Текст книги "Узник иллюзий (СИ)"

Автор книги: Юрий Скитальцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Прошло немало лет, а Эриан не может забыть тот день. Может виноваты последующие события?

... от воспоминаний его отвлек пацан, шепчущий своему соседу на ухо свои впечатления.

"Наверно, так же чувствуют себя животные в Реоланском зоопарке", – мрачно подумал Эриан и, посмотрев на ухмыляющегося напарника, с чувством сказал: – Не люблю детей!

– Будто от тебя они в восторге. Хотя... да! – Тихий снова засмеялся.

Потревоженные детским любопытством воспоминания никак не хотели исчезать перед глазами. Да и как, если они намертво засели в его голове.

К вечеру того дня, после памятной встречи, на дом Рейгеров было совершенно нападение, в котором погибла мать Эриана. Сам он во время налета прятался в доме, глотая обиду, спасшую ему жизнь.

Чем дольше он прятался, тем больше боялся. Повсюду слышались звуки битвы и разрушений. В один момент он прошептал: либо я выйду и убегу, либо меня найдут и убьют. При наступлении затишья он вышел... к трупам. Да, их там было много. Воины, маги, простые слуги, их тела валялись ломаными куклами повсюду, пустых от них коридоров не было.

Эриан с того момента плохо помнил день. Только рваные обрывки.

Хорошо врезалась в память дочь главы рода Рейгер – Лария. Из-за нее день казался более нереальным. Она стояла посреди усеянного трупами двора, из ее рук изливался свет, убивающий любого кто приблизиться к ней.

Пока она высматривала врагов, Эриан попробовал проскользнуть за ворота и убежать. Естественно магия достала его, но непонятным образом соскользнула, не причинив сильного вреда. Его обдало холодом, и на спине остались уродливые белые пятна. Но он смог оказаться на улице.

Позже его нашли. Трясущийся от страха Эриан вызывал жалость. Нашедший его маг Ингваар Прохаш, доверенное лицо рода Рейгер, сказал о психическом расстройстве из-за свалившихся на его голову событий.

Не найдя ничего лучшего, его отдали родственникам: дядьке с теткой, отвратным людям. По их виду этого сказать было нельзя. Они постоянно лыбились во все зубы прохожим и редким гостям, а потом сплетничали за их спинами. Демоновы лицемеры! Эриан помнил это хорошо, ведь он не стал сумасшедшим, просто страх прошедшего дня долго не покидал его.

Прожил Эриан у родственников несколько недель, постоянно прячась по углам и стараясь не отсвечивать. Закончилась его жизнь у них так же резко, как и началась: дядька отвез его в бедные районы и оставил там, чтобы не держать умалишенного племянника. Только улица делает чудеса. Когда к Эриану пришел голод, с его глаз спала невидимая пелена страха, и он пришел в себя от потрясений.

С силой зажмурившись, Эриан попытался отстраниться от воспоминаний давнего детства. Но будто зачарованные, мысли постоянно возвращались обратно.

На улице он нашел себя. Потрясения и трудности дали понять – жизнь старый заржавевший замок, который просто так не откроется. Нужны особенные инструменты. Увы, Эриан не успел найти инструмент, он вообще свернул не туда. Но попадал в ситуацию, поменявшую его жизнь.

Столичная стража разыскивала беспризорников для магов Жизни, а Эриан, откровенно говоря, – "попал", и вынужден был бежать на другую окраину столицу, где его по пути и поймали.

Маги Жизни сделали из беспризорников "верных мутантов". Эриан всегда произносил эти слова с иронией: верные мутанты. Будто говорят о бешенный собаках, не рассматривающих вариант покусать своих хозяев.

Задумка магов Жизни была неплоха: были бы у империи несколько тысяч мутантов, действительно верных, они захватили половину материка, а другая половина давала ежегодно подарки имперским роаерам, чтобы завоеватели видели в них своих верных друзей. Хорошо проект закрыли из-за дороговизны и редкости материалов для мутаций тел и по насмешке судьбы невозможности в полной мере контролировать мутантов.

