Текст книги "Нас бьют, мы летаем"
Автор книги: Юлия Владимирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
открывай, моя королева.
Сказать, что я была в шоке, это ничего не сказать. Так просто не бывает. Я не
узнала квартиру, в которой проснулась сегодня утром. В коридоре на полу лежали
лепестки роз. Повсюду зажжённые свечи, искусственный снег и гирлянды. Обняв
меня сзади, парень аккуратно повел меня в гостиную, там было все тоже, что и в
коридоре, только посреди комнаты стояла огромная коробка и куча пакетов из
супермаркета.
– Что в коробке?
– Открой и посмотри.
Открыв коробку, тихо ахнула. Там была елка, пушистая, красивая и живая.
– Хочу настоящий семейный праздник с елкой, мандаринами, шампанским, оливье
и любимой женщиной рядом.
– Не знаю, что сказать. Ты единственный человек в моей жизни, который так много
сделал для того, чтобы…– мне никогда не было так сложно подобрать слова, я
знаю, что в глазах стояли слезы, и Денис ждал совсем другой реакции, да и слов
других, – сделать меня счастливой. С тобой рядом спокойно и уютно, – нежно
обхватив парня за щеки, встаю на носочки и заглядываю в глаза, – как дома. Ты
стал моим домом, моей жизнью.
– Люблю тебя, моя девочка, – и Денис целует так нежно и так сладко. Из
целомудренно нежного поцелуй перешел в ошеломительно страстный, и, если бы
парень не оторвался от моих губ…, – нам нужно немного остыть, иначе наша
маленькая зеленая прелесть так и останется в коробке. Давай ты ее украсишь, а я
накрою стол?
– Хорошо, но только ты поможешь мне.
– Не думаю, что дизайнеру нужны подсказки.
– Просто побудь рядом.
Два часа до боя курантов пролетели незаметно в приятных хлопотах. Я украшала
свою зеленую прелесть, а Денис таскал с кухни приготовленные заранее оливье,
мандарины, шоколад и шампанское. Звезду на елку одевали вместе, не переставая
при этом целоваться.
– Ну что, красавица, будем слушать президента?
– Конечно, нужно соблюдать все традиции.
Телевизор включили и даже начало поздравления послушали, вот только я
запомнила лишь: «Это был трудный для нас год…», а потом только мягкие губы
парня, уверенные руки и страстные стоны. Это была чудесная ночь, наполненная
страстью и нежностью. Мы очень быстро переместились в спальню, и остаток
ночи прошел в горизонтальном положении и немного в вертикальном, а потом
опять горизонтальном. И это был не просто секс, и не было такого поклонения, как
в оранжерее, мы занимались любовью. Денис очень много говорил, после строил
планы и предлагал переехать к нему, я свела все на шутку, просто еще не готова.
Мы лежали в постели, Денис пил шампанское, а я выводила узоры на его
обнаженной груди.
– Знаешь, а ты мой волшебник. Самый-самый родной. Мне так хорошо еще
никогда не было. Кажется, все это сон, а завтра я проснусь снова на полу кухни в
окружении пустых бутылок. Ты не отпускай меня, держи крепко, даже когда мне
будет казаться, что я этого не хочу. Даже если буду гнать, не уходи. Буду бить,
кричать, убегать, догони. Ты нужен мне, ты мне необходим, словно воздух. Ты -
недостающий пазл моей жизни, без тебя она будет неполной. И знаешь, я, кажется,
тебя … люблю.
– Наконец-то, солнышко, любимая, моя девочка. Дашка, mea vita et anima es.
– Что?
– Ты – моя жизнь и душа. Я всегда буду рядом, и никуда ты от меня не денешься,
красотка.
Мы так и уснули, нашептывая друг другу милые глупости. Знаете, ночь – это
время, когда люди открывают друг другу души. Вот только утром становится ясно,
что делать с полученной информацией. Солнечный свет разгоняет приятный
полумрак, маскирующий ложь, и открывает истинное положение вещей. Что
может быть лучше, чем утро первого января, наполненное отголосками вчерашней
сказки?
Глава 26.
