Текст книги "Золото севера"

Автор книги: Юрий Запевалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

И второе – нужно рассчитать цикл сезонных работ так, чтобы каждая операция легче всего выполнялась именно в это время. Предлагаю все работы по подготовке полигона приостановить, буквально с завтрашнего дня, людей направить на утепление драги к зиме, на береговые работы – к примеру, давайте заготовим «мертвяки» до конца сезона, на весь ход драги. Трелёвочники с полигона снять и направить на ремонт, Михаилу Алексеевичу, – взглянул он на механика, – так организовать ремонт, чтобы до ноября вся техника была на ходу. Освободившихся трактористов направить на бульдозеры, укомплектоваться, наконец, полностью, на всех машинах. А у них, у бульдозеристов, до конца сезона задача конкретная – закончить строительство плотины. Ну а драгерам нужно, Петр Петрович, – обратился он к техруку драги, – отрабатывать полигон буквально по квадратам, не отставать от графика, но и не опережать его, иначе убежим вперед по подготовленному полигону, а весной начинать работу драге станет негде – плотину придётся «грызть»! Причем – плотину мерзлую!

– Вот это правильно, – подал голос Трофимов, один из самых опытных драгеров, – давно мы говорили, что некуда нам спешить.

– Правильно, говоришь? А зачем же ты, Фёдор, «зашагивал» сегодня по четыре с половиной метра, когда тебе предписано геологом – шагать не более трёх метров, иначе остаются «межшаговые» целики? Куда ты торопился?

– Ну, Георгий, совсем ты положил меня на лопатки. Не озадачены были, так вот, как сейчас. Следить теперь будем!

– Марат Ефимович, полный график работ, по тому принципу, что я говорил, мы подготовим через неделю, доложить вам сможем через десять дней. Как только вы назначите дату рассмотрения, к этому сроку мы будем готовы.

Зафесов задумался. За столом все молчали. Ждали реакции Главного.

– А как с планом этого года, Владимир Захарович?

– План будет, Марат Ефимович, – Литвяков хотел подняться, но Зафесов остановил его – «сиди, а то потолок выдавишь», – мы это тоже обсчитали. Но, только план. Никакого перевыполнения. Драгу направляем в отработке полигона так, чтобы с первых чисел ноября остановиться на зимний ремонт. Это как раз увязывается с подготовкой отработки следующего года.

– Как будем удерживать воду в котловане?

– Смонтирована передвижная насосная установка. На санях. Внизу, за пройденной плотиной, готовим зумпф – углубляем и со всех сторон отгородим небольшими дамбочками. Думаю, воду удержим.

– А вверху, на втором полигоне?

– По плану, должны подвесить лед на специально заготовленных кольях. Но вот, Георгий Александрович предлагает верхнюю плотину не перекрывать. Я с ним согласен – по времени получается, что оттаять, пока мы будем отрабатывать первый участок, полигон успеет. Как бы работа с кольями не оказалась пустой тратой и времени, и кольев, и трудовых затрат.

– Да, очень уж нравится нам чего-нибудь «не делать». Вы сначала график покажите, потом и будете говорить, на чем экономить труд людской. Все, о чем вы тут наговорили, еще желаемое, а предохранение полигона подвеской льда на кольях – прием испытанный, опробован, дал уже хорошие результаты. Если бы вы прошлой зимой сучья деревьев, что заготовили при расчистке полигона, не сожгли, а разложили по краям льда, где появились провалы – полигон вообще сохранился бы талым. Давайте не будем спешить, колья продолжайте готовить, ну не знаю, не сейчас, так в ноябре, времени у нас хватит, лед ведь тоже, должен еще намерзнуть, чтобы было куда колья те ставить.

