Текст книги "The Шелтер. Призраки прошлого"
Автор книги: Юля Дэль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Глава вторая
Сара первый день работала на новом месте. Секретариат Консолида всегда вызывал неподдельный интерес. Девушку посадили за небольшой старинный стол, на котором, кроме нового огромного планшета, ничего не было. Она сидела в полной тишине, и только частое постукивание коротеньких ногтей по экрану время от времени её нарушало. Сара была очень привлекательной: длинные ноги, обтянутые чёрной юбкой чуть ниже колен, тонкая талия, упругая грудь, светлые волосы в тугом хвосте, небольшие, но чувственные губы и карие глаза. Единственным, что заботило девушку, был срок, отведённый Шелтой. Она назначила дату её смерти в тридцать один. А Сара хотела побывать в Миртене. Она слышала, что в библиотеках города свободно разрешалось читать произведения XXI века. Единственная возможность ей виделась в рождении нового гражданина. В свои двадцать четыре Сара так и не получила семейной пары.
В холле раздался громкий звонок, а над дверью начальника Сары замигала красная лампочка. Девушка неспешно встала с места, взяла с соседнего столика чашечку сиреневого цвета и налила чай.
Кабинет Гая ослеплял солнечным светом. На двадцать девятом этаже он казался особенно ярким. Гай наслаждался теплом летнего солнца, поэтому никогда не зашторивал окон. И никогда не поворачивался к Саре лицом. Девушка несколько месяцев приносила чай, ставила на край стола и уходила. Она не знала, как выглядел Гай, какой у него голос, что ему нравилось, что нет. Будучи любопытной она иногда, подходя к столу, вставала на носочки, пытаясь рассмотреть хотя бы профиль.
И вот однажды, услышав звонок и увидев мигание красной лампочки, Сара приготовила чай и пошла в кабинет. И каково же было её удивление, когда она увидела перед собой высокого мужчину с чёрными волосами, серебристыми глазами, крупным носом с небольшой горбинкой и ярко выраженными скулами. Сара опешила. Она с приоткрытым ртом уставилась на начальника. Внутри что-то сжалось, так резко, что перехватило дыхание, а сердце заколотилось так громко, что в ушах зазвенело.
– Я слушал тебя и наблюдал, – он улыбнулся шире.
– Я не… – Сара запиналась, не имея представления о том, что должна делать или говорить в такой ситуации.
Она привыкла к безмолвной спине и тихим вздохам, когда ойкала от периодической неуклюжести.
– Ты такая же, как я, Сара – снова заговорил Гай.
Он произнёс имя девушки так словно молот упал на наковальню и, не выдержав удара, растёкся по всему её телу.
– Я не понимаю, – Сара шагнула вперёд, хотя отчётливо понимала, что должна идти назад, от беды, в которую Гай её вовлекал.
– Понимаешь, – он тоже шагнул навстречу, а потом, забрав чашку с чаем и поставив её на стол, обхватил её тонкое запястье.
Сара вздрогнула, но руку не убрала, наслаждаясь теплом, которое растекалось по телу. Она не признавалась себе в том, что желала этого прикосновения с того момента, как вошла в кабинет впервые.
Теперь Сара спешила на работу больше обычного. Она сидела и ждала сигнала и мигания лампочки. Они срабатывали каждый день в одно и то же время. Девушка брала чашку, порой забыв налить туда чай, и шла к Гаю, на их тайное свидание за закрытыми шторами.
В среду возвращались с работы вместе по набережной, как и полагалось в метре друг от друга. Вечер был особенно тёплым. На пляж стекались граждане, чей рабочий день подошёл к концу. Сара наслаждалась ветром, путавшимся в её кудрявых волосах. Гай тяжело дышал, набираясь мужества. Он остановил Сару.
– Давай пройдём по пляжу?
Она не стала сопротивляться, потому что очень любила песок, застревающий между пальцев. На пляже Гай снова остановил её.
– У нас проблемы.
Сара замерла и округлила и без того большие глаза. Ладони её вспотели, а колени задрожали. Гай никогда не заговаривал с ней о проблемах.
– Они знают про нас, – он смотрел куда-то в сторону, чтобы не привлекать лишнего внимания.
