Текст книги "Дневник эгоистки, или Мужчины идут на красное"
Автор книги: Юлия Шилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
ГЛАВА 9
В этот момент я похолодела.
– Жора, ты неправильно все понял. Почему ты нас с Машкой называешь товаром, ведь мы же не девушки легкого поведения?! Есть девушки, которые зарабатывают проституцией на жизнь. – Мой голос дрожал, и я ничего не могла с этим поделать. – Мы не относимся к их числу. Я работаю в крупной компании, занимаю руководящую должность. Просто у меня сейчас начался отпуск. Да и Машка тоже вполне самодостаточная девушка.
– Я за тебя очень рад, – вновь зевнул Жора. – Только что ж вы, такие две умные, умудренные опытом и самодостаточные девушки, оказались такими лохушками, которых настолько просто обвести вокруг пальца???
– Мы просто много выпили.
– Вы просто две дуры, мечтающие найти богатых мужиков. Я знаешь сколько таких наивных дур к Али в бордель перетаскал?
– Много?
– Намного больше, чем ты можешь себе представить.
Я слушала деда и думала о том, что он прав. И в самом деле, как мы с Машкой, две достаточно умные и битые жизнью девушки, могли так задешево купиться и поехать ночью в дом к случайному знакомому? Ответ напрашивался только один: наверное, мы обе были слишком возбуждены в связи с теми событиями, которые произошли с нами в последнее время, и, конечно же, мы много выпили. А может быть, этот малоприятный Жора прав. Мы действительно просто лохушки, которых жизнь еще не обтесала и по-настоящему ничему не научила. Она стала учить нас только сейчас. Я не могла даже представить, как можно выбраться из того омута, в который мы с Машкой попали. Я боялась подумать о том, что будет дальше, потому что знала, что нас ожидает кошмар. Мной овладело очень странное чувство: в нем сплелись воедино ненависть, страх, обида и злость на саму себя. Мне казалось, что то ли я схожу с ума, то ли я начинаю саму себя ненавидеть.
– Все девчонки сопротивляются только вначале, – продолжал Жора, – но после того, как садятся на наркоту, они становятся настолько безвольными, что очень быстро забывают о своей прошлой жизни и исполняют все, что им говорят. За дозу они готовы отсосать у первого встречного.
– А где находится этот бордель?
– В подмосковной Малаховке.
– Ничего не понимаю! Зачем сажать девчонок на наркоту, брать на себя столь большой грех и заставлять кого-то делать что-то против своей воли, если есть масса девушек, которые занимаются подобным ремеслом по собственной инициативе?
– Затем, что девушки занимаются этим совсем недолго. Малаховка – это просто перевалочная база. Али сам решает, кого какая ожидает участь. Кого-то отправляют за рубеж покорять заграничные просторы и работать на иностранных хозяев, а кого-то просто пускают на органы.
– На что? – Я почувствовала, что меня замутило.
– На органы, – совершенно спокойно повторил Жора. – У Али и это поставлено на поток. Он торгует не только «мохнатым золотом», как он называет таких, как ты, но и хорошими органами. Так сказать, делает благое дело.
– Какое благое дело? – Я ощутила такое сильное головокружение, что вцепилась двумя руками в подоконник и постаралась удержать равновесие.
– Сейчас столько больных людей, которым нужны хорошие здоровые органы.
– А ты считаешь, что тем, кому принадлежат эти органы, они совсем не нужны?
Но омерзительный тип не ответил на мой вопрос и расстегнул ширинку.
– Красная Кофточка, иди ко мне. Сделай мне хорошо.
– Ты считаешь, что после того, что ты мне рассказал, это возможно?
– Но ведь ты же меня сама об этом попросила. Захотела, чтобы я рассказал всю правду.
– Я и представить не могла, что правда может быть такой горькой.
Теперь я смогла посмотреть на сидящего напротив меня деда другими глазами. Передо мной сидел не тот романтичный мужчина, который казался нам с Машкой палочкой-выручалочкой, способной одним махом решить все наши проблемы. Передо мной сидел пьяный, грубый дед, который занимался тем, что обманом заманивал в бордель таких наивных подвыпивших дурочек, как я и Машка.