Девяносто процентов жителей нашей великой Родины утро первого января не
просто не помнят, они в принципе не знают о его существовании. Для нас день,
следующий за Новым Годом, является великим отсыпным, а никак не первым днем
нового года. И я мечтала выспаться на год вперед, тем более рядом с любимым
человеком. Вот только непослушное солнышко, пробивающееся сквозь не плотно
закрытые шторы, не дало понежиться подольше. Немного полежав рядом с
Денисом, решила встать и приготовить парню завтрак. Мне очень хотелось сделать
ему приятно. Сердце переполняла такая нежность. Лучше, чем сегодня, я никогда
себя не чувствовала. На душе было невероятно легко. Груз боли, страха и
недомолвок растворился в море нежности и любви. Я чувствовала себя
Белоснежкой, готова была петь и общаться с птицами. Выскользнув из постели и
накинув на голое тело рубашку Дениса, отправилась на кухню на поиски чего-
нибудь съедобного. Точно знаю, там должны были остаться пирожные и оливье.
Заварю чай и обратно в постель будить своего любимого мужчину.
Немного осмотревшись по сторонам, поняла, что елка, которую мы поставили в
гостиной, отлично гармонировала с обстановкой в комнате. Вот дизайнер даже
утром первого января остается дизайнером. Поставив чайник и посуду на поднос,
решила поискать какую-нибудь музыку на ноутбуке Дениса, завтракать в тишине
как-то не хотелось.
В углу гостиной располагалась рабочая зона парня, там на столе лежала куча бумаг
и стоял ноут, почему-то в голове даже не возникла мысль, что лазить в чужих ПК
не очень хорошо. Похоже, я все-таки хроническая неудачница, или может меня
кто-то сглазил.
Вместо проигрывателя с музыкой мой взгляд наткнулся на открытое окно одной из
знаменитых соц.сетей. Мне абсолютно не было интересно с кем и о чем
переписывается Денис, и в голове даже не возникло мысли пролистать список его
чатов. Вот только взгляд наткнулся на имя настолько знаменитое в нашем городе,
что безумно меня удивило. Неужели даже настолько крутые люди пользуются
услугами психотерапевта?
Роксану Дикую знали все. От мала до велика. Она была отличным журналистом.
Девушкой, которая шедеврально писала не только о моде, красоте и стиле, но и о
спорте, машинах и девочках. Её стиль был уникальным, дерзкая, веселая и острая
на язычок. Интересно, что же такого она может обсуждать с моим доктором? Так
сильно захотелось узнать, может парень давал ей интервью, и скоро я увижу его на
обложке журнала?
Не задумываясь о том, что творю, открыла переписку. То, что увидела там, не
просто шокировало, раскололо мой мир и, похоже, окончательно разбило сердце.
Рокси: Ден. сколько можно тянуть. Срок cдачи рукописи вышел еще две недели
назад. Я больше не могу, да и не хочу прикрывать тебя перед Аристархом.
Доктор: Рокси, не нуди. Если бы ты не возвращала мне каждую главу на
доработку, мы уже закончили бы.
Рокси: Если бы ТЫ не скатился в сопливое повествование того, как тяжело
живется алкоголикам, а в особенности главной героине, а вспомнил, что пишешь
не женский роман, а книгу о психотерапии для людей, страдающих зависимостью
от алкоголя.
Доктор: Между прочим, я считаю это очень важным при описании проблем и
вариантов их решения.
Рокси: Да, что там важного. Перечислил быстренько по пунктам причины
алкоголизма:
1. детская травма
2. подростковые игры
3. отсутствие родительского тепла
4. и что там стало катализатором?
Доктор: Рокс, мне виднее как должна строиться книга.
Рокси: Конечно, виднее. Ты ж опять ушел в поля. Я понимаю, что, когда про
реальные случаи пишешь, легче передавать суть, но в такие моменты скорость
падает, хотя улучшается качество.
Доктор: Да откуда ж ты такая умная взялась?
– Дашенька, ты что так рано встала?
Поворачиваюсь на голос и вижу отвратительно счастливого парня с
растрепанными волосами, явно указывающими на бурную ночь.
– Даш, что случилось? Ты почему так на меня смотришь? Ты такая бледная,
хорошо себя чувствуешь? – проверив у меня температуру, Денис старается
заглянуть в глаза, – Что происходит? У тебя такой вид, как будто кто-то умер.
– Умер. Мужчина, которого я люблю, умер.
– Даш, что ты несешь?
– Денис, кто такая Роксана Дикая?
– Редактор модного журнала и одного из местных издательских домов.