Давайте так. Работы на полигоне останавливайте, это правильно, людей займите там, где сегодня нужнее. Трелёвочную технику на ремонт – это тоже правильно. С графиком работы драги тоже согласен. Выполняйте годовой план, перевыполнять не надо. Остальные, запланированные работы по подготовке полигона продолжайте выполнять. Плотину, когда подойдет время – перекрыть, полигон на втором участке подтопить. Колья ставить будем – хуже не будет. Еще предлагаю рассмотреть возможность смонтировать вторую насосную. Будем перекачивать воду и на второй участок, за верхнюю плотину. Тогда у нас будет двойной запас по предохранению песков от мерзлоты – и колья, и насосная. На солнышко надейся, да сам тоже не плошай! Экономисту с бухгалтерией – подсчитать затраты по всем работам графика, когда он будет готов, и все это вместе представить через две недели в производственный отдел прииска. Рассмотрим ваши расчеты на техсовете. Всё! Все свободны. Кроме Литвякова и Красноперова.

– Как устроился, Георгий Александрович, как осваиваешься?

Трудности, недоразумения, непонимания с бригадами – рассказывай свои первые впечатления. Сколько ты уже у нас, с июля?

– Да, два месяца уже работаю. Осваиваюсь, трудностей, непонимания пока нет. Владимир Захарович помогает неназойливо, мы с ним всё сначала обговорим, согласуем, ну а уж потом, с бригадами, я разбираюсь. Тут со стороны начальника участка полное ко мне доверие, он в мои распоряжения не вмешивается. И это помогает – все понимают, начальник над ними один, распоряжения, задания надо выполнять, жаловаться некому.

– Ну, пожаловаться при нужде всегда найдется кому, но хорошо, что до этого не доходит. А дома как, где родители, как они?

– Родители на Урале. Плохо с родителями, отец лежит, парализован, мать с ним одна, по-доброму то на Урал надо было ехать, тяжело им одним, да вот, распределили.

– Может, сюда их как-то?

– Да куда, что вы, я же говорю, отец лежит, не ходячий. Да и врачи, там ведь все привычное уже, и он всех знает, и его.

– Ну, даст господь бог, может, еще все и обойдется. Хотелось, чтобы закрепился ты у нас, задержался.

– Три года, Марат Ефимович, как положено по закону, а дальше все от здоровья родителей будет зависеть. Скорее всего, уеду на Урал.

– Ну, ладно. За три года еще много воды утечет. Будем работать.

8

Техсовет прииска утвердил все предложения участка. Производственному отделу поручено по решению техсовета издать приказ по прииску, ответственным за выполнение утвержденного графика назначен Красноперов. Начальнику участка поручено не только контролировать выполнение решения техсовета, но и помогать в организации этого выполнения.

Литвяков с Красноперовым вернулись в гостиницу, решили, что поедут на участок завтра, с утра пораньше. Сегодня уже поздно, да и устали за день, с подготовкой к Совету, с согласованиями всякими, в общем, набегались и находились, решили отдохнуть, а уж завтра – домой.

Литвяков заглянул к Георгию в номер.

– Ты как, готов поужинать?

– Да, умылся, почистился, сейчас переоденусь и сходим в местную «чайхану».

– Там Зафесов звонит, приглашает поужинать. Ты как, я думаю – давай сходим. Познакомишься с семейством. Семейство довольно дружное, хозяйка гостеприимная, там, наверное, и еще кто-то будет из местной интеллигенции. Осваивайся, знакомься с местной элитой!

– Неудобно как-то. Горный мастер и главный инженер, уж больно большой разрыв в «весовых категориях».

– Вот это ты брось. Зафесов не из таких. Он и сам не погнушается сходить в гости к хорошему человеку, и его дом открыт для добрых людей. Десять минут тебе хватит на сборы? Давай, я позвоню, что мы идем. Я загляну за тобой. Не трусь, старик, с тобой ведь тоже хотят познакомиться!

Зафесов осетин, после окончания горного факультета Горнометаллургического института в Орджоникидзе, сам попросился на Север. Работал на Артемовских шахтах, а два года назад назначили на прииск Тайгинский главным инженером. Женат на русской красавице. Елена, медик, работает врачом в местной больнице. Компания у них собирается интеллигентная – врачи, учителя, инженеры. Наверное, будет и директор с женой, они с Главным дружат семьями. Все это Литвяков выложил Георгию по дороге, пока шли в гости.

