Текст книги "Древнее Перу. Новые факты — новые гипотезы"

Автор книги: Юрий Березкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Юрий Евгеньевич Березкин
Древнее Перу. Новые факты – новые гипотезы

Введение

Как появились небо, земля, животные и растения, окружающий мир и человеческая культура? Сколько существует человек, он задавался этими вопросами. Индейцы Южной Америки отвечали в этом случае просто: раньше было все то же, что сейчас, только наоборот. Небо было внизу, а земля наверху, а потом они поменялись местами. Люди превращались в животных и птиц, а животные и птицы – в людей. Из тела умершего ребенка выросла кукуруза, а из кукурузы боги сделали первые человеческие существа. То, что было соединено, разделилось на части, находившееся вертикально – упало, океан наполнился водой из разбитого кувшина, а горсть земли, добытая со дна моря, стала сушей.

Примерно те же логические приемы используют современные любители научных сенсаций. Слишком долго и тяжело отыскивать факты, объясняющие, например, появление древних цивилизаций Америки. Гораздо легче объявить, что те существовали всегда, вне времени – на другом континенте, в космосе, в эпоху неандертальцев, – а затем были чудесным образом перенесены в Мексику или Перу. Короче, достаточно небо и землю поменять местами, и мир объяснен.

К сожалению, не только читатели-неспециалисты, но подчас и историки, чьи профессиональные интересы не связаны прямо с цивилизациями индейцев, мало знают о древних культурах Америки, особенно Южной. Книги на русском языке, посвященные этой теме, можно пересчитать по пальцам. А между тем ученые, изучающие культуру индейцев Анд, – археологи, этнографы, фольклористы – достигли крупных успехов. Исследования последних 10–12 лет приблизили нас к решению многих загадок, казавшихся неразрешимыми, позволили по-новому взглянуть на древние цивилизации. О некоторых из недавних открытий и о еще нерешенных проблемах и пойдет речь дальше.

Откройте карту Южной Америки. От Карибского моря до Огненной Земли протянулись вдоль Тихого океана хребты Кордильер. Между Эквадором и Чили горная страна особенно обширна. Она состоит из нескольких параллельных хребтов, между которыми расположены долины и плоскогорья. Почти все реки, берущие начало в Андах, принадлежат к бассейну Амазонки. В Тихий же океан впадают только те, которые стекают со склонов самого западного из горных хребтов Кордильер. Исключение составляет река Санта. Ее истоки лежат в межгорной котловине Кальехон-де-Уайлас, но потом она резко поворачивает на запад и несет воды в Тихий океан.

В горных районах Анд природные условия очень разнообразны – от сухих субтропиков в долинах до высокогорной тундры – пуны. Наименее благоприятен для человека пояс горных лесов на восточных склонах – здесь всегда дождливо и круглый год держится температура около 15 °C. В Андах много озер. Одно из них, Титикака, – крупнейший пресноводный бассейн континента.

На западе перуанские Анды местами вплотную подходят к берегу Тихого океана, местами отступают от него на несколько десятков километров. В море вдоль берегов Южной Америки проходит холодное течение Гумбольдта. Воздух с океана, оказавшись над сушей, нагревается, в результате чего уменьшается его влажность. Поэтому на побережье Перу почти никогда не выпадают дожди. Вся жизнь здесь сосредоточена вдоль рек и ручьев. В древности долины были покрыты зарослями деревьев и кустарников но, по крайней мере к концу II тыс. до н. э. их место заняли обработанные поля.

Потоки морской воды у берегов Перу движутся таким образом, что постоянно выносят из глубины питательные вещества, богатые соединениями фосфора и азота. Благодаря этому океан здесь, как нигде в мире, богат рыбой и другими морскими организмами. Эти пищевые ресурсы имели огромное значение для древних перуанцев.

