Текст книги "Свидетели самоизоляции"
Автор книги: Юрий Беккер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
Чумовой приход
Рванул жену на себя, вытащил на улицу, а сам вновь заглянул в подъезд и тихо выругался, увидев смерть. Нет, не шучу, все как положено: черный балахон, черные перчатки, коса, белая маска безжизненного лица. Смерть смотрела мне в глаза, стоя в проходе лифтового холла.
А я смотрел на смерть и думал, что розги – неплохой, в принципе, воспитательный инструмент, однако в данном случае – запоздалый.
Секунд через пять смерть поняла, что дело плохо, и дрожащим голосом осведомилась:
– Сердишься?
– Я – нет, но Катерина тебя убьет.
И, в общем, было за что. Как еще реагировать, когда входишь в подъезд, веселый, слегка расслабленный, переживший замечательные покатушки по пустынным улицам и не менее замечательный бурный секс… И сталкиваешься нос к носу со смертью. Ночью. В приглушенном освещении: после полуночи в подъезде отключалась половина ламп. Я был уверен, что Катерина устроит громкий скандал, но жена меня удивила. За те несколько секунд, что у нее были, Катя успела успокоиться, подслушала наш со смертью разговор, выглянула из-за моего плеча и произнесла:
– Юля, ты обалдела – устраивать такие аттракционы?
На самом деле Катерина использовала другой глагол, но я изменил его, поскольку имею право на художественный вымысел. Да и нехорошо постоянно материться.
– Мы хотели сделать мрачную фотосессию к началу самоизоляции, – объяснила смерть.
– Ночью?
– Мрачную.
– Ночью?
– Ночью здесь никого нет, – робко подал голос фотограф, который до сих пор прятался за углом лифтового холла. Как я и думал, фотографом оказался Покемон.
Катя посмотрела на меня. Я пожал плечами.
– Ночью здесь и правда никого нет.
– Я испугалась.
– Мне их убить?
Жена вздохнула. Покемон робко улыбнулся. Смерть развела руками, и мне показалось, что на ее пластиковом, смертельно бледном лице отразилось глубокое сожаление. Пауза продлилась еще несколько секунд, затем Катерина рассмеялась, и я понял, что она больше не злится.
Юльке шел девятнадцатый год, и она была по-настоящему красива. Если коротко: платиновая блондинка с большими глазами. Над внешностью Юля трудилась день и ночь, поддерживая лицо и фигуру в идеальной форме, поскольку вот уже несколько лет профессионально, если можно так выразиться, занималась косплеем.
Все началось с манги и аниме. Яркие образы нарисованных персонажей увлекли юную Юлю настолько, что ей захотелось перевоплотиться в них, почувствовать себя принцессой Мононоке, Рюко Матой и Леди DMC. И не просто почувствовать, а увидеть себя в их образе. Родители слишком поздно сообразили, что увлечение поглотило дочь с головой, и смирились, позволив Юльке тратить на любимое занятие время и деньги. После выпускного у них состоялся важный разговор, во время которого Юля пообещала получить высшее образование и не сниматься обнаженной. Не говоря уж о порнографии. И не поддаваться на предложения переспать за деньги – среди «любителей» косплея хватало фетишистов и просто старых козлов. Взамен она получила машинку «Мини», о которой мечтала с восьмого класса, двухкомнатную квартиру и неохотное благословение.
Наложенные ограничения и серьезное отношение к учебе изрядно тормозили продвижение Юли к вершинам косплейного блогерства, зато заставляли уделять большее внимание деталям и собственно искусству перевоплощения. На мой взгляд, у нее получались великолепные сеты, ценные сами по себе, а не только благодаря раскрученным мультикам.
Другими словами, Юлька была блондинкой в хорошем смысле слова.
