Текст книги "Краткий курс сталинизма"

Автор книги: Юрий Бореев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Юрий Бореев
Краткий курс СТАЛИНИЗМА в анекдотах и преданиях

ОТ АВТОРА

Для жизни в настоящем нужно искупить прошлое, а для этого его нужно знать.

А. Чехов.

Когда спросят нас, что мы делаем, мы ответим: мы вспоминаем. Да, мы память человечества, поэтому мы в конце концов непременно победим.

Р. Бредбери.

Около полувека в различных социальных, профессиональных, национальных кругах я собирал притчи, легенды, апокрифы о Сталине. В одних случаях эти устные рассказы приходили ко мне от людей, непосредственно со Сталиным встречавшихся или участвовавших в событиях, связанных с ним. В других случаях такие истории отрывались от героя-рассказчика и попадали ко мне в обработанном коллективным сознанием виде, пройдя через многие опосредствующие звенья.

Возникновение и жизнестойкость этих сюжетов объясняется тем, что долгие годы мы жили в закрытом обществе, отмеченном, как всякое закрытое общество, разного рода дефицитом. Дефицит гласности непреднамеренно восполнялся слухами. Слухи в таких обстоятельствах становятся одним из важных источников передачи информации и способом самопознания общества, а по всеохватности и быстроте распространения они конкурируют с такими оснащенными мощной техникой средствами массовой коммуникации, как газеты и радио.

В условиях существования огромного репрессивного аппарата, созданного Сталиным, предавать эти слухи бумаге было делом очень небезопасным, поэтому люди в других социальных условиях фиксировавшие бы свой жизненный опыт в художественном, научном, эпистолярном, дневниковом виде, отучались от такой формы его письменной консервации. И в ситуации, когда потребность самовыражения приводилась в вынужденное соответствие с политической обстановкой, возник феномен особого рода ― городской, интеллигентский фольклор ―необыкновенно емкая, выразительная, совершенно свободная в своей неподцензурности форма хранения социального опыта. Герои, а порою и «соавторы» этой книги ― многие известные, выдающиеся, а иногда даже великие люди XX века. Художники, ученые, военачальники, общественные деятели, ощущавшие необходимость поделиться своими мыслями, наблюдениями, догадками,―создавали предания, в которых жили, порой сильно переработанные творческим воображением социальные реалии, превращенные в факты, далеко отступающие от исторических фактов, но сохраняющие их существо.

Судьба этих преданий была в чем-то более счастлива, чем судьба печатного слова тех лет. В них ничто не лакировалось ни «внутренним редактором» автора, ни редактором издательским, ничто не отсекалось. Образ Сталина, возникающий из исторических анекдотов, противостоит той сусальной фигуре вождя, полководца и отца народов, которую наши литература, театр, кино, изобразительное искусство рисовали два десятилетия до 53 года и два десятилетия после 65-го.

Публикуемые здесь свидетельства, принадлежащие миру художественному, а не миру собственно историческому, предполагают восприятие: хочешь верь ― хочешь не верь.

В основе любой легенды всегда лежит исторический факт, но степень соответствия правды и вымысла в разных притчах неодинакова. Нередко притчи близки реальности или даже прямо ее отражают, однако отлет фантазии, аберрация в ходе многоэтапной устной эстафеты часто приводят к большим ножницам между фактом и легендой.

Даже если уже опубликован документ, опровергающий притчу, я не вносил поправок, приближающих текст к истории, но уводящих его от фольклорного своеобразия исторических анекдотов и от особенностей нового жанра «мемуаров по чужим воспоминаниям».

Собранные мной многочисленные предания охватывают все периоды жизни и все стороны деятельности Сталина.

Предания о Сталине важны для понимания истории духа и для осмысления истории страны еще и потому, что иной раз документы той эпохи имеют не большую, чем легенды, степень достоверности. И взаимопроверка притчи и документа сможет дать истории как науке некоторые дополнительные возможности. Чтобы историческое видение эпохи было объемным, нужно смотреть на нее глазами факта и притчи.

Сталин пересекался с историей России, социализма и партии, и понять эти значительные явления XX века без анализа сталинизма невозможно.

Важным критерием нашей морали, нашего миропонимания стало сегодня отношение к Сталину.

Экономика страны зависит от преодоления сталинского командного стиля руководства.

