорке. Эти цифры приводятся в книгах: Кристоф Сайкс. «Перепутья на пути в Израиль», Лондон, 1965, и Натан Вейншток. «Сионизм против Израиля», с. 146).

Первая серия

Действующие лица:

И.В. Сталин, ныне покойный глава СССР.

У. Черчилль, ныне покойный премьер-министр Британской Империи.

А. Гитлер, ныне покойный канцлер и фюрер Германии.

Место действия:Тот Свет.

(На пустой сцене Черчилль и Гитлер).

Черчилль. Вы неисправимый романтик, канцлер. Дух народа – это не более чем пропагандистский прием, необходимый в каждой войне. А решает все, в конце концов, материальная сторона вопроса.

Гитлер. Никогда не соглашусь! Не бывает настоящего человека без высоких целей, нация выродится и умрет, если у нее нет высоких целей, если ее не влечет к ним дух народа. Жрать, совокупляться, хитрить и обманывать для того, чтобы жрать и совокупляться? Бог мой, какая страшная, какая убогая жизнь! Ведь люди существуют для того, чтобы служить высоким идеалам, но в то же время без высоких идеалов нет и самого человека. Так замыкается круг.

Черчилль.Но, канцлер, ведь у вашей Германии был именно такой высокий дух и, тем не менее, вы потерпели сокрушительное поражение во Второй мировой.

Гитлер.Это не доказательство, а вернее – это доказательство именно моей правоты. Германия сражалась со всем миром и могла победить, не допусти я ошибок, а я их допустил очень много – до сих пор не могу составить список. Нельзя перекладывать на народ, на высокий дух народа, издержки, связанные с ошибками его вождя. Более того, такие ошибки еще больше возвеличивают сам народ. Немецкий народ терпел все во имя высокой цели, в том числе и мои ошибки, и в этом его величие.

Черчилль.Может быть, но победило все же материальное преимущество нас – ваших противников.

Гитлер.Да посмотрите хотя бы на сегодняшнее состояние дел! НАТО имеет материальное преимущество над Югославией в сотни раз, вы такого преимущества надо мной во Второй мировой не имели. Тем не менее НАТО терпит поражение – сухопутные силы НАТО боятся приблизиться к сербским войскам! Неслыханно! Дожила Германия – мои немцы входят в такую трусливую коалицию!

Черчилль.Спокойнее, канцлер, это уже не ваши немцы, как, впрочем, и не мои англичане. А ваши немцы, кстати, тоже ведь потерпели поражение.

Гитлер.Сравнили! Мои немцы сражались один на один со всем миром, да и победил нас все же русский дух, дух советского народа… Кстати, что-то не видно маршала Сталина.

(Из колеблющихся теней появляется Сталин, здоровается за руку с Гитлером и Черчиллем).

Сталин. Я здесь, просто не хотел своим появлением перебить течение ваших мыслей.

Черчилль.Не надо лукавить, маршал, вы и в земной жизни всегда появлялись позже всех…

Сталин( перебивая)…и своим появлением заставлял всех встать. Знаю, знаю, я был очень тронут, услышав эти ваши воспоминания обо мне. Вы были чуть ли не единственным империалистом, кто всегда боролся со мной, в том числе и с помощью клеветы, но никогда не клеветал на меня после моей смерти.

Черчилль.Польщен такой оценкой. Кстати, не вспомнить ли нам старое и не воссоздать ли нам земную обстановку?

(Тени вносят стол и три кресла. Все рассаживаются, Черчилль с удовольствием протягивает ноги и потягивается).

Черчилль.Кажется в году 47, в канун моего 75-летия, Би-Би-Си на всякий случай создала киносъемочную группу для съемок моих похорон. А когда я праздновал свое 90-летие, то оказалось, что из этой киносъемочной группы более половины уже умерло, так и не дождавшись моей траурной церемонии. И когда меня спрашивали о причинах моего долголетия, то я отвечал, что я никогда не стоял, если можно было сидеть, никогда не сидел, если можно было лежать.

Сталин.И это говорит солдат, не пропустивший ни одной войны Британской империи, художник, чьи картины покупал Лувр, каменщик, клавший по 200 кирпичей в день, историк, удостоенный Нобелевской премии?

Черчилль.Не напоминайте мне о Нобелевской премии! Нобелевскому комитету повезло, что я уже умер, когда они дали премию Солженицыну и этим сравняли его со мной, иначе я швырнул бы эту медаль в их продажные физиономии.

(Рядом с Черчиллем тени ставят бутылку коньяка «Арарат», широкий бокал, наливают коньяк, ставят коробку сигар. Возле Сталина тени ставят стакан чаю с лимоном, пачку папирос и трубку, возле Гитлера стакан с желто-розоватой жидкостью).

Черчилль (увидев стакан, поданный Гитлеру). Боже мой, канцлер! Мы все знаем, что в земной жизни вы были вегетарианцем. Но здесь-то зачем пить эту морковную гадость?

Гитлер.Как вождь Германии я ничего лучшего не заслужил… А если серьезно, то к концу жизни я действительно стал равнодушен к еде и мне безразлично, что я пью. Морковный чай мне, по крайней мере, привычнее.

