Текст книги "Маршал Варенцов. Путь к вершинам славы и долгое забвение. 1901-1971"

Автор книги: Юрий Рипенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Продолжительность контрподготовки планировалась в 40 минут. По указанию генерала С.С. Варенцова она была проведена по тому же графику, что и в 6-й гвардейской армии, то есть в течение 30 минут.

Приняв решение нанести мощный удар по пехоте и танкам, командование Воронежского фронта, в отличие от командования Центрального фронта, не могло выделить столь же мощные средства против артиллерии противника и ограничилось подавлением лишь наиболее активных и достоверно разведанных батарей.

При организации артиллерийской контрподготовки требовалось разрешить один очень важный вопрос: с каких позиций открывать огонь – с временных или основных?

Имелось обоснованное опасение за возможность раскрытия противнику основной группировки артиллерии фронта в случае ведения огня с основных позиций. Однако одно это опасение не могло стать решающим. Ведение огня во время контрподготовки с временных огневых позиций потребовало бы сменить боевые порядки большого количества батарей. С.С. Варенцов и офицеры его штаба отчетливо представляли себе, что маневр такой массы артиллерии перед самым началом атаки противника таил в себе куда большую опасность, чем раскрытие своей группировки, поскольку противник мог начать атаку в момент перемещения батарей с временных на основные огневые позиции. Они, кроме того, могли попасть под удар авиации, к которому артиллерия особо чувствительна во время передвижений. Одновременное ведение массированного огня во время контрподготовки в полосе 30–50 километров не представляло такой большой опасности раскрытия артиллерийской группировки и тем более определения противником координат стреляющих батарей средствами звуковой разведки, а если противник смог бы перейти в наступление вскоре после контрподготовки, то у него не осталось бы времени на подготовку эффективного огня по нашим батареям.

Взвесив все эти соображения, С.С. Варенцов предложил командующему войсками фронта провести артиллерийскую контрподготовку с основных огневых позиций.

Спланированная система огня артиллерии Воронежского фронта предусматривала подготовленные перед передним краем обеих армий весьма плотный массированный и сосредоточенный огонь артиллерии, особенно на стыках с соседними армиями и между дивизиями, а также на направлениях вероятного главного удара противника. Система огня артиллерии распространялась также на большую глубину расположения наших войск, что повышало устойчивость обороны при колебаниях линии фронта и облегчало подготовку артиллерийского обеспечения контратак и контрударов резервов и вторых эшелонов.

Командующий артиллерией фронта неукоснительно требовал от артиллерийских командиров и начальников добиваться высокой точности артиллерийского огня. Все участки планового огня (ДОН – дальнее огневое наблюдение; НЗО – неподвижный заградительный огонь; ПЗО – подвижный заградительный огонь; СО – сосредоточенный огонь) как перед передним краем главной оборонительной полосы, так и внутри обороны были пристреляны. Планы пристрелки составлялись в армиях. Сама пристрелка проводилась с соблюдением всех мер огневой маскировки. Например, когда одна часть батарей производила пристрелку, другие батареи (согласно плану пристрелки) вели огонь по противнику с временных огневых позиций. Для огневой маскировки пристрелки широко применялись также кочующие орудия и минометы. Пристрелка планового огня внутри оборонительной полосы проводилась с предварительным отводом наших частей на фланги или в тыл. Точность подготовки исходных данных для ведения огня по любому участку сосредоточения и своевременность его открытия неоднократно проверялись, а обнаруженные при этом недостатки устранялись на месте.

В общей системе артиллерийского огня особое внимание уделялось обеспечению стыков и флангов как наиболее вероятным участкам главного удара противника. Опыт ведения оборонительных боевых действий убедительно показал стремление противника использовать стыки и фланги для нанесения ударов с целью окружения наших войск как в тактическом, так и в стратегическом масштабе. Надо отметить, что командный состав противника с самого начала войны, как правило, неукоснительно соблюдал этот принцип ведения наступления, ему его прививали с первых шагов военной службы. Такой признанный авторитет в военном искусстве Германии, как Шлиффен, на протяжении всей своей жизни пропагандировал этот принцип как один из основных. «Конечно, не все заключается в одном обходном движении; к нему надо прибавить еще сам бой и победу. Но решительная победа возможна только тогда, когда целью атаки служит неприятельский тыл или, по крайней мере, фланг»[83]83
  Шлиффен А. Канны. М.: Воениздат, 1936. С. 26.


