Текст книги "Растоптанное счастье, или Любовь, похожая на стон"
Автор книги: Юлия Шилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Да я все это не к тому говорю.
– А к чему?
– Ты провела ночь с мужиком, причем в разных комнатах, так он тебе утром пятьсот долларов дал, а я провела ночь с мужиком в одной постели, и он у меня шестьдесят пять тысяч долларов вынес.
– Наташ, ну прекрати!
– Прекращаю.
Как только мы подошли к машине, я щелкнула сигнализацией и сразу обратила внимание на то, что дверь машины не заперта.
– Светлана, а мы что, правда на автопилоте поедем? – еще раз переспросила Наташка.
– Я же тебе сказала, что на такси.
– Тогда зачем пришли к машине?
– Затем, чтобы взять компьютер. Неужели я не закрыла машину? Наташа, ты не помнишь, я машину закрывала или нет? – в моем голосе появилось ярко выраженное замешательство. – Что-то у меня с памятью непонятное творится… Чертовщина какая-то…
– Я не помню.
Осторожно открыв заднюю дверцу, я почувствовала, как меня бросило в жар, и тяжело задышала. На заднем сиденье было совершенно пусто, словно на нем никогда и не лежала сумка с компьютером.
– Вот черт!
– Что случилось?
– Компьютер сперли.
– Дорогой компьютер-то?
– Я в этом плохо понимаю, но думаю, что недешевый. Если я не ошибаюсь, то дешевых компьютеров просто не бывает. У них у всех цены зашкаливают. Помимо компьютера в сумке лежали дискеты. Думаю, что они представляют довольно большую ценность.
– А что на дискетах?
– Какая-то документация компании. Если кто-то украл компьютер с целью толкнуть его по дешевке, то он все равно не поймет, что на этих дискетах, и может их запросто выкинуть, но если компьютер попал в руки знающего человека, то информация с дискет может быть использована не с самыми лучшими намерениями. Какая же я все-таки идиотка! Как это я забыла машину закрыть?
– А может быть, ты и не забыла ее закрыть. Может быть, кто-нибудь специально взломал сигнализацию? – как всегда, принялась строить гипотезы Наталья. – Может, кто-то за нами следил? Может, кому-то нужны были именно дискеты?
– Теперь уже поздно гадать. Компьютера нет, и Илья мне сейчас точно голову оторвет, хотя со своей амнезией он может даже не вспомнить про компьютер. Правда, он меня про компьютер сейчас спрашивал. Значит, помнит.
– Что теперь делать?
– Да ничего не делать. Поехали на такси.
Как только мы вышли на главную дорогу, то обе, почти одновременно, подняли руки, для того чтобы остановить какую-нибудь попутку. Пытаясь сохранить равновесие, я схватилась за точно такую же, еле стоящую на ногах, Наташку и стала рассматривать проезжающие мимо нас машины. Несмотря на то что машины останавливались буквально через одну, водители, услышав пункт назначения, тут же уезжали, не желая тащиться в такую даль.
– Света, нас никто не хочет везти… потому, что мы едем за город? Да?!
– Ну вот, видишь. Ты же сама и ответила на вопрос. Надо бы такси к подъезду заказать, тогда бы и мороки никакой не было.
– Так что, мы сегодня никуда не уедем?
– Уедем. Мы же не забесплатно поедем, а за вполне приличную цену. Нужно, чтобы остановился водитель, у которого было бы нормально со временем. Чтобы его дома никто особо не ждал. А то уже поздно. У всех жена, дети… Короче, нам нужен ничем не обремененный мужчина.
– А где ж такого взять? Такие разве бывают?
– Бывают. Сейчас кто-нибудь подвернется.
– Что-то мне уже с трудом верится. Сейчас почти каждый чем-нибудь, да обременен.
Но нам повезло. Вскоре возле нас остановился старенький «москвичонок», и непривередливый пожилой мужчина согласился отвезти нас на дачу за предложенную нами цену. Расположившись на заднем сиденье, мы с Наташей прислонились друг к другу, поддерживая себя в вертикальном положении, и принялись рассматривать вечерние московские пейзажи.
– Света, – задумчиво обратилась ко мне Наташка. – Подскажи, как научиться жить без денег?
– Без денег жить вообще невозможно.