Черчилль (Сталину). Не снимите ли стресс от вида сегодняшней жизни на земле, выпив со мной рюмку великолепного армянского коньяка?

Сталин.Господин премьер, еще не произведено в мире достаточно коньяка, чтобы я смог заглушить боль от того, что происходит сегодня в СССР.

Гитлер.Да, лет 30 после мая 1945 г. я тоже был сам не свой.

Сталин.Кстати, господин премьер, я до сих пор не пойму, почему вы пьете советский коньяк? Хотите вызвать к себе расположение советской стороны?

Черчилль.Маршал, мы же не немецкий флот делим… Хотя вы, конечно, в чем-то правы. Кроме этого, положа руку на сердце, ваш коньяк мне действительно нравится.

Кстати, канцлер, поскольку мы упомянули о немецком флоте. Возможно вы и не знаете такой истории.

Когда СССР, Англия и США в Потсдаме делили военный флот Германии я решил слегка схитрить, чтобы обеспечить британскому флоту имеющееся преимущество и не дать усилиться флоту СССР за счет немецких боевых кораблей. Я предложил под соусом послевоенного разоружения утопить целиком германский и итальянский военные флота. И знаете как прореагировал маршал Сталин.

Гитлер.Ну в этом я уверен – он категорически вам отказал.

Черчилль.Отнюдь, он согласился, но предложил сначала разделить военные корабли между победителями с тем, чтобы потом каждый утопил свою часть. Если захочет.

Сталин (усмехаясь, набивает трубку табаком двух папирос и обращается к Гитлеру). Вы, канцлер, говорили о ваших ошибках, за которые не несет ответственности немецкий народ. Вы какие ошибки имели в виду?

Гитлер (задумавшись). Их было у меня немало…

Сталин.Не ошибается тот, кто ничего не делает, хотя это само по себе уже очень большая ошибка.

Гитлер.К примеру, крупнейшая моя ошибка – я неправильно выбрал союзника.

Черчилль.Уверен – вы имеете в виду не итальянцев, а сионистов.

Гитлер.Вы правы, премьер.

Черчилль.Но без этого союзника вы бы, возможно, даже не пришли к власти и уж, тем более, не захватили бы Чехословакию. Не будь у вас такого союзника, мир слушал бы меня, Черчилля, а не выживающего из ума Чемберлена – моего предшественника. И я сумел бы укоротить вас еще до того, как вы присоединили Австрию.

Полагаю, что вы ошиблись на другом этапе – Германии нельзя было нападать на Польшу. Польша ненавидела Россию, это был ваш естественный союзник. Вам надо было вместе с ней напасть на Советскую Россию.

Сталин.Возможно, господин премьер-министр и прав. Мы в СССР сильно опасались Польши. В начале 30-х, когда выяснилось, что подпольная Народно-трудовая партия в СССР приглашает Польшу напасть на СССР, я вынужден был даже поставить вопрос об увеличении производства и продаж водки, чтобы хотя бы таким путем ускорить вооружение армии.

Гитлер.Вы так говорите, господа, как будто у меня был выбор! Сионисты прямо поставили передо мной альтернативу: или-или. Или я оккупирую Польшу, собираю 3,5 млн. польских евреев и насильно переселяю их в Палестину, либо они отказываются мне помогать. Но Германия уже поднялась на войну, мы не могли остановиться, мы не могли остаться без союзников, не подготовившись к войне в одиночку.

Вдумайтесь, господа! Флот, способный противостоять британскому, мы могли создать только к 1944 г. Мы только начали создавать танковые войска, причем, мы начали строить учебные танки Т-1. Эти танки строились только для обучения танкистов на полигонах. Они и вооружены-то были всего лишь пулеметами.

А собственные боевые танковые дивизии мы должны были вооружить основными танками Т-III и Т-IV. Кроме этого, каждая дивизия должна была иметь 20 сверхтяжелых танков, которые мы смогли поставить на вооружение только в 1942 г.

Смешно сказать, но с началом Второй мировой войны Германия атаковала Польшу, имея чуть больше 500 основных танков, да еще около 1200 разведывательных танков Т-II. А больше половины танковых дивизий были вооружены учебными танками Т-I.

Мы совершенно не успевали создать стратегические тяжелые бомбардировщики, вы это хорошо знаете, господин премьер-министр. Ведь мы бомбили Англию фронтовыми бомбардировщиками Юнкерс-88 и Хейнкель-111 с очень малым радиусом действия. Впоследствии я даже не смог разбомбить маршалу Сталину промышленность Урала, даже до этого района авиация Германии не могла долететь.

В 1937 г. я поставил перед партией и Германией задачу – вернуть Судетскую область, находившуюся в составе Чехословакии, в 1942 г… Только к этому году Германия могла быть готова к настоящей, тяжелой войне.

Нет, мне нельзя было связываться с сионистами, а спокойно и тихо готовить армию и флот. И, что мне особенно непростительно, ведь это мой принцип – гораздо лучше отложить то или другое дело, чем взяться за него с неподходящими силами и получить осечку.