[Закрыть]. А вот еще одна из многих его рекомендаций: «Фронтальная атака должна начинаться до начала фланговой атаки. Противник должен быть совершенно связан и не быть в состоянии избежать флангового удара. Если охваченный противник перейдет во фронтальную атаку… то тем лучше; если же нет, то охватывающая сторона должна, конечно, взять это бремя на себя»[84]84
  Там же. С. 57.


[Закрыть].

Для опытных военачальников и командиров не было особым секретом, что фланги войск являлись наиболее чувствительными к ударам противника, а увязка и согласованность их действий с соседями достигались труднее. К тому же сложнее на флангах была и организация управления огнем артиллерии, так как для этой цели приходилось согласовывать действия артиллерийских частей, часто подчиненных разному командованию. В связи с вышеизложенными обстоятельствами вопросами артиллерийского обеспечения стыков и флангов обычно занимался непосредственно командующий артиллерией фронта и командующие артиллерией армий со своими штабами.

При организации обороны Курского выступа на артиллерию возлагалась основная тяжесть борьбы с танками. Командование Центрального и Воронежского фронтов уделяло особое внимание созданию стройной системы глубоко-эшелонированной противотанковой обороны. При этом учитывалось применение противником новых тяжелых танков типа «Тигр».

С.С. Варенцов при распределении истребительно-противотанковых полков и бригад РВГК между армиями стремился сохранить принцип их массированного применения на вероятных направлениях главного удара противника. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что большая часть истребительно-противотанковых полков и бригад РВГК на Воронежском фронте использовалась во фронтовом и армейских противотанковых резервах.

Организация системы противотанковой обороны в армиях проводилась по единому плану штабов артиллерии армий, согласованных с общевойсковым планом построения обороны. Штабы артиллерии армий провели большую предварительную работу по изучению и разведке полос обороны своих армий. Специальные армейские рекогносцировочные группы, составленные из представителей всех родов войск, непосредственно на местности уточняли намеченные командующими армиями танкоопасные направления и конкретно определяли районы, где необходимо организовать противотанковые опорные пункты и районы. После этого командиры частей и соединений приступали к непосредственной их организации.

В 6-й гвардейской армии, развернувшей свои силы в первой и второй оборонительных полосах, противотанковая оборона была организована на глубину 20–30 километров. За нею на армейском тыловом рубеже располагалась часть сил 69-й армии, с учетом которых общая глубина противотанковой обороны на этом направлении достигала 30–35 километров.

Большое место в общей системе противотанковой обороны отводилось противотанковым резервам армий и фронта. Противотанковые резервы армий располагались обычно во второй или за второй полосой обороны, фронтовые – в третьей тыловой армейской полосе или за нею и, как правило, на важнейших танкоопасных направлениях. При выборе районов размещения резервов особое внимание обращалось на наличие удобных дорог, обеспечивающих быстрый маневр в необходимых направлениях.

Управление маневром подразделений и частей, входивших в состав противотанковых резервов, было разработано во всех деталях еще задолго до начала операции. В штабах артиллерии фронта, армий и стрелковых дивизий разрабатывались планы маневра противотанковых резервов; в планах учитывались наиболее угрожаемые направления танковых атак противника и определялись в соответствии с этим варианты действий частей резерва.

Для каждой бригады (полка), находящейся в противотанковом резерве, намечалось несколько районов (рубежей) развертывания.

Для проверки реальности плана маневра истребительно-противотанковые артиллерийские подразделения (части), входившие в состав резерва, производили тренировочные выезды на подготовленные рубежи развертывания. Такие выезды обычно проводились по тревоге как днем, так и ночью. При этом тщательно фиксировалось время, затрачиваемое на свертывание боевого порядка, движение в указанный район и на развертывание в боевой порядок, что позволяло строить план действий с учетом реального времени.