Да и пляж для разговора был выбран не случайно. Оставаясь на виду у всех, можно не бояться, что тебя будут подслушивать. Нет, можно было бы поговорить и в кабинете, но велика вероятность, что весь он под завязку забит жучками.
У Сары дыхание перехватило, она дрожала вполне заметно, но старалась успокоиться. Гай продолжил:
– Мне друзья из сопротивления передали. Дорогая моя, прекрати дрожать. Нам нужно бежать. Сегодня же. Не бери никаких вещей. Только ты и я. Сможешь ночью выйти незамеченной на площадку перед домом?
– Думаю… да, Гай, я смогу.
– Хорошо. Люблю тебя. Улыбнись, – приказал он и сам растянул губы и неестественно засмеялся.
Сара торопливо обернулась и отозвалась смехом. Мимо них, неспешно прогуливаясь, двигался патрульный. Он кивнул, оскалился, подозрительно прищурился, но прошёл мимо.
Дождавшись глубокой ночи, Гай отправился за Сарой. Он, казалось, предусмотрел всё и даже больше. Она ждала его в обусловленном месте. Дрожала и думала, что совершает ошибку. Очень уж плотно сидела в голове мысль о том, что Консолидат справедлив и не позволит убить двух невинных людей. Ведь они с Гаем только целовались пару раз. А разве это могло привести к усыплению? Возможно, нужно пропить курс каких-то таблеток, отлежаться в медицинариуме… Гай был другого мнения. Он знал, что государство, как цепной пёс, будет охранять свои правила, традиции и законы. И этого знания хватало на двоих.
По плану, они должны были выбраться через подготовленный лаз в северной части стены. Гай связался с теми, кто давно перешёл на ту сторону, и был уверен в успешности побега. Но уже на полпути что-то пошло не так. Патрульные, которые должны были быть в другой части улицы, стояли на своём привычном месте. И не только они. Служителей порядка вообще было больше обычного. И Гай начал паниковать.
Он вместо того, чтобы сбавить темп или сменить улицу, ускорился, схватил Сару за руку и рванул напролом. Патрульным хватило пары секунд, чтобы заметить их. Они знали, где искать.
Сара скончалась сразу от выстрела в висок. Гаю повезло меньше. Он видел, как падает замертво его любимая, как кровь растекается по асфальту, чувствовал резкую боль в районе сердца. Лазер попал совсем близко. Второй выстрел пробил лёгкое. Гай захлёбывался в крови, хрипел и всё пытался в последний раз взять Сару за руку. Патрульный не позволил. Гай скончался от третьего выстрела. В голову.
Каждый враг государства должен быть уничтожен.
***
– Ты слышала про Сару? – вдруг заговорила Марта, нарушая задумчивость подруги. Она резко развернулась, и до Евы донёсся тёплый поток воздуха.
– Это которая училась с нами на одном курсе по истории?
– Да, – протянула Марта.
Ей в очередной раз показалось, что Ева слишком медленно соображает.
– Ну, конечно, я её помню. Тихоня. Не поднимала глаз, когда с ней говорили. Мне всегда казалось, что это немного странно.
– Её убили, – Марта выдохнула слово «убили» будто готовилась к этому целый день, – у неё была связь с Гаем из департамента по снабжению. Мне рассказали вчера. Он сделал первый шаг, можешь себе представить? – Марта прищурилась и склонилась над Евой.
Ей не терпелось увидеть реакцию подруги, которая слушала чуть ли не с открытым ртом.
– Это ужасно, – почти вскрикнула Ева, но тут же прикрыла рот обеими руками, точно так же, как это делают маленькие дети, которые знают, что сказали или сделали что-то плохое.
– Что ужасно? То, что они полюбили друг друга или то, что их убили?
– Здесь обо всём можно сказать «ужасно». Во-первых, твоя формулировка совершенно искажает суть ситуации. Их не убили, Шелта не может убить. Это называется «сократить срок».
– Называй убийство как угодно, суть не изменится, – Марта была недовольна замечанием подруги, – может, у тебя есть и во-вторых?