Новое мышление в политике ― это отказ от стереотипов сталинского подхода к международным и внутренним проблемам.

Сегодня есть уже меткие характеристики и высказывания, отдельные наблюдения, ценные работы. Однако ни философия, ни политика, ни история до сих пор не преодолели эмпиризма и не дали полного анализа сталинщины.

Уже многое сказано о Сталине в публицистике. Еще больше сказано в литературе. Есть философический образ Сталина в романе В. Гроссмана, психологический ― в романе Д. Рыбакова, политический образ Сталина ― строителя Абсолютной Системы ― в романе А. Бека. В этих произведениях фигура Сталина предстает в серьезной трактовке, но в ограниченных творческим заданием автора социальных связях. Тот образ, который создал народ, является истинно шекспировским по своей социальной и эстетической многогранности. Это Сталин философически и политически осмысленный, психологически мотивированный―и смешной, и страшный, и масштабный, и ничтожный, и умный, и (безумный, и широкий, и деспотичный, и остроумный, и тупой. При всех этих и десятках других качеств образ Сталина обладает эстетической и социальной доминантой, главной краской, главным качеством ― низменный и ужасный, палач, тиран, деспот. Выражая глубинный голос общественного мнения, исторические анекдоты дают критическую характеристику и образное видение фигуры «вождя всех народов». То, что в самые тяжкие и жестокие годы где. то в глубине народной жизни, в народной памяти складывался и хранился неортодоксальный образ Сталина, было формой народного сопротивления сталинизму. И хотя это было сопротивление в слове, но слово есть тоже дело. И не случайно за слово, отклоняющееся от ортодоксии, Сталин карал людей.

Сколь ни была всесокрушительна и всевластна тирания Сталина, народная память пережила и победила тирана. В этой связи социальное бытие анекдотов не лишено героизма: они хранились в памяти и в устной молве, но даже такая трудноконтролируемая форма их существование была небезопасна для обладателей этой информации. Будучи Формой сопротивления сталинизму, этот фольклор способствовал формированию той духовной ситуации, которая помогла народу войти в атмосферу разоблачения сталинизма и в определенном отношении послужила одной из предпосылок этих разоблачений. В исторических анекдотах народ расстается со своим прошлым не только смеясь, но и скорбя, плача, негодуя, восторгаясь и сохраняет это прошлое в своей памяти как трагическую и героическую, прекрасную и ужасную историю. И без выработки ценностных подходов к ней и осмысления ее опыта нет духовной жизни народа. У народа, забывающего свое прошлое, нет будущего, поэтому расставанье с прошлым ― это не его забвение. а переведение из жизненной реальности в память. Расставаться со своим прошлым―значит превращать его в свою историю, которая, как бы горька не была, неотторжима от народа

Фольклор ― краеугольный камень фундамента литературы. Устные формы словесного творчества были арсеналом художественно-мыслительного материала для древнейшей литературы. Во все эпохи фольклор обогащая литературу. Библия и «Божественная комедия» – трагедии Шекспира и «Фауст» Гете, поэмы Пушкина и романы Толстого и Достоевского пронизаны фольклором, как мироздание потоками нейтрино. И прозу Г. Маркеса или Ч. Айтматова невозможно представить без народных легенд и притч.

Исторических анекдоты о Сталине уже сегодня важны для развития литературы. На их материале основано немало эпизодов романа А. Бека «Особое назначение» (например, сиена, во время которой Сталин по-грузин-ски спорит с Орджоникидзе и спрашивает у заведомо не знающего грузинский человека: «Кто прав?». Совер-шенно ясно, что и В. Гроссман знал некоторые из преданий о Сталине и использовал их в своем романе «Жизнь и судьба». В этом убеждает, например, рассуждение писателя об огромном весе государства, наваливающемся на несчастную фигуру заключенного, а также история о телефонном разговоре Сталина с Пастернаком.

Глинка считал, что музыку создает народ, а композиторы ее только аранжируют. Книга, предлагаемая вниманию читателя, создана по этой формуле Глинки, Многоголосью суждений автор пытается придать единую мелодию.