– Ты с ней спишь?
– Что?
– Тогда почему она тебе пишет? Что вы обсуждаете?
– Даш, а тебе родители не говорили, что читать чужие переписки не хорошо.
– Говорили, хорошо, что я их плохо слушала. А то до сих пор слушала бы твои
сказки.
Отскочив от мужчины начала метаться по комнате, словно загнанная птица.
– Значит, любишь меня, говоришь, я – твой мир. Да нет, я просто конченная дура.
Так повестись в третий раз. Это нужно просто быть непроходимой идиоткой.
– Даш, помолчи немного. Я сейчас все объясню.
– Нет, я сыта по горло твоими разговорами. Хватит, знаешь, думала больно, когда
бьют, хватают, душат, а оказывается невыносимо, когда разбивается сердце. Ты не
просто меня предал, ты разбил, и клей «Момент» мне точно не поможет. Как ты
мог? Зачем? – слезы текли ручьем, в груди нестерпимо ныло, руки дрожали, и,
кажется, я собиралась грохнуться в обморок.
– Господи, солнышко, я хотел тебе рассказать. Просто как-то не было времени.
– Ах, времени не было. Чем же ты был занят? Разводил овцу, для того чтобы более
реалистично получилось описать ее историю.
– Все не так.
– Не хочу тебя слушать, даже находиться рядом не хочу. Как можно было так низко
пасть. Спать с пациентками, тянуть деньги из абсолютно здоровых людей – это
низко, но вот спать с девушкой ради того, чтобы вытащить историю ее жизни для
своей дешевой книженции – это мерзко. Я открыла тебе душу, а ты не просто
плюнул в неё, ты растоптал все хорошее, что там еще осталось.
– Да, послушай ты, наконец, – схватив меня за плечи, Денис силой заставил
посмотреть ему в глаза, – ты права, все начиналось просто с того, что ты была
интересным случаем и так вовремя попала ко мне на прием. После выхода первой
книги, которая, кстати, написана про мою родную сестру и ее жизнь, я подписал
контракт на еще три книги. Вот только время шло, а идеи не было. Рокси говорила,
что все сухое и нереальное. Потом пришла Ника и рассказала о тебе. Я
заинтересовался, начал с тобой работать и параллельно писать. Все в рамках
разумного, там нет ни имен, ни фамилий, все абстрактное.
– Ты ведь даже не раскаиваешься, – вхлип, громкий и такой жалкий, – это моя
жизнь, я человек, а не очередной случай. Пусти меня, мне нужно одеться.
Быстро вырвавшись из рук парня, схватив валявшуюся одежду, побежала в ванну.
Наспех приведя себя в порядок, поняла, что мне срочно нужно оказаться как
можно дальше от Дениса. Быть рядом с предателем нереально больно. Все, что
меня тут окружает, напоминает о том, как хорошо мне было, и как больно
оказалось падать вниз. Выскочив из комнаты, начала обуваться и надевать
дубленку.
– Куда ты собралась?
– Подальше от тебя и твоего вранья.
– Опять бежишь. Может пора повзрослеть и начать решать свои проблемы?
– Хватит применять ко мне свои приемчики.
– Я ничего не применяю, говорю, как есть. Ты, Даша, самая большая трусиха. И
чтобы ты не думала про меня и мою работу, я все равно тебя люблю. И так просто
не отпущу.
– Ах, так. Любишь? Будь хоть сейчас честен, тебе просто нужно дописать книгу,
сроки горят. Так вот дальше как-нибудь без меня.
– Я отпущу тебя сейчас, ты успокоишься, и сама все поймешь. Просто хочу, чтобы
ты знала, все, что началось для меня просто как работа, зашло очень далеко, и я
сам не заметил, как по уши в тебя влюбился. Утонул в твоих глазах, растворился в
твоей улыбке. Ты в моей жизни, ты в моем сердце, ты течешь у меня по венам.
Даш, я засыпаю с твоим именем, я просыпаюсь с мыслями о тебе. Неужели ты за
все это время ничего не поняла? Как можно быть настолько слепой? Люблю тебя.
– А я тебя НЕ-НА-ВИ-ЖУ!
И громко хлопнув дверью, я вышла из квартиры. Меня жутко трясло.