– Разумеется. Они оба совершили эмоциональное преступление. Понимаешь? Нет ничего хуже, – Ева склонила голову, словно пыталась выцепить из подруги поддержку, – мы рождаемся и умираем строго по расписанию – в этом вся суть. Это помогает городам жить. Родился, прожил достойную жизнь лет до тридцати пяти, принёс пользу обществу и всё, дай дорогу другим. А эти двое, вместо того, чтобы сделать что-то значимое, да простит меня Великая, обжимались по тёмным углам!
Марта промолчала. Она нахмурила широкие тёмные брови и напрягла губы так, что вокруг рта образовались неприятные морщинки. Потом она ускорила шаг, пытаясь скрыть своё возмущение. Ева давно стала замечать, что Марта проявляет больше эмоций, чем предписывал медицинский Кодекс. Но еженедельные проверки не показывали никаких отклонений, и Ева на какое-то время переставала волноваться. Она боялась только одного, что руководство узнает об эмоциональной нестабильности патрульного и примет решение о ликвидации.
Всю оставшуюся дорогу девушки шли отдельно. Марта, погружённая в свои мысли, и Ева, перебирающая в голове ситуации, когда подруга не сдерживала эмоций.
Когда в семь тридцать прозвенел звонок, приглашающий к началу работы, Ева шла по длинному коридору, ведущему в отдел распределения. На обеих стенах идеально ровно висели портреты всех Консолидаторов начиная с Джеймса, заканчивая Тигом. Сильные, властные, уверенные в себе они смотрели на Еву со всем присущим им величием.
Удивительные люди. Разве можно не восхищаться тем, чего они добились? Благодаря их великим делам города выстояли во время болезни и во время появления первых подвальных и первых смертников в стенах города. Больше всего она хотела стать такой же сильной и мудрой. Храбро сражаться с трудностями, приносить пользу людям, стать кем-то значимым.
«Разве моё место там, за столом с бумагами?» – подумала Ева.
Она глубоко вздохнула, выпрямилась и отдала честь своим героям. В это время по коридору проходил Марк, начальник её отряда. Единственный в мире человек, которого Ева на дух не переносила. Он был невысокого роста, с залысиной на макушке, которую регулярно протирал от зловонного пота.
– Ря-я-ядово-о-й, почему ты ещё не на рабочем месте? – взревел он в привычной манере, обнажив кривые, потемневшие зубы.
Ева машинально зажмурилась, то ли от звука его высокого голоса, то ли от тухлого запаха у него изо рта.
– Я задал вопро-о-ос, – ещё громче закричал начальник и ткнул Еву в плечо.
– Я отдавала честь нашим великим Консолидаторам, – отчеканила она, ещё сильнее вытянув спину.
Марк одобрительно кивнул портретам и указал пальцем без одной фаланги в сторону рабочего зала. Ева рефлекторно задержала взгляд на этом недостатке. Говорили, что палец ему откусил смертник – человек, из-за стены.
Они временами пробираются в город, устраивают набеги, как древние люди. Иногда наносят сильный ущерб, но чаще их успевают отстреливать. Особенно в Шелтере смертников считали дикими животными, нацепившими на себя человеческую одежду.
Ева ускорила шаг, от волнения у неё вспотели ладони и засосало под ложечкой. Будто бы она встретилась не с начальником своего патруля, а с какой-то тёмной силой, желающей сожрать всю её без остатка.
Глава третья
Проскочив на место, Ева уткнулась в бумажки. Рутинная работа не доставляла удовольствия, а скорее выводила из себя. Поэтому время от времени, она тайком пряталась в комнате уборщика, пока его не было на месте, рассматривала надписи на средствах дезинфекции, чтобы хоть как-то отвлечься от эмоций, которые, как ей казалось, причиняли вред. Ева мечтала быть такой, как все остальные, чувствовать меньше. Ведь это позволило бы подчиняться правилам, не раздумывая о последствиях, не бояться Марка, а слепо его уважать и, наконец, это позволило бы ей перестать видеть сны и посещать доктора Р.
– Ты сегодня во сколько заканчиваешь? – к столу подошёл Кирилл.
Высокий, с узкими плечами, широкой улыбкой и выпирающим зубом на правой стороне. Он работал за соседним столом, занимался аналитикой по отряду. И не мог отказать себе в удовольствии смутить Еву. Когда он подходил, она вся скукоживалась, опускала глаза и замирала.