Автор при этом выступает в качестве летописца, чем и определена скромность его участия в формировании текста, в котором первое и последнее слово принадлежит народу. Впрочем, без самоунижения хочется сказать словами героя А. Платонова: «Без меня народ неполный». Я, как человек, переживший эпоху, о которой идет повествование, не считал себя вправе отчуждать материал от своей личности и своего нынешнего взгляда на мир.

В этой книге важен не только сам Сталин, но особенно Сталин, развернутый в отношениях с людьми, и люди, преломляющие и воплощающие в своих поступках и своей судьбе эти отношения, и эпоха, обнимающая все и всех их, и поскольку тиран существует как властитель до тех пор, пока окружающие относятся к нему как подданные, постольку эта книга в известном смысле не о Сталине, а о тех людях, которые его создавали, и о тех, которых он создал, и о тех, кто ему покорился, и – о тех, кто был им убит, и о тех, кто раскрыл его историческую несостоятельность, но не победил его в себе, и, наконец, о тех, кто его исторически преодолел. Эта книга о нашем прошлом, уходящем в еще более далекое прошлое и участвующем в формировании нашей современности, и устремленном к ней, и рвущемся в грядущее,

Существует легенда о царе Мидасе, не оценившем музыкального гения Аполлона. В отмщение Аполлон наградил царя ослиными ушами. Мидас тщательно скрывал их от подданных. Единственный человек, которому под страхом смерти была доверена тайна царского позopa, был его брадобрей. Однако нести в одиночку тяж кий груз этой тайны оказалось брадобрею не под силу. Тогда он отправился в поле, вырыл там ямку и сказал в нее: «У царя Мидаса ослиные уши». Шить ему стало легче, но вскоре на этом месте вырос тростник. Он шелестел на ветру: «У царя Мидаса ослиные уши», а ветер разнес эту тайну по миру.

Десятилетия я собирал эти притчи и зарывал их в «ямку». Пусть теперь выросший тростник шумит на ветрах эпохи и рассказывает правду о сталинщине. Для Паскаля человек ― мыслящий тростник. Как хрупко это растение и как упрямо живуче. Никаким террором не удалось лишить его свободомыслия. Эти предания ― еще одно тому доказательство.

1879-1953

Ни единый человек не сознался, что ничего не видит, никто не хотел признаться, что он глуп или сидит не на своем месте. Ни одно платье короля не вызывало еще таких восторгов.

– Да ведь он голый! ― закричал вдруг какой-то маленький мальчик...

– Да ведь он совсем голый!.. ― закричал наконец весь народ.

Ганс Христиан Андерсен. Новое платье короля.

ПОРТРЕТ ВОЖДЯ

– Папа, кто такой Сталин?

– Наш вождь.

– А я думал, вожди бывают только у дикарей...

НЕ СУДЬБА

Мать перед смертью сказала о Сталине: «Жаль, что он не стал священником».

КРАТКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ

Шолохов о Сталине: «Ходит, улыбается, а глаз как у тигра».

Троцкий: «Сталин ― гениальная посредственность».

Бухарин называл Сталина: «Чингисхан, прочитавший Маркса».

ПСИХИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ

В 1927 году плохо себя почувствовавший Сталин попросил Владимира Михайловича Бехтерева обследовать сего.

После осмотра Бехтерев попросил Сталина выйти для проведения консилиума и сообщил своим коллегам, что случай хрестоматийный ― у «сухорукого пациента» классическая паранойя. В энциклопедии говорится: «Паранойя ― стойкое психическое расстройство, проявляющееся систематизированным бредом... Все факты, противоречещие бреду, отметаются; каждый, кто не разделяет убеждения больного, квалифицируется им. как враждебная личность».

Кто-то из членов комиссии (для этой цели в нее включенный) доложил о диагнозе Сталину. Вскоре Бехтерев неожиданно умер. Врач, делавший вскрытие, установил отравление и даже состав яда. Этого врача арестовали. Семья Бехтерева была репрессирована.

ЗРИТЕЛЬНЫЙ ОБРАЗ ПОДСОЗНАНИЯ

Человек, присутствовавший однажды на заседании Политбюро, рассказывал, что Сталин был рассеян, сидел, рисуя что-то на бумаге. Всмотревшись, этот человек увидел, что Сталин рисует волчьи головы, целую стаю волчьих голов.

