Текст книги "Запасная жена"
Автор книги: Юлия Шилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
ГЛАВА 5
Бросившись в дом, я добежала до лестницы и закричала что было сил:
– На помощь! На помощь! На помощь! Там спасателя убили! Быстрее на помощь! Скорее! Люди!!!
Я и сама не понимала, почему звала именно на помощь, ведь спасателю помощь уже явно не требовалась. Уж если кому из нас и требовалась помощь, то мне, и причем незамедлительная.
В доме по-прежнему было тихо, и никто не отреагировал на мой крик. Метнувшись вверх по лестнице к спальне Анатолия, я вдруг упала, до крови расшибла колено, но, не обращая внимания на дикую боль, которая буквально парализовала мою ногу, побежала дальше в надежде как можно быстрее хоть кого-нибудь разбудить.
– Толя! Толя! Беда! Толя!!!
Добежав до дверей спальни, где расположился Анатолий, я беспрепятственно распахнула дверь и встала как вкопанная. В спальне никого не было. Кровать не бьша даже расстелена, без единой складки. Значит, Толя еще не ложился. Значит, он где-то в другой комнате. Это повергло меня в еще большую панику. Я принялась бегать по всем комнатам, открывать двери в поисках хоть какой-нибудь живой души.
– Эй, где вы все? Где? Эй?! Есть кто живой?! Ну хоть кто-нибудь здесь есть живой?! Толя, ты где?! Толя?!
Пробежав два этажа, я спустилась на первый и громко зарыдала. В доме по-прежнему было тихо, и мне показалось, что дом пуст. При этой мысли у меня поплыло перед глазами и заныло там, где находится сердце. Открыв очередную дверь на первом этаже и в очередной раз не найдя в комнате никого, я почувствовала, что силы окончательно меня покидают и меня куда-то уносит. Схватившись за дверную ручку, я попыталась справиться с головокружением и ощутила, что мне просто не хватает воздуха. Быть может, у меня случился сердечный приступ? Или я для этого еще слишком молода?! А затем… Затем перед глазами окончательно поплыло, а в ушах появился какой-то странный, незнакомый мне ранее звон.
Когда я открыла глаза, я увидела перед собой несколько расплывающихся лиц и почувствовала запах нашатыря. Буквально через несколько секунд эти лица начали выглядеть более отчетливо и у них появились уже знакомые очертания. Увидев сидящего рядом со мной перепуганного Анатолия, я облизала пересохшие губы и почувствовала страшную жажду.
– Пить. Я хочу пить.
Девушка по имени Лена приподняла мне голову и напоила меня водой.
– Ну вот и румянец появился, – ласково сказала она и потрепала меня по щекам. – Вы всех напугали. Лежали совершенно без чувств, а цвет лица был такой, что мы грешным делом подумали, что вы вряд ли живы.
– Что со мной было?
– Обморок.
– Обморок?
– Это был всего лишь обморок, но нам с трудом удалось привести вас в чувство.
Когда с помощью Анатолия мне все же удалось сесть, я поправила волосы, посмотрела на слегка напуганных арабов-слуг, дождалась, когда они уйдут, и перевела свой взгляд на Анатолия и сидевшую рядом с ним Лену.
– А где вы были? Я вас везде искала.
– Я спала в своей комнате, – слегка растерялась от моего вопроса девушка.
– Но я обегала весь дом.
– Моя комната на первом этаже. Вы до нее просто не добежали.
– Но я так громко кричала…
– Простите, но я почему-то ничего не слышала…
– А ты где был? – В моем голосе появились нотки, близкие к истерике.
– Я парился в сауне.
– Но ведь ты же сказал, что идешь спать.
– Я уложил спать тебя, но это еще не означает, что я лег спать сам.
– А почему только меня?
– Я уложил тебя спать, чтобы ты по-человечески выспалась.
– А сам пошел париться?
– Да, а почему бы мне не пойти?
– Я бы могла пойти с тобой…
– Я же сказал, что мне очень хотелось, чтобы ты выспалась. Я попарился, немного поплавал в крытом бассейне, зашел в дом и увидел тебя, лежащую у входа в гостиную. Что с тобой приключилось? Почему ты потеряла сознание? Почему ты не легла спать? Почему?