– Дефиле отменили, команда разъехалась, в Москве мало кто остался, в универе переходим на дистанционное обучение. Все говорят, что будем сидеть по домам целый месяц, – рассказала Юлька, сняв, наконец, маску и прислонив косу к стене. – И я вдруг подумала, что карантин – замечательная идея для фотосессии. На Москву надвигается чума. Город замер в ожидании. Никто не знает, что будет дальше. Людей переполняют неуверенность и даже страх. Люди смотрят в окна – и видят бредущую по улицам Смерть. Поглотит ли она прошлый мир?
Мы с Катериной переглянулись, но промолчали.
– Стиль: болезненная готика, – увлеченно продолжила Юлька. – Я позвонила Гене, он согласился помочь. Мы быстро сформировали образ и пошли фотографироваться.
– На детскую площадку? – невинно осведомился я.
Теперь переглянулись ребята.
– Мы собирались дойти до реки, – призналась Юлька.
– Если не будет страшно, – добавил Покемон.
– Так себе фотосессия, – начал, я, но, увидев взгляд девушки, мгновенно поправился: – Центральный образ потрясающий…
– Беккер, ты еще не видел, что у меня под балахоном.
– Стоп, – твердо произнес я. – Давай не будем заходить так далеко. Я уверен, что под балахоном скрывается нечто сногсшибательное, но пока пусть это останется твоей маленькой тайной. Я же хочу сказать, что подъезд, наш милый двор, «полоса любви» и темная река – так себе декорации и для замысла, и для великолепной модели.
Юлька зарделась. Катерина отвернулась, чтобы скрыть улыбку.
– А где нам было снимать? – вздохнул Покемон. – Ты ведь знаешь, что я не умею водить…
– А я, наверное, буду интересно выглядеть за рулем, – добавила Юля, указывая на маску. – К тому же у меня «Мини», в который коса точно не поместится, и фотограф, который всего боится…
– Я ничего не боюсь! – возмутился Покемон.
– Особенно зомби, хулиганов и полиции. Ну и темноты, конечно.
– Ты сейчас договоришься до того, что будешь сама себя снимать.
– Вот и решили фотографироваться рядом с домом. Хорошо еще, что Гена согласился выйти из квартиры.
Покемон фыркнул, но промолчал. Мы с Катей вновь переглянулись, и по глазам жены я понял, что она, во-первых, действительно больше не сердится; во-вторых, готова к приключениям.
– Ты хочешь спать?
– У тебя открылось второе дыхание? – прищурилась Катерина.
– Учитывая, каким долгим получился день, – третье дыхание.
– Ого, – не выдержал Покемон. – Что празднуете?
– Репетируем самоизоляцию.
Юля прыснула.
– Поехали, – решила Катя.
Обрадованная Юлька захлопала в ладоши, подскочила ко мне и поцеловала в щеку.
Мы вернулись в Москву и сделали тот фотосет, о котором грезила наша косплейщица.
Сначала отправились к Сити, поработали на фоне небоскребов и среди пустых дорожных развязок, прогулялись по набережной и паре мостов, добрались до сонных старых улиц в центре, побывали в мрачных, почти питерских дворах вокруг Тверской и запутанных хитровских двориках, у Иоанно-Предтеченского монастыря и на Воробьевых горах. Дважды пришлось общаться с полицией, но парни оказались понимающими, к происходящему отнеслись с юмором, а разглядев, что Юлька скрывала под балахоном, и вовсе становились фанатами. Даже подсказали несколько отличных мест для фото, о которых мы не знали.
Домой вернулись в пять утра, вымотанные, но довольные.
Поскольку Юля снималась не только в маске и застегнутом балахоне, фотосессия «Чумовой Приход» произвела фурор, а образ Юльки многие назвали символом самоизоляции.
Возвращение блудного покемона
Гену Милюкова, который любил ввернуть в разговоре, что является праправнуком «того самого Милюкова», мы с Андрюхой называли исключительно Покемоном. Потому что видели Гену крайне редко и в основном по телефону. Покемон был человеком молодым – всего тридцати лет от роду, милым внешне – женщинам нравились кудрявые русые волосы и худощавая фигура, милым в общении – сказывались воспитание и наследственность, незлобивым и безобидным. Другими словами, он являлся классическим московским лоботрясом, к счастью – без запущенного алкоголизма или наркотической зависимости. Хотя покуривать покуривал.