Если карта, которую вы открыли, помещена не в атласе, а в какой-нибудь книге по культуре народов Америки, на ней обязательно будут нанесены и границы государства инков – от Южной Колумбии до Центрального Чили. В каком-то смысле они вводят нас в заблуждение. Большая часть территории вошла в пределы инкского государства лишь незадолго до прихода испанцев. До этого Эквадор, Чили, Аргентина, крайний юг Перу и Боливии не входили в область древнеперуанских цивилизаций. Она была ограничена на севере рекой Тумбес у границы с Эквадором, а на юге – бассейном озера Титикака и прилегающими к нему долинами. Сравнительно высокоразвитые, но своеобразные культуры существовали на побережье Эквадора.

Прежде чем отправиться в путешествие по следам древнейших перуанских цивилизаций, посмотрим, какие народы и государства существовали в Андах в XV–XVI вв.

Ранний период инкского государства еще недостаточно изучен. Известно лишь, что в конце XIV – начале XV в. его столица Куско была маленьким городком, одним из многих других в бассейне реки Урубамбы.

Однако после удачных войн с соседями в конце первой трети XV в. Куско быстро усилился. Скончавшийся в 1463 г. инка Пачакути оставил в наследство своему сыну, помимо долины Куско, также и всю горную область от верхнего течения реки Мараньон до северо-западных берегов Титикаки. Это территория, почти равная по площади Великобритании без Уэльса, составляла, однако, лишь малую часть того государства, которое образовалось к моменту испанской конкисты.

В год смерти Пачакути под инкское господство, вероятно, попали еще лишь те племена, которые говорили на языке кечуа. В дальнейшем этот язык вытеснил в Андах почти все другие. Сейчас на нем говорят более 13 млн. индейцев. Но в середине XV в. многие жители стран, позже завоеванных инками, еще говорили на других языках, большинство из которых осталось нам неизвестно. Одно из немногих исключений – язык аймара. Ныне на нем говорят индейцы бассейна озера Титикака, но в древности он был распространен до самого Куско. Другой язык, мучик, вышел из употребления лишь в XX в. На нем говорили жители северного побережья Перу.

Именно на северном побережье располагалось в XV в. самое крупное в Андах и опасное для инков государство – Чимор. Оно протянулось вдоль моря на 200–250 км. Столицей Чимор был Чан-Чан – крупнейший город доиспанской Южной Америки, находившийся близ устья реки Моче. Площадь его оценивают в 26 кв. км, хотя не вся она была сплошь застроена. После инкского завоевания город Чан-Чан обезлюдел. Но и до сих пор на городище возвышаются сложенные из сырцового кирпича высокие стены, ограничивающие 10 прямоугольных комплексов. В каждый из них ведет один-единственный узкий проход.

Назначение зданий оставалось тайной до тех пор, пока 12 лет назад американские археологи не провели там раскопки. Оказалось, что огороженный стенами комплекс построек служил резиденций чиморского царя при жизни и его усыпальницей после смерти. Вещи из могил давно разграблены, но удалось обнаружить скелеты сотен женщин, вероятно, захороненных с каждым из владык. Известно, что всего в династии Чимор было 10 царей – столько же, сколько построено комплексов. В одном из них нет, однако, могилы. Он мог принадлежать последнему царю, Минчансаману, увезенному в Куско и умершему в изгнании.

В горах у границы Чимор находилось довольно крупное владение Кахамарка. Позднее здесь испанцы пленили и умертвили последнего инку – Атауальпу. Южнее Чимор, на побережье, значительных государств к моменту инкского завоевания не было. Жители отдельных долин воевали с наступавшими на них горцами и друг с другом. Некоторым правителям иногда, вероятно, удавалось объединить под своим началом 3–4 долины.

Долина Чинча на южном побережье славилась своими ремесленниками, рыболовами и торговцами, плевавшими на плотах из бальсового дерева к берегам далекого Эквадора. Они привозили оттуда раковины таких моллюсков, которые не живут в холодных водах Перу. Эти раковины считались священными и использовались при церемониях и жертвоприношениях.