«Верных и послушных, – покатал слова в голове Эриан, с ненавистью поглаживая шею на наличие ошейника Гисна*, который с угрозой сжался, заставив Эриана отдернуть руку. – Жаль, что я тогда не участвовал в нападении».

*Гисн Орейг – первый и последний маг-император, известен своей тягой к народному послушанию и прогрессировавшей социапатией. Был убит ради спокойного мира своими же вассалами.

Чтобы исключить вероятность побега на них надели ошейники Гисна, которые взрывались, попробуй из детей кто-то сбежать. Не все смирились с новой жизнью и для более послушных детей появились наглядные примеры, чего ненужно делать.

Во время учебы у Эриана были проблемы – занятия боевой подготовки были рассчитаны на полный комплект мутаций. Сила, ловкость, выносливость и регенерация. У Эриана была только последняя. Из-за чего неизвестно: может поставщики редкой продукции решили схитрить и дали магам некачественные ингредиенты, а может дело в самом Эриане. Догадки ничего не дадут, да и неважно это уже.

К самому концу обучения у магов образовалась проблема. Конечно, проблема затрагивала их вечное разгильдяйство: поддавшись лени, они не подумали, что выросшие на улице дети своим характером похожи на крыс. Но поняли свою ошибку слишком поздно.

Перед уходом в "открытый мир" половина мутантов сговорилась втайне от других и преподнесла подарок учителям и магам, перерезав тех и других.

Ответственные за мутантов метали гром и молнии. Не участвовавшим в массовом убийстве грозила смерть. Но обошлось: пришедшая группа дознавателей в тендеме с ментальными магами допросила мутантов и проверила правдивость их слов о непричастности. Никто из оставшихся не знал о нападении.

Спустя несколько дней от мутантов решили избавиться – отправив ловить по лесам бандитов. Отправили всех кроме Эриана. У него проявлялся хороший потенциал для работы в службе безопасности. Решено было продолжить его учебу.

С восемнадцати лет Эриан начал выполнять задания службы безопасности. И выполнять неплохо!

Эриан встряхнул головой и посмотрел Тихого.

В первое время ему не нужен был напарник, он справлялся и без помощи. Но начавшиеся трудности заставили её запросить. Его начальник не придумал ничего лучшего, чем дать в помощь одного из "охотников на лесных бандитов", которых в народе начали называть имперскими волками, содрав название с давно ушедшего в небытие гвардейского отряда императора.

С напарниками Эриану никогда не везло. Может это потому, что его ненавидела добрая половина выживших имперских волков? Только, за что спрашивается ненавидеть? За такое же отсутствие свободы? Или наличием больших денег? Ха, да сдались эти деньги, если нет свободы! Хотя, возможно за то, что они попали на операционный стол из-за Эриана – это же из-за них он захотел перебраться с насиженного места...

Ничегонеделание продолжалось с полчаса. Эриан вспоминал свою нелегкую жизнь, Тихий стоя дремал. Когда Эриан был готов пойти к Кабану за результатами, из дверного проема появилась морда подручного Кабана, распугавшая стайку детей. Не выходя полностью из проема, он поманил за собой Эриана, искоса посматривая на Тихого.

Эриан пошел за ним.

Комната встретила его еще большим смрадом, только теперь в нем был неуловимый запах... благовоний? Эриан, поморщившись, принюхался. Да, так и есть, в комнате были запахи не сочетающиеся с окружающим видом, и исходили они, как ни страно, со стороны Гата. Из его рта, носа, глаз и ушей вытекали струйки желто-серой жижи. Эриана передернуло.

– Он заговорил? – Эриан кивнул на труп.

Толстяк затряс головой, но не ответил.

– Что он сказал? – увидев, как у палача забегали глаза, Эриан без слов достал мешочек и высыпал на ближайший стол монеты.

– Жизнь в вечности.

– Три слова? – Эриан сел на стол, показывая, что ждет развернутого ответа.

– Я перепробовал все, что умел, но он даже больше слова мне не сказал! – пискляво заныл палач, тыкнув коротким, но толстым пальцем в сторону Гастиана. – Я с ним и так, и этак, а он молчит! Ну, тогда я думаю...