– Как строить свою жизнь после того, как ты потерял все, что имел?
– Начать их зарабатывать.
– Сколько же мне потребуется времени, чтобы заработать целых шестьдесят пять тысяч долларов? Наверно, целая жизнь, – моя подруга нервно заморгала воспаленными веками.
– Наташа, ну живут же как-то люди после различных стрессов! Выкарабкиваются и живут дальше. Ты же у меня оптимистка. Ты очень сильная девушка. Ты сможешь все пережить.
– Хорошо тебе говорить. А как мне теперь жить, если у меня веры к мужчинам нет? Как жить, если в каждом мужчине я буду видеть вора-домушника?
– А ты их домой не води, тогда и толк будет.
– А где ж тогда с ними встречаться? Сама понимаешь, что без интимных встреч личную жизнь не устроишь.
– Постарайся встречаться на их территории.
– Да где ж сейчас мужика найдешь со своей территорией-то? Они разве только в сказках остались.
– Наташа, ну ты нашла чем себе голову забивать! Это мужское занятие – искать место для встреч, и тебя данная проблема не должна волновать никаким образом.
– Если меня ничего волновать не будет, то и я вряд ли у кого-нибудь вызову волнение. Чтобы мужчину взволновать, нужно хоть немножко поволноваться самой.
– Ты, по-моему, чересчур волнуешься. Оставляй что-то решать мужчинам, не взваливай все на свои плечи.
– Ты хочешь сказать, что я должна пассивно сидеть, сложа руки на коленях, и ждать своего счастья?
– Я хочу сказать, что не стоит искать свое счастье сломя голову. Думаю, когда наступит время, твое счастье найдет тебя само.
– А когда наступит время?
– Это никому не известно.
– Вот тебе и раз.
– Некоторые люди ждут своего счастья всю жизнь.
– А мне перед похоронами счастье не нужно! Мне оно сейчас нужно! Между прочим, под лежачий камень вода не течет. Для достижения любой цели нужно предпринимать активные действия.
– Может быть, ты и права, – тихо сказала я и подумала о том, что Наташкины слова все же не лишены смысла.
Чем ближе мы подъезжали к даче, тем все больше и больше в моей голове появлялась неразбериха, и все мои попытки упорядочить мысли и привести их к общему знаменателю терпели крах. Я вновь подумала об Илье. О том, как привезла его на свою дачу, затем уехала в город и там встретила его вновь. Об этой его загадочной амнезии, о подбежавшей к нашему столику Наташке. О ее слепой уверенности в том, что ее ограбил именно Илья, только лысый. Задурманенная алкоголем голова сильно болела и отказывалась соображать.
Единственное, о чем я действительно жалела, так это о том, что нельзя вернуть все назад. Если бы можно было вернуть все назад, я бы не поехала вчера на дачу, не сбила бы Илью и не нажила бы кучу проблем и совершенно необъяснимых последствий на свою бедную голову. Что за человек этот Илья? И как бы заглянуть к нему в душу да хоть одним глазком посмотреть, что в ней творится? А ведь если на Илью посмотреть не как на пешехода, который попал под мою машину, а как на мужчину, с которым совершенно случайно свела меня судьба, то можно сразу отметить: у него хорошо тренированное и красивое тело, которым залюбуется любая женщина. Он очень похож на человека, который заставляет себя часто заниматься физическими упражнениями, а это значит, что он подтянут и необычайно хорош собой. При другой ситуации от такого запросто можно было бы потерять голову.
– Сколько еще до дачи? – перебила мои мысли Наталья.
– Почти приехали. Наташа, только мы с тобой договорились – все без глупостей!
– Договорились. Я просто еще раз посмотрю на этого человека, и все.
– Только «посмотрю» совсем не означает вцепиться ему в глаза!
– Светлана, ну о чем ты говоришь.
– Все о том же.
– Мы же договорились.
Глава 8
Открыв калитку, я пропустила Наташку вперед, но та чуть было не сломала каблук о первый попавшийся камень. Поддержав подругу, я тут же подставила ей свое плечо и пожаловалась:
– Опять фонарь перегорел. Прямо напасть какая-то. Я не успеваю лампочки менять. Перегорают с бешеной скоростью. Захочешь – не напасешься.