В долине Лурин, недалеко от южных предместий современной Лимы, в устье реки находился город Пачакамак – второй по величине в Перу после Чан-Чана. Он вырос вокруг самого знаменитого в Андах храма, посвященного одноименному божеству. Со всех концов стекались сюда паломники. Как и храмы на древнем Ближнем Востоке, храм Пачакамака был не только культовым, но и торгово-ремесленным центром.

Все эти и другие земли были покорены инками во второй половине XV – начале XVI в. Одни государства и племена были разгромлены, другие мирно отдались под власть Куско, видя бесполезность сопротивления. Инки не ограничились простым взиманием дани с побежденных, как часто делали ацтеки в Мексике. Они заимствовали все то, что им казалось ценным в культуре покоренных народов, творчески это переработали, а затем упорно насаждали новую, синкретическую культуру.

Местные особенности отдельных областей к середине XVI в. стерлись настолько, что испанцы могли не обращать на них внимания, уделив его почти исключительно официальной инкской культуре. В этом одна из причин того, что до начала археологических исследований в Андах на рубеже XIX–XX вв. о доинкских культурах ничего не было известно. Одной из первых цивилизаций, вошедших в поле зрения науки, стала культура тиауанако.

Идолы на берегах Титикаки

Город Тиауанако принадлежит к числу тех немногих доинкских столиц, память о которых еще жила среди индейцев и в XVI в. Случилось это, может быть, потому, что каменные статуи и постройки на городище не были после исчезновения их создателей ни разрушены полностью, ни целиком скрыты под слоем земли и строительного мусора. Естественно, что древние изваяния волновали воображение, заставляли задаться вопросом, кто создал их и почему покинул.

Инки почитали Тиауанако как место, где бог Виракоча превратил первых людей за их непослушание в каменные статуи, либо, наоборот, как центр, откуда изваянные из камня и ожившие предки индейцев расселились по всей стране. По мнению московского этнографа С. Я. Серова, мифы о происхождении людей из Тиауанако были сравнительно поздно сочинены жрецами, в то время как народное предание инков повествует о выходе первопредков из расположенной недалеко от Куско пещеры Пакари-Тампу. Возможно, что какие-то легенды инки заимствовали от племен аймара, которые в XVI в. составляли основное население Боливийского плоскогорья.

Развалины Тиауанако расположены в 20 км от южного берега озера Титикака на высоте около 3800 м над уровнем моря. Они занимают площадь 4,2 кв. км. Вокруг простирается холмистая равнина, земли на которой дают хороший урожай картофеля и съедобной перуанской лебеды киноа. На прекрасных пастбищах пасутся стада лам и альпак.

По берегам озера Титикака тянутся заболоченные низины. В последние годы удалось выяснить, что эти пустоши были освоены древними земледельцами. Чтобы избежать переувлажнения почвы индейцы насыпали огромные гряды высотой до 2 м и шириной до 23 м. Если даже промежутки между грядами заливала вода, посаженные на возвышениях растения от этого не страдали. Площадь таких полей в районе Титикаки более 80 тыс, га.

Благодаря применению аэрофотосъемки подобные же грядковые поля были в конце 60-х и 70-х годах выявлены в низменностях Восточной Боливии, Эквадора, Колумбии, Венесуэлы и Гвианы. Пока не ясно, кто и когда впервые применил подобную агротехнику и обязаны ли ее очаги в Южной Америке общим происхождением. Обработка грядковых полей была, вероятно, столь трудоемкой, что во время войн работы на этих участках прекращались в первую очередь. Может быть, именно поэтому испанские авторы периода конкисты о грядковых полях ничего не сообщают.