В этот раз всё повторилось. Парень положил руки на стол и повис над Евой. Она часто задышала. Щёки горели, в висках стучало, а желудок снова начал пульсировать. Ева опустила глаза, пытаясь сосредоточиться. В Шелтере против правил говорить с противоположным полом без лишней необходимости, дружить тоже запрещалось. Нянечки чуть ли не с самого рождения внушали детям, что привязанность к представителю противоположного пола увеличивает риск заболевания Брегисом.
Ева поморщилась, заёрзала на месте и тихо выдавила из себя что-то невнятное.
– Прости, я так и не расслышал, – Кирилл улыбнулся шире, а потом быстро собрал лицо в серьёзную гримасу.
Ему нравилось смущать Еву, но попасться на такой мелочи хотелось меньше всего. Четыре года назад он примкнул к НРО и делал всё возможное, чтобы система изменилась. За это время он научился быть осторожным и внимательным к деталям.
– Я? Мне надо ещё поработать. Я… тут…мне ещё чет-четыре документа за-за-полнить, – Ева вжала голову в плечи и нахмурила брови, она словно ждала, когда надоедливый парень исчезнет.
Но этого не произошло. Он продолжал нависать над ней.
– Кирилл, ты смущаешь нашу Еву, – голос Марты, как спасательный круг, разбил неловкую паузу. Подруга стремительно подошла к столу и встала напротив парня. Конечно, она знала, кем он был. От этого ей самой становилось только веселее и интереснее играть в «Смути Еву».
***
Пять лет назад Марта твёрдо решила признаться Кириллу. Она присматривалась к нему больше года и надеялась, что не ошиблась. Он подходил на все сто процентов: был упрямым, честным и на всё имел своё мнение. К единственному минусу Марта относила его слепую веру в законы и правила. Сама она их презирала. Жить по правилам, значило не жить вовсе. А жизнь она любила во всех красках. Даже то, что приходилось каждый день врать и изворачиваться ради того, чтобы остаться целой и невредимой.
В пятнадцать ещё не позволяется самостоятельно патрулировать улицы, но вот оставаться на тренировку до 21:30 уже можно. Марта давно заметила, что для Кирилл занимался спортом не только для поддержания формы, он получал удовольствие от нагрузок, поэтому часто оставался допоздна. Тот день не стал исключением.
В пустом зале пахло потом и жаром раскалённого воздуха. Кирилл заканчивал упражнение, когда Марта подошла к нему. Он сделал вид, что не заметил, хотя внутри всё сжалось на мгновение, перевернулось и встало на свои законные места.
– У тебя отлично получается. Жаль, что я никогда не добьюсь таких успехов.
– Думаю, если будешь прикладывать больше усилий – всё получится. Только, – он прочистил горло, – только не смотри по сторонам, когда что-то делаешь.
– Почему? Разве это плохо интересоваться тем, что происходит вокруг?
– Любопытство – отличная черта для патрульного. Но…
– Но?
– Тебя могут не так понять, – Кир опустил взгляд.
– А ты меня так понимаешь?
Кирилл вздрогнул и пристально посмотрел Марте в глаза. Он тяжело задышал, губы его в одно мгновение пересохли и стали напоминать съёжившуюся листву в парке. Он нервно заморгал.
– Это странный вопрос. Опасный.
– Я не боюсь опасностей. Ты мне нравишься, – вдруг прошептала Марта. Она не ожидала от себя такой смелости и резкости, поэтому шагнула назад и замерла.
– Мне нужно. Я должен уйти.
Кирилл не приходил в зал несколько недель, но и Марту не выдал, которая посчитала это хорошим знаком. Больше к парню она не подходила. Выждала, когда он сам сделает следующий шаг. Кир решился только через месяц.
– Это проверка?
– Любовь.
***
– Я бы хотела продолжить работу, – Ева с трудом подняла глаза на Кирилла и кивнула подруге.
Довольные своей победой они отступили, оставив Еву за рабочим столом. Она несколько раз прикоснулась к планшету на столе, но он продолжал молчать. Ева нажала сильнее и только потом вспомнила, что он сломался прошлым вечером, а сотрудники отдела Технических неисправностей, не поставили его ремонт в очередь наутро. Ева нажала кнопку на наушнике.