Ужин прошел весело, непринужденно. Собрались действительно все близкие – сотрудники по работе, друзья по поселку. Георгия посадили рядом с молодой красивой женщиной, Наталья Владимировна, Наташа, учительница. Наша, чисто русская красота – длинные, ниспадающие до плеч прямые светлые волосы, огромные глаза, синие, как безоблачное утреннее небо, красавица – таких теперь можно встретить только в сибирской глубинке. Георгий вначале стеснялся, чувствовал себя сковано, да и люди за столом поглядывали на него настороженно. Но постепенно всё как-то обвыклось, хозяйка следила за всем – и чтобы на столе не было застоя, и чтобы у гостей настроение не падало. Зафесов сказал хороший тост – о людях в поселке, о своих сослуживцах, о развивающемся, набирающем хорошие темпы прииске. После двух-трех таких тостов обстановка за столом стала непринужденной – анекдоты, живые истории, смеялись, шутили, на Георгия и вообще престали обращать внимания. Он помалкивал, приглядывался, не лез в балагуры и весельчаки.

Кто-то запел, как без песни в сибирской компании, а затем вдруг Георгий, сам того не ожидая, вначале вполголоса, но постепенно все более открываясь, запел:

Иду я бульваром знакомым. Вот и наш дом. Три окна горят в вышине…

Наташа быстро прошла к пианино, стоявшем здесь же, в комнате и сразу, как будто только что отрепетировали, взяла нужную ноту, нужную тональность, Георгий встал и тоже прошел к пианино, пел чистым, высоким голосом, Наташа помогала на вторых строчках, образовался согласованный дуэт. Особенно получилась концовка, которую Георгий выдал полным голосом. Все зааплодировали, женщины восхищенно, мужчины снисходительно, но все сошлись на том, что получилось хорошо и главное вовремя. Гости собрались расходиться.

Хозяйка, Елена Дмитриевна, на прощание обняла Георгия, поцеловала в лоб.

– Молодец, мы вас «принимаем». И всегда рады видеть в нашем доме.

Зафесов проводил до двери.

– Когда будете в поселке, заходите, не стесняйтесь.

Как-то так получилось, что Георгий и Наташа вышли вместе, Литвяков еще с кем-то задержался, заговорился. Георгий остановился было, чтобы его подождать.

– Вы меня не проводите? – взяв его под руку, обратилась к Георгию Наташа.

– Провожу и с удовольствием. Вот только надо сказать Литвякову.

– Ничего, не маленький, не заблудится.

Поселок Тайгинск растянулся вдоль Жуи на несколько километров, но жилая его часть построена компактно, все строилось вначале рядом с Управлением прииска, а затем дома при строительстве группировались вокруг Дома культуры, так что все было рядом, не растянуто по улицам, все близко.

– Может, погуляем у реки? – спросил Георгий.

– Да нет, не сегодня, погода уж больно мерзкая, а у реки и вовсе холодно, наверное. Пойдемте лучше ко мне, выпьем чаю, поговорим, вы о себе расскажите.

– Согласен. Я о себе расскажу, вы о себе, так?

– Конечно, конечно, – засмеялась Наташа, – может, всю ночь будем рассказывать друг дружке сказки? А, вы как, согласны?

– Конечно! Хоть каждую ночь, когда приезжать в Тайгинск буду.

9

Северная зима приходит рано, начинается быстро. На раскачку ей отведено матушкой природой не месяцы и даже не недели – всего несколько дней. Кажется, еще позавчера было тепло и солнечно, вчера вдруг похолодало, а сегодня уже пуржит, снег валит густо и ложится прочно, надолго. На всю зиму, на все семь месяцев.