Что касается бассейна Титикаки, то освоение болот здесь надо скорее всего относить именно к эпохе Тиауанако, а не к инкскому времени. Жившие здесь к приходу испанцев индейцы аймара были прежде всего скотоводами, а земледелию уделяли меньше внимания. Очевидно, в древности берега озера были заселены очень густо: лишь нехватка других земель могла заставить индейцев заниматься таким сложным делом, как мелиорация болот.

На городище Тиауанако высится несколько монументальных построек. Мы упомянем из них лишь три. Самое высокое сооружение – Акапана, сильно оплывшая ступенчатая пирамида высотой более 15 м. Самое большое – Каласасайя, огражденная каменными стенами платформа площадью 128X118 м. с ведущей на нее с востока каменной лестницей. Самое загадочное – полуподземный храм – углубленное на 1,7 м в землю почти квадратное в плане здание (28,5X26 м) к востоку от Каласасайи. Лестница ведет с юге.

Стены полуподземного храма и Каласасайи сложены одинаково. По всему периметру через равные промежутки поставлены огромные каменные столбы, участки между которыми заполнены гладко обтесанными плитами меньшего размера. Это сходство строительной техники говорит в пользу того, что оба сооружения были воздвигнуты примерно одновременно.

В стены полуподземного храма были вмурованы выступавшие из кладки каменные головы, а в центре стояли изваяния божеств (их нашли при раскопках поваленными). Главный идол, названный по имени его открывателя американского археолога стелой Беннетта, имеет высоту 7,5 м и весь покрыт мелкими, сложными и безупречными по исполнению рельефными изображениями.

Ныне эта статуя украшает одну из площадей в Ла-Пасе, но в 30-х годах, после того как она частично была освобождена от земли, но оставалась лежать в траншее, стела Беннетта чуть не погибла. Поверхностный слой непрочного песчаника, из которого высечен монолит, стал разрушаться под действием воздуха и грунтовых вод, а многочисленные туристы не считали святотатством топтать божество ногами. Наконец, по инициативе немецкого археолога А. Познанского боливийские власти подвели к раскопу ветку железной дороги и, погрузив двадцатитонное изваяние на платформу, отвезли в столицу. Можно только гадать, какие приспособления использовали в древности индейцы, чтобы перетащить столь тяжелый каменный блок от карьера к храму.

По мнению большинства археологов, стела Беннетта изображает женщину, богиню. Ее прическа, украшенная спускающимися на спину мелкими косицами, очень похожа на ту, какую носили индеанки народности чипайя. Племена чипайя и родственные им уру еще недавно жили по берегам рек и озер Боливии. В отличие от скотоводов и земледельцев аймара они занимались в основном рыбной ловлей.

Вместе со стелой его имени В. Беннетт обнаружил в 1932 г. на полу полуподземного храма несколько изваяний меньшего размера. Все они лежали рядом. Наиболее интересную статую из числа этих меньших окрестили Бородатым идолом: вокруг его рта было намечено нечто вроде бороды и усов (рис. 2). Между большой статуей и Бородатым идолом нет ничего общего, если не считать того, что оба представляют стоящие антропоморфные существа. Правда, на поверхности меньшего идола тоже были выделены какие-то изображения (змеи, пумы и пр.), но выполненные в совсем ином стиле, чем гравировка на стеле. Поэтому В. Беннетт предположил, что один или оба монолита могли быть принесены со стороны, а не изваяны одновременно со строительством храма.

Если статуи полуподземного храма были извлечены на свет при раскопках, то Дверь Солнца сохранялась в стоящем положении и была известна давно. Она находилась внутри Каласасайи и была расколота пополам. Когда и при каких обстоятельствах это случилось, – не известно. Впрочем, и место ее внутри Каласасайи (юго-восточный угол) вряд ли то, которое предназначалось для Двери в древности. Ее либо кто-то перетащил туда позже, либо строители Тиауанако вообще не успели использовать Дверь по назначению и поставить там, где полагалось. Во всяком случае, работа над отделкой монолита не была завершена.