Командующий артиллерией Воронежского фронта осуществил ряд подготовительных мероприятий по обеспечению быстрого маневрирования истребительно-противотанковой артиллерии и по восстановлению (переукомплектованию) истребительно-противотанковых частей и соединений. Так, по предложению С.С. Варенцова, командующий войсками фронта Н.Ф. Ватутин приказал дорожным частям фронта улучшить дороги и отремонтировать все неисправные мосты, по которым предусматривалось выдвижение (по плану) противотанковых резервов фронта и армий. На перекрестках дорог в населенных пунктах, через которые проходили маршруты выдвижения резервов, располагались зенитные артиллерийские подразделения и части для прикрытия маневрируемых частей от воздушного нападения противника. Согласно директиве Военного совета фронта каждый истребительно-противотанковый артиллерийский полк должен был иметь четыре заправки горючего и два боекомплекта снарядов. Некомплект автомашин в этих полках восполнялся за счет тыловых частей и учреждений фронта и армий. В запасном артиллерийском полку фронта подготавливалось большое количество орудийных расчетов противотанковых орудий с тем, чтобы в период боев можно было быстро пополнить истребительно-противотанковые артиллерийские части сколоченными орудийными расчетами.

Как показали дальнейшие события, все эти мероприятия обеспечили в ходе сражения своевременный маневр истребительно-противотанковых соединений и частей на наиболее угрожаемые направления и позволили в сжатые сроки (3–6 дней) восстанавливать выводившиеся на переукомплектование или доукомплектование части.

Кроме того, С.С. Варенцов предусматривал все возможные варианты развития событий. Поэтому для борьбы с танками привлекалась артиллерия всех калибров. Занимавшей закрытые огневые позиции надлежало вести подвижный заградительный огонь по атакующим танкам и сосредоточенный – по районам их скопления. Вся артиллерия была подготовлена к тому, чтобы в случае прорыва танков противника в глубину нашей обороны отражать их атаки огнем прямой наводкой. Важная роль в этом случае отводилась и подвижным отрядам заграждения, которые имели задачу в ходе боя минировать местность на путях движения танков противника. Помимо этого, в стрелковых ротах и в каждом взводе создавались истребительные группы, вооруженные гранатами, противотанковыми минами, запасами взрывчатки. Они в любой момент были готовы вступить в единоборство с вражескими танками.

Сосредоточение большого количества артиллерии на Воронежском фронте вызвало потребность в организации такой системы управления артиллерией в масштабе армий и даже фронта, чтобы на всех этапах оборонительного боя обеспечивалась возможность перехода от децентрализованного управления огнем к его централизации на решающих участках сражения, и, наконец, в непрерывном централизованном управлении маневром артиллерии в масштабе армий и фронта. Только централизованное управление артиллерией обеспечивало ведение массированного огня всей или большей частью артиллерии объединений и соединений, а также маневр противотанковыми резервами в ходе оборонительного сражения.

Однако очевидно и то, что централизованное управление артиллерией в оборонительном сражении осложняется наличием инициативы у противника. Приобретенный опыт в предшествующих боях и сражениях позволил С.С. Варенцову предвидеть развитие предстоящего оборонительного сражения. Он знал, что в ходе оборонительного сражения одни части и соединения обороняющихся войск успешно отражают атаки противника и сохраняют на местности заблаговременно развернутый боевой порядок, другим частям и соединениям это не удается сделать, и они вынуждены отходить под нажимом превосходящих сил противника, третьи отводятся заблаговременно для улучшения общего оперативного построения армии или боевого порядка того или иного корпуса (дивизии) и, наконец, четвертые подводятся к полю боя для перехода в контратаку или для нанесения контрудара либо для занятия оборонительного рубежа на участке, где обозначился прорыв противника. Все эти маневры войск в ходе оборонительного сражения порождают потребность в маневре артиллерийским огнем (сосредоточение или массирование огня на наиболее важных для данного момента объектах в боевом порядке противника) либо в маневре артиллерийскими частями и соединениями (перегруппировка с целью сосредоточения на угрожаемом направлении превосходящих артиллерийских сил и средств, способных задержать или сорвать наступление противника своим огнем).