После памятного техсовета прииска по развитию золотодобывающего участка Балаганах прошло чуть больше трех месяцев. Драгу, как и было спланировано, успешно подвели к подготовленной ремонтной площадке и остановили на зимний капитальный ремонт. Хорошо остановили, а главное вовремя. Дружно и организованно приступили к зачистке шлюзов и «отпарке» драги – так называется процесс очистки всех узлов и механизмов драги ото льда, что накопился за время работы при отрицательных температурах и висел тяжелым ледяным грузом на механизмах драги.

Трудно работать зимой, если так или иначе работы эти связаны с водой. Работать при отрицательных температурах приходится до плановой остановки драги. Да, при «отрицательных». Да еще каких! Иными ночами дражники работают при минус тридцати, и при этом надолго не останавливаются, нельзя – при таких температурах механизмы замерзают очень быстро, «оттаивать» их потом надо долго. Иногда так всё промерзнет, что и вовсе не удаётся оттаять механизмы. Тогда приходится прекращать добычные работы и становиться на зимний отстой вынужденно. Не подготовившись, не дойдя до приготовленной ремонтной площадки. А это беда! Для весны, для весеннего запуска. Весной выпутываться из такой «ловушки» долго приходится. Лишняя резка льда, лишние подготовительные работы.

Но слава господу богу, как любит говорить Зафесов, все обошлось, остановились вовремя и на положенном месте.

После остановки парового котла люди освободились, на драге оставили только самых опытных дражников и электриков. Они будут заниматься ремонтом механического и электрического оборудования всю зиму. У них свой график работы, график ремонта оборудования. Времени им хватит. Остальных рабочих, и мужчин и женщин, объединили в «комплексную» бригаду и направили на подготовку полигона. Бригадиром назначили опытного рабочего, бывшего «зека», что остался работать после ликвидации лагерей.

Василий Васильевич. Работает на участке давно, еще на строительстве драги начинал работать. Получил в поселке квартиру, где и жили они вдвоем с женой. Жена приехала к нему еще при лагерях, когда он еще «сидел», когда перевели его, за примерное поведение и хорошую работу, на вольное поселение. Перевели жить в поселок при лагере, вот жена и приехала к нему. Сразу же, как получил он такое послабление от лагерной власти. Есть у них сын, но он давно вырос, сам уже имеет семью, живет на «материке». Василий Васильевич все не может к нему выбраться в гости. Хотя планирует такую поездку часто, ежегодно, да все никак собраться не может. А однажды признался Василий Васильевич, что боится он этой поездки. Как там теперь, на «большой земле», что? Не затеряться бы, в историю какую не попасть. Да и сын, как он примет? Вырос без отца, знать его не знает! Хотя, по рассказам матери, не отказался от отца, от «врага народа», выдержал и в школе, и во дворе все нападки и оскорбления. Не отказался от отца…

– Ничего, съездим еще, какие наши годы, – ворчал старик на увещевания жены. – Вот заработаем немного денег и съездим. Не с пустыми же руками приезжать к сыну, после такой долгой разлуки. Съездим.

Георгий сам уговорил Васильича, так все звали его в поселке, возглавить бригаду. Тот упорно отказывался. Георгий убеждал.

– Василий Васильевич, ты же первый меня поддержал тогда, на первом собрании, забыл что ли, ты же сам потом, на совещании у Зафесова, предложил бригаду сделать «комплексной», чтобы за все бригада отвечала на полигоне, за всю подготовку к лету.

– Ну, поддержал, и сейчас я за это, но куда мне в начальство, хватит, поначальствовал когда-то, а потом и «тянул лямку». Нет, пусть кто помоложе командует.

– Нет, Васильич, кто помоложе не годится, не по возрасту выбираем, по опыту. Если не получится что – я в ответе. Слышал же, что Зафесов сказал – Красноперов в ответе за подготовку полигона. Но я же не могу за всеми в бригаде уследить, всем дать разнарядку, всех проконтролировать. Ты же от моего имени распоряжаться будешь!

– Ох и мастак ты, Александрыч, убеждать, ох и мастак. Ладно, давай, помогу тебе, но если что не так, не взыщи. И сразу договоримся, что не командир я, а помощник тебе. Твои распоряжения доводить до людей в бригаде буду. Договорились?