Покемон являл собой хрестоматийный образ финалиста долгого и славного рода, представители которого поколениями служили стране, в поте лица зарабатывая награды и материальные блага, а закончилось все на улыбчивом бездельнике, который, кое-как закончив традиционный для семьи МГУ и похоронив престарелых, болезненных родственников, неожиданно обнаружил себя владельцем изрядного количества объектов весьма симпатичной недвижимости в виде квартир и гаражей в разных районах нашей необъятной Москвы за исключением той части, которую называют «Новой». Хотя нет: в тех краях Покемону принадлежала дача. И, кажется, не одна. Открывшаяся возможность безбедно и беззаботно прожить до старости могла снести голову кому угодно, и очнуться бы однажды Гене спившимся бомжом на муниципальной помойке, но, к счастью, где-то среди его прямых предков затесался не только умный и честный, но еще и прагматичный человек. Подозреваю, речь идет о еврейской бабушке Покемона по отцовской линии, гены которой позволили лоботрясу распорядиться богатством если и не к выгоде, то, во всяком случае, разумно. Гена сдал дорогостоящие квартиры надежным людям, оформив необходимые договора в полном соответствии с действующим законодательством, подсчитал размер получившегося дохода, вознес хвалу предкам и отправился «жить полной жизнью», заезжая в Москву лишь изредка и по делам. Летом Покемон колесил по стране, объездив Россию от Калининграда до Камчатки, а на зиму перебирался в теплые края, откуда его и выгнала судьба-злодейка, принявшая форму невидимого, но страшного COVID-19.
Будучи человеком разумным, как мы уже выяснили – благодаря бабушке, Гена внимательно прислушивался к происходящему в мире, вовремя сообразил, что массовая истерия будет только нарастать и вскоре мир начнет схлопываться, а страны – отгораживаться друг от друга, поменял билеты и вернулся в Москву за неделю до того, как началась паника, отмена рейсов, толпы в аэропортах и прочая нервотрепка, которую мы видели по телевизору и обсуждали в социальных сетях. Вернулся Гена не один, а с друзьями, такими же бездельниками, как он сам, но которым тем не менее хватило ума прислушаться к голосу рассудка. Вернувшись, они продолжили вести себя законопослушно, две недели самоизолировались у одного из них на даче, затем Гена осознал, что столько пить нельзя, вспомнил, что по случаю пандемии филевские арендаторы съезжают на два месяца раньше срока, и отправился домой.
В смысле – в один из своих домов.
Где его поджидал неприятный сюрприз, свидетелями чего стали мы с Андрюхой, и целая куча граждан, привлеченных громким стуком и не менее громкими воплями.
– Откройте! – заорал Покемон, когда до него дошло, что имеющиеся ключи к родной и весьма надежной металлической двери не подходят, однако внутри явно кто-то есть. – Откройте, а то милицию вызову!
– Полицию, – поправила страдальца тетя Нина. Одинокая старушка жила дверь в дверь со мной, то есть этажом ниже, но, услышав, что мы с Андрюхой двинули смотреть, что происходит, решила не пропускать представление.
– Милиция, полиция – они поймут, – отрывисто ответил Покемон, продолжая барабанить в дверь.
– Могут и не понять, – скромно сказала тетя Нина. Но от дальнейших объяснений отказалась, не мешая происходящему развиваться естественным образом.
– Что происходит? – осведомился явившийся, как чертик из табакерки, Сверчков. – Почему шумите, товарищ Милюков?
– Домой не могу попасть.
– Ключи потерял? – уточнил активист, мгновенно переходя на «ты».
– Не подходят.
– Надо МЧС вызвать, – вставил свое слово Андрюха. – Покемон, у тебя паспорт с собой?
– Да.
– Они приедут, дверь взломают и тебя внутрь пустят. Главное, чтобы паспорт был.