Я даже не сомневалась в том, что этот бизнес уже давно поставлен на поток. Только вот было не совсем понятно, почему для вербовки девушек использовали не молодого, высокого и красивого мужчину, а старого деда. Хотя и этому есть объяснение. Деда неплохо приодели. У него отлично подвешен язык и хорошо развита фантазия. В принципе солидный вдовец, выдающий себя за миллионера, немногим уступает красивому, молодому и богатому мужчине, пусть это богатство только на словах. Уж лучше бы мы остались в пансионате и разобрались бы с караулившими нас братками, а не поехали с этим дедом на поиски новых приключений. После того, что я услышала сейчас, проблемы с братками показались мне такими ничтожными…
Неожиданно для себя самой я встала перед расстегнувшим ширинку дедом на колени и прошептала:
– Жора, отпусти, пожалуйста. Сколько денег тебе за нас даст Али? Я тебе дам в два раза больше. Я деньги найду. Только отпусти. Я никому никогда не расскажу о том, что здесь видела и слышала. Я просто вычеркну все из памяти и забуду, как страшный сон.
– Какие еще деньги ты мне предлагаешь?
– Я хочу выкупить нас с Машкой. Ты только назови свою цену. Я по знакомым побегаю и нужную сумму наберу. Ты не переживай, я тебя не кину! Я свое слово держу. Ты просто представь, что сегодня никого не завербовал. Что ты просто вечером отдохнул, посидел в баре. Завтра поработаешь. Так сколько денег ты хочешь?
– Ты меня под что подставляешь? – изменился в лице дед.
– Я предлагаю тебе реально намного больше, чем тебе может заплатить хозяин.
– Али знает, что вы уже здесь, – заявил Жора.
– Ну ты придумай что-нибудь.
– А что я могу придумать, если в доме еще находится Саня, доверенное лицо Али, и двое других ребят?!
– Значит, тот, кто играл роль твоего охранника, является доверенным лицом Али?
– Я же тебе уже ответил на этот вопрос.
– А ты поделись деньгами с другими. Вы все вчетвером сегодня неплохо заработаете.
– Послушай, Красная Кофточка, ты и в самом деле дура или ею прикидываешься? Вестись на несуществующие деньги умеешь только ты и твоя подруга.
– Ну почему же несуществующие? Я действительно тебе хорошо заплачу.
– Давай заканчивать эту тему. Я устал от твоих бестолковых разговоров. Никто не отпустит тебя собирать нужную сумму. Я уже и так тебе слишком много рассказал. Если ты сейчас не сделаешь мне хорошо, то я достану пистолет и разнесу тебе все мозги. Мне достать пистолет?
– Не нужно, – судорожно замотала я головой.
– Ты жить хочешь?
– Хочу.
– Так живи. Делай все, что тебе говорят, и живи.
– А потом меня продадут на органы?
– Если будешь хорошей девочкой, то я лично о тебе похлопочу и замолвлю Али за тебя словечко. Будешь просто работать в борделе, и все. Посадим тебя на иглу, и у тебя начнется новая жизнь. Самым главным для тебя будет доза. Ты думаешь, я так со всеми девушками балуюсь? Нет. Тебе просто повезло. Мне твоя кофта понравилась, – усмехнулся Жора зловеще. – Когда я девок сюда привожу, их обычно сразу в подвал кидают. А ты мне настолько приглянулась, что я честно тебе обо всем рассказал и вместо подвала повел в шикарную спальню, где ты неплохо можешь провести ночь в моем обществе. Я же тебе сказал, что о тебе похлопочу.
Я решила использовать последний свой шанс и заговорила как можно более уверенно:
– Жора, а ты ведь даже себе представить не можешь, кто я такая.
– И кто ты такая?
– Я любовница одного очень известного криминального авторитета. Если я пропаду, то он всю Москву на уши поставит. А если, не дай бог, со мной что-нибудь случится, то мне даже страшно представить, что с тобой может произойти.
– А мне до этого какое дело?
Я совсем не ожидала от Жоры подобной реакции и окончательно растерялась.
– Как это – какое? Зачем тебе и твоему Али лишние проблемы?
– А у нас нет никаких проблем. Проблемы могут возникнуть только в одном-единственном случае, если ты сможешь отсюда уйти, а тебе это не удастся. Пусть ты хоть черта лысого любовница. Мне-то какое дело!
– А если я не любовница, а жена? – Чем больше я говорила, тем все меньше у меня оставалось надежды на то, что этот омерзительный дед прислушается хоть к одному моему слову.
– Да хоть кто! Все, что было до нашего с тобой знакомства, осталось в прошлом. А теперь у тебя началась новая жизнь.
– Но ведь это же по понятиям не положено.
– Про какие понятия ты говоришь?