– Хорошо, решили. А помнишь, первое собрание, как ты тогда на меня «попер»?

– Как не помнить. Но ты правильно среагировал. Без «визга» и крика. С умом. Тогда тебя ребята и приняли за начальника своего. Мастером приняли. Как ты там говоришь про Теркина-то? «Только взял боец трехрядку»…

– Да! «Сразу видно – гармонист…» Вот нам и сейчас, так надо «сыграть» с тобой, чтобы не опозориться к весне.

А собрание то, первое, запомнил Георгий. Тогда он только приехал на участок, мастером представился. Литвяков наметил представить Георгия бригаде назавтра, с утра, мол, поедем, и полигон осмотришь, и бригаде представим тебя. Но Георгий не выдержал, не стал утра дожидаться. Поехал с маркшейдером на полигон. Тому какие-то съемки надо было сделать, Георгий с ним и поехал. Не работу смотреть поехал, нет, так, познакомиться с местностью, с условиями, с полигоном.

Приехали они с маркшейдером на полигон. Там рабочие валили лес. Валили, да так и оставляли на месте – вывезти хлысты было нечем, трактора не могли пройти по обводненному, раскисшему бездорожью. Пытались тянуть длинные лесины трелевочной лебедкой, трелёвочным канатом. Трелевочники аж «на дыбы» вставали от натуги, лесины цеплялись – то за другие лесины, то за пни. Низко спилить дерево вода не давала, пни торчали, как изгородь какая-то. Лесины не поддавались тракторному мотору, рабочие в длинных болотных сапогах, с длинными же шестами в руках, лазили по пояс в воде, пытаясь помочь тракторам, ничего у них толком не получалось. Рабочие злые, над полигоном висели шум, крик, мат…

– Что, начальство? Смотреть опять приехали? Вы бы лучше помогли. Придумали бы что-нибудь, вы же начальство, грамотные, для чего вас только учили…

Красноперов не растерялся.

– Кто бригадир, вы? Остановите работы. Сейчас уже конец смены, соберите народ у вагончика, поговорить, познакомиться надо. Я ваш новый горный мастер, назначен начальником полигона. Вот, знакомлюсь с условиями работы.

– А, слышали, слышали. Соберёмся обязательно. Толк бы только получился от встречи нашей. Много начальства приезжает, да только что-то толку маловато. Ну, да вы новенький. Ничего. Давайте поговорим, соберемся…

Пока собирались – сполоснуться рабочим надо, переодеться – Красноперов с горки осмотрел полигон, ту часть, где велись работы. Обычный дражный полигон, крутоват, но что делать, такая долина. Густо заросший лесом, а чему же еще там расти, вдоль реки, в долине? Кустарники, лес. Хороший лес – в долине лиственница, на увалах, где повыше, сосна. Много березы, тальник – да обычный полигон, технических каких-то трудностей Георгий не заметил, но кое-что – сверху, с горки, хорошо все планируется – он себе уже наметил. Чтобы людей из воды вывести.

Когда подошли к вагончику, рабочие уже собрались, ждали, с интересом поглядывали на мастера – каков, надолго ли…

– Меня зовут Георгий Александрович. Красноперов фамилия. – Георгий рассказал немного о себе – где родился, где учился, где и кем работал до института. – Вот, назначен к вам мастером. Много говорить не стану, не о чем пока, осмотреть все надо как следует. Давайте лучше вопросы послушаю, какие есть.

– Да какие вопросы, мастер, работу организуй как следует, чтобы по воде не ползать, да и отдача чтобы была. А то ни работы, ни заработка. И технику, и себя калечим. Вот только сможешь ли, что-то не очень мы в это верим. Были у нас уже мастера тут, приезжали.

– Как вас зовут?

– Василий Васильевич я. Да только дело не во мне, и не в моем имени. Все тебе скажут то же самое. Не работа это, то, что видишь ты здесь у нас, а каторга. Ты-то сам, настоящую работу видел где?