– Общий канал связи Патрулата, отдел перераспределения звонков, продуктивного дня, Ева номер М1/1. Чем могу помочь?
– Свяжите меня с техниками.
– Минуту, – заиграла писклявая классическая музыка и через несколько секунд девушка снова ответила, – соединяю.
– Патрулат, девятый отряд, стол сто четырнадцать. Мой компьютер по-прежнему не работает. Я ещё вчера подала заявку.
– Назовите номер.
– Семь, четыре, ноль, один, ноль, девять, пять, – раздражённо выдохнула Ева.
– Приносим свои извинения. Заявка затерялась. Мы сейчас же вышлем к вам техника.
– Спасибо.
Ева отключила звонок и рухнула на стол. Отсутствие планшета означало хождение от одного стола к другому, чтобы собрать документы. Ева каждый раз думала о том, что с лёгкостью можно было пересылать всё необходимое на запасной планшет, а не печатать на этом пережитке прошлого, на бумаге.
В течение получаса Ева неторопливо обходила столы, ждала подготовки документа, ждала его печати и двигалась к следующему. Вернувшись на своё место, она собрала всё в одну стопку и вздохнула. Ева считала себя одним из лучших патрульных: она умело обращалась с оружием, отлично патрулировала улицы, однажды задержала мелкого предателя, пытавшегося прорваться к району рабочих. А работа на одном месте с документами убивала её, делала слабее. Ева подписала один документ, за ним другой и отодвинула стопку в сторону.
– Рядовой Ева М1/1, пройдите в медицинский отдел, в кабинет психолога, – объявил голос из колонки.
Зажмурившись и сглотнув большой ком, Ева встала из-за стола, поправила куртку и волосы и как можно быстрее пошла на смущающий разговор с Р.
В кабинете пахло лекарствами и свежими огурцами, которые, как показалось Еве, доктор Р. только что добавила в какой-то бутерброд. Девушка сглотнула слюну и, поджав пухлые губы, села в кресло. Ей всё время хотелось куда-то спрятаться, сделаться маленькой, чтобы острый взгляд доктора Р. не смог её достать.
– Ева, я рада тебя видеть.
Очередная стандартная фраза. Ева всё никак не могла понять – зачем говорить кому-то что ты рад, если это не так. Р. села в кресло, поправила идеально уложенные волосы и слегка прищурилась. Она всегда щурилась, когда хотела узнать что-то особенно личное, хотя Кодекс личного не предполагал.
– Я тоже рада, – вздохнула Ева и вжала голову в плечи.
– Снова сон? – Р. наклонилась вперёд и провела жилистой рукой по подбородку.
Ева не знала возраста доктора, но внутреннее чутьё подсказывало, что ей больше сорока. Она уже пятнадцать лет занималась снами Евы и контролировал почти каждый её шаг.
– Да.
– Ты была тем же человеком? – она в очередной раз прикоснулась к лицу, нащупывая крупную родинку у самого носа.
Этот её привычный жест начинал раздражать.
– Нет, кажется. Я не знаю имени, помню, что там был человек, к которому я по какой-то причине эмоционально привязана.
– Расскажи подробнее, – настаивала Р.
– В комнате было тихо. Я сидела на краю кровати и рассматривала три красных яблока на маленьком стеклянном столике. Одно было надкушено. Оно лежало ближе ко мне и приятный немного сладкий аромат просачивался под кожу. В комнату вошёл ещё кто-то. Он наклонился и поцеловал меня в затылок.
– Хочешь, я что-нибудь приготовлю? Ты ведь снова ничего не ела весь день? – его голос был знакомым, я не могу вспомнить, где его слышала.
– У нас страшная запара на работе.
– У вас всегда так, но это не значит, что ты не должна есть, – он казался настойчивым и упрямым, – Симка опять читал тебе лекцию о вреде мяса?
– Мяса? – удивилась я.
– Ну конечно, я же оставил тебе контейнер с обедом в холодильнике.
– Он открыл его, и комната наполнилась тусклым светом.
– Так и знал. Работа убьёт тебя.
– После он сказал, что любит меня и беспокоится, – добавила Ева.