– По делу. Только по делу, – терпеливо оборвал его Эриан.

– Так, по этому, самому – делу, и говорю: думаю я, что нужно достать мою коробочку. Амулетик в ней всегда помогает. Ментальный он. Надел я значит, на него диадему-амулетик и спрашиваю: говори о Понме, где эта, значит, падла?! А он в ответ: вечности, значит, жизнь. Потом захрипел – этот Мученик – и из него бурда какая-то полилась. И я, вот, сразу сынишку своего за тобой отправил, – не найдя, что еще сказать, Кабан снова указал пальцем в неподвижное тело Гастиана.

Опустив голову на сцепленные в замок руки и поддерживая большими пальцами небритый подбородок, Эриан закрыл глаза и закостерил самого себя за неосмотрительность.

"Почему? Почему, демоны вас дери, я сам не пошел искать нужного человека? – печально подумал Эриан и передразнил самого себя: – Мы три года служим. Он не может все запороть!"

Оказалось, что может.

Мысли текли вяло. Задание провалено: Гастиан мертв, Понма не найти, а от начальства будет та ещё головомойка.

Может он немного отведет от себя удар? Подставить Тихого? Да! Это он виноват – пусть отвечает. Возвращается к остаткам имперских волков и больше не мозолит Эриану глаза.

Решение принято. Можно идти "обрадовать" Тихого, что задание выполнено, и идти спать в гостиницу.

Эриан открыл глаза и перехватил опускающуюся на него руку с огромного вида тесаком. Оказалось, пока он размышлял, за ним наблюдали Кабан со своим сынком. Обоим пришла мысль, что им не поздоровиться и надо избавиться от людей службы безопасности. Как говориться: нет человека – нет проблемы!

В первый момент семейка палачей не поняла в чем дело. Эти сволочи думали, что раз человек тощий и с мешками под глазами, то на него только дунь и он свалится. Поэтому Эриан и смог защититься от тесака, так любезно занесенным сынишкой Кабана.

В следующий момент Эриан обнажил дагу и проткнул ею подмышку напавшего на него.

Комнату заполнил бабий визг – это Кабан испугался за свою жизнь. Толкнув почти мертвого сына на Эриана, он скрылся из поля зрения.

Эриану казалось все происходящее дурным сном. Придавившая его туша, запах крови вокруг и ветерок холодящий сердце. Холод в сердце! Эриан встрепенулся и, напрягшись, сбросил уже мертвого сына Кабана с себя.

Это чувство было его способностью, о которой он никому не говорил. Неприятный ветерок был вестником большой неприятности. Заключалась она в приближающейся смерти – его, Эриана, смерти. С каждой минутой холод проходит, и его место занимало тепло. И когда наступит жар, то Эриан узнает вблизи, какая наступит опасность. В первый раз эта способность проявилась в восемнадцать лет, на его первом задании, когда пришлось спускаться в канализацию. Эриан почувствовал тогда сразу обжигающий жар, после которого к нему побежала волна зачарованных крыс размером со среднюю собаку. Он спасся, совершив дальний заплыв по канализационным тоннелям.

– Надо бежать отсюда! – прошептал Эриан.

В комнату ввалился Тихий. Напарник зажимал шею левой рукой, через пальцы которой просачивалась кровь. Попробовав что-то сказать, он добился только потекшей крови изо рта.

– В сторону! – крикнул Эриан.

Тихий не послушался, и Эриану пришлось самому оттолкнуть его. Холодный ветерок сменялся теплым. Времени становиться катастрофически мало!

На улице отовсюду раздавались крики людей. Многие стояли и смотрели в небо. Эриан тоже посмотрел и обомлел. Над городом раскрывался огненный цветок. Завораживающее зрелище подавляла волю, принуждала упасть на колени и смотреть, что и делали многие окружающие люди.

Уголек в груди начинал припекать, заставляя Эриана оторваться от рассматривания магического зрелища. Вскочив с колен, он бросился прочь из города.