– Тебе здесь не только фонарь, но и дорожку не мешало бы заасфальтировать. Тут все шпильки пообломать можно.
– Вообще-то я на шпильках на дачу не езжу.
– Но ведь у нас же с тобой экстренный выезд. Незапланированный. Можно даже сказать, что спонтанный. Наверно, именно поэтому мы с тобой и не успели в резиновые сапоги переобуться, – тут же съязвила Наташка и, облокотившись о деревянные перила, стала рассматривать ногу.
– Что ты там рассматриваешь?
– Ногу больно. Ты все-таки об асфальтированных дорожках подумай.
– А что мне думать? Я собственными силами все равно их не сделаю. Тут мужская сила требуется.
– А может быть, даже не мужская сила, а мужские вложения. Мужик, он и в Африке мужик. Что за жизнь пошла непонятная? Куда ни коснись, везде мужик нужен, – сделав паузу, Наташка посмотрела на свет в окне и, ухмыляясь, произнесла: – Вроде есть у тебя один мужик. Лежит готовый. Ждет твоего приезда. Только для того, чтобы его на дачу заманить, тебе пришлось по нему машиной проехать.
– Что ты несешь? Я тебе это по секрету сказала.
– Я никому и не кричу. Я просто излагаю факты. Мы ни в чем не виноваты. Время такое – мужики сами в руки не даются. Они нынче хитрые пошли, себе на уме. Они только гарцевать по дорогам могут. В таком состоянии их и нужно сбивать. Если бы у меня машина была и я увидела, что бесхозный мужик через дорогу намыливается, я бы его тоже немного подвинула и на кровать положила. А иначе он черта с два на нее ляжет. Хотя лечь-то, может, и ляжет, но только на одну ночь, а так его можно к постели приковать на продолжительное время.
– Наташа, ты очень много выпила.
– Что у пьяного на языке, то у трезвого на уме. А если честно, то с твоего пешехода толку мало. Дорожки он тебе все равно не заасфальтирует. Ты не того сбила.
– Что значит «не того»? – мысли моей подруги всегда приводили меня в шок.
– Жаль, что меня рядом не было. Я бы тебе подсказала, по кому нужно проехать. А еще лучше бы сразу по парочке. Мы бы их по разным углам растащили и выхаживали. А этот вообще непонятный товарищ, и личность мы его толком не установили. Раненный на голову, склонен к вранью про дома на Рублевке, нечист на руку, тащит все, что блестит.
– Наташа, немедленно прекрати! Мы же с тобой договорились.
– Все, молчу.
– Вот и молчи, а то ты сейчас сама себя заведешь. Пошли в дом. Только, смотри, без глупостей. Я так от всего устала, что ни одной твоей выходки не вынесу.
– Не понимаю, про какие выходки ты говоришь.
– Ты знаешь, про какие.
Я открыла дверь в дом с замиранием сердца и тут же пальцем пригрозила подруге, чтобы она вела себя как можно более пристойно. Зайдя в коридор, я немного прокашлялась для того, чтобы Илья понял, что я уже в доме, и прошла в комнату. Мой так называемый пешеход лежал на кровати, натянув простыню почти до подбородка, а его глаза были закрыты.
– Спит, – тихо сказала я своей подруге.
– Утомился, – понимающе кивнула она.
– Пусть спит. Не будем его будить.
– Пусть ему снятся хорошие сны. Как ты думаешь, что ему снится?
– Не знаю.
– Наверно, мои драгоценности. Держит он в руках мои драгоценности и не знает, что с ними сделать, – то ли на уши повесить, то ли вокруг шеи обмотать. Чтоб он ими удушился! – в Наташкином голосе появилось ярко выраженное раздражение.
– Ната, ты опять начинаешь.
– Молчу. Если бы ты только знала, как мне в эту спящую рожу вцепиться хочется.
– Я не сплю. – Илья тут же открыл глаза и поднял голову. – Ты с кем?
– С подругой.
– Зачем?
– Что «зачем»?
– Зачем ты взяла с собой подругу?
– Так получилось. У нее неприятности. Я не могла ее в таком состоянии одну оставить.
– Я же тебе сказал, чтоб одна приезжала. Ты что, решила зверинец здесь устроить?!