Поэтому С.С. Варенцов и его штаб скрупулезно подошли к заблаговременному и тщательному планированию ответных действий артиллерии на возможные действия противника, что облегчало централизованное управление артиллерией как при завязке оборонительного сражения, так и в ходе его. Этому также способствовало выделение мощных противотанковых резервов во фронте и армиях, действующих на главных направлениях, а также целесообразное использование такой формы управления артиллерией, как создание разветвленной сети артиллерийских групп по организационно-тактическому принципу. Можно смело утверждать, что это был «фирменный» почерк командующего артиллерией фронта С.С. Варенцова. Опираясь на такую систему управления, командование фронта и армий имело возможность массировать артиллерию и ее огонь в избранное ими время на главных направлениях и тем самым решительно влиять на ход сражения.

С.С. Варенцов, так же как и командующий артиллерией Центрального фронта генерал В.И. Казаков, уделял организации централизованного управления самое пристальное внимание. Правильное понимание С.С. Баренцевым и В.И. Казаковым роли артиллерии в операции (бою) переросло в убеждение, что огневая мощь артиллерии максимально проявляется в массировании ее огня на главных направлениях. Это убеждение и умение организовывать централизованное управление артиллерией обусловило С.С. Варенцову и В.И. Казакову командование артиллерией самых мощных фронтов до конца войны.

Сергей Сергеевич давно убедился, что непрерывно и гибко управлять подчиненными можно только тогда, когда есть работоспособный оперативный штаб. Поэтому уделял серьезное внимание подбору офицеров своего штаба и сколачиванию его в работоспособный коллектив и требовал это от командующих артиллерией армий и дивизий. Начальники штабов артиллерии фронта, армий и дивизий, в свою очередь, учились распределять работу между офицерами штаба так, чтобы своевременно составлялись оперативные и разведывательные сводки, разрабатывались боевые распоряжения, велся учет имеющейся во фронте (армии, дивизии) артиллерии, контролировалась своевременная подготовка артиллерии к боевым действиям, с частями, намечавшимися для перегруппировок, поддерживалась непрерывная связь штаба артиллерии армии (фронта).

Постепенно изживались случаи, когда малочисленные штабы артиллерии армий, перегруженные работой, связанной с перегруппировками, организацией материального обеспечения и боевой подготовкой артиллерийских частей к боевым действиям, очень мало внимания уделяли артиллерийской разведке. Они ограничивались лишь общими указаниями, а в некоторых штабах артиллерии армий доходило до того, что офицеров разведывательного отделения использовали для выполнения поручений общего порядка. С.С. Варенцов настойчиво искоренял эти явления.

Следует отметить, что до Курской битвы штабы артиллерии еще не были подлинными организаторами боевых действий артиллерии, основным органом управления ею в оборонительных и наступательных операциях фронта (армии). Не было нужного контакта штаба артиллерии как одного из главных штабов родов войск со штабами других родов войск, и штабы артиллерии фронта (армии) еще не являлись подлинными помощниками командующих артиллерией в управлении артиллерией. Только к Курской битве штабы артиллерии были уже достаточно подготовлены, укомплектованы и организационно-штатная структура их в полной мере соответствовала требованиям современной войны.

На Воронежском фронте во многих штабах офицеры штаба артиллерии в период работы в войсках не распределяли между собой отдельные функции. В войска выезжали максимум 4–5 человек, которые при строгом распределении функций не смогли бы охватить контролем большое количество штабов артиллерии соединений и частей, а также боевые порядки артиллерии. Каждый из офицеров осуществлял проверку и оказывал помощь по оперативным и разведывательным вопросам.

На командном пункте было несколько иное положение. Тут каждый работал по своей специальности, но, как только принималось решение о проведении операции, офицерам оперативного отдела, у которых объем работы был значительно больше, приходили на помощь офицеры разведывательного отдела.

В штабах артиллерии армий, дивизий и в частях офицеры штаба артиллерии фронта проверяли правильность планирования огня в артиллерийском наступлении, организацию контрбатарейной борьбы. Совместно с офицерами частей производили расчет боеприпасов по целям, проверяли организацию управления.

У разведчиков проверяли планирование артиллерийской разведки, полноту и достоверность разведывательных данных.

С секундомерами в руках офицеры штаба артиллерии фронта устанавливали мобильность вызовов планового и непланового огня артиллерии: ее массирование по важнейшим объектам в глубине обороны противника, когда это потребуется в ходе наступления, а также выход на рубеж развертывания противотанкового резерва. На огневых позициях офицеры штаба артиллерии фронта, как правило, проверяли знание личным составом задач, раскладку боеприпасов, состояние материальной части и др.