– Как это взломают?
– Ломиком.
– Да каким ломиком? – подключился к веселью Серега Широков. – Не пугай парня, Андрюха, «болгаркой» петли спилят, и все дела.
– Что спилят?
– Петли спилят, – «объяснил» Серега. – А дверь снимут.
– Как же я буду жить без двери, – ужаснулся Покемон.
– Они поперек натянут полицейскую ленту, и ты за ней будешь, как за каменной стеной, – успокоил я бедолагу. – Через полицейскую ленту никто не имеет права проходить.
Тетя Нина захихикала и добавила:
– Дуть будет.
– Как раз дуть Гена не будет, потому что дым потянется в подъезд и мы его за это накажем, – заржал Широков. И покосился на Сверчкова, гражданского активиста, заслуженного пенсионера и заместителя председателя ТСЖ.
– Не накажем, а расскажем, – уточнил Сверчков. – Кому следует расскажем, товарищ Милюков, можете мне поверить.
Как ни странно, в лексиконе старого Сверчкова слово «дуть» существовало не только в прямом, но и в переносном значении. В армии, что ли, пробовал? Или от внуков услышал?
– Открывайте! – Покемон решил не обращать внимания на подначки и принялся вновь барабанить в дверь. – В последний раз говорю!
– Может, действительно полицию вызвать? – спросил я.
– Откройте!
– Давайте не будем торопиться, – предложила Роза Ефимовна Великая, замечательный председатель нашего прекрасного ТСЖ.
– Может, само собой рассосется, – верноподданно поддакнул Сверчков, после чего перевел взгляд на Серегу и казенным тоном осведомился: – Господин Широков, у вас есть сведения, что господин Милюков покуривает запрещенные препараты?
В силу некоторых причин Сверчков предпочитал обращаться к Сереге исключительно при свидетелях и только официально. В силу тех же причин Широков пропустил вопрос мимо ушей.
– Откройте!
– Кто там засел? Арендаторы?
– Арендаторы должны были съехать, – плаксиво ответил Покемон.
– Кто здесь жил? – спросил Рыбкин.
– Акопяны, – мгновенно ответил Сверчков.
– С детьми которые?
– У них еще «Лексус» был, – припомнил Широков.
– Приличные вроде люди…
– Уголовка разве не к ним приезжала?
– Уголовка в наш дом никогда не приезжала, – величественно произнесла Великая, которая блюла репутацию ТСЖ, понимая, как сильно она влияет на стоимость недвижимости. – А в тот раз они ошиблись адресом.
– Откройте!
– Акопянов давно не видно, – произнесла тетя Нина.
– Покемон, съехали твои жильцы, точно говорю, – пробасил Андрюха.
– Тогда кто внутри?
– Может, Акопяны попугая забыли?
– У них был попугай?
– Откуда я знаю?
– Я не разрешал попугая!
– Гена, вы уверены, что внутри кто-то есть? – спросила Роза Ефимовна.
– Я шорох слышу.
Все переглянулись и уставились на соседей Покемона. Те уставились в ответ, а затем Сеня Коган хлопнул себя по лбу:
– Вспомнил! Гена, у тебя внутри азиаты!
И народ сначала расслабился, потому что все определилось, а затем напрягся, потому что определилось как-то странно.
– Какие азиаты?! – взвыл Покемон.
– Верно: азиаты, – задумчиво подтвердил Широков. – Рабочие как будто.
– Рабочие на девятнадцатый ходят, там ремонт, – сообщил Сверчков. – У меня записано.
– И сюда ходят, – произнес Коган. – Гена, тебе азиаты ремонт делают. Акопян сказал, и они сказали. И живут у тебя, потому что ты разрешил.
– Я не разрешал! – завопил Покемон, который, похоже, разучился говорить нормальным тоном. – Какой ремонт? В стране самоизоляция!
– Возможно, Акопянам стало неудобно оставлять тебе квартиру в том состоянии, до которого они ее довели, – предположил Андрюха. – Все-таки попугай…
– У них был попугай?