В тоже время на город начали падать лепестки небесного цветка. Кружась по воздуху, они опускались на дома вельмож, банкиров, благородных роаеров и сколотивших большие состояния бывших наемников. Лепестки не причиняли вреда простым людям, только владельцам этих домов.

Если Эриан не бежал из города, он бы понял, что в этом что-то не так. Почему только значимые люди? Но самый главный вопрос, касающийся Эриана – почему его чувство опасности дало знать о грозящей ему смерти?

Глава 2

Кровь смывалась вместе с водой в раковине. Эриан Рикант провожал ее задумчивым взглядом, потирая бритый подбородок, на котором в считанные секунды затянулся неглубокий порез.

– Хороша эта штука – регенерация. Эх... если бы не было довеска к ней, – сказал Эриан своему отражению в зеркале, при этом с неприязнью посмотрев на ошейник Гисна. Но пришедшая мысль согнала плохой настрой. – Хотя, я ж скоро буду свободным человеком... Хах...

В последний раз посмотрев на свое отражение, Эриан не увидел ничего нового. Молодой мужчина двадцати семи лет с зелеными глазами и каштановыми волосами внимательно смотрел на него. Цвет кожи был немного бледным. Справа на лице присутствовали два пересекающих друг друга шрама: один прямой – находился под глазом, другой – пересекал дугой немного лоб, бровь и заканчивался на середине щеки. Шрамы он получил еще в детстве до мутаций, и они доказывали, что маги жизни не любят утруждать себя лишними, по их мнению, делами и их надо гнать с должностей. Хотя их согнали – посмертно.

Выходя из общей душевой, располагавшейся в стороне от таверны, Эриан обмотал вокруг пояса полотенце. Не хватало еще, чтобы служанки увидели его причиндалы. Вот шуму-то будет, когда их мать, являющаяся поварихой трактира, прибежит к нему и будет голосить о совращении малолетних. Серый, наверняка, будет недоволен этим...

Эриана передернуло от одной такой мысли.

"Нет! Сориться с ним никак нельзя!"

Серый был теперь его... наставником, или кем-то в этом роде. Все случилось по его слабоволию, а может и по отменно работающей интуиции.

После того как он сбежал из города, чувство опасности не отпускало его долго – пока он не упал посреди лесной полянки. Придя в себя, Эриан почувствовал неприятную вялость. Заволакивающая, не отпускающая, она создавала расплывчатые образы. Это могло продолжаться и дальше, но Эриана нашли люди. Среди них и был Серый.

После того, как Эриану была оказана помощь, Серый пригляделся к нему и предложил вступить в ряды ордена. Спасенный тогда хотел рассмеяться и высказаться, что он думает об этой замечательной идее. Только из-за последующих слов не испортились отношения с будущими братьями:

– Вещь, находящаяся на твоей шее – от нее необходимо избавиться.

После слов Серого плечи Эриана опустились, а сам он немного сгорбился.

В службе безопасности ему говорили, что рассматривается награда сниманием с него ошейника Гисна... но Эриан, как здравомыслящий человек, этому не верил. А тут на блюдечке дают освобождение! Эриан после этого не смог отвергнуть предложение о вступлении. Наверное, в этом немаловажную роль сыграл сам Серый.

С виду он был четырнадцатилетним – но необычным подростком. Исключительность заключалась и в выборе одежды: она пестрила так, что дукарские щеголя, привыкшие одеваться по последним пискам моды, удавились лютой завистью, завидев его; и в ожоге: от левого виска к затылку проходил объемный уродливый шрам, частично прикрываемый золотыми кудрями. Но одежда была лишь фоном, как и кажущийся подростковый возраст – даже уродующий лицо шрам им являлся. Глаза – они, были мертвые... создающие впечатление, что смотришь не на живого человека, а на бесчувственное чучело. Только когда Серый шевелился и, чтобы не показываться свой шрам, немного отворачивался от собеседника, можно понять, что перед тобой живой человек, а не кукла. А возможно и не человек – кто этих магов поймет.

Как бы то ни было, а Эриан стал называть его наставником, несмотря на то, что не особенно-то и желал этого. Для него Серый был скотоводом – скотом для которого были его фанатично верные послушники.