– Я бегала… Я звала на помощь… Я кричала… Но в доме никого не было. В доме было пусто! – От испытанного кошмара, несправедливости и беспомощности я почувствовала, как у меня на глаза накатились слезы.
Видимо, Лена подумала, что мои упреки обращены больше к ней, чем к Анатолию, и нервно принялась кусать ногти.
– Я спала. За Катей заехал парень, и она вместе с ним отправилась на ночную дискотеку. Она вернется только к утру, – принялась оправдываться девушка. – Мы никогда не оставляем дом без присмотра. Если мы с кем-то встречаемся, то только ночью, и то по очереди. Так что Катя уехала, а дежурной по дому осталась я. Уверяю вас, что дом никогда не остается без присмотра. По ночам здесь обязательно кто-то есть – или я, или Катя. Ваш муж сказал, что я могу идти спать, что сегодня я уже не нужна, что вы уже легли отдыхать. Другие люди из обслуги сидели в домике охранников, разговаривали и курили кальян. Вам, наверно, забыли сказать, что на каждом этаже есть кнопка, чтобы в случае необходимости вы могли кого-то вызвать. Когда ваш супруг вас тут обнаружил, он сразу нажал на кнопку – и все сбежались.
– А где эта чертова кнопка?
– Да вот, прямо над вами. Она есть на каждом этаже.
Я подняла голову, посмотрела на кнопку, напоминающую звонок, и обиженно спросила:
– Почему мне никто не сказал про эту кнопку?
– Простите. Это наша вина.
– Если бы я знала о существовании этой кнопки, я бы не разбила себе в кровь колено, да и не только колено, но и нос тоже.
– Простите…
– Да что случилось? – похоже, окончательно потерял терпение Анатолий. – Что произошло? Почему ты не спала, а бегала по дому? Что стряслось? Почему ты в купальнике?
– Я не могла уснуть. Я целых два часа не могла уснуть. Я очень старалась, но у меня ничего не получилось. – Я говорила сбивчиво и никак не могла унять дрожь в голосе. – Я закрывала глаза, настраивала себя на сон и никакого толку. У меня ничего не получалось. Ничего. Вот я и решила искупаться, думала, может, после этого мне удастся уснуть.
– Где? В бассейне?
– Нет. В море.
– В море?! – Анатолий заметно побледнел и посмотрел на меня безумными глазами. – Ты решила одна искупаться в ночном море?
– Решила.
– Да у тебя как с головой?
– Нормально, – обиженно буркнула я.
– Египет – это тебе не Турция. Тут вообще никто по ночам не купается. Ты не представляешь, сколько опасностей таит в себе ночное Красное море. Тут можно купаться днем, а ночью строго-настрого запрещено.
– Но почему?!
– Не знаю. Все говорят по-разному. Одни говорят, что ночью в море появляются какие-то ядовитые морские ежи, укус которых смертелен, другие что-то еще. Короче, опасно все это. Понимаешь, опасно! Я думал, ты об этом знаешь, а ты на меня так смотришь, будто первый раз про это слышишь. Ни в одном отеле в Египте ночью купаться не пускают. А вдруг рыба какая на тебя бы набросилась?!
– Какая рыба?
– Акула, например.
– Акула?!
– Ну, не акула, а может, мурена или еще какое чудо-юдо. Тут всяких тварей полно.
– Что же, эти твари только по ночам кусают, а днем не трогают?
– Не знаю, но купаться по ночам тут строго запрещено.
Анатолий немного смягчился и взял меня за руку.
– Дуреха, как ты могла? Ведь с тобой могло случиться все, что угодно. Я привез тебя сюда и несу за тебя ответственность. Ты хоть это понимаешь?
– Я не сказала самое главное, – наконец вырвалось у меня. – Меня напугало совсем не это. Там спасателя убили. Убийца был одет в длинный кожаный плащ и ковбойскую шляпу.
– Что?!
– Я говорю, что там, на пляже, на моем полотенце лежит мертвый спасатель.
– А с чего ты взяла, что он мертвый? – Анатолий побледнел еще больше, а сидящая рядом с ним Лена, напротив, заметно покраснела.
– С того…– Я глотнула побольше воздуха и почувствовала, как у меня вновь поплыло перед глазами. – С того, что живые так не смотрят.
– Как?
– Так смотрят только мертвые.