Высота Двери Солнца примерно 3 м, а ширина – 4 м. Нынешнее название памятника условно и к почитанию дневного светила он, возможно, не имел отношения. По бокам от дверного проема расположены прямоугольные ниши, а в верхней части – рельефные изображения. Именно они и привлекают особое внимание.

Низ композиции занимает многократно повторяющееся изображение человеческого лица в лучистом ореоле. Выше, в центре, на возвышении стоит человекоподобная фигура, сжимающая в руках жезлы (рис. 16). На лице под глазами характерные метки – крылышки с кружками внутри. Обычно полагают, что мастера хотели изобразить слезы, но возможны и другие толкования этих знаков. Голову божества окружает ореол из коротких выступов, заканчивающихся головами пум и концентрическими кругами.

К центральной фигуре с обеих сторон устремились бегущие существа с жезлами. На головах у них короны, а за спиной – крылья, из-за чего их именуют «ангелами». Некоторые существа антропоморфны, а у других тела людей завершаются головами хищных птиц.

Божество в лучистой короне и «ангелы» изображены и на поверхности стелы Беннетта. В искусстве тиауанако представлены также фигуры обычных и крылатых пум (грифонов), кондоров, ушастых, клыкастых и иногда крылатых змей, человекоподобных чудищ с головой пумы, обезглавливающих людей (рис. 4).

Какой же народ оставил все эти загадочные изваяния, когда он жил и почему исчез? С самого начала исследований в Тиауанако, продолжающихся уже сто лет, на этот счет возникали разные невероятные предположения. Городище считали, например, столицей «мегалитической империи», существовавшей еще до того, как поднялись Анды. Один из сторонников подобных гипотез, А. Познанский, видел родину человечества в Антарктиде, откуда люди, по его мнению, и проникли в Америку, а в изображениях чудовищ на тиауанакских сосудах – фигуры ископаемых животных. Научных обоснований подобные предположения, естественно, не имеют.

Многие археологи конца прошлого – начала нашего века находились под впечатлением недавно открытой цивилизации майя с ее скрупулезно разработанным календарем. Поэтому и в древнеперуанских изображениях они спешили увидеть календарь. Именно так толковали и фриз на Двери Солнца. Эти гипотезы невозможно пока ни подтвердить, ни опровергнуть, так как нам мало что известно о перуанских календарях вообще. О календаре инков испанцы сохранили довольно скудные и противоречивые сведения, поэтому его приходится ныне реконструировать на основе различных косвенных данных. Лишь после завершения этой работы можно будет судить, соответствует ли чередование повторяющихся знаков на Двери Солнца перуанской календарной традиции.

Последним, кто пытался дать ответ на загадки Тиауанако с помощью «сенсационной» гипотезы, был Тур Хейердал. Он придумал легенду о том, как таинственные носители высокой культуры некогда появились в Боливии, а оттуда отправились заселять острова Полинезии. Знаменитый плот из бальсовых бревен, на котором плыли по Тихому океану Хейердал и его спутники, был назван именем инкского божества Кон-Тики-Виракоча, якобы почитавшегося в Тиауанако. Чтобы нарисовать его лик на парусе, был взят за образец Бородатый идол.

Не знаю, верил ли сам Хейердал в миф о бородатых мореплавателях, но статую он выбрал удачно. Как потом оказалось, Бородатый идол и в самом деле древнейшее и одно из самых загадочных изваяний в Тиауанако. Только борода его оказалась в действительности не бородой. Но об этом немного позже.

Одновременно с предположениями о многотысячелетнем возрасте Тиауанако возникали и прямо противоположные – о том, что город построили предки нынешних аймара. По зрелом размышлении эта гипотеза столь же невероятна, как и легенда о «мегалитической империи». Если аймара – строители города, то почему он был покинут еще в то время, когда инкские армии шли от Куско к берегам Титикаки, почему в XV–XVI вв. эти индейцы не создавали ничего подобного? А может быть, дело обстояло иначе, и аймара не построили, а как раз разрушили Тиауанако?