– Учили меня этому. Да и посмотреть кое-что тоже привелось. Вот только не пойму я, что ты на меня, Василий Васильевич, взъелся. Я же знакомиться пришел. А как дальше жить станем, как будем работать, я ведь сказать успею еще. Или не успею?

Засмеялись.

– Дай-то господь бог тебе силы и умения, Георгий Александрович, не обижайся, мы ведь тоже – не к слову, и не в упрек, а для знакомства.

– Ну, а раз для знакомства, тогда вот что. Завтра с утра работу на воде остановите. Трактора выведите, очистите, поставьте на просушку, на смазку. Маркшейдер с утра выдаст вам границы новой вырубки. Вырубать будем широкую полосу вдоль полигона, где повыше. По сухому рубить будем. Вырубим полосу для зимней дороги, по которой зимой лес таскать будем на площадку разделки и распиловки. На дрова, на «колья». На столбы, наконец, да мало ли на что нам лес в поселке нужен будет! Полосу эту надо вырубить за границу участка следующего года дражной отработки. Да пониже лесину пилите, пеньки не оставляйте, они нам мешать при вывозке леса будут. Волоком будем лес таскать. Вот, прямо завтра с утра по такой схеме и начинайте. Месяц, я думаю, вам понадобится для этой работы. А там уж и осмотримся, спланируем – у нас с вами ведь плановое хозяйство, вот и надо планировать так, чтобы и отдача от нашей работы была, и заработок получился достойный. Понятно излагаю?

– Во, это уже дело, это уже правильно. И всем нам это понятно. Значит, завтра в грязь, в воду не полезем?

– Я же спросил, излагают для всех ли понятно? Правильно, правильно поняли вы меня, Василий Васильевич. В воду больше не полезем. Бригадир, а вы что молчите? Вас как зовут?

– Павел зовут меня. А насчет задания – с начальником участка поговорить бы надо. От него бы запрет-то на продолжение работы получить…

– Во-первых, никакого запрета нет. Я вам даю раскомандировку на завтра. На всю бригаду. Во-вторых, с сегодняшнего дня все задания вы будете получать от меня. И на бригаду, и на каждого рабочего в отдельности. А как задание бригаде согласовать с начальником участка, это теперь мои заботы, не ваши. Есть еще вопросы? Вопросов больше нет. Тогда, отдыхайте сегодня, а завтра за работу. По новому наряду. Всем до свидания.

– Не круто берёшь, начальник? – спросил маркшейдер, когда отошли они к машине, на которой приехали. Время у них до отъезда еще оставалось – теперь уехать можно только с бригадой, смена закончилась, машина одна.

– Да нет, по-моему, все тут понятно. Ну, какой прок от сегодняшней работы? Лучше к зимней работе подготовиться, это полезней будет.

– Да, быстро ты все тут ухватил у нас. Быстро, говорю, схватываешь! Думаю, людям это понравилось, бригада приняла тебя.

– Да ладно, Василий Васильевич. Поживем – увидим. – Маркшейдера тоже звали Василий Васильевич. – Что-то на участке у вас одни тезки работают. Все Василии, да еще и Васильевичи.

– Да нет, не только. Познакомишься еще, всех узнаешь. У нас городок небольшой, все друг дружку хорошо знаем. В одном углу деревни кто-то чихнет, на другом краю «будь здоров» кричат. Освоишься, узнаешь.

Вот о том, теперь уже давнем, собрании и вспомнили они, Георгий и Василий Васильевич, вновь обретенный помощник нового горного мастера.

– А как график-то по полигону, утвердили?

– Утвердили, Василий Васильевич, строгий получился график, жесткий. Сейчас уходим на отдых, на ноябрьские праздники, но после праздника, в первый же день буду знакомить бригаду с графиком. Никакие работы не начнем, пока график не изучим, пока каждый рабочий не определит свое место в этом графике. Понимаешь, там так всё рассчитано, если хоть одну позицию сорвешь – все, дальше работа остановится, дальше шагать нельзя. Дальше опять придётся работать по принципу «стой здесь – беги туда».