– Мой муж – криминальный авторитет. Али, по всей видимости, тоже, и у него, наверное, есть жена. А что было бы, если бы она в бордель попала? Я же знаю, что в вашем мире существуют понятия.
– Мы не живем по понятиям. Воспринимай нас как отморозков. Али не имеет никакого отношения ни к понятиям, ни к преступному миру. Он сам по себе.
– Но ведь тот бизнес, которым он занимается, криминальный.
– Я же тебе сказал, что он сам по себе. Хватит дурацких разговоров! Я уже и так наболтал много лишнего. Если бы Али знал, что я немного пооткровенничал, то он бы мне этого не простил. Мне тебя самому проще шлепнуть.
Я по-прежнему стояла на полу на коленях, не шевелилась и пыталась поверить в реальность происходящего. Я понимала, что стала игрушкой в руках судьбы и она решила поиграть со мной слишком жестоко… Я подумала о том, что в жизни никогда и ничего не давалось мне слишком легко. Я много училась, нашла приличную работу, стала неплохо зарабатывать… У меня было много мужчин. Некоторые из них даже меня любили. Я честно пыталась построить с ними продолжительные отношения, но как-то не получалось… Не складывалось. Я искала любовь, но когда я ее с большим трудом находила, она издевательски махала мне рукой и убегала от меня прочь.
И вот теперь я уже не знала, чего мне от этой самой судьбы ждать, и понимала, что ничего хорошего ждать уже не стоит. Я смотрела на сидящего напротив меня деда и ощущала, как бешено колотится мое сердце. Мне хотелось изо всех сил закричать: «За что?!» А ведь действительно, за что мне все это??? Если мне суждено закончить свою жизнь в борделе, то зачем я тогда столького достигла? Зачем я училась, работала, влюбляла в себя мужчин?! Совсем недавно у меня было прошлое, настоящее и даже будущее. А теперь – одно только прошлое, а настоящее такое, что говорить о нем совершенно не хочется.
Выглядела я, наверное, в тот момент совсем неприглядно: вся бледная, губы трясутся, из глаз текут слезы… Но дед смотрел на меня с особым вожделением и поглаживал себя по расстегнутой ширинке. В моей жизни хватало мужчин. Среди них были и те, с кем я спала не по своей воле. Их было мало, но они были. Банальная юношеская глупость… Через это проходят многие молодые девушки. Когда была совсем молодой и зеленой, знакомилась с кем-нибудь из ребят и шла к нему домой, поддавшись на уговоры провести вместе приятный вечер или просто послушать музыку. Шла, а затем понимала, что никакого приятного вечера не будет. От меня требовался только секс. И я отдавалась без особого энтузиазма. Просто уступала тому, кто был чересчур настойчив. Закрывала глаза, терпела, перебарывала брезгливость и ждала, когда же все это закончится. А затем одевалась, уходила и долго чувствовала какой-то неприятный осадок в душе. Такое было нечасто, но все-таки это было. Я не всегда спала с мужчинами потому, что этого хотела, но я никогда не спала с таким гадким типом, как этот Жора.
В этот момент я почувствовала, что в моей голове что-то переключилось. Что-то щелкнуло, и мне захотелось ЖИТЬ. Мне захотелось жить, все так же искать любовь, дышать, радоваться жизни… Какой, к черту, бордель? Какой Али? Какие органы?
Я встала с колен, подошла к деду и, сунув руку ему в штаны, с грохотом повалила его на пол. Дед сильно ударился, закашлял, но, почувствовав, что моя рука стала настойчивее, закрыл глаза и застонал от наслаждения.
ГЛАВА 10
– Подожди. Пойдем на кровать, – отстранил дед мою руку. – На полу слишком жестко. Ты мне чуть позвоночник не сломала.
– А может, все-таки на полу?
– Я привык на кровати. У меня и так спина болит, да еще и сейчас я ударился.
– Но ведь ты звал меня для того, чтобы заняться жестким сексом.
– Да, на полу мне было действительно жестко. Но никакого секса пока я не увидел.
Жора встал, подошел к кровати и хотел было начать раздеваться, но я толкнула его теперь уже на кровать и обратила внимание на то, что дед до такой степени пьян, что с трудом держится на ногах. Непонятно только, как в таком состоянии он еще может чего-то хотеть. Посмотрев на пытающегося снять штаны деда, я подошла к тумбочке, достала из нее пистолет, злорадно улыбнулась и с вызовом в голосе произнесла:
– Послушай, старый сутенер, а ты знаешь, что ты никогда не сможешь вступить со мной в близость?! Мое тело – это моя собственность! Я его никогда не продавала и продавать не собираюсь.