Действительно нужно успокоиться и подумать. В голове до сих пор стояли слова
Дениса, и моя решимость понемногу таяла. Набрав Нику, решила узнать, чем она
там занимается и сможем ли мы поговорить, потому что мне жизненно необходим
был совет.
– Алло, – хрипло простонала в трубку подруга.
– Привет, с новым годом
– А Дашка, привет. Ты чего в такую рань. Вы вроде должны быть еще в кроватке,
что случилось, доктор выдохся?
– Нет, думаю, не выдохся. Я ушла от него и мне нужно с тобой поговорить.
– Прямо сейчас? Даш, я чуть-чуть не одна.
– Ого, помирилась с Вадимом?
– Неа, тут такое дело, короче, нам действительно нужно поговорить. И мне
неудобно просить, но ….
– Так успокойся, отдыхай. Я буду вечером. Давай, целую.
– Ой, постой. Совсем забыла, ты вчера, когда ушла, курьер приходил. Прикинь,
Олег Иванович тебя с праздником поздравил. Прислал елку огромную с кучей
украшений и гирлянд, а еще кулон такой классный в виде слезы, еще тут письмо,
но я не открывала.
– Ника, пришли фотку.
– Ок. Кидаю. Люблю тебя.
Открыв фото, которое прислала подруга, я впала в ступор.
«Дочь, мы с тобой разные, и, к сожалению, идем по жизни параллельными
дорогами. Я много раз тебя обижал, но хочу, чтобы ты знала, ты самое ценное,
что есть в моей жизни. Люблю тебя.
P.S. С праздником. Я рад, что в твоей жизни появился настоящий мужик,
который сможет защитить тебя от всех бед. Я, к сожалению, не смог».
Боже, что все это значит. Отец никогда мне такого не говорил, и что символизирует
его подарок. Все очень странно. Олег Иванович не забыл про меня, поздравил. И
что более удивительно, прислал елку. Вопрос, что мне делать до вечера, отпал сам
собой. Нужно съездить к отцу. Пора поговорить и до конца все разъяснить между
нами.
За город доехала достаточно быстро, о пробках в праздники никто не слышал.
Родовое гнездо встретило меня достаточно уныло. Раньше я всегда украшала сад и
фасад дома гирляндами, а сейчас казалось, что праздник прошел мимо. Интересно,
где все?
– Пап, па-па. Ау, люди, – странно, в доме стояла мертвая тишина, никого не было
видно. Обычно в это время мама устраивает попойки со своими «подругами».
Отец требует оставить его в покое и пьет в гостиной с отцом Леши. Обойдя все
комнаты, заглянув даже в ванную, поняла, что дом пуст. Осталось проверить
кухню, но вряд ли там кто-то будет. В лучшие дни туда никто не ходил, кроме тети
Клавы нашей домработницы, а уж первого января и подавно.
Открыв дверь в кухню, поняла, что жестоко ошиблась. Тут был жуткий погром, на
полу валялась разбитая посуда, а за барной стойкой я нашла отца. Он лежал без
движения и с закрытыми глазами. Боже, он, похоже, не дышит. Подбежав к нему и
упав на колени, начала пытаться нащупать у него пульс.
– Пап, папа, что случилось? Да открой же ты глаза, что происходит? Черт, где же
телефон. Алло, скорая, приезжайте, тут мужчина без сознания. Да откуда я знаю,
что с ним. Вы врачи, вы и разбирайтесь.
Слезы текли ручьем, так не бывает. Олег Иванович самый сильный в мире человек,
он же, как терминатор. Я не помню, чтобы он даже гриппом болел.
– Открой глаза немедленно, слышишь. Ты не можешь вот так просто уйти от
разговора. Прекрати окончательно портить мою жизнь. Хватит издеваться, – я
просто билась в истерике, колотя отца по груди. Так не бывает, я чувствовала, что
мы еще не все решили, что я чего-то важного не знаю. И самое главное, я четко
поняла, что не могу его потерять. Каким бы ни был этот человек хороший, плохой,
бесчувственный, он – мой отец. Он, черт возьми, мой папа.
– Я люблю тебя, я так сильно тебя люблю. Не смей умирать. Слышишь, даже не
пытайся. Вернись, прошу тебя, вернись ко мне. Папа, прекрати меня так пугать. В
моей жизни было слишком много плохого. Я больше не выдержу еще одну порцию
боли. Я просто сойду с ума…
Глава 27.