НЕДОСТАТОЧНО ГРОЗНЫЙ

Сталин считал, что Иван Грозный великий государственный деятель, но он допускал ошибки: был религиозен и испытывал угрызения совести ― казнил врагов, а потом каялся. В общем, для Сталина Грозный был недостаточно грозен.

ФАМИЛИИ, ПСЕВДОНИМЫ, КЛИЧКИ И КРУГ ИХ УПОТРЕБЛЕНИЯ

Семейная фамилия ― Джугашвили.

Поэтический псевдоним молодого Сталина ― Сосоло.

Среди грузин ― товарищей юности ― Coco.

Партийная кличка и официальная фамилия ― Сталин.

Оппозиция ― Неистовый Виссарион.

Среди лояльной интеллигенции конца 30―50-х гг. ― Хозяин.

Среди лояльной еврейской интеллигенции ― Балабуст (большой начальник, строгий хозяин).

Среди охранников и телохранителей ― Рябой.

Среди заключенных ― Усатый.

Артистическая среда ― Ус.

Ироническая кличка среди интеллигенции ― Отец родной.

Среди военных ― Верховный.

Среди партийной бюрократии ― Главный, Генеральный, Шеф.

Среди грузин-партийцев (до революции и в первое десятилетие после) ― Коба.

Этот внеличностный термин возник вместо слова-табу «Сталин» после разоблачения культа личности ― Ставка. НКВД ― Иван Васильевич (Грозный).

Англо-американские дипломаты, политики, журналисты ― Дядюшка Джо.

ЗАБАВА

В Сталине было что-то бессмысленно жесткое, садистское.

Старая большевичка Полина Семеновна Виноградская рассказывала, что когда у Сталина родился сын Василий, любимой забавой отца было пускать в лицо мальчика дым от трубки. Смеясь, Сталин смотрел, как морщится и плачет от дыма ребенок.

ГРУППОВОЙ ПОРТРЕТ ЭПОХИ

Фельетонист газеты «Правда» Г. Рыклин рассказывал.

В начале 30-х годов состоялась встреча советских журналистов со Сталиным и другими руководителями партии и правительства. Я был на этой встрече. В конце ее мы коллективно сфотографировались. На фото я стоял рядом с вождем.

Шли годы и шли аресты. Хранить фото врагов народа было небезопасно. И я начал резать. Я брал в руки ножницы и отхватывал сначала по одному опальному члену ЦК и руководителю на два-три журналиста. Потом репрессии стали более массовыми, и я отрезал больше людей на снимке. Вожди и журналисты постепенно исчезали с фото. В конце концов остались только Сталин и я. После XX съезда я отрезал Сталина и остался один.

ШАЛЯПИН О СТАЛИНЕ

Шаляпин несколько раз встречался со Сталиным на квартире Демьяна Бедного и в Кремле. Великий артист говорил о вожде:

– Этот человек не станет шутить. Он столь же легко, как легка его беззвучная кавказская поступь в мягких сапогах, взорвет храм Христа Спасителя, почту или телеграф. Взорвет все что угодно. Он не злодей, он таким родился.

ХАРАКТЕРИСТИКИ

Во второй половине 50-х годов Константин Симонов и Александр Твардовский разговаривали о Сталине. Симонов сказал: «Он был велик и ужасен». Твардовский сформулировал: «Сталин был гроссмейстер политической игры».

МНЕНИЕ ВРАГА

Бывший руководитель отдела пропаганды на Россию в Третьем Рейхе Пунк говорил, что Сталин был великим императором, создавшим новую монархическую структуру России. В России все образуется и вернется к при вычным формам жизни: члены партии станут новым, дворянством, а их глава ― самодержцем.

МНЕНИЕ СОЮЗНИКОВ

Переводчик-англичанин, участвовавший в правительственных переговорах союзников, свидетельствует.

Глаза у Сталина были как у кошки. Он знал все факты и сохранял свежесть ума. Умел и любил унижать людей. С иностранцами был вежлив, но старался застигнуть врасплох и поставить в трудное положение. Окружение Сталина боялось его. Сталин ― человек целенаправленный, скрывающий мысли и намерения под маской уверенности и спокойствия. Тщеславие и страх доминировали в нем. На Потсдамской конференции Сталин всегда стремился занять центральное место. Темный, коварный и жестокий человек,

Черчилль характеризовал Сталина как крупного политика. А может быть, хитрил: Черчиллю нужен был такой союзник, как Россия. А путь к России был через Сталина. Учитывая социально-психологические претензии Сталина, английский лидер хвалил его. После войны он многое пересмотрел в своих прежних мнениях, но кое-что уже вошло в традицию его мышления и не поддавалось переоценке.