– Мертвые вообще смотреть не могут, – осторожно заметил ошарашенный Анатолий.
– Мертвые ничего не видят, но это совсем не означает, что они не умеют смотреть, – возразила я. – Просто когда мертвые смотрят, в их глазах нет жизни. В них видна только смерть. Он лежит там, на моем полотенце, и в его груди торчит рукоятка.
– Какая рукоятка? – Анатолий тяжело задышал, а в его глазах читалось недоверие.
– Рукоятка от ножа. Она очень большая, железная, вся резная, в каких-то узорах. Наверно, это даже не нож, а кинжал.
– Кинжал?!
– Ну, может быть, не кинжал, но очень на него похож.
Анатолий и Лена переглянулись и словно застыли на месте. Лена как-то нервно прокашлялась. В ее глазах был виден испуг.
– Чертовщина какая-то. На этой вилле никогда не было происшествий. Тут всегда спокойно, и на территории никогда не было посторонних, и уж тем более никто никого не убивал. Нужно срочно вызвать полицию, – первой пришла в себя девушка.
– Для начала надо увидеть все своими глазами, – возразил ей мой спутник.
Анатолий нажал на кнопку вызова прислуги и вместе с Леной и пришедшими арабами отправился на море. Как только я осталась одна, я встала, пересиливая боль в колене, и, прихрамывая, дошла до бара, чтобы налить себе виски. Налив полный бокал, я бросила в него дольку лимона и сделала несколько мелких глотков. Голова просто раскалывалась, и я чувствовала себя отвратительно. Впрочем, по-другому и не могло быть, ведь я пережила сильное потрясение. Облокотившись о барную стойку, я закрыла глаза и медленно потягивала виски. В конце концов самое страшное уже позади, уговаривала себя я. Кто-то убил этого араба-спасателя, но ведь не я же! Я просто оказалась случайным свидетелем этого убийства, только и всего. Я просто очень сильно напугалась, только напугалась, и все. Это испуг. Он пройдет. Он обязательно пройдет. И почему этого спасателя убили на моем полотенце? Разве не было другого места? И какого черта он на него лег? Какого черта? Вилла большая, и на ней есть сотня мест, где можно совершить убийство, но почему именно на моем полотенце? А в ночное море я больше никогда не полезу. Там морские ежи и еще много всего непонятного. Никогда…
Как только в дом вернулись Анатолий и Лена, я уже допивала свой бокал и чувствовала себя намного лучше. Подойдя ко мне поближе, Толя взял меня за плечи и заглянул мне в глаза.
– Ты как?
– Нормально.
– Тебе уже лучше?
– Лучше.
Толя посмотрел на уже почти пустой бокал виски и понимающе кивнул:
– Я вижу. Сейчас я уложу тебя баиньки. Ты хорошенько выспишься и завтра будешь как огурчик. От виски ты должна быстро уснуть. Оно очень хорошо расслабляет. И почему я тебе его сразу немного не налил перед тем, как уложил тебя спать. Тогда бы ты точно не пошла ни на какое море. А завтра…
– Что завтра?
– А завтра мы пойдем купаться с тобой вместе. Ты когда-нибудь занималась подводным плаванием?
– Нет.
– Ты не представляешь, как это здорово. Я тебя всему научу. Я покажу тебе удивительный подводный мир, и ты обязательно в него влюбишься. Ты и представить себе не можешь, как он красив, ведь ты наверняка видела его только на картинках.
Поставив пустой бокал на стол, я посмотрела на стоящую рядом Лену, которая почему-то испуганно поглядывала на меня и тут же отводила глаза в сторону, и с опаской спросила Толю:
– Толя, а полицию-то вызвали? Она уже едет? Я знаю, кто его убил. Он высокого роста, в длинном плаще и ковбойской шляпе. Он видел, что я далеко уплыла. Чем ближе я подплывала к берегу, тем дальше он уходил.
– Кто? – не понял меня Анатолий.
– Ковбой. Я тебе про него говорю. Я все видела.
– Какой ковбой?
– Тот, кто убил спасателя. Если полиции требуются показания, то я готова. Правда, я видела этого ковбоя издали, но ведь я его видела. Пока я пила виски, у меня было немного времени для того, чтобы-подумать, и я все обдумала. Я поняла, как именно все получилось.