Офицеры штаба артиллерии фронта в артиллерийских частях и штабах не ограничивались только контролем и фиксацией недостатков. Всюду они оказывали помощь, советовали, учили.

При перегруппировках артиллерии офицеры штаба артиллерии фронта после вручения боевых распоряжений командирам частей на переброску их полков и бригад в новые районы сопровождали эти части до районов развертывания и, только убедившись, что боевой порядок занят, возвращались в штаб с докладом о выполненном задании. Их доклады были всегда точны, и это определяло степень достоверности сведений, которыми располагал штаб фронта.

Командующий артиллерией фронта С.С. Варенцов в подготовительный период практически все время находился в войсках, решая задачи по организации и применению крупных артиллерийских масс в ходе боевых действий.

Начальник штаба артиллерии фронта, как правило, в войска не выезжал. На нем лежала основная тяжесть работы в штабе, с ним оставались лишь 1–2 офицера оперативного отдела. В этот период нужно было держать под контролем работу офицеров штаба, где бы они ни находились, в отсутствие командующего артиллерией фронта решать все необходимые вопросы, входящие в его компетенцию.

В заранее разработанных планах учитывалась вероятная потребность в маневрировании артиллерией. Каждое артиллерийское соединение (часть) заранее знало из этих планов районы предстоящего маневра, установленный сигнал и задачу. С частями, намечавшимися для перегруппировок, поддерживалась непрерывная связь штаба артиллерии армии (фронта) либо непосредственно, либо через соответствующего командующего артиллерией корпуса (армии) или дивизии.

Главную массу артиллерии, привлекаемую к перегруппировкам или к маневрированию огнем, составляли резервы и армейские артиллерийские группы.

Стремление С.С. Варенцова к непрерывности взаимодействия артиллерии с общевойсковыми объединениями, соединениями и частями достигалось следующим образом. Например, в 7-й гвардейской армии во всех стрелковых полках первого эшелона стрелковых дивизий создавались группы поддержки пехоты (ПП) в составе 2–3 дивизионов. В стрелковых полках второго эшелона дивизий эти группы обычно состояли из одного дивизиона артиллерийского полка и минометной батареи стрелкового полка. До начала боевых действий полком второго эшелона его полковая группа поддерживала бой одного из стрелковых полков первого эшелона.

Как указывалось выше, в 7-й гвардейской армии вообще артиллерийские полки дивизий второго эшелона использовались (до начала боевых действий этих дивизий) для поддержки дивизий первого эшелона с включением их в состав полковых групп. Безусловно, такое использование артиллерийских полков дивизий второго эшелона неизбежно создает большие трудности в их переподчинении в ходе боя на поддержку частей своей дивизии, а иногда (при высоком темпе наступления противника) делает это переподчинение невозможным. Однако С.С. Варенцов, невзирая на эти сложности, прекрасно понимая, что решение всех вопросов боевого применения артиллерии всецело зависит от должной организации управления артиллерией фронта, предпочитал максимальное привлечение артиллерии для поддержки дивизий первого эшелона.

В стрелковых дивизиях первого эшелона (в трех дивизиях из четырех) организовывались дивизионные артиллерийские группы дальнего действия, предназначавшиеся главным образом для борьбы с артиллерией и дальними целями противника. Хотя образование групп дальнего действия и вело к распылению средств дальнобойной артиллерии, но в обороне оно создавало более выгодные условия для взаимодействия дальнобойной артиллерии с войсками. Командующий артиллерией фронта принял такое решение из-за наличия широкого фронта обороны армии и большого количества направлений вероятных атак противника, а также в связи с общим стремлением командования фронта (армий) усиливать больше всего войска первого эшелона.

В остальных армиях Воронежского фронта артиллерийские группы создавались примерно по такой же схеме, как и в 7-й гвардейской армии.