ОБОБЩЕННЫЙ ОБРАЗ СТАЛИНА, ИЛИ ГЕНИАЛЬНЫЙ МОНТАЖ

Находясь в Москве, знаменитый польский кинорежиссер Анджей Вайда должен был просмотреть ряд интересующих его кинодокументов. Случайно киномеханик запустил не тот ролик. В нем по распоряжению какого-то бюрократа для удобства хранения были собраны вместе и склеены все кадры, запечатлевшие участие Сталина в похоронах видных государственных деятелей. Вот Сталин и его соратники несут гроб с телом Кирова, вот в другую сторону несут гроб с телом Горького, вот навстречу зрителям ― гроб с телом Орджоникидзе; вот ― Куйбышева, Жданова и т. д.

Когда-то Гегель задавался вопросом: сколько раз нужно просыпать наборный; шрифт, чтобы сложилась строка «Илиады»? Может ли чистая случайность породить смыслонагруженный образ, несущий высшую гармонию и красоту? Киноролик государственных пoxopoн дает ответ на этот вопрос: случайность создала выдающийся по своей художественной выразительности и философской глубине образ Сталина ― разносчика смерти.

СОЦИАЛЬНАЯ СУЩНОСТЬ СТАЛИНИЗМА

Бюрократия при Сталине стала, истинным хозяином жизни или, вернее, делила плоды власти с единственным Хозяином. Бюрократия и только она пировала во время чумы сталинизма, хотя иногда и несла потери от капризной логики своего властелина. Общественная собственность де-юре была, народной, а де-факто находилась в распоряжении Сталина и созданной им бюрократии. Власть была главной собственностью Сталина, и его бюрократии. Власть обменивалась на все и давала все, обеспечивала любые блага.

Я помню мой спор с Ильей Зренбургом. Он говорил, что ничего нельзя понять в сталинской эпохе, тек как все документы утрачены. Я же возражал ему, что, как палеонтолог по одному зубу может восстановить полный облик ихтиозавра, так и будущему историку достаточно будет даже одного документа, вроде распоряжения: «Передать швейную машину, принадлежащую пошивочной мастерской № 1, фабрике № 7. И, Сталин». Здесь видна такая степень концентрации власти, такое единовластие, такое единоначальное распоряжение мельчайшими объектами общественной собственности, что вся структура общества хорошо просматривается и можно понять его суть, не располагая другими данными.

СОВА НА ВЕРШИНЕ ПИРАМИДЫ

Как известно, люди делятся на сов и жаворонков. Сталин был явной совой ― человек ночной жизни. Он вставал в 12―13 часов дня, ложился в 3―4 утра. До этого времени чаще всего ходил из комнаты а комнату, иногда работал, иногда звонил по телефону. В каждой из четырех комнат его дачи были белые телефоны, имевшие один номер. Телефоны выходили на большой коммутатор, который мог соединять абонента с любым городом страны. Эти ночные звонки держали я готовности весь партийный и государственный аппарат. Секретари обкомов, министры и их заместители, директора крупных заводов не спали, дежуря у телефона на случай звонка или запроса.

Аппарат при Сталине жил в страхе, благодаря чему не распускался, не местничал особенно сильно, не зарывался, блюл не только свои, но и некоторые государственные интересы. При этом аппарат создавался из исполнителей, а не из инициативных людей. Инициатива поощрялась только в рамках того коридора, который прокладывало указание Сталина. Централизация была столь последовательной, что общество походило на платоновскую пирамиду, на вершине которой был Сталин. Бюрократия находилась в первом высшем слое пирамиды, там, где у Платона помещались философы. Однако бюрократия наша была отнюдь не философична. Она знала лишь таблицу умножения философии сталинизма ― четвертую главу («О диалектическом и историческом материализме») «Краткого курса». Ниже находились рабочие, крестьяне и интеллигенция. Подножьем же сталинской пирамиды были рабы, миллионы заключенных, люди подневольного труда.