– Что получилось? – Анатолий задал свой вопрос как-то подозрительно, но я не обратила на это внимание и тут же поспешила ответить:
– Убийство. Я поняла, как произошло убийство. Ты же сам сказал мне, что ночью на море нельзя купаться. Когда я пошла купаться, спасатель вышел из своего домика и увидел лежащее на берегу полотенце. Он не был уверен в том, что какой-то псих отправился купаться в ночном море, и, сев на берегу, на всякий случай принялся ждать, чтобы полностью отбросить прочь свои сомнения. Вдруг из воды кто-то выйдет? Именно поэтому он и сел на мое полотенце. Если бы он точно знал, что в море кто-то купается, то он бы бросился следом за мной и вытащил меня из воды, но он этого не сделал потому, что не был уверен. Он просто сел и ждал. И тут к нему подошел ковбой и воткнул ему в грудь нож по самую рукоятку. Когда ковбой увидел, что я плыву к берегу, он тут же удалился. Кстати, так что торчит в груди у спасателя, нож или кинжал?
Но Анатолий не ответил на мой вопрос и смотрел на меня все тем же подозрительным взглядом.
– Наверно, ты и сам не понял, что именно там торчит. Уж больно необычный нож. Редкий какой-то, что ли… Так где полиция-то?
– Полиция?
– Ну, да…– Только сейчас я обратила внимание на поведение Анатолия. Он вел себя так, словно не верил ни одному моему слову.
– А зачем полиция?
– Как зачем?
– Полиция не нужна, – совершенно спокойно ответила он.
– Почему?
– Потому, что в ней нет необходимости.
– Ты что, решил не заявлять в полицию? Но почему? Мы же здесь ни при чем. И кто его будет хоронить?
– Кого хоронить?
– Спасателя…
– Спасателя?!
– Спасателя.
– А зачем его хоронить?
– Что же, нам так и оставить труп на моем полотенце?
Ощутив, как моя спина покрылась холодным потом, я постаралась унять дрожь, завладевшую всем моим телом, и очень тихо спросила:
– Толя, я что-то не пойму. Ты мне не веришь, что ли? Ты же сейчас сам ходил к морю и все видел своими глазами… Ты думаешь, что у меня глюки начались? Что я сошла с ума?
– Там никого нет, – глухо сказал Анатолий.
– Что?
– Я говорю, что там никого нет.
– А где же мертвый спасатель?
– Когда мы пришли, он спал в своем домике. Только он был не мертвый, а живой.
– Как?!
Тут Лена протянула мне полотенце и нерешительно проговорила:
– Это ваше. Оно лежало на берегу. Там никого не было.
– Как не было?
– Честное слово, что там никого не было. Вам, наверно, все показалось.
– Что значит – мне показалось?
– Я вас уверяю, на полотенце никого не было. Оно лежало на берегу, а спасатель спал в своем домике. Нам пришлось срочно его разбудить.
– Нет!!! – Я почувствовала, что мои щеки загорелись алой краской, и тяжело задышала. – Я вам говорю, что это был спасатель. Спасатель!
– Может, это был кто другой, – стояла на своем девушка. Все арабы очень похожи.
– Это был спасатель!
– Но на вашем полотенце никого не было…
– Значит, ковбой его утащил!
Глаза Анатолия округлились, и он посмотрел на меня еще более подозрительным взглядом:
– Кто кого утащил?
– Ковбой спасателя.
– Куда?
– Не знаю. Он просто решил скрыть следы преступления. Он где-то спрятался, дождался, пока я убегу в дом, схватил спасателя и куда-то его утащил. Возможно, он просто его где-нибудь закопал, а может быть, куда-нибудь перевез и выкинул в море. Есть тысяча способов избавиться от трупа, особенно в такой стране, как эта. Тут кругом море, пески. Только и успевай трупы прятать. Возможностей больше чем предостаточно.
– Маша, ты сегодня сколько выпила? – Анатолий не дал мне договорить и прищурил глаза.
– Только шампанское с тобой на пляже.
– А виски?
– Виски я только сейчас выпила. Сто граммов для храбрости. Посмотрела бы я, сколько бы выпил ты, если бы пережил подобный шок. А в чем дело?
Ты думал, что я перебрала алкоголя и у меня началась белая горячка?!
– Не знаю. Быть может, тебя в море кто напугал? Быть может, у тебя просто стресс?