Если не приглядываться к новым "братьям" Эриана, то можно сказать, что они обычные люди, со своими тараканами в голове. Из сорока человек можно увидеть и благородных, и людей с, откровенно говоря, разбойничьими рожами, и обычных горожан, непонятно как попавших в эту компанию, даже не обошли эту компанию женщины, куда же без них.

Самое отвратительное было то, что Эриану не давали поразмыслить о побеге. Его постоянно брали с собой на тренировки, начинали с ним разговаривать на разные темы, а если он отказывался, с подозрением на него косились.

Все это очень нервировало его. Он... мало того, что не любил фанатиков – он их ненавидел и опасался, как например человек – змею: возможно, та проползет мимо, а возможно и нет – цапнет. Так же и с фанатиками, независимо от объекта их поклонения.

– Брат, мы идем на тренировку. Ты с нами? – из таверны вышло три послушника, Эриана соседи по комнате.

Так как мияс сменился младшей сестрой* Эриан решил помыться, не предполагая, что кто-то решит заняться фехтованием и другими тренировками по убийству себе подобным вечером. По крайней мере, никто раньше в это время не устраивал пляски с железом.

*сестры – спутницы Теллуса. Старшая сестра – неста, дневная и ночная спутница на восточном полушарии; младшая – айшас, только ночная. Согласно мифологии старшая сестра из-за своей мудрости остается на одном месте, не желая, как ее проказница сестра, гулять и наблюдать за миром и его чернотой.

– Волц, я только что из душа.

– А... ну, ладно.

Трое послушников прошли мимо.

Эриан обернулся и посмотрел на них. Они шли к палаточному лагерю. Не все захотели селиться в таверне возле Большака* – многим нравиться быть на просторе, а не стесненными четырьмя стенами. Что ж, их выбор – хотят жить на улице, пусть живут.

*Большак – тракт, который пересекает все государства. По слухам был создан древними богами для более комфортной жизни разных народов. В настоящее время, благодаря нежеланию разных народов встречать армии соседних государств, поделен на отрезки.

Эриану не спалось, никакие мысли не шли ему в голову. Уже наступила полночь, а богиня снов все не хотела пускать к себе уставшего человека. Пару часов он ворочался, ждал, когда придут его соседи по комнате – под храп одного из них так хорошо засыпается! Но нет, никто не приходил.

Иногда казалось, что вот оно – сейчас наступит то долгожданное мгновение и... ты видишь радостно скрученный кукиш! А все эти послушники, так усердно лупящие друг друга палками!

Идея отоспаться уже не казалась такой привлекательной. Эриан встал с кровати, надел штаны и вышел, собираясь хотя бы покурить.

Коридор встретил его бодрящим сквозняком. Эриан вздрогнул и пошел к окну. Присев на подоконник он увидел, как послушники тренируются.

"И откуда у них силы берутся?"

Смотря в окно, Эриан не понимал зачем они доводят себя до изнеможения. Может ответ в настрое? Демоны разберут этих фанатиков!

– Почему ты не сними, послушник? – неожиданно дверь рядом с Эрианом открылась, и к нему подошел Серый.

Сердце ушло в пятки от такого появления. Как, как он мог забыть, что рядом с окном находиться комната наставника?! Ведь он любит смотреть за тренирующимися послушниками!

Эриан почти слетел с подоконника. Приложил ладонь к груди и поклонился, выражая свое почтение.

Мысли метались в голове: одна сбивала другую и ни одна не помогала.

– Я... хотел поговорить с вами.

– Да? – было видно, что Серый не поверил ему, но все равно проявил сдержанный интерес. – О чем же?

– Для чего здесь нужен наш орден?

– Разве ты не понял? – Серый приподнял светлую бровь. – Орден Равновесия удерживает грань зла и добра, не давая им перевалить дозволенную планку Силы.

– Вы меня неправильно поняли, наставник. Я хотел узнать его цель в Дукаре, – у Эриана проскользнула неприятная догадка. – Неужели вы хотите бросить вызов... ордену Чистоты?