Как уже неоднократно подчеркивалось, важное значение для обеспечения централизованного управления артиллерией имела устойчивая связь вышестоящих органов управления артиллерией с нижестоящими. Связь командующего артиллерией фронта с командующими артиллерией армий и командирами артиллерийских соединений и частей, выделенных в резервы, осуществлялась главным образом проводными средствами и радио по линии штабов, а с армиями, действующими на главном направлении, – и по линии наблюдательных пунктов. Кроме того, для управления артиллерией использовались также и общевойсковые каналы связи.

К сожалению, штаб артиллерии фронта располагал всего одним радиовзводом. Объектов управления у штаба артиллерии фронта было более чем достаточно. Много пришлось приложить усилий и упорства генералу С.С. Варенцову и другим командующим артиллерией фронтов, доказывая, что средств управления в штабе артиллерии фронта недостаточно.

Командующий войсками фронта генерал Н.Ф. Ватутин много внимания уделял не только ведению оборонительных работ в соответствии с принятым им решением на оборонительную операцию. Он требовал, чтобы войска учились. Лично занимался с начальниками родов войск, специальных войск, командармами и даже с командирами полков. Н.Ф. Ватутин прорабатывал с ними важнейшие вопросы маневрирования войсками, уделяя особое внимание управлению и взаимодействию. Командующий требовал не только безукоризненного выполнения своих приказаний, директив, но и инициативы, предложений по укреплению обороны и обучению войск. И такие предложения поступали. Так, С.С. Варенцов предложил создать артиллерийские полигоны для подготовки истребительно-противотанковой артиллерии. Впоследствии Н.Ф. Ватутин и С.С. Варенцов часами не уходили с позиций противотанковой артиллерии, требовали доведения до автоматизма всех операций, умения вести огонь, даже когда танки прорвутся через огневые позиции. Почти весь личный состав истребительно-противотанковых полков прошел на них огневую подготовку с боевой стрельбой. Командующий фронтом особенно усиливал противотанковую оборону, ибо понимал, что все начнется с мощнейшей танковой атаки. Макеты «Тигров», «Пантер» стояли не только на артиллерийских полигонах, они стояли в тылах полков, и каждый солдат должен был изучить их уязвимые места.

В период подготовки к операции командно-штабные игры охватывали все большее число командиров и штабов, штабные тренировки сменялись практическими занятиями с боевой стрельбой. Для сокращения времени на открытие огня проводились ежедневные тренировки штабов, подразделений разведки, связи и огневых взводов, в результате чего удалось добиться открытия планового огня в среднем через 1–2 минуты и непланового – через 5–6 минут.

По окончании планирования артиллерийской контрподготовки и приведения в полную боевую готовность привлекавшейся к ее проведению артиллерии оставалось главное – определить время ее проведения. Запоздание с открытием огня или преждевременное его открытие могли свести на нет возможные результаты контрподготовки.

Для определения этого важного момента сначала было очень мало данных. На Воронежском фронте, в частности перед фронтом 6-й гвардейской армии, в середине июня стало отмечаться заметное оживление в расположении противника. 28 июня передвижения немецких войск, особенно по Белгородскому шоссе, усилились; 1 и 2 июля противник начал подтягивать к нашему переднему краю танки, мотопехоту и артиллерию. Захваченные пленные показывали, что в районе Белгорода разгружаются эшелоны с большим количеством танков, пехоты и артиллерии. Одновременно с этими мероприятиями противник проводил разведку боем.

К 12 часам 4 июля командующий фронтом генерал армии Н.Ф. Ватутин вызвал всех командармов на совещание в штаб фронта. На основании имевшихся данных он высказал убеждение в том, что в ближайшие часы, не позднее следующего утра, противник перейдет в наступление. Вероятнее всего, из района севернее и северо-западнее Белгорода, но, подчеркнул командующий фронтом, возможно, и на других направлениях. В связи с этим он уточнил задачи армиям и приказал держать войска в полной боевой готовности.

В 16 часов 4 июля, когда Н.Ф. Ватутин, А.М. Василевский, командующий артиллерией фронта генерал С.С. Варенцов и командующий 2-й воздушной армией генерал С.А. Красовский обсуждали план контрподготовки, артиллерия противника открыла огонь. Обстрел длился примерно 10 минут, потом позвонил командующий 6-й гвардейской армией генерал И.М. Чистяков. Он доложил, что из района Томаровки на север на его боевое охранение двинулось около 50 танков и до полка пехоты противника.