Жора спустил штаны до колен, пристально посмотрел на пистолет и застыл без движения. Его глаза стали ледяными.
– Не будь дурой и положи пистолет.
– Не положу.
– А ты им хоть пользоваться умеешь?
– Соображу как-нибудь.
Я умела пользоваться оружием. Иногда я заходила в тир, стреляла и получала от этого настоящее удовольствие. Сняв пистолет с предохранителя, я приложила палец к губам и дала понять Жоре, чтоб он молчал.
– Не вздумай кричать и звать на помощь. Никто не успеет сюда прибежать, потому что я сразу же тебя шлепну. Понял?
Жора судорожно кивнул и раскраснелся. Было нетрудно догадаться о том, что у него поднялось давление.
– Вроде такой битый жизнью старый сутенер, а попался, как лох. Неужели тебя не учили, как нужно обращаться с оружием? Разве можно бросать его где попало? Или у тебя так сильно сработал инстинкт, что ты совершенно не подумал о том, что себя нужно обезопасить? Да ты спускай штаны до конца. Что ты на полпути остановился?
Дед лежал неподвижно и не произносил ни единого звука. Посмотрев на его достоинство, сморщенное то ли от страха, то ли от чрезмерного употребления алкоголя, я направила на него пистолет и ухмыльнулась.
– Послушай, может быть, тебе яйца отстрелить, чтобы тебе больше никогда и ничего не хотелось?!
– Не нужно, – взмолился перепуганный дед и хотел было натянуть свои штаны, но я жестом дала ему понять, что не надо это делать.
– Оставь, как есть. А зачем тебе яйца?
– Как зачем? – опешил испуганный Жора.
– Для какой они тебе цели нужны?
– Пригодятся…
– А может, нет? Может, их на органы пустить, или твои вонючие яйца не интересуют никого даже бесплатно?! Скрепи руки в замок и сунь их под поясницу.
– Зачем?
– Если ты будешь задавать лишние вопросы, то я мигом подстрелю твои яйца.
– Если Саша с ребятами услышат выстрелы, то они тебя живьем закопают.
– А мне уже терять все равно нечего. Какая разница, живьем закопают или на органы продадут!
– Я же пообещал похлопотать за тебя.
– Ты лучше сейчас хлопочи за себя. Делай, как я сказала.
Жора сунул руки под поясницу и посмотрел на меня перепуганными глазами.
– Хоть малейшее движение – и я стреляю, не раздумывая ни единой секунды.
Подойдя к изголовью кровати, я остановилась и еле слышно спросила:
– Страшно?
– Будь хорошей девочкой и положи пистолет.
Это были последние слова, которые произнес испуганный дед, потому что я со всей силы ударила его пистолетом по голове в надежде на то, что он обязательно потеряет сознание. Мне показалось, что дед его уже потерял, но я еще не была в этом уверена и поэтому, схватив лежащую на постели подушку, накрыла ею лицо старого сутенера. Сначала я хотела выстрелить через подушку ему прямо в голову, подумав о том, что такой выстрел будет намного глуше. Но затем я бросила пистолет на пол и прижала подушку к лицу мужчины так сильно, что от перенапряжения почувствовала сильную боль в руках. Мне казалось, что еще немного – и дед придет в себя. Тогда он начнет сопротивляться, и мне нужно будет как можно быстрее поднять пистолет с пола. Я давила на подушку все сильнее, и мне казалось, что в любую минуту Жора может очнуться. Но мои ожидания не подтвердились. Жора не дергался, не шарил руками по простыне и даже не пытался дать мне отпор. Он затих, не шевелился и не издавал ни единого звука. Мне хотелось откинуть подушку, но я решила немного подождать. Вдруг Жора специально затих, ждет, когда я потеряю бдительность, для того чтобы нанести мне сокрушительный удар.
Выждав еще минуту и убедившись в том, что дед неподвижен, я осторожно убрала с его шеи подушку. Передо мной предстало посиневшее, до безобразия страшное лицо, искаженное гримасой. На правом виске виднелась ранка, из которой выступали капельки крови. Именно по этой височной области пришелся удар пистолетом. Я и сама не знала, как все это произошло. То ли Жора умер мгновенно от сильного удара в висок, а может, после него он был еще жив и всего лишь временно потерял сознание. Но в себя он так и не смог прийти, потому что я задушила его подушкой. Для того чтобы убедиться, что Жора мертв и больше не представляет для меня хоть какой-то опасности, я, перебарывая свою брезгливость, взяла его руку, чтобы нащупать пульс, но вскоре поняла, что это бесполезно.