Серый на него странно посмотрел.

– Послушник, ты действительно думаешь, что мне нужна революция на твоей родине, – наставник покачал головой. – Это создаст только перекос. И нельзя сказать, что в лучшую сторону. Хотя, даже если и нужна была эта война – ничего не получилось. Пятьдесят лет назад Патриарх ордена Чистоты помог мне и моим воинам, – Серый прикоснулся к шраму на голове и с несвойственной ему нервностью продолжил: – Пока он не нарушит договор, мы не сможем начать войну.

Серый прекратил говорить. Вместо этого посмотрел в окно.

На улице начали затихать звуки наносимых ударов – дождь начинал робко капать на разгорячённую днем землю. Жившие в таверне послушники собирали свои вещи и в скором времени должны были покинуть место тренировки.

– Цель нашего прибытия в империю относительно близка, – Серый решил все-таки ответить на вопрос, но тут же завел разговор в другую сторону: – Ты же видел огненный цветок над Бамзой?

Эриан осторожно кивнул, но видя, что Серый, смотря на копошащихся по дождем послушников, не заметил этого, ответил:

– Его было трудно не заметить.

– Как думаешь, кто его создал? – даже бровью не повёл Серый на эту дерзость.

– Маги?

– Маги... – тяжело вздохнул Серый. – Скорее бунтари, страдающие мнительностью, и идиотизмом. Не желая смиряться со своим положением, они постоянно пытаются взобраться на самый верх. Это похвально, но те жертвы, что для этого используются – недопустимы!

– Жертвы? – не понял Эриан.

– Кровавые ритуалы, – спокойно пояснил Серый. – Несколько десятков, если не сотен людей, принесли в жертву богу Альсих, который присматривает за малоимущими людьми, – Серый нахмурился. – По донесениям моих людей, из империи была отправлена группа для подчинения высшей нежити на Великом кладбище. Думаю, что и в этом замешаны маги нанесшие удар по Бамзе.

– То есть мы должны найти магов и допросить их?

– Боишься?

– Нет, только интересуюсь.

Эриану уже приходилось вступать в схватки с магами, и они произвели на него впечатления. В не самом лучшем свете. Создавая так называемые плетения, маг должен был потратить некоторое время для его создания, чем и пользовался Эриан, метая дагу в занятого противника.

– Правильно. Не надо их бояться.

За окном дождь нарастил темп до бушующего ливня. Промокая, под ним бежали послушники.

– Я ответил на твой вопрос?

Эриан приложил ладонь к груди и поклонился.

Серый повернулся и вернулся в свою комнату, оставив Эриана одного. Но через мгновения наставник снова вышел и дал Эриану книжку размером чуть больше ладони.

– Служащие нашему ордену должны иметь при себе дневники. Обычно его приобретают сами, но тебе не скоро выпадет шанс приобрести его. Можешь считать его поощрением за будущее отстаивание наших идеалов.

Никогда Эриан не заводил дневники. Зачем они вообще нужны?! Некоторые считают, что только изнеженные создания имеют с собой этот груз соплей и внутренних обид с тревогами. Эриан относился как раз к тем, кто так думал. Но раз "наставник" хочет этого, то ладно, можно и потаскать эту книженцию.

Посмотрев на обложку дневника, Эриан увидел лицо: одна половина определенно принадлежала женщине, чьи глаза на хищном лице очень недобро смотрели на нового владельца; другая принадлежала мужчине, хотя из-за смазливости создавалось впечатление, что перед тобой все-таки женщина.

Эриан не думая приложил ладонь к груди, но кланяться было не к кому – Серый пропал. Коридор был пуст, если не считать доносящиеся звуки вернувшихся с тренировки послушников. По спине пробежал неприятный холодок. Эриан потоптался босыми ступнями по прохладному деревянному полу, похлопал по нетронутому портсигару, лежащему в кармане, и пошел к себе в комнату. Раз его храпящая колыбельная вернулась, можно и поспать.