– А вот это, за графиком следить, это вот и есть как раз твое дело. Дело мастера. Вот все и будем в ответе!

– Нет, Василий Васильевич. Работу по графику должен распределять бригадир, он главный организатор, он должен следить – не закончил одну операцию, не смей начинать следующую. Иначе – завал. Тупик. Остановка. А дело мастера – обеспечить бригаду всем, что им нужно для работы. Чтобы ни минуты простоя. Чтобы, если простой – только по вине бригады! Моё дело – материальное обеспечение. Твое дело – работа строго по пунктам графика!

Начало шестидесятых годов. В мире промышленности давно бушевали «сетевые графики», о которых молодые инженеры с дальних приисков, участков узнают только через несколько лет, на специальных семинарах, совещаниях. Узнают они про новые графики и удивятся – мы-то давно работаем по таким графикам, только не знали мы, что они «сетевые». У нас хоть и не называются они так, да видно же – «сетевые». По научным, оказывается, формулировкам. Других мы и не составляем, другие вроде и не графики вовсе.

Георгий сидел над своим графиком, как говорится, без отрыва от производства. Днем – на полигоне, с бригадой, вечером – за чертежной доской, которую взял у маркшейдеров на короткое время.

«Наш комплексный сезонный график должен предусмотреть все виды работ по подготовке полигона, строгую их очередность, последовательность исполнения, с учетом снабжения необходимыми материалами, запасными частями, с резервом времени на ремонт механизмов, техники».

На полигоне Георгий разметил три участка.

Первый участок – это работа драги текущего года. Полигон здесь подготовлен полностью и затоплен. Для сохранения уровня воды ниже подпорной плотины нужно смонтировать насосную. Она будет перекачивать уходящую фильтрацией воду обратно в дражный водоем. Это – в график.

«По расчетам маркшейдеров, запасов на этом участке для работы драги в следующем сезоне оставалось почти на два месяца. Вот срок, который определяет время подготовки следующего, второго участка. Мы размеры второго участка рассчитаем так, чтобы драга смогла доработать на нем следующий сезон, пять месяцев, и два месяца переходящих для последующего сезона. Если принять во внимание неучтенные потери времени – полигон нужно готовить на восемь месяцев работы драги. Так. Вот этот срок и станет отправной точкой всего комплексного графика. И он должен предусмотреть полную, стопроцентную готовность участков номер один и два». Георгий откинулся на спинку стула. Все правильно, главное не забыть бы, не упустить какую ни возьми промежуточную операцию, главное – не «убежать вперед». На бумаге. Георгий снова и снова листал свои записи, снова перечитывал перечень всех подготовительных работ на полигоне.

«Ну, хорошо. Третий участок – это работа драги третьего года эксплуатации. Объемы те же, на восемь месяцев. Готовность – очистка от леса, вскрышные работы. Строительство плотины на этом участке – в четвертом году, то есть, вне пределов графика».

Спать уже тянет, сил нет. Завтра с утра, хошь не хошь, на работу.

«Нет. Если все операции перечислять – не рабочий график получится, а никому непонятная «простыня». И читать ее никто не будет. Нет, сделаем так – по выполнению каждого пункта комплексного графика составим «мини-графики», графики выполнения отдельных операций. Бригаду разобьем на отдельные звенья. И за каждым звеном закрепим выполнение отдельных операций. И именно такое звено получит свой «мини-график». Бригада станет управляемой, «каждый солдат будет знать свой маневр!» Тогда и весь график станет живым. Выполнимым!

10

Приближались ноябрьские праздники. В октябре достроили, наконец, двухквартирный жилой дом, где Красноперову выделили одну из квартир – небольшая, двухкомнатная квартира, в кухне печка, но отопление центральное, а печка для приготовления обедов и других хозяйственных надобностей. Ни газа, ни электроплит в поселке не было.