В минуте 60 секунд, за это время человек моргает 25 раз, делает 16 вдохов, и его
сердце совершает 60 ударов. Днем первого января улицы города не сильно
загруженные, но Дарье показалось, что до приезда скорой прошла целая вечность.
Врачи сразу оказали помощь Олегу Ивановичу и постарались успокоить девушку,
бьющуюся в истерике. Гораздо позже в автомобиле скорой отцу констатировали
клиническую смерть. Шестьдесят мучительно длинных секунд Дарья ощущала
себя абсолютно одинокой и разбитой. Врачам удалось вернуть Олега Астахова с
того света, одновременно воскресив и его дочь. А дальше начали тянуться
изнуряющие минуты ожидания в приемном отделении городской больницы. В
коридоре стояла полнейшая тишина, разбавляемая только тиканьем часов, висящих
на стене.
За час, прошедший с того момента, как за работниками больницы закрылась дверь,
Дарья уже, наверное, сто раз набрала номер Дениса, но вместо такого
необходимого родного голоса она слышала лишь короткие гудки. Простила ли она
парня за то, что тот утаил написание романа? Конечно, все, что произошло сегодня
утром, казалось таким несущественным и неважным. Какая разница, как они
встретились и почему начали общаться, главное то, к чему пришли в итоге. Дарья
любит Дениса, и он точно в нее влюблен. Главное – дозвониться до парня. Он ведь
обещал всегда быть рядом и сейчас безумно нужен ей.
– Алло.
– Боже, Денис, как я рада, что ты взял трубку. Послушай, мне необходимо срочно
тебя увидеть. Я..
– Даш, давай не сейчас. Я позвоню позже.
– Что? Постой. Папа…
– Дарья, мне некогда. Ты и твои очередные проблемы с отцом могут подождать до
завтра.
– Нет, это срочно.
– Я позвоню завтра.
И он бросил трубку. Вот так просто оборвал разговор. Похоже, Дарья, ты вновь
одна. Решай-ка сама свои проблемы.
– Боже, Дашка, вот ты где. Мы еле нашли тебя.
– Мы? – Ника стала глотком свежего воздуха.
– Я не одна. Когда ты позвонила, я… – и эта абсолютно нестеснительная особа
залилась краской. Ей стыдно, этот мир сошел с ума.
– Даш, привет. Как отец? Что говорят врачи?
Я была уверена, что увижу Вадима, но парень, обнимающий подругу сзади,
оказался Максимом.
– Привет. Я не знаю. Его отвезли в операционную и вот уже час молчат.
– Хорошо, девочки, вы оставайтесь тут, а я пойду и постараюсь все разузнать.
Макс ушел, а мы присели на скамейку в коридоре. Ника крепко обнимала меня, а я
рыдала у нее на груди.
– Даш, а где Денис? Почему в такой момент ты одна?
– Его больше нет в моей жизни, точнее он вычеркнул меня из нее.
– Не понимаю, вы так смотрели друг на друга. Невооруженным взглядом видно,
что у вас не просто страсть. Вы любите друг друга.
– Просто Денису не до меня и моих глупых истерик.
– С чего ты взяла, опять сама сделала выводы?
– Нет, он сказал мне, когда я на сотый раз до него дозвонилась. Мы немного
поругались утром, я узнала, что он пишет книгу по психологии, главная героиня
которой – это я. Вспылила, накричала и ушла. Но когда увидела отца на полу,
поняла, что все не важно. Хотела позвонить, извиниться и получила грубый ответ.
– Родная, все они козлы. Давай разберемся здесь, а там посмотрим.
– Так, девчонки, сейчас придет доктор и все разъяснит.
– Хорошо, спасибо.
Спустя пару минут к нам вышел доктор, которого я видела час назад в гораздо
более приподнятом настроении.
– Дарья, мы сделали все, что в наших силах, но я не господь бог.
– Он умер?
– Что вы. Ваш отец жив, но он в тяжелом состоянии. У него случился сердечный
приступ. Вы знали, что у Олега Ивановича слабое сердце?
– Нет. Он никогда не жаловался на здоровье.
– Похоже, он кое-что от вас скрывал. Я созвонился с его лечащим врачом и узнал,
что тот давно настаивал на обследовании, но ваш отец отказывался, говорил, что
еще не все решил и не может бросить дочь. Почему-то Олег Иванович считал, что
обследование приведет к операции, а она к непоправимым последствиям.