На самом деле он сказал ещё больше, но по какой-то причине Ева захотела утаить информацию. Словно она принадлежала только ей одной. Он сказал, что никогда её не оставит и никогда не позволит никому обидеть его маленького воробушка. А Ева больше всего на свете, кроме конечно высокого государственного поста, хотела, чтобы никто и никогда не смог её обидеть.
– Что ты ещё помнишь?
– Вообще, мало чего. Я только слышала голоса, шум ветра, я ощущала его кожей, а ещё чувствовала прикосновения. Знаете, мне показалось, что это не сон, что та девушка – это я. Только другая. Она знала больше, была мудрее и интереснее, смелее, а ещё у нее были эмоции. Не такие, как у меня, другой набор.
– Да, – протянула Р., – раньше ты не чувствовала во сне. Думаешь, та девушка как-то связана с той, что ты видела раньше?
– Не думаю, но возможно. Просто они были непохожими, словно их собрали из разных деталей одного конструктора.
– Ева, когда именно ты начала чувствовать во сне?
– Не уверена с ответом.
– Подумай, это слишком важно, чтобы просто забыть.
– Кажется, – пару ночей назад.
– Ты сразу должна была зайти ко мне, – рассердилась Р.
– Больше не повторится, – Ева раскраснелась.
– Значит, после увеличения дозы… – шепнула Р.
Доктор что-то записала в своём толстом ежедневнике, молча встала и подошла к окну. Ева обернулась, большие настенные часы показывают 09:05, почти через шестьдесят минут она должна быть на занятиях по стрельбе.
– Меня всё больше беспокоит твоё состояние. Я ещё не сдавала отчёт. Но думаю, пора принимать лекарства класса Б, – Р., наконец, повернулась и, взяв с полки папку с номером М1/1, вернулась в кресло.
– Для чего, – услышав про лекарства, Ева даже вытянулась и приподнялась на месте. За всю жизнь она не встречала ни одного патрульного, принимавшего лекарства класса Б. Если тебе не помогает энзомон, значит, ты не годен.
– О, не волнуйся, это не скажется на твоей работе, – словно прочитала мысли Р., – это курс таблеток, который поможет улучшить качество сна. Всего несколько недель, и ты придёшь в норму. Есть только одно условие. Ежедневно тебе придётся посещать отделение Медицинариума в Патрулате, получать лекарство и выпивать его в присутствии медика. Всё просто, – улыбнулась она.
– Да, но разве это способно помочь? – Ева всё никак не могла успокоиться и суетливо подёргивалась в кресле, перебирая пальцами край куртки.
– Конечно, – удивилась Р. и наклонилась в сторону девушки ещё больше, – или ты не доверяешь Кодексу?
От неё пахло мятой и чем-то резким, с кислинкой. Ева покорно склонила голову.
– Во-первых, твоё психологическое состояние улучшится, во-вторых, ты перестанешь беспокоиться о мелочах, начнёшь высыпаться и бонусом улучшишь физические показатели. Лечение пойдёт тебе на пользу.
Тихий голос доктора Р. проникал глубоко внутрь Евы. Ей становилось спокойнее, появилось ощущение уверенности в том, что лекарства помогут и сделают жизнь проще, сделают её похожей на сотни других. Ева улыбнулась и откинулась на спинку кресла. Доктор снова подошла к окну, кивнула кому-то и вернулась на место.
– Ну, что ж, думаю, наш сеанс завершён. Тебе есть о чём ещё мне рассказать?
– Пожалуй, нет, – Ева опустила глаза, почувствовав неловкость.
Утренний разговор с Мартой не выходил из головы.
– Уверена?
– Да.
– Тогда, до встречи. Документы на получение лекарств возьмешь на выходе, всё готово.
– Уже?
Медицинская сестра равнодушно сунула Еве документы и попросила подписать второй экземпляр. Бросив взгляд на часы, Ева вздрогнула, до занятий осталось полчаса, а это означало, что она опоздает и наверняка получит наказание. Она что есть сил побежала по длинным и извилистым коридорам Патрулата.
Белые стены и огромные окна без перегородок мелькали перед глазами. В висках пульсировало, дыхание сбивалось, и сердце колотилось что есть мочи.