Глава 3

Рикант встал около полудня. Лень была к этому не причастна. Всю ночь его преследовал кошмар. Он бежал, холодный ветер бил в лицо, капли дождя падали на макушку, ветви нещадно били по нему, нанося незаживающие раны; с каждой минутой силы терялись, а когда покидали его совсем, нападала ждущая этого нечисть.

Это повторялось раз за разом. Только в момент после того, как его ловили темные твари, Эриан приходил в сознание на несколько секунд. Вокруг были послушники. Они говорили о чем-то. Наверное, о том: звать Серого или нет; по крайней мере, Эриан слышал упоминание о Наставнике. И наверное "братья по вере" решили не беспокоить Серого – когда кошмары отпустили Эриана и позволили ему очнуться, никого вокруг не было.

Усталость давила на плечи, заставляя отбросить мысли о бодрствовании и плюхнуться обратно на топчан.

Эриан встряхнулся и нетвердой походкой направился к стулу. На нем лежали штаны, рядом стояли сапоги, а на спинке висела льняная рубашка. Он надел штаны и сел.

– Что это было, гиса вас побери*?!

*Гиса – пернатое злокозненное существо. Вид распространен по всему Теллусу. Получили всеобщую ненависть за жестокие поступки. Невосприимчивы к магии.

Ответа и не ожидалась, но выплеснуть бурю чувств просто необходимо.

– Может это дар чудит? – предположил он.

До ушей донеслись многочисленные позвякивания железа.

– Двужильные, – сказал, как выплюнул.

Обувшись и накинув на себя рубашку, застегнув ее до воротника, Эриан пошел на кухню. Надо поправить мозги, а кроме хорошо заваренного чая с этим ничего не справиться.

– Ты почему не с остальными? – Эриан еще не вошел, а повариха встречала его с не очень благожелательными нотками в голосе. По шагам она его опознает что ли?

– Теть Мисал... – Эриан закатил глаза. Повариха этого не видела, но, неведомо как, почувствовала.

– Хватит вести себя как ребенок, Эриан! Ты же мужчина!

Мисала развернулась и, воинственно держа черпак, хотела сказать что-то еще. Помятая физиономия Эриана была краше любых слов, она сбила боевой настрой тучной женщины.

– Как-то так, – Рикант развел руками, после чего как бы встряхнул с себя пыль.

Эриана бесила в этой женщине одна, нет, две вещи: желание им манипулировать и неумение готовить нормальный чай. Если нормальный чай он, после долгих дебатов, готовит себе сам, то манипулирование им осуществлялось из-за Его милости Серого. Наставник, по видимому, сказал владельцу трактира, что они из палачей, элитного карательного отряда императора, и направляются к диким кланам, с которыми в последние десятилетия империя Дукар не особо ладит. Подозрения укрепились, когда Эриан порезался ножом, и на глазах служанки порез исчез, а на следующий день их мать начала разговор на тему: какова же у вас опасная, но благородная работа. Вечером рыцарь Кост, являющийся командиром десятка послушников, в число которых входил Эриан, сказал, чтобы он держал язык за зубами. Ага, Эриан так и жаждал поведать главной сплетнице округи об посилившимися рядом с ней фанатиками.

– Что-то серьёзное?! – Мисала засуетилась вокруг него.

– А? Нет, что вы! – он отмахнулся от руки женщины, тянущейся к его лбу. – Просто кошмары.

– И из-за них ты проспал до этого времени? – женщина вернулась к прерванной нарезке овощей.

Всё-таки женщина не оставляла попыток заставить его тренироваться, как другие послушники, а не как он – раз в два дня, да и то по желанию. Ну и пусть, в эту игр можно играть и двоим:

– Просто, проснувшись, я ещё стоял и наблюдал, как мои сослуживцы валяют друг друга в грязи. Незабываемое зрелище, скажу я вам! – кисло улыбнулся Эриан. – Вашим дочкам оно безумно нравиться! Прям не оторвать.

Мисала повернулась, тряхнула своими короткострижеными волосами и пошла в трапезный зал, бурча по дороге: "Опять курицы приключения ищут на свои задницы". Эриан только покачал головой.

Открыв шкафчик, он достал заварку и начал готовить чай.