Сейчас археологи установили, что культура тиауанако исчезла примерно в XII в. н. э. К тому времени город, вероятно, превратился в столицу крупного государства, влияние которого ощущалось не только почти по всей горной Боливии, но даже на побережье Южного Перу и Северного Чили. Самые крупные и известные образцы монументальной скульптуры тиауанако, в частности стела Беннетта и Дверь Солнца, были созданы в VII–VIII вв. н. э. Однако до сих пор не удалось выделить скульптур, относящихся к заключительному этапу тиауанакской цивилизации, времени ее наибольшего территориального расширения. Это тем более странно, что примерно с рубежа нашей эры в Тиауанако непрерывно высекались все новые и новые идолы (они сделаны в стиле пукурмата, из которого развился классический стиль VII VIII вв.). Прекращение подобной традиции свидетельствует о каких-то важных событиях и переменах, суть которых остается для нас неизвестной. Так как отделку Двери Солнца даже не посчитали нужным или возможным закончить, похоже, что перемены были внезапными.

В 650 км к северо-западу от Тиауанако, в долине Аякучо (Центральное Перу) находится другое обширное городище I тыс. н. э. Уари. Культура уари родственна тиауанакской. Город Уари тоже был, вероятно, столицей значительного по размерам государства. Археологи лишь расходятся во мнении, занимало ли оно только горные области от Кахамарки до Куско или же охватывало также часть Перуанского побережья.

Примерно в IX в., т. е. одновременно с прекращением монументального строительства в Тиауанако, Уари внезапно гибнет. Пустеют как столица, так и провинциальные центры этой культуры. На сельских поселениях жизнь некоторое время еще теплилась, но скоро заглохла и она.

По-видимому, гибель Тиауанако нельзя рассматривать изолированно. Ее, очевидно, вызвали события, развернувшиеся на громадных пространствах по всей горной области Анд. Какого же рода несчастья могли обрушиться на тиауанакцев – неурожай и голод, землетрясения, нападение государств, существовавших в то время на побережье?

Все эти предположения приходится отбросить, О крупных стихийных бедствиях, которые бы постигли Анды во второй половине I – начале II тыс. н. э., нет никаких сведений. Что же касается иноземного вторжения, то люди обычно возвращаются в разрушенные города и отстраивают их вновь, как только завоеватели уходят. В том же случае если бы они не ушли, а включили новые земли в свое государство, археологи проследили бы изменения в старой культуре за счет новшеств, привнесенных пришельцами.

Известно, что лучшим свидетелем культурных процессов в археологии служит распределение типов глиняной посуды, которую находят в разных слоях, в погребениях разных эпох. Это массовый и легко анализируемый материал. Так вот, после гибели культур уари и тиауанако в горных районах Анд распространяется очень грубая керамика, совсем не похожая ни на ту, которую изготовляли мастера на Перуанском побережье, ни на прежние местные сосуды. Инки столкнулись в горах с относительно примитивными племенными объединениями, каналы и поля были заброшены, города в развалинах. Только вторжение варваров, почти поголовно уничтоживших прежнее население и поглотивших его остатки, могло привести к такому запустению.

Но кто могли быть эти варвары, откуда взялись? Ведь древние культуры Перу, в отличие от цивилизаций Старого Света и Мексики, не были окружены бескрайними степями, из которых появлялись все новые и новые полчища бродячих и кочевых племен. Чтобы ответить на этот вопрос, посмотрим еще раз, какие народы жили в Перу в XVI в. Может быть, мы обнаружим среди них каких-нибудь южноамериканских гуннов?

В ранних испанских документах упоминаются сотни народов и племен, живших под властью инков. Казалось, что разобраться а этом сонме названий невозможно. Однако французский этнограф Пьер Дювиоль в конце 60-х годов попытался все же это сделать. И вот к каким выводам он пришел.