– Ты сам сказал.
– Я сказал, что внутри кто-то шуршит.
– Вряд ли Акопяны детей забыли, – сказал я, чтобы внести немного благоразумия в творящийся бедлам. – Скорее уж попугая.
– У них не было попугая! – почти матом, и отнюдь не благим, завопил Покемон. – Квартиру проверяли каждый месяц! Она не требовала ремонта! – И яростно забарабанил в дверь. – Откройте! Или я правда полицию вызову!
И дверь открылась.
Но лучше бы она оставалась закрытой, потому что обалдевший Покемон и толпа любопытных соседей внезапно оказались перед бездной, которая смотрела на них. И почти полминуты на этаже царила гнетущая тишина.
Сегодня бездна приняла облик то ли восьми, то ли двенадцати выходцев из Средней Азии, которые набились в коридор и таращились без дружелюбия. Изнутри доносился запах аутентичной еды и слышались приглушенные голоса. Следов ремонта не наблюдалось, новые жильцы даже обои не ободрали, а значит, были не такими работящими, какими их представлял Серега.
– Что тут происходит? – упавшим голосом осведомился Покемон.
– Гена, кого ты сюда привел? – изумилась Великая.
– Товарищ Милюков, вы во что дом превратили? – возмутился Сверчков. – Вы для чего организовали общежитие и рассадник?
– Ничего я не организовывал!
– Штраф за незаконное предпринимательство!
– Они себя тихо вели, – сообщил Сеня Коган, и остальные соседи закивали головами. – Мы даже удивлялись, как им удается ремонт бесшумно делать.
– Какой ремонт?
– О котором Акопян говорил.
– Ребят, вы там попугая не видели? – громко спросил ржущий на заднем плане Потапов и тем привлек внимание общественности к терпеливо молчащим азиатам.
– Вы кто такие?
Бородатость некоторых жильцов не позволила Покемону вложить в голос достаточно силы, но воспользоваться его неуверенностью гастарбайтеры не сумели, смущенные многочисленностью группы поддержки.
– У нас все честно, – медленно подбирая слова, ответил главный азиат, пытаясь одновременно смотреть и на Покемона, и на всех остальных. – Мы квартиру сняли.
– Ха! – сказал Сверчков. – Так я и знал, товарищ Милюков: вы сознательно сдали свою недвижимость под общежитие!
Дружелюбные соседи стали обмениваться недружелюбными замечаниями. Покемон растерялся, а главный азиат приободрился.
– Геннадий? – мрачно спросила Роза Ефимовна.
– Я им ничего не сдавал!
– А кто сдавал?
– Откуда я знаю?
– А вы кто? – спросил приободрившийся гастарбайтер.
– Я – хозяин.
– Какой хозяин?
– Такой хозяин.
– Мы хозяина знаем, – улыбнулся азиат, понимая, что произошло недоразумение, но не понимая, что не в его пользу. – Мы хозяину деньги платили.
– Какому хозяину? – прищурился я.
– Ему? – грозно спросил Сверчков, указывая на Покемона.
– Господину Акопяну.
– А документы на квартиру смотрели?
– Он сказал, что это его квартира.
– Договор вы подписали?
Младшие азиаты уставились на старшего, старший сделался уныл, и мы поняли, что слову «господина Акопяна» было оказано высокое доверие.
– Он сказал, что после самоизоляции договор подпишем.
Андрюха и Серега давно и с наслаждением ржали, я бы с удовольствием к ним присоединился, но хотел досмотреть представление до конца.
– Акопян вас обманул, – сказала Великая. – Это не его квартира.
– Мы заплатили за два месяца!
– Это ваши проблемы, – вставил Покемон.
– Мы заплатили!
Ситуация и впрямь складывалась двусмысленная, а виной тому – хитроумный Акопян, сдавший бедолагам чужую квартиру и убедивший соседей, что Покемон велел сделать ремонт. Куда свалил предприимчивый арендатор, оставалось только догадываться, скорее всего, спрятался от пандемии на Родине, и вернувшийся из дальних краев Покемон завис на пороге собственной недвижимости.