– Я ничего не знала. Мы последнее время совсем не общались. Когда все началось?
– Примерно год назад. Он начал жаловаться на боль в груди и повышенное
давление.
Перед глазами все поплыло. Отец сейчас в реанимации из-за меня, я причина бед
всех вокруг людей.
– Дарья, что с вами? Может, вам присесть?
– Нет, все хорошо. Что с отцом сейчас?
– Инсульт привел к падению на бетонный пол, а удар стал причиной
кровоизлияния в мозг. Я ничего не могу с этим сделать, недостаточно
квалификации. Да и утро первого января не способствует улучшению навыков. Мы
ввели Олега Ивановича в искусственную кому, но операция нужна как можно
быстрее.
– Что мне делать? Мы можем позвонить в лучшие клиники страны, да и заграницу.
– Боюсь, это не поможет. Мы не можем позволить транспортировать вашего отца.
Он не переживет дороги.
– Что делать?
– Искать доктора, который согласится провести операцию здесь.
– Вы знаете такого?
– К сожалению, нет.
Он развернулся и ушел обратно в кабинет, а я осталась стоять словно статуя. Не
понимаю, что делать? Куда идти? Где и кого искать?
– Даш, не расстраивайся. Не впадай в панику. Мы что-нибудь придумаем.
– Даш, я позвоню знакомым, постараюсь кого-нибудь поискать. Наберу Дениса, он
поможет.
– Он не доступен. Для меня не доступен.
– Я знаю, кто нам поможет. Там, на приеме, меня Денис познакомил с одним
парнем, сказал, что тот лучший хирург города. Только визитка в сумке, а она на
квартире у парня или в ресторане, не помню.
– Может вспомнишь фамилию, и Макс попробует пробить его адрес и номер.
– Я постараюсь. Блин, Леша, Леша. У него еще отчество такое прикольное. А,
вспомнила! Зигмундович!
– Дашка, ты про Леху Смирнова что ли, а я совсем про него забыл. Странный
парень, характер у него просто жесть. Если не хочет что-то делать, даже мэр не
заставит. А уж первого января мы его точно не найдем.
– Нужно постараться, давай поедем к нему, я сделаю все возможное, чтобы его
уговорить.
– Хорошо, поехали.
Дорога до дома доктора заняла еще час. Еще пару минут я собиралась с мыслями.
Позвонив в дверь картины, начала молиться, чтобы Леша оказался дома. Минут
через двадцать постоянных звонков в дверь мне все-таки открыл заспанный парень
в одних шортах.
– Кому там неймется? Дарья?
– Леша, мне нужна ваша помощь.
– Что случилось, проходи, на тебе лица нет.
– Мой отец в больнице, у него инсульт и кровоизлияние в мозг. Нужна срочная
операция. Помоги мне.
– Я бы рад, но сегодня не могу.
– Как это? Ты единственный, кто сможет помочь.
– Даш, я всю ночь пил и сейчас, мягко говоря, не в форме. Если что-то пойдет не
так, меня посадят.
– Я прошу, любые деньги. Все, что захочешь.
– Даш, ты не слышишь меня. Тебе следует поискать другого доктора.
– Я ведь понравилась тебе, тогда на приеме ты заигрывал, – не оставляя себе
времени подумать, начала медленно раздеваться, мне все равно на свое тело, я
готова на все ради отца, – пожалуйста.
– Так, быстро прекратила этот спектакль. Я все сказал.
– Я умоляю тебя, – медленно опускаюсь перед ним на колени, тыльной стороной
ладони вытирая градом текущие слезы.
– Господи, да вставай уже. Поехали, посмотрим, что там, а потом решим. Может,
кто-то из моих коллег сможет помочь.
– Даш, мне жаль. Твоему отцу действительно нужна сложная многочасовая
операция, но я не могу ее сделать, посмотри, руки до сих пор трясутся.
– Леш, я умоляю тебя. Сделай хоть что-то, – схватив парня за ворот халата, стала
истерично кричать, – если он умрет ты будешь виноват! Ты и только ты! Как можно
отказать умирающему в помощи?! Ты же давал клятву Гиппократа! Твою мать, да
сделай хоть что-то!
– Успокоилась быстро! Кто ты такая, чтобы на меня орать? Очередная психическая
пациентка Дениса? Думал, ты адекватная. Я ухожу, разгребай осколки своей жизни
сама.
Леша уходил, а я понимала, что вместе с ним ускользает хоть и призрачный, но все
же шанс на спасение отца. Нике с Максом пришлось уехать, а я отчетливо поняла,
что теперь буду всю жизнь одна. Сломленная, никому ненужная, больная
истеричка без шанса на нормальную жизнь.
– Если ты сейчас уйдешь, я просто покончу с собой. Умрет отец, мне тоже жить
незачем.
– Ты невыносимая. Ладно, сиди тут, пойду спасать жизнь твоему папашке.
Операция длилась почти шесть часов. Спустя два, из операционной вышла белая
как мел медсестра и сказала, что им требуется кровь для переливания.
Необходимой группы у них было недостаточно, а банк был временно закрыт. Была
бы я кровной дочкой для своего отца, проблем бы не возникло, но похоже чудеса
все-таки бывают. У нас оказалась одна группа крови и, спустя два часа, мы
действительно стали с ним одной крови. После переливания меня отвели в палату,
чтобы отдохнуть и восстановиться, Ника не отходила ни на шаг.
– Дашка, как ты себя чувствуешь?
– Нормально, Леша еще не выходил, что слышно про отца?
– Не волнуйся, все будет хорошо, он сказал, зайдет к тебе. Полежи и отдохни.
– Дарья, ты невероятно упрямая особа и должна мне не одну бутылку пива, – в
палату вошел безумно уставший доктор.
– Леш, выглядишь паршиво.
– Спасибо, Ника. Чувствую себя еще хуже.
– Что с папой?
– Все относительно. Операция прошла успешно, но он будет восстанавливаться не
один месяц, а может даже год. Жёсткая диета, постоянный постельный режим,
таблетки, уколы, физиотерапия и много другого. Я позже распишу тебе все
лечение, а сейчас отдыхай.
– Можно мне увидеть отца?
– Он сейчас без сознания, и ему тоже необходим отдых. Так, все, я домой, напьюсь
и лягу спать, – уже выходя из палаты, Леша обернулся и бросил как бы между
делом, – кстати, Дашка, ты теперь мой должник, а у меня, уж поверь, очень
бурная фантазия.
И под наш с Никой дружный смех вышел из комнаты.
– Вот видишь, – обнимая меня, говорит подруга, – все обошлось. Теперь все будет
хорошо.
– Да, обязательно будет хорошо.
Утром следующего дня отец пришел в себя.
– Привет, наконец-то ты пришел в себя. Знаете, Олег Иванович, вы безумно меня
напугали. Что, решил сбежать от непутевой дочери?
– Да-ша, доченька, – голос был хриплым и совершенно непохожим на папин.
– Тихо, тебе пока нельзя разговаривать. Потом поболтаем. Сейчас нужно позвать
доктора, пусть тебя осмотрит. А после поговорим с тобой.
Прошла неделя со дня операции. Я все время проводила в больнице, Ника
привезла вещи и часто оставалась со мной. Они удивительно сдружились с отцом,
иногда со стороны казалось, что он ее отец. Мне тоже хотелось какой-то близости,
но между нами словно была стена из недопонимания и лжи.
– Пап, как ты себя чувствуешь. Может, тебе что-нибудь нужно?
– Нет, солнышко, все хорошо. Присядь пожалуйста, нам пора поговорить.
– Давай не сейчас, ты еще очень слаб.
– Все нормально, чувствую себя хорошо. Пришло время, пора расставить все точки
над "и". Даш, я не могу выразить словами, насколько сильно тебе благодарен.
Дочка, ты дважды спасла мою никчемную жизнь. Много лет назад, 1 мая, ты
спасла и одновременно похоронила меня. В тот день я понял, что моя любовь
делает тебя мишенью. Меньше всего на свете мне хотелось делать тебе больно.
Чтобы не говорила Нина, и чтобы она не натворила, ты мой ребенок и всегда им
оставалась. Но в тот день я отчетливо понял, что, оттолкнув и лишив тем самым
отца, оставляю тебе право жить спокойной жизнью. Ты была моей слабостью, а в
бизнесе всегда давят через близких. Я всегда любил тебя. Ты хотела рисовать, я
покупал холсты. Ты мечтала стать дизайнером, я помог с репетиторами. Знаешь,
оранжерея – мое любимое место в ресторане, потому что в каждом растении я
вижу тебя.
Так любил тебя, так берег, но не смог в очередной раз спасти. Ты все время
таскалась с этим соседским Лешкой. Я одобрял его. Отличный парень, сын соседа
и компаньона, умен, талантлив и неплох собой. Надеялся, что ты его полюбишь, и
у вас все будет хорошо. Дашенька, ты достойна любви. Любить тебя большая
радость. Но он оказался неуравновешенным идиотом. В тот день, когда ты пришла
все в ссадинах и с потухшим взглядом, полным боли, я все понял и первым делом
направился к соседям, хотел голыми руками придушить щенка. В дверях меня
встретил Николай, похоже, тоже узнавший про выходку парня. Мы долго
разговаривали на повышенных тонах, именно в тот день случился первый приступ.
Хотел убить гаденыша, даже нанял человека, но Коля успел его спрятать.
Пришлось подать на него в суд, подкупил пару ментов, чтобы в тайне от тебя взяли
показания. Один из твоих терапевтов был следаком, но ты ничего ему не сказала.
Пришлось как-то выкручиваться, но в итоге этого идиота признали невменяемым и
положили в психушку, охраняемую лучше, чем Кремль. Как же я тогда бесился,
ничего не мог сделать, а ты просто умирала на глазах. Тогда я решил разрушить
бизнес Николая и, знаешь, преуспел в этом. Единственный промах – твоя непутевая
мать. Она слила все мои планы Коле и улетела с ним за границу, оттяпав, как она
думает, весь мой бизнес. Вот только все, что мне дорого, записано на тебя.
– Значит в день, когда я нашла тебя, ты узнал про маму?
– Да, она много кричала и швырялась посудой, а потом мне позвонили и сказали,
что Лешка вышел из дурки и снова добрался до тебя. Вот тогда и случился
приступ, Нина все видела, но даже не подумала вызвать скорую.
– Это все невероятно, просто в голове не укладывается. Я тоже тебя люблю, -
обняв отца, начала плакать. Ненавидела этого человека большую часть своей
жизни, а оказалось, он просто меня оберегал.
– Дашенька, все, все, хватит. Не плачь, все прошло. Мы попробуем начать все
заново.
– Пап, представляешь, а мы теперь с тобой одной крови, ты и я.
– Хм, люблю тебя, доченька.
– И я тебя, пап. Знаешь, Леша, который наш доктор, сказал, что тебе необходим
отдых. Может, поедем в санаторий? Доктор нам нашел пару путевок в Пятигорск,
отдохнём, наберемся сил. Я займусь бизнесом дистанционно.
– Даш, а как же твой доктор? Ты вроде с Денисом в любовь играешь?
– Вот именно, играю. Пап, он пропал, мы немного поругались и все. Уже неделю не
звонит. И вообще, зачем мне мужики, есть же ты. Нужно поднимать тебя на ноги.
– Хорошо, давай поедем в санаторий. В любом случае нам нужно побыть вдвоем.
Пора мне наконец узнать все о тебе, моя любимая доченька.
– Давай строить новую жизнь, мой немолодеющий, но любимый папа.
Глава 28
Шесть месяцев спустя.
Июньское солнце, как это всегда бывает на юге, согревало, но было все еще
обманчивым. Погода в этом году совсем не радовала: снежная зима, холодная
осень и ужасно дождливая весна. Даже первые летние дни были совсем не
солнечными, а ветреными и прохладными. Казалось, погода в точности
повторяет состояние души девушки, что медленно прогуливается по кромке
горной реки. Распущенные волосы подхватывает ветер, развевая и превращая в
запутавшийся клубок. На водной глади удивительно чистой реки отражается
солнце, превращая и без того прекрасный пейзаж вокруг в удивительную сказку.
Со стороны может показаться, что девушка просто вышла развеять тоску, но это
совсем не так. Она вот уже полгода ищет спасение и покой, так необходимый ее
израненной душе.
Идиллия между папой и дочкой продлилась недолго. Даша многое узнала,
переосмыслила и даже простила отца за годы одиночества и отсутствия
родительской ласки. Они были неразлучны, много разговаривали, но от
реальности не убежишь. Восстановление Олега Ивановича стало процессом
долгим и очень мучительным. После операции ему требовался покой и
постоянное внимание.