В первые десятилетия после конкисты во многих районах Анд индейцы делились на две группы – уари и льякуас. Уари – это коренные, оседлые жители, земледельцы долин, льякуас – бродячие или недавно осевшие на землю скотоводы-горцы, занимавшиеся также собирательством и примитивным земледелием. Древние развалины, происхождение которых индейцы забыли, они тоже обычно называли уари, откуда совпадение этого термина с названием городища и археологической культуры.

Уари и льякуас обменивались продуктами своего труда, Уари предлагали кукурузу, картофель, а льякуас – мясо и шкуры лам, форель, выловленную в горных речках, грибы. Из земледельческих культур льякуас выращивали одни только клубни мака. Это высокогорное растение, сейчас сохранившееся лишь в нескольких самых глухих уголках Анд.

К приходу испанцев уари и льякуас часто жили в пределах одного селения, но память о враждебности этих двух групп была повсеместно жива. Во время инкского завоевания правители Куско опирались на льякуас в борьбе с жителями долин. Во всяком случае так было в районе Лимы. Здесь, в горах и предгорьях по тихоокеанскую сторону водораздела, обитал принадлежавший к льякуас многочисленный народ яуйо. В легендах яуйо подробно описывается, как в прошлом они теснили и уничтожали юнка, т. е. жителей долин, пока не выгнали их совсем на побережье. Впрочем, и здесь не оставили их в покое. За помощь кусканцам яуйо получили земли в прибрежных долинах, отобранные у тех местных жителей, которые оказывали инкам упорное сопротивление.

Таковы заключения Дювиоля и его перуанских коллег.

Есть основания думать, что инки, до того как они завоевали долину Куско, тоже обладали сравнительно примитивной культурой и принадлежали к льякуас.

Известно, что в первоначальной религии инков господствовал не Виракоча, а бог грозы Ильяпа. Также и яуйо почитали выше других божеств громовника Париакаку. Некоторые соседи яуйо называли громовника Ливиак, т. е. именем, имеющим, возможно, одно происхождение с Ильяпа. В мифах рассказывается, как Париакака одержал победу над Уальяльо Кар'уинчо, которому поклонялись юнка. Кстати, этот Уальяльо требовал обильных человеческих жертв точно так же, как, судя по изображениям, божества уари и тиауанако. Инки тоже, конечно, приносили в жертву людей, но значительно реже.

В предании инков говорится, что их род основали 4 брата и 4 сестры, вышедшие из пещеры Пакари-Тампу. Перуанские ученые установили, что имена мифических персонажей и названия племенных групп, упоминаемых в связи с этой легендой, означают такие понятия, как «соль», «перец», «съедобный корень мака», какой-то злак и, может быть, «дикая гречиха». В этом списке нет ни картофеля, ни кукурузы, ни киноа. Это заставляет предполагать в инках эпохи создания мифа таких же собирателей диких растений и примитивных земледельцев, какими были льякуас. Естественно, что инкская культура XV в. восходит не столько к этим пришельцам, сколько к оседлым жителям долины Куско, которых инки завоевали.

Мы уже говорили, что племена аймара, расселившиеся в бассейне озера Титикака и в соседних районах, были преимущественно скотоводами, а не земледельцами. Их тоже можно отнести скорее к льякуас, тем более что по языку они родственны горцам-скотоводам Центрального Перу, таким, как яуйо.

Московский археолог В. А. Башилов показал, что те доинкские культуры, которые связываются с аймара, не могут восходить к культуре тиауанако. Гораздо вероятнее, что аймара – потомки сравнительно отсталых народов, живших по окраине тиауанакской цивилизации.