Прикрыв обезображенное лицо деда подушкой, я подняла пистолет с пола и стала обдумывать свое положение. Меня не испугало то, что только что я убила человека. Скорее наоборот, я подумала, что все прошло очень даже удачно, без громких выстрелов и криков. Мне повезло: Жора умер тихо и быстро. Никто ничего не услышал и ни о чем не подозревает. Теперь нужно было как-то сбежать из этого дома, и сделать это было необходимо так осторожно, чтобы остаться незамеченной и живой.
Сейчас я хотела ЖИТЬ так, как никогда не хотела раньше. Я верила в то, что смогу все преодолеть и выбраться отсюда.
Приоткрыв дверь, я прислушалась к тому, что происходило внизу, и, услышав мужские голоса, вновь зашла в комнату.
– Чертовщина какая-то.
Постояв у единственного окна с решеткой, я пришла к неутешительному выводу, что выбраться из дома я смогу только через входную дверь, и тихонько, буквально на цыпочках, вышла в коридор. Я увидела еще одну дверь, осторожно ее приоткрыла, обвела пустую комнату все тем же грустным взглядом, постояла у окна, на котором также была решетка, и сразу же обратила внимание на стоящий напротив коттедж. Несмотря на то что участки разделял довольно высокий забор, хорошо просматривались окна второго этажа, закрытые плотными шторами, но все же видно было, что в доме горит свет. Значит, по соседству кто-то есть, и это вселяло надежду.
Вернувшись в коридор, я стала осторожно спускаться по лестнице, боясь даже дышать и ощущая, как сильно стучит мое сердце. Этот стук был настолько громким, что мне показалось, что его могут услышать и другие. Спустившись вниз по лестнице, я спряталась за узорчатый столб и слегка попыталась разглядеть, что творится в зале, благо двери в него были распахнуты. За столом сидел «охранник» Александр, оказавшийся доверенным лицом Али, и двое молодых ребят, которые открыли ворота, когда мы приехали. Машки нигде не было видно. Мужчины курили, попивали виски и с азартом играли в карты.
– Жорик, наверное, там сейчас эту деваху шпарит по полной программе, – сказал один из парней. – И откуда столько силы у деда? Он же пьяный вдрызг. Я думал, что в таком возрасте уже не стоит.
– А кто ему еще даст? – рассмеялся второй молодой человек.
– Жорику не только в этом доме дают, – заговорил Александр. – Он еще умудряется девок к себе на квартиру водить. У него язык очень хорошо подвешен, девки таких любят. Жорик же для них – вдовец-миллионер, который скоро умрет и все свое состояние молодой жене оставит.
– Неужели в таком возрасте все же стоит?
– Так Жорик хоть и в годах, а крепкий. Может, и принимает чего.
– Скорее всего принимает. Он, конечно, дедок крепкий, но прямо какой-то сексуальный гигант, честное слово.
– Али вообще не приветствует, что Жора девок метит, но так разве ему откажешь? Свою работу дед выполняет просто безукоризненно.
– Что-то Жора раньше девок совсем зеленых приводил, а эти постарше, чем обычно.
– Какие были, таких и привел. Я ему сразу сказал, что в этот дорогой пансионат соваться незачем: сопливых девочек нужно отлавливать на дискотеке. Только вот Жора заявил, что на дискотеке он будет выглядеть как умалишенный старик.
– На дискотеке Жора, и в самом деле, смотрелся бы неубедительно, – захихикали молодые ребята. – Девки смотрели бы на него, как на больного, сексуально озабоченного деда или подумали бы, что Жора пришел искать свою дочку, а может быть, даже внучку.
– Девки и в самом деле далеко не юные.
– На вдовцов-миллионеров ведутся дамы любого возраста. Девки, конечно, не такие сопливые, к которым мы привыкли, но довольно интересные. Одна сейчас с Жорой кайфует, а другая в подвале отдыхает.
Услышав последние слова, я зажала свой рот ладонью и чуть было не закричала. Как только я представила сидящую в подвале Машку, которую уже успели накачать наркотиками, то сразу почувствовала, как на глаза накатились слезы. Я поняла, что теперь мне нужно делать. Сначала бежать самой, а уж потом думать, как спасти Машку. Потому что если я сейчас попытаюсь ее спасти, то нас обеих спасать уже будет некому.