– Никто меня в море не пугал.
– Может, рыба какая?
– Нет! Нет! Нет! – закричала я так громко, что от собственного крика у меня зазвенело в ушах.
Толя как-то вопросительно пожал плечами, выкрикнул арабское имя, и вслед за этим в гостиную вошел… совершенно живой спасатель! На нем была вся та же куртка с нарисованным верблюдом и приглашением посетить Египет. Я не могла ошибиться. Еще несколько минут назад эта куртка была залита кровью, а там, где она прикрывала грудь, торчала рукоятка ножа. Араб поздоровался и расплылся в улыбке, обнажив свои малоприятные зубы. Я издала пронзительный крик и с грохотом повалилась на пол…
ГЛАВА 6
Я открыла глаза и постаралась понять, где я нахожусь. Роскошная спальня, сидящая рядом со мной девушка… Лицо девушки мне было очень знакомо. Только сейчас до моего сознания стало доходить, что я прилетела в чужую страну, на роскошную виллу, с мужчиной, которого едва знала. А затем… Затем страшные события вчерашнего вечера и пустота… Полнейшая пустота.
Я слегка приподняла голову и посмотрела на сидевшую рядом со мной, очень усталую девушку Лену.
– Как вы себя чувствуете? – немного оживилась она.
– Вроде бы ничего.
Увидев, что за окном светит солнышко, я очень удивилась и попыталась сесть.
– Уже утро?
– Уже обед.
– А сколько я проспала?
– Долго, со вчерашнего вечера.
– Почему?
– Не волнуйтесь. Ничего страшного, – устало улыбнулась девушка. – Просто вчера вы опять упали в обморок. Ваш муж перепугался и вызвал «неотложку». Вы начали бредить.
– Я начала бредить?
– Ну, да. Вы говорили про какого-то ковбоя, про нож, про спасателя. Как только приехал врач, он сделал вам внутривенный укол и вы тут же уснули. Врач сказал, что у вас просто стресс.
– Стресс?
– Ну да. Видимо, долгое время вы жили в нервном напряжении, а теперь немного расслабились, скинули с себя психологический груз, и вот результат. Ваш муж очень сильно за вас переживал. Он попросил меня посидеть у вашей кровати целую ночь.
– И вы сидели целую ночь?
– Сидела. Вы спали неплохо, только немного бредили. Сейчас я позову вашего мужа. Он сказал, чтобы я позвала его сразу, как только вы проснетесь. У вас очень внимательный муж, и он очень сильно за вас переживает.
– А где он?
– Сейчас я его позову.
Лена зевнула, закрыла ладонью рот и вышла из комнаты. Вскоре в спальню вошел Анатолий с букетом незнакомых розовых цветов. Положив букет на кровать, он сел рядом и поцеловал мне руку.
– Ты сегодня прекрасно выглядишь.
– Что это за цветы? – Я взяла букет и с нескрываемым удовольствием вдохнула его аромат.
– Да Бог его знает, – пожал плечами Толя. – Какие-то местные.
– А как они называются?
– Да я и не спрашивал. Тут недалеко несколько кустов растет. Вот мне и пришлось немного их пообщипать. Хотелось тебе приятное сделать. Прямо как школьник. Я в последний раз цветы рвал только в школе. Для одноклассницы весь куст сирени оборвал. За это от завуча хорошую взбучку получил.
Я улыбнулась, еще раз понюхала букет и положила его к себе на колени.
– Интересно, как же они все-таки называются?
– Если хочешь, мы обязательно это узнаем. А пока мы их будем называть просто. Цветы египетской национальности.
– А почему не кавказской?
– Потому, что египетской, а проще арабской. Анатолий посерьезнел и провел по моей щеке шершавой ладонью.
– Маша, ну ты отошла?
– От чего? – В моем голосе послышалось нервное напряжение.
– От своих вчерашних видений.
– Ты считаешь, что это были видения?
– Конечно. Больше ничего быть не могло.
– А правда, что ты вчера вызывал «скорую»?
– Правда.
– Мне, что – было так плохо?
– Ну… нехорошо..