– Валите отсюда! Мне самоизолироваться надо!
– Покемон, ты еще и заразный? – заржал Потапов.
– Мало того что гастарбайтеров привел, так еще и вирус в дом притащил! – поддержал его Широков.
Тетя Нина и Роза Ефимовна надели маски, остальные соседи начали потихоньку расползаться, формируя вокруг Покемона социальную дистанцию, азиаты вновь приободрились, но вновь напрасно.
– Заражу я дом или нет – вас не касается, – сообщил им обманутый хозяин. – Уезжайте.
– Не уедем, пока не вернешь деньги, – на последних гранах самоуверенности произнес главный азиат и попытался захлопнуть перед Покемоном дверь. Но я был наготове и подставил ногу.
– Я деньги не брал и возвращать не буду.
– Значит, мы не уедем.
– Значит, я вызову полицию.
– Тогда мы все тут переломаем.
– Лучше не будите в Гене зверя! – произнес Широков. – А то проснется кролик и всех…
Финал выступления заглушил громкий смех.
– Как я сказал, так и будет, – повысил голос лидер гастарбайтеров. – Или правда квартиру уничтожим.
Он еще не понял, с кем связался.
– Веди себя спокойно, а то прямо отсюда всей толпой поедете на Колыму, – громко пообещал Потапов. – И я прослежу, чтобы «закрыли» вас по полной программе. А полная по «хулиганке» – два года. Пересидите пандемию с запасом.
Главарь ответил злобным взглядом, но чтобы смутить Андрюху, требуется нечто большее, чем темные глаза, к примеру, крупнокалиберный пулемет.
– На подружек будешь так смотреть, – продолжил Потапов, убедившись, что старший гастарбайтер хоть и злится, но все понимает правильно. – Пацан тебя не кидал, ты по своей дури влип – нужно было документы у Акопяна проверить, так что выметайтесь отсюда, пока горя не нашли. Полчаса на сборы.
Тон Потапова и наши холодные взгляды окончательно убедили главаря, что вопрос закрыт. Он смирился с происходящим, но попытался выцыганить немного времени.
– Полчаса – мало…
Азиат еще не сообразил, с кем связался: наш товарищ полковник терпеть не может, когда подчиненные принимаются менять условия уже поставленной задачи.
– Двадцать минут на сборы, – поменял вводную Андрюха. – Или мы вызываем полицию. А ты, Покемон, иди внутрь и проверь состояние квартиры. А заодно посмотри, чтобы они ничего не сперли.
– А-а…
– Мы здесь побудем, не волнуйся.
– Спасибо.
– Не за что, мы ведь по-соседски.
– Драка будет? – спросила появившаяся за моей спиной Катерина.
– Обязательно, – подтвердил я. – Такие ситуации без драки не обходятся.
– Гену будут бить?
– Нет, бить будут того, кто не справился.
А не справился со своими обязанностями главный азиат. И ему прилетело в тот момент, когда он повернулся к соплеменникам. Прилетело крепко – получив удар в скулу, лидер гастарбайтеров вылетел в коридор, и к нему тут же устремились возбужденные сородичи. Одни встали на сторону вожака, остальные оказались против, и поделившееся племя принялось увлеченно мутузить друг друга, не обращая внимания на разбежавшихся зрителей.
– Может, полицию вызовем? – спросил отрезанный от своей квартиры Коган.
– Через двадцать минут, – махнул рукой Андрюха. – Часики-то тикают.
И вожак арендаторов вовремя об этом вспомнил. Он отскочил в угол и что-то прокричал на понятном сородичам языке, заставив драчунов остановиться, после чего направился в квартиру. Покемон, поколебавшись, двинул следом и почти сразу изнутри донеслись его причитания.
– Акопяны все-таки суки, – поразмыслив, сказал Леня Коган.
Оспаривать это утверждение я не стал.