Красноперов устроил пышное новоселье, пригласил всех специалистов, некоторых бульдозеристов, пришел и Володя Литвяков. Бульдозеристы сбросились и купили Георгию сказочный по тем временам подарок – холодильник! Его и достать то не просто было, но ребята навалились на начальника «Продснаба», «надавили» и тот сдался. Выделил, и даже с доставкой!

Как-то быстро новоселье превратилось в небольшое техническое совещание – спорили обо всем, и о работе бульдозеров, и о расчистке полигона, даже установку кольев на водоеме раскритиковали вчистую. Работа по установке кольев, для подвески льда, на случай ухода воды из котлована, была организована «субботником», все взрослое население поселка было вывезено на полигон и все участвовали в этой работе. Колья были привезены и разложены на бортах водоема заранее. Сетка установки также заранее разбита маркшейдером, а по льду, в соответствии с маркшейдерской разбивкой, установлены колышки. Мужики специальной «пешней» пробивали лед, женщины подносили колья и все вместе ставили их вертикально в воду. «Комлем» вниз. Проседая, лед повисал на таких кольях, создавалась воздушная подушка, она и предотвращала промерзание песков.

– Доиграемся, – возмущался геолог, – такую массу людей выводим на двадцатисантиметровый лед, а ну как кто провалится, как доставать будем?

– Не все же разом выходят, дорожки проложены, не проваливались пока, – возражает Володя Данилов, бульдозерист.

– Не все разом, пойди уследи… Лена, бухгалтер, не выдерживает.

– Что, мужики, на работе не наговорились! А ну, Георгий, запевай!

Хорошо посидели. Славное получилось новоселье. И повеселились, и поговорили. Главное – познакомились как следует. С Георгием, да и между собой, вот так, все вместе, когда-то еще собирались…

– Знаете что, – вдруг придумал Георгий, – скоро ведь праздник. Давайте концерт организуем в нашем клубе. Смотрите, вот даже здесь, в нашей компании – и песни, и юморески разные, ну чем не самодеятельность! А если объявить в поселке – думаю, немало «артистов» найдётся.

– Вот это уж точно, «артистов» у нас хватает, – пошутил Литвяков. Но предложение понравилось.

– А что, действительно, закроемся по домам и сидим все праздники, пьем. И «горькую» тоже. Ну, гости там разные – приходят-уходят, сами в гости ходим. Но это же не общее, не все поселковые вместе! Каждая семья, компания отдельно. И так все праздники. Действительно, давайте соберемся в клубе. Если и не очень с самодеятельностью получится, так хотя бы отдохнем, повеселимся все вместе, всем поселком. – Лена возбуждена, раскраснелась. Да и остальные оживились.

– А что, действительно, давайте попробуем!

На второй день объявили по поселку об отборе номеров художественной самодеятельности к празднику. Создали комиссию. Возглавить ее поручили Георгию.

– Давай, ты предложил, вот и организуй. – Литвяков доволен, в праздники в поселке всегда возникала какая-нибудь «напряженка». Да и на торжественную часть не очень люди приходили охотно. А тут концерт, самодеятельность, придут люди. Должны прийти.

Заведующий клубом, Коля Звягинцев, «старый зэковец», артист, музыкант, горячо поддержал идею концерта, всю организацию взял на себя. Члены комиссии собирались после работы и Коля по одному вызывал на сцену добровольных исполнителей, отбирали строго, чтобы не допустить халтуры, похабщины или вообще «хулиганки». Народ на севере разный, а «зэковцы», бывшие, те вообще балагуры, заводилы, кто-нибудь, из них ли, или из новеньких – кто-нибудь, обязательно захочет отличиться.

Желающих участвовать в праздничном концерте, всем на удивление, оказалось много. И номера набирались добротные, качественные. Песни, стихи, юморески. Гена Морозов, инспектор пожарной части, выступил вместе с женой, с Галиной. Показали сразу три юмористических сценки, очень интересные, смешные, с клоунадой и даже с иллюзионными фокусами. Члены комиссии были в восторге. Всего же, по всему просмотру, отобрали более пятидесяти номеров – это же концерт на три с лишним часа!