Я закрыла глаза и с ужасом вспомнила все, что произошло вчера вечером. Мне стало совсем паршиво, но я поняла, что больше не имею ни малейшего права раскисать и обязана держать себя в руках. Взяв Анатолия за руку, я крепко ее сжала и почувствовала, как екнуло мое сердце. – Знаешь, Толя, со мной такое в первый раз.
– Какое такое? – не понял меня Анатолий.
– Такое, что я чувствую себя дурой.
– Почему?
– Потому что я говорю, а мне никто не верит. Ты не представляешь, как мне паршиво.
Отпустив Толину руку, я резко встала с кровати и принялась нервно ходить по комнате. Затем остановилась, посмотрела Толе прямо в глаза и произнесла небольшую речь, старясь выделить каждое слово и ни в коем случае не потерять самообладание.
– Толя, посмотри на меня внимательно. Я нормальная, здоровая женщина, которая никогда не лишалась рассудка. Вчера я была точно такая же. Единственное, что я не могла уснуть. Меня мучила бессонница. Вчера я не напивалась и не сходила с ума. То, что я вчера видела, произошло на самом деле. Понимаешь, на самом деле?! Я не понимаю, почему спасатель остался живой. Не понимаю. Может, он объяснил, кто нападал на него с ножом? Может, его нужно хорошенько потормошить, припереть к стенке, чтобы он сказал правду?! Может, он что-то скрывает?!
– Когда мы пришли к нему в домик, он крепко спал, – совершенно спокойно ответил Толя, пододвинул к себе пепельницу и закурил.
– Неужели я ошиблась? Быть может, на моем полотенце лежал другой араб?
– На территорию виллы посторонних не пускают.
– А ковбой?
– И ковбоев в том числе. И вообще, с чего ты взяла, что это спасатель? Арабы все на одно лицо.
– Не скажи. Кто-кто, а арабы не на одно лицо. Тот человек был одет в куртку, на которой был нарисован верблюд и написано: «Приглашаем посетить Египет».
– Таких курток полно.
– Эта куртка была ядовито-желтого цвета.
– В таких куртках ходит обслуга этой виллы.
– Вот видишь. И еще я запомнила этого спасателя, когда он у нас на глазах чинил катер. У него лицо такое запоминающееся.
– Ну как у араба может быть запоминающееся лицо?
– Очень просто.
– Объясни.
– Глаза слишком выпуклые, как у суслика. Он и похож на суслика. Словно он чего-то боится и ему угрожает опасность. Я его запомнила на пляже. Я еще ни у кого не видела таких глаз. Да и черепная коробка у него какая-то странная.
– Что?!
– Я говорю, что строение черепа у него очень странное.
– И когда ты успела разглядеть его череп?
– А что его разглядывать-то? Таких черепов единицы. Очень странная черепная коробка, как у инопланетянина.
– Почему?
– Она вытянутая какая-то…
– Маша, может, ты права и череп у него действительно марсианский, но когда мы пошли смотреть обещанный труп, то спасатель спал себе сном праведника в своем домике. Нам пришлось его изрядно потормошить, чтобы он проснулся. Я не знаю, что с тобой происходит… То ковбои, то спасатель-инопланетянин. Может, ты в детстве ужастиков насмотрелась?
– Я терпеть не могу ужастиков.
– Не похоже. У тебя слишком богатая фантазия и больное воображение.
Беспомощно разведя руками, я села на краешек кровати и склонила голову.
– Тогда какое может быть объяснение тому, что вчера произошло?
Толя взял меня за руку и осторожно произнес:
– Врач сказал, что это последствия стресса.
– Какой врач?
– Тот, который к тебе приезжал.
– Египетский?
– Да, араб. Русских врачей тут, к сожалению, нет.
– Да что он может знать, египетский врач? Какая у них может быть медицина?
– Не скажи, тут есть неплохие специалисты.
– Да откуда им взяться?
– И все же. Я говорю, что это последствия стресса. Ты была слишком напряжена, а затем, когда организм расслабился, у тебя появились видения. Так бывает, и нередко. Видимо, ты слишком себя накручивала, слишком много думала, слишком много переживала. Ты понимаешь, что это видения?
– Видения?
– Вот именно.
– Видения бывают только у душевнобольных людей, – покачала я головой.
– Видения бывают и у здоровых.
– А может быть, меня кто-то разыграл? – Я понимала всю нелепость своего вопроса, но не могла его не задать.
– Кто?
– Ну не знаю.