– Неужели Манштейн начал раньше срока? – задумался А.М. Василевский. – Или это демонстрационная атака с ограниченными целями?

– Скорее всего, разведка боем. Слишком непродолжительная артподготовка, – сказал Н.Ф. Ватутин и приказал подчиненным занять свои КП.

Скоро И.М. Чистяков доложил, что это действительно разведка боем. Пленный из 168-й пехотной дивизии подтвердил это. Перебежчик показал, что переход в наступление назначен в ночь с 4 на 5 июля, что саперы танковой дивизии «Мертвая голова» в ночь с 3 на 4 июля разминировали на многих участках минные поля и сняли проволочные заграждения. Он сообщил также, что всем солдатам их подразделения выданы патроны и на четверо суток водки. Командир подразделения приказал солдатам приготовиться и ждать сигнала боевой тревоги для наступления.

Из телефонного разговора с Г.К. Жуковым А.М. Василевский узнал, что то же самое подтверждают немецкие перебежчики, перешедшие к нам 4 июля на Центральном фронте. Таким образом, на основании показаний пленных и других источников удалось точно установить, что начало артиллерийской подготовки противником намечено в полосе обороны Центрального фронта в 2 часа 30 минут 5 июля, а в полосе Воронежского фронта – в 3 часа 5 июля. Это определило и время начала нашей артиллерийской контрподготовки.

«Посоветовавшись с Ватутиным, – вспоминал маршал А.М. Василевский, – мы решили в ночь на 5 июля провести предусмотренную планом артиллерийско-авиационную контрподготовку»[85]85
  Василевский А.М. Дело всей жизни. М.: Воениздат, 1984. С. 279.


[Закрыть]. Заметим, о точном времени начала контрподготовки речь не идет. После 1963 года в работах по исследованию опыта боевых действий артиллерии в Великой Отечественной войне отмечалось, что артиллерийская контрподготовка в полосе 6-й гвардейской армии Воронежского фронта была назначена командующим фронтом Н.Ф. Ватутиным в 22 часа 30 минут. Это не совсем так, потому что начинать контрподготовку в 22 часа 30 минут слишком рано, когда имеются другие данные начала наступления немцами. События развивались следующим образом.

В 16 часов 4 июля под руководством командующего артиллерией армии генерал-майора Д.И. Турбина при штабе 6-й гвардейской армии заканчивался сбор командующих артиллерией стрелковых корпусов и дивизий, которыми руководил. Поскольку противник начал активные боевые действия в полосе армии, необходимо было отправить артиллерийских командиров и начальников на их пункты управления. Командующий артиллерией армии предупредил их о времени начала контрподготовки (в ночь с 4 на 5 июля). В 19 часов было отдано боевое распоряжение о проведении контрподготовки с уточнением артиллерийских частей, привлекаемых к контрподготовке, целей, подлежащих подавлению, продолжительности ведения огня, расхода боеприпасов, а также указано, что контрподготовка будет проведена в ночь с 4 на 5 июля. Таким образом, все нижестоящие штабы артиллерии армии имели более трех часов времени для внесения соответствующих корректив в ранее составленные планы.

Однако артиллерия Воронежского фронта начала оборонительное сражение еще 4 июля, поддерживая своим огнем бой атакованного противником боевого охранения 6-й гвардейской армии. В 22 часа 30 минут, когда противник, сбив боевое охранение, стал сосредоточивать свои главные силы в исходном положении для наступления, часть артиллерии 6-й гвардейской армии произвела мощный 5-минутный огневой налет по запланированным для контрподготовки участкам подавления[86]86
  Советская артиллерия в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. М.: Воениздат, 1960. С. 224.


[Закрыть]. По мнению автора, это вполне логичные и оправданные действия командующего 6-й гвардейской армией, не ждать же ему 3 часов 5 июля, если даже это время начала наступления противника было принято как достоверное. Огневому воздействию подверглись 17 основных районов сосредоточения танков и пехоты противника, 12 артиллерийских батарей, 17 наблюдательных пунктов и другие цели. В 3 часа 5 июля артиллерийская контрподготовка была проведена в соответствии с планом в полосах обороны 6-й и 7-й гвардейских армий.