Драматические события, развернувшиеся некогда в Андах, можно представить так. В начале и середине I тыс. н. э. в долинах сложились высокоразвитые городские цивилизации – уари, тиауанако и некоторые другие (североперуанские). Их создатели были и земледельцами, и опытными скотоводами.

Вокруг, высоко в горах, жили более отсталые племена, для которых стада лам и альпак являлись главным источником существования. Кроме того, горцы охотились на диких животных, занимались собирательством и примитивным земледелием, но не имели высокоурожайных сельскохозяйственных культур, так как не только кукуруза, но даже картофель не растут на такой высоте. Раскопки перуанских и французских археологов в центральных городах Перу, проведенные в 70-х – начале 80-х годов, доказывают, что скотоводческие племена появились в Андах уже в глубокой древности, возможно, в V–VI тыс. до н. э.

Высокогорные пастбища Перу и Боливии позволяют содержать огромные стада. Вместе с количеством скота росла и численность населения. Племенам становилось тесно: начались перекочевки, вытеснение одних групп другими, поиски новых пастбищ.

В эпоху уари и тиауанако в результате самих по себе незначительных изменений климата (данные о них недавно получены) площадь горных пастбищ сперва возросла, а потом резко сократилась. В благоприятный влажный период горцы увеличили численность своих стад, зато потом оказались перед угрозой массового падежа скота и голодной смерти.

Выход из трудного положения мог быть только один: покинуть высокогорные пастбища и спуститься в долины.

Обрушившись на лежавшие в долинах города, горцы и овладели новыми землями и захватили накопленные в храмах сокровища. Можно лишь догадываться, как великолепно выглядели постройки Тиауанако в пору расцвета. На одном из рельефных монолитов найдены углубления с остатками золотых гвоздиков. Скорее всего рельефы покрывала золотая фольга, ослепительно сиявшая на солнце. Если судить по находкам предметов уари и тиауанако в погребениях (в основном на побережье), в руки врагов должны были попасть роскошные шерстяные ткани, драгоценные кубки из золота, ценные предметы из резной кости и цветных камней. В военном же отношении создатели цивилизаций вряд ли превосходили своих более отсталых соседей. Правда, тиауанакцы научились уже выплавлять бронзу, соединяя медь с оловом, но нет доказательств, что они делали из нее оружие.

Вряд ли, конечно, пришельцы истребили всех местных жителей. Однако их напор был достаточно силен, чтобы стереть с лица земли главные города.

Первой в IX в. была уничтожена культура уари. Что происходило в это время в Тиауанако, пока не ясно. Возможно, что при сохранении в основном прежней культуры существенно изменился состав населения. Так или иначе государство Тиауанако продолжало существовать еще два или три века, пока его не постигла судьба Уари. Сразу же после гибели Тиауанако или несколькими десятилетиями раньше на Боливийском плоскогорье возникают новые центры – города-крепости, расположенные на высотах от 4100 до 4400 м над уровнем моря (напомним, что Тиауанако расположен на высоте 3800 м). Их стены сложены из циклопических каменных блоков. Эти новые центры можно уверенно связывать с аймара.

Захватив долины, аймара, яуйо, инки и прочие горцы восприняли от прежних жителей земледельческую культуру. Процесс становления государств начался снова и завершился образованием империи инков.

Хотя изложенная гипотеза еще требует дальнейшей проверки, пока лишь она объясняет основные факты. Несмотря на то что Анды мало походят на равнины Азии, а яуйо и аймара – на скифов и гуннов, ход исторического развития в обоих концах света оказывается в чем-то одинаков. Раньше специалисты полагали, что а евразийских степях земледельческо-скотоводческие племена, оседло жившие по долинам рек, постепенно перешли к кочевничеству. Теперь высказывается и иная точка зрения. Земледельцы лишь под давлением исключительных обстоятельств покидают обжитые места. Гораздо подготовленнее к передвижениям охотники. Именно они, заимствовав у земледельцев скот и возросши численно, и стали ядром возникавших объединений кочевников.