– Вообще-то ты знаешь, что этим тут заниматься некому. Я думаю, тебе не нужно ничего объяснять, ты и сама понимаешь, что это глупость.
Толя повернул мою голову к себе и одарил меня дружелюбным и даже каким-то теплым взглядом.
– Маша, это были всего лишь видения, и ты должна с этим смириться. Ты должна это понять, и тогда ты будешь чувствовать себя немного лучше. В этом нет ничего постыдного. Я теперь понимаю, почему ты ходила к психологу. Тебе и в самом деле нужна его помощь. Это козел тебя довел.
– Какой козел?
– Тот, на которого ты потратила двенадцать лет жизни. На кого ты угробила свою молодость.
– А он-то здесь при чем?
– При том, что все, что с тобой происходит, происходит только из-за него. Он тебе психику нарушил. Попадись он мне, я бы его собственными руками задушил. Сотворил такое с прекрасной девушкой. Козел недоделанный!
Внезапно Толя тяжело задышал, затушил сигарету и притянул меня к себе.
– Со временем ты выздоровеешь. Если потребуется, то в Москве я поведу тебя к самым лучшим врачам. Ты можешь во всем положиться на меня. Теперь в этой жизни тебе ничего не страшно, потому что у тебя есть я. Я буду тебе помогать. Я обещаю, что я буду тебе помогать. Я решил это для себя еще вчера, когда ты лежала такая беззащитная, бледная, сине-желтая, почти не дышала, без сознания, а врач делал тебе укол. Мне захотелось быть с тобой рядом. Мне захотелось, чтобы ты была здорова и всегда была счастлива. Может быть, ты сейчас не испытываешь ко мне особых чувств, но я уверен, что они обязательно придут, и я положу к твоим ногам целый мир. Вернее нет, я не положу к твоим ногам целый мир – я брошу его к твоим ногам! Я многое могу для тебя сделать. Вот увидишь, многое! Я буду стараться, и ты избавишься от своих видений.
От услышанного на мои глаза навернулись слезы. Мне показалось, что если этот мужчина будет со мной рядом, то его чувства станут для меня безопасным островком в бурном потоке нашей жизни. Иметь рядом с собой такого мужчину – все равно что укрыться от жизненных бурь за каменной стеной. И пусть ему никогда не добраться до моей души, потому что никогда нельзя открывать мужчине свою душу, это может иметь самые плачевные последствия. Мужчине должно быть достаточно тела, потому что мужчина может лишь обладать, но никогда не сможет владеть. Конечно, со временем даже самая безудержная страсть к телу может утихнуть, и тогда можно отдать мужчине какую-то часть своей души, но ни в коем случае нельзя отдавать ему всю душу. Ему можно отдать то, что зовется любовью, а любовь – это и есть часть нашей души, и притом самая лучшая ее часть. Так вот, пусть я никогда не смогу открыть ему свою душу, но я смогу подарить ему ее часть. Пусть…
– Толя, ты говоришь правду?
– Да.
– Ты всегда будешь рядом?
– Я постараюсь, чтобы это произошло. Я постараюсь.
Анатолий поцеловал меня в щеку, затем в лоб и погладил мои волосы. Как только Толя поднял руку и погладил меня по спине, я позабыла про все, что произошло со мной вчера ночью, и думала только о том, что он сказал мне сегодня. Если я правильно поняла, то Анатолий предложил мне длительные отношения, а ведь я правильно поняла. Когда он стал покрывать меня поцелуями, я закрыла глаза, полностью подчинилась его власти и легла на кровать.
– Маша, может, тебе еще нельзя? Может, ты еще слишком слаба?
– Мне можно. Мне все можно., – Я притянула мужчину к себе и слегка вскрикнула от наслаждения.
– Быть может, ты слаба? Быть может, ты плохо себя чувствуешь?
– Я прекрасно себя чувствую, и во мне столько силы… Ты даже не представляешь, сколько во мне силы!
– Покажи! – Мужчина поднял голову и рассмеялся.
– Показываю! Смотри внимательно и запоминай!