Несколько минут спустя через кухню на улицу пробежали три раскрасневшиеся девицы. Следом за ними вошла Мисала.

– Демоновы девки! – пропыхтела она. – Никак не успокоятся. И когда вы уже пойдете к диким?

– Вы так хотите от нас избавиться?! – Эриан повернулся к ней, изогнув при этом бровь.

– Нет, что ты! – женщина прошлась по кухне и села на стул. – Просто уже два месяца прошло с последнего налета... Как бы чего не случилось... Я... я просто волнуюсь за свою семью.

Эриан понимал её волнение. Граница с кланами находилась в пятистах километрах от трактира. Если дикие захотят осуществить большой налет, то ее дом будет как раз на их пути. А те, кто сможет помешать им, по мнению Мисалы, находятся тут и ничего не делают, кроме тренировок.

Эриана самого занимал вопрос: почему? Почему Серый медлит с выступлением? Он боится диких? Бояться нужно их леса, которые раскинули свои корни на очень большую территорию, а не погрязших в распутстве людях, чья сила только в древней секте воинов.

– На все воля мастера. Как он скажет, так и будет.

– Но ты же примерно должен знать!

Эриан внутренне усмехнулся.

– Мой нашивки самые низкие, – он потянул за нижнюю губу и показал татуировку на ней. Две косые линии, изображающие волчьи клыки*, копье, проходящее поперек них, и нос над ним. С такого расстояния женщина не могла увидеть татуировки, поэтому можно немного недосказать о них. – Сержант. Обычный сержант.

*волчья морда герб правящего рода Орейг. Оттуда такие изображения: волчьи зубы, уши, нос и др.; и названия: имперские волки и др.

Свистящий чайник заставил его отвлечься.

– А долго ты служишь, Эриан?

– Три года. Родители постарались устроить на хорошее место, чтобы я нес равновесие моей родине, – Эриану не хотелось, чтобы Мисала продолжала к нему прикапываться. А когда ему надоедал пустой треп, он становился иногда на диво занудливым, что отбивало желание общаться у многих.

– М-м-м, родители... – протянула Мисала.

Эриан залил заварку кипятком и потянулся за блюдцем, как сзади послышался удар, и за ним кровавое бульканье. Перед глазами промелькнула веревка, которая натянулась, и ее обладатель начал душить Эриана.

Всё произошло очень быстро, он не успел никак отреагировать. Руки бессмысленно хватали веревку и пытались оттолкнуть неведомого душителя. На периферии Эриан увидел дымящуюся кружку. Он схватил ее и выплеснул содержимое за плечо. Хватка сразу ослабла.

С улицы послышались женские визги и вопли.

Держась за шею, Эриан встал с колен и развернулся. С улицы за происходящим наблюдали служанки. Для них этот день был нереален. Нереальным он стал и для Эриана – его душитель топтался на одном месте, зажимая глаза, а вокруг него кружилась черная дымка. Такого он ни разу не видел.

Схватив лежащий нож для резки, Эриан проткнул руку и глаз несостоявшегося убийцы. Хотя нет, убийцей он сегодня стал: на полу в луже собственной крови лежала Мисала; в стене, на уровне ее шеи, когда она сидела, воткнута окровавленная ледяная сосулька.

– Вот, дерьмо! – прохрипел Эриан, неуклюже отскочив назад.

Уже мертвый душитель начал пузыриться. Одежду на нем постигала та же участь. Затем визитер превращался в зловонную лужу.

Эриан просто смотрел на него, не в силах повлиять на процесс. Его вниманием завладел перстень, одетый поверх перчатки. Он взял двузубую вилку и снял его с разжижающегося трупа. И вот перстень в руках. На нем изображалась летучая мышь, с синими глазами, и с гарротой на шее. Раньше Эриан не видел таких родовых знаков или кастовых различий; если подумать, то становиться понятно, что душитель является ночником, иностранным ночником. Больше ничего узнать о ночнике не получилось: кольцо не имело надписей, нападавший уже стал желтой лужей, а у Эриана не находилось желания копаться в этой жиже.