Текст книги "Варианты жизни"

Автор книги: Юрий Белгородский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Белгородский Юрий
Варианты жизни

Юрий Белгородский

ВАРИАНТЫ ЖИЗНИ

1. Рой промчался по улице Первого Маршала и свернул в переулок Профсоюзов. Где-то здесь должен быть проходной двор, которым он когда-то пользовался, сокращая себе путь на свидания с девушками. Еще два-три дома и на правой стороне появятся неуклюжие железные ворота, покрашенные зеленой краской. Рой вспомнил, что в углу двора стоят мусорные баки, там он и избавится от листовок. Правда, их осталось немного, часть он разложил на скамейках в парке, часть оказалась в почтовых ящиках законопослушных жителей города, смотревших свои последние сны в эти утренние часы.

Увидев приоткрытую зеленую створку. Рой на бегу оглянулся. И в это самое мгновение из-за углового дома показался замеченный им еще в парке человек в сером костюме.

Рой вполголоса чертыхнулся: от хвоста уйти не удалось. Он прибавил шагу и, не меняя темпа, свернул во двор. Казалась, в доме шел вечный ремонт, потому что, сколько он помнил, двор всегда был заставлен бачками с известью, усыпан строительным мусором. В каком-то странном, как будто заранее спланированном беспорядке, лежали кучи песка и щебня.

Увертываясь от бочек, Рой добежал уже до середины двора, когда из противоположных ворот появилась фигура в точно таком же сером костюме, что и на человеке сзади него.

2. Юрис Рабс, стараясь не потревожить спящую жену, откинул одеяло, нащупал ногами домашние тапочки и, прихватив с собой сигареты, отправился на балкон.

"Надо бросить курить", – привычно подумал он и усмехнулся: эта мысль давно уже входила в его обычный утренний ритуал наряду с обязательной до еды сигаретой, чисткой зубов и умыванием, сопровождаемым бормотанием вечно неисправного туалетного бачка.

Дверь на кухню была закрыта. Юрис постарался открыть ее бесшумно, чтобы не потревожить сына. Но его старания были излишни, поскольку раскладушка была пуста. С тех пор, как Рой подрос и стал кое-что понимать, кухня стала одновременно и его спальней. Ситуация была из ряда обычных, многие семьи находились в еще худших условиях, подчас в одной комнате вынуждены были жить представители трех поколений. Юрис помнил, как он убеждал чиновника, когда подошла очередь на получение квартиры, что им нужна хотя бы двухкомнатная, поскольку у них могут быть дети. Но действующие странные правила не позволяли представлять квадратные метры жилой площади будущим членам семьи. Несмотря на это, после нескольких лет скитаний по частным углам квартира казалась им дворцом. Здесь они, наконец, позволили себе иметь ребенка, в результате, чего на свет появился Рой. Впрочем, учитывая квартирные условия, подарить ему братьев и сестер они не решились. Очередь на расширение квартиры в организации, где работал Юрис Рабе, была внушительной и поэтому он иногда грустно шутил, оглядывая свои "апартаменты": Это наше последнее прибежище".

Выйдя на крохотный балкончик, забитый различной рухлядью, он закурил, и тут же его начал бить утренний кашель заядлого курильщика.

"Ну и гадость! – думал он, с отвращением глядя на дымящуюся сигарету. У Роя опять какие-то дела. Хоть бы не связался с уголовниками и наркоманами".

Он докурил сигарету, бросил окурок вниз на пыльную листву деревьев и отправился будить жену.

3. Рой осмотрелся: справа и слева возвышались стены домов, спереди и сзади находились преследователи. Он успел заметить, что руки у обоих топтунов свободны, значит, стрелять не будут.

Взгляд Роя остановился на ржавой пожарной лестнице, идущей по стене одного из домов, и он, не раздумывая, бросился к ней. Уже карабкаясь по перекладинам, он увидел, что один из преследователей не спеша направляется к лестнице, а второй, огибая строительные кучи, бежит к ближайшему подъезду.

"Сейчас поднимется на лифте – и на крышу", – подумал Рой, но лезть по лестнице продолжал. Она проходила рядом с кухонными окнами. Рой это хорошо знал, потому что жил в такой же типовой пятиэтажке, как и эта, и с детства частенько пользовался лестницей, как запасным выходом. Сейчас он молил, чтобы хоть одно окно было открыто. И. вот на четвертом этаже он увидел щель чуть приоткрытого окна. Не раздумывая, повиснув на руках, он толкнул ногой створку и оседлал подоконник, потом перехватился и перебрался в кухню.

Чуть не обив с ног идущую с полным чайных чашек подносом женщину, он рванулся к выходной двери, оттянул защелку замка и выскочил наружу.

В это время мимо него прошумела кабина лифта и остановилась на, пятом этаже. "Это он, – мелькнуло в голове у Роя, – пусть прогуляется на крышу".

Рука его уже нажимала на кнопку. Кабина как бы нехотя опустилась, распахнулись двери, он скользнул внутрь и тут же нажал кнопку первого этажа. Как только лифт остановился, Рой пулей выскочил через парадную дверь на улицу, успев краем глаза заметить, что преследователей рядом нет.

4. В первый подошедший автобус Рабсу втиснуться не удалось, то же случилось со вторым и третьим. Водители применяли простую тактику борьбы с предполагаемыми пассажирами: тормозили, не доезжая до остановки и, пока жаждущие попасть вовремя на работу толпой добегали до автобуса, двери его закрывались и он отправлялся в путь до следующей остановки, где повторялось то же самое, и только отдельные счастливчики просачивались внутрь.

Рабс давно уже не играл в эти игры, потому что шансов стать победителем было не так уж много, и с покорной обреченностью думал о том, что сегодняшнее опоздание в сумме с предыдущими лишает его премиальных за квартал.

Наконец, автобусы стали останавливаться на остановках, это значило, что во многих учреждениях начался рабочий день и опоздавшие могут добраться до мест назначения с некоторым комфортом. Поехал и Рабс.

От остановки автобуса до места работы путь Рабса лежал мимо гастронома. Из подворотни выдвинулась небритая физиономия, дыхнула перегаром и, вытянув наполовину из кармана засаленного пиджака пустой стакан, хрипло произнесла:

– Сообразим?

Юрис отрицательно покачал головой.

– У-у, жлоб! – перекосился небритый и, сложив пальцы рогулькой, ткнул ими в сторону Рабса. – Два выколю, одним глядеть будешь!

Юрис отшатнулся, обошел несостоявшегося собутыльника стороной и пошел дальше.

5. Только на улице Главного Идеолога Рой перевел дыхание. Предстояло подумать, как быть дальше. Поэтому он отправился в парк и устроился на скамейке в одной из пустынных аллей.

Домой путь ему был заказан. В университет соваться тоже не стоило. Эти молодчики, наверное, уже там. Ни к кому из друзей идти было нельзя.

Выхода, казалось, не было. И тут ему в голову пришло имя Рене Чебана, бывшего друга отца. В свое время он был известным изобретателем, состоял в руководстве крупного предприятия, но потом на несколько лет исчез. Как потом выяснилась, отбывал тюремный срок. Отец рассказывал, что, оставшись на время за руководителя предприятия, он запустил в производство модель очень прогрессивного станка, но по еще не утвержденной документации. Это дало возможность впоследствии обвинить его в приписках, в хищении государственных средств, хотя налицо была многомиллионная прибыль от своевременно проданных станков.

Дружба Рене Чебана с отцом прекратилась, и он после отсидки ни разу не появился у них. Рой однажды случайно подслушал, как отец рассказывал матери, что он на общем собрании публично отрекся от своего старого друга, обвинив его в том, что он предал интересы народа и государства.

Рою Чебан запомнился молчаливым, всегда готовым выслушать его детские обиды и по мере возможности помочь. Рой не мог его представить вором, преступником, и сейчас думал о том, что он вряд ли откажет ему в убежище. То, что между ним и отцом разорваны отношения, только на руку Рою: органам не придет в голову искать его у Рене.

Приняв решение. Рой подождал ночи, чтобы незаметно пробраться в ту часть города, где тот жил. Он знал, что Рене лишился квартиры, кстати, вместе с женой, которая после суда подала на развод и выписала его с жилплощади. После тюрьмы он поселился у своей престарелой тетки, жившей на окраине города в ветхом частном домишке. После смерти тетка оставила свое владение Рене Чебану.

Вот к этому домику Рой подошел окольными путями с наступлением ночи. У калитки была кнопка звонка, но он звонить не стал, а перемахнул через невысокий заборчик.

Ему долго не открывали, но потом за дверью послышались шаги и раздался голос:

– Кто там?

– Это я, Рой Рабс, дядя Рене. Вы меня помните?

Дверь приоткрылась. Рой зажмурился от брызнувшего в его глаза света электрического фонаря.

Рой боялся, что Рене его не узнает, ведь он видел его в последний раз совсем мальчишкой.

Но вот луч фонарика ушел в сторону, хозяин шире открыл дверь и пригласил:

– Входи.

Через темные сени он ввел Роя в комнату. Судя по стоявшей в углу заправленной тахте, по книжным полкам и рабочему столу, заставленному блоками аппаратуры вперемешку с радиодеталями и паяльниками, это помещение служило для Рене одновременно кабинетом, спальней и мастерской. На самодельных стеллажах и прямо на полу стояли различные приборы и устройства. Масса ручек, кнопок, переключателей, кое-где поблескивали экраны электронно-лучевых трубок.

Роя хозяин усадил на стул, для чего ему пришлось убрать с него книги, сам уселся в старенькое кресло.

После затянувшегося молчания Рой откашлялся и произнес:

– Вы извините... Уже ночь...

Рене Чебан испытующе посмотрел на него и спросил:

– Что случилось?

Рой набрался храбрости и сказал:

– Мне необходимо спрятаться.

Хозяин помолчал.

– Листовки?

Рой кивнул головой.

– Да.

– По телевидению передавали о разбросанных в нескольких местах города листовках.

Рой попытался было что-то объяснить, но Рене Чебан махнул рукой:

– Пойдем перекусим. А потом – спать. Я же вижу, как ты устал. Правда, во второй комнате, – он кивнул на дверь, – у меня что-то вроде склада, но место для раскладушки найдется.

6. Проснулся Рой от негромкого гудения работающей аппаратуры, которое доносилось из-за закрытой двери. Раскладушка стояла в узком проходе между двумя стеллажами, уставленными такими же приборами, что и в первой комнате.

Наскоро одевшись, он приоткрыл дверь. Рене Чебан сидел за клавиатурой установки, состоящей из нескольких телеэкранов. Сигнальные лампочки горели и на стойках, связанных между собою жгутами проводов.

"Это же электронно-вычислительная машина", – подумал Рой, хотя и видел подобные устройства только на экране телевизора. О них обычно писали и говорили, как о вершине инженерной мысли страны, как о последнем слове техники. Но Рой знал по информации, передаваемой не иначе, как шепотом, что в сопредельных государствах вычислительная техника (как, впрочем, и многое другое) достигла небывалого уровня. Но об этом много не говорили, потому что передача таких сведений, принижающих престиж страны, предусматривала законодательством уголовную ответственность.

Чебан не слышал звука открываемой двери и что-то отстукивал на клавиатуре, вглядывался в появлявшиеся на экране слова, недолго раздумывал и снова склонялся над пультом. Потом нажал на клавишу у другого экрана, откинулся на спинку кресла и стал ждать.

Рой негромко кашлянул. Рене повернулся к нему, показал на стул рядом с собой и сказал:

– Если хочешь, посмотри...

На экране, как в калейдоскопе, формировалась телевизионная картинка, проступали схематические контуры зала с рядами кресел, они обретали все больше деталей и становились более жизненными, но Роя не покидало ощущение, что он смотрит мультипликационный фильм.

На трибуне стоял человек и жестикулировал. Звука не было. Сначала его тело и лицо состояло из треугольников и квадратиков, потом они стали мельчать и лицо приобрело более живой вид, но человек все равно напоминал персонажа рисованного фильма.

Рой спросил:

– Это видеомультик?

Чебан подумал и ответил:

– Что-то вроде этого. Но он создается сейчас, сию минуту. Потом я тебе об этом расскажу.

Он подкрутил ручку на пульте. Из ящика, стоявшего рядом с ним, раздалось потрескивание и безжизненный металлический голос:

– ...поэтому мы считаем, что страна достигла самой низкой точки в истории своего развития и необходимы коренные перемены во всем, включая экономику и политическую жизнь. Как уже говорилось, нужны следующие меры....

Рене убрал звук и показал на ящик:

– Это синтезатор речи.

Рой кивнул головой, хотя ничего и не понял.

7. После завтрака Рене попытался осторожно расспросить Роя. Но, удивительное дело, его не интересовали дела в семье Роя, он задавал вопросы об университете, настроениях студентов. Рой отвечал уклончиво.