Я накинулась на Толю, словно голодная волчица, и принялась покрывать его тело страстными поцелуями…
…Мы обедали прямо на берегу моря, и этот обед превзошел все мои ожидания. Удивительной красоты шатер, обеденный стол с множеством самых изысканных блюд и… мужчина, который с каждой минутой становился мне все ближе и все понятнее. К моему удивлению, спасателя на пляже не было. Скорее всего, Анатолий опасался за мое состояние и велел сидеть ему в домике, чтобы не пугать и не раздражать меня своим присутствием.
Мне казалось, что я попала в настоящую сказку, где добрый принц спас меня от злодея и увез в далекую заморскую страну, чтобы там мы жили с ним счастливо и умерли в одни день. Я не хотела думать о том, что было вчера, и больше не могла никому доказывать свою правоту, потому что чем больше бы я ее доказывала, тем все больше убеждались бы все вокруг в том, что у меня крыша поехала. Это останется со мной, и в это все равно никто не поверит. А я… Я не могу найти этому объяснения. По крайней мере сейчас, а потом… Потом мне предстоит над этим подумать. Я поняла, что эта вилла не так уж проста, как кажется на первый взгляд, и хранит в себе какую то тайну. На ней все далеко не так безопасно, как может показаться… А это значит, что я должна быть осторожна. Я обязательно должна быть осторожна, и по возможности я должна буду вселять эту осторожность в других…
Этой ночью Анатолий хотел уложить меня спать одну, но я не позволила ему это сделать. После того как мы искупались на пляже, попарились в сауне, поужинали и поплавали в бассейне, он довел меня до дверей моей спальни и пожелал приятного сна. Это вывело меня из равновесия, я вцепилась в него мертвой хваткой и попросила его лечь спать вместе со мной.
– Толя, пожалуйста, не оставляй меня одну. – В моем голосе было столько жалости и неподдельной горечи, что он тут же смутился. – Пожалуйста.
– Маша, ну почему одну? Я буду в соседней спальне. Ты пойми, я не могу спать с кем-то. Я не усну. Это привычка. Я не могу менять свои привычки, даже если они и странные.
– Но ведь теперь у тебя есть я!
– Я знаю, но я привык спать один.
Положение было безвыходное. Не придумав ничего лучшего, я схватила Анатолия за руку и буквально силой потащила его в свою спальню.
– Толя! Я тебя умоляю. Я не могу спать одна.
– Но почему?
– Потому, что я боюсь.
– Кого?
Мне хотелось сказать «ковбоя», но я не стала этого делать и сказала то, что хотел услышать мужчина:
– Я боюсь своих видений. Они могут прийти опять. Они могут вернуться.
– Все будет хорошо.
– Без тебя не может быть хорошо.
– Я не могу спать не один.
– Нет. Толя, пожалуйста.
Мое жалостливое лицо и глаза, полные слез, подействовали на мужчину должным образом, и он сдался. В эту ночь я лежала у него на плече и прислушивалась к биению его сердца. Мне не было страшно. Мне было хорошо и спокойно. Я чувствовала себя умиротворенно, а самое главное, я не чувствовала себя одиноко. Ночью, когда Анатолий уснул, хотя и уверял меня в том, что он не может спать не один, я слегка приподнялась, обратила внимание на то, что, когда он спит, он очень смешной, провела ладонью по его лицу и… серьезно поговорила сама с собой. Я поругала себя за собственную слабость и за то, что, сама того не желая, возлагаю на эту встречу слишком много надежд. Слишком много. Ведь я всегда руководствовалась принципом, что женщина может получить от мужчины если не все, то многое при том условии, что в любой ситуации она всегда сохранит голову на плечах. Сколько раз я давала себе зарок: никогда никакой сентиментальности, никаких мечтаний и терзаний, никакой душераздирающей привязанности, и тогда… Тогда не будет никакой боли. За свои искренние, светлые и чистые чувства я уже достаточно наказана, и, по-моему, даже больше чем наказана. Самое большое наказание для женщины – это одиночество. Нет ничего хуже. Еще совсем недавно мне казалось, что я способна излечиться от иллюзий, но иллюзии приходят опять и опять. Я не должна верить обещаниям первого встречного мужчины, я не должна к нему сильно привязываться, не должна… Я обязана посмотреть на него другими глазами и избавиться от непонятной тоски. В конце концов это просто курортный роман. Это всего лишь курортный роман, а курортные романы имеют удивительную способность заканчиваться вместе с отпуском или тогда, когда ты меньше всего этого ждешь.