– При чем тут зверинец? В зверинце звери, а ты живой человек. А это моя подруга, у которой неприятности. Не знаю, помнишь ты ее или нет, но я не могла оставить ее одну, когда ей так паршиво.
– С чего бы это я должен помнить твою подругу? Я ее в первый раз в жизни вижу. И надеюсь, что в последний.
– А может, ты память получше напряжешь? – не осталась в долгу Наташка. – Может быть, все же постараешься вспомнить, каким образом и где мы с тобой пересекались?!
– Наташа, ты же мне обещала.
Я посмотрела на пустой стул, стоящий рядом с Ильей, и почувствовала, как закружилась моя голова.
– Илья, а где твоя одежда?
– Как «где»? Ты же ее постирала. На бельевой веревке висит.
– А ты в чем сюда приехал?
– В ней. Только я сюда не приехал. Ты сама меня сюда привезла.
– Сегодня я видела тебя в черной футболке.
– В какой черной футболке? Я никогда не ношу футболок.
– Ты помнишь, что мы с тобой сегодня встречались в японском ресторане?
Илья чуть поднял голову и рассмеялся. Затем вновь положил голову на подушку и заговорил жестким, холодным голосом:
– А я смотрю, вы обе нормально на грудь приняли. Ты что, совсем забыла, кто я такой и что я здесь делаю? Да ты, я вижу, тюрьмы не боишься. Для того чтобы ты ее начала бояться, тебе нужно в ней немножко посидеть.
– Илья, несмотря на мое состояние, я все помню. В отличие от меня амнезия у тебя. И со своей амнезией ты меня совсем запутал. Ты даже не помнишь, что ты приезжал сегодня в город и обедал в ресторане, который стоит напротив твоего офиса.
– Ты издеваешься? Я не хочу слушать этот пьяный бред!
– Это не пьяный бред.
– Ты привезла компьютер?
– Компьютер своровали, – сказала я после некоторого молчания.
– Как своровали?
– Вытащили из машины.
– Кто?
– Этого я не могу знать. Кто таскает компьютеры из машин? Наверно, воры.
– Что значит «вытащили»? Я тебя зачем посылал?
– За компьютером.
– И что?
– Я же ясно сказала: компьютер своровали.
– Тогда зачем ты приехала? – задал еще более глупый вопрос Илья.
– Затем, что ты меня какой-то тюрьмой пугаешь. А я девушка нервная и не люблю, когда мне подобными методами на психику действуют.
– Ты хоть представляешь, что было на тех дискетах, которые пропали? – спросил Илья крайне убитым голосом.
– Представляю.
– Ни черта ты не представляешь!
– Зря ты так. Не такая уж я и идиотка, как ты думаешь. На дискетах, наверное, были какие-то дела компании. И по твоим глазам нетрудно понять, что это довольно важные дела. Илья, у тебя будут проблемы?
– А ты как думаешь?
– Думаю, что да.
– Тогда зачем спрашиваешь?
– Извини. До сих пор никто и никогда не лазил в мою машину. Я и подумать о таком не могла. После всего, что произошло, этот компьютер просто вылетел из моей головы. Я совершенно про него забыла.
Сказав последнюю фразу, я думала, что Илью тронут мои выразительные и неимоверно несчастные глаза, но не тут-то было. Он снова приподнялся, нахмурился и звенящим от негодования голосом произнес:
– Я смотрю, с тобой по-мирному ничего не решишь. Как можно было забыть компьютер в машине, если я несколько раз сказал тебе о том, что на дискетах, которые ты взяла в моем рабочем столе, важные документы. Что за спектакль ты здесь устроила? Сама напилась в стельку, да еще какую-то подругу упитую притащила…
– Кто это напился в стельку?
– Ты.
– Я?
– Ну не я же! – по лицу Ильи было нетрудно догадаться о том, что он пришел в бешенство.
– Ты выражения хоть выбирай! Я не напилась в стельку, а немного выпила.
– И это ты называешь немного выпить?! Да ты еле на ногах стоишь, шатаешься!