Видя, что Рой отмалчивается, Рене начал рассказывать о себе. После отбытия срока заключения он продолжал занятия изобретательством, кое-какие его изобретения были куплены, и у него появилась возможность заняться своей тематикой.

– То, что ты видишь здесь – различные варианты настольных (их еще называют личными, персональными) компьютеров, которые в нашей стране, к сожалению, серийно не выпускаются. К ним мне пришлось сконструировать массу приспособлений, промежуточных устройств, как вот этот синтезатор речи, печатающее устройство, магнитную память. Конечно, самому пришлось писать и программы для компьютеров. Вот эту, последнюю, модель я стараюсь сделать самопрограммируемой. – Он кивнул на экран, перед которым они сидели.

Рой сказал:

– Я кое-что читал об электронно-вычислительных машинах.

– У нас мало публикаций на эту тему.

8. Поздней ночью Роя разбудили голоса в соседней комнате. Он открыл глаза и прислушался. Сначала он подумал, что это голоса хозяина и синтезатора речи, но потом понял, что ошибся.

Стараясь быть осторожным, он приоткрыл дверь и сначала не поверил своим глазам. Вполоборота к нему сидел его отец.

Рене услышал звук приоткрываемой двери и повернулся к Рою.

– Вот и наш герой.

Рой шагнул вперед.

– Отец! Ты же в ссоре с дядей Рене!

Отец встал, подошел к нему, обнял.

– Для людей... Так было надо.

Так вот почему Рене не расспрашивал Роя о семейных делах, он и так был в курсе всего.

Рене кивнул головой на стул.

– Садись. Если бы не помощь твоего отца, я бы буквально протянул ноги. Меня не хотели нигде брать на работу. Сначала ремонтировал соседям утюги, радиоприемники. Потом твой отец устроил меня ночным сторожем, да и деньгами помог. Мне ведь нужно было продолжать исследования.

Рой и раньше с недоверием относился к публичному отречению отца от Рене. Он знал, что отец никогда не сделает подлости. И сына он приучил не поступаться совестью. Поэтому-то Рой и вступил в тайный студенческий Союз, боровшийся в силу своих возможностей с режимом авторитарной власти и за расширение демократии в стране.

Судя по их вопросам, отец и Рене были в курсе дел Союза. Еще одна загадка! Рой никогда не ожидал от отца, на его взгляд полностью обюрократившегося интеллигента, участия в движении Сопротивления.

Отец спросил:

– Может, тебе стоит уехать на время из города? Мы сможем переправить тебя незаметно.

– Кто это – мы?

Отец ничего не ответил, только молча переглянулся с Рене.

Рой отрицательно покачал головой и, чтобы перевести разговор, кивнул в сторону экранов:

– Отец, ты тоже в этом участвуешь?

– Некоторым образом, – ответил Рабе. – Есть тут у нас с Рене кое-какие идеи.

9. Когда Рабе с предосторожностями ушел, Рене Чебан начал просвещать Роя.

– Насколько я понял, ты в общем знаком с принципами компьютерной техники и знаешь, что для работы на ней нужны программы. Так вот, я давно задумал сконструировать электронную модель общества с элементами саморазвития.

– Нашего общества? – спросил Рой.

– Похожего на наше, – подумав, ответил Рене. – Я создал программу с несколькими альтернативными путями развития общества. В ней заложены исходные данные с различными комбинациями параметров. Программа перебирает множество вариантов, отбирает один из целой ветви и разрабатывает его дальше до очередного ветвления. Здесь происходит то же самое: выбирается очередной подвариант, программа движется дальше и т. д. Задавая несколько иные начальные и промежуточные данные, можно получить множество подвариантов и один из них вывести на видеоэкран. Для простоты события излагаются или одним человеком или происходит диалог между двумя собеседниками. Остальные люди, участвующие в событиях, остаются безмолвными статистами. Конечно, можно получить более жизненную видеокартинку, но для этого нужно ввести значительное количество дополнительных сведений, вплоть до бытовых подробностей.

– Извините, дядя Рене, – перебил его Рой. – Значит, можно узнать ход событий развития нашего общества и в том случае, если бы оно добилось лучших результатов? Ведь не назовешь же хорошим положение, когда экономика в кризисном состоянии, в стране не хватает продовольствия и вещей первой необходимости.