– А что мне оставалось делать? – попробовала я хоть что-то сказать в свое оправдание. – Все так запуталось. Ты… твоя амнезия…
Стоявшая рядом со мной Наталья довольно нервно закашляла и перебила меня на полуслове:
– Светлана, я что-то не пойму. Ты какого черта перед ним оправдываешься? Он развалился на кровати, как барон, отчитывает тебя, будто школьницу, а ты все это молча слушаешь и головой киваешь! Так не пойдет. Ты только посмотри, какая у него рожа наглая! С чего это вдруг он себя так по-хамски ведет? Да еще делает вид, что меня первый раз в жизни видит. Что такое его компьютер по сравнению с моими фамильными драгоценностями?! Эй, парень, может быть, прежде чем наезжать на мою подругу, ты немного напряжешь память и меня вспомнишь?! Помнишь прошлую ночь? Помнишь, как ты наплел мне с три короба еще до того, как приехать ко мне на квартиру? А помнишь сегодняшнее пасмурное утро? Я проснулась, а тебя уже нет рядом. Ни тебя, ни моих драгоценностей. Я, конечно, понимаю, что у тебя просто работа такая, что вчера ты был на работе. Ну да, сделал свою работу на «отлично», а сегодня ты вновь на отдыхе. Играешь роль тяжелобольного и требуешь, чтобы моя подруга выхаживала тебя, как маленького ребенка. Ты, парень, давай здесь дурачком с амнезией не прикидывайся и басни нам не рассказывай! Как бы ты ни выкручивался, а мои драгоценности тебе придется вернуть. Можно сказать, что тебе с моей подругой повезло. Она девушка глубоко верящая в порядочность других людей, поэтому и возилась здесь с тобой столько времени. Со мной же совсем другое дело. Я тебя насквозь вижу. Да и узнала я тебя сразу. Такого, как ты, ни с кем не спутаешь. Лучше сразу скажи, где мои драгоценности, и разойдемся по-мирному. Сумма-то немаленькая. Ты же прекрасно понимаешь, что на тебя уголовное дело завели и ищут тебя повсюду. Ты, конечно, здорово придумал на этой даче отсидеться, но и это не самый лучший выход, поверь. Тут-то я тебя и нашла.
Чем больше говорила моя подруга, тем больше лицо Ильи наливалось алой краской, и в нем читалась злость, если не ненависть.
– Заткнись! – резко перебил он мою подругу. – Заткнись, или я тебя пристрелю!
Наташа повернулась в мою сторону, а в ее глазах показался страх.
– Светлана, а у него что, пистолет есть?
– Я не видела.
– Может, лучше милицию вызовем? Разбираться вот с такими фруктами – прямая их обязанность. Им же за это деньги платят. А мне за что страдать? Я и так уже пострадала – он обворовал меня до нитки. Ему осталось меня шлепнуть и все. Кто тогда будет за правду бороться?
– Ты откуда взяла эту сумасшедшую? – усталым голосом спросил меня Илья.
– Кто я? Я сумасшедшая? Это я-то сумасшедшая?! – Видимо, чаша Наташкиного терпения переполнилась, и она бросилась на Илью с кулаками. – Да ты только посмотри, Светка, какой он наглец! Что он себе позволяет? На каком основании? Ах ты, гад, нашел где отлежаться – у моей подруги! Спрятался в тылу противника! Захочешь – не додумаешься и не найдешь. А ты, кроме амнезии, ничего не мог придумать?
– Ната, прекрати, – попыталась я образумить подругу. – Ты же мне обещала…
– Что я тебе обещала?
– Ты обещала всего лишь на него посмотреть.
– А что на него смотреть-то? Я тебе точно говорю: это он. Я его, гада, ни с кем не спутаю. Только при тебе он большей частью молчит, а при мне более разговорчивым был. Манны небесные обещал! Язык у него хорошо подвешен, зато в постели он – дерьмо. Я в тысячу раз лучше видала. Так что любовник из него никакой.
– Наташа! – в очередной раз попыталась я успокоить свою подругу, но, глядя в ее горящие глаза, поняла, что мне это вряд ли под силу.
– Я уже знаешь сколько лет Наташа! Тебе и не снилось! Это я к тому говорю, что если ты глаз на него положила и решишь с ним переспать, то поверь мне: ничего хорошего. Может, по жизни он и рысак, да только в постели далеко не рысак. Я за свои слова отвечаю. Троечка с большой натяжкой. Все, чему он в жизни научился, так это грабить одиноких дамочек и выносить из их жилища все, что они заработали непосильным трудом. – С этими словами Наталья сжала кулаки и кинулась в сторону Ильи. – Я не буду дожидаться милиции! Я сама с тобой разберусь! Где мои драгоценности, гад лежачий? Говори!