– Правильно, – кивнул Чебан. – Машина рассматривает варианты, приводящие к различным результатам: от восстановления монархии и диктаторского режима до построения справедливого общества счастливых людей. Наиболее характерные варианты, а их тоже очень много, записываются на магнитную ленту и хранятся в памяти машины. На мой взгляд, это неплохой материал для историков, социологов, да и для руководителей страны.

– Значит, можно прогнозировать и будущее? – спросил Рой. – А может быть и каким-то образом и влиять на ход развития общества на основании этих прогнозов?

Рене Чебан усмехнулся:

– С какой-то долей вероятности можно и прогнозировать. А, учитывая ошибки, ведущие к худшему конечному или промежуточному результату, общество, включая и руководителей, может принимать оптимальные решения.

– Нельзя ли посмотреть, как работает программа?

– Пожалуйста, – ответил Рене и уселся за пульт. – Она работает в определенном временном отрезке. Границы его можно менять. Какие события хочешь посмотреть, из прошлого или из близкого к настоящему?

– Из настоящего! – воскликнул Рой.

Пальцы Рене забегали по клавиатуре. Как только закончился набор адреса варианта, на экране сформировалась поданная крупным планом фигура человека, каменным изваянием стоящего на трибуне. Грудь его сверкающей броней покрывали награды. С усилием двигались губы на неподвижном лице, и тяжело звучала исходившая из динамика синтезатора речь:

– ...в связи с выдающимися успехами нашего народа в построении нового общества, я хотел бы назвать отрезок времени, на котором мы сейчас находимся, определяющим...

Рой посмотрел на Рене и спросил:

– Это не телевизионная видеозапись?

– Нет. Это один из вариантов и, к сожалению, наиболее близкий к действительности, – сказал Рене, приглушая звук.

На экране человек-памятник продолжал беззвучно разевать рот.

– А что же я видел вчера? – спросил Рой.

– Вчера? – переспросил Рене. – Вчера был один из вариантов, отличающихся от нашей действительности в лучшую сторону. По сравнению с нами, они шагнули вперед. Обстановка у них в стране напряженная, экономика в упадке, как и у нас, но они нашли в себе смелость признаться в допущенных ошибках и пойти путем реформ. Сейчас они находятся в самом начале нелегкого пути. Знаешь, – после паузы сказал он, – если бы компьютер разрабатывал один вариант, он бы справился с ним за несколько дней. Но, поскольку ему приходится перебирать и даже развивать почти каждый из бесчисленного множества, то дело идет не так скоро, как хотелось бы. Я один не справляюсь. Ты не согласился бы мне помочь? Нужно просматривать варианты, отбирать наиболее характерные, так сказать, главные ответвления, а я уже потом буду решать, что заносить в долговременную память.

– Конечно, – сразу же согласился Рой.

10. Работать с компьютером он научился довольно быстро и погрузился в иные миры со всеми их тревогами и заботами.

Рене Чебан часто присоединялся к нему и они вместе просматривали наработанный машиной материал. Рой заметил, что Рене чаще всего возвращается к тому варианту, действия которого проходили на экране в день его появления. И когда он спросил об этом, Рене ответил:

– Ситуация в обществе этого варианта очень уж похожа на нашу: появление такого же кровавого диктатора несколько десятков лет назад, потом смена лидеров различного ума и темперамента, от активного невежи до медлительного дурака. Только там люди вовремя опомнились, поняли, что находятся на краю бездны, чего нельзя сказать о нас.

– Дядя Рене, почему у них такой необычный внешний вид? Еще в первый день я заметил, что у них нет третьего глаза.

– Я думал об этом. Судя по всему, действия программы подобны ходу эволюции, которая в процессе своего развития могла лишить человека какого-либо органа, или, наоборот, прибавить. Вспомни, что у нас иногда рождаются дети без третьего глаза, или еще с какими-то изменениями организма. Глаз, конечно, есть, но он находится под кожей в зачаточном состоянии. Возможно, что эволюция могла пойти так, что человечество смотрело бы на мир всего двумя глазами.

11. Несколько раз поздней ночью приходил отец. К удивлению Роя он передал записку от одного из руководителей Союза. В ней говорилось, что теперь у Роя одно, но очень важное задание: помогать Чебану. Союз возлагает большие надежды на его исследования, считается, что они могут принести пользу народу.

Рой втянулся в работу. Он систематизировал материалы, создавал в памяти машины электронную картотеку, но не забывал время от времени поинтересоваться, что делается в обществе "двуглазых" Там нарастали демократические процессы, а к руководителю, который сам призвал к проведению реформ и демократизации общества, и Рой и Рене Чебан испытывали искреннюю симпатию. В том обществе кипела жизнь, проходили выборы, и однажды руководитель предложил совместить партийную и государственную власть с целью более полного владения обстановкой.

В один из дней, включив видеоэкран и приготовив для записи магнитные кассеты, Рой увидел на экране очередного "двухглазого". Судя по внешнему виду, он был стар, мудр, белые седые волосы ореолом обрамляли величественную лысину. Синтезатор мертво выговаривал слова. А смысл их был в том, что средоточие всей власти в стране в одних руках представляется довольно опасным. Человек с неустойчивыми принципами может легко скатиться к личной диктатуре со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Но нынешний руководитель зарекомендовал себя как сильная личность с твердой позицией, причем он сам является инициатором реформ, так что в этом случае опасность возникновения диктатуры кажется минимальной.

Но появляется и другая опасность. Как известно, у всех реформ и у тех, кто проводит их в жизнь, всегда есть противники. И при обострении ситуации в стране может найтись повод для физического уничтожения лидера.

Рой сразу же показал запись варианте Рене Чебану. Тот тоже забеспокоился. Оказалось, что он относится к обществу "двуглазых" не совсем как к простому спектаклю на видеоэкране, придуманному компьютером.

Он сказал:

– У меня давно появились некоторые сомнения. Во-первых, связанные с двуглазием. Все же в программу я закладывал данные о людях, подобных нам, то есть с тремя глазами. И вероятность того, что компьютер отберет совершенно необычный тип людей для демонстрации одного из вариантов, чрезвычайно мала. Ты, наверное, знаешь, что существует теория так называемых параллельных миров. Согласно ей одновременно в одной и той же точке пространства может быть бесконечное (или конечное) множество миров, отличающихся друг от друга незначительно. Впрочем, некоторые считают, что они могут отличаться и очень сильно. Так вот, мне иногда приходит в голову, не отображаемся ли какой-то параллельный мир в нашем компьютерном варианте или программа испытывает влияние со стороны этого мира под воздействием неизвестно каких физических законов. Косвенным подтверждением этому может служить и некоторая сопротивляемость программы. Иногда я вводил в нее искажающие данные, которые могли привести к совершенно неожиданным результатам, но программа нивелировала их и действие развивалось по-прежнему.

– Значит и в жизни, возможно, где-то готовится заговор с целью устранения руководителя страны? – спросил Рой.

– Может быть, и так, – согласился Рене Чебан. – Только где-то в другом параллельном мире. Но от этого факт не становиться менее печальным. Я думаю, логика жизни такова, что правда всегда торжествует, добро побеждает зло.

12. Рой через отца получил еще несколько писем от своих единомышленников. Они писали, что их число увеличивается, движение ширится, народу не хочется жить в узких рамках надуманных законов, ущемляющих права большинства.

А Рене Чебан все чаще присоединялся к Рою, и они без отрыва смотрели на экран, где под внешне спокойно текущей жизнью назревали драматические события.

В один из дней компьютер выдал на экран встречу руководителя с народом. Масса людей была обозначена схематично: море голов без различия индивидуальностей. Рядом с лидером стояли, зорко поглядывая по сторонам, телохранители – программа учла и это.

Механически звучал голос из динамика, призывая усилить борьбу с недостатками, расхлябанностью, бюрократизмом.

И в это время в толпе мелькнула вспышка. Руководитель схватился за грудь и медленно завалился на бок. Рене Чебан тоже схватился за сердце и начал хватать воздух губами. На экране к лидеру ив толпу бросились телохранители, здесь же Рой подхватил Рене и поудобней усадил его в кресло.

На экране руководитель, поддерживаемый телохранителями, медленно продвигался к выходу. Губы его шевелились. Металлический голос синтезатора повторял:

– Опасности нет. Это только ранение. Легкое ранение...

Рене принял таблетку и уже почти оправился, когда в неурочное дневное время в дверь буквально вломился отец Роя, Юрис Рабс, махая над головой пачкой газет.

Он как мальчишка-газетчик кричал:

– Избран новый руководитель! Он предложил план проведения реформ! Страну ждут перемены!

Рене Чебан посмотрел на экран, где какой-то "двухглазый" сообщал о том, что здоровье лидера вне опасности, и сказал:

– Ну что ж, жизнь продолжается...