Ударив Илью по лицу, она содрала с него простынь и встала как вкопанная. Потому что, запустив руку под кровать, Илья достал оттуда пистолет и навел его на Наташку со словами:
– Ты что, совсем нюх потеряла? Последний раз предупреждаю!
Наталья побледнела как полотно и голосом, полным ужаса, произнесла:
– Света, откуда у него ссадины и синяки? А это плечо… Там даже кожи нет!
– Я же тебе уже десять раз говорила, что сбила его машиной. А ты меня совершенно не слышишь. Ты слышишь только себя.
Наталья не смотрела на пистолет, хотя и не скрывала того, что он произвел на нее вполне понятное впечатление. Она не сводила глаз с израненного тела Ильи. И чем больше она на него смотрела, тем все больше и больше бледнела, и наконец лицо ее стало по цвету белым, как стена.
– Света… – придушенным шепотом заговорила она после минутного столбняка.
– Что?
– У него шрама от аппендицита нет.
– А почему он должен у него быть?
– У того, кто меня ограбил, шрам был ужасный во все пузо. Он сказал, что у него аппендицит лопнул и ему сложнейшую операцию делали. Может быть, он тоже был накладной?
– Кто накладной? – заметно вздрогнула я.
– Шрам.
– Шрам?!
– Ну да.
– Все, Наташка, тебя понесло!
– Лысина же у него накладная. Может, и шрам такой же? Хотя шрам вряд ли приделать можно. Я бы это на ощупь почувствовала. Прямо чертовщина какая-то! А шрам был такой безобразный, будто его не в больнице, а какие-то кустари шили. Я даже не думала, что в наше цивилизованное время человека так неаккуратно распороть и заштопать можно. Оказывается, и такое бывает. Света, но ведь лицо одно и то же. Я тебе точно говорю: лицо одно и то же. Глаза, рот, нос… Фигура, в конце концов! Только шрам не совпадает, и все.
– Может, еще и трусы спустить, ты там посмотришь? Вдруг найдешь какое отличие? У меня там родинка есть, – противно засмеялся Илья, не опуская руку с пистолетом.
– Я там не запомнила, – залилась краской Наталья.
– А что ж так плохо? Тех, с кем находишься в близких отношениях, нужно знать в лицо. Так что, будем проверять или нет?
– Илья, прекрати, – заступилась я за Наташку. – Ты уже, наверно, понял, что у моей подруги большой стресс. Сегодня ночью ее ограбили на очень большую сумму. Ограбивший ее человек как две капли похож на тебя, но, она поняла, что это не ты.
– Спать не нужно с кем попало, без разбора, тогда и грабить никто не будет.
– Не тебе судить! – вновь прокричала Наташка.
– Илья, а откуда у тебя пистолет? – задала я вопрос, возникший в моей голове сразу, как только я увидела оружие.
– Я никогда не хожу без оружия.
– Но ведь я проверяла все твои вещи, стирала их. Там его не было.
– Перед тем как ты это сделала, я сунул его под кровать.
Взмахнув пистолетом в нашу сторону, Илья облокотился о стену и, сменив тон на более спокойный, сказал:
– Садитесь на стулья.
Мы c Наташкой сели на стулья и обе посмотрели на Илью так, словно видели его в первый раз в жизни. Илья положил пистолет рядом с собой и, украдкой взглянув на Наталью, заговорил уже обычным голосом:
– Вообще-то я никогда не прощаю подобных вещей, особенно тех, кто кидается на меня с кулаками, но сегодня, так и быть, я постараюсь закрыть глаза на этот инцидент.
– Да уж, постарайся, пожалуйста, – произнесла я еще слегка дрожащим голосом.
– Я же сказал, что постараюсь. А теперь совершенно спокойно расскажите мне о том, что произошло. Я так понял, что объявился мой брат. И что же он натворил на этот раз?
– Какой брат? – спросили мы с Наташей в один голос.
– Брат-близнец, – совершенно спокойно ответил Илья.
– Близнец?
– А что тут удивительного? У меня есть брат-близнец, который отличается от меня только большим шрамом на животе. Других отличий вы